- -
- 100%
- +
Азура
"Жизнь одна, и она дана нам, чтобы прожить её с глубоким смыслом и искренним желанием. Не позволяй тьме затмевать свет твоей души; помни, что именно ты – архитектор своей судьбы, а не она твоя. Оставь прошлое позади, как осенние листья, и смотри вперёд с верой в будущее. Верь в себя и в свои силы, и тогда никакие невзгоды не смогут сломить тебя. Каждый день – это новая возможность, новый шанс на счастье и любовь. Живи так, чтобы каждый миг был наполнен светом, и помни: ты – творец своей жизни."
Нолан.
Лондон.
Наше время…
Сон растаял так же быстро, как остатки вчерашней ночи. Я открыла глаза и мгновенно почувствовала, как потолок в моей комнате вращается. Тело болело, каждая мышца протестовала, голова раскалывалась на части, палец на правой руке горел, всё это произошло за один вечер. Вчерашнее веселье в клубе с подругами явно вышло за рамки, мы выпили больше, чем собирались, и теперь расплата пришла с утра. Смешно и горько одновременно – как же легко я снова поддалась искушению.
Я собрала в кулак остатки сил, встала с постели и быстро привела себя в порядок. Холодный душ бодрил настолько, что мозг начал постепенно возвращаться в реальность, а вода смыла остатки вчерашнего хаоса. Волосы ещё были влажными и непослушными, но уже не казались врагом. Быстро обула удобные туфли и накинула на плечи платье, которое вчера утром лежало аккуратно, а теперь было слегка помято.
Каждое движение давалось с усилием: пальцы дрожали, мысли плутали между «мне нужно со всем этим заканчивать?» и «как я буду выглядеть на первом собрании?». Я выдохнула, обвела взглядом комнату, надеясь, что ничего важного не потеряно, и поняла – придётся справляться на бегу.
Сумка, которую я обычно держала при себе, теперь казалась тяжелой, как будто добавили килограмм тревоги и страха. Я схватила её, проверила документы и блокнот – всё на месте. Отлично. Почти идеально, но есть одно, но!
Ноутбука нет. А в нём – вся подготовка к сегодняшнему собранию: презентация, списки учеников, оценки, документы, без которых я просто не смогу говорить с родителями. Паника подпрыгнула в груди, как птица в ловушке: если не найдётся сейчас – это будет не просто оплошность, а провал, который отравит начало учебного года.
Я помнила, как вечером забрасывала вещи в сумку – я точно положила его туда. Так, где он? Головная боль мешала думать ясно, память подводила: вчерашняя ночь стирала детали. Время таяло, тревога росла.
Вдохнула глубоко, сосредоточилась. Я не сдамся. Я найду ноутбук и верну себе контроль над этим утром – каким бы испорченным оно ни казалось.
– Мама, ты не видела мой компьютер? – громко спросила я, пока мчалась по второму этажу в поисках. – Я не могу найти его.
Мама, как обычно, оказалась спокойной. Я же чувствовала, как нарастает ещё одна мелкая катастрофа: вчера я успела ещё и порезать палец. – И ещё пластырь, – добавила я, визгливо щуря ладонь. – Нужно заклеить ранку, чтобы я не сходила с ума от боли на собрании.
– Милая ты что кричишь на весь дом – мама пришла ко мне на второй этаж – Твой компьютер я нашла вчера на полу, рядом с твоей дверью, я его забрала и оставила на журнальный столик в гостиной, тебе нужно было просто спуститься вниз, и ты увидела бы его, но видимо из-за вчерашнего вечера, все мысли из твоей головы вылетели в бездну. – мама приблизилась ко мне и похлопала меня по спине, не сильно, чтобы успокоить.
– Мама! Что ты делаешь? Со мной всё хорошо – сказала я, пока она приклеивала пластырь на мой палец.
– Вот не верю я тебе, милая. Сегодня твой первый день как учитель начальных классов, а ты уже опаздываешь. И ещё, похоже, вчера сорвалась с цепи. Что это ты устроила в клубе? – мама посмотрела на меня пристально.
– Что же я натворила? Я ничего не помню. – выдохнула я, опираясь на перила, пока мы спускались на первый этаж.
Мама уже направлялась на кухню, и через мгновение протянула мне кружку с тёплым кофе с молоком. Её взгляд был спокойным, почти понимающим, а в руках она держала ещё и телефон, на экране которого мигали сообщения.
