Попытка выжить

– Кроме всего перечисленного. – с усмешкой, напомнил служащей суда. – Вы забыли сказать, что на открытие уголовного дела вам надо родословную пострадавших и обвиняемых.

– Мне от вас ничего не надо. – с угрозой, сказала дама. – Достаточно вашего хамства в адрес суда, чтобы упрятать вас лет на пять за решётку. Так что лучше валите от сюда по добру.

– С моей стороны не было хамства в адрес уважаемого суда! – с удивлением, отреагировал на выпады дамы. – Это всего лишь шутка. Извините! Не знал, что в суде не понимают шуток…

– Ты, что, совсем отупел от своих шуток! – заорала на меня жена, когда силой вытащила меня из здания суда. – Пререкаешься в здание суда. Здесь в Израиле за плохое слово при двух свидетелях дают срок заключения. Кто хамит в присутствии представителей власти, того нет с нами.

– Не волнуйся. Всё будет в норме. Меру шуток знаю с детства. – успокоил жену. – Как сказал наш вождь "Мы пойдём другим путём.". Революции не будет. Но, мы законно пойдём против законов.

– Ты обратно выбираешь путь тернистый, который может привести в суд. – с беспокойством, отреагировала Людмила на моё никому неизвестное решение. – Ты не забудь, что у тебя семья.

– Именно поэтому мне нечего делать за решёткой. – поддержал выводы жены. – У меня на первом месте здоровье. На втором месте семья. Третьего нет. Без здоровья и семьи нет меня. Ты иди домой. Всё будет хорошо. Мне надо отдохнуть перед работой от проблем и от тебя тоже.

Людмила пробурчала что-то и не оборачиваясь пошла в сторону дома. Мне пришлось посидеть немного в парке, чтобы жена убедилась, что у меня просто отдых в парке без пьянки. Когда Людмила дошла до нашего подъезда, то повернулась в мою сторону, чтобы убедиться в моём безопасном отдыхе.

Мне пришлось пару минут просто смотреть безразлично в пустоту. Когда жена скрылась в подъезде из моего вида, на всякий случай, вдруг, вернётся моя домашняя разведчица, посидел пару минут в парке. Затем направился в шук «Бет» в местный русский гастроном.

Там купил баночку пива с пакетом солёных чипсов и бутылку водки «Империал». С набором отправился в соседний парк. Сел с набором за столик с зонтом от солнца.

Едва только открыл баночку пива, как тут же на приманку клюнули бомжи при виде на столике беспризорной бутылки водки «Империал». Даже не на запах, который хранился в закрытой бутылке, на вид прекрасной бутылки, из глубины парка к моему столику потянулись бомжи.

– Вот, что, мужики, поговорим серьёзно. – обратился к бомжам, когда они заслюнявили столик вокруг моей бутылки водки. – У меня есть к вам деловой подход. В микрорайоне «Гимель» есть улица Хапальмах дом три. Так вот. Сегодня вечером у меня работа в другом городе. Эта прекрасная бутылка водки вам залог за работу. Если в этом доме к утру будут разбиты все окна, то завтра к обеду вы получите за свою работу точно такую бутылку водки. Ну, как, договорились?

– Договорились! – ответил за всех бомжей долговязый мужик, открывая бутылку водки. – Где в доме твои окна? Такому уважаемому человеку у меня не поднимется рука бить стёкла в окне.

– За мои окна не беспокойся. – успокоил старшого бомжа. – Стёкла на моих окнах давно побиты.

Прежде чем уйти из парка по-дружески пожал руку каждому бомжу за столиком. Отказался пить с ними водку. Сослался на то, что водку вообще не пью. Так как работаю по ночам, а там станки, по пьянке на которых можно части тела потерять. К убедительности показал бомжам оторванный палец на станке при работе на военном заводе. На этом мой разговор закончился.

Оставил на столике открытую баночку пива и не тронутый закрытый пакет солёных чипсов. Обратно сходил в русский гастроном. Купил там две бутылки русского кваса, буханку ржаного хлеба, два пакета коровьего молока, которое давно добывают не у коров, а у белого порошка.

– Ничего не пил. – дыхнул на жену, когда вошёл в квартиру. – Ты знаешь, что на работе трезвый.

– Хорошо, что у тебя строгое табу на спиртное перед работой. – спокойно, сказала Людмила.

– Людмила Эммануиловна! Надеюсь, что вы помните русскую поговорку "Смеётся тот, кто смеётся последний." – с загадкой сказал жене. – Это говорю к тому, чтобы ты вспомнила продолжение своего загадочного сна. По-моему, другого измерения жизни. Там соседи смеялись над нами, когда ортодоксы побили стёкла на окнах у нашей квартиры. Придёт время нашего смеха.

– Ты чего обратно задумал? – с тревогой, спросила жена, когда пришло время мне идти на работу. – Смотри, чтобы тебя на долго не отправили за решётку за твои вполне реальные фантазии.

– На данное время мной ничего не придумано. – чмокая жену в щеку, сказал на прощание. – Всего лишь вспомнил из параллельной жизни один сюжет, который имеется в твоём странном сне.

