- -
- 100%
- +
Глава 1. Вчера, сегодня, завтра.
Ирина поднялась утром вовремя. Да и как было не подняться, если в 6:30 затрезвонил будильник. Зазвенело в телефоне, но всё равно громко. Даньку в садик. Яну в школу собрать, а Вадик сам туда же отправится. Ой, снова этот кошмар! Ирина ещё в детстве мечтала, что у неё будет много детей и семья дружная. Получите – распишитесь!
Тогда глупая девчонка не знала, насколько это трудно руководить такой семьёй. Ну, главой семьи, конечно, считался папа Серёжа, тут спору нет. Но руководить всеми процессами, творящимися в их небольшом, но уютном домике, всё равно должна женщина – мать семейства. В 7:00 утра побудка ребятни. Даня, как всегда капризничает, не хочет идти в детский садик. Он считает её действия несправедливыми:
– Ты же дома остаёшься! Я с тобой хочу!
– А кто будет в группе играть с Витей и Машей?
– Я буду, – а губёшки всё равно надул.
– Надевай штаны!
– Мам, я эту юбку не надену, – это уже Яна заныла.
– Что такое?
– Она некрасивая, – сонно тёрла глаза девица.
– Юбочка школьная чёрного цвета. Сходишь в ней на уроки в школу и снова в пижамку влезешь.
– Ой, снова эти уроки!
– Не ной, пожалуйста. Ты же любишь в школе с девочками общаться.
– Ты меня сегодня в школу отведёшь?
– Ну, Яночка, я поведу Даню в садик, а ты уже большая. Тебя в школу Вадим отведёт. Вадим, не спи там в туалете!
– Мам, а где мои носки? – это уже Вадим выбрался из туалета.
– Там, где и всегда, в шкафу.
Пока школьники завтракали, Ирина собирала в садик младшенького. Он, как и все малыши, не любил одеваться. В генах у них что ли, заложено бегать голышом? Данька схватил машинку и немного поиграл с ней.
– Быстрее, быстрее! – подгоняла мать семейства вяло жующих школьников. Ребятам порядком поднадоели утренние бутерброды с пожаренной наспех яичницей. И это всего лишь конец сентября! Впереди ещё вся осень, зима и весна. Впереди вес учебный год. «О-о! Лучше бы на работу ходить!» – простонала мысленно Ирина.
– Яна, не дёргайся! Я тебе по-быстрому косу заплету, – руки сами делали привычные движения. Надо же, как спать хочется! Вчера долго не могла уснуть. Мысли метались в голове, как коты накушавшиеся валерьянки. Все мысли были о будущем. Как дальше жить? Как заставить детей хорошо учиться? Куда их затолкать после окончания школы? Где они будут жить? Где работать? Ирина загнала себя своим собственным беспокойством. Встала ночью. Чаю попила. Не спалось. Потом и своё детство вспомнила. Задремала только к утру.
– Вадя, вы опоздаете! – это Ирина подняла глаза на часы. О, Господи! Скоро автобус, а Данька ещё заседает в туалете. Если опоздают, то придётся ждать следующего рейса. Придётся в садик звонить, чтобы не поставили прогула. Голова ныла от бессонной ночи.
– Даня, вылезай! – окрик на мелкого был вовремя. Парень полез под стол за игрушкой. Ирина выловила его, облачила в куртку и сапоги. Сама одевалась на бегу, еле ноги в ботинки впихнула.
– Всё, выходим! – потащила семейство на выход.
– Книги, тетрадки, портфели, всё взяли? – вопрос, конечно, риторический. Оглядела сына, что вымахал выше матери, дочери, что глядела на мир большими невинными голубыми глазами. А уж младшенький так и вовсе смотрелся ангелочком. И это её семья, но не в полном составе. Есть ещё детки старшие, совсем взрослые. Но это отдельная история.