Сердце у меня упало. На экране – сообщение от Синдии. Видимо, она по ошибке отправила видео маме, а не мне.
– Вот именно, Азура! – мама строго произнесла моё имя.
Я прищурилась и уставилась на экран. Мама включила видео. На записи я – красноречивая и слегка нетрезвая – рассказываю всем вокруг, какая у меня тяжёлая жизнь и как я не вижу будущего. Потом расплакалась, а в финале ещё и накричала на бармена, чтобы он принёс мне ещё выпивки.
– О боже… прости. – простонала я, закрывая лицо рукой. – Я и правда налегла на алкоголь слишком сильно…
– Азура, тебе уже двадцать девять лет. Пора остановиться и задуматься о своём будущем, – мама глубоко вздохнула и посмотрела на меня с лёгкой печалью в глазах. Я промолчала. – Мы ещё поговорим об этом. А сейчас тебе пора. Ты же не забыла, что должна сделать в первую очередь? – мама протянула мне сумку и ключи, которые я оставила на диване, после того как взяла свой компьютер – Даже если я сейчас немного злюсь, всё равно желаю тебе хорошего дня. Будь сосредоточенной, ладно?
– Мамуль, я тебя поняла. Спасибо за понимание. Люблю тебя.
– И я тебя, милая, – мама поцеловала меня в щёку.
Я вышла из дома. Через сорок минут мне нужно быть уже в школе. Я едва сдерживала волнение и вместе с тем предвкушение: первый день с новыми учениками! С сегодняшнего дня я должна быть серьёзнее, чем когда-либо.
Села в свою любимую машину, завела двигатель и выехала из гаража. Только бы не опоздать на собрание…
По дороге в школу я включила лёгкую музыку, чтобы хоть немного унять тревожное сердцебиение. Мелодии мягко раскачивали мысли, а я смотрела на дорогу и размышляла о жизни.
Сегодня начинается новый этап. Я наконец-то работаю учителем. Сколько же мне понадобилось времени, чтобы признать: это моё настоящее призвание.
Мне двадцать девять, и ещё несколько лет назад я бы и подумать не могла, что стану учить детей – и что мне это понравится до безумия. Думаю, в этом есть заслуга моих сестёр и их малышей: именно они возродили во мне ту самую любовь к детям и к самому процессу преподавания.
На первый взгляд я кажусь безбашенной – вечно клубы, вечеринки, смех и немного лишних бокалов. Но близкие знают меня другой. Да, я люблю веселиться, но я умею быть серьёзной, умею думать и принимать решения, когда это действительно важно. Работа для меня – не маска и не случайный выбор, а то, что наполняет смыслом каждый новый день.
Я выросла в большой семье, и именно там научилась главному: сплочённости и доверию. Мама и папа любили нас одинаково – поэтому ни зависти, ни соперничества между нами никогда не было. У меня две старшие сестры, ещё одна младше меня на два года и брат, который младше на четыре. И, знаете, я искренне счастлива, что родилась именно в такой семье – где любовь всегда была естественной частью жизни.
Пять лет назад, когда я закончила университет по направлению «маркетинг и реклама», я уже знала – работать по профессии не стану. Весь энтузиазм растворился ещё на последнем курсе: то, что раньше казалось перспективным и увлекательным, стало пустым. Я всё же дожала себя до конца, получила диплом, лицензию… и почувствовала полное опустошение.
И тогда я решила сбежать – хотя бы на время. Мне не хотелось видеть ни знакомых, ни шумного города, ни даже собственных мыслей. Всё угнетало. Поэтому я поехала к старшей сестре Саманте в Лиссабон, в её дом у океана. Планировала на пару недель, а осталась почти на пять месяцев.
Там, в португальской тишине, среди солёного воздуха и вечных волн, я впервые поняла, что моё равнодушие к детям – всего лишь маска. Иллюзия, которую я сама выстроила ещё в университете. Но рядом с племянниками – близнецами Аминой и Микой, которым тогда было десять, – маска рухнула. Они были невероятные: умные, энергичные, такие похожие на отца.
Пока Саманта работала, а её муж Себастьян мотался по командировкам, я оставалась с девочками. Мы гуляли по набережной, играли, купались, делали уроки. Я учила их рисовать, выбирать друзей, слушать себя и доверять только тем, кто не предаст. День за днём мы жили вместе, и незаметно для себя я привязалась к ним так сильно, что возвращение в Лондон оказалось мучительным. Я тосковала по девочкам, по океану, по этому ощущению близости и нужности.
