Глава 1: Проклятие и подмена
Тьма.
Сначала – только она. Густая, вязкая, как смола, обволакивающая сознание. Потом – резкая, пронзающая боль, будто кто-то выдернул душу из одного тела и втиснул в другое, не спросив, удобно ли ей там.
Я застонала, прежде чем успела открыть глаза.
– Наконец-то очнулась, – прозвучал над головой низкий, холодный голос.
Веки казались свинцовыми, но я заставила себя поднять их. Взгляд затуманен, в глазах рябит. Постепенно очертания комнаты проступили сквозь пелену: высокий потолок с деревянными балками, каменные стены, тусклый свет сквозь тяжелые шторы.
И – он.
Тот, кто говорил.
Мужчина. Нет, не просто мужчина.
Исполинского роста, широкоплечий, с резкими чертами лица, которые даже в полумраке выглядели высеченными из камня. Но самое пугающее – его глаза. Золотисто-желтые, с вертикальными зрачками, как у хищника. В них не было ничего человеческого.
Я резко приподнялась на локтях – и тут же ощутила странную тяжесть внизу живота.
– Что… – голос сорвался.
Незнакомец склонился ближе, и теперь я разглядела, что его темные волосы отливают медью, а на скулах – едва заметные чешуйчатые переливы.
– Ты что, и вправду думала, что я не замечу? – прошипел он.
Я не понимала. Заметить что? Кто он? Где я?
– Максимилиан… – само имя сорвалось с губ само собой, будто кто-то подсказал его моему сознанию.
Его глаза сузились.
– Ах, так теперь ты вспомнила, как меня зовут? Удобно.
Я попыталась сесть, но он резко прижал меня к кровати ладонью. Его пальцы… На них были короткие, острые когти.
– Где я? – прошептала я.
Он рассмеялся – сухо, без тени веселья.
– В нашем доме, дорогая. Там, где ты и должна быть. Пока я не решил, что делать с тобой дальше.
Я перевела взгляд на себя. Живот. Круглый, явно беременный. Не просто беременный – уже на большом сроке.
– Это не мое тело, – вырвалось у меня.
Максимилиан замер. Потом медленно, словно давая мне время испугаться, наклонился так близко, что его дыхание обожгло кожу.
– Врешь.
Я затрясла головой.
– Нет! Я не знаю, как здесь оказалась, я не…
Он выпрямился, его лицо исказила гримаса ярости.
– Хватит! Ты думаешь, я поверю в эту нелепую историю после всего, что ты сделала?
Я не знала, что ответить. Потому что не знала, что «сделала» эта женщина, чье тело я теперь занимала.
– Я не она, – сказала я тихо.
Он отвернулся, его плечи напряглись.
– Ты даже не представляешь, как мне противно на тебя смотреть.
Сердце сжалось, хотя я и понимала, что его ненависть направлена не на меня. По крайней мере, пока.
– Когда родится ребенок, – продолжил он, – ты покинешь этот дом. И больше я тебя не увижу.
Я инстинктивно прикрыла живот руками.
– Ты… ты думаешь, он не твой?
Максимилиан резко обернулся, и в его глазах вспыхнуло что-то дикое.
– Драконы редко дают потомство. А уж проклятые – и подавно. Так что не притворяйся невинной.
Он вышел, хлопнув дверью так, что задрожали стены.
Я осталась одна.
С чужим телом.
С чужим ребенком.
С чужим мужем, который ненавидел меня, даже не зная, кто я на самом деле.
И с одной мыслью, которая не давала покоя:
Какого черта вообще происходит?
Глава 2: Обвинение в неверности
Тяжелые резные двери спальни захлопнулись с таким грохотом, что на дубовом комоде дрогнула серебряная шкатулка. Последние отголоски шагов Максимилиана затихли в коридоре, и в комнате воцарилась гнетущая тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием.
Я медленно опустила ладони на округлившийся живот, ощущая под пальцами плотную ткань ночной рубашки. Тело было чужим, но тепло, исходящее от жизни внутри, казалось таким настоящим, что на глаза навернулись слезы. Чей ты?
Скрип дверной ручки заставил вздрогнуть. В комнату бесшумно вошла пожилая женщина в темно-синем платье с белоснежным передником.
– Миледи, вы проснулись… – в ее голосе прозвучала осторожная надежда.
Я не знала, как ее зовут, но тело отреагировало само: губы растянулись в автоматической улыбке.
– Да…
Женщина поставила на прикроватный столик поднос с дымящейся чашкой. Аромат травяного чая смешался с запахом воска и старого дерева.
– Его светлость приказал подготовить карету, – прошептала она, избегая моего взгляда. – После… после родов.
Горло сжалось.
– Он действительно думает, что я… – голос предательски дрогнул.
