Ведьма для генерала

Глава 4

Элайза поправил белые манжеты рубашки с золотыми запонками и положил руки на колени. Я застыла в дверях столовой, следя за этой картиной, и сдерживала смех. Эльф походил на прилежного ученика в ожидании урока. Кашлянула, чтобы как-то обозначить свое присутствие, и Элайза повернул голову.

– Равенна, прекрасно выглядите.

Я улыбнулась и присела в соседнее кресло, оглядывая комнату, по центру которой стоял длинный дубовый стол, сервированный на троих. В противоположном углу от двух высоких кресел висела карта со множеством красных пометок и расположился небольшой шкаф, заваленный бумагами и книгами. Кажется, обеды и ужины в крепости совмещали с обсуждением дел. Теперь стало понятно, почему генерал строил такие постные физиономии, словно у него было несварение. Надо ему подсказать, что приятное с полезным не всегда стоит совмещать.

– Как вы устроились?

Я оторвала взгляд от карты. Ну, что ему ответить? Так, что хотелось трясти взрослого мужчину, как нашкодившего пятилетнего мальчика? Но посвящать Элайзу в подробности кошмарного поведения генерала не входило в мои планы.

– Прекрасно, стоило только принять ванну и усталость как рукой сняло. Генерал еще не появлялся?

– Уверен, скоро подойдет.

Ну да-ну да. А тот факт, что он сам пригласил нас на ужин и назначил время, абсолютно ничего не значил. С приглашением ко мне в покои постучался низкий, коренастый солдат с заиканием, но я так и не поняла – это у него от рождения или приобретенное от общения с де Бурбо? Стоило отыскать его еще раз и узнать причину, с этим недугом справиться легче, чем с насморком.

– Элайза, вы уже получали известие от эберского посла? – Я решила занять свои мысли чем-то более важным, чем генерал.

Эльф засмеялся:

– А вы все рветесь в бой, Равенна. Не торопитесь, в таком деликатном вопросе надо уметь ждать. Мы знаем, что их посол прибыл на границу сегодня. Дадим ему время отдохнуть, а завтра я пошлю от своего и, конечно же, вашего имени дружественное приветствие.

– Я могу написать и от…

– Извините за опоздание! – прервал меня на полуслове появившийся в комнате генерал.

Вот не мог он что ли подольше не торопиться? Ведь разговор только вошел в нужное русло.

Должна признать, я была удивлена внешним видом де Бурбо. Темные волосы зачесаны назад, открывая высокий лоб, лицо гладко выбрито, от чего сразу стала видна упрямая ямочка на подбородке, а вместо грязного плаща темно-серая рубашка и черные брюки. Мне ужасно не хотелось, но пришлось признать, что выглядел генерал прилично. Даже очень прилично. Вслед за генералом в столовую вошел молодой солдат, катя перед собой столик, уставленный тарелками.

Элайза галантно отодвинул для меня стул, в то время как генерал уселся, не удостоив никого и взглядом.

– Как мило с вашей стороны разделить с нами ужин при такой ужасной занятости, – проговорила с вежливой улыбкой, благодарно кивая солдату, поставившему передо мной тарелку с жареными ломтиками картофеля и зеленым горошком.

И сразу же почувствовала на себе взгляды всех присутствующих в комнате, в том числе солдата, игравшего роль подавальщика и застывшего с недонесенной до стола тарелкой. Молчание слишком затянулось, я подняла глаза на генерала, острый взгляд которого почти резал по коже. Я не осталась в долгу, приподняла брови в немом вопросе: «А что такого случилось?», и не разрывая зрительный контакт, отправила себе в рот кусочек ароматного картофеля.

Давящую тишину, наконец, развеял Элайза. Храни его все духи мироздания, не иначе, без него мы бы с генералом вцепились друг другу в глотки. У меня еще никогда не было столько неприязни к человеку просто потому, что он… просто есть. Даже наш главный королевский целитель – господин Кастиэль – не вызывал столько раздражения.

– У отбивной интересный вкус. Ваш повар добавляет в соус тмин? Что-то знакомое.

– Это зира, – поправила эльфа, отворачиваясь от генерала.

– Точно.

– Вина? – обратился де Бурбо к Элайзе, поднимая кувшин.

– О, Пино Неро? Дивно, – протянул посол, делая маленький глоток.

