Брок

Глава 4

Незваные гости

Как известно, всё в природе взаимосвязано. И кто бы там что ни говорил, а все живые существа способны чувствовать эту связь. Правда, не всем удаётся разобраться в своих чувствах.

Вне зависимости от вида, размера и окраса, каждый житель Южного Леса ощущал себя частью одного большого общего дома. Парадоксально, но природой устроено так, что даже самое великое счастье не сплачивает жителей любого дома так же сильно, как общая беда. И, как правило, чем больше эта беда, тем дружнее становятся те, кто ещё вчера даже не здоровался друг с другом.

Что и говорить, но война принесла много горя всем лесным обитателям. Большая беда вынудила зверей осознать, что защита их общего дома требует участия всех без исключения.

Лесной совет назначил вожака. А тот, в свою очередь, старался по справедливости распределить обязанности по защите среди глав всех лесных кланов. Так, например, горные козлы по очереди следили за перевалом через Великую Гору, а выдры время от времени проверяли болотные тропы у северной границы. Но больше всего обязанностей, конечно, легло на птиц. Поначалу патрулирование лесных границ выполняли только вороны. Однако их было не так уж и много, и выходило, что за общественными обязанностями им совсем не оставалось времени на личные дела. Так что со временем они привлекли к этому делу и остальных пернатых собратьев. Честно сказать, не всем это пришлось по душе, но никому из глав птичьих семейств не хотелось спорить со старым Гарпином. Так что все старались честно выполнять порученные им обязанности.

Маленький чёрный дрозд по имени Зи́птис был не так стар, чтобы помнить войну, но уже достаточно взрослый, чтобы осознавать всю важность доверенного ему задания. И хоть ещё ни разу ему не удавалось увидеть в этих краях хоть что-нибудь мало-мальски интересное, он честно и педантично каждый третий день вылетал на осмотр своего участка на северном рубеже.

Так было и в то, ничем не примечательное, утро. Солнце едва коснулось своими лучами остывшей за ночь земли, как Зиптис был уже в небе. Он решил как можно скорее закончить с облётом, так как позже собирался на свидание. Точнее сказать, это было не совсем свидание, а больше смотрины. Его двоюродный брат решил познакомить Зиптиса со своей одинокой соседкой. Он несколько дней уговаривал его, рассказывая о том, какая она красивая и умная. И хоть чёрному дрозду было не по душе такое навязчивое участие родственников в его личной жизни, он всё же согласился. Гордость гордостью, а в его возрасте было пора обзаводиться семьёй и начинать вить большое гнездо. Нет, были, конечно, среди птиц и такие, которые намеренно оставались одни. Однако его папа всегда говорил, что прожить всю жизнь, так и не испытав трудности и радости отцовства, – всё равно что быть птицей и так ни разу не попробовать взлететь.

Стремительно обогнув северный край Великой Горы, Зиптис развернулся и уже было собрался отправиться восвояси, как вдруг его что-то смутило. Он поначалу даже не совсем понял, что именно было не так. Дело в том, что пейзаж внизу был каким-то необычным. Так бывает, если на привычной для глаза картинке вдруг появляется новая деталь.

Не разобравшись, что к чему, но будучи довольно ответственным, маленький чёрный дрозд решил на всякий случай зайти на второй вираж. Так он и сделал, на этот раз опустившись немного пониже.

Обычно птицы хорошо видят в полёте, несмотря даже на сильный встречный ветер. Но тут дрозду показалось, что зрение его подводит. У самого подножия горы, где узким потоком бежал холодный горный ручей, стояли четыре белые фигуры.

«Не может быть!» – Зиптис мотнул головой, но фигуры никуда не делись.

Дрозд никогда раньше не видел белых зверей, а только слышал о них от старших. Он не знал, стоит ли спускаться ещё ниже или нужно скорее лететь бить тревогу.

Белые фигуры, словно зная, что за ними наблюдают, стояли, не шелохнувшись, давая себя рассмотреть. Здравомыслие всё же взяло верх над любопытством, и Зиптис, взмыв под самые облака, так быстро, как только мог, полетел в сторону родного леса.

