Имя ей Джэнан
- -
- 100%
- +
Я смотрела на происходящее со скепсисом. Я не собиралась вмешиваться, меня это не касалось. Я вообще оказалась здесь случайно: столкнулась в коридоре с руководителем Кан, и та, понимая важность мероприятия, отправила меня сюда в помощь остальным. Но по факту я ничего не делала: вокруг героини вечера и так крутилось множество людей, я бы только помешала. Поэтому, стоя в толпе любопытствующих лиц, наблюдала за всем со стороны.
Взгляд упал на поджигательницу платьев и по совместительству – истребительницу блузок. Если ты вечно тушуешься и не в состоянии выполнить простых поручений, то лучше уволься. Одеть восходящую звезду с дрянным характером задача не из легких, но и не самая сложная. Вкус у нее неплохой, просто выполняй ее пожелания и не порти одежду.
Происходящее меня не касалось ровно до тех пор, пока под конец своей яростной тирады безумная не выкрикнула:
– Я вышвырну вас на улицу и лишу зарплаты! – меня и остальных обвели разъяренным взглядом.
Хаа… серьезно?
Я не знала, как далеко распространяются ее возможности, но из того, что видела, могла сделать вывод, что ей многое спускают с рук. Конечно, полномочий распоряжаться финансами компании у нее не было, однако пользы от нее для лейбла в перспективе больше, чем от меня или той криворукой дурочки. Поджигательницу платьев могли заменить, но вот Даю – вряд ли захотят. Зачем, когда она подходит по всем критериям. А потому не удивлюсь, если руководство удовлетворит ее нелепые просьбы и оштрафует нерадивый стафф.
Штраф – вполне себе реальная история за ненадлежащее выполнение обязанностей. Однако не он меня волновал, а первая часть угрозы.
Тяжело вздохнув, я прикрыла глаза. Здесь я – временный работник, влипать в истории мне нельзя. Сомневаюсь, что станут разбираться, кто прав, кто виноват, и просто выставят неугодных за дверь.
Звезда соцсетей успокаиваться не собиралась, ее менеджер была бессильна, что смотреть становилось жалко. Преодолев свое «не хочу», я вышла вперед:
– Если перекомпоновать…
Я пожалела о том, что сделала, практически сразу – недооценила степень безумия полоумной твари. Не успела договорить, как она развернулась и влепила мне смачную пощечину.
– Кто ты такая, чтобы перебивать меня? Тебя кто-то спрашивал?
В гробовой тишине я коснулась горящей щеки.
Она действительно меня ударила. Эта стерва ударила меня по лицу.
Ха… Моя жизнь не меняется. А я уж надеялась, что все дерьмо осталось позади, и теперь меня ожидают исключительно счастливые деньки. Как бы ни так. Ее удар, как щелчок по лбу, мое тело привыкло к худшему, но это все равно выводило из себя: почему это снова происходит со мной?
Пальцы ненароком сжались в кулаки.
«Сдержись. Прошу, сдержи себя».
Приняв эту мысль, как жизнеопределяющую, я открыла глаза. Правильный овал белоснежного лица, каре из блестящих локонов, искривленные алые губы и горящие гневом глаза, – может все же выцарапать их? Будет уроком.
– Если перекомпоновать одежду, может получиться образ не хуже. Я могу помочь. – Я расслабила руки. – Новый образ больше подойдет для участницы молодежной группы.
– Я тебя спрашивала об этом? Ты критикуешь мой наряд?
Мы с ней – одного роста, я смотрела ей прямо в глаза.
– Street Girls3 – группа нового поколения. Так ее позиционирует компания.
– По-твоему, я этого не знаю? Учить меня вздумала?
– Образ на вас неплохой, но скучный и не соответствует концепту. Лучше сразу продемонстрировать, о чем вы, чтобы у фанатов сложилось правильное представление.
Казалось, я только больше ее разозлила.
– Разве нам не стоит решить эту проблему?
Обведя взглядом присутствующих, звезда соцсетей усмехнулась.
– Надо же, какая ты смелая. И откуда столько самоуверенности?
– Все во благо компании, – проговорила примитивную чушь.
– Сейчас тебе следует думать конкретно обо мне. По-твоему, я в настроении давать интервью? Мы решим проблему, когда я захочу и не иначе.
– Разве мы не ограничены во времени?
