Непреодолимая тяга

Солнечная система – место неспокойное. То вспышки на Солнце, то кометы со стороны Плутона прорываются. А ведь между Марсом и Юпитером еще и целый пояс астероидов лежит. Когда миллионы огромных камней движутся по разным траекториям – столкновения не избежать. Именно такое столкновение произошло зимой 2039 года. Ничем не примечательное событие. За год таких происходит десятки.

Большинство осколков осталось в поясе, но одному удалось вырваться. Новоиспеченный астероид позже получил название Адонис в честь любовника греческой богини Афродиты. Развив скорость в пятьдесят тысяч километров в час, Адонис сбежал в сторону Солнца. Его диаметр составлял всего тридцать метров. Не так много, но достаточно опасно в случае падения на Землю.

Довольно скоро Пулковская обсерватория заметила беглеца и передала данные в Центр по противодействию астероидно-кометной опасности. По расчетам специалистов, Адонис должен был пройти вдалеке от планет Солнечной системы. Но через год кое-что пошло не так.

– Мягкой посадки, «Орел». Не забудьте привезти сувениров с Венеры. Удачи, ребята, – пожелал им Центр управления полетами из подмосковного Королева.

– Благодарим вас, ЦУП. С пустыми руками не вернемся, – ответил командир экипажа Константин Миронов.

Радиоволны двигаются со скоростью света. Однако расстояние между Землей и Венерой составляет почти сто пятьдесят миллионов километров. Сигнал с корабля до Земли добирался за две минуты. Плюс две минуты обратно. В реальном времени не поговоришь.

Миронов оглядел свою команду. По центру небольшой кабины сидела пилот командного модуля «Орел» Дарья Ильина, а слева от нее – Даниил Симонов, которому предстояло пилотировать венерианский модуль «Астарта». Экипаж находился в приподнятом настроении. Но за улыбками коллег Константин чувствовал сильное волнение. Не каждый день выпадает шанс принять участие в столь важной миссии. На них висела огромная ответственность, ведь предстояло произвести высадку на поверхность другой планеты. Побывать в месте, где еще не ступала нога человека.

Когда братья Стругацкие писали повесть «Страна багровых туч», никто не знал про суровые условия на поверхности Венеры. Скрытая плотным слоем облаков, младшая сестра Земли издревле будоражила воображение ученых и мечтателей. До запуска советской программы по ее изучению, Венеру представляли жарким миром с океанами и растительностью. Выдвигались смелые предположения о наличии жизни.

В октябре 1967 года спускаемый аппарат автоматической межпланетной станции «Венера-4» начал передачу данных из атмосферы планеты. В верхних слоях температура и давление походили на земные значения, но ниже начинался сущий ад. Спускаемый аппарат сообщил о температуре в 262 градуса Цельсия и давлении в девяносто земных атмосфер. Именно чудовищное давление и раздавило его на высоте 28 километров. Когда 22 октября 1975 года «Венера-9» передала первые снимки поверхности, сомнений не осталось – Венера безжизненный суровый мир, а вся ее атмосфера вовлечена в один гигантский ураган.

На девяностый день полета «Орел» вышел на венерианскую орбиту, и космонавты смогли своими глазами рассмотреть планету вблизи. На снимках XX века Венера имела цвет разбавленного какао. В 2015 году японская автоматическая станция «Акацуки» передала на Землю первые снимки планеты в естественных цветах. Вживую она действительно имела песочный оттенок, но кое-где встречались более светлые облака с голубым отливом. И тогда названная в честь богини планета становилась очень похожей на Землю.

– Кость, а почему ты Марс не выбрал? Тебе же предлагали, – спросил у командира Симонов. До этого он служил военным летчиком, а космонавтом стал совсем недавно. Казалось, энтузиазма в Данииле хватит сразу на несколько высадок подряд.

– Понимаешь, Дань, – отвечал Миронов. – Марс уже несколько лет активно осваивается.  Полеты идут регулярные. Работы еще много, но с каждым годом белых пятен там все меньше. Руководство мне предложило выбор – командировка на красную планету или новая венерианская программа. А меня хлебом не корми – дай исследовать что-то новое. Венера ведь для колонизации подходит намного больше. Марс, можно сказать, мертвая планета. Геологические процессы на нем давно не идут. А еще он маленький – в два раза меньше Земли. Венера же по размеру почти как наша Земля и есть с чем работать. С парниковым эффектом только надо разобраться. Тогда и давление упадет и температура. А опыт работы с Венерой у нашей страны огромный. Еще во времена СССР удалось достичь таких успехов в ее изучении, что Венеру даже стали называть «русской планетой».