Де Бурбо вновь принялся нарезать солидный ломоть мяса на кусочки, прямо как настоящий дракон, только вместо когтей он орудовал ножом, а я же посмотрела на свой пустой бокал. Честное слово, генералу и правда пять лет?

Отложила вилку с ножом и красноречиво кашлянула, привлекая внимание. Элайза тут же взглянул на меня, де Бурбо же не удостоил чести лицезреть его очи. Посол быстро заметил возникшее недоразумение и поспешил уладить ситуацию, но я подала голос прежде, чем Элайза снова начал сглаживать впечатление, произведенное генералом, и спасать его душу от гнева ведьмы.

– Я бы тоже была не прочь отведать вина, генерал. И смочить горло, мясо пересушено, знаете ли.

– Вам можно пить? – спокойно спросил де Бурбо, не поднимая глаз от тарелки.

– Простите? – не поняла. Элайза также в свою очередь удивленно посмотрел на генерала де Бурбо, и тот, о диво дивное, на секунду оторвался от поедания ужина и уточнил:

– Вам есть восемнадцать?

Я задохнулась от возмущения. Вот грызут меня сомнения, что он хотел польстить.

– Генерал де Бурбо, – эльф натянуто улыбнулся. – Госпожа Бесси уже прошла все ступени совершеннолетия, – и повернувшись ко мне, более мягко заметил: – Но должен сказать, что я и сам не дам вам двадцати.

– Мне двадцать пять, – отозвалась холодно.

– Черное должно старить, – зачем-то добавил генерал, все-таки наливая вина в мой бокал.

Я в который раз глянула на него, как на умалишенного, и опустила взгляд на свою черную юбку и такого же цвета блузку с круглым вырезом.

Так он считает меня слишком молодой или старой?!

В запале сделала несколько длинных глотков, полностью осушая бокал, и сразу ощутила, как вино горячей волной прошлось по горлу, а голова слегка закружилась. Все же стоило сначала поесть.

Оставшаяся часть ужина прошла скучно. Элайза и генерал обсуждали новые поставки винограда с Западных долин и весенние учения на границе. Сначала я пыталась вникнуть в их диалог, но после третьего бокала вина абсолютно потеряла нить разговора и не могла понять, зачем три полка отправились на винодельню проводить учения по прессованию мезги и собиранию выжимки второго урожая. Поэтому я позволила себе немного помечтать, вспомнила, какие порчи я знаю, и в красках представляла генерала, страдающего от сотни и сотни недугов и сглазов.

Да, Пиро Неро и правда было дивным вином. Особенно хорошо оно шло, когда рядом сидело самое раздражающее чудище на свете.

Хорошо-то оно шло – это да, без сомнений, вот только мысли мои затуманились настолько, что было не очень хорошо шагать по каменным ступенькам. Ноги совсем меня не слушались. Пожелав спокойной ночи Элайзе, я перестала держать спину прямо и поплелась к себе в комнату, придерживаясь за стеночку. Напевая детскую песенку, которую так любила моя мама, про злого колдуна, заманившего в свое логово мышку для черного ритуала, я вдруг поняла, что за мной кто-то идет. Тихие шаги были едва слышны, но ощущение, что за тобой следят и дышат чуть ли не в затылок, нарастало с каждой минутой.

Насколько это было возможно, я ускорилась. Шаги сзади тоже. Затем резко остановилась, но не посмела обернуться. В коридоре в поздний час горели только пара магических светильников, и то приглушенно. Я тряхнула головой, отчего та закружилась еще сильнее, и ринулась вперед, ускоряя шаг. На повороте к комнате я оступилась и чудом не упала. Пришлось вновь остановиться и перевести дыхание.

Прислушалась к звукам крепости, но вокруг стояла тишина, и я все-таки обернулась. Какого же было мое удивление, когда я увидела в нескольких шагах от себя генерала де Бурбо.

– Вы меня преследуете! – вскрикнула и направила на мужчину обвинительный перст.

–Я просто иду в свою спальню.

– Конечно! Чудище! – честно, последнее восклицание вырвалось само, я вздернула подбородок и отвернулась, но перед тем, как открыть дверь спальни, оглянулась через плечо. Де Бурбо стоял совсем близко.

