Игра бога и изгнанницы. Он принёс в её мир хаос. Она принесла в его – надежду

Глава 2. Первая ниточка

Прыжок сквозь разрыв был не путешествием, а падением в центрифуге. Мир распался на лоскуты огня, льда и грохочущего ада. Элиана кричала, но звук вырывал из её горла бешеный ветер. Её рука, сжатая в тисках ладони Локи, была единственной точкой опоры в этом безумии. Она чувствовала, как его собственная магия пульсировала вокруг них, – не успокаивая шторм, а лавируя в нём, как опытный капитан между рифами, используя хаотичные потоки для собственного ускорения.

Казалось, это длилось вечность или одно мгновение. Они выпали на твердь, как выплюнутые бурей. Элиана грузно приземлилась на сырую, пахнущую гнилыми листьями землю, откатываясь по инерции. Локи приземлился на ноги рядом, лишь слегка согнув колени, его плащ взметнулся и плавно опустился.

– Ну вот, – он отряхнул рукав с преувеличенной небрежностью. – Почти как дома.

Элиана поднялась, отплёвываясь от земли. Они стояли на опушке мрачного хвойного леса. Воздух был холодным и влажным, небо затянуто сплошной серой пеленой. Ветра, который только что трепал их, как тряпки, здесь не было. Была гнетущая, могильная тишина.

– Где мы? – прошептала она, озираясь. Лес казался неестественно старым, деревья-великаны смотрели на них чёрными, безжизненными глазницами сучьев.

– На севере. Дальше, чем планировалось. Шторм снёс нас, как щепку, – Локи повернулся, всматриваясь в чащу. Его взгляд стал острым, охотничьим. – Но… интересно.

– Что интересно? – Элиана почувствовала знакомое покалывание на коже. Его «интересно» обычно предвещало проблемы.

– Здесь тихо. Слишком тихо для мира, который, по твоим словам, дёргается в конвульсиях. – Он прошёл несколько шагов вглубь леса, его пальцы скользнули по коре древней сосны. – Как будто это место… выпало из времени или его законсервировали.

Она закрыла глаза, пытаясь применить новый навык. Она отпустила своё сознание, позволив ему скользить по поверхности этого места, не погружаясь и сразу ощутила разницу. Если в столице магия бурлила и пенилась, то здесь она была плоской, мёртвой, как вода в стоячем болоте, но под этой плоской поверхностью…

– Здесь что-то есть, – сказала она, открывая глаза. – Что-то спит, что-то старое.

Локи ухмыльнулся.

– Видишь, как быстро ты учишься? Да. Именно это я и чувствую. След, но не в настоящем. В прошлом.

Он повёл её глубже в лес. Они шли молча, минуту за минутой. Деревья смыкались за их спинами, словно поглощая путь к отступлению. Воздух густел. Элиане начало казаться, что за ними кто-то наблюдает, но каждый раз, оборачиваясь, она видела лишь неподвижные стволы и ковёр из жухлой хвои.

Вскоре они вышли на заброшенную дорогу, больше похожую на канаву, заваленную буреломом, а в конце её, в обрамлении мрачных елей, стояло здание.

Оно было сложено из тёмного, почти чёрного камня, с узкими, похожими на бойницы окнами, часть из которых была забита досками. Высокая стена, местами обрушившаяся, окружала его, а массивные кованые ворота висели на одной петле, скривясь в немом приглашении. Место дышало забвением и скрытой болью.

– Добро пожаловать в Санаторий «Утренний покой», – с мрачной театральностью провозгласил Локи. – Место, где Тир заботливо лечил тех, чья магия была… неудобной для его идеального мира. Особенно тех, кто видел слишком много.

Элиана почувствовала холодный комок в горле. Это было не похоже на тюрьму. Это было похоже на склеп.

– Ты знал, что мы придём сюда?

– Нет. Шторм принёс, но след, который я чувствовал, ведёт сюда. Чей-то дар… дар, похожий на твой, оставил здесь неизгладимый отпечаток. Эхо.