Мой вопрос, определенно, ее поразил: на меня смотрели, как на пришельца.
– Почему я должна выслушивать это? – найдя взглядом менеджера, вопрошала звезда соцсетей. – Кто впустил сюда эту девицу?
«Это же ты подняла ор ваше гор».
– Не слушай ее, мы подберем другой наряд. – Меня попытались оттеснить, но я осталась стоять на месте.
«Как бы ни так. Слушайте теперь до конца».
– Вам не понравилось, что на вас опрокинули кофе.
– Что?
– Вам не нравится, что кто-то плохо выполняет свою работу.
– Конечно, мне это не нравится! А тебе бы понравилось? – заорала звезда соцсетей.
– Но вы тоже не особо стараетесь.
– Я… Что…
– Кто-то работает лучше, кто-то хуже. Говорю, что с вашим послужным списком, следует показать всем пример профессиональной работы и наконец-то сесть на этот стул. Конечно, если планируете давать интервью. Если же не хотите, то давайте отменим съемку и разойдемся по домам. Зачем вам лишний пиар? Вы и так слишком популярная, не так ли?
На пару с менеджером звезда соцсетей выпучила глаза. Да, говоря подобное, я сильно рисковала, но, реально, надоела.
Неизвестно, что взбрело бы певичке в голову в следующую минуту, если бы не ее менеджер. Внезапно девушка вздрогнула и, наклонившись, зашептала своей подопечной что-то на ухо.
Глаза звезды соцсетей округлились, и она посмотрела куда-то наверх. Слегка обернувшись, я проследила за ее взглядом. На огороженной площадке второго яруса стояли два человека. Первого узнала сразу. Лично не встречалась, но фотографии видела в СМИ. Ю Джэсон – новый владелец Q-Entertainment. До этого конгломератом управлял его дедушка Ю Сунтек, но по ряду причин, в том числе по причине старости, он передал дела внуку, и теперь здесь всем заведовал он.
А вот его собеседника разглядеть не получалось. Он стоял немного в отдалении и не стремился на передний план. Помимо этого, мы оказались под неудобным для обзора углом, и это тоже не позволяло хорошенько рассмотреть мужчину.
– Почему он здесь? – зашептала Дая. – Как давно они там стоят?
Хорошие вопросы. Минутами ранее там действительно никого не было, – либо мы не знали, что за нами следят, – а теперь появился не абы кто, а сам господин генеральный директор. Для чего сюда пожаловало высшее звено? Решило проследить, как идут дела? Для компании новая группа – большой проект, в нее, не жалея, вкладывались средства. Однако кто бы думал, что руководство спуститься с небес на землю для того, чтобы понаблюдать за рядовым интервью. В конце концов, для контроля работ имеются другие сотрудники.
– Х-хорошо, что ты предлагаешь?
Отвернувшись, я наткнулась на выжидающий взгляд. Посмотрела на менеджера, снова на звезду соцсетей. Про себя усмехнулась: нет, не показалось. Она действительно была готова прислушаться к моим советам.
Как интересно. Ха-ха. Какой бы самоуверенной она ни была, но демонстрировать свою уродливую сторону начальству в ее планы не входило. Забавно.
– Ну, так что?
– Снимай одежду.
– Что?
Не знаю, связано ли ее удивление с тем, что я ненароком перешла на неформальный тон. Стоит заметить, что вежливое общение с такими, как Дая, давалось мне с трудом, и то, что длительное время разговаривала с ней уважительно, являлось для меня большим прогрессом.
– Блузку. Этого будет достаточно. Ты, – указала на поджигательницу платьев, – принеси белый топ, желательно бюстье, – ты, кивнула девушке поблизости, – снимай рубашку.
– Что?! – воскликнули одновременно и девушка, и Дая. – Хочешь, чтобы я надела чужую одежду? – возмущалась звезда соцсетей.
– Мне остаться голой? – недоумевала вторая.
Не слушая их, я продолжала давать распоряжения, подключая к делу кого могла:
– Ты, снимай чокер и дай мне одну серьгу. – Серьга была большой, как солнышко на нитях. – А ты сними свою цепь.
Менеджер отвела подопечную к небольшой гримерной зоне. Я принесла ей все, что нашла у других, и велела одеться. На ней уже были белые кружевные шорты. Надев бюстье, не закрывающее талию, Дая стала походить на фарфоровую куклу в парном нижнем белье, а, накинув поверху рубашку с разводами оттенков розового и дополнив образ украшениями, в особенности крестом на цепи, стала выглядеть как молодая рок-звезда. По-прежнему хорошенькая, но теперь не безликая, а прямо-таки фронтмен с бунтарским духом.
