UMBRA: Сумеречный Рубеж

«Когда внутренняя ситуация не осознается, она происходит снаружи как судьба. Иными словами, когда человек остается неделимым и не осознает своей внутренней противоположности, мир волей-неволей должен разыграть конфликт и разорваться на противоборствующие половины.»

Карл Густав Юнг, «Aion. Beiträge zur Symbolik des Selbst»

Ночь с 28 февраля на 1 марта 2054 года

Ночью этот город выглядел… уникально. Если обычные светятся от земли и домов, светом от ламп и уличных фонарей, то свет Лассо отражался в множестве зеркал и устремлялся в небо, как сотни прожекторов. Вглубь материка начиналось обширное плато высотой до трёхсот метров, на холмах близ города открывалась прекрасная картина – вместо обычного ореола города, в ночи он вспыхивал, словно тысячи разноцветных световых столбов. Или словно в один момент множество космических кораблей из фантастики взлетали и устремлялись в глубокий космос. Днём зеркала направляют свет с зданий вниз, освещая улицы, покрытые тенью от беспрецедентно развитой сети надземного монорельса. По правде, широкие улицы города изначально проектировались для линий общественного железнодорожного транспорта, поэтому городские власти решили не оставлять пустое место без внимания. А ночью половина зеркал автоматически входит в режим арт-объекта. Они ловят остатки света со зданий и отправляют ровно вверх, чтобы создавать необычную инсталляцию. В Лассо очень тихо, это особый город. Но сейчас его тишину перебивала сирена, что взвыла неожиданно посреди ночи.

Старый квартал в центре города, где из оставленной военной базы был создан центр подготовки новобранцев в ряды армии. Он скромно жил своей жизнью в окружении высоток, словно поляна среди огромных елей. Визжащая сирена разбудила даже дальние кварталы, а корпоративные здания вокруг базы вынули наружу головы своих работников. Некоторые наблюдали с интересом, другие, что были поближе, пытались перекричать сирену высказать своё недовольство. Обычно военные следовали предписанию и включали учебные сирены днём, так ни у кого не было претензий.

На центральной площади базы, куда светили прожектора, картина казалось вовсе не учебной. Свет от мощных ламп падал на группу людей в чёрных костюмах, что стояли в окружении возведённых в боевое положение оружий. Нарушителей было всего трое, но они стояли твёрдо.

– Внимание! Вы нарушили режим охраняемого объекта – приказываю немедленно лечь на землю, руки за голову! Вы окружены, любое сопротивление приведёт к применению силы! Повторяю, сохраняйте неподвижность – применение оружия разрешено!

Караульные, что держали прожектора направленными прямо на неизвестных, проговаривали отчёты для командиров через рации на груди.

– Тревога, код «ноль-один», трое нарушителей на площади.

Как только последний караульный отчитался, прожектора на башнях военной базы стали последовательно отключаться. Предсмертные вспышки ламп сопровождалось громким хрустом стекла и хлопком. В мгновение свет на площади пропал.

– Огонь! – в систему громкой связи закричали. Солдаты тут же открыли огонь. Грохот сотен выстрелов разнёсся по Лассо, даже громче сирены. Жилые высотки поодаль теперь окончательно проснулись. Тотальное включение света озарило небо над городом ещё ярче.

Когда очереди стихли, на площади открылась ужасная картина. Солдаты, что получили приказ стрелять, не могли и представить, что их цели – испарятся. В центре площади более не было никого, а первые ряды новобранцев лежали на земле, израненные пулями своих же товарищей. У них просто не было времени, чтобы успеть остановиться, как и положения, чтобы не подчиниться начальству.

Через секунду после осознания произошедшего, солдаты вдруг стали хвататься за свои шеи и падать на землю. Под каждом из них растекалась лужа крови. Началась паника. Вразрез с командой по громкой связи новобранцы в ужасе начали убегать, стараясь хоть где-нибудь спрятаться. Но это не помогло. Словно под пулями пулемёта они падали, едва успевая начать свой побег, а тем, кто остался на месте, оставалось лишь молиться. То, что нельзя увидеть, охотилось за каждым из них в эту ночь.