– Вы все про космос, да про колонизацию. А я чего-то по дому начала скучать, – вступила в разговор Дарья.

– Не бойся, Дашка, дождется тебя жених, – с улыбкой успокаивал девушку Симонов. – Сегодня высадка, завтра подготовка к обратному полету, а потом три месяца, и мы дома.

– Из-за него я не волнуюсь. Полгода меня добивался. Еще три месяца потерпит. Просто никогда так долго в космосе не находилась. Константин Викторович, у вас ведь опыт полетов огромный. Поделитесь секретом, как справляетесь?

– Я в этом вопросе не лучший советчик. Для меня космос давно домом стал. Тоже скучаю, но когда на Землю возвращаюсь, скорее хочу снова полететь. Со временем привыкнешь. И страшно будет не на орбите Венеры, а дома в четырех стенах.

– Кстати, про высадку, – взглянув на часы, сказала Дарья. – Время до расстыковки один час десять минут.

– Пора переходить на «Астарту». Пошли, Дань. Лучше еще раз все проверим перед высадкой.

В это самое время за пятьдесят семь тысяч километров от «Орла» астероид Адонис под действием гравитационных сил развалился надвое. Одна половина продолжила движение за пределы Солнечной системы, а вторая, побольше, сместилась в сторону ближайшего небесного тела – Венеры.

Словно в поэме Уильяма Шекспира «Афродита и Адонис», планета тянула к себе маленький астероид. Сбежавший от себе подобных, он всеми силами желал продолжить путешествие. Но укутанная облаками Венера оказалась сильнее. Словно мотылек, он двигался с огромной скоростью к собственной погибели.

Пулковская обсерватория заметила резкое изменение курса Адониса. За двенадцать минут до отстыковки «Астарты» данные поступили в ЦУП. Перепроверив предполагаемый курс объекта, специалисты поняли – Адонис войдет в атмосферу Венеры рядом с «Орлом».

Пилотируемые космические корабли «Орел», пришедшие на смену «Союзам», широко использовались Россией для освоения космоса. Существовали специальные модификации корабля для полетов к Луне и Марсу, имевшие позади конусообразной капсулы экипажа комфортный бытовой отсек. Спускаемые модули, в свою очередь, размещались перед капсулой экипажа. Венерианскую модель «Орла» от марсианской отличала лишь черная окраска корпуса и солнечные батареи благородного оранжевого цвета. Однако в случае с Венерой потребовалась разработка принципиально нового спускаемого модуля, способного выдержать огромное давление и высокую температуру. Так появилась «Астарта», получившая свое название от греческого варианта имени шумерской богини любви Иштар. Особый шарм венерианскому модулю придавала обшивка из чистого золота, температура плавления которого была существенно выше температуры на поверхности Венеры. Высокая стоимость модуля компенсировалась возможностью многоразового использования. Соединенные вместе черный «Орел» и цилиндрической формы золоченая «Астарта» выглядели со стороны как диковинная драгоценность.

Переходный люк стыковочного узла отделил командный модуль от венерианского. У «Астарты» включились собственные системы жизнеобеспечения. Устроившись в двухместной кабине спускаемого модуля, Константин Миронов и Даниил Симонов заканчивали проверку систем. Позади космонавтов размешались массивные внешние оболочки скафандров «Филин». «Филины» состояли из внутреннего гермокостюма, позволявшего с удобством пилотировать корабль и даже ненадолго выходить в открытый космос, и внешней оболочки для работы на поверхности планет. Для Венеры также пришлось разработать особую модификацию внешней оболочки. В результате получились массивные скафандры экзоскелетного типа, покрытые золотыми пластинами.

– «Астарта», как слышите? – раздался в динамике голос Дарьи Ильиной. – Система орбитального маневрирования активна. Располагаю корабль над областью посадки.

