Южная пустошь. Книга 4

Глава 3

Амил вернулся через полторы свечи… За это время я успела сполна оценить его заботу. Если бы мне пришлось несколько дней находиться в таком напряжении, я, наверное, сорвалась бы и сотворила бы какую-нибудь глупость. Мне и сейчас нестерпимо захотелось стряхнуть с себя маскировку и принять бой с открытым лицом. Я лучше умру, чем сдамся и позволю людям султана схватить себя. А умереть мне хотелось непременно с высоко поднятой головой, гордой и свободной, а не в цепях и ошейнике. И чтобы сдержать глупый порыв, пришлось приложить немало усилий.

– Идемте, – Амил улыбнулся, – мой дядя Илнар с радостью примет нас. И мы можем оставаться у него столько времени, сколько нужно.

– Ты уверен, что это не обман? – вырвалось у меня, – и твой дядя не сдаст нас людям султана? Вдруг они пришли к нему раньше нас…

Амил бросил свирепый взгляд в сторону Аррама.

– Не смог промолчать?

– Я же говорил, что не стану молчать, если госпожа Елина спросит. – пожал плечами глава наемников. – Я против того, чтобы скрывать от женщин такие важные новости. Пусть лучше бояться, пуганных охранять легче.

– Это не тебе решать, – отрезал Амил.

– А ты мне не указ, – усмехнулся Аррам. – мне платит госпожа Елина, а не ты…

Я переводила взгляд с одного на другого, только сейчас понимая, что все то время между мужчинами шла негласная борьба… И Аррам, который, вообще-то простой наемник, ведет себя с сыном султана, пусть и младшим, так, как будто бы считает его ровней, нарочно провоцируя гнев Амила.

– Хватит спорить, – остановила я обоих. – Если господин Илнар готов принять нас и спрятать от преследователей, то надо пользоваться такой удачей. Надеюсь, мы не пожалеем о том, что приняли его приглашение…

Я пришпорила коня и не обращая внимание на остальных, выехала вперед. Амил тут же пристроился чуть впереди, а Аррам чуть позади. И почему я сразу не заметила, что эти двое не слишком жалуют друг друга?

Господин Илнар встречал нас у ворот. Младший брат Зелейны оказался довольно молодым. Лет на пять-семь старше меня. Одет он был в традиционный аддийский наряд, состоящий из тонкой длинной рубахи и распахнутого халата, которые ничего не скрывали. Он мельком окинул нас взглядом и шагнул к Зелейне, безошибочно определив в закутанной фигуре сестру.

– Зелейна, – улыбнулся он, протягивая руки, чтобы помочь слезть с коня, – я так рад тебя видеть, родная.

– Господин Илнар, – всхлипнула бывшая жена султана, – вы так изменились… Стали таким… таким…

– Взрослым? – улыбнулся он. – Ничего удивительного, сестра. Сколько мне было, когда тебя продали в гарем султана?

– Семь, – всхлипнула она.

Семь?! Ахнула я мысленно. Да он был совсем еще ребенком! Как Зелейна была настолько уверена, что брат, вообще, помнит ее?

– Господин Илнар, – вмешался Амил. Судя по сдвинутым бровям, он тоже не знал об этом небольшом нюансе. – Дядюшка, позвольте представить вам госпожу…

– Подожди! Не сейчас и не здесь! – властно взмахнул рукой дядюшка. – Мой дом ваш дом, – произнес он с улыбкой. – Прошу вас, дорогой племянник. Мои слуги проводят вас в вашу комнату. А ваши женщины отправятся в гарем…

Я чуть не заскрипела зубами. Дурацкие порядки! Я совсем забыла, что женщины здесь не люди. И кажется я зря рассчитывала хорошо отдохнуть в доме дядюшки. В гареме нам точно не расслабиться. Зелейна рассказывала мне, как там встречают чужих рабынь. Новое лицо в гареме – целое событие, и каждая считает своим долгом навестить гостью. Отказаться же от визита постоянных жительниц гарема, значило вызвать их недовольство и гнев. И тогда в твоей чашке легко может оказаться яд…

Нет, уж. Я не хочу в гарем!

– Дядюшка, – Амил не сдвинулся с места, – мне бы не хотелось расставаться со своими женщинами…

Я прикусила язык. Мой братец молодец, быстро сообразил что к чему.