Они прошли через скрипящие ворота во внутренний двор, заросший бурьяном. Двери главного входа были сорваны с петель. Внутри пахло плесенью, пылью и чем-то сладковатым и тошнотворным, как запах разложения, растянутого на десятилетия.

Локи щёлкнул пальцами, и на его ладони вспыхнул холодный, синеватый огонёк, отбрасывая длинные, пляшущие тени. Интерьер был разгромлен: опрокинутые скамейки, сорванные с петель двери, обрывки каких-то бумаг на полу.

– Ищи не глазами, – тихо сказал он ей. – Чувствуй. Ищи аномалию. Разрыв в этой давящей пустоте.

Элиана шагнула вперёд, стараясь дышать ртом. Она шла по коридору, проходя мимо пустых палат с содранными матрасами, мимо кабинетов с ржавым медицинским инструментом на полу. Она чувствовала лишь тяжёлую, мёртвую пустоту. Боль этого места была настолько старой, что превратилась в фоновый шум, в ландшафт, но потом она её ощутила. Слабую, едва уловимую вибрацию, как струну, натянутую в темноте и тихо поющую от сквозняка. Она шла не из какой-то комнаты, а отовсюду сразу. От стен.

– Здесь, – сказала она, останавливаясь посередине длинного коридора. – Она в стенах.

Локи подошёл и положил ладонь на шероховатый камень. Он закрыл глаза на мгновение.

– Да. Не тело. Не душа. Именно эхо. Отпечаток чьего-то дара, в момент наивысшего отчаяния вписанный в саму структуру этого места, как фотография. Тир, должно быть, думал, что это уничтожит, но самые сильные эмоции… они имеют свойство застревать в материи.

– Кто он был? – прошептала Элиана.

– Узнай сама. Коснись, но будь готова. Это будет больно.

Элиана глубоко вдохнула. Она вспомнила урок на площади. Камень в ручье. Вода омывает, но не уносит. Она приложила ладонь к холодной стене и стена закричала.

Это был не звук, а прямое вливание чистого, неразбавленного ужаса в её сознание. Она увидела полную темноту, абсолютную. Ни единого лучика света, но это не мешает ей видеть. Её дар видит не свет, а узлы. Он видит узлы страха охранников за дверью. Узлы жестокости врача, который приходит с уколами. Узлы отчаяния других заключённых, спящих под сильнодействующими препоратами в своих камерах. Он – мальчик. Ему примерно шестнадцать. Его зовут… имя ускользает, его отобрали вместе с одеждой. Он просто «Объект Серия-7».

Он пытался рассказать им, что видит их ложь. Видит, как главный врач врёт советнику Тира о прогрессе. Видит, как охранник ворует еду, но за это его бьют. Лучами боли, которые пронзают разум, заставляя забыть собственное имя. Его пытаются переформатировать. Стереть его личность, чтобы остался только дар – послушный инструмент для закона.

Он сходит с ума от этого постоянного потока чужой лжи и боли. Его собственный дар становится пыткой. Он хочет вырвать его из себя и в один день, когда боль становится невыносимой, он не выдерживает. Он не пытается бежать. Он не пытается сопротивляться. Он выпускает всё. Весь свой дар, всю свою боль, весь свой ужас наружу, одним сокрушительным импульсом. Он вплавляет своё «я» в стены, в пол, в потолок своей камеры, в самое молекулярное строение камня. Это его последний акт отчаяния – самоубийство, чтобы сохранить себя, чтобы оставить частичку себя настощего.

Визг в ушах Элианы стих, сменившись оглушительной тишиной. Она отдёрнула руку, как от огня, по её лицу текли слёзы. Она чувствовала его боль, его абсолютное одиночество, его отчаянный, последний крик о помощи, запечатанный в камне на века.

– Он… он уничтожил себя, – выдохнула она, содрогаясь.

– Нет, – голос Локи был непривычно суров. – Он спрятался. Единственным способом, которым мог. Он стал этим местом, чтобы не позволить им стереть себя полностью. Что ты видела, что они с ним делали?