– Отойдите! А лучше, вообще, исчезните с глаз моих.

– Всенепременно, – усмехнулся мужчина и, действительно, скрылся. За соседней дверью. И только тут я сообразила, что наши комнаты находятся рядом. Осознав, что наговорила генералу, я поспешила зайти в спальню, дабы поскорее лечь в постель и забыть обо всех ужасах вечера. А ведь это был лишь первый день, проведенный на Северной границе.

Для ведьмы утро начинается не с криков петухов и не с чашечки кофе, а с варки новых зелий, особенно если эта ведьма давеча вечером чуток перебрала и спустилась к завтраку уже в обеденное время.

Как я не надеялась, воспоминания о минувшем вечере не улетучились, а наоборот – приобрели еще более яркие краски.

Ни Элайзу, ни де Бурбо, на свое счастье, я не встретила, а поймать кого-то из солдат было задачей вовсе невыполнимой. Если кого и видела в коридорах крепости, то они исчезали быстрее, чем я успевала понять, что это человек, а не призрак.

Что ж, раз меня оставили на собственное попечение, следовательно, можно заняться делом и устроить себе экскурсию, о которой никто не позаботился. Бродя по лабиринтам крепости, а понять ее планировку, особенно изнутри, было весьма трудной задачей, я чувствовала себя неуютно, так как с детства привыкла к суете сначала нашего дома с родителями в Южных землях, а затем – Королевского дворца. Ничего интересного и существенного, кроме пары закрытых на большие замки комнат, я не нашла, что поумерило мой пыл.

Поэтому, когда прямо по коридору из маленькой двери, сливающейся со стеной, выбежал мальчик, я была несказанно удивлена. Юное создание едва не врезалось в меня и еле остановилось на полном лету, затормозив пятками.

– Ой, – пискнул мальчик и сощурился, оглядывая меня с детской непосредственность, то есть абсолютно не стесняясь: – А вы кто?

Не успела я ответить, как его губы смешно вытянулись и он громко спросил:

– Что, та самая ведьма?

Яркие голубые глаза на узком веснушчатом лице и вьющиеся светлые волосы навеяли мне образ принца Гидеона, и я не смогла сдержать улыбки:

– Видимо, да.

Глаза мальчика стали еще больше, и он начала пятиться.

– Извините, простите…

– Стоять, – проворно ухватив его за руку, усмехнулась: – Я «та самая ведьма», а вот ты кто такой?

Мальчик сглотнул и пропищал:

– Ники, то есть Николас, госпожа ведьма.

– Можешь называть меня Равенна.

– Правда?

– Правда, – кивнула и отпустила руку мальчика. – И куда это ты так бежал?

– По делам, – уже куда смелее изрек Ники, видимо, поняв, что наводить порчу на него никто не собирается.

– А что за той дверцей? Если бы ты ее не открыл на моих глазах, то я бы и не заметила ее.

Николас хитро улыбнулся:

– Как что? Это потайные ходы, конечно.

– Правда? —сне хуже ребенка воскликнула я.

Ники кивнул и поучительно добавил:

– Конечно, правда! Мы же в крепости! Тут они везде. Но мне надо бежать, а то ба шкуру с меня сдерет.

– Подожди, Николас! – Я едва успела остановить мальчика. – Возьмешь меня с собой?

Ники скептически осмотрел меня, задержав взгляд на длинной юбке и высунувшихся из-под нее кончиков туфель, словно сомневался, что я сумею поспеть за ним, и, поджав губы, оценивал, насколько я достойна его важных «дел».

– Только если потеряетесь, скажете генералу, что сами напросились.

Угнаться за Ники, действительно, оказалось непросто, но я и сама в детстве отличалась особой неугомонностью. Вместе со старшими братьями мы устраивали те еще приключения, получая от отца по самое не хочу. И хотя мне уже давно минуло за двадцать, но часы, проведенные за лазаньем на деревьях и в беготне по южным базарам, а затем за придворными слугами, не прошли даром.

Потайные ходы крепости Монтхор оказались на удивление обжитыми. Никаких паутин, опасно накренившихся стен и особо темных уголков. На секунду я потеряла Ники из вида, но завернув за угол, вышла в ярко освещенное помещение.

– Мардж! Мардж! – заголосил Ники. – Смотри, кого я привел! Настоящую ведьму!