* * *

Белый медвежонок проснулся, едва солнце выглянуло из-за холма. Он любил вставать пораньше для того, чтобы просто полежать и подумать о разном. За это короткое время, пока старуха-медведица ещё не встала и не успела дать ему очередное задание, Брок успевал спокойно поразмыслить о чём угодно. В основном он, конечно, думал о родителях. Часто пытался представить себе, как они выглядели, где познакомились. Ему нравилось рассуждать, говорить с самим собой на разные темы или просто вспоминать прошедший день. Именно это, как ни странно, было сейчас наиболее важным для медвежонка. За последнее время произошло столько событий, что ему просто необходимо было утрясти это всё в своей голове.

«Ну хорошо, – рассуждал он, – тётушка вроде ничего не заподозрила. Какие же ребята всё-таки молодцы, что смогли её отвлечь… не испугались… надеюсь, им не сильно от неё досталось. Если бы не они, лежал бы я сейчас не в родном дупле, а в какой-нибудь канаве. Тётушка Орла никогда бы мне не простила второй побег».

Медвежонок на мгновение представил, что бы сделала с ним старуха-медведица, и по его телу тотчас побежали мурашки. Он мотнул головой, стараясь отогнать от себя дурные мысли.

«Ладно, нечего бояться того, что могло бы быть, если этого так и не произошло. Тем более что день вчера был просто замечательный! – Брок зажмурился и немного потянулся. – Жаль, конечно, что так и не удалось ничего разузнать у Спадеукуса о родителях. Наверно, это была не самая хорошая идея вообще туда соваться. Ему, небось, здорово досталось от жены… и бедняге Пронвилю, скорей всего, тоже. А вот тётушка Орла так и не сказала, зачем она ходила в Дубовую Рощу. Может, у неё там живут какие-нибудь друзья или очень дальние родственники?»

Друзей Брок исключил сразу.

«Да откуда у неё вообще могут быть друзья?» – сказал про себя медвежонок и тут же ощутил странное, до сих пор неведомое ему чувство превосходства.

Теперь он знал наверняка, что у него-то друзья есть. Причём, как совсем недавно выяснилось, друзья верные и надёжные. Он улыбнулся, глядя в утреннее небо, и глубоко вздохнул. После этих мыслей ему стало даже немного жаль старую Орлу. Ведь он отлично знал, что такое одиночество.

Затем Брок нахмурился, пытаясь вспомнить, упоминала ли медведица когда-либо вообще хоть о каких-нибудь родственниках, не говоря уже о родственниках непосредственно из Дубовой Рощи, но этого ему так и не удалось.

«Может, она снова ходила к Дангарту? Но зачем? Они ведь только виделись…»

Поведение тётушки Орлы было настолько странным, что оно непременно заняло бы мысли медвежонка до самого обеда или даже ещё дольше. Однако прошедший день выдался весьма насыщенным, и Броку сложно было сосредоточиться лишь на этом.

Неожиданно для самого себя он вдруг принялся вспоминать рассказ старика Спадеукуса о большом белом медведе.

«Как же он его назвал…?» – мучился медвежонок. – «Имя… какое-то… такое длинное… Грин… Грим-бак… Грим-брак… Грим-Бракс! Точно! Какое странное имя. Как будто одно, а как будто бы и два. И что ему было делать в лесу, когда его сородичи ушли обратно на север?»

Внезапно по телу медвежонка пробежал холодок.

«А вдруг это он? Вдруг он и есть…?» – Брок от волнения даже прикусил кончик языка. – «Нет, не может быть! Хотя почему не может? Всё ведь сходится. Ну конечно! Белый медведь, одиночка…, был в лесу уже после войны… Неужели…»

Медвежонок поднялся и вылез из дупла. Он тяжело дышал, словно после бега. Дюжины мыслей одновременно проносились у него в голове. Он просто не мог их остановить. И даже когда пытался зацепиться хоть за одну, чтобы хорошенько её обдумать, ей на смену мгновенно приходила другая.

«Он что, и есть мой отец…? Как же ему удавалось так долго оставаться незамеченным…? Почему именно вожак…? Неужели это не мог быть просто какой-то обычный белый медведь…? Как они вообще могли бросить вожака и уйти…? И почему Спадеукусy никто не поверил…? А может, старику и впрямь показалось…? Он, правда, походит на сумасшедшего…»

Тут Брок смог наконец совладать со своими мыслями. Он сделал глубокий вдох и почувствовал, как сердце стало биться чуть медленнее.