– Они… они не убивали его, – Элиана подняла на Локи широко раскрытые глаза, полные ужасного понимания. – Они пытались его переписать. Стереть его личность. Оставить только дар. Сделать его… послушным инструментом.

Слова повисли в воздухе, обрастая леденящими душу последствиями. Локи замер. Всё его напускное легкомыслие испарилось, обнажив древнюю, холодную ярость.

– Перезаписать, – произнёс он медленно, растягивая слово. – Не уничтожить угрозу, а взять её под контроль. Обратить оружие врага против него же. Да. Это… это очень по-тировски. Гораздо эффективнее, чем просто убивать. – Он ударил кулаком в стену, и камень треснул. – Я был слеп. Я думал, он их уничтожал. Я искал могилы, пепел, а он… он превращал их в своих слуг.

– Один из советников Тира… – голос Элианы дрожал. – Тот, что на троне рядом с ним, когда нас объявляли вне закона. Старый, с лицом, как у доброго дедушки. Он говорил о истории и законе…

– Аргир, – мгновенно выдал Локи. Его лицо исказилось от отвращения. – Летописец. Хранитель официальной истории, тот, кто увековечивает все подвиги Тира и вымарывает всё, что неудобно.

– Я видела его узел, – продолжала Элиана, вспоминая тот день в тронном зале. – Он был… идеальным. Слишком идеальным. Ровным, гладким, без единой шероховатости как у фанатика, но теперь я понимаю… это была не вера. Это была пустота. Его стёрли. Он один из них? Он был таким, как я?

Локи медленно кивнул, его ум уже работал на пределе, выстраивая новые, пугающие стратегии.

– Это объясняет многое. Почему Тир всегда был на шаг впереди и почему его сети такие совершенные. Он десятилетиями, веками, использовал самых проницательных существ в девяти мирах, превращая их в свои глаза и уши. Он не просто правит. Он видит всё через их очи и они даже не осознают, что служат тюремщику, ибо их собственное «я» мертво и похоронено. – Он отвернулся от стены и схватил Элиану за плечи. Его пальцы были холодными. – Ты понимаешь, что это значит? Наша задача только что усложнилась в сто раз. Мы не просто ищем выживших, чтобы объединиться с ними. Мы ищем потенциальных врагов, которые выглядят как друзья. Тир мог внедрить таких стёртых куда угодно. В любой клан, в любое поселение. Они – идеальные шпионы. Они видят узлы лжи, но докладывают о них только ему.

Элиана почувствовала, как по её спине пробежал ледяной холод. Весь мир вокруг внезапно показался враждебным. Любой человек мог оказаться пустой оболочкой, управляемой Тиром.

– Что нам делать? – прошептала она, чувствуя, как её недавняя уверенность тает, как дым.

– Что делают с любым оружием? – в его глазах зажёгся знакомый опасный блеск. – Его изучают, ищут его слабые места, а у этого оружия оно есть.

– Какое?

– Эхо, – он указал на стену. – Оно здесь не просто так. Мальчик не просто оставил свидетельство. Он оставил… вакцину. Протистующий след. Отпечаток того, каким он был до. Настоящий. Если твой дар может взаимодействовать с этим эхом… может быть, он может и распознать стёртых. Увидеть не идеальную пустоту, а… шрамы от стирания скрытые под слоем чужой воли. – Он снова подошёл к стене. – Попробуй. Глубже. Не погрузись в его боль. Ищи в ней не эмоцию, а… подпись. Узор его истинного «я». Запомни его. Сделай его эталоном.

Элиана сжала кулаки. Мысль снова прикасаться к тому ужасу вызывала у неё тошноту, но другого выбора не было. Она снова приложила ладонь к камню.

На этот раз она была готова. Она пропустила через себя первый шквал боли, не сопротивляясь, позволив ему отбушевать. Она искала глубже за болью, за страхом и она нашла.

