Страна чудесных недоразумений

© Дед Миша, 2025

ISBN 978-5-0068-2376-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА 1. КВАНТОВЫЙ ПРЫГ-СКОК И МОХНАТЫЙ «ОЙ-ОЙ-ОЙ»

СВИСТ СТОЯЛ ТАКОЙ, ЧТО В УШАХ У МАЛЫША

ВЕСЕЛЬЧАКА ЗАЗВЕНЕЛО ДАЖЕ ПОСЛЕ ТОГО,

КАК ВСЕ ЗАКОНЧИЛОСЬ. А ЗАКОНЧИЛОСЬ ЭТО…

НУ, КАК СКАЗАТЬ. НЕ СОВСЕМ ТАК, КАК ПЛАНИРОВАЛ ПРОФЕССОР ПУЗЫРЬ.

ПОСЛЕДНИЙ УРОК В ШКОЛЕ КОРОТЫШКИНО

ДОЛЖЕН БЫЛ СТАТЬ ТРИУМФОМ. ПРОФЕССОР

ПУЗЫРЬ, ЧЕЙ ВЗЪЕРОШЕННЫЙ ХОХОЛОК

ТОРЧАЛ ИЗ-ЗА СТАНКА КАК ОПЕРЕНИЕ

ЭКЗАЛЬТИРОВАННОЙ ПТИЦЫ, С ПАФОСОМ

ДЕРГАЛ ЗА РЫЧАГИ СВОЕГО НОВЕЙШЕГО

ТВОРЕНИЯ. АППАРАТ ПОД ГОРДЫМ НАЗВАНИЕМ

«КВАНТОВЫЙ ПРЫГ-СКОК 3000» БЫЛ ПОХОЖ НА

ПОМЕСЬ САМОВАРА, ВЕЛОСИПЕДНОГО КОЛЕСА

И КАСТРЮЛИ ДЛЯ ВАРЕНЬЯ, ОБМОТАННУЮ

РАЗНОЦВЕТНЫМИ ПРОВОДАМИ, КОТОРЫЕ ТО И ДЕЛО ИСКРИЛИ МАЛЕНЬКИМИ, ЗЛЫМИ МОЛНИЯМИ.

– СИЯ ДЕМОНСТРАЦИЯ ПРИНЦИПА

ТЕЛЕПОРТАЦИИ МАЛЫХ МАСС, – ВОЗВЕСТИЛ

ПРОФЕССОР, ПОПРАВЛЯЯ ОЧКИ, СЪЕХАВШИЕ НА

КОНЧИК НОСА, – НЕСОМНЕННО, СТАНЕТ

ТРИУМФОМ НАУЧНОЙ МЫСЛИ НАШЕГО

СЛАВНОГО ГОРОДКА И ПЕРЕВЕРНЕТ

МИРОЗДАНИЕ! Я ИСПОЛЬЗОВАЛ ЭФФЕКТ

СУПЕРКАВИТАЦИИ, УСИЛЕННЫЙ ОБРАТНОЙ

ГРАВИТАЦИЕЙ И… Э-Э-Э… ЩЕПОТКОЙ ВАНИЛЬНОГО САХАРА ДЛЯ СТАБИЛИЗАЦИИ ПОЛЯ!

– А ВАНИЛЬНЫЙ САХАР – ЭТО ПО РЕЦЕПТУ

ТВОЕГО ДЕДА? – ТУТ ЖЕ ВСТАВИЛ ГВОЗДИК, ГРАЦИОЗНО РАЗВАЛИВШИСЬ НА

ПОДОКОННИКЕ И ПОБЛЕСКИВАЯ ГЛАЗАМИ,

ПОЛНЫМИ ОЗОРСТВА. ЕГО РЫЖИЕ ВИХРЫ,

КАК ВСЕГДА, ВЫГЛЯДЕЛИ ТАК, БУДТО С НИМИ

ТОЛЬКО ЧТО ПОДРАЛСЯ НЕБОЛЬШОЙ, НО

ОЧЕНЬ ЗЛОЙ УРАГАН. – КАК ГОВАРИВАЛ МОЙ ДЕД, КОТОРЫЙ БЫЛ ЛИЧНЫМ

ПОВАРОМ У САМОГО ГРАФА ДРАКУЛЫ:

«СЛАДЕНЬКОЕ ЛИШНИМ НЕ БЫВАЕТ,

ОСОБЕННО В НАУКЕ!»