А папа семейства на работе. Ну, и появится он дома только поздно вечером. А пока семейство вышло из дома. Вышло и вздрогнуло. Ветер коснулся разгорячённых щёк. Пахнуло осенью. Ирина заперла на ключ металлическую дверь. Мелкий топтался рядом. Школьники уже выходили на улицу за калитку. Хлопнула калитка. Дети отправились в школу. Им с Даней в другую сторону к автобусной остановке. Скорей, скорей! Увидеть хвост городского автобуса – плохая примета. Уф! Успели. Порывшись в сумочке, насобирала монеток на проезд. Вбежали в автобус, оплатили поездку. Считай, одной ногой они уже в детском садике «Теремок». Даньке нравится этот садик, вся группа с детишками и воспитателями. Как жаль, что Даниил только в садике общается с этими детьми. Школы у них будут разные. Данька пойдёт в ту же школу, что и старшие дети. И это не каприз, это способ выживания. Один из многих способов выживания многодетной семьи. И вот настала минута блаженства! Данька сам разделся и в шортиках, и футболке, ну, и конечно, в сандаликах, умчался довольный в группу. Даже матери рукой не помахал. Вот негодник! В садиковском возрасте они все хитрецы. Очаровывают взрослых своими улыбками, трогают их сердца горючими слезами по пустяковому поводу. Теперь надо вернуться к остановке и добраться до дома. Сил не хватило прирысить домой пешком. Она поехала на городском транспорте, и все её недюжие силёнки уходили на контроль тела. Тело жаждало покоя, покоя и сна. Этого желают все многодетные матери, все до единой. «О-о! Я только чуточку вздремну», – подумала мать семейства и выключилась, едва её голова коснулась дивана.
Поспать Ирине не удалось. В гости ввалилась родственница. Сама родственница дальняя, но вроде ничего, не злыдня и любопытная в меру. Имя у неё правда дурацкое – Иветта. Но это уже претензия больше к её родителям, чем к ней самой. Захотелось селянам выделиться, вот и придумали имечко позаковыристей. Возраст у дамы был почтенный, пенсионный. Про себя Иветта говорила:
– Я девушка винтажная, редкий экземпляр.
Винтажная девушка принесла печенья, будет чаепитие.
– Кем я тебе прихожусь? – вдруг спросила Иветта под шум закипающего чайника.
– Давай посчитаем, – напоследок зевнула Ирина и принялась мыслить трезво.
– Кем тебе приходилась Иванова Галина Ивановна? – Иветта заглотила одну из принесённых печенюшек.
– Тётя Галя? Это она наша общая родственница?
– Она и мне родственница, – закивала Иветта головой с густой проседью. Пора покраситься снова в каштановый цвет.
– Тётя Галя приходилась сестрой моей матери, – тихо произнесла Ирина. Матери давно уже не было в живых, но боль утраты до конца никогда не отпускала. Что это? Совесть? Неискупленная вина? Так тогда она была глупой девчонкой. Не должно, да и не может быть там её вины.
– Мне Галина Ивановна тоже была не чужая. Моя свекровь, Мария Николаевна называла её племянницей при чём родной.
– Ну и кем мы друг другу приходимся? – Ирина спросила, наливая в чашки крепкий чай.
– Сейчас посоображаю, – задумалась Иветта. Задумалась не просто так, прихлёбывала чай из фарфоровой чашки и уминала маленькие сладенькие печенинки.
– Здравствуйте, а вот и я! – раздался из коридора звонкий женский голос.
– Наташа, – почти прошептала Ирина. Иветта понимающе кивнула. Наташа – тот ещё кадр. Бойкая разведёнка. Имеет сына – школьника. Ещё она имеет стойкую неувядающую мечту – выйти снова замуж. По всему поэтому девушка находилась в процессе поиска кавалера. Её интересовали все мужчины, так или иначе попадающие в поле зрения дамы.
И вот уже три девушки вкушали ароматный напиток. Вкушали и неспешно болтали обо всём на свете.
