Нетландия. Куда уходит детство

Меня смущают тэги к этой книге на ЛЛ, «Детские книги», «Зарубежные детские книги» и «Детская проза». Скажите пожалуйста люди, поставившие эти тэги к этой книге, в каком месте эта книга должна быть предназначена для детей? Автор вспоминает моменты из детства, которые толкнули его в сторону взросления, а также рассказывает о своей воображаемой слежке за собой в детском возрасте. Воспоминания, которые делают взрослее… Об этом точно надо читать детям, у которых, возможно, таких воспоминаний еще нет? Завершая абзац недовольств, отмечу часто встречающийся ляп в современных изданиях авторов с приставкой к фамилии, обозначающей дворянское происхождение, в данном случае приставка «де» к фамилии «Фомбель». На обороте титульного листа, там где пишется аннотация, пишут фамилию, а затем через запятую имя. И вот уже не первый раз я сталкиваюсь с тем, что приставку к фамилии присоединяют к имени. Это выглядит так: «Фомбель, Тимоте де». Спрашивается, почему)А вот взрослым читать можно. Наверное, не будет большим спойлером, если открыть здесь окончание истории со слежкой за собой в детстве. Однако, обозначу спойлером: он преследовал, преследовал себя в детстве и, наконец произошел некий контакт, в ходе которого, как мне показалось, ребенок в душе автор окончательно его покинул, уйдя вместе с воспоминаниями о детстве из виду.свернутьЯ выражу свое мнение, подчеркиваю это для отдельных товарищей, периодически обличающих меня в том, что я все неправильно представляю. Мне кажется, те моменты, которые делают взрослее Тимоте де Фомбеля, у большинства детей проходят незаметно. Это очень грустные моменты, связанные со смертьюблизких. В детстве смерть, пусть и родного человека, переносится легче, чем во взрослом состоянии. Можно легко поверить, что человек просто уехал куда-то на очень долгий срок и особо по нему не горевать. Взрослый же знает что в этом мире он уже не встретится с умершим. Может быть после смерти, но это не точно. У меня нет ответа что нас делает однажды взрослым человеком. Мне понравилась идея автора, что человек в детстве пребывает в одном мире, а повзрослев, переходит в другой. Наверное, также и умирая переходит в еще какой-то новый мир. Взрослый и ребенок часто не понимают друг друга так, что и правда начинаешь думать, что беседуешь с инопланетянином. К сожалению, скорее всего, детские воспоминания больше заточены на какие-то события, а не на людей в них участвовавших. Просто так устроен мир детей. В нем и смерть не так страшна и печальна, как бы это цинично не звучало. Ничто не сможет остановить ребенка в желании поиграть. Вот поэтому сразу и видно, что воспоминания Тимоте де Фомбеля, скорее всего, сильно восстановлены, они записаны так, как если бы вспоминал повзрослевший человек. Но, наверное, воспоминания переживают такие же метаморфозы, связанные с взрослением, как и сами люди.

А можно сделать так, чтоб детство нам продлили?..Мои отношения с французской литературой с каждой новой книгой проходят серьезную проверку на прочность, но в большинстве своем ностальгия, присущая практически всем им, мне нравится. За кажущейся простотой и невыразительностью что-то тем не менее периодически перечитывается, другое откладывается в памяти для того, чтобы вернуться к нему для дальнейшего осмысления после. От данной книги впечатления отложились невыразимые, наверное, во внятный отзыв, поскольку и сама по себе она какая-то неопределенная, по сути ни о чем, но с претензией на охват большого неизмеримого пространства.Книга посвящена тоске по детству – по этим маленьким ребяческим босым ножкам, которые стремятся ускользнуть от твоего внимания тем дальше, чем старше ты становишься. И вот ты, как и главный герой, уже нигде не видишь детей, ищешь их в попытке ухватить за хвост свое давно ушедшее детство.Реального, настоящего здесь мало, и оно повествует об авторских воспоминаниях о родителях, братьях, дедушке и бабушке; о детских шалостях; о том, что ребенком быть, конечно же, лучше, чем взрослым. В остальном история наполнена образами и фантазиями: чего только стоит представить главного героя, с фонариком и лошадью путешествующего в поисках своего детства? или сидящим на заборе и смотрящим в окно дома, за которым спит он сам, будучи ребенком?.. Язык не обладает общепринятой для нас красотой, но рисунки, поданные им, моментами очень красивы и трогательны.Не дает эта крошечная книга ответа, куда уходит детство. Хотя… знака вопроса в конце нет, а, следовательно, обязательного ответа не предполагается. Просто маленькое визуальное путешествие в поисках живущего в голове. Стоит ли читать? Наверное, да. В тишине, чтобы посторонние шумы не заглушали то, о чем хотят рассказать страницы. Литература по-своему своеобразна, но добра, и если вишневые косточки взрослости, о которых пишет автор, не до конца проросли в вас, вам должна понравиться эта книга.

Ведь мы владели всем, чего они давно лишились.Ребенок воспринимает все проще. Он очарован миром, очарован каждой вещью в нем. Пусть она неказиста и некрасива, но для ребенка она – сокровище. Потом, спустя годы, она найдется в каком-нибудь старом ящике в дальнем углу. Возможно, эта находка вызовет снисходительную усмешку, адресованную ребенку из прошлого, но возможно – вызовет воспоминание, беспокойство и еле ощутимую тоску по утраченному.Взрослый не станет ребенком даже если очень захочет, но ребенку взрослым стать придется.Я забыл, каково это – переживать мгновение.Фомбель в книге «Нетландия» пытается догнать это ускользающее чувство восприятия мира ребенком. Он вспоминает людей, дни и сезоны, запахи и голоса: все то, что когда-то составляло его детство до тех пор, пока он не оставил его. Когда? В какой момент? Может быть получится пройти эту границу в обратную сторону?Очень недетская книга о детстве написана без сюжета и структурной формы. Опираясь на зыбкие воспоминания, Фомбель ведет читателя не путем смыслов, но чувств. Его язык настолько прост, что позволяет прочувствовать все и сразу неожиданно яркими, насыщенными красками, которые сейчас, кажется, потускнели или вовсе потеряли цвет. «Нетландия» – возможность на минуту обренуться назад, помахать ребенку, который сегодня вырос, и пойти дальше, своей дорогой.А потом, чуть ниже подписи, душераздирающее восклицание: «Первое сентября, увы! уже!..»