– МОЙ ДЕД НЕ ИМЕЕТ К ЭТОМУ НИКАКОГО

ОТНОШЕНИЯ! – ВСПЫХНУЛ УМНИК,

СТОЯВШИЙ РЯДОМ С ВАЖНЫМ ВИДОМ. ОН

БЫЛ ОДЕТ С ИГОЛОЧКИ, В АККУРАТНОЙ

ЖИЛЕТКЕ, ИЗ КАРМАНА КОТОРОЙ ТОРЧАЛО

СРАЗУ ТРИ ЗАТОЧЕННЫХ КАРАНДАША. – ЭТО

ЧИСТО ФИЗИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС! ВАНИЛИН,

ЕСЛИ КОНКРЕТНЕЕ, МОЖЕТ ВЛИЯТЬ НА

КРИСТАЛЛИЧЕСКУЮ РЕШЕТКУ…

– Влияет, не влияет, – перебил его Орунчик, тыча пальцем в аппарат.

– Смотри, он дымится! – тут же подхватил его брат-близнец Крикунчик.

– Это не дымится, это парит! – парировал Орунчик.

– Нет, дымится! Черный дым! Это плохо! – Нет, это пар! Белый! Это хороший пар! Братья Шумовы, одинаковые, как две капли воды, кроме цветов своих футболок (красная у Орунчика, синяя у Крикунчика), схлестнулись в очередном споре на ровном месте, создавая вокруг себя привычный звуковой хаос. – Народная мудрость гласит, – начал своё традиционное вступление Малыш Весельчак, – что если аппарат начинает пахнуть жженым печеньем, значит, пора бежать! Жаль, печенье не настоящее. Ха-ха!

В углу класса Банзайкин, маленький и тщедушный, но с огромным решительным взглядом, принял боевую стойку.

– Не бойтесь! Если что, я его! – он сделал резкий выпад в сторону безобидного глобуса.

– Банза… ай! Ой!

Глобус, не проникшись героизмом, упал со стола с грохотом.

Профессор Пузырь, не обращая внимания на хаос, торжественно нажал на большую красную кнопку с надписью «НЕ НАЖИМАТЬ!».

– Запускаю! Поехали!

Аппарат «Квантовый Прыг-Скок 3000» вместо того чтобы тихо исчезнуть, как планировалось, вдруг издал звук, средний между воплем кошки, наступившей на хвост паровозу, и взрывом воздушного шарика. Он замигал всеми цветами радуги, затрясся, зажужжал так, что задребезжали стекла в окнах, и… запахло уже не печеньем, а чем-то очень горьким и электрическим.

– Эх, – успел мельком вздохнуть Профессор, – чертеж был безупречен… Наверное, виновата лунная гравитация…

Больше никто не успел ничего сказать. Раздался оглушительный ВЖУХ, который, казалось, вывернул наизнанку сами законы физики. Яркая фиолетовая вспышка окрасила все вокруг, воздух затрещал, будто его рвали на куски. Гвоздика швырнуло с подоконника, Умник вскрикнул: «Кавитация! Эффект внезапного разрежения среды!», но его слова унесло вихрем. Братья Шумовы на секунду замолчали, их рты широко раскрылись в синхронном беззвучном крике. Малыш Весельчак куда-то провалился под парту. Мир превратился в карусель из света, гула и летающих учебников. Потом все стихло. Тишина. Глубокая, густая, звенящая. И пахло совсем по-другому.

Гвоздик первым пришел в себя. Он лежал на спине, уставившись в небо. Но это было не привычное голубое небо Коротышкино. Оно было… сиреневым. По нему плыли розовые пушистые облака.

– Интересно, – произнес он задумчиво, – это у меня в глазах рябит от удара, или у неба действительно такой модный цвет? – Это не рябит! – тут же отозвался голос Умника, в котором дрожали одновременно восторг и ужас. – Это абсолютно другой спектр поглощения света атмосферой! Видите? Солнце… оно же не желтое! Оно лимонно-зеленое! Это значит, что его свет состоит из иных длин волн! Знаете, почему так происходит?