И вот однажды, в один из самых обычных вечеров, пока мы с девочками сидели дома, Саманта вдруг спросила меня:
– Азура, как тебе здесь? Надеюсь, мои девочки не слишком докучают тебе? – спросила сестра, когда я сидела с Микой над её презентацией, а сама Саманта хлопотала у плиты.
– Ты что! – я рассмеялась. – Я безумно рада проводить время с племянницами. Даже не знала, что мне настолько понравится сидеть с ними. Сестра… а как думаешь, я бы справилась, если бы учила детей? – и сама удивилась своему вопросу. Я ведь тогда даже не планировала собственных детей и уж точно не задумывалась об этом всерьёз: у меня не было ни семьи, ни даже парня.
Саманта поставила на стол деревянную ложку и посмотрела на меня серьёзно:
– Азура, если ты действительно чего-то хочешь, действуй сейчас. Не жди «подходящего момента». Потом может оказаться слишком поздно.
Эти слова засели во мне. Я задумалась впервые за долгое время: чего же я хочу на самом деле?
Когда я вернулась в Лондон, решение назрело само собой: нужно проверить себя ещё раз. Я отправилась к нашей второй старшей сестре Лилии и её мужу в Италию – хотя бы на пару месяцев. Хотелось пожить рядом с их сыном, четырёхлетним Матео, и понять, как я буду чувствовать себя, проводя время с маленьким ребёнком.
Два месяца в Милане открыли мне глаза. Первое – я действительно люблю детей и получаю удовольствие от того, что учу их чему-то новому. Второе – с ребятами старше десяти мне легче находить общий язык, чем с малышами.
Аманда и Элит, родители Матео, были счастливы моему приезду, и нам было очень тяжело прощаться, когда я сказала, что пора возвращаться домой. Но к тому моменту я уже знала: я нашла то, чем хочу заниматься дальше.
Дома, в Лондоне, стоял уже май. Воздух был наполнен запахом цветущих деревьев и какой-то особой лёгкостью, и именно в это время я окончательно решилась: пора подавать документы в университет на учителя. Сегодня, 15 мая, за ужином я расскажу родителям о своём решении.
Сидя за столом, я несколько раз пыталась начать разговор, но слова застревали в горле. Родители, конечно, никогда не были против моих решений, но мне всё равно было страшно увидеть их реакцию.
Когда мама принесла десерт и вернулась на своё место, я глубоко вдохнула и решилась:
– Мама, папа, мне нужно кое-что вам сказать.
Мама посмотрела на меня внимательно, с лёгкой интригой в глазах, а папа, чуть прищурившись, сразу же перевёл взгляд с меня на неё.
– Что случилось, милая? – первой спросила мама.
– Я много думала… – голос дрогнул, но я продолжила. – И решила подать документы в университет. Хочу стать учителем средних классов. Я поняла, что это то, что мне действительно нужно. Я не вижу себя в маркетинге и рекламе, это не моё.
На секунду за столом воцарилась тишина. Родители переглянулись: в их взглядах было удивление и даже лёгкий шок.
– Азура, – мягко заговорил папа, – Ты уверена? Учёба – это не шутка, а ещё один вуз потребует много сил. Думаешь, справишься?
– Думаю, да, – твёрдо ответила я, хотя внутри всё ещё дрожало.
Мама улыбнулась, её глаза наполнились теплом:
– Если это твой выбор, то мы с отцом не будем тебе мешать. Наоборот, поддержим. Но ты должна понимать: преподавание – это нелёгкая профессия. Это не только работа руками и головой, но и огромная нагрузка на сердце. Если ты уверена, иди вперёд. Мы всегда рядом. Мы тебя очень любим.
– Спасибо, – выдохнула я, чувствуя, как с плеч падает груз. – Я обещаю, что не подведу вас. Я буду стараться изо всех сил, чтобы вы гордились мною. Я тоже вас люблю.
Я встала, подошла и обняла их обоих. В такие минуты я особенно остро понимала, как мне повезло с родителями.
Так и начался новый этап моей жизни: второй университет, практика, а затем и моя собственная школа, где я впервые почувствовала себя на своём месте.
Настоящее время…
Я почти доехала до школы. Оставалось только заехать на территорию и припарковаться рядом с блоком, где предстояло преподавать математику детям от семи до тринадцати лет. Но прежде, чем оказаться в своём классе, меня ждал ещё один важный этап – встреча с директором и участие в собрании учителей.