– Погода сегодня удивительная! Солнышко так и светит, так и ласкает, – лучилась радостью Наташа. Недавно в сети своего обаяния Наташа заарканила очередного мужичка и прямого кандидата в женихи. Тот пока стойко держится и полностью оправдывает девичьи надежды. Забросал сообщениями «В контакте». И всё пишет о любви, о долгожданной встрече. Нежные слова, обещание ласк. Настоящий роман в письмах, только письма электронные. И Натусенькой называет, любушкой ненаглядной, красатулечкой родимой. К тому же обещает ещё и деньгами осыпать. Иветта молчала, предпочитала болтать на менее опасные темы.
– Вы что-то обсуждали? – Наташа заметила молчаливое сопение над чашками.
– Да ничего особенного. Мы разбирались, кем приходимся на самом деле друг другу. Мы же родственники, – сказала Иветта.
– Угу, мы родственники, – поддакнула Ирина.
– Вот я голову ломаю. Кто я? Кем прихожусь Ире? выходит, я Ире троюродная тётя. Или может быть, наоборот, троюродная племянница? – засмеялась Иветта.
– Так не бывает, – взвизгнула Наташа.
– Бывает. Мы дальняя родня, и от этого всё только запутаннее, – вздохнула Иветта. У неё мало родственников осталось. Она и в молодости была не очень общительная, а теперь и подавно. Теперь она на пенсии, и с одной стороны, боялась навязываться, а с другой стороны, страшилась одиночества.
– Ой, родня и родня. Главное, что мы видимся часто, вот чай пьём, болтаем о том, о сём, – лениво, всё ещё немного спросонок, молвила Ирина. Она не выспалась, и ей даже спорить было лень.
– Троюродные – это уже не родня, – проронила невзначай Наташа и быстро схватила ещё одну печенюшку. Она сама смутилась от того, что выдала эту бестактность. У самой Наташи прослеживалась стойкая связь с родной тёткой и при этом такая же стойкая неприязнь к двум двоюродным сестрёнкам. Наверное потому, что у сестёр имелись мужья. Вот Наташка снова замуж выскочит, тогда всё и наладится. Будет общаться с сёстрами наравных, на уровне семейных пар. «Иветте хорошо, она уже привыкла к одиночеству», – мелькнуло в голове у Наташи. Иветта и в самом деле приспособилась к тому, что жила одна. Это не одиночество. Пенсионерка вела активный образ жизни, хоть и смирилась, что уже не встретит партнёра, родственную душу. С каждым годом надежда встретить подходящую пару всё становилась безнадёжней. Почему так случилось? Наверное, судьба. Наташа вот сбегала замуж, а даже общий ребёнок не смог на долгие годы сплотить мужчину и женщину. Он быстро нашёл другую и даже нового ребёнка родил. Ох и злилась Наташка!
– Чтоб его поезд переехал! – это самое скромное пожелание бывшему мужу. Наверное, они по характеру были очень разные. И ругать нерадивых родителей тут бесполезно.
– Мне ночью померещился кто-то чужой на кухне, – поделилась новостями Ирина.
– Спросонок привиделось. С кем не бывает? – беспечно хихикнула Наташа. Иветта глянула внимательно на Ирину, открыла рот, но ничего не сказала. В её жизни происходило много странностей. Пенсионерка с некоторых пор интересовалась любыми непонятными вещами. Ещё было живо воспоминание о старом доме, из которого хотелось бежать, и в котором проживал реальный призрак. К счастью, призрак был нейтральным и никому не причинял вреда. Шаркала ногами бабулька, да иногда пол веником шумно подметала. И всё. Иветта по ночам не заходила на кухню. По ночам кухня жила своей интересной жизнью. И надо думать, жизнь эта была ещё и насыщенной, судя по звукам, что иногда раздавались оттуда. Именно в тот год Иветта стала опасаться собственной кухни. Она пожаловалась сестре Ниночке.
– У меня по ночам на кухне что-то брякает. Мне кажется, там что-то или кто-то топает и охает.