– Потому что мы провалились в суп? – предположил Малыш Весельчак, вылезая из-под обломков школьной доски. – Или это такой новый вид окрошки? Ха-ха! Шутка. Но пахнет тут действительно странно.

Пахло ягодами, влажным мхом, сладкой пыльцой и чем-то неуловимо чужим. Друзья огляделись. Они сидели на мягком, упругом ковре из изумрудного мха, испещренного крошечными голубыми цветочками, которые звенели, как колокольчики, когда их задевали. Вокруг них поднимались стволы деревьев невиданной красоты. Кора одного переливалась, как перламутр, листья другого были абсолютно прозрачными, и сквозь них было видно сиреневое небо, а с ветвей третьего свисали длинные серебристые ленты, тихо поющие на ветру. – Это не суп, – констатировал Умник, дрожащей рукой поправляя очки. – Это… это биом другой планеты или параллельное измерение! Смотрите! Грибы!

Грибы и правда были достойны осмотра. Они были огромными, в рост наших героев, и светились изнутри мягким, приветливым светом: розовым, голубым, желтым. Один, похожий на гигантский светящийся бублик, мигал, как неоновая вывеска. – Ой-ой-ой, – раздался вдруг тихий, писклявый голос прямо над ними. – Вы… вы откуда взялись? У нас тут такое нечасто случается.

Коротышки дружно подняли головы. Из-за светящегося бублика-гриба на них смотрели два огромных, круглых, как блюдца, глаза. Они были карие и до неприличия добрые. Под глазами обнаружилась пуговица-нос и маленький рот, округлившийся от удивления. А потом появилось и все тело. Существо было ростом с них, но по форме напоминало идеальный шар, покрытый мягкой, бурой, волнистой шерсткой. Круглые медвежьи уши торчали по бокам, а короткие лапки беспомощно болтались в воздухе. Существо сидело на грибе, как колобок на пеньке. – Только звезды иногда падают, – продолжило оно. – Вы не звезды, случаем? Вы очень шумные для звезд.

Гвоздик первым пришел в себя. Он вскочил на ноги, отряхнул свой полосатый свитер с несуществующей пылью и широко улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами.

– Звезды? Нет, что ты! Мы – экспедиция!

Смелые исследователи из далекого

Коротышкино! А это… – он взмахнул рукой в сторону дымящейся груды металлолома, которая еще недавно была «Квантовым ПрыгСкоком 3000», – наш сверхсекретный транспорт. Эксклюзивная модель.

Приземление с таким дымом и шумом – это специально, для устрашения местных… э-э-э… динозавров! Как говаривал мой дед… – Нас забросило сюда в результате квантовой катастрофы из-за неучтенной лунной гравитации и ванильного сахара! – перебил его Профессор Пузырь, с горящими глазами разглядывая устройство своего аппарата. – О, чудо! Основной кристалл гиперпространственного навигатора цел!

Теоретически, если мы…

– Вы очень громкие, – перебил его мохнатый шарик, покачиваясь на своем грибе. – Ой-ойой. Вы из Шумных краев? Я таких никогда не видел. Меня зовут Мишколоб. Я тут живу. – Мишколоб? – переспросил Малыш Весельчак. – А почему не Мишколобик? Так веселее! Ха-ха!

Мишколобик задумался.

– В смысле?

– Ну, Мишколоб – это как-то серьезно. А Мишколобик – сразу понятно, что ты милый и круглый, как колобок! Шутка. Но правда же звучит лучше?

Мохнатый шарик уставился на него своими большими глазами, потом медленно улыбнулся, и его мордочка озарилась такой теплотой, что стало светло, как от самого большого гриба.

– Мне нравится. Теперь я Мишколобик. – Очень мило, – фыркнул Умник. – Но главный вопрос: ГДЕ МЫ?

– Вы в Долине Светящихся Грибов, – просто ответил Мишколобик. – Это часть страны Глазгл.

– Глазгл? – хором переспросили братья Шумовы.

– Почему Глазгл? – начал Орунчик. – Да, почему такое странное название? – поддержал Крикунчик.