Остановив машину, я закрыла её на ключ и уверенной походкой направилась к центральному входу. День выдался на удивление ясным, не похожим на привычный серый Лондон. Солнце ярко освещало школьный двор, а белые облака на фоне голубого неба казались легкими, словно обещание чего-то нового.
Войдя в здание, я прошла проверку у охраны и поднялась на третий этаж на лифте. Коридор разделялся: слева – несколько просторных помещений для собраний и конференций, справа – кабинет директора, его заместителя и секретариат.
Моё сердце билось чуть быстрее. Подойдя к двери директора, я остановилась на секунду, глубоко вдохнула, постучала и только потом вошла.
Кабинет оказался просторным и светлым. За большим деревянным столом сидел мужчина лет шестидесяти. Невысокий, с овальным лицом, чёрными волосами с проседью и внимательными карими глазами. Но больше всего во взгляде бросалось его добродушие и дружелюбие.
Я знала его давно: господин Вильям был хорошим другом нашей семьи, и именно это немного облегчало моё волнение.
– Доброе утро, господин Вильям, – улыбнулась я, делая шаг вперёд. – Надеюсь, я не слишком много опоздала?
Я краем глаза посмотрела на часы, но стрелки расплывались от ноющей головной боли, напомнившей о вчерашней вечеринке. «Боже, ну почему именно сегодня…» – промелькнула мысль.
– Там, несколько минут, это не страшно, – директор отложил стопку документов в сторону и посмотрел прямо на меня. – Азура, здравствуй. Проходи, садись.
Я послушно присела в кресло напротив стола, стараясь не выдать лёгкое волнение.
– Извините…
– Не нужно извинений, – мягко, но строго сказал господин Вильям. – Просто в следующий раз позаботься, чтобы больше не задерживаться. Хорошо?
– Конечно.
Он достал несколько папок и аккуратно разложил их передо мной.
– На сегодня у тебя насыщенный день: знакомство с коллективом, учебным планом и, конечно, с самими учениками. Их у тебя будет немного – три группы. И не забудь, что вечером состоится собрание с родителями второй группы.
– Не переживайте, я помню, – уверенно ответила я. На самом деле, даже если вчера я позволила себе слишком много, про собрание я не забыла и готовилась к нему тщательно. – Всё будет хорошо.
– Я знаю, что если ты за что-то берёшься, то делаешь это искренне и безупречно, – кивнул он. – Я не сомневаюсь в тебе, Азура. Но помни: внимательность – прежде всего.
– Поняла. Спасибо.
Мы вышли из кабинета вместе. Директор уверенно зашагал по коридору и толкнул дверь в просторный зал для собраний. Я вошла следом и на секунду замерла: белые стены, большие окна с видом на школьный стадион, солнечный свет, заливающий помещение. За длинным столом сидели почти все учителя, и от количества новых лиц в груди заколотилось сердце.
– Коллеги, – начал господин Вильям. – С сегодняшнего дня мисс Моон будет преподавать математику в средних классах. Прошу быть с ней приветливыми и, если нужно, помогать в работе.
Он кивнул в мою сторону.
– Миссис Моон, скажите несколько слов.
Я успокоила мысли, глубоко вдохнула и улыбнулась.
– Здравствуйте всем. Меня зовут Азура Моон, мне 29 лет. С сегодняшнего дня я буду преподавать математику. Очень надеюсь, что мы поладим и сможем работать в команде.
Один из учителей поднял руку и поинтересовался значением моего имени.
– Моё имя означает «небесная голубизна» или «море», – ответила я, – но больше всего я люблю ассоциировать его с морем.
В зале раздались лёгкие аплодисменты и добродушные восклицания. Я почувствовала, как волнение немного отпустило, но не знаю почему, я рассказала и про семью.
– Да, имя редкое, – добавила я, улыбнувшись, – но и семья у меня необычная. Мама родом из Греции, папа – из Испании. Одна сестра живёт в Португалии, другая – в Италии, ещё одна в Бельгии, а брат учится во Франции. Так что, как видите, мы все немного… рассеяны по миру.
Учителя засмеялись, и атмосфера сразу стала теплее.
После приветствия директор извинился – у него появились дела – и со мной пошёл один из учителей, господин Вольте, который преподавал литературу. Мы вышли из центрального корпуса и направились в сторону того здания, где я изначально припарковала машину. Дорога заняла минут пятнадцать: всё это время господин Вольте рассказывал о школе, её истории и территориях вокруг.