Обрывки. Узоры на стене, которые он чертил в темноте пальцем. Смутное воспоминание о материнской улыбке. Любовь к звёздам, которые он больше никогда не увидит. Его настоящее имя, которое он шептал как мантру, чтобы не забыть… Лайам. Его узор был мягким, запутанным, полным любопытства и тихой грусти. Совершенно не похожим на тот холодный, идеальный узор Аргира. Она запомнила его. Впечатала в своё сознание, как клеймо.

– Лайам, – прошептала она, убирая руку. – Его звали Лайам.

Локи молчал. Для бога, привыкшего к вечности, это было мгновение тихого траура по всем Лайамам, которых он не смог спасти. Внезапно снаружи, со стороны леса, раздался хруст ветки. Громкий, чёткий, неестественный в этой мёртвой тишине. Локи мгновенно погасил свет на ладони. Тьма поглотила их.

– Тише, – его дыхание стало беззвучным.

Они замерли в темноте, прислушиваясь. Элиана расширила своё восприятие, уже не касаясь стен, а просто слушая мир и ощутила это. Не узел. Не эхо. Нечто иное. Холодное, методичное, безэмоциональное присутствие. Оно скользило по лесу, как щуп, ощупывая местность.

– Стражи? – беззвучно пошевелила губами Элиана.

Локи отрицательно мотнул головой. Его глаза в темноте светились, как у хищника.

– Хуже. Ищейки. Специальные агенты Тира, их посылают на чистку аномальных зон. Они, должно быть, почуяли всплеск, когда ты взаимодействовала с эхом.

Шаги послышались уже во дворе. Медленные, размеренные. Не один набор шагов. Три. Они двигались абсолютно синхронно.

– Они стёртые? – ужаснулась Элиана.

– Нет. Прошедшие особую подготовку. Их разумы закрыты. Как гладкие булыжники. Нечего читать, не за что зацепиться. Идеальные убийцы. – Локи медленно выдохнул. – Нам нужно уходить. Прямо сейчас.

– Но… эхо… Лайам…

– Мы взяли всё, что могли. Теперь наша задача – это сохранить.

Двери на первом этаже с грохотом распахнулись. В проёме вырисовывались три высокие, массивные фигуры в матово-чёрных доспехах без каких-либо опознавательных знаков. Их шлемы были цельными, без прорезей для глаз, лишь гладкая, отполированная поверхность. Один из них поднял руку. На его перчатке вспыхнул сложный рунический круг.

– Найдены, – прозвучал механический, лишённый интонации голос изнутри шлема. – Нейтрализовать.

Локи резко дёрнул Элиану за собой вглубь коридора.

– Бежим!

Они рванули прочь, как раз в тот момент, когда сзади в стене, где они только что стояли, с грохотом появилась дыра, а камень не взорвался, а испарился.

– Они не шутят! – крикнул Локи, на лету сворачивая за угол.

За ними раздался мерный, неумолимый топот. Ищейки не бежали. Они преследовали, как машины.

– Куда? – задыхаясь, выкрикнула Элиана.

Локи не отвечал. Он вёл её в самое сердце лечебницы, в сторону, откуда исходила самая сильная концентрация мрачной энергии. Он искал не выход. Он искал самое неустойчивое место.

Они ворвались в огромный зал, который, судя по остаткам оборудования, был операционной. В центре стояло кресло с кожаными ремнями и сложным шлемом с проводами. Элиана почувствовала, как её выворачивает от ужаса, исходящего от этого места. Ищейки появились в дверях, блокируя выход.

Локи остановился в центре комнаты и ударил ногой по полу. Камень под ним затрещал.

– Здесь! Самый тонкий участок реальности! Держись!

Один из агентов поднял руку. Рунический круг засверкал ярче. Локи вцепился обеими руками в пустоту перед собой и рванул на себя, как будто разрывая занавес. Пространство затрепетало, но портал не открывался. Его силы, истощённые предыдущим прыжком, не могли разорвать реальность в таком тихом, заблокированном месте.