«Надо обо всём рассказать Тори и Айви», – заключил он. – «Может, они знают ещё кого-нибудь, кого можно расспросить об этом Грим-Браксе».

Солнце поднималось всё выше, но старуха-медведица не торопилась покидать свою берлогу. Наконец, когда утро было в самом разгаре, тётушка Орла показала наружу свой морщинистый чёрный нос.

Брок не стал дожидаться её пробуждения и за это время уже успел позавтракать своей любимой земляной грушей. Медвежонок хорошо знал, что если тётка проснётся не в духе, а это случалось почти всегда, то времени на завтрак у него может и вовсе не быть.

В обычных семьях, будь то звери или птицы, родные всегда приветствуют друг друга, когда просыпаются. Это, казалось бы, маленькое, совсем незначительное действие, которое уже давно вошло у всех в привычку, есть не что иное, как проявление заботы и уважения. Именно так и происходит в обычных семьях. Ведь тёплые чувства домочадцев друг к другу – дело вполне естественное. Однако маленький белый медвежонок и его тётя были необычной семьёй. И Броку нечасто приходилось слышать добрые слова в свой адрес.

Со временем он привык к такому обращению. Однако всегда интуитивно чувствовал, что это неправильно. И верил, что в других семьях дела обстоят совсем иначе.

Именно поэтому, как гром среди ясного неба, прозвучали слова тётушки Орлы, когда она вылезла из берлоги:

– Доброе утро, – сказала она, посмотрев на Брока непривычно беззлобным взглядом.

Медвежонок вытаращил на неё свои чёрные глаза и совсем не знал, что ответить.

«Что это с ней!?» – изумился про себя Брок.

Это был первый раз в его жизни, когда он слышал от медведицы нечто подобное.

Он, наверное, так бы и стоял, не произнеся ни слова, если бы Орла, увидев его замешательство, не сменила свой взгляд на презрительно-злобный. Именно так она смотрела на него почти всегда.

Брок тут же опомнился:

– Доброе утро! – исправился медвежонок, но было уже поздно. Старуха-медведица гневно фыркнула и отвернулась, словно его тут и не было.

Броку стало как-то не по себе, даже немного стыдно. Получается, первый раз в жизни тётя обратилась к нему без злости или насмешки, а он даже не смог ей сразу ответить.

– Простите, я… – начал он, но медведица не стала слушать.

– Принеси мне тех клубней борщевика, – строго сказала она, даже не глядя в его сторону.

И Броку уже ничего не оставалось, как молча отправиться на пруд.

«Нет, ну можно, конечно, быть готовым к внезапному нападению волков, – думал медвежонок, пока шёл, – можно, наверное, даже ожидать наводнения и заранее подыскать убежище. Но подумать, что тётушка Орла вдруг скажет: „Доброе утро!“, это, пожалуй, чересчур. Я бы скорее поверил, что Тори в одиночку поборол самого Дангарта. Или в то, что старик Спадеукус и есть на самом деле вожак белых медведей!»

Захватив как можно больше корнеплодов, он нёс их в зубах, придерживая правой лапой, чтобы не уронить. Тётушка Орла, не сказав ни слова, одним махом проглотила все клубни. Затем она с привычным презрением посмотрела на медвежонка и сказала:

– Нечего болтаться без дела. Иди за ягодами. Но только не смей торчать в этих кустах целый день, слышишь!? Скоро ты мне понадобишься.

– Мы пойдём ловить рыбу? – с надеждой спросил Брок.

– Не твоего ума дело! – рявкнула старуха. – Позову, когда будет нужно!

С этими словами она ушла обратно в берлогу, вновь оставив медвежонка наедине со своими мыслями.

«Каждый день что-то новое, – ворчал Брок себе под нос, пробираясь сквозь колючки, – то уходит куда-то…, то чуть не убила, то „с добрым утром“! Что с ней происходит? Лучше бы была как раньше: покричала, дала затрещину и успокоилась. А сейчас от неё чего угодно можно ожидать. Вот чего она опять в берлогу пошла? Ведь сама всегда говорит: „Днём спят одни бездельники“… Ещё, чего доброго, утопит после обеда в пруду и глазом не моргнёт… Нет, ну что же она всё-таки делала в Дубовой Роще?»

Внезапно белый медвежонок услышал голоса, которые доносились прямо из кустов. Он замер и хорошенько прислушался.