В рубке в главном здании, смотря на свои камеры, находились офицеры. Ещё при сигнале от караула они вызвали командование – ведь оно не находилось на базе большую часть времени. Кому придёт идея атаковать учебный объект внутри города? У государства нет врагов, а среди террористов никто бы не отважился. Видимо, одна из частей этого утверждения была неверной. Внезапно свет в рубке пропал. Лампочка была разбита, звон падающих осколков смешался с ужасными звуками расправы. У офицеров не было времени на размышления, их жизни оборвались в это же мгновение.

Когда спящему генерал-майору по имени Бесфорд Хилл вдруг раздался звонок, он сразу почувствовал неладное. Ему не требовалось выслушивать доклад, он знал. Ночью только паршивости и были, лишь отличались по шкале последствий.

– Товарищ генерал-майор, капитан Паркер докладывает. На базе объявлена тревога по коду «ноль-один». Личный состав приведён в полную боеготовность, ожидаем ваших распоряжений.

Бесфорд тут же сбросил звонок и стал судорожно набирать экстренный номер. Не было гудков, был моментальный ответ:

– Нет необходимости беспокойства, защищайте личный состав, – раздался необычный, словно шифрованный искажением голос. Бесфорд пропустил воздух через зубы и отложил телефон. Встав с кровати, он перезвонил капитану Паркеру. Но трубку никто не взял.

На базе была не резня, это было полное уничтожение. Кто-то, или что-то, не оставил в живых никого. Весь свет на базе был уничтожен. Территория покрылась чем-то вроде дымки, чёрной и густой. Это не был естественный туман. Бесфорд смотрел на это с камер наблюдения через свой личный экземпляр городского искусственного интеллекта под названием Гефест. Он скомандовал ИИ направить зеркала на базу. Находящиеся в квартале единицы зажужжали и перевелись так, чтобы осветить военную базу. Едва свет попадал в дымку, то рассеивался, словно через грязную воду. Генерал-майор не видел ни метра внутренней части базы.

– Принято, генерал-майор Хилл, – своим намеренно роботизированным голосом ответил Гефест, пока по городу проносились уведомления. Во всех домах включился свет, а системы Гефеста оповестили людей об эвакуации. Теперь уже городская сирена начала выть посреди пока ещё пустых ночных улиц. Выпрыгнув через балкон на прибывший в кратчайшие сроки грузовой дрон, перенаправленный Гефестом, Бесфорд Хилл направился к месту, за которым обязан был следить.

– Внимание, докладывает генерал-майор Хилл. Объект Пять, код тревоги «ноль-один». Ситуация критическая, света нет, проникновение очевидно. Запрашиваю группу быстрого реагирования объекта Двенадцать.

– Принято, – секундная задержка с той стороны, – оперативники направлены, расчётное время четыре минуты.

Здание в пригороде, башня, что создавала своим зеркальным покрытием имитацию уютного костра. Люди считали её одним из арт-объектов, хотя, по правде, большую часть времени она им и была. Оператор в белом, словно генерирующем свет костюме, бросил трубку, связанную с Хиллом. Тревожная кнопка уже была нажата. Сейчас от него требовалось лишь одно. Он поднял красный телефон.

– Объект Пять, тревога «ноль-один», проникновение. Лаборатория уведомила об успешной защите. Ударный отряд направлен по запросу Хилла.

Бесфорд быстро прибыл на место. Люди вокруг уже начали убегать, хотя они ещё не до конца понимали, что происходит. Некоторые наоборот, лезли ближе. А некоторые уже видели то, что за ужас случился внутри, и старались убежать прочь как можно быстрее, бросив все свои вещи. Через минуту на место прибыл белый грузовик. Каждая деталь светилась, на нём не было ни единой тени. Словно неподготовленная модель для видеоигры.

Из него выскочили такие же «модели» в тактических белых костюмах. Специальный костюм, состоящий из полной экипировки – куртка, штаны, ботинки и перчатки. Элементы тактической разгрузки, в руках автоматы такой модели, которой никогда не видел бывалый вояка Бесфорд. На их головах были гладкие шлема, закрывающие лица целиком, электронный интерфейс был виден даже снаружи. Из кабины водителя вышел солдат без шлема, не как все остальные. На нём был обод, который светил рассеянным светом и вверх, и вниз, освещая голову целиком. Он был высоким, выше большинства, литого телосложения. Даже сквозь очень массивную форму этого отряда было очевидно его мощное физическое развитие. Лицо словно застыло в безэмоциональной скуке. Короткие тёмные волосы, ярко подсвеченные ободом, были похожи на иглы. Он подошёл к генерал-майору.