– Смени стилиста.
Закончив с рекомендациями, я отошла. Звезда соцсетей завершила последние приготовления, и в конце концов съемки начались. Длились долго. Когда, вдруг вспомнив, я посмотрела наверх, никого не увидела – зрители ушли.
– А по тебе и не скажешь, что разбираешься в моде, – ко мне обратилась неизвестная девица. Ее лицо показалось знакомым, но, если честно, тратить время на ту, кто и сама далека от моды, а, скорее, разбиралась в ней поверхностно, не хотелось.
«И что тебе не нравится? Мои винтажные джинсы? На сегодняшний день ты не купишь такие ни за какие деньги».
Девушка задерживаться не стала: бросив недокомплимент ушла. Не стала задерживаться и я: покинула студию, не дожидаясь окончания съемок. Это было выше моих сил, находиться там дольше не могла.
Пройдя в уборную, осмотрела лицо. Выдохнула. Боялась, как бы не появился синяк, но вроде бы все обошлось. Через пару минут я добралась до кухни и все же наложила на щеку лед. Если бы могла, пришла сюда сразу, как получила по лицу. Но раз уж вызвалась помочь, пришлось остаться. И если ожидала в ответ благодарности, то как бы ни так. Вместо благодарности пришла расплата.
Глава 4
– Вы сейчас правда отчитываете меня? – я заглянула собеседнице в глаза.
Руководитель Кан, начальница отдела персонала, поймала меня с сигаретой в руках на пути к пожарной лестнице. Надо же, в кое-то веки я проявила уважение и выбрала место, где не попадусь под объективы камер, но мои старания не имели смысла, ведь эта женщина видела все.
– Пойми, Дая – восходящая звезда компании и ведущая солистка группы. Мы не можем оставить этот инцидент без внимания.
– И что с того. Эта звезда срывала съемки. – Смяв за спиной сигарету, я выбросила ее подальше.
– Ты еще молода, не понимаешь некоторых вещей.
– И чего же я не понимаю?
Женщина в недовольстве поджала губы.
– Не стоило тебе встревать. С Пак Наен мы, скорее всего, разорвем контракт, а с тобой ограничимся предупреждением.
Воистину, инициатива наказуема.
– Я правда не понимаю, что сделала не так. Разве не в этом заключается моя работа?
На самом деле моя работа не предписывала включать мозги и быть идейной. Просто делай, что говорят.
– Следовало решить проблему деликатно.
– Куда ж еще деликатнее. За пощечину я могла расцарапать ей лицо.
– Суен.
– Или вырвать волосы.
– Суен!
– Хотя гуманнее сломать ей пальцы – они не попадают в кадр.
– Зачем ты с ней сцепилась?! – не выдержав, воскликнула начальница.
«Затем, что мне пока нельзя отсюда уходить».
– Не похоже было, что кто-то справится с этим в ближайшее время.
– Это не твоя зона ответственности. У нее есть менеджер, она бы разобралась.
– В следующий раз, когда отправите помогать другой команде, я так и скажу: это не моя зона ответственности.
Это ей тоже не понравилось: глаза полыхнули гневом.
Тут я поняла, что не помогаю уладить конфликт, а лишь обостряю ситуацию. Не следовало переходить черту и испытывать начальницу на терпение: как бы не перекинуть огонь на себя. Я действительно вела себя дерзко, а поступать мне так нельзя. Стоит стиснуть зубы и признать за собой вину.
Не успела я рта раскрыть, начальница выдала:
– Просто закрой на это глаза, а, если не нравится, – на мне задержали пристальный взгляд, – уходи. Компания не станет тебя держать, напротив, выразит благодарность за проделанную работу.
Сказать на это было нечего. Уходить я не собиралась, иначе не проглотила бы побои.
– А если не хочешь, веди себя тише и больше не попадайся ей на глаза, – уловив мое настроение, добавила начальница. – Даю совет от чистого сердца и только потому, что ты действительно спасла ситуацию. В следующий раз все может закончится не так хорошо. Она тебя запомнила.
Я тоже ее запомнила.
Женщина ушла, оставив меня одну.