Мы поднялись на четвёртый этаж, к кабинету 415. Внизу мне уже выдали ключи, и теперь, держа их в руках, я на секунду замерла перед дверью. Сердце тревожно застучало. «Ты справишься, всё будет хорошо», – подбодрила я саму себя. Я очень надеялась, что ученики примут меня, и у нас получится найти общий язык.
Я открыла дверь и вошла в класс вместе с господином Вольте. Он показал мне мой стол, объяснил, где что хранится, как пользоваться интерактивным экраном и прочим оборудованием. Я быстро во всём разобралась. После этого он оставил меня одну, и в классе воцарилась тишина. Вскоре начнутся первые уроки. По расписанию их было всего три – сегодня мы должны были только познакомиться. А после обеда, ещё и собрание с родителями второй группы.
Когда прозвенел звонок, и в класс начали заходить дети, я почувствовала лёгкую дрожь в груди, но собралась и уверенно встретила их. В первой группе было девятнадцать учеников. Я представилась, а затем попросила каждого по очереди рассказать, как их зовут, что они любят, чего ждут от нового учебного года. Дети оживились, и постепенно я расслабилась, почувствовав, что контакт налаживается.
После этого я коротко объяснила, чем мы будем заниматься в первом семестре, и провела маленькую контрольную, чтобы понять уровень знаний. Уже тогда решила: сделаю всё, чтобы каждый из них понял математику, а не только сильные ученики.
Три урока пролетели быстро. Я сделала пометки, расписала, на что обратить внимание, и начала готовиться к собранию родителей. Оно было назначено на три часа. К этому времени почти все уже пришли – оставался только один человек. Мне заранее сказали, что к одному ученику вместо родителей придёт дядя.
Я проверила часы. Ещё минута. И вот дверь распахнулась. В класс вошёл высокий мужчина и спокойно прикрыл её за собой. Я подняла глаза – и на секунду потеряла дар речи.
Боже… не видела никогда такие красивые и неземные глаза!
«Так, Азура, соберись! – мысленно одёрнула я себя. – Это всего лишь родительское собрание…»
Дилан
Верь в мечте.
Верь в любовь.
Верь в себя и в твоих видениях об этом мире.
Верь в то, что веришь сам.
Роберт.
Всегда возвращаюсь мыслями к словам моего дедушки. Его уже давно нет рядом, но каждая его фраза будто вплетается в мою жизнь. Он отдал всего себя морю, посвятил годы спасению морских млекопитающих. И я пошёл по его стопам.
Я никогда не жалел, что стал спасателем. Даже сейчас, когда понимаю, как сильно родители тревожатся за меня, я всё равно знаю: изменить что-то уже невозможно. Я выбрал этот путь.
Отец мечтал, чтобы я стал врачом, потому что все в нашей семьи врачи. Но судьба всегда умеет подкидывать свои испытания и свои дороги. И моя душа с самого начала тянулась не к больничным стенам, а к океану. Дедушка часто повторял: «Слушай свою душу и не отворачивайся от неё». Я так и сделал.
И вот уже почти шесть лет моя жизнь связана с морем. Там, среди волн и бескрайней глубины, я чувствую себя живым. Там я спасаю тех, чьи жизни зависят от нас, людей. Там моё место.
Передо мной – только бескрайний океан. Ничего лишнего, ни единого облака на небе, лишь яркое солнце и спокойствие в душе. После долгой миссии у нас были ещё дела на нескольких островах, но теперь курс проложен обратно, в Великобританию.
Вода стала моим вторым дыханием. Я люблю её во всех проявлениях: тихую гладь, бурные волны, запах соли и ветра. Каждый раз, когда море рядом, я чувствую себя частью чего-то большего.
После семь месяцев плавания мы возвращаемся на сушу. Возвращаемся домой. Но зная себя – пройдёт две или три недели, и я снова начну тосковать по морю и тем, кого спасаю. Так всегда. Океан зовёт – и я отвечаю.
Я зашёл на мостик, где обычно сидит капитан, и сел рядом с Даниелем Фросом он капитан команды и корабля – мы знакомы почти семь лет.
– Кап, узнавал, сколько пробудем на суше? Что директор кампании сказал? – спросил я, пытаясь скрыть лёгкое беспокойство.