– Ох, молодость, – рассмеялся господин Илнар. – в таком случае, дорогой племянник, я могу предложить тебе небольшой гостевой домик. Там есть свой собственный гарем. Правда он очень мал, но и женщин у тебя немного…

Амил поклонился, принимая приглашение. Я с облегчением выдохнула. Если домик отдельный, значит можно выгнать слуг и снять проклятые покрывала и дурацкий ошейник.

Так и вышло. Гостевой домик словно нарочно был построен для нас. Он находился в глубине огромного сада за высоким забором из колючего кустарника. И, что самое главное, гарем оказался частью строения, хотя обычно для женщин сооружали отдельные помещения, чуть в стороне от дома.

Как только мы с Зелейной остались одни, я первым делом скинула покрывала и сняла ошейник. Потерла сдавленную шею… Как же хорошо!

– А я раньше не замечала, как сильно мешают дыханию покрывала, – Зелейна отбросила покрывала и теперь возилась с ошейником.

– Ваше величество, – в дверь постучал Амил. – мой дядя хочет познакомиться с вами. Если вы пожелаете, то можете присоединиться к нашей беседе.

Я улыбнулась. Определенно, все не просто так. И этот домик, и готовность Илнара слушать женщину – все это было слишком нетипично для среднего жителя Аддийского султаната.

– Я приду через свечу, – не стала отказываться от беседы с таким интересным персонажем. – Мне нужно время привести себя в порядок.

– Разумеется, – Амил не стал спорить, – я вернусь за вами…

– Не стоит, – отказалась я от помощи, – я найду дорогу сама.

– Мы найдем, – подхватила Зелейна. – Скажи Илнару, что я приду тоже. И никто не сможет меня остановить.

– Мама, – начал было Амил, но замолчал…

С тех пор, как Зелейна узнала, что у нее больше нет хозяина, она изменилась очень сильно. И хотя Амилу эти изменения не нравились, он нашел в себе силы принять новую мать.

– Мы будем ждать вас, – вздохнул он и ушел.

– Илнару придется принять то, что я теперь ахира, – решительно заявила мне бывшая рабыня.

Как будто бы я с ней спорила… Я, вообще, старалась как можно меньше контактировать с Зелейной, перемены в ее настроении, нежелание сдерживать чувства и эмоции – все это делало ее слишком непредсказуемой и иногда вызывало раздражение.

Через свечу мы были готовы. Покрывала и ошейники так и остались лежать на полу в гостиной женской половины дома. А мы с Зелейной, одетые в просторные женские халаты, в которых рабыни обычно ходят в отсутствии мужчин, вышли из гарема и отправились туда, откуда слышалась тихая музыка, рассудив, что именно там и должны вести беседу Илнар и Амил.

– Ваше величество, – как только мы вошли, хозяин дома легко поднялся со своего места, подошел к нам и с поклоном подал мне руку и улыбнулся, – очень рад с вами познакомиться. Я так много слышал о вас.

– Я тоже очень рада, – кивнула я, стараясь скрыть свое удивление.

Все было слишком неправильно. Не может аддийский мужчина так свободно относиться к женщине на равных. И куда делать обычная цветистость речи? Аддиец говорил так, как будто бы всю жизнь прожил в другой стране И это невольно настораживало.

Илнар как будто бы догадался о моих мыслях и, положив мою руку на свой локоть, чем привел меня в еще большее замешательство, продолжил:

– Прошу вас составить нам компанию. Здесь мы можем говорить без страха. Вся прислуга в этом доме немая и сохранит все услышанное и увиденное втайне. Я специально построил этот дом. Моя возлюбленная, хозяйка моего сердца и души, супруга и мать моих детей, Первая советница ее величества Вайдилы, королевы Кларин, отказалась следовать аддийским законам.

Теперь я улыбнулась вполне искренне. Вон оно что! Теперь все стало понятно.

– Господин Илнар, – возмущенно вмешалась Зелейна, – как вы можете называть эту бесстыжую ахиру своей супругой?!

Он улыбнулся:

– Тебе ли не знать, сестра, что не каждая ахира бесстыжая. Я слышал, султан развелся с тобой, и если бы следовал традициям Аддии, то не должен был пускать тебя на порог моего дома.