После своих слов оставил Людмилу в замешательстве с воспоминаний о сюжетах давно забытого сна из другого измерения жизни. Мне надо было спешить на работу по расписанию автобуса Ашдод – Тель-Авив, который приходит в Холон за пол часа до начала моей работы в столярке. Следующий рейс автобуса приходит в Холон с большим опозданием на работу.

– У меня к тебе есть очень большая просьба. – обратился к Давиду хозяину столярки, когда был, перерыв на работе. – Вчера едва успел на последний автобус до Ашдода. Затем в большой пробке сидел в автобусе до самого утра. В случае опоздания на последний автобус, за городом опасно находится ночью на автобусной остановке. Спать в автобусе до утра тоже не получается. Сегодня последний раз работаю в ночь. Можно мне переспать до утра в твоей сторожке.

– Конечно можно! – с удивлением, воскликнул Давид. – После того как в моей столярке установили сигнализацию и камеры наблюдения сторожка у меня пустует. Пора мне её давно снести.

– Вот только не сегодня ночью. – пошутил над решением хозяина столярки. – Дайте мне поспать.

Мы оба посмеялись над моей шуткой. Перерыв закончился, и мы разошлись по своим рабочим местам. Мне надо было до конца смены закончить сборку офисной мебели.

У хозяина в офисе своя работа. В столярка десять человек рабочих. За смену делаем комплект офисной мебели.

– Прямо на сторожку смотрят четыре камеры наблюдения. – сказал Давид в конце смены. – Если с тобой что-то за ночь случиться, то мы утром будем знать, какую службу вызывать к тебе.

– Нет! Всё будет ни так. – поправил выводы хозяина столярки. – Все ваши камеры сто процентные алиби в мою сторону. Если вы утром увидите возле столярки труп или трупы, то камеры покажут, что у меня была самооборона, в которой защищал свою жизнь и твою столярку.

– Желательно, чтобы этого не случилось. – сказал Давид, закрывая столярку. – Спи спокойно.

Минут через десять вокруг столярки и во всей промышленной зоны Холона наступила такая тишина, что было слышно, как бегают крысы по столярке, в воздухе мечутся их крылатые родственники.

В сторожке просторной для человека было мягкое сидение и вентиляция на случай жаркой ночи. Мне осталось замкнуть дверь на защёлку, включить вентилятор и крепко заснуть.

Проснулся от того, что кто-то на промышленной зоне включил двигатель, который трещал так сильно, что можно было подумать где-то рядом испытывают двигатель к огромному самолёту.

Утро в полном соку, насыщенное золотом солнечных лучей и ароматом цветов после росы. На моих часах пять часов. В самый раз отправляться на автобусную остановку, которая тут близко.

Выбравшись из уютной сторожки, показал на пальцах своей руки знак уважения к четырём камерам слежения. Хлопком руки по двери сторожки поблагодарил её за хорошую ночь.

Умылся холодной водой из-под пожарного крана и не спеша отправился на автобусную остановку. Между Азуром и Холоном на государственной трассе во всю кипела жизнь. В оба конца трассы мчались автобусы, легковые автомобили и работяги машины многотонные грузовики, гружённые разным грузом к промышленности и экономии Израиля. Рядом начинают свою работу две промышленные зоны двух городов. На автобусной остановке людей много в обе стороны.

Едва поравнялся с автобусной остановкой, как в это время подкатил автобус в направлении к Ашдоду. Следом подъехали две маршрутки. Толпа людей сразу разделилась на две очереди. Одна очередь к автобусу, а другая очередь к маршруткам. Мне подходила очередь к автобусу. Здесь очередь короче и стоимость за проезд дешевле. Так что сел в автобус без проблем.

За время поездки по трассе всё обошлось без проблем. Не было на трассе до Ашдода автомобильных пробок и остановок. В пути был двадцать минут, вместо положенных тридцати минут согласно расписанию по графику.

В городе всего две остановки до моего дома. Одна остановка у северной промышленной зоны. Друга остановку у перекрёстка вблизи нашего дома. Едва вышел из автобуса, как сразу за углом девятиэтажного жилого дома увидел огромную ревущую разномастную толпу у нашего дома.

Сразу вытаскиваю из-за пояса фотокамеру, начинаю снимать всё подряд. При виде меня ортодоксы вначале начинают орать на меня. Однако, как только замечают у меня в руках фотокамеру, так тут же поворачиваются ко мне спиной.

– Что тут случилось? – с удивлением, спросил Викторию, пробившись в квартиру сквозь толпу.

– Ортодоксы говорят, что вчера побили стекла у нас в квартире. – ответила дочка. – Сегодня ночью побили стёкла во всех квартирах нашего дома. Всех интересует. Где ты был в эту ночь?

– Всё по уму! Вчера была ошибка с нашими разбитыми окнами. Над нами смеялся весь дом. Сегодня исправили ошибку. Побили стёкла во всём доме. Теперь настала наша очередь смеяться над всеми. Смеётся тот, кто смеётся последний. Кто разбил стёкла во всём доме, это мне неизвестно. – сказал ортодоксам через перевод дочери. – Сегодня ночью у меня была работа в столярке в Холоне. Это зафиксировали видеокамеры и может подтвердить хозяин столярки.