Анрелиз

1

Испытывал ли ты восторженное состояние происходящего момента, неестественное возбуждение от независимо происходящих вокруг событий, положений и вещей? Без каких-либо сопутствующих тому причин. Бывало ли, что момент, озарённый экзальтацией, невольно внушал тебе мотивацию вдохнуть полной грудью? Нутро застывает в момент, тело обогащается кислородом. Чувство собственной удовлетворённости, не так ли? Ты сияешь бликом искры; готов, фактически, на что угодно. Ты называешь это экстазом. Ты называешь это воодушевлением. Кислород поступает в мозг, он продолжает работу. Ничего из происходящего больше не имеет значения. Ты ощущаешь высвобождение эмоций. Ты называешь это катарсисом. Ты называешь это самоочисткой. Промелькнёт лишь только одна мысль и твой мозг заставляет это чувство покинуть тело так же скоропостижно, как оно и появилось. Непонимание и недостаток застывает внутри. Что это было? Чувство проникновения насквозь солнечного тепла, чувство касания лучей по белому телу, чувство, схожее с эффектом дежа вю. Ответ не возникает в голове. Ответ не возникнет в голове. Подобно жжению спирта в гортани, это тревожит тебя ещё некоторые мгновения. Дальше ты просто возвращаешься в привычное русло реальности, уже и забыв, что такое глубокое чувство ещё вот-вот, ещё мгновение назад, тревожило тебя. Считаешь ты ли, что возможностью управлять таким чувством, могут послужить намеренные положения вещей? Ты скажешь, что это чувство не поддаётся закономерностям и подвластно лишь случайностям, нашедшим тебя в удачный момент? И ты будешь прав, но..

Рассуждения на этот счёт Сэм никогда не доводил до логического конца. И не доведёт. Непостоянность его мысли часто играет не в его пользу и он быстро теряет интерес. Мы все часто теряем интерес.

Сэм потянулся к стакану воды, стоящему неподалёку от чайника. Хоть содержимое и не напоминало по цвету воду, скорее разбавленный чай, Сэм всё равно сделал глоток. Напиток и правда имел вкус разбавленного чая. Разбавленный чифирь в грязной кружке с плавающими чаинками. Отрава для твоего желудка.

Звук уведомления телефона раздался глухим эхом по комнате. Уведомление говорит о пропущенных 6 звонках с неизвестного номера. 6 телефонных трубок на фоне каких-то камней. На фоне его экранной заставки. Сэм не хочет ни с кем разговаривать, он отбрасывает телефон без задних мыслей. Не успел телефон коснуться дивана, как раздалась мелодия вызова.

Чифирь обычно заваривают из чёрного чая, из самого обычного чёрного чая. В кипящую воду в твоём чайнике надо закинуть 2—3 ложки обычного чёрного чая. Самого дешёвого, что только можешь найти. Засыпь эту траву так, чтобы она осталась наплаву. Теперь тебе необходимо сделать самое тяжёлое действие: подождать 10—15 минут, чтобы твой чудо-навар насытился. Чтобы чайная трава опустилась на дно твоего чугунного чайника и насытила воду силой и энергией. Самые продвинутые накрывают посудину плотной курткой, чтобы лучше настаивалось. Чтобы насытилось на максимум. Через самых сложных в твоей жизни 15 минут ожидания, твоё чудо готово к употреблению.

Сэм подождал очередного гудка, надеясь, что на той стороне ошиблись, и вовремя заметят это. Но гудок повторяется, и Сэм решается взять трубку. Ещё, обычно, второй гудок ждут, когда принимают вызов на стационарном телефоне. Так можно выявить звонок с сотового телефона. На стационарный телефон сотовый выдаёт всего один гудок. Неуверенным и дрожащим от долгого молчания голосом он вопросительно говорит:

– Алло…? – Некоторая пауза заставила Сэма подумать, что и впрямь ошиблись.

Он готов был уже с радостью отключить телефон, но услышал из динамиков хрип. Он решает повременить с действием. Теперь ответ не заставил себя долго ждать.

– Привет. Есть время?

Сэм не мог узнать голос, но он показался ему довольно знакомым, будто человек на линии был кем-то из его давних знакомых.