– Но, господин Илнар, – Зелейна никак не унималась, – все знают, кларинские ахиры потеряли всякий стыд и ведут себя, как мужчины! И к тому же они все уродливы и некрасивы!

– Зелейна, – я перебила ее, – отношения с братом и его супругой вы можете выяснить позже. Сейчас важнее узнать, что происходит в Королевстве Кларин, раз уж вы, господин Илнар, оказались так близко связаны с воительницами…

Илнар изменился в лице. Пропало выражение традиционного радушия и гостеприимства, он нахмурился и тяжело вздохнул:

– Там все плохо, ваше величество… Столица сильно разрушена, от большей части королевского дворца остались развалины. Моя старшая дочь тяжело ранена, а младшая напугана до немоты. Моя супруга отправила их сюда сразу после нападения магов, а сама поехала в Сердце Северной пустоши, вместе с королевой Вайдилой. И уже несколько месяцев мы с сыном ничего о ней не знаем…

– У тебя и твоей ахиры есть дети?! – Зелейна снова не сдержалась и влезла в наш разговор.

– Мама! – Попытался остановить ее Амил, но Илнар махнул рукой:

– Да, сестра. У нас с Найдиной трое детей. Сын живет со мной, а дочери с мамой. Мы не хотели, чтобы наши дети были рабами… А сейчас приглашаю всех вас отобедать со мной, – засиял он широкой улыбкой, возвращаясь к аддийским традициям.

Вечером, лежа в своей постели я думала, что нам очень повезло с младшим братом Зелейны. И хотя я никогда раньше не слышала о том, чтобы аддийские мужчины создавали семьи с амазонками, это означало, что для настоящих чувств нет никаких преград. И взаимная ненависть между этими странами не такая уж непреодолимая. Любовь способна сломать любые барьеры и изменить мир…

На рассвете меня разбудил громкий стук в дверь.

– Ваше величество, – голос Амила звучал тревожно, – у нас проблемы. Надо выезжать немедленно.

– Что случилось, Амил? – вскочила я с постели и принялась лихорадочно собираться. К счастью мое платье, которое служанки Илнара забрали в стирку, уже висело на спинке стула чистое и отглаженное. В Аддии не любили шкафы, предпочитая прятать одежду в больших гардеробных, где хранилась одежда всей семьи. Но я еще вчера велела принести платье в мою комнату. Как будто бы знала, что придется бежать.

– Люди султана… Они добрались до Агарда, прочесали все постоялые дворы и заявились к моему дяде. Он отказался их впускать среди ночи и велел приходить утром. Они не посмели спорить, господин Илнар пользуется большим уважением горожан и это могло бы вызвать их недовольство. Но, полагаю, утром люди султана вернуться и захотят прочесать весь дом, чтобы убедиться, что мой дядюшка не приютил у себя беглецов.

Я выругалась. Амил был прав. Вряд ли люди султана поверят на слово человеку, у которого жена – ахира из королевства Кларин. Не думаю, что Илнару удалось сохранить свою связь втайне от прислуги. Слухи о таких пикантных секретах расходятся довольно быстро. И, если они пока не дошли до султана, то, я уверена, среди горожан, при всем уважении к хозяину местных земель, найдутся предатели, которые непременно доложат о том, что происходит за высокими стенами бийского дома.

– Хорошо, – согласилась я с Амилом, – буди остальных, мы выезжаем немедленно.

– Уже, – отозвался Амил. – Аррам и его наемники седлают лошадей и пакуют провизию. Мама уже разбудила служанок и скоро будет готова. Если вы позволите, то они помогут вам прямо сейчас…

– Не стоит, я уже готова, – я распахнула дверь. Мне хватило времени разговора, чтобы умыться, скрутить косу, заплетенную с вечера в узел, надеть платье и накинуть на себя аддийские покрывала, скрывая лицо. Только ошейник надевать я не стала, вынесла его в руках.