Я оглядела высокие шкафы с посудой, консервами и банками. Две плиты и деревянные столы, приставленные к стенам, на которых были наставлены горшки со всевозможными травами. Все это, а также пряные запахи, витающие в воздухе и пропитавшие, кажется, даже каменные стены, говорили о том, что я попала на местную кухню.

Николас исчез за одним из шкафов.

– Что ты такое городишь? – пожилая женщина, очень крупная и упитанная, так и застыла с кастрюлей, прижатой к груди, увидев меня на пороге своей обители. Гостей явно никто не ждал.

– Здравствуйте, я Равенна, а вы? – мило улыбнулась, представляясь, чтобы сгладить первое впечатление. А то мало ли что им тут наговорили про ведьм.

Женщина опустила кастрюлю на стол, открывая взорам цветастую блузку в красных горох и так лучезарно улыбнулась в ответ, блестя одним золотым зубом, что у меня сразу отлегло от сердца. Выгонять, а тем более – пугаться, никто не будет.

– Я Марджери, местная кухарка, но все зовут меня просто Мардж. Так это вы прибывшая к нам Королевская ведьма?

– Похоже, что все уже осведомлены.

– У нас тут не так много чего происходит, – Мардж развела руками и крикнула:

– Ники! Иди сюда, хулиганье.

Мальчик осторожно выглянул из-за большого мешка с торчавшими верхушками моркови.

– Познакомьтесь-ка, Равенна, мой внук – Николас, – и уже мальчику, более строго: – Извинись перед госпожой ведьмой за свою грубость.

– Извините, – бросил Ники, уже сообразив, что ведьма-то и не такая злая, как следовало бы, и тут же снова скрылся за мешком.

– «Извините», – передразнила интонацию внука Мардж и махнула рукой: – Что с него взять! Лучше я принесу извинения за его несносный нрав.

– Нет-нет, Ники никак меня не обидел, – затрясла головой и подошла ближе к женщине: – Это вы готовили вчерашний ужин? Картофель и запеченные яблоки были просто сказочными!

Мардж зарделась:

– Что вы, думаю, во дворце вы ели и не такие деликатесы, – и прежде, чем я стала бы возражать, лукаво спросила: – А мясо как вам?

Я смутилась, не желая обидеть женщину, ведь отбивные были здорово пересушенными и пересоленными. Только зира и спасала положение.

Кухарка увидела мое замешательство и дружелюбно рассмеялась:

– Я говорила Ленни, что соль и перец вместе с южной приправой вдобавок —перебор! Но он настаивает, чтобы на кухне мне обязательно помогали, а порой и сам является, вон, как вчера. Но не в обиду генералу будет сказано, повар из него никудышный.

– Ленни? – переспросила, не совсем понимая, о ком Мардж говорит.

– Ох, что это я. Забылась совсем! Но называть его генералом де Бурбо, когда он в фартуке, у меня язык не поворачивается.

– Хотите сказать, что вчера вечером мы ели мясо, приготовленное генералом?

– Похоже, я вас смутила, милая. Но да, отбивные готовил Ленард, да так перепачкался, что пришлось бежать переодеваться. Он никак не мог взять в толк, почему раскаленное масло так брызжет, – Мардж вновь расхохоталась и наклонилась, чтобы поднять металлический таз, до краев наполненный сладким сиреневым луком.

Я поспешила женщине на помощь, но та и сама быстро справилась со своей ношей, передвинув ее к другому шкафу. Краем глаза я заметила, как рядом возник Ники, хватая горсть орехов со стола.

– Ну-ка! Ты что, думаешь, я слепая? – грозно спросила Мардж и развернулась к внуку, подбоченившись. Даже я немного испугалась. Ники прошмыгнул у нее под рукой и скрылся в двери потайного хода, как юркая мышка.

– Спроси у генерала про завтрашние сборы! – прокричала Мардж ему вслед.

Я же пыталась рассмотреть, как именно Николас открыл дверь, ведь никакой ручки или хотя бы рычага на стене не виднелось.

– Если б генерал не был к нему так добр и не спускал ему все с рук, он бы знал, что нужно сначала думать, а потом делать, – назидательно проговорила Мардж, качая головой и вытаскивая кусок теста из кастрюли.