– Бесфорд Хилл? Разрешите приступить к действию.

– Разрешаю.

Капитан отряда «белых» кивнул и жестом отправил своих ребят внутрь. Те, в полном строю и готовности, тут же вошли в чёрную дымку, что покрыла базу. Фонарики, которыми пытались светить внутрь очевидцы, не могли пробить и метр этого тумана, но фонари на автоматах этих оперативников били насквозь, создавая иллюзию световых коридоров. Капитан отряда пошёл вслед за своими ребятами. В его передатчик в ухе пробились помехи. Радиосигнал тяжело проходил сквозь эту завесу.

– Капитан Райят, лаборатория продолжает защиту. Тени снизили активность после вашего появления, будьте осторожны. Предварительный расчёт количества персон – шестеро.

– Принял, профессор Комески. Продолжайте свою работу.

Отряд белых прошёл до главной площади. Словно кадр из ада, но никак не с Земли. Трупы солдат-новобранцев не были ранены в том понимании, что ожидал увидеть любой военный. Они были убиты примитивным оружием. По ним отработали ножи, мечи и когти. Следов огнестрельного оружия нет, только лишь от местных оружий погибших бедолаг.

– Вперёд, двигаемся к зданию.

Оперативники двигались не то чтобы осторожно. Их целью не было скрытное проникновение, они не для этого прибыли. Они подошли к дверям. Самый здоровый из них приготовился к рывку, выставил плечо вперёд. Под тканью костюма вдруг начал работу двигатель, разогнав обороты, экзоскелет бойца сработал на пиковой мощности в рывок. Стальные двери военной базы просто-напросто были разворочены, а одна створка вовсе слетела с петель и улетела дальше в коридор. Бойцы забежали внутрь, изучая обстановку. Гефест в их шлемах подсчитывал количество трупов и пытался вести некролог. Капитан Райят зашёл вместе со всеми, теперь он двигался внутри строя, занимая самое безопасное место в данной ситуации.

Вдруг труп одного из солдат базы поднялся без видимых причин. Это не было похоже на живого мертвеца, он встал не самостоятельно. Его подняли. Из-за спины высунулись руки, держащие автомат. Пули просвистели мимо оперативников. А те стояли на том же месте, как вкопанные.

– Огонь.

Спокойно сказал Райят, словно его не волновала мистика. Солдаты быстро организовали шеренгу и начали обстрел. Пули их автоматов не издавали ни звука. Смольно-чёрные бесшумные сгустки вылетали вместо пуль. Они впечатывались в стены, в труп, но не наносили видимого урона. Пока из освещённой пустоты коридора под боком поднятого в воздух несчастного не начала капать кровь. Едва в коридоре появился признак «живых» персон, капитан Райят пришёл в полные чувства и закричал:

– Цель зафиксирована!

В конце коридора вдруг материализовались двое человек в чёрных куртках с символами во всю грудь. Они появились из ниоткуда, словно осьминоги, что перестали маскироваться. И так же, как и морское животное, попытались сбежать. Тот, что держал труп, не бросил тело и ушёл за угол вместе с ним. А вот второй… Капитан ловко вынул свой пистолет с пояса, обычный огнестрельный пистолет, и выстрелил прямо в показавшихся преступников. Стандартная пуля с неприятным звуком прошла через лоб и звонко отлетела от бетонной стены позади. Тело вяло шмякнулось на пол, не способное более поддерживать жизнедеятельность.

Это не было мистическое существо, не был инопланетный организм или сбежавший из тайных лабораторий субъект. Это был простой человек теперь, несчастный и выбравший такой путь среди всех остальных.

– Вперёд, бегом, – скомандовал капитан Райят. Когда бойцы начали движение, их экзоскелеты зашумели, входя в режим погони. Пробегая мимо лежащего преступника, Гефест капитана опознал по лицу личность и занёс её в особую базу данных. К своей неудаче, Элиса Морено стала первой, кто попал в список «ликвидированных».

На стене была кровь. ИИ моментально простроил траекторию, заключив: если кто-то и был за трупом, ему наверняка расцарапало всю щёку, оставив шрам. Забежав за угол, бойцы тут же начали палить в коридор.