– Наверное, потому что тут все круглое как глаз!

– Нет, потому что все смотрят на тебя круглыми глазами!

Пока братья спорили, Банзайкин подошел к Мишколобику и храбро ткнул пальцем в его пушистый бок.

– Ты не опасный? Ты к нам не подкрадывался сзади? Если что, я тебя… Банзай!

Мишколобик от неожиданности чуть не свалился с гриба.

– Ой! Нет-нет! Я не опасный! Я вообще-то собирал ягодки и испугался вашего шума. Я добрый.

– Он добрый! – объявил Банзайкин друзьям, как будто только что обезвредил страшного врага.

– Нам нужно вернуться домой, – сказал Умник, подходя к делу практично. – В нашем измерении завтра контрольная по ботанике. Ты не знаешь тут, где у вас порталы в другие миры? Или, на крайний случай, мастерская по ремонту квантовых деформаторов?

Мишколобик покачал своими круглыми ушами, явно не понимая половины слов.

– Не знаю. Это очень мудреные штуки. Но вы можете спросить у мудрого Гурмагулуса. Он живет в Изумрудной Башне, в самом сердце страны. Он самый умный, он знает всё-всё на свете! Он точно поможет.

– Изумрудная Башня? – просиял Гвоздик. – Звучит богато! Наверное, там такие шпили до неба, все в изумрудах переливается! Как говаривал мой дед: «Ищи того, у кого самая высокая крыша, и у него же самая полная кладовая!» Вези нас к этому Гурмагу… к этому мудрецу!

– Ой, – засуетился Мишколобик, спрыгивая с гриба и мягко плюхнувшись на мох. – Это далеко. Идти надо через Хрустальный Лес, а там… – он понизил голос до шепота, – там иногда рыщет Стражник Рыкун. Он большой, сильный и очень не любит шума. А вы… вы очень шумные.

– Не бойся! – храбро выступил вперед Банзайкин. – Если он появится, я с ним разберусь! Банза…

Он не успел закончить, как из-за ближайшего перламутрового ствола раздался низкий, грозный рык. Из тени вышел тот, кого они не хотели бы встречать.

Он был огромным, даже для этого мира. Его доспехи, сделанные из какого-то темного, полированного дерева, были ему явно малы и трещали по швам от напряжения мышц. В руках он сжимал тяжелую дубину, утыканную шипами. Но самое страшное было его лицо – нахмуренное, с маленькими глазкамищелочками, которые горели недобрым огнем. – КТО ТУТ ТАКОЙ ШУМИТ? – прогремел он таким голосом, что зазвенели листья на деревьях. – Нарушаете покой владений мудрого Гурмагулуса? А ну, немедленно… Он не закончил. Банзайкин, не долго думая, с боевым кличем «ЗА ДРУЗЕЙ! БАААНЗАААЙ!» бросился на исполина.

Стражник Рыкун лишь удивленно хмыкнул, отставил дубину в сторону и легонько, одним пальцем, ткнул в лоб летящего на него героя. Банзайкин замер на месте, покачнулся и рухнул на мягкий мох, словно подкошенный. Наступила мертвая тишина. Даже братья Шумовы на секунду замолчали.

Потом Рыкун повел плечом и шагнул к ним.

– ВСЕХ ВЗЯТЬ ПОД СТРАЖУ! – заревел он. —

ВАС ЖДЕТ…

– О, великий и ужасный стражник! – вдруг звонко крикнул Гвоздик, выскальзывая вперед и раскланиваясь с клоунской грацией. – Мы всего лишь скромные путники! Мы принесли вам… э-э-э… подарок! Невиданный диковинный аппарат! Смотрите!

Он отскочил в сторону, указывая на дымящийся «Квантовый Прыг-Скок». Рыкун замедлил шаг, с любопытством склонив свою большую голову над странным устройством.

– Что это еще за… – начал он.

В этот момент из аппарата вырвался последний клуб дыма, раздалось жалкое шипение, и из трубы выстрелило нечто маленькое и липкое. Оно смачно шлепнулось Стражнику прямо на нос.

Это была та самая щепотка ванильного сахара, которую добавил Профессор Пузырь для стабилизации поля. Теперь она, превратившаяся в карамель, медленно сползала по его носу.