– Понял вас, «Орел», – ответил Миронов, наблюдая на экранах реактивные струи из двигателей системы ориентации командного модуля. Иллюминаторы у «Астарты» отсутствовали во избежание разгерметизации в атмосфере. Навигация и наблюдение осуществлялись посредством множества небольших камер на корпусе. Теперь «Астарта» повисла над планетой, готовая к спуску.

– Прошу разрешения на расстыковку, – сосредоточенно спросил Даниил.

– Разрешение даю, – сообщил Миронов.

– Разрешение даю… Стоп, – встревоженно сказала Дарья. – Командир, только что получила сообщение от ЦУПа. Какой-то астероид двигается к нам. Рекомендовано высадку отложить и отойти на безопасное расстояние.

– Даш, посмотри на показания радиотелескопа. Где сейчас объект, и сколько у нас времени? – скомандовал Миронов. Несущийся к планете астероид – это не просто большой камень. Это еще и сотня камней поменьше, которые отваливаются от него в процессе приближения к атмосфере. Именно они представляли смертельную угрозу кораблю.

В ответ Ильина выругалась.

– Сорок секунд. Уйти не успеем. Провожу расстыковку. Так у вас появится шанс.

– Даш, не паникуй. Как только разделимся – сразу маневрируй, – постарался поддержать пилота Миронов.

На подлете к Венере Адонис начал разваливаться. «Астарта» расстыковалась с «Орлом», но мелкие осколки астероида успели накрыть оба корабля. Венерианский модуль мигом отбросило с траектории спуска и закрутило вокруг своей оси.

– Корректирую курс, – крикнул Симонов. Несмотря на перегрузки, он всеми силами старался стабилизировать модуль.

В кабине стоял страшный грохот. Будто мифические великаны поймали «Астарту» и решили поиграть ею в футбол. Миронов понимал, что еще немного, и они оба потеряют сознание от перегрузки. В условиях ручного управления это означало верную гибель. Еще больше его волновала судьба Дарьи. Судя по всему, «Орлу» досталось сильнее. Только в отличие от «Астарты», тридцатисантиметровой защитной обшивки на нем не было. Однако попробовать связаться с командным модулем они могли лишь после посадки.

Вскоре Даниилу удалось выровнять корабль. Вращение прекратилось, но тряска с каждой секундой усиливалась.

– Кость, как думаешь, корпус пробит? – спросил Даниил.

– Вряд ли. За окном почти пятьсот градусов. Мы бы давно сварились заживо без оболочек.

– Умеешь успокоить, командир.

– Обращайся, Дань.

Миронов взглянул на экраны. Прежде всего его интересовало новое место посадки. Из-за столкновения курс корабля сбился. По его самым оптимистичным прогнозам они промахнутся с посадкой на добрую сотню километров. Совершая посадки на Луне, Миронов не раз сталкивался с необходимостью изменить курс. Но одно дело спокойная Луна и совсем другое бурлящая Венера. Они запросто могли угодить в лавовое море.

– Симонов, ты только в вулкан нас не окуни.

– Приказ понял. В вулкан садиться не стану, – ответил Даня. – Как тебе это место? Относительно ровная площадка.

Миронов взглянул на экран и кивнул.

– Хватит топливо тратить. И так уже перерасход. Шары выпускай, – скомандовал он пилоту.

«Астарта» имела особую систему посадки. Для экономии драгоценного топлива часть спуска производилась с помощью четырех наполненных водородом шаров. Их оболочка из графена позволяла заниматься воздухоплаванием даже в условиях высокой температуры.

Когда модуль наконец коснулся поверхности Венеры, Миронов первым делом принялся налаживать связь с «Орлом». В другой ситуации они бы радовались успешной посадке и готовились к выходу. Но сейчас все его мысли занимала судьба Дарьи. А ведь если командный модуль уничтожен, домой они не вернутся.

– «Орел», «Орел», я «Астарта». Совершили посадку у гор Максвелла. Дашка, ты где? Прием.

Повторив запрос несколько раз, мужики с мрачным видом уставились друг на друга.

– Давай еще попробуем, командир.

– Ну а что еще остается? «Орел», я «Астарта»…

Спустя минуту невыносимого ожидания, Дарья отозвалась:

– Слышу вас, «Астарта».