– Капитан Райят, это профессор Комески. Данные об эффективности SSF-SB-1 переданы на базу. Поздравляю с первой ликвидацией, тяжёлый и одновременно великий день для Сурьи.

Капитан ничего не ответил, лишь жестом перенаправил свой отряд в другой коридор. Потому что в этом их стрельба не встретила отзыва. Сейчас его больше волновало кое-что другое, нежели первые натурные испытания их автоматов. Глухой звук взрыва откуда-то из-под земли. Шум экзоскелетов, и солдаты снова бегут по военной базе по направлению прямо в стену. Здоровый снова разогнал двигатели своих приводов и влетел в хлипкую стенку, снеся её своим телом. Стена оказалась замаскированной дверью. Времени на ввод кода у них не было, оттого столь крайние меры входа. Экзоскелеты солдат оказались настолько мощными, что те без видимых травм спрыгнули с высоты пяти лестничных пролётов. Сформировав строй почти моментально, они подошли к развороченной бункерной двери. Из-за повреждений дверь слетела с петель и облокотилась на стену рядом. За дверью был исследовательский комплекс. Пол, стены, потолок, любые углы и мебель – всё было обязано изучать мягкий свет. Словно люди боялись теней и старались избавиться от них. Однако сейчас большая часть лаборатории оказалась без света.

– Профессор Комески, докладываю. Лаборатория потеряла свет. Предполагаю, что объект был найден. Запрашиваю разрешение на вход.

– Связь потеряна минуту назад. Вход разрешаю, пять сигнатур на территории.

Лабиринт из коридоров в комплексе был спроектирован в попытке запутать непрошенных гостей, однако, чаще всего, в них путался персонал. Здоровый боец, что ломал стены, вдруг выступил вперёд без приказа. Капитан Райят был недоволен, но лишь дал команду остальным следовать вперёд. Их целью была главное помещение в комплексе. Гефест услужливо выводил на личный интерфейс шлемов качественную карту лаборатории, позволив отряду продвигаться без блужданий.

Вскоре они достигли входа. Выбив двери, здоровяк влетел в комнату и провёл быструю проверку. Тут было чересчур темно. Из потолка вдруг вытянулись руки и схватили бойца за шлем. Они попытались сломать шею ему, однако экзоскелет не дал это сделать. Выскользнув из шлема прочь, здоровяк отскочил в сторону и начал стрелять в потолок.

– Успокоиться! – громко крикнул Райят, но его боец спятил. Пули в виде сгустков тьмы, конечно, не ранили его товарищей. Но это становилось похоже на ливень.

– Капитан, Гефест проанализировал лабораторию, объект не обнаружен. Был отдан немедленный приказ об удалённой ликвидации объекта, уводи отряд через служебный туннель.

Капитан ударил здоровяка прямо в лицо. Благо, это помогло ему прийти в себя.

– Принято, мы уходим.

Отряд подошёл к стене, Гефест открыл секретную дверь. Служебный туннель цилиндрической формы засветился, словно путь на небеса.

Покрытая чёрной дымкой крыша военной базы вдруг засветилась. Генерал-майор стоял на улице. Прибывшие отряды регулярной армии отгоняли интересующихся зевак, что ни в какую не собирались эвакуироваться. Всех заворожил неожиданный свет оттуда, где не было никаких световых установок. Лишь Бесфорд своим нутром почуял, что это нехорошо, очень нехорошо. Едва свет погас, на крыше появился чёрный, поглощающий абсолютные сто процентов цвета шар. Он начал медленно расширяться, поглощая базу, стены базы, наблюдательные вышки… дома, людей, землю. Словно чёрная дыра, он поглощал и уничтожал всё на своём пути. Те, кто видел это, начинали убегать, пытались прятаться. Но ничего из этого не помогало. Шар рос и через минуту поглотил весь квартал – саму базу, близстоящие высотки. И вырыл огромный котлован. Верхние этажи начинали падать, но падали прямо внутрь него, исчезая без следов. Едва его рост остановился, он мгновенно сжался. А потом целый остров в Лассо вспыхнул, словно спичка.