– Помоги! – крикнул он Элиане, и в его голосе впервые прозвучало напряжение. – Узлы! Видишь узлы реальности! Развяжи их!

Элиана отчаянно окинула взглядом комнату и увидела не на стенах, а в самом воздухе. Тончайшую, невидимую паутину, которая скрепляла это место, делая его прочным, стабильным, мёртвым. Паутину закона Тира.

Она протянула руки, не касаясь ничего физического, и вцепилась сознанием в несколько ключевых узлов. Они были невероятно прочными, тугими. Она потянула, пытаясь их развязать, ослабить. Сзади успеа набрать силу энергетическая сфера агента.

– Не могу! – сквозь зубы прошипела она, чувствуя, как её собственный разум перегружается от сопротивления.

– Не развязывай! – выдавил Локи, удерживая натяжение пространства. – Разорви!

Элиана с криком сконцентрировалась. Она представила себя не пальцами, развязывающими шнурки, а ножницами. Острыми, безжалостными. Она вложила в этот мысленный образ всю свою боль за Лайама, весь свой гнев на Тира, весь свой страх и что-то поддалось. Раздался звук, похожий на лопнувшую струну. Затем ещё одна. Пространство перед Локи резко пошатнулось и разорвалось, открывая не другой пейзаж, а бурлящий, безумный вихрь междумирья. В тот же миг сфера ищейки выплеснулась навстречу им.

Локи, не выпуская портала, рванул Элиану за собой в разрыв. Энергетический заряд пронёсся в сантиметрах от них, попав в кресло с ремнями, и испарил его в пыль.

Падая в хаос, Элиана успела увидеть, как три тёмные фигуры подошли к краю портала и остановились, наблюдая, как разрыв медленно закрывается. Они не стали преследовать, ибо их задача была выполнена. Они выгнали их из убежища.

Портал захлопнулся. Их снова несло по воле магического шторма.

Они приземлились на этот раз менее грациозно, кувырком по склону покрытого мхом холма. Было утро. Шёл противный, мелкий дождь. Элиана лежала на спине, глядя в серое небо, и пыталась отдышаться. В ушах всё ещё стоял крик Лайама. Локи поднялся первым. Он был бледен, но доволен.

– Ну вот. Теперь у нас есть что-то, что Тир точно захочет заполучить обратно. Ты видела их лица? Вернее, отсутствие оных. Они доложат и тогда охота станет в сто раз серьёзнее.

Элиана села. Дождь стекал по её лицу, смешиваясь со слезами.

– Он был всего лишь мальчиком, Локи.

Бог хаоса подошёл к ней и присел на корточки. На его лице не было ни насмешки, ни легкомыслия.

– Да, и теперь он – наше оружие. Наша первая ниточка. Ты запомнила его узор?

– Да.

– Значит, мы можем найти других и… можем узнавать его творения. – Он встал и протянул ей руку, чтобы помочь подняться. – Вставай, развязывающая узы. Ты только что объявила войну не просто тирану. Ты объявила войну самой совершенной системе контроля, которую когда-либо видели миры и у нас нет права проиграть.

Она взяла его руку. Её пальцы были ледяными, но хватка – твёрдой. Она больше не была просто бунтаркой. Она была мстительницей. Хранительницей имён тех, кого стёрли.

Они вдвоём смотрели на бескрайние, негостеприимные северные земли, затянутые дождевой пеленой. Где-то там были другие Лайамы или то, что от них осталось.

Охота начиналась.

Они молча спустились с холма, уходя под скудный полог чахлых сосен, что росли у его подножия. Дождь не утихал, превращая землю в скользкую грязь. Каждый шорох, каждый треск ветки заставлял Элиану вздрагивать и вжиматься в промокший плащ. Она постоянно чувствовала спиной тот безэмоциональный, механический взгляд ищеек, их идеальную, смертоносную синхронность.

Локи шёл впереди, его фигура в сером плаще почти сливалась с пеленой дождя. Он не оглядывался и не произносил ни слова, весь ушедший в себя, в вычисление путей отступления и анализа новой, чудовищной информации.

