- -
- 100%
- +
I
Когда Боги вели меня по пути страданий, и нападала на меня жажда, и сбивал меня с пути голод, тогда я молился Богам. Когда Боги низвергали города, в которых я обитал, и когда Их гнев опалял меня и Их глаза пылали, тогда я восхвалял Богов и предлагал им жертвы. Но когда я снова прибыл в мой зеленый край и увидел, что все ушли, и старые таинственные призраки, которым я молился ребенком, исчезли, и что Боги уничтожили самую пыль и даже паучью сеть из последнего памятного укромного уголка, – тогда я проклял Богов, сказав это Им в лицо:
«Боги моих молитв! Боги моих жертв! Хотя Вы забыли священные места моего детства и поэтому они сгинули, я все равно не могу забыть их. Поскольку Вы сотворили это, Вы увидите остывшие алтари и ощутите недостаток и страхов моих, и восхвалений. Я не стану вздрагивать при звуках Ваших молний и не буду преклонять колен, когда Вы шествуете».
Тогда, обратившись к морю, я встал и проклял Богов, и в этот момент ко мне явился некто в обличье поэта, произнесший:
«Не проклинай Богов».
И я сказал ему:
«Почему бы мне не проклясть тех, которые ночью выкрали мои священные места ночью и вытоптали сады моего детства?»
И он ответил: «Идем, и я покажу тебе».
И я последовал за ним туда, где стояли два верблюда, обращенные к пустыне. И мы отправились в путь, и я путешествовал с ним очень долго. Он не говорил ни слова. И мы прибыли наконец в заброшенную долину, скрытую посреди пустыни. И здесь, подобные падшим лунам, завидел я обширные ребра, которые белели из песка, возносясь на холмами пустыни. И здесь и там лежали огромные черепа, подобные белым мраморным куполам дворцов, давным-давно построенных для тиранических королей армиями покорных рабов. Также лежали в пустыне другие кости, кости огромных ног и рук, против которых пустыня, подобная бушующему морю, вела осаду, и уже скрыла наполовину. И пока я пристально взирал в удивлении на эти колоссальные вещи, поэт сказал мне:
«Боги мертвы».
И я долго вглядывался и сказал наконец:
«Эти пальцы, которые теперь столь мертвы и так белы, тем не менее срывали когда-то цветы в садах моей юности».
Но мой спутник сказал мне:
«Я привел тебя сюда, чтобы просить у тебя прощения за Богов, поскольку я, будучи поэтом, знал Богов, и будет справедливо отбросить проклятия, которые парят над Их останками, и даровать Им последнее прощение людей, чтобы сорняки и плющ могли скрыть Их кости от солнечных лучей».
И я сказал:
«Они сотворили Раскаяние, покрытое седыми волосами, подобными дождливым осенним вечерам, с раздирающими многих когтями, и Боль, с горячими руками и вялыми ногами, и Страх, подобный крысе с двумя холодными зубами, вырезанными из льда двух полюсов, и Гнев, который летит быстро, как летние стрекозы, и обжигает глаза. Я не прощу этих Богов».
Но поэт сказал:
«Как можешь ты проклинать эти прекрасные белые кости?»
И я снова посмотрел на те изогнутые дивные кости, которые не могли больше причинить зло самому маленькому существу во всех мирах, сотворенных ими. И я долго думал о зле, которое они сотворили, и также о добре. Но когда я подумал о том, что Их огромные руки, ставшие красными и влажными от сражений, сотворили первоцвет для ребенка, тогда я простил Богам.
И нежный дождь пал с небес и разгладил беспокойный песок, и мягкий зеленый мох внезапно вырос и скрыл кости, пока они не стали похожи на странные зеленые холмы, и я услышал крик, и пробудился, и понял, что спал; и выглянув из дома на улицу, я узнал, что удар молнии убил ребенка. Тогда я понял, что Боги все еще живы.
II
Я спал в маковых полях Богов в долине Алдерона, куда Боги прибывают ночью, чтобы встретиться на совете, когда луна стоит низко. И я видел во сне, что это была Тайна.
Судьба и Случай играли в свою игру и закончили партию, и все было кончено, все надежды и слезы, сожаления, желания и печали, все, о чем люди плакали и о чем забывали, и королевства, и маленькие сады, и моря, и миры, и луны, и солнца; и осталось только ничто, не имевшее ни цвета, ни звука.
Тогда сказала Судьба Случаю: «Сыграем в нашу старую игру снова». И они снова разыграли ее вместе, используя Богов как фигурки, как они многократно делали. И тогда все вещи, которые были, возникли снова, и на том же берегу в той же стране внезапный яркий солнечный луч в тот же весенний день пробудил к жизни тот же нарцисс, и тот же ребенок еще раз должен был сорвать цветок, не сожалея о миллиарде лет, которые отделяли это событие от предшествующего. И те же старые лица появились снова, еще не понесшие тяжелую утрату своих знакомых признаков. И летом вы и я снова встретимся после полудня, когда солнце стоит на полпути между зенитом и морем, в саду, где мы часто встречались прежде.
Ибо Судьба и Случай играют вместе только одну партию, повторяя раз за разом те же ходы, и они разыгрывают ее очень часто – пока минует вечность.