14 февраля 2064 года

Один из объединённых кварталов города. Здесь множество корпусов одного цельного места: международный научно-исследовательский институт биологии и трансляционной медицины «Аврора-Вита». Мало того, что он был одним из самых престижных мировых биологических и медицинских ВУЗов, так его исследовательский центр был буквально лучшим в мире – занимал первое место в рейтинге вот уже как десять лет. Сам институт представлял собой архитектурный шедевр в стиле урбанизма. Большой университетский корпус для обучения различных специалитетов; большой исследовательский центр, где работают уже состоявшиеся специалисты и стажируются студенты; зелёные дорожки между корпусами; парк в центре территории со столиками для обеда на воздухе; корпуса для проведения досуга со спортзалами, бассейном и спортивной площадкой на открытом воздухе.

Люси Паален работает младшим научным специалистом в исследовательском центре Авроры. Ей двадцать шесть лет. Два года назад она закончила магистратуру. Во время обучения студентка получила место стажировки в этом центре и отлично показала себя. Ещё до завершения магистратуры её приняли на работу – она была хорошим специалистом биологом, место которого как раз было свободно в то время. Хотя, её красный диплом чуть не был испорчен физкультурой. Преподаватель «не увидел достаточного стремления» и поставил четвёрку в первом семестре обучения. Правила университета были таковы, что предметы первого курса должны были быть освоены студентом целиком и полностью для получения диплома, поэтому Люси испугалась, когда получила четвёрку. Но к концу второго семестра преподаватель оценил старания и всё-таки оценил её на пятёрку. Как в семестре, так и за курс обучения.

Она проснулась в своей квартире уставшая. Вчера был тяжёлый рабочий день, полное внимание и концентрация, смена дольше двенадцати часов. Лаборатория научного центра Авроры вот уже как четыре месяца ведёт активные испытания новой разработки, из-за чего нагрузка выросла. Но ближайшие пару дней были выходными, поэтому в кровати можно поваляться подольше. Люси тяжело выдохнула, подняла руки и растёрла глаза, пытаясь прийти в себя. Её бледная белая кожа, которую в Лассо имел почти каждый из-за недостатка прямых солнечных лучей в любое время года, покраснела под глазами. Её лицо незначительно отекло, почти незаметно, но ощущалось это так, словно щёки стекли. Как у собак породы бладхаунд. Взъерошив свои бежево-розовые волосы, она уронила руки обратно на кровать, прорычав утреннюю норму звуков усталости.

– Доброе утро, Люси, – её квартира отозвалась на пробуждение. Гефест покорно поприветствовал её, прозрачный экран выполз из стены и прикрыл окно на улицу. На экране появились часы, на которых было три единицы и четвёрка. – Основываясь на вашем состоянии, я выбрал для завтрака лёгкий витаминный салат и какао. Советую выпить стакан тёплой воды с лимоном за полчаса до завтрака.

Люси молча встала на ноги, застелила кровать и жестом руки убавила громкость Гефеста.

– Включи музыку.

– Включаю «Wake Me Up When September Ends» группы Green Day, – ответил искусственный интеллект, и музыка потихоньку начала играть. В квартире Люси были установлены динамики в полный круг, а её электронный помощник мог автоматически регулировать громкости каждого. Чтобы музыка следовала по комнатам за хозяйкой.

Девушка притопала в ванную и посмотрела на себя в зеркало. Хоть она и чувствовала себя не слишком хорошо, в отражении могла заметить разве что покраснения, которые сама оставила пару минут назад. Открыв кран с холодной водой, Люси освежилась и почистила зубы. Шум щётки был в состоянии перекрыть музыку, потому она жестом прибавила громкости. Привела в порядок волосы, причесала их. Иногда они у неё были чересчур непослушные, но из-за небольшой длины и простой причёски в стиле каре уход за ними не был таким долгим делом. Закончив с утренним марафоном, хозяйка пришла на кухню. Подчинённый сразу опустил экран, снова затемнив окно. На прозрачном фоне появился рецепт уже упомянутого ранее салата, который был автоматически составлен на основе анализа холодильника. Люси взяла нужные ингредиенты и в спокойном темпе начала готовить.

– Звонок от контакта «Руководитель».

– Соединяй, – ответила Люси, чавкая, подчищая остатки нарезанного огурца с ножа. Иногда казалось, что огурцы имеют клей, дабы прилипать к ножу.