– Слава тебе, Господи, – выдохнул Миронов. – Ты цела?

– Да. Но «Орлу» крепко досталось, – едва сдерживая плач, ответила Ильина. – Осколки разворотили солнечные батареи. В корпусе две пробоины. Разгерметизация. Скафандр меня спас. Антенна дальней связи повреждена. Связи с ЦУПом нет.

– Дашунь, не паникуй. Подыши. Воздуха в «Филине» много, – старался успокоить девушку Миронов.

– У тебя жених кем работает?

– Врачом.

– Серьезная профессия. Намного страшнее нашей. Я вот, например, вида крови боюсь. И ничего. До Венеры как-то добрался. Ситуация скверная, но домой вернуться надо. Проведи диагностику всех систем, а потом начинай ремонт. Придется выйти погулять в космос, но опыт у тебя есть. Справишься. Держим связь.

– Принято, «Астарта». Начинаю ремонт.

– Добренько. Ну что, Симонов? Пошли тоже подышим.

Несмотря на нештатную ситуацию, миссию никто не отменял. Потратив час на проверку систем, Миронов и Симонов облачились во внешние оболочки скафандров и приготовились к выходу на поверхность.

Скафандры походили на глубоководные костюмы из XIX века. Весили они больше трехсот килограмм. Если бы не роботизированная система управления и сервомоторы, самостоятельно перемещаться в таком облачении стало невозможно. С трудом протиснувшись в шлюз «Астарты», они еще раз проверили снаряжение. Шлемы внешней оболочки «Филинов» не имели стекол. Для обзора использовались камеры, выводящие изображение на внутренний экран. Кроме того камеры автоматически вели фото и видеосъемку. Миронову это не нравилось. Все-таки хотелось посмотреть на Венеру своими глазами. Но ничего не поделаешь – слишком тяжелые условия на планете.

Когда люк открылся, перед ними предстала каменистая равнина. Солнце едва пробивалось сквозь плотную пелену облаков, тускло освещая безжизненный, раскаленный мир. Вдалеке в желтоватой дымке виднелись высокие горы. В небе висела вирга – особое атмосферное явление в виде полосы осадков, когда дождь испаряется, не достигнув поверхности. Только дождь этот был кислотным.

Первым делом космонавты осмотрели корпус «Астарты». Подготовленный к суровым условиям Венеры, модуль выдержал встречу с осколками астероида и прекрасно чувствовал себя в опасной атмосфере.

Затем следовало собрать образцы грунта. Пока Миронов собирал камни в сумку и относил их в грузовой отсек модуля, Симонов фотографировал его и делился впечатлениями о пребывании на планете. А еще ему не нравилось, что скафандр двигается медленней, чем на Земле.

– Кость, ты чувствуешь напряжение в сервомоторах? Даже в испытаниях под водой они так не жужжали.

– Считай, что сейчас мы тоже как будто под водой. Только на глубине девятьсот метров. И вообще радуйся, что они такие тяжелые. Иначе бы нас ветром сдуло.

На самом деле «Роскосмос» планировал построить воздушную базу на высоте пятьдесят километров. Температура там не превышала тридцати градусов, а давление соответствовало земному. Оставалась проблема с высокоскоростными штормами и кислотными дождями. Но даже в этом случае условия в венерианских небесах были лучше, нежели на поверхности.

Однако будущей базе предстояло полностью себя обеспечивать. Требовалось наладить добычу полезных ископаемых из недр Венеры. Большая часть работы ляжет на беспилотные машины. Но без участия человека все же не обойтись. Основной задачей миссии Миронова стало тестирование новых скафандров и состояния человека при работе на Венере.

После сбора образцов космонавты решили прогуляться. «Филин» поддерживал комфортный микроклимат, тело приятно охлаждалось, а сервомоторы не требовали усилий при передвижении. Но Миронов старался не забывать, в каком опасном месте они находились. Сейчас их жизнь полностью зависела от работоспособности скафандров.

Небо Венеры походило на земное в очень пасмурный день. Только облака двигались намного быстрее, иногда закрывая пеленой далекие вершины. Горы Максвелла, недалеко от которых приземлилась «Астарта», славились своей высотой. Некоторые из них возвышались на одиннадцать километров над уровнем поверхности планеты. Выше, чем Эверест. Вершины этих гор считались самым холодным местом на Венере. Температура там не поднималась выше 380 градусов.