– Вы очень быстро, – округлил глаза Амил. – Я не ожидал, что женщины способны собраться так быстро…

Я пожала плечами. Вряд ли Амил когда-нибудь сталкивался с женщинами из Нижнего города, которые вряд ли тратили на утренние сборы больше времени, чем я сейчас. Конечно, я не стала бы выходить в таком виде перед подданными, собравшимися в тронном зале, но когда на кону стоит твоя жизнь, лучше быть немного растрепанной и живой, чем тщательно причесанной и мертвой. Тем более под покрывалами все равно ничего не видно…

Мы с Амилом вышли во внутренний дворик. Аррам кивнул мне, приветствуя и продолжил седлать наших лошадей с клеймом султана на крупе. Нам бы, конечно, не помешали свежие и отдохнувшие кони, тем более их у Илнара было очень много, но оставлять здесь такие явные улики было бы большой глупостью.

– Ваше величество, – ко мне подлетел сам Илнар, – мне очень жаль, что так случилось… Я дал вам слово, что вы сможете остаться в моем доме сколько угодно времени, и мне очень горько, что я не смогу сдержать его…

– Не извиняйтесь, – кивнула я, – это не ваша вина.

– Но я одного не могу понять, – нахмурился он, – почему людей султана больше всего интересовала не моя сестра, и даже не мой племянник, который помог ей покинуть гарем султана, а женщина, которая путешествовала в их компании, то есть вы?

Я улыбнулась. И встав на цыпочки и наклонившись, чтобы оказаться на уровне уха Илнара, прошептала:

– Это очень плохой вопрос, господин Илнар. Поверьте, вам лучше забыть и никогда не повторять его даже про себя… Иначе султан будет очень недоволен.

– Но все же, – так же шепотом ответил он, – зачем великому султану грилорская королева? До меня доходили, конечно, слухи о вашей связи, но…

– Я вас предупредила, господин Илнар, – перебила я его. – Вам ли не знать, что некоторые тайны лучше похоронить и никогда не показывать…

– Да, но…

– Никаких «но», – я снова не позволила ему говорить. – Забудьте и никогда не вспоминайте…

Илнар кивнул и наконец-то замолк. А я выдохнула. Все же охота объявлена не на беглую рабыню султана, а именно на меня. Эбрахил решил, что раз я сама приехала на территорию султаната, то он может забыть про свое слово и заставить меня остаться…

Нет, уж… Обойдется.

– Отправляемся немедленно, – скомандовала я и зашагала к своей лошади.

Если бы Зелейна не успела собраться, то я уехала бы без нее… солнце уже показалось над горизонтом, а это означало, что люди султана могут заявиться в любой момент. И хотя вчера вечером готова была биться за свою свободу и умереть без цепей и ошейника, сегодня утром мне так же сильно хотелось избежать столкновения: у меня совсем другая цель. Я должна добраться до Великого отца и остановить гибель Грилории… И всего остального мира.

Зелейна успела. Они с Амилом, который остался ждать мать, догнали нас у небольшой калитки в каменной стене, которая выходила на совершенно безлюдную местность за городом.

– Елина, почему ты бросила нас? Нам надо держаться вместе. – Зелейна, дернув лошадь за поводья, пристроилась рядом со мной и пожаловалась, – я так торопилась, что не успела совершить омовение. Здесь где-то должен быть караван-сарай, нам нужно остановиться там, чтобы привести себя в порядок. Я не могу продолжать путь в таком виде…

Я вздохнула. Иногда Зелейна вела себя как капризный ребенок и утомляла меня.

– Мы нигде не будем останавливаться, – отрезала я. – Это небезопасно. Если вам тяжело путешествовать без омовений, то вы с Амилом можете вернуться. Люди Эбрахила вас не тронут, им нужна я.

– Но, Елина! – возмущенно начала Зелейна, но я перебила и ее…

– Я все сказала, – произнесла как можно жестче и добавила, – и, кстати, обращайтесь ко мне на вы и по титулу… Здесь не гарем и вы уже не первая жена султана…

– Вот значит как? – протянула она.