– Может мне жалобу накатать? Политика компании позволяет бить людей? Но тогда меня точно отсюда вытурят.
С сожалением взглянув на сигарету в углу, я отвела глаза.
– Ха… как же все бесит.
Я покинула лестничную площадку. С ударом двери о стену вошла в коридор. Краем глаза заметила человека у окна – он мог слышать наш разговор. Плевать. Какая разница. Стоит переживать о другом: как бы не покинуть компанию раньше времени. Точно. Нельзя нарываться. И что меня рассердило? Я и так знала, что моя ценность для компании ничтожна. Стоит ли чему-то удивляться? А что там думает обо мне начальство… такое меня мало заботит. Моя задача выжить, а их – преуспеть. Мы смотрим на мир под разными углами.
В этот момент я ощутила дуновение ветра, невесомо коснувшееся левой щеки, а уже в следующее мгновение, схватив за запястье, меня резко развернули назад.
Я оказалась лицом к лицу с человеком, мгновенно захватившим в капкан своих глаз. Серые, подобно мрачного городу, они светились неестественным светом и прожигали меня насквозь. Внутренне вздрогнув, в первые секунды я только и могла что смотреть на них.
«Какие необычные линзы…»
Мой взгляд ненароком двинулся дальше. За глазами, полными скрытого напряжения, следовал прямой нос, четко очерченные скулы и чуть поджатые губы. У него было мужественное лицо, не лишенное брутальной привлекательности, но отчего-то, глядя на него, сердце не заходилось от благоговейного трепета – мое нутро кричало об опасности.
Что, черт возьми, происходит?
– Мне заявить на вас? – прекратив его разглядывать, я демонстративно посмотрела на схваченную руку.
Не замечая чужого недовольства, парень продолжал изучать мое лицо. Он смотрел настолько внимательно, что, уверена, видел все изъяны и неровности кожи.
Этот пристальный взгляд продолжал напрягать. Он будто что-то от меня ожидал.
Задержав свой взгляд на глазах, парень нерешительно улыбнулся, а затем отстранился.
– Жаль, обознался.
«Обознался? Ты чуть руку мне не сломал!»
Я потерла саднящую кисть.
– Плохой день? – спросил незнакомец.
Ростом под метр девяносто он был видным и статным, а дорогой классический костюм, несмотря на некоторую небрежность в образе, подчеркивал класс и кричал о высоком статусе его носящего.
– Бывало и лучше.
– Досадно. Напротив, у меня…
– Мне не интересно.
– …день удачный.
Взгляд похолодел, и, если подумать, так мне стало спокойнее. Он избавился от напускного добродушия и снисходительно меня оглядел.
– Правда? Как жаль.
Я бы не сказала, что ему жаль. Весь его облик говорил, что в действительности ему плевать.
«Значит, вот оно какое, твое настоящее лицо».
Мне захотелось поскорее уйти. В жизни я встречалась с разными людьми, преимущественно с мудаками и мерзавцами. И могла сказать с уверенностью, что этот парень относился к категории сложных и проблемных господ.
Отвернувшись, я собиралась отправиться домой. Было уже поздно, съемки завершились и практически весь персонал, за исключением тренирующихся до ночи трейни4, покинул офис.
– Ты куда?
«А ты как думаешь?»
– Стой на месте.
Я не собиралась останавливаться, но приказной повелительный тон на мгновение пошатнул мою решимость, а следующая фраза и вовсе приморозила к месту.
– Если уйдешь, лишишься работы. Завтра можешь не приходить.
Да что здесь происходит? Уже третий человек за сегодняшний день угрожает мне увольнением.
Раздраженная, я обернулась к нему.
– Мы не договорили.
– Я договорила.
– А я нет.
Он подошел ко мне, а я, проглотив недовольство, но в душе по-прежнему негодуя, продолжала задаваться вопросом, кто он, черт возьми, такой. Судя по властным замашкам, он кто-то из начальства, возможно, один из деловых партнеров лейбла или директор очередной звезды. Такие здесь крутятся часто. Но чего он ко мне пристал? Я же не вляпалась в очередную неприятность?
– Да ты разыгрываешь меня, – пробормотала себе под нос.
– Хочешь проверить?
Взгляд напротив оставался пристрастным и не отрывался от моего лица.
– Как тебя зовут?
Все во мне противилось ему отвечать.