Не зная, куда себя деть, я присела на краешек стула, застеленного черной салфеткой с синей бахромой. Пока руки кухарки умело порхали над столом, я решила, что нашла отличный кладезь информации. Уж Мардж точно знает все-все о местных обитателях.

– Вы говорите про генерала де Бурбо?

– Да про кого ж еще! – усмехнулась женщина, вминая кулаки в круг теста. – Мне же совсем не на кого оставить этого малька, и господин генерал пригрел его в крепости. Ему тут раздолье. Мальчику нужна мужская рука, да и авторитет, вот и прилип к генералу, а тот его разбаловал, хотя Ники только его и слушается. Да, уважение ребенка не купишь ни за какие коврижки! – Марджери смахнула со лба светлый локон с заметной сединой, отчего на ее морщинистой коже остались белые следы муки, и кивнула на стеллаж за моей спиной: – А ну-ка, милая, достань мне корицы.

Я тут же подскочила и быстро нашла нужную баночку, поинтересовавшись:

– И как давно вы тут работаете?

– Второй год пошел. Я до этого была кухаркой в одном особняке пограничном, у столичного мага, любившего приезжать на Север поохотиться. Но в итоге он женился, и я не угодила новой хозяйке. Вот так значит, – Мардж грустно улыбнулась: – Ну, я не серчаю. Мне б самой пришлось уйти, мама Ники как раз нашла работу в столице, и я взяла его себе, сначала на время, а сейчас уж и не знаю… но кто ж примет с маленьким мальчиком на работу? А мой покойный сын был знаком с генералом, ну я и попытала счастье. Местный комендант сказал сначала, мол, нет, так не пойдет, какие ж дети в крепости с королевским гарнизоном, но генерал прознал про нашу ситуацию и принял меня на работу, разрешив и внуку жить вместе со мной за исполнение мелких поручений. Ники сразу к нему репейником прицепился.

Мардж рассмеялась, явно что-то вспоминая, и вмяла тесто в квадратную форму.

Я придвинула к ней тарелку с уже порезанными яблоками и стала помогать выкладывать их по кругу. Образ генерала, который мне предстал, не очень вязался с тем, что описывала Мардж. Особенно сложно было вообразить де Бурбо в фартуке перед плитой с лопаткой в руке.

– И какую работу нашел для Ники генерал?

– Да какую там работу, так, смех, да и только. Бегает он туда-сюда, где что принесет по чьей-нибудь просьбе, где поможет маленько что подвинуть, протереть. Иногда генерал поручает ему отнести записку на пост, да Ники становится таким важным, что любо дорого смотреть. Мальчик хочет военным стать, как отец и генерал. Вот так, – в голосе Мардж явно сквозила гордость за внука.

– Он очень смышленый.

– Смышленый, значит? А мне всегда казалось, что хитрый он слишком уж… хотя, эти качества и спутать можно. Ну что ж, вот, один пирог готов, давай-ка следующую кастрюлю.

Я повернула голову в сторону полки, на которую показала Мардж, и глаза непроизвольно округлились: там рядком уместилось еще десять кастрюль с поднявшимся тестом.

Кухарка заметила мое недоумение и задорно хлопнула в ладоши:

– Ну а как, голубушка, ты думала накормить армию голодных мужчин? Это сейчас еще помощники подойдут, будем два мешка картошки чистить.

Я глянула на мешки, стоявшие в углу кухни, и сглотнула. Судя по их величине, помощников должно было быть уж точно не меньше дюжины, но пришло всего двое. В них я узнала того, что был посмелее из носильщиков моих сундуков, и солдата, принесшего приглашение на ужин от де Бурбо.

Медленно и осторожно я показал им, что, может, картошку чищу не так умело, как они, зато не такая уж и страшная, и не стоит передо мной особо расшаркиваться. Да и не думаю, что после совместной чистки мешка картофеля они бы это делали.

Одного из солдат звали Юджин, и он научил меня быстро выковыривать глазки под одобрительные причитания Мардж, а второй солдат, что принес записку, – Байрон – оказался с заиканием. Он честно рассказал, что проблемы с речью у него начались в детстве, хотя родился он здоровым… И мне захотелось ему помочь. Все-таки в столице в первую очередь я именно лечила людей.