Ссориться с Зелейной не хотелось, но после того, как она стала ахирой, с ней, действительно, стали происходить странные метаморфозы. Чем дальше, чем сильнее она становилась похожа на несдержанную истеричку, озабоченную исключительно собой. И куда делать ее степенность, уравновешенность и уверенность в себе и своих силах, которые так понравились мне в первой жене султана…

– Именно так, Зелейна. – произнесла я. – Я ничего не имею против вас, вы всегда были мне симпатичны, но иногда мне кажется, что лишившись титула первой жены вы вернулись в те времена, когда жили в доме отца, и ведете себя, как бестолковая восемнадцатилетняя девица. И, поверьте, если бы я знала, что вы станете требовать от меня утренних омовений, в то время, когда всем нам угрожает опасность попасть в руки Эрахила, предпочла бы оставить вас в Грилории…

– Мама, – В наш разговор вмешался Амил, – ее величество права. В последнее время ты очень сильно изменилась. Я не узнаю тебя…

– И ты, сын, на ее стороне? – возмутилась Зелейна. В ее голосе звучала обида и слезы.

Амил вздохнул:

– Вот опять, мам… Я раньше ни разу не слышал, чтобы ты говорила со мной таким тоном. Я всегда был уверен, что ты…

– Потому что я всегда говорила таким тоном с твоим отцом! Но я больше не нужна ему! – в отчаянии воскликнула Зелейна, перебивая сына, и разрыдалась.

Глава 4

Можно освободить раба от рабства, но, если он с детства привык принадлежать, то так и будет искать себе хозяина. Так и Зелейна. Несмотря на готовность достойно принять свою судьбу и попробовать на вкус свободу, она все это время неосознанно искала человека, который взял бы на себя ответственность за ее жизнь. Отсюда ее капризы, плаксивый тон и показательная беспомощность.

Все это пронеслось в моей голове в один миг. А потом я снова в тысячный раз почувствовала, свою вину перед сыновьями Грилора, которых я невольно обрекла на такую жизнь. И сразу же стало невозможно злиться на Зелейну. Она не виновата, что родилась рабыней, что всю жизнь прожила с ошейником и оказалась на свободе совершенно не готовой к тому, чтобы принять эту свободу…

Я мысленно выругалась и натянула поводья, чтобы оказаться рядом с рыдающей под покрывалами бывшей рабыней.

– Зелейна, перестань плакать, – спокойным голосом, старательно пряча эмоции, попросила я. – Как только мы пересечем границу, то при первой же возможности остановимся в постоялом дворе и совершим омовение.

– Я не поеду в земли бесстыжих ахир! – тут же отозвалась Зелейна тоном капризного ребенка.

И мне захотелось прибить ее на месте.

Я зарычала и пришпорила лошадь, вырываясь далеко вперед всего нашего отряда. Мгновение назад я жалела Зелейну, но сейчас мне стало жаль Эбрахила, который мучился с капризной женой столько лет. И такое «сокровище» у него было не одно. Вот уж точно, собрать гарем женщин это один из способов самоистязания.

– Госпожа, – меня догнал Аррам и, на ходу схватив мою лошадь за повод, заставил ее замедлиться, – вам не следует ехать в одиночестве, тем более впереди мужчин… Лучше вернитесь в середину отряда к госпоже Зелейне…

– Ну, уж нет! – я была так зла не бывшую рабыню, что невольно повысила голос. – Я не хочу ехать рядом с Зелейной, она меня достала!

Тем не менее я натянула поводья, притормаживая, чтобы остальные могли нас догнать. Аррам тут же пристроился рядом.

– Не понимаю, что с ней происходит, почему она стала такой капризной и плаксивой!

Наемник, замер, пытаясь остаться невозмутимым, но не сдержался и насмешливо фыркнул.

– Простите, – тут же извинился он, – но теперь вы понимаете, почему очень много аддийских мужчин влюбляются в женщин из других стран. А госпоже Зелейне нужно время. Если не идти у нее на поводу, она очень быстро привыкнет, что ее гаремные штучки больше не работают.

– Я уже в этом не уверена, – проворчала я. Слова Аррама не противоречили моим собственным мыслям, и возмущалась я скорее, чтобы выплеснуть свое недовольство.

Аррам улыбнулся:

– Я не один раз видел, как это происходит, ваше величество.

– Но где ты мог видеть это? – удивленно повернулась я к наемнику. – Тем более не один раз. Не думаю, что давать женщинам свободу такая уж распространенная в Аддии практика…

– Не в Аддии, – качнул головой он. – В Королевстве Кларин…

Все стало еще запутаннее… Откуда рабыни в королевстве Кларин?