Наступила пауза. Рыкун косил глазами, пытаясь разглядеть, что у него на носу.

Малыш Весельчак не выдержал.

– Народная мудрость гласит: если на носу стража карамелька, значит, пора… убегать! – крикнул он не как шутку, а как призыв к действию.

Это сработало. Коротышки рванули с места

кто куда. Гвоздик схватил за рукав ошеломленного Профессора, Умник подхватил под мышки пришедшего в себя Банзайкина.

Братья Шумовы, крича «Бежим влево!» – «Нет, вправо!», помчались в одном направлении и сразу же сшиблись лбами. – За мной! – пискнул Мишколобик и пустился перекатами по самой узкой тропинке, которая вела вглубь светящегося леса. Рыкун, с ревом стряхивая карамель с носа, бросился за ними. Его тяжелые шаги гулко отдавались в земле.

Так началось их самое невероятное приключение в Стране Чудесных

Недоразумений. Они бежали по волшебному лесу, где грибы светились, трава звенела, а за ними по пятам гнался огромный стражник. Но у них теперь был проводник – пушистый, добрый Мишколобик. И была цель – найти мудрого Гурмагулуса в Изумрудной Башне. Они еще не знали, что самый большой секрет и самую большую опасность таил в себе не темный лес, а как раз та самая высокая башня и ее мудрый хозяин.

Глава 2. Хрустальный Лес и Шепот Листвы

Бегство было стремительным и абсолютно беспорядочным. Коротышки, подгоняемые рёвом разъярённого Рыкуна, неслись за пушистым комочком, который лихо перекатывался по извилистой тропинке. – Левее! Левее! – кричал Орунчик, сам сворачивая направо.

– Нет, правее! Видишь, там гриб светлее! – орал в ответ Крикунчик, летя в противоположную сторону.

– Это не показатель! Это может быть хищный гриб-обманщик!

– Нет, это показатель безопасной зоны! Их спор оборвался, когда они снова столкнулись лбами и кубарем покатились под гигантский розовый гриб, похожий на зонтик. Гвоздик, таща за собой Профессора Пузыря, оглянулся. Рыкун, сдирая с носа липкую карамель, с ревом продирался сквозь заросли светящихся лиан, которые цеплялись за его деревянные доспехи с противным треском. – Как говаривал мой дед, который был чемпионом по бегу с барьерами… лучше не оглядываться! – выдохнул он, подхватывая под руку споткнувшегося Умника.

Тот, даже запыхавшись, не унимался: – Любопытно! Скорость нашего

передвижения явно превышает стандартные показатели коротышки! Вероятно, это связано с пониженной гравитацией в этом измерении или адреналиновым выбросом! Знаете, что такое адреналин? Это такой гормон, который…

– Народная мудрость гласит: лучше бежать и молчать, чем бежать и объяснять! – перебил его Малыш Весельчак, ловко перепрыгивая через корень, переливавшийся, как жидкое серебро. – Хотя бежать и шутить – еще лучше! Ха-ха! Почему стражник такой злой? Наверное, у него с утра не было кофе! Шутка. У вас тут есть кофе? – это он уже кричал Мишколобику.

Тот, перекатываясь, отозвался:

– Ой-ой-ой! Не знаю, что такое кофе! Но он всегда такой! Он служит Советнику Шептуну, а тот говорит, что любой шум – это угроза для мудрости Гурмагулуса!

– Банзай! – вдруг слабо пропищал Банзайкин, которого тащил за собой Умник. – Я… я готов дать отпор! Дайте мне только встать…

– Полежи, герой, полежи, – отмахнулся Гвоздик.

Внезапно тропинка оборвалась. Перед ними выросла стена из… хрусталя. Нет, это были деревья, но абсолютно невероятные. Их стволы, идеально гладкие и прозрачные, как стекло, уходили высоко в сиреневое небо. Внутри них светил мягкий свет, переливаясь всеми цветами радуги. Ветви, такие же хрустальные, сплетались над головой в ажурный свод, а вместо листьев с них свисали

миллионы идеально ограненных

кристалликов, которые тихо позванивали от малейшего движения воздуха. Это был Хрустальный Лес.