– Приятного утра, Люси, – из динамиков донёсся голос её руководителя работ, старшего научного сотрудника Захара Золотарёва. Его родной язык не был тем, на котором говорят в Лассо, поэтому редкий акцент выдавал его. – Я извиняюсь, что отвлекаю тебя в твой отдых. Я надеюсь, я говорил, что меня просили завтра выступить с лекцией в университете. Сегодня с самого утра мне звонил мой второй помощник, он сказал, ему требуется внеплановый отдых.

– Выходной, профессор Золотарёв.

– Выходной. Если Вы в силах, не можете завтра быть в моей лаборатории для наблюдения? Только наблюдение, выполнение заданий не требуется.

Люси остановилась в готовке, положив нож на стол. Она прикусила нижнюю губу, размышляя.

– Конечно, – неохотно, но без сожаления сказала она, – я послежу за лабораторией.

– Я благодарен Вам, Люси. Вы надёжный сотрудник, я знаю, что могу положиться на Вас.

Звонок окончился, и в этот момент Гефест объявил название следующей песни:

– Nirvana – «You Know You Right».

– Отключи режим ди-джея.

– Понял.

Люси выдохнула. Часть её планов на выходные была нарушена, но нельзя было сказать, что девушка расстроена. Ну, скорее, она просто была не в духе в данный момент принять этот факт. Когда сознание придёт в норму, то будет не против провести лишний день в лаборатории. Уж чересчур её завлекает работа.

После того, как она закончила с приготовлением салата и поставила на плиту специальный стакан, наполненный молоком, Люси показала своему помощнику пользовательский жест с названием «сделать напиток». Тот активировал сценарий, плита начала греть напиток, а камеры Гефеста следили за тем, чтобы капризное молоко не убежало.

Девушка села за стол и принялась за свежеприготовленный салат, попутно открыв свой профиль в популярной до сих пор социальной сети. На стеклянном покрытии стола, за которым она сидела, появился интерфейс операционной системы, а потом и сам публичный профиль. Брови Люси поднялись в паре с удивлением от пришедшего сердечка в честь дня Святого Валентина. После открытия странички отправителя, на столе возникла фотография довольно привлекательного парня. На вид он был на несколько лет моложе Люси, что подтвердилось ниже, в его личных данных. Оттуда же можно было узнать чуть больше. Он был одним из студентов Авроры. Видимо, этот парень видел Люси несколько раз, когда она шла на работу или домой, и каким-то образом смог найти её в сети. Конечно, это не было особой проблемой. В её данных было указано место работы, потому что она гордилась тем, что работала в ведущем мировом исследовательском центре. Пожалуй, любой бы гордился.

Хотя имя у студента было взаправду необычное – Эребос. Так ещё и фамилия Гойя. У Люси вертелась на языке эта фамилия. Она пыталась вспомнить, где раньше её слышала. Спросив у ИИ, тот выдал информацию про художника эпохи возрождения, Франсиско Гойя, а также его самые известные картины. Одна из них изображала античный миф о божестве, что пожирал своего ребёнка в страхе того, что его свергнут его же дети. Поморщившись от шокирующего художественного изображения, которое было способно вывести на эмоции даже спустя пятьсот лет, Люси закрыла статью в сети и вернулась в профиль. «Интересно, у нас у обоих фамилии известных художников», – написала она парню в ответ на его праздничную открытку.

Закрыв соцсеть, она открыла видео для расслабления на фоне. Гефест уведомил её о готовности молока на плите как раз в тот момент, когда салат закончился. Закончив с приготовлением какао, девушка ушла со стаканом в гостиную и расслабилась на кресле, что стояло напротив панорамного окна. За стеклом был прекрасный вид на гавань, где располагался город. А с двух сторон, на материке, возвышались две красивые башни.

Для нынешнего поколения, да и не только, было тяжело не полюбить вид Лассо. Люси восхищалась им каждый доступный ей момент, он покорял и сердце, и интеллект. Уникальный проект, уникальное воплощение, абсолютно непохожее ни на что другое в мире. Это не был город-утопия, но в нём было приятно жить. Это отмечал любой, кто оставался здесь более чем на неделю. Нет запутанных улиц, кварталы чёткие, ровные, большинство улиц широкие и свободные по одной очень отличительной причине.