По дороге Константин решил связаться с Дарьей:

– «Орел», как дела с ремонтом?

– Неплохо. Пробоины закрыты, антенна работает. В отсеки снова поступает кислород.

– Молодцом, – похвалил девушку Миронов.

– Появилась новая проблема, командир. Осколки сильно повредили стыковочный узел. Я связалась с ЦУПом, доложила ситуацию. Они работают над решением. Но я подозреваю, что мы не сможем состыковаться.

– В случае неисправности «Орла», «Астарта» не сможет сама вернуться на Землю. Что будем делать, командир? – спросил взволнованный Даниил.

Миронов задумался. На нем лежала огромная ответственность. Чтобы не придумал ЦУП, работать над возвращением домой придется экипажу.

– Подождем, что нам посоветуют дома. На Венере никого не оставлю. Вместе прилетели, вместе и улетим. Надо будет – потащу тебя на себе. Даже в этом водолазном костюме. Тебя дома кто ждет?

– Жена с дочкой.

– Значит, домой точно притащу. И Дашку к ее жениху.

Симонов рассмеялся.

– А у тебя есть семья, командир?

– Была девушка. Тоже космонавт. Собирались даже пожениться. Но она погибла на космодроме Куру. Взрыв ракеты на старте.

– Прости. Про аварию наслышан. Но, что в ней погиб близкий тебе человек – не знал.

– Почти десять лет прошло. Смирился как-то. Но если допущу чью-то гибель – себе не прощу.

– Главное – крест на себе не ставь. Космос – дело хорошее, но и жить надо не забывать.

Через полчаса они собрались возвращаться на «Астарту». Даниил делал последние снимки, стоя на краю обрыва. Перед ними открылся пугающий и одновременно завораживающий вид широкой долины, пронизанной реками раскаленной лавы. Вдалеке Миронов заметил свежий метеоритный кратер.

– Смотри, Дань. Наш знакомый тоже приземлился, – указал командир на кратер.

– До сих пор ума не приложу. Мы ведь не в центре города в пробке стояли. Бескрайний космос, миллионы километров. Как нас угораздило столкнуться?

– Все дело в непреодолимой тяге. Нас на Венеру тянула жажда открытий, а его – гравитация.

– Слушайте внимательно, «Астарта». Мы подготовили план по вашему возвращению. «Орел» уже проинструктирован. Осталось ввести в курс дела вас.

Миронов и Симонов сидели в кабине венерианского модуля, вслушиваясь в сообщение ЦУПа, которое ретранслировалось через «Орел».

– Топлива на «Астарте» хватит лишь на девять минут. Поэтому для выхода в верхние слои атмосферы используйте посадочные шары. Наполните их аварийным запасом водорода. На высоте сорок километров включайте двигатели и выходите на орбиту. Там вас будет ждать «Орел». Стыковку провести не получится. Придется синхронизировать полет и перейти в командный модуль через аварийный люк.

– Принято, ЦУП. Работаем.

– Настоящее безумство, – проговорил Симонов.

– Не безумство, а пилотируемая космонавтика, Даниил. Готовимся к старту.

Из-за особенностей атмосферы водород на Венере имел бо́льшую подъемную силу, чем на Земле, что позволяло поднимать в воздух даже такой тяжелый корабль, как «Астарта». Спустя два часа после отрыва с поверхности Венеры, венерианский модуль достиг необходимой высоты. Даниил Симонов засек время, включил двигатели и отстрелил шары. После выхода на орбиту топлива осталось на семь минут полета. Если они не успеют перейти в «Орел» за это время, «Астарта» станет неуправляемой и упадет на планету.

– «Астарта», я «Орел». Подхожу к вам, – сообщила Дарья.

– Вижу вас, «Орел», маневрирую, – ответил Симонов.

Для удержания на орбите космическим кораблям требуется поддерживать постоянную скорость в семь километров в секунду. В таких условиях, даже при отсутствии неисправностей, стыковка становилась сложной задачей. В их случае требовалась синхронная работа двух пилотов, чтобы расположить входные люки на расстоянии менее метра. Любое отклонение могло привести к столкновению кораблей и гибели экипажа.