Глава 5

– Всегда удивляла северная природа. Скалы, скудная растительность, но приглядишься и понимаешь, что в этом есть некая романтика. А какое необыкновенное небо! В столице такого не увидишь.

Я подняла взгляд вверх. Небо и правда поражало, солнце еще висело на горизонте, а луна уже взяла бразды правления в свои руки, ярким полумесяцем сверкая прямо над головой на синем покрове, с фиолетовыми и темно-зеленоватыми всполохами.

Мне хотелось бы найти сотни прекрасных слов для этого пейзажа, но сил оставалось только на кивок. Чистить картошку, если ты никогда прежде этого не делал, было сложной задачей, даже с помощниками, орудующими ножами как заправские бандиты с большой дороги.

После я поднялась к себе и начала заговаривать нужные травы для зелья от заикания, что тоже прилично отняло сил, ведь я еще после чистки постоялого двора полностью не отошла. За неимением приличного рабочего места, пришлось разложить их на туалетном столике, между расческой и ночным кремом. Травам предстояло пролежать так сутки, прежде чем их можно было отправлять в котел.

А потом объявился Элайза, вытащив меня, мечтавшую о ванне и кровати, на прогулку, показать внутренний двор и окрестности крепости. Но все, чего он добился, было то, что я еще больше возжелала принять горячую ванну.

На вечернем морозе не спасало даже пальто с меховой подкладкой, двое перчаток и вязаная шапка. Я и не подозревала, что можно так быстро замерзнуть. Несмотря на то, что в столице зимой температура спокойно падала до минус пятнадцати, а порой случались и настоящие снегопады, северный ветер делал свое дело и пронизывал насквозь, задувая, казалось бы, даже в швы карманов.

– Вас долго не было, – заметила, выдыхая белое облачко пара.

– Мы с генералом де Бурбо осматривали с его отрядом пограничные посты, генерал был уверен, что вам бы эта прогулка не пришлась по нраву. И поверьте мне, Равенна, вы, действительно, мало что потеряли.

Генерал был уверен, значит? Да кто бы сомневался. Я, конечно, как любая порядочная ведьма, возмутилась, но только про себя, и решила при встрече обязательно напомнить генералу о его самоуверенности. Хотя какая-то малая часть меня была благодарна, что не пришлось несколько часов провести на холодном ветру.

– И у меня есть новость, которая непременно вас обрадует, – Элайза выудил из кармана два письма. – Я уже получил ответ от эберского посла. Он очень сердечно нас приветствует.

– Вы назначали дату переговоров? – обрадовалась я.

Чем быстрее мы начнем, тем быстрее закончим и тем быстрее вернемся в любимую Авьену. Нет, Монтхор мне даже понравился и я правда хотела помочь Элайзе, но было одно большое черное пятно, которое все омрачало, и мне не нравилось, что я так остро реагирую на него. Разумеется, сейчас я имела в виду генерала де Бурбо.

– Пока нет, но, предвещая ваши вопросы, скоро-скоро. Уже совсем скоро.

Элайза широко улыбнулся, демонстрируя ряд безупречно белых и ровных зубов. Почему он был таким радостным, я не очень понимала, но заметила на втором письме столичную марку, и заинтересовано спросила:

– Вам написали из дворца?

Хотя, тогда бы на письме была королевская печать или использовали бы гербовую бумагу.

Вспомнив о дворце, я вздрогнула, на пару секунд меня прошиб настоящий страх. Представилось, что король срочно вызывает меня к смертельно заболевшему принцу, мечущемуся на шелковых простынях в адской агонии. Картина была настолько красочной, что я перепугалась уже за саму себя и свой рассудок. Может, успела заразиться от принца чересчур богатым воображением? Нет, это мне переоделось по наследству от матушки. А беспокойство за наследника престола объяснялась очень просто – я так привыкла находиться рядом и знать все о жизни не только принца Гидеона, но и придворных, что без этого немного терялась. Наверное, поэтому так хотелось помочь Байрону, и было так радостно на душе, когда сидела в кухне с Мардж и чистила эту несчастную картошку…

Элайза отрицательно покачал головой:

– Не из дворца, это письмо от моей жены.

– У вас есть жена? – удивилась и тут же отругала себя за несдержанность и прозвучавшие в голосе нотки сомнения, но эльф не выглядел обиженным.