– Молчишь. Что же мне сделать, чтобы расположить тебя к себе?
– Хорошая шутка.
– Как мне тебя заинтересовать? – спросил напрямую.
Мои брови взметнулись вверх. Потому что прозвучало это слишком двусмысленно.
– Есть предложения? – улыбнулся незнакомец.
– Есть. Вы идете по своим делам, а я по своим. Не люблю навязчивых.
Положив руки в карманы, он едва заметно усмехнулся.
– Мое время слишком дорого, оно вам не по карману, – зачем-то добавила я.
– Даже так. Все же рискни и назови свою цену.
Не знаю, зачем я сказала последнюю фразу: прозвучала она странно и в итоге сыграла против меня.
– Я не продаюсь.
– А если подумать?
– Даже не знаю, может быть, пристроите в новую группу?
Мое абсурдное предложение должно было его рассмешить, а, если проблемы с чувством юмора, – возмутить. Однако он смотрел серьезно, изучающим взглядом, словно прикидывал, прокатит или нет.
– Хочешь на сцену?
– Не хочу.
– Правильно. Тебе там не место.
Уголок моего рта дернулся. Вот ублюдок. Я, конечно, знала, что не подхожу, но зачем же так прямо.
– Не безопасно. И что я получу взамен?
– Что?
Я уже не знала, чему удивлялась. Все в этом разговоре было не так, начиная с того, как он реагировал, заканчивая ответами, вгоняющими в ступор. В особенности смутил последний вопрос. В этот момент перед внутренним взором пронесся фантомный образ, который я никак не могла уловить. Те же интонации, похожие требования. Где я могла это слышать?
– За исполнение желаний нужно платить.
Вот оно. Сыр в мышеловке.
– Спрашиваю, чем будешь расплачиваться?
«Хватит. Не собираюсь больше в это играть».
– У меня нет на это времени. – Я отвернулась, намереваясь уйти.
– Еще один шаг и я за себя не ручаюсь, – приблизившись, он встал ко мне вплотную. – Так что ты там говорила?
– Я!..
– Если скажешь, что пошутила, я рассержусь. Не люблю пустозвонов.
Я слышала биение наших сердец. Он, как бульдог, вцепился мертвой хваткой и не оставлял путей назад.
В этот момент он наклонился ко мне. Вздрогнув, я не сразу поняла, что он делает, а когда осознала, было уже поздно: телефон из заднего кармана перекочевал к нему в руки.
– Эй!
– Помолчи. Лучше разблокируй. – Он повернул его ко мне экраном.
Я не хотела этого делать, но чутье подсказывало, что лучше не спорить. Я выполнила его требование, и парень сохранил свой номер телефона.
– Даю тебе время. Подумай над тем, что можешь предложить взамен.
Полагаю, затем я должна ему позвонить.
– А если не подумаю? Если не позвоню?
Конечно же, я не позвоню.
Меня одарили злой улыбкой.
– Тогда я решу за тебя.
***
Я снимала комнату в кошивоне5 в получасе езды от компании. Пока добиралась на метро, не переставала думать о странном парне. Очень странном. Он сохранил себя в моем телефоне, как «Шанс на миллион», но я переименовала контакт на «Неважно», хотя следовало бы обозвать «Жертвой безумия».
В голове не укладывалось. Что он мне предложил? Стать звездой?
Заговорив о группе, я лишь хотела от него избавиться, не думала, что он воспримет провокацию всерьез. А, быть может, это я раскатала губу, самонадеянно решив, что он говорит от чистого сердца. Вероятно, прямо сейчас он сидит где-то в офисе или едет в машине и смеется надо мной в голос. Как же иначе, ведь я практически поверила в лютый бред.
Верно. Он просто хотел развести меня, как глупую школьницу, что мечтает о легкой славе. Но не на ту напал. Таких мошенников, которые думают отнюдь не головой, а кое-чем другим я повидала с лихвой. Он наверняка ищет девушку на ночь.
Вот только мне это не нужно, поскольку цели у меня другие. А что касается его угроз… В этой индустрии немало людей, наделенных властью. И практически каждый из них считает себя пупом земли. Самодовольные дураки, полагающие, что купить можно все. Раньше я тоже так считала, но речь не о том. Вся его бравада – для удовлетворения своего тщеславия и подкрепления чувства важности. Стоит ли обращать внимание на нелепые выходки чудаков?