– Ой, – остановился Мишколобик, его мохнатая шкурка отражалась в бесчисленных гранях. – Мы тут.

– Это и есть тот самый лес? – прошептал Умник, выпуская рукав Банзайкина и с восторгом приближаясь к ближайшему стволу. – Поразительно! Это не органическое растение в привычном понимании! Это, кажется, кристаллическая форма жизни! Смотрите, внутри видно движение соков – или, скорее, светящейся плазмы! Знаете, как растут кристаллы?

– Очень красиво! – прокричал Орунчик. – Очень громко! – тут же подхватил

Крикунчик. – Кристаллы звенят!

– Нет, они не звенят, они просто красивые!

– Нет, звенят! Слышишь?

В этот момент из глубины леса донёсся тот самый, знакомый рёв.

– ОН НАСТИГАЕТ! – взвизгнул Малыш Весельчак. – Новые шутки пока придумать не могу, поэтому просто БЕЖИМ!

Мишколобик, дрожа всем телом, тронул лапкой хрустальный ствол.

– Ой, надо тише. Лес не любит грубых звуков. Он может… отозваться.

– Что значит «отозваться»? – насторожился Гвоздик.

Но было уже поздно. Рыкун ворвался на поляну перед лесом, топча голубые звенящие цветы. Его тяжёлые сапоги грохотали по земле. – ВСТАТЬ, СУД ИДЁТ! – проревел он, делая выпад в сторону коротышек.

Его мощный рёв, как ударная волна, прокатился по первому ряду хрустальных деревьев. Кристаллики-листья зазвенели тревожно и громко. Звон побежал дальше, вглубь леса, передаваясь от ветки к ветке, от ствола к стволу. Весь лес словно вздрогнул и запел – низко, угрожающе и очень громко. – Вот что значит «отозваться», – пискнул Мишколобик и пустился наутек в узкую щель между двумя гигантскими кристаллами. Коротышки ринулись за ним. Теперь они бежали по хрустальному ущелью, где их собственные шаги, их тяжёлое дыхание, звонко отражались от сверкающих стен, умножаясь и нарастая, превращаясь в оглушительный гул. Со всех сторон на них сыпался переливчатый звон, который уже не казался прекрасным – он был давящим, дезориентирующим.

– Я ничего не слышу! – кричал Орунчик.

– И я ничего не слышу! – вторил ему

Крикунчик, хотя они кричали друг другу прямо в ухо.

Рыкун, попав в этот звуковой капкан, замедлился. Он ошеломлённо озирался, прикрывая уши ладонями. Его собственный рёв, усиленный акустикой леса, очевидно, действовал и на него самого.

– Быстрее! – скомандовал Гвоздик. – Пока он оглушён!

Лабиринт становился всё уже и причудливее. Хрустальные стены искрились и переливались, создавая слепящие блики и обманчивые отражения. То казалось, что впереди тупик, а оказывался поворот. То виделось сразу три прохода, и Мишколобик, не задумываясь, выбирал один.

– Как ты ориентируешься? – успел выдохнуть Умник, с интересом изучая причудливые преломления света. – Ой, я тут часто бываю, – отозвался Мишколобик. – Я люблю тишину. А тут всегда тихо. До сегодняшнего дня. Он свернул за очередной угол, и группа вывалилась на небольшую, скрытую со всех сторон поляну. В центре её был маленький источник, вода в котором тоже казалась жидким хрусталём. Звон сюда почти не долетал, лишь лёгкий, успокаивающий перезвон.

– Переждём тут, – прошептал Мишколобик, припав к земле. – Он нас не найдёт.

Все повалились на землю, тяжело дыша. Даже братья Шумовы на несколько секунд притихли.

– Итак, – первым нарушил тишину Умник, – подведём промежуточные итоги. Мы находимся в параллельном измерении с аномальной флорой, био- или скорее кристаллолюминесценцией, иным спектром солнечного излучения и, что наиболее важно, враждебно настроенной местной стражей. Наш транспорт неработоспособен. Наш единственный союзник – это… – он кивнул на Мишколобика.

– Мишколобик! – с готовностью представился мохнатый шарик.

– …и наш единственный план – добраться до некоего Гурмагулуса, о котором мы ничего не знаем.

