Дачный сюжет. Роман

– Я так перепугалась, Наташке позвонила, – призналась вдруг она.

– А вот это зря. Не надо волновать сестру по пустякам.

– Для тебя пустяк! Пустяк! А для меня… – и она заплакала. Она уже минут пятнадцать хотела, чтобы слёзы красиво потекли по её щекам, но они не текли, потому что Митя болтал какую-то ерунду со смешными подробностями про приятеля, у которого ночевал, и снова целовал её в висок, – наконец ей все же удалось зарыдать прекрасно, как в кино.

– Ты не понимаешь, как я беспокоюсь! – рыдала она. Он обнял её. Она всхлипывала.

– Смотри, – шутливо пригрозил он, – накличешь своими слезами дождь. И точно: через несколько минут полил дождь. Тучку краем глаза он давно приметил над городом, бессознательно фиксируя все изменения в природе, потухание красок или, наоборот, их возрастающую интенсивность, особенности движения людей, зигзаги ветвей, колышущихся на ветру или неподвижных… Дождь лил, Ритка перестала рыдать.

– Бежим! – позвал он, и они побежали к ее клубу. У дверей, уже под навесом, она с изумлением оглянулась: льёт, как из ведра.

* * *

Мура приготовился. Сделал сам ужин: потушил баклажаны, открыл банку креветок, сварил два яйца вкрутую, пошинковал, плача, лук, смешал, получился салат, заправил его майонезом из дорогого магазина – всё Мура может купить! – а баклажаны будут гарниром к варёному мясу. И приправы добавил в меру, чтобы только усилить аромат свежей говядины, а не заглушить, хотел телятинки поджарить – показалась несвежей. Нарезал и помидоры, добавив к ним тоненькие зелёные пластинки свежего перца и прозрачные кругляшки лука, один салат с майонезом, второй для разнообразия заправлен оливковым маслом. Фрукты: груши, яблоки, дыня. Разве мало? К фруктам и шоколадным конфетам – коньячок, к мясу – неплохое винцо. Недурственно получается. Роскошный ужин.

Серафима отправилась к Антону Андреевичу. Они вообще постоянно курсировали из его квартиры в её и обратно. Долго мамаша меня не выдерживает, а я ведь поору на неё, а все потом сделаю сам. И обед. И пол даже вымою. Цены мне нет. Разве так мы жили, когда я свою кандидатскую писал? Разве приволакивал ящиками сгущёнку, мандарины, шоколад, мясные консервы? Я, между прочим – единственный кандидат наук, торгующий пивом! Скажешь Феоктистову – знаешь, парень, люблю я, признаюсь тебе, Сальвадора Дали, он аж облезет. А матушка моя все больше импрессионистов. Такие вот пироги.

Жениться Муре хотелось с умом. Наталья не была абсолютной красавицей – так это и хорошо: не слиняет, как предыдущая стерва. И сексуального опыта совсем нет, Муре будет легче. Зато шарма в Наталье – море, так определил, однажды увидев её, Феоктистов, а он калач в энтих вопросах тёртый! Читать книжки любит – тоже хорошо, будет детишкам на ночь сказки мурлыкать. А брат её – вообще бриллиант! Правда, идея женитьбы на Наталье принадлежала Серафиме, но Мура уже подзабыл об этом. Он сам еще два года назад обратил на врачиху внимание! Причем тут матушка? На фоне вульгарных раскрашенных жён остальных пивоторговцев Наталья будет звездой!

Она ни о чём таком не догадывалась. Шевельнулось предчувствие, правда: Мура что-то замышляет, – да тут же и погасло. Голос интуиции звучал в ней смутно и расплывчато, не облекаясь в форму отчетливо-точную, как почти всегда, наверное, бывало у Мити, и не служил целям конкретно-бытовым с тем постоянством, с каким помогал Сергею крутиться, выкручиваться и не сходить со своего круга.

Она поднялась по лестнице на четвертый этаж – и недовольно сморщилась: опять из-за своей мягкотелости ей придется целый вечер скучать. Пожалуй, пробудет она с часок – и достаточно. Дома ли Серафима?

Мура открыл. Фу, какой он толстый, сальный, с кудряшками и с настороженной улыбкой. Дал ей тапочки. Ага, значит, мамаши его нет дома, она у отца.

Какой стол?! Сегодня вроде обычный день? Не праздник. И мне помнится, твой день варенья в феврале.

Он приносил и уносил тарелки, он наливал и подливал вина, он так хотел, чтобы она поняла: он будет весьма неплохим мужем, он рассказывал, как у одного из его знакомых, тоже торгующего пивом, украли ведро – ведро! – денег прямо из киоска – пусть она догадается: Мура тоже будет богат, – он заговорил и о жене Феоктистова, сообщил некоторые бытовые подробности о купленном ей норковом манто, о сапожках зимних, страшно дорогих, о машине, которую Феоктистов грохнул, а теперь, отремонтировав, продал в два раза дороже, чтобы приобрести новую иномарку, вот какой министр своего дела, дока Феоктистов – и он, Мура, скоро таким же станет!..