Через час они наткнулись на полуразрушенную хижину дровосека. Крыша протекала в нескольких местах, но один угол оставался относительно сухим. Локи молча указал на него, и Элиана, не говоря ни слова, забилась в этот угол, обхватив колени дрожащими руками. Адреналин отступал, оставляя после себя леденящую пустоту и осознание масштаба кошмара.

Локи исчез на несколько минут, а вернулся с охапкой сырых веток. Он щёлкнул пальцами, и на ветках вспыхнул неяркий, но удивительно жаркий огонь, который не хотел гасить дождевые капли, падающие сквозь дыры в крыше. Он сел напротив, протянув к огню руки.

– Грейся, – его голос прозвучал хрипло и устало. – Пока не замёрзла насмерть. Это было бы глупо.

Элиана молча протянула к огню онемевшие пальцы. Тепло было почти болезненным.

– Они… они могут найти нас здесь? – наконец выдохнула она, не в силах выдержать тишину.

– Ищейки? Нет, их сила – в прямой конфронтации в контролируемом пространстве. Они – скальпель, не молот. Им нужен был тот санаторий, его особая атмосфера, чтобы так эффективно нас выследить. Здесь, в диких землях, их эффективность падает. Они не следопыты. – Он помолчал. – Но они сообщат и тогда Тир отправит следопытов или кого-то похуже.

– Похуже? – Элиана с трудом представила себе что-то худшее, чем эти безликие машины для убийства.

– Кассиан, например, – безрадостно усмехнулся Локи. – Он не станет ждать, пока мы сами наткнёмся на его сети. Он начнёт прочёсывать местность. Методично и без жалости. – Он подбросил в огонь ещё одну ветку. – Ты поняла, что произошло там, в конце? Ты разорвала узлы закона Тира. Не развязала, а именно разорвала.

Элиана кивнула, смотря на огонь.

– Я… я просто очень сильно хотела, чтобы это произошло.

– Вот в этом и есть ключ, – он пристально посмотрел на неё через пламя. Его лицо казалось вырезанным из старого камня. – Твой дар реагирует на силу твоего намерения. Не на знание, не на технику. На ярость. На отчаяние. На желание. Это… неконтролируемо, опасно как для тебя, так и для всего вокруг.

– Но это сработало.

– О, да. Сработало. Мы выжили, но ты рвала не какие-то абстрактные нити. Ты рвала саму ткань реальности в этом месте. Такие швы заживают долго и привлекают внимание не только Тира. Есть и другие сущности, которые следят за устойчивостью мироздания и им твои методы могут не понравиться.

Элиана сгорбилась. Она чувствовала себя ребёнком, который случайно поджёг дом, пытаясь зажечь свечу.

– Что же мне делать? Я не знаю, как это работает!

– А я знаю? – он развёл руками. – Ты – первая за тысячелетия, кто может вот так, с наскока, рвать законы мироздания. Мы с тобой на неизведанной территории, солнышко. Мы учимся на ходу и за наши ошибки могут спросить очень строго. – Он помолчал, давая ей прочувствовать тяжесть своих слов. – Поэтому нам нужно учиться быстрее, чем Тир учится нас ловить. Ты запомнила узор Лайама. Его истинную сущность. Теперь попробуй сделать обратное.

– Какое обратное?

– Я покажу тебе свой узор. Часть его. Самую стабильную. – Он произнёс это неохотно, как будто соглашаясь на что-то неприятное. – А ты попробуй найти в нём изъян. Слабое место. Узел, который можно было бы развязать или потянуть.

Элиана смотрела на него с недоверием.

– Ты доверишь мне это после того как только что сказал, насколько это опасно?

– Доверить? Нет. – Он горько усмехнулся. – Это необходимость. Мне нужно понимать, на что ты способна, а тебе – научиться контролировать это, прежде чем ты случайно разорвёшь что-нибудь жизненно важное. Например, мою связь с хаосом или собственное сердце. Смотри.