– Выдумываешь ты всё! Отжала родительскую квартиру и счастливо там проживаешь, – заругалась вдруг Ниночка. Всегда спокойная и для всех улыбчивая Ниночка. Раздражённый и достаточно противный голос сестрёнки звенел у Иветты в ушах.
– Ты что такое говоришь? Ты же сама отказалась от наследства! Мы же с тобой решили, что вам с мужем и вашей двушки вполне достаточно. А мне на самом деле жить негде, – изумлённая до глубины души Вета говорила то, что осело у неё в голове. Это же чистая правда! Тогда у нотариуса они решили не продавать и не сдавать в аренду родительскую квартиру. Тем более, что было кому там жить.
– Ты меня обманула! – сказала, как припечатала Ниночка.
– Я тебя обманула? Да в чём? – ахнула Вета.
– Как в чём? Ты обещала выкупить мою долю квартиры! – разговор начинал переходить в грозный крик.
– Обещала. И выкуплю. Только мне в банке кредит не одобрили, – каждое слово Иветте давалось с трудом. Душой она в этот миг потухла.
– Ну вот, добры дела! Теперь продавай квартиру и выплачивай мне половину, – голос Ниночки звенел от негодования.
– Мне жалко её продавать. Там жили наши родители. Там и мы жили. Помнишь, как делили комнату на двоих?
– Ну и что? Мне нужны деньги, – продолжала настаивать сестра. Она морально одним только взглядом давила на Вету. Вете хотелось съёжиться под её бескомпромиссным взглядом и стать совсем малюсенькой такой, с карандашик. И пусть этот карандашик положат куда-нибудь в школьный пенал и лучше к девочке, что прилежно учится.
– Мне тоже нужны деньги, но я не хочу разорять родительскую квартиру. Может, чего из квартиры продадим?
– Да нечего там продавать! Старьё одно никому не нужное! И даже не винтаж.
– Ну да, там ничего ценного нет. Только телевизор, если, – пробормотала в полной растерянности Вета.
– Ну мне пора. А ты не расслабляйся! Я ещё приду, как-нибудь загляну на огонёк, – сестра всё ещё поджимала недовольно губки, ну и пофыркивала иногда гневно. Или это она так чихала? Осень на дворе, гриппы всякие ходят.
– Зачем заглянешь? – не поняла сестру Иветта.
– Найду на квартиру потенциальных покупателей и приду. Так что, не расслабляйся.
Так и закончился тогда разговор. Пустой разговор. Ничем и закончился. А вечером Вета заплакала, сидя в кровати. Глотала горькие слёзы. Ей живо вспомнились родители, детство. Мама ласково называла её Веточкой. Она заплетала Иветте две смешные тоненькие косички и завязывала на них коричневые капроновые бантики. И Ниночка тогда была не такая вредная. Лёгкая душой была Нинка, не жадная. Это всё её муж Мишка-гадёныш, настраивает сестрицу на коммерческий лад.
– Тебе чайку подлить? – материализовалась Ирина. Ах, она дырявая кочерга! Она же в гостях у Ирочки! Вспоминает тут всякое! Вета молча кивнула и получила порцию ароматного напитка. Взяла, надкусила печенинку.
– Ты чего сегодня такая хмурая? – поинтересовалась хозяйка дома.
– Да Нина снова приходила. Требует квартиру продать.
– А ты чего?
– А я чего? Я не хочу.
– Ты вроде говорила, что квартира на тебя оформлена? – встряла Наташа.
– Конечно, на меня. Так было выгоднее обеим.
– По документам она ничего не сможет, – авторитетно заявила Наташа.
– По документам ничего не может, а по совести – её половина, – глаза Иветты становились всё печальнее.
– Ты просто хочешь сохранить квартиру? – спросила участливо Ира.
– Ага. Кто знает, вдруг нам с Ниной придётся вместе там жить?
– Так она же замужем! И живут они в благоустроенной двушке. Ты говорила, – снова вмешалась разведёнка.