– Ой, он очень мудрый! – воскликнул Мишколобик. – Он живёт высоко-высоко в своей башне и думает обо всём на свете. Он редко кого видит. Со всеми говорит только Советник Шептун. Он такой худой, длинный, ходит всегда вот так… – Мишколобик попытался изобразить важную походку, но у него получилось лишь забавное переваливание с боку на бок. – И говорит тихо-тихо, так что его всегда приходится переспрашивать.

Он говорит, что шум мешает мудрости.

– Советник Шептун… – задумчиво произнёс Гвоздик. – А Рыкун работает на него?

– Да! Рыкун ловит всех, кто шумит и мешает мудрецу думать. И всех отводит… ой… – Мишколобик вдруг испуганно умолк.

– Куда отводит? – насторожился Гвоздик.

– В Темницу Вздохов. Говорят, она где-то под Башней. Но я не знаю точно! Я никогда не шумел! – он затрясся.

– Темница Вздохов, – протянул Малыш Весельчак. – Звучит так, будто там сидят и грустно вздыхают. Народная мудрость гласит: лучше сидеть и вздыхать, чем бегать и охать! Ха-ха! Шутка. Мне не нравится это место.

Вдруг со стороны лабиринта донёсся новый звук. Но это был не рёв Рыкуна. Это был тихий, вкрадчивый, шипящий шёпот. Его было едва слышно, но от него по коже бежали мурашки.

– Шшшш… Тишшшина… Где же вы, шшшумелки… Шшшум загрязняет мысль…

Нарушшаете покой мудреца…

Из-за хрустальной стены медленно выплыла высокая, худая фигура. Это был Советник Шептун. Он был таким, как его описал Мишколобик: длинным, как жердь, одетым в тёмно-зелёные, облегающие одежды. Его лицо было бледным и вытянутым, с крючковатым носом и маленькими, блестящими, как бусинки, глазками. Он двигался абсолютно бесшумно. – Ой-ой-ой… – запищал Мишколобик и замер, притворившись моховой кочкой.

Шептун скользнул взглядом по поляне. Его глаза остановились на дымящемся

«Квантовом Прыг-Скоке», который потащил за собой Профессор Пузырь.

– Интересный артефакт… Очень шшшумный. Он не должен мешать мудрости.

– Это не артефакт, это великое

изобретение! – возмутился Профессор, забыв про страх. – Сия конструкция…

– …будет изъята и изучена, – тихо, но очень чётко закончил за него Шептун. – Как и вы, маленькие нарушители. Рыкун! Они здесь. На поляну, сгибаясь, вошел Стражник. Он выглядел помятым и ещё более злым. В руке он сжимал несколько обломанных хрустальных веток.

– АГА! – рявкнул он, но сразу же сморщился от боли – его собственный голос, усиленный акустикой поляны, ударил его по ушам.

– Тишшше, мой верный страж, – прошипел Шептун. – Мысли требуют тишшины.

Возьми их. И этот… аппарат. Мудрец Гурмагулус будет рад изучить таких необычных гостей.

Банзайкин сделал слабую попытку подняться.

– Банз…

Но Рыкун лишь цыкнул на него, и герой снова рухнул.

Казалось, всё потеряно. Силы неравны. Гвоздик лихорадочно искал выход глазами, но вокруг была лишь хрустальная стена. И тут Умник что-то заметил. Он смотрел не на Шептуна, а на источник. Вода, вытекая из него, не растекалась по поляне, а уходила в узкую расщелину под одной из хрустальных стен.

– Профессор! – тихо крикнул Умник. – Ваш кристалл! Гиперпространственного навигатора! Он же реагирует на энергию?

Профессор Пузырь тут же понял.

– О, да! Теоретически, если подвергнуть его воздействию мощного энергетического поля…

Но тут нет…

– А кристаллическая решётка всего леса? – быстро прошептал Умник. – Она ведь пульсирует светом! Это явная форма энергии!

Шептун повернул к ним свою змеиную голову. – Что вы там шепчете? Шшёпот – это

тоже шшум…

Но Профессор уже не слушал. Он лихорадочно раскрыл панель на своём аппарате, выдрал оттуда светящийся кристалл и,