– Ты самая упрямая из всех, кого я только знаю! – сказал один.

– Просто ты не так уж много кого знаешь! – огрызнулась вторая.

Медвежонок улыбнулся – это были Тори и Айви. Он поскорей прополз оставшийся путь до середины тернового куста, пока, наконец, не увидел своих друзей.

– Вы опять спорите? – улыбнулся Брок.

Увидев его, маленькая сойка и волчонок улыбнулись в ответ.

– Ну наконец-то! – воскликнул Тори, – мы уже давно тебя ждём.

– Вовсе нет, – сказала Айви, – мы недавно пришли. Я помогла Тори пролезть через колючки.

– Как же я рад вас видеть, – вздохнул медвежонок, – только давайте говорить чуть потише, а то тётка, хоть и пошла обратно в берлогу, всё равно может вас услышать.

– Да, она у тебя не подарок, – сказал волчонок и аккуратно почесал левый бок задней лапой.

– Тебе от неё вчера досталось, да?

– Я чуть успел увернуться. Она хоть и старая, но скорости ей не занимать. А вот Айви вообще повезло – она её только обругала.

– Простите, пожалуйста, – виновато сказал Брок, – это всё из-за меня.

– Брось, мы же сами тебя уговорили идти к старому каштану, – прочирикала птичка, – и вообще, друзья должны помогать друг другу.

– Спасибо вам, – тихо сказал медвежонок.

– Да ладно тебе, пустяки, – фыркнул Тори и добавил: – у нас для тебя есть очень интересные новости. Но сначала ты расскажи, что удалось узнать про родителей.

– Не так уж много чего, – покачал головой Брок, – этот Спадеукус – довольно странный. Говорит много, но понял я только половину. Мне показалось, что он и сам не всегда понимает, что говорит. А ещё он очень плохо видит и поначалу даже принял меня за барсука.

– Да уж, хорош знаток, – фыркнула Айви.

– Нет, кое-что интересное он всё же смог вспомнить.

И Брок пересказал друзьям историю, которую услышал от старика.

– Ого! Коготь самого Грим-Бракса? – воскликнул серый волчонок, – он, наверное, просто огромный!

– Тише! – шикнула на него сойка, – какое нам дело до когтя? К тому же это, скорей всего, просто какая-то палка. Оторванные когти так долго не сохраняются.

– Тебе-то почём знать? – усмехнулся волчонок.

– Это все знают, – тут же бросила сойка.

Тори молча закатил глаза и покачал головой.

– Если то, что рассказал дядя Пронвиля, правда и белый вожак не утонул на болоте… – рассуждала Айви, – погоди, ты же не думаешь, что Грим-Бракс и есть твой отец?

Наступила тишина. Брок боялся этого вопроса больше всего.

– Я не знаю… – наконец вздохнул медвежонок.

– Кхе! Да вы чего!? – от удивления Тори даже поперхнулся.

– А что здесь такого? – возмутилась сойка, – Брок – белый медведь. Мы знаем, что его мать была бурой, а значит, отец – белый. А раз белый, то почему, собственно, это не может быть тот самый Грим-Бракс? Ведь если старик Спадеукус прав, то по срокам всё сходится.

– Да нет, я… так, – поправился волчонок, – просто это ведь мой отец вместе с Дангартом победил Грим-Бракса. А теперь может так оказаться, что наши отцы были злейшие враги.

– Знаешь, Тори, – Брок посмотрел на друга, – я и сам не в восторге от таких новостей. Но я должен узнать правду о своих родителях.

– Кстати, Тори, а твоя мама ничего не может знать по этому поводу? – спросила Айви, – может, твой отец ей что-нибудь рассказывал? Он, как-никак, был вожаком всего леса.

Волчонок насупился. Было видно, что ему не очень хотелось говорить о матери.

– После смерти папы, – тихо сказал он, – мама перестала разговаривать. Она целыми днями спит или смотрит в сторону Большой Горы… там папа… ну… погиб, в общем.

– А как он погиб? – спросил медвежонок.

Тори удивлённо посмотрел на сойку. В лесу все от мала до велика слышали эту историю.

– Я же говорила, что он не совсем в курсе лесной жизни, – сказала Айви.

– А, ну да, прости. Я просто не знал, что настолько… Мой отец сорвался со скалы и упал прямо в Медвежью Пасть.