– Всё так. Но беда в том, что они не расписаны. Да и она до сих пор прописана у родителей, как и я, – вздохнула Вета.
– Ну да, в таком случае, лучше не продавать, – задумчиво произнесла Ирина.
– Даже если я продам родительскую квартиру и куплю себе что-нибудь поскромнее, даже если я отдам половину денег от продажи Нинулику, не факт, что она потом ко мне жить не прибежит.
– Что так? – не поняла Наташа.
– Так у неё, кроме меня никого и не осталось. Жареный петух в жопу клюнет, ко мне и прискачет.
– Тоже с сестрой проблемы, – поджала губки Наташа.
– Что и у тебя с роднёй тёрки? – скосила недоверчиво глаза на подругу Ирина.
– Да образовалось тут одно недопонимание. Хотела у сестры денег немного занять и не получилось.
– Лучше подработку поищи. Занять легко, отдавать всегда проблематично, – вскользь заметила Вета. Она постарше и поопытней будет.
– Снова ты старую песню завела. Некогда мне на двух работах корячиться. Я ещё молодая, мне пожить хочется, – заныла привычно Наташка.
– Тебе сына вырастить надо, а потом уже о личном счастье можно будет думать, – Вета сурово посмотрела на разведёнку.
– Кому я нужна потом буду старая и одинокая? – запричитала Наташа и посмотрела на подруг с вызовом. Мол, не туда тему беседы направляете.
– Наташка, перестань глупости говорить, – не вытерпела Ирина. Голос её прозвучал довольно резко.
– Тебе хорошо, у тебя муж имеется, – привычно парировала выпад Наташка.
– Так у меня и дети имеются, – так же привычно ответила Ирина и усмехнулась. – Мне их кормить, поить, одевать и учить надо. Во, школьники скоро подвалят! Уроки с ними буду делать.
– Пусть сами делают, а ты только проверяй, – сказала Вета, как отрезала, возможно даже слишком резко.
– А я и проверяю. Я контролирую, – вздохнула Ирина. Делать уроки со школьниками – та ещё забота, похуже иной работы будет.
– Я тоже своего контролирую. Хочу, чтобы мой сынок учился на одни «пятёрки», – вставила свои «пять копеек» Наташа.
– У твоего сыночка ещё папа имеется. Они хоть видятся? – встряла в чужую жизнь Вета. Сколько раз себе говорила, что не стоит этого делать, что и личной выгоды тут никакой. Да и на ругань можно нарваться. А поди ж ты!
– Папа не хочет, – буркнула Наташа и уткнулась в чашку. Она принялась с увлечением разглядывать случайную чаинку, невесть каким способом попавшую к ней в чашку.
– А может, это ты не хочешь? – снова Вета снова полезла разбираться в чужих неприятностях. Ох и любит же пенсионерка копаться «в грязном белье» и, конечно же, не в своём. И какое ей дело до чужого папы? Вот лезет и лезет в чужую судьбу! Может, потому что скучает по родителям? Так они уже старенькие были. Время их пришло.
– Я тоже не хочу, чтобы они виделись! Сынок мой и только мой! – завопила вдруг гневно Наташа.
– Да поняли мы уже всё про тебя. Успокойся, – примирительно проронила Ирина.
– Тогда не напирайте и не отговаривайте. Я же мать! – продолжала нервно дёргаться Наташа.
– Конечно, ты мать, и об этом никто не спорит. Но, может быть, и отцу бы не мешало принимать посильное участие в судьбе ребёнка, – Вета пыталась помягче донести свою мысль.
– Не хочу иметь дело с этим подонком! – Наташа не пожелала хоть немного разрядить обстановку. Резала правду-матку.
– Может, не будем об этом сегодня? – предложила Ирина. Она поморщилась, предчувствуя назревающую ссору. Наташка явно бычила на Вету.
– Хорошо, не будем, – Вета понимающе глянула на мать семейства. Она и не предполагала, что её простой вопрос вызовет такую бурю эмоций.
