Четырнадцатый архидемон 2

Глава 4. Лиса и петух 

 В часе лёта до города Светлячков, Кантос вдруг повелел летающей лодке снизиться. Теперь её днище едва не задевало верхушки вечнозелёных деревьев.

– В чём дело? – Наттар первым успел задать вопрос.

– Ни в чём. На всякий случай. Вален, ты же хочешь явиться к своей, хм, подруге, как соученик к соученице? Тогда мне лучше не высовываться. Я не мастер маскировки. В безглазом гуае-льве любой признает не просто практика из Секты Шести Печатей, а практика из рода Кас. А когда признают, начнётся суматоха. Ну как же, явился представитель одного из наставнических родов, да ещё практик четырёх цветов в придачу, нужно срочно устраивать торжественные церемонии, а то обидится, что ему недостаточно бодро лижут под хвостом. И спокойно поговорить с Люме, так чтобы это не выглядело допросом, ты сможешь не скоро. Если вообще когда-нибудь. Ведь судя по записям в секте, она как раз из клана правителей города. Поэтому мы не приземлимся с шиком на главной площади, а подлетим незаметно, и я высажу вас на расстоянии. А сам останусь ждать в лесу.

– Разве так сложно скрыть свою внешность? – поинтересовался Вален. – Если я правильно понял карту, в городе не должно быть практиков, вышедших за смертный предел, два цвета.

– Сложно. Чтобы менять тело по желанию, я цветами не вышел. Морок, заставляющий других видеть то, что практик хочет – это такое же волшебство прямого действия, как проклятия, надёжно работает только при огромной разнице в духовной энергии. Цвета на три минимум. А чтоб миражом навесить на себя ложный облик – нужен очень чёткий контроль, глубокое постижение техник. Техник, которых я вообще не учил. К тому же, глянь-ка на карту ещё раз. Что у нас там в какой-то сотне километров от города Светлячков?

– Пометка клана с практиком трёх цветов. Клан Об, если я правильно помню. Но разве это важно?

– Скорее всего, город у них под каблуком. Важно ли это… Может да, может нет. Наттар, тебе хочется что-то спросить?

– Нууууу, старший Кантос, вы так говорите, словно этот клан уже подозревают в чём-то плохом. Почему тогда Секта Шести Печатей с ним ещё не разделалась?

– Что ж нам, вырезать все кланы и меньшие секты подряд? Пойми, младший, если у практика есть талант и сила, чтоб перебраться в саму Секту Шести Печатей, а он этого не сделал – он всегда подозрителен. Просто живя в наших горах, он сэкономит целое состояние на пилюлях духовной энергии, а заодно и здоровьем рисковать не придётся. Почему он упускает такие выгоды? Власти хочется так, что кусок в горло не лезет, думает, что лучше быть Наставником в своей дыре, чем учеником в великой секте? Или его любимые развлечения у нас не оценят?

 Кантос помотал головой:

– В общем, я не говорю, что этот клан Об замазался в какой-то конкретной грязи. Я говорю: не надо им доверять просто потому, что они ходят под Сектой Шести Печатей. А если город Светлячков сейчас ходит под ними… Остановить меня в бою формация, поставленная практиком трёх цветов в логове его подручных не сможет. По крайней мере, если сам создатель не будет сидеть в центре. Но вот обнаружить меня она сможет запросто.

 *****

– Как я и думал, – заметил Кантос час спустя. – В городе есть большая, сложная формация. Я без глаз вижу её отблески. Ладно, младшие. Если нарвётесь на неприятности  – кричите, что вы ученики Секты Шести Печатей. Даже если тут вправду гнездо предателей или культистов Зеффара, или ещё каких отборных тварей, учеников они обязательно постараются взять в плен. Ну и про свои тревожные свистки не забывайте, их я услышу на любом расстоянии.

– Вы так беспокоитесь, словно, нууу… словно мы во вражеской стране, – беззаботно заметил Наттар.

 Кантос фыркнул:

– Вы, кажется, забыли: когда я только стал внутренним учеником, я был не Мастером Меридианов, не знатоком проблем культивации, а охотником за разбойниками, культистами и прочей мразью. Стоило бы почаще рассказывать вам о тех славных денёчках, – он скорчил такую рожу, словно почуял неописуемую вонь. – Может заставило бы вас понять, что к чему.

 Но даже вечно исполненный подозрений Вален решил, что Кантосу просто не нравится мысль отпустить подопечных туда, где он не будет их чувствовать. Перед охотой на барса он запугивал их куда сильнее.

 *****

 Наттар, с его слабо развитым духовным чувством – и тот заметил формацию, к тому времени, как два ученика вышли на небольшой холм рядом с городом Светлячков. Пусть холм и был небольшим, а всё же с него открывался вид почти на весь город. Потому, что все дома обычных горожан были приземистыми, одноэтажными. Вместо стены – простой земляной вал, в толщину больше, чем в высоту. На Перерождающемся Континенте простые люди и гуаи всегда строили так, если вообще заводили себе постоянные жилища. Ведь он был Перерождающимся, а не Перерождённым. Две тысячи и двести лет назад Алый Огонь Зеффар оставил от старого Восходного Континента лишь кипящую воду и безжизненные скалы. После его поражения, поглощённая им энергия небес и земли вернулась небесам и земле, поднимая из глубин новую твердь, обширнее прежней и наполняя её жизнью. Процесс не закончился до сих пор, хотя стал куда медленнее. Перерождающийся Континент содрогался, когда из океана вырастали новые горы и долины. Даже в центральных его областях землетрясения случались по нескольку раз в год.

 Так что без всякого духовного зрения было понятно, что дворец правителей снабжён довольно сильной формацией. Ведь он возвышался на целых три этажа. И его крыши с загнутыми вверх карнизами, были покрыты не соломой или корой гигантских деревьев, а красной черепицей. Какими бы богатствами ни владели хозяева города, они не смогли бы построить и сохранить подобное здание без помощи практика, вышедшего за смертный предел, то есть, получившего минимум третий цвет ядра. А помощь такого практика вряд ли купишь за деньги. Во всяком случае, не за серебро, и уж тем более не за бронзу. Духовных же нефритов в окрестностях города Светлячков взять неоткуда.

 Но если город находится в подчинении у клана Об, что с того? Секта Шести Печатей пресекала войны и разбой, не давала сильным в открытую давить слабых, но не запрещала союзы или отношения покровительства между малыми сектами и кланами. Да и правители, вовлечённые в какие-нибудь тёмные дела, не стали бы посылать дочку учиться в Секту Шести Печатей.

 Полусонная стража у прохода в валу не признала в Валене с Наттаром учеников правящей секты. Мало ли кто носит белые халаты с синей вышивкой. А вот просто практиков признала и вежливо предложила обратиться во дворец, где их будет ждать гостеприимство рода Лин.

– К большой свадьбе здесь что ли готовятся? – заметил Наттар, пока они шли по широкой улице.

– Что тебе подсказало? – без сарказма поинтересовался Вален. Для него обычаи смертных оставались тёмным лесом.

– Нуууу, осмотрись вокруг: горожане порядок наводят, мусор убирают, фасады чистят – значит, праздник будет. Какой праздник? Тоже понятно. Видел парные флажки у ворот, красные и белые? Или воооон туда погляди, видишь, фонари развешивают? Такие украшения положены на свадьбу.

– Надеюсь, нет обычаев, по которым невесте запрещено