– О, уже тоску по морю разводишь, да? – усмехнулся он. – Даже шага с корабля не сделал, а уже ноешь, Дилан.
– Просто хочу знать наверняка, – ответил я. – А то уж сама мысль, что будем долго на суше, заставляет меня чуть не утонуть в тоске.
– Я тебя сам утоплю, – отрезал он с улыбкой. – Найди себе кого-нибудь, как Трэв: женится скоро. – покачал головой Даниель.
– Надеюсь, у них всё получится. Расстояния, стрессы – всё это любит рушить пары.
Кап только лениво толкнул меня ногой под бок.
– Хватит нагонять тучи. Не хочу, чтобы ты измыслил над другом проклятье. Ты у нас проклят – ты женат будешь на воде и на паре спасённых тюленей, – рассмеялся он. – Будешь жить на глубине, как некий морской вампир.
– Ну-ну, поймал, – буркнул я, хотя усмешка уже была на моём лице. – Ладно, хватит. Скажи уже, сколько там?
– Точно не знаю, – пожал плечами Даниель. – Директор говорит, что есть вопросы с инвесторами. Но ориентировочно – где-то пять-шесть месяцев.
Я чуть не ослеп от удивления – ровно то, чего боялся.
– Что? Ты шутишь?
– Боюсь, нет, – сухо ответил он. – Пора привыкать.
– Но у нас никогда не было такого длинного простоя, – возразил я. Сердце сжалось: пять месяцев – это вечность.
– Ну вот и будет – сказал капитан – Не плачь, будь мужиком. Проведёшь время с роднёй, увидишь племянников и племянниц, может, и ту самую встретишь. Кто знает?
– Вряд ли, – отмахнулся я. – Мне тридцать, а не пятьдесят, но что поделать – у меня свои тараканы. Все мои коллеги уже обзавелись семьями, детьми. А я тот самый одинокий рыцарь моря.
– Не гони пургу, – рассмеялся Даниель. – У тебя всё будет хорошо, увидишь.
– Надеюсь, капитан, – выдавил я, и мы оба снова посмотрели на бескрайний горизонт.
Лондон.
Через неделю…
Сегодня первое сентября. Я проснулся в своей квартире с навязчивой мыслью: чем я буду заниматься эти долгие месяцы на суше? Вчера был инструктаж с командой насчёт следующего отплытия. По расчётам у меня ещё четыре месяца в Лондоне, а потом – миссия по спасению исчезнувших морских млекопитающих. Капитан сказал, что директору кампании нужно уладить дела с инвесторами, и только после этого мы уйдём в море. Значит, пока я здесь, на суше.
Решил помочь старшей сестре: присматривать за племянником, который как раз сегодня идёт в новую школу. У них и так сейчас непросто: новый город, новый дом, новая жизнь. А для ребёнка всё это ещё тяжелее – незнакомые стены, чужие лица. Я надеюсь, что он быстро найдёт себе друзей, чтобы не чувствовать себя одиноким.
Смотрю на сестру и понимаю, как это трудно – быть родителем. И в такие моменты думаю, что сам ещё не готов к детям. Хотя… и у младшей сестры уже двое малышей. Я их люблю безмерно, но вижу, как тяжело даются бессонные ночи и постоянные заботы. А вот младший брат почти через три месяца женится – и у них тоже скоро будет ребёнок.
Каждый раз, когда мы собираемся всей семьёй, они начинают подтрунивать надо мной: «Когда же твоя очередь?», «Ну что, Дил, женишься или так и останешься влюблённым в море?» А я лишь отмахиваюсь. Какие дети? Какая женитьба? Стоит девушке узнать, чем я занимаюсь, и она уже думает о расстояниях, рисках и вечном ожидании. Хотя, если честно, моя работа не так уж смертельно опасна. Пожарным или полицейским куда страшнее.
Правда в другом – у меня нет времени. Ни на кого. Море забирает всё.
Решил немного развеяться и вышел на пробежку. Бегал почти полчаса по дорожке, предназначенной для этого, и уже почти добежал пять километров. На финише замедлил шаг, остановился, чтобы сделать глоток воды, и вдруг, повернув голову в сторону, увидел удивительную картину: за горизонтом вставало солнце. Оно поднималось медленно, словно не спеша разливая по небу мягкое золото. В тот миг всё вокруг стало каким-то особенным, словно мир на секунду замер, чтобы дать мне возможность насладиться этим моментом.