– Я тоже не хочу с вами ругаться, – тоном ниже заявила Наташа.
– О чём базарить будем? О погоде? – немного неестественно рассмеялась Иветта.
– Почему о погоде? Можно о шмотках. Я своим мелким куртки купила на осень, а на Вадьку пока денег не хватило, – бодро, пожалуй, даже слишком бодро отрапортовала Ирина.
– А Вадьке когда купишь? – переключилась на новую тему Наташа.
– А Вадьке со следующей папкиной зарплаты. Ещё тепло на улице. Подождёт немного.
– Я своему роднулечке тоже всё к школе купила. Куртку на осень тоже купила, – воодушевилась Наташа.
– Ещё по чашечке? – спросила Ирина и тут же долила чайник и снова его поставила на плиту. Наташа бросила озабоченный взгляд на красивые настенные часы и засобиралась восвояси:
– Всё-всё! Мне надо мчаться!
Только пятки застучали по коридору. Хлопнула входная дверь. Всё, нет Наташи.
– Куда это она? Вроде сегодня выходная, – удивилась Вета.
– Роднулечку, Максима из школы встречать.
– Да ему уже десять лет стукнуло и школа рядом, – вытаращила глаза пенсионерка. Жизнь прожила, а удивляться не разучилась.
– Парню десять лет, да и посёлок наш не криминальный, – закивала Ирина.
– Совсем не криминальный, – хлебнула из чашки чаю Вета и вспомнила странный случай. Даже не странный, а немного страшный случай. Прошло с десяток лет, а случай припомнился вдруг. Тогда тоже была золотая осень. Не очень поздний вечер. Солнышко торопилось закатиться. Свежий ветер приятно обдувал редких прохожих. Кое-где на лавочках ещё бабульки сидели. За Ветой тогда увязался крепенький такой мужичок не очень славянской наружности. Вроде у него были узкие раскосые глаза. Если честно, Вета его совсем не разглядывала. Не было необходимости. А зря. Парень шагал следом. Ну, мало ли люди топают в одном направлении! К одному дому подошли. Не обогнал. Да и Вета шагала быстро, торопилась. Каблучки весело стучали по асфальту. Подбежала к подъезду, набрала квартиру. Подруга ответила. Дверь отозвалась лёгким до боли знакомым перезвоном. Вета заскочила внутрь. Кто-то протопал следом. Бывает. Не оглядываясь женщина потрусила вверх по лестнице. Сзади кто-то упорно шаркал ногами. Вета добавила прыти. Второй этаж. Третий. Стандартная дверь с цифрами «два» и «три». Подруга уже встречала с широкой улыбкой на лице. И тут Вету схватили крепкие жилистые руки. Обернулась. Всё тот же мужичок с не очень славянской внешностью. Глаза стеклянные. Вета тогда изловчилась и вырвалась из непрошенных объятий. Попутно женщина пнула туфлей по коленке ухажёра. Рванулась к подруге в квартиру, и они уже вместе навалились дружненько и захлопнули дверь.
– Что это было? – спросила подруга.
– Не знаю, – ответила Иветта, тяжело дыша. К их счастью, непрошенный гость не бился о запертую дверь и не пытался её выломать. Обошлись без вмешательства соответствующих органов. Давно это было. Теперь стало куда спокойнее в их Колпино. Да и река Колпь стала мельче. Всё с тех пор изменилось. Иветта стала старше.
Глава 2. Чудеса случаются.
– Ты чего зависла? Всё в порядке? – Ирина смотрела внимательно на замечтавшуюся Иветту.
– Всё в полном порядке. Так, вспомнилась всякая ерунда, – пенсионерке совсем не хотелось делиться этой глупой историей. И пугать Ирину тоже не хотелось. А хотелось даже думать, что она тогда была помоложе, постройнее и могла таки привлечь внимание случайного мужичка.
– Тебе правда кто-то померещился? – перевела тему разговора Иветта.