Служанка резко подняла голову, и в ее глазах мелькнуло что-то, похожее на жалость.
– Миледи, все в замке знают, что драконье семя… – она покраснела и поправила складки передника. – Что оно редко дает плод.
Я сжала кулаки.
– Но это не значит, что я…
– Ваш покойный брат, – перебила она неожиданно резко, – приезжал прошлой зимой. Часто. Когда его светлость был в походе.
Вот оно.
Я закрыла глаза, пытаясь уловить чужие воспоминания, но в голове была лишь пустота.
– Я не изменяла мужу, – сказала я твердо.
Служанка – как же ее зовут? – вздохнула и поправила одеяло.
– Пейте чай, миледи. Вам нельзя волноваться.
Она вышла так же тихо, как и появилась, оставив меня наедине с чашкой и нарастающей паникой.
Три дня спустя
Замок жил своей жизнью, игнорируя мою. Слуги шептались за спиной, охранники избегали встреч, а Максимилиан исчез – то ли в своих покоях, то ли за пределами поместья.
Я бродила по коридорам, изучая дом, который теперь был моей тюрьмой. Каменные стены украшали портреты – суровые лица с теми же золотистыми глазами. Предки Максимилиана. Драконья кровь.
В библиотеке, где пахло пергаментом и пылью, я нашла фолиант с вытертым тиснением на корешке: "Родословные великих драконов Севера".
Страницы шелестели под пальцами, пока я не нашла нужную:
"Проклятие Кровавой Луны: пораженный теряет истинный облик и не может вернуть его, пока не познает любовь, свободную от сомнений. Потомство проклятого рождается редко, ибо тело отвергает свою природу."
Я провела пальцем по строке. "Рождается редко" – но не "никогда".
Шум за дверью заставил захлопнуть книгу.
– Нашел чем заняться, – раздался знакомый ледяной голос.
Максимилиан стоял на пороге, заслоняя собой свет из коридора. Его руки были сцеплены за спиной, а в глазах плескалось что-то темное.
– Я пытаюсь понять, – начала я, но он резко перебил:
– Не трать время.
Он шагнул ближе, и я невольно отпрянула к полкам.
– Завтра утром прибудет лекарь. Он подтвердит сроки. И тогда… – его когти слегка царапнули переплет книги у меня за спиной, – ты признаешься.
– В чем? – прошептала я.
Его дыхание обожгло щеку.
– В том, чье это семя ты носишь.
Я встряхнула головой.
– Я ничего не знаю о прошлом этого тела! Я не она!
Максимилиан отступил, его лицо исказила гримаса отвращения.
– Надоело.
Он развернулся и ушел, оставив в воздухе запах дыма и железа.
Утро.
Лекарь с седыми бакенбардами и потрепанным саквояжем оказался красноречивее любых слов. Его взгляд на моем животе, затем на Максимилиане, потом снова на мне – и молчаливый кивок.
– Сроки совпадают с последним отъездом его светлости, – пробормотал он.
Комната закружилась.
– Это значит… – начала я.
– Это значит, – перебил Максимилиан, вставая, – что ты лжешь. Как и всегда.
Лекарь поспешно ретировался.
– Я не…
– Молчать! – его рык сотряс стены. В глазах вспыхнул настоящий драконий огонь. – Ты думала, я позволю тебе осквернить мой род?
Он схватил меня за руку, и боль пронзила запястье.
– Ты покинешь этот замок сегодня.
Я попыталась вырваться.
– А ребенок?
Его пальцы сжались сильнее.
– Он останется со мной.
– Нет! – крик вырвался сам собой. – Ты не можешь…
– МОГУ! – его голос перешел в рев, и на секунду в воздухе запахло гарью. – Ты забыла, с кем говоришь?
Я замерла.
– Я не она, – прошептала я. – Но я не отдам тебе ребенка.
Его глаза расширились. Потом он резко отпустил мою руку.
– У тебя есть до заката.
Закат.
Карета стояла во внутреннем дворе, запряженная парой гнедых. Две служанки молча загружали сундуки – видимо, вещи хозяйки этого тела.
Максимилиан наблюдал с балкона, его силуэт чернел на фоне багрового неба.
– Миледи… – подошла та самая пожилая женщина. Доротея, как я наконец узнала. – Это имение в Черной долине. Там есть все необходимое.
Я кивнула, сжимая в руках платок.
– А ребенок?
Она потупила взгляд.
– Его светлость сказал, что… что вы можете взять его. Пока.
Сердце екнуло. Пока.
Я подняла голову к балкону.
– Я докажу, что он твой!
Тень вверху даже не пошевелилась.
Карета тронулась, увозя меня в изгнание.
Но не одного.
И это уже было победой.