Вопрос произвёл на него чувство неизвестности. Такая радость неизвестному влечению. Такая радость – ксенофилия. По-прежнему не зная, с кем говорит, он отвечает особым образом:

– Я располагаю временем для разговора. С кем я говорю? – Он произносит эти слова с особой серьёзностью, как будто на другой стороне был опрос населения по поводу качества звонков.

Ожидая ответ, Сэм успел понять, что лучше бы он ничего не говорил. Это чувство, ты называешь его стыд. Но не успел он придумать другой сценарий, как прозвучал новый хрип, похожий на старый. В голове возникло сравнение этого звука с шумом канализации.

Девушка на линии тихим, робким голосом ответила, что хотела бы поговорить лично, что разговор этот не может идти по телефону.

– Тебе удобно свидеться со мной к 8 вечера за старым лесопарком на окраине города?

Не долго раздумывая, он даёт одобрительный ответ. Его одолевал интерес, а ещё он вовсе позабыл о том, что вообще не знает, кто это.

– Хорошо… – Ответил Сэм голосом, не показывающего ни восторга, ни какой-либо другой эмоции, хотя в душе он ликовал. Как если бы вены тронул солнечный свет. Телефонный звонок оборвался. Девушка сбросила трубку, и только тогда Сэм понял, что не знает ничего о самой девушке, назначившей ему встречу…

2

Сэм находился в состоянии подвешенной радости. Он бегал по комнатам в поисках подходящей одежды, суетился вокруг бесчисленного количества старой обуви, надеясь найти «те самые», которые он берег на случай деловой встречи. Искал хоть что-нибудь без дырки на левом носке подошвы. Собирался как на свадьбу.

Он представлял весну, представлял вновь пробудившиеся после зимовального застоя деревья, ощущал запах их почковых образований. Ему хотелось лечь в глубокую траву и ощущать запах травы. Услышать звон её обитателей. Слышать звук обтекающей его тело воды громкого водопада. Его мысли смешались с природой. Окольцованный неведомым влечением.

Сразу и не скажешь, когда в последний раз он был так воодушевлён. Он искал свои, как ему одному в этом мире кажется, классные духи, свои старые классические духи, – он называл их неводом. Духи с феромонами. Духи как раз для этой встречи. Они не помогают, но своего суеверного это не волнует. Он выпрыскивает на запястья и грудь последние капли жидкости, на свои бешено пульсирующие зоны, размазывает по межключичной впадине вверх, доходя до шеи. Аромат веет свежестью, аромата так много. Аромат отдалённо напоминает освежитель для воздуха.

Времени до встречи было ещё предостаточно. А жених уже готов.

…Но… если она позвонила, значит они знакомы. Но Сэм не узнаёт в таких действиях никого из своих знакомых… Никого, кто позвонил бы ему. Никого, кто позвал бы его поговорить наедине. Всё терзает.

Он воображает её физическую. Он представил её стройную фигуру, плавные переходы её нежного тела, её невысокий рост, представил её строгие и уверенные телодвижения. Он представлял её застенчивой и робкой, но весьма уверенной в своих поступках. Он воображал её лицо: белая как снег кожа, небольшие глаза, в которых можно разглядеть океан, аккуратный нос планшевого цвета девственных роз, тонкие волосы в фальшивой пышности. И, всё-таки, кондиционер не стоит наносить на корни, если у тебя тонкие волосы. Представительница первых рядов Vogue.

Если бы он создавал фоторобот самой красивой девушки, то у него, безусловно, это получилось сделать.

Кто вообще эта Девушка?

Так и прошло то бесконечно-быстрое время, в мечтах и наплывах образов и представлений. Так и дошло всё до того, что пора делать первые шаги.

Шёл он уже не так уверенно; настрой, царивший в нем ещё час назад, пропал. Он боится? Страх знакомится с девушками называется гинофобия. Власть над собой, его властный настрой, сменились неуверенностью в себе.

Длинная мышца, отводящая большой палец кисти, твоя abductor pollicis мышца, грудино-ключично-сосцевидная мыщца, которая располагается у тебя на шее, твоя musculus sternocleidomastoid мышца – завязаны спазмом в букет мышц и сухожилий. Твои мышцы собираются в мешок комплексов, когда ты волнуешься. Ты весь сокращаешься как ёж. Твои ладони холоднее, чем обычно. Твои потовые железы ведут себя неестественно. Выделяемый в тебе адреналин сужает сосуды и даёт приток крови в мышцы. Таким образом ты ощущаешь так называемый эффект «бабочки в животе».