Я выкинула его из головы. Последние четыре года я проживала словно в тумане и очень боялась. Боялась, что меня найдут и вернут в то ужасное место, а после взыщут за совершенные грехи. Даже несмотря на то, что видела новостной репортаж о пожаре за пределами города, в котором сообщалось, что обнаружен притон, где незаконно содержали несовершеннолетних, страх не отпускал. Ведь полиция не искоренила проблему с корнем.
В репортаже сообщалось о единственной жертве. Личность погибшего не раскрывалась, но сердце все равно пропустило удар и понеслось галопом, ведь я знала, кто это был. Также в новостях не говорилось о судьбах других членов группировки: поймали, не поймали, им удалось сбежать или те сдались добровольно? Зато просили связаться с полицией тех, кто что-то знал об этом деле или сам являлся пострадавшим от рук торговцев людьми.
Разумеется, я не связалась. Я никому не доверяла. Даже удивительно, что преступников разоблачили, но что затем? Получат ли они свое наказание? Не уйдут ли от ответа с подачи скрытых за ширмами лиц?
В любом случае в моей жизни от этого ничего не менялось. Избегая подозрительных взглядов и опасаясь даже доброго к себе отношения, я проживала год за годом. В первое время подрабатывала в магазине табака и электронных сигарет. Ночевала там же, в подсобке. Затем устроилась в торговую точку секонд-хенда и предлагала поношенную брендовую одежду. Домой больше не возвращалась, но через некоторое время решилась и отправилась в приют, в котором в прошлом оказался мой брат: хотела узнать о его судьбе. Соседка сказала, что он мертв, однако этой информации мне было мало. Я даже не знала, где его могила.
Однако вопросов только прибавилось. Работники приюта подтвердили, что он умер в больнице, но большего они не знали, а настаивать и стучаться выше я не могла, чтобы не привлечь нежелательного внимания. Я не знала, кто друг, а кто враг, и не навлеку ли на себя взоры тех, кто представлял для меня опасность.
Оказавшись дома, я сходила в душ и приготовила поесть. Я все еще была жива, и за последний год степень моей тревожности заметно спала. Я не хотела больше бояться, и этот парень точно не станет тем, кто возродит во мне ненавистные чувства.
На следующее утро в компании царило оживление. Заметив среди толпы поджигательницу платьев, которую должны были уволить, но вот она все еще здесь, я подошла и спросила:
– Что происходит?
– Ох, Суен, это вы!
Я повторила свой вопрос.
– Сегодня проходит следующий этап кастинга в группу Street Girls. Вы, наверное, слышали, что Даю приняли без конкурсного прослушивания, как основу коллектива, но оставшихся участниц еще выбирают. Вообще-то раньше Дая сотрудничала с небольшим начинающим лейблом, но что-то у них не срослось. Она ушла в свободное плавание, а спустя какое-то время оказалась у нас.
– Ты рассказывала о кастинге.
– Ах, точно, отвлеклась. Так вот. Одну участницу выбрали, осталось выбрать еще четверых. Агентство просматривает не только своих стажеров, но проводит и выездные прослушивания. Многих из тех, кто пришел сегодня, пригласили с них. Но скажу по секрету, – девушка повернулась корпусом ко мне, прикрыв рот сбоку ладонью, чтобы никто не слышал, хотя поблизости никого не было. – Говорят, руководство двух девочек уже утвердило, просто об этом пока молчат. Если так, то о них объявят на днях. А еще двоих участниц уже приметили члены жюри. Если удастся согласовать их, то надобность в кастинге отпадет.
– Что значит согласовать?
– Изначально девочек оценивает состав жюри. Весомое слово на этой стадии за главным продюсером: он отбирает тех, кто соответствует концепции группы. Однако окончательное слово за высшим руководством.
– За Ю Джэсонон?
– Думаю, этим вопросом должен заниматься исполнительный директор. Но поскольку пока не ясно, кто все-таки примет на себя его обязанности, сложно сказать. На эту группу возлагают большие надежды, это главный проект последних лет. Поэтому директор Ю и пригласил «Акулу Джесси» – это прозвище того, кто по слухам займет вакантную должность, так его называют за рубежом. Но я уже сомневаюсь, что это правда. В общем, никто не знает, как там у них наверху все устроено. Фактически сейчас должность исполнительного директора свободна, так как прежнего убрали, как только директор Ю принял на себя управление компанией.