– Медвежью Пасть? – переспросил Брок.

– Так называют большой водопад на северной стороне горы, – пояснила сойка, – его так скальные ласточки прозвали. У них гнёзда как раз над водопадом. Снизу этого не видно, но они утверждают, что скалы вокруг того места напоминают большую медвежью голову.

– А как твой папа там оказался? – медвежонок снова перевёл взгляд на Тори.

– Охота. Они гнали кабана по самому краю. Папа бросился на него, но тот сумел вовремя увернуться и спихнул отца вниз с обрыва… Наверное, такое случается… даже если ты вожак всего леса…

Тори тяжело вздохнул и замолчал. Брок задумался.

– Если новый вожак леса – Дангарт, то кто же теперь главный у волков? – спросил медвежонок.

– Чёрный волк, Глотт, – ответил щенок, – он, так, ничего, заботится о нас с мамой. Он был папин лучший друг. А вот его сын Гар – настоящий гад! Да ведь ты с ним уже знаком.

– Это что, тот, которого Дангарт ударил? С большим чёрным пятном на груди?

– Ага, он самый. А ещё его дружки Зив и Ёгги. Они вечно таскаются за ним, куда бы Гар ни пошёл.

– Они часто тебя задирают? – спросил медвежонок.

– Гар цепляется ко всем, кто младше или меньше него. Но после нашей последней встречи, я думаю, он вроде бы поутих, – усмехнулся Тори, – я с тех пор его даже не видел. Наверное, прячется где-нибудь. Боится, что Дангарт расскажет о том, что тогда случилось, его отцу. Ох и здорово же он ему залепил, правда?!

– Да, – улыбнулся Брок, – такую оплеуху не сразу забудешь.

– Я хоть и против драк, но, судя по вашим рассказам, он её вполне заслужил, – сказала Айви.

– Не то слово, – закивал щенок, – я бы даже сказал – давно пора! Я, если честно, и сам думал ему навалять…

– Ты опять?! – резко оборвала его сойка.

Тори тут же умолк и перестал улыбаться.

– Я ведь тебе уже сказала: если не прекратишь врать и выдумывать, у тебя никогда не будет друзей!

Волчонок помрачнел ещё больше.

– Тори, не обижайся, – решил подбодрить друга медвежонок, – тебе бы, наверное, тоже было не очень приятно, если бы мы тебе говорили неправду.

– Я знаю…, – ответил голубоглазый щенок, – просто иногда ничего не могу с собой поделать. Простите…

– Это ужасно! – гневно чирикнула Айви, – врать нельзя никогда! Нужно всегда говорить только правду!

– Ну, тут я не совсем с тобой согласен, – покачал головой Брок.

– То есть ты хочешь сказать…

– Я хочу сказать, – не дал ей закончить медвежонок, – что ещё вчера своим враньём Тори спас меня от тётушки Орлы.

И он красочно пересказал Айви вчерашний рассказ старухи-медведицы о том, как она благодаря волчонку висела на сосне, пока не поняла, что к чему.

– И как такое только в голову могло прийти? – фыркнула сойка, – я бы ни за что не поверила.

– Ну, и она тоже довольно быстро всё поняла, – снова улыбнулся Тори.

– Я совсем не о том, – сказал Брок, – врать, конечно, нехорошо, но иногда это может спасти кого-то. И тогда, я думаю, что это не так уж и плохо.

Доводы Брока были вполне убедительными, но всё же этого было недостаточно для упрямого характера маленькой сойки. Медвежонок это заметил и решил попробовать кое-что другое.

– Тори, – сказал Брок, – хоть твоё умение сочинять может иногда принести пользу, Айви права – врать друзьям последнее дело.

– Согласен, – кивнул щенок.

– Ладно, – махнула крылом птичка, словно не желая больше обсуждать эту тему, – мы вообще не за этим сюда пришли в такую рань. Нам нужно тебе кое-что рассказать.

– Да! – тут же воскликнул волчонок, будто и сам только что вспомнил о цели их визита, – сегодня на рассвете кое-что произошло!

Сойка грозно посмотрела в его сторону. Тори немедленно замолчал, давая возможность подруге рассказать новость самой.

– Так вот, – продолжила Айви, – сегодня на рассвете с северной стороны Великой Горы появились белые… белые звери.