– Правда. Мне кажется, что по ночам у нас бабулька бродит.
– Чем докажешь?
– Покашливание старушечье и шарканье ногами в тапочках вчера отчётливо прослеживалось, – мрачнела на глазах мать семейства. Взрослая, разумная, а собственного жилья боится.
– Так уж и отчётливо? – хихикнула Вета.
– Сердце в пятки от страха прошлой ночью провалилось. Ещё и Серёжа в поездке был.
– А сегодня?
– А сегодня он будет ночью дома ночевать. Я буду под охраной.
– Не очень я верю в случайные привидения.
– Я тоже, но боюсь их.
– Что так?
– Сериальчик посмотрела нечаянно. Ну и жуть показали да ещё и на ночь глядя! – Ирина нервно сглотнула. Весь её вид показывал, что она не шутит и реально боится.
– Почему ты думаешь, что покашливала старушка?
– Она так вежливо покашливала «кхе-кхе», – Ирина попыталась изобразить покашливание. Получилось не очень правдоподобно. Вместе рассмеялись. Здесь на кухне, но при свете белого дня и в компании за чаепитием страх не присутствовал. Словно кухня была другая. Да она и была другая, ничуть не похожая на сумрачную ночную, где из окна соседний дом казался руинами и пристанищем стаи зомби. Ночью кусты сирени с ещё не опавшей листвой успешно изображали убежище для оборотней.
Тут Иветта тоже засобиралась. Вот ведь незадача. Заскочила «на минутку» и засиделась. Винтажной девушке пенсионная жизнь пошла на пользу. Научилась в гости ходить без последствий для себя и окружающих по принципу посидела – убежала.
Прошли почти сутки. Ирина занималась детьми, хозяйством. Хозяйство было небольшим, но очень хлопотным. Уход за курочками не составлял большого труда. Ну покормил, выгулял в загончике и всё. Вот с козлиным семейством всё намного сложнее. Козёл с козочкой и козлёнком изначально вредничали напропалую. Они были прирождёнными привередами. Козёл Бублик в случае недовольства мог громко орать и так внятно ругаться, словно мужик с перепою. Козочка возмущалась не так громко, но пискляво. А маленький козлёночек был так хорош, что все заглядывались на него. Всем хотелось потискать малыша. Желающих было столько, что юная козлиная мама начинала беспокоиться.
Самая спокойная среди жильцов сараек была поросюха Дуська. Она вообще только жевала и никогда не отказывалась от добавки к обеду. В свободное время от учёбы с хозяйством помогал старший Вадим. От отца семейства помощь была слабовата в силу его постоянной занятости на работе. Труд на благо Родины и железной дороги отнимал много сил и времени. Менять что-либо в своей жизни глава семейства не желал – там маячила вполне приличная зарплата. На «железке» главным и основным фактором успешных заработков являлось богатырское здоровье. Без физических данных там не потрудишься, пороху не хватит. Детей видел в меру необходимости, и они папашку лишку не доставали. Вот такое вот семейство.
У Иветты тоже день предполагал быть обыденным. Она недавно вышла на пенсию и ещё не успела до конца осмыслить и порадоваться этому событию. А может, это печальное событие? Но во всяком случае, Вета просыпалась каждое утро и начинала день с молитвы Всевышнему. И эту молитву можно было обозначить одной простой фразой:"как хорошо, что не надо топать на работу!» После молитвы утро сразу наполнялось тихой радостью бытия. Иветта вспомнила, что не всё вчера купила в магазине, не всё по списку. Это воспоминание послужило поводом выбраться лишний раз на свободу, прогуляться по тихой улочке и пошуршать опавшими листьями на дорожке тротуара. Ну а магазин, в который любила заглядывать начинающая пенсионерка, располагался неподалёку от семейного гнёздышка родственников. Поэтому случаю она снова заглянула в гости к Ирине. И снова попала на чашку чая. Ирина была необычайно мрачная и молчаливая.