Миронов наблюдал за приближающимся «Орлом». Корабль сильно потрепало. От солнечных батарей остались только обломанные каркасы. Корпус покрывали многочисленные царапины. Тем не менее «Орел» выдержал каменный град и был готов доставить их домой. Оставалось лишь сделать пересадку.

Для открытия аварийного люка Миронов стравил воздух из отсеков «Астарты». Теперь жизнеобеспечение взяли на себя гермокостюмы. Константин надел на плечи запаянный рюкзак с образцами венерианского грунта и камерами и стал наблюдать в проем люка за приближающимся «Орлом».

– Кость, придется мне остаться, – спокойно произнес Симонов. – Автоматика такое сближение поддерживать не сможет. Ты переходи, а я отведу модуль на безопасное расстояние.

– Помнишь, что я тебе говорил, Дань? Своих не бросаю. Я перекину тебе трос. Зацепишься и сразу ныряй к люку.

– Ты без страховки будешь переходить? Так не пойдет, Кость.

– Слушайся своего командира. Приказа умирать не было.

– У вас топлива на две минуты «Астарта», – сообщила Дарья.

– Успеем.

Миронов высунулся из люка «Астарты», держа в руке страховочный трос. Корабли сблизились почту вплотную. На секунду он взглянул в пропасть между люками, заметив проносящуюся под ними Венеру. Стараясь не думать об опасности, он схватился за проем люка «Орла» и зацепил трос за выступающее крепежное кольцо.

– Симонов. Жду тебя.

Внезапно оба корабля сблизились слишком близко, соприкоснулись корпусами, а затем вновь отдалились. Миронов едва удержался, чуть не упав в пропасть. Руками он держался за «Орла», а ногами цеплялся за «Астарту». Из-за удара крепежное кольцо лопнуло, и трос выпал в космос. Теперь никакой страховки больше не было.

– Ребятки, мы не на гонках. Ровнее держите.

– Виновата, командир. У вас сорок секунд.

– Костя, иди без меня, – опять завел свою песню Симонов.

– Даниил Андреевич, отстегивайся, бросай рычаги и прыгай к люку. Это приказ.

Миронов продолжал одной рукой держаться за «Орел». Вторую руку он просунул в люк «Астарты», готовясь схватить Симонова.

– Даня, давай.

Расстояние между креслом пилота и люком составляло всего чуть больше метра. Но когда ты находишься в скафандре, в условиях невесомости и огромного стресса, быстро преодолеть его не так-то просто.

Симонов отстегнул ремни, пару секунд продолжал пилотирование, а затем, оттолкнувшись ногами, направил свое тело к люку. Миронов заметил, как корпус «Астарты» начинает медленно удаляться от «Орла». Как только в люке появилась рука Симонова, он что есть сил схватился за пилота и потянул к себе. Даню удалось вытянуть.

Когда они оказались в бытовом отсеке «Орла», Миронов закрыл люк и скомандовал Дарье начать закачивать кислород.

– Спасибо, командир, – поблагодарил его Симонов.

Они крепко пожали друг другу руки и взглянули в иллюминатор. «Астарта» стремительно приближалась к атмосфере Венеры.

– Хороший был корабль, надежный, – с грустью проговорил Даниил.

– Ты молодец, друг мой. Полетели домой, – положив руку на плечо пилота, сказал Константин.

Когда уровень кислорода и давление стабилизировались, радостная Дарья зашла в бытовой отсек, и все трое обнялись.

Спустя три месяца экипаж благополучно вернулся на Землю. История о высадке на Венеру, чуть было не превратившаяся в трагедию, облетела весь мир. Трое смелых космонавтов стали героями, дали многочисленные интервью, получили награды за мужество и встретились с первыми лицами на Родине и лидерами нескольких заграничных стран.

Вскоре полеты на Венеру вошли в обычную практику и началось строительство российской воздушной базы.

Дарья Ильина пригласила Константина Миронова к себе на свадьбу. Там он познакомился с ее теперь уже мужем, семьей Даниила Симонова, а еще со своей будущей женой.

А вторая половинка астероида Адонис все-таки смогла выйти за пределы Солнечной системы и продолжила путь в неизведанное.