Брок прищурился и мотнул головой. Ему не послышалось? Конечно, он прекрасно понимал, что, кроме него, наверняка существуют и другие белые звери. Во-первых, медвежонок слышал о них с самого своего рождения от тётушки Орлы. Во-вторых, все, с кем он только ни познакомился за последние несколько дней, также рассказывали ему о белых чужаках. Так-то оно так, белые звери определённо где-то есть, он твёрдо знал это. Но поверить в то, что они уже здесь, совсем рядом, было невероятно тяжело.

И несмотря на то, что он сам был одним из них, другие белые казались ему чем-то нереальным, фантастическим. Всю свою недолгую жизнь медвежонок считал, что ему так никогда и не удастся встретиться с такими же, как он сам. Он, конечно, мечтал об этом. Часто представлял, что, встретившись с другими белыми медведями, кто-нибудь из них обязательно узнает в нём черты отца и поможет его разыскать. И тогда-то он обретёт настоящую семью.

И хоть встреча с сородичами была чем-то совершенно несбыточным, медвежонку нравилось мечтать о том, как он будет жить с отцом на далёком севере, где нет злобной старухи-медведицы и страшных волков и где ему не нужно будет прятаться и стыдиться собственной внешности. Всё это Брок прокручивал в своей голове много-много раз.

Однако что толку? Ему было запрещено выходить даже за пределы их с тётушкой жилища. А север был так далеко, что порой казалось – его и вовсе не существует. А тут выходило, что «север» сам пришёл к нему. Не нужно больше ни о чём мечтать и выдумывать, что случится, когда он наконец увидит других белых. Вот они, прямо здесь, рядом. Нужно всего-навсего выйти к ним навстречу.

Но вместо того чтобы прыгать от радости, Брок лишь стоял как истукан, не зная даже, что и сказать. Его мечты были чем-то тёплым, сокровенным, недоступным ни для кого постороннего. Они помогали ему отвлечься от рёва и тумаков старухи-медведицы. Они давали ему надежду на то, что рано или поздно наступит новая, прекрасная жизнь. Теперь же этим мечтам суждено было либо сбыться, либо разбиться вдребезги. И Брок ни за что не хотел ими рисковать.

Порой сама надежда на спасение может казаться даже важнее, чем вполне реальная возможность это спасение осуществить.

Липкий, тягучий страх стал медленно накатывать на белого медвежонка, заставляя его сердце биться всё сильнее.

Все по-разному реагируют, когда чего-то боятся. Одни впадают в панику и начинают трястись и заикаться. Другие, наоборот, становятся непривычно дерзкими и наглыми. Но есть и те, кто начинает очень быстро думать. Со стороны может, конечно, показаться, что это страх сковал их движения. Однако это совсем не так. Просто при появлении опасности их тело бросает все возможные силы на мысли, а не на действия.

Белый медвежонок был именно таким. Его сердце стучало, а голова просто разрывалась от проносившихся в ней мыслей.

«Ну вот и всё, больше не нужно никого искать. Они сами пришли. Теперь придётся идти к ним. Уж если и спрашивать кого-то об отце, так это самих белых медведей. А если они ничего не знают? А если скажут, что он мёртв?.. Погодите, зачем они вообще пришли? А вдруг это опять война?.. Ну конечно же! Зачем ещё им сюда приходить?! Явно не за мной…»

– А их много? – неожиданно выпалил Брок.

– Говорят, пока только четверо, – ответила сойка, – но весь лес уже стоит на ушах.

– Ага, наша стая почти вся уже у северной границы, – добавил Тори.

– Я с трудом смогла улизнуть из гнезда, – продолжила Айви. – Папа ни за что не хотел отпускать. Но когда я сказала, что лечу к восточной окраине, он согласился. Потом даже сказал, что мы все скоро переедем в эти края. Так что, возможно, мы с тобой будем соседями…

«Вот-вот, значит, точно война! – подумал Брок. – Сейчас звери со всего леса побегут сюда, спасаясь от белых чужаков… И кого же они здесь увидят?.. Правильно… Меня… От такого даже Дангарт не сможет защитить. Да и какое ему будет дело до одного белого медвежонка, когда вокруг новая война. А уж тётушка Орла только рада будет, если меня на части разорвут. Возможно, даже и ждать никого не станет. Как узнает, что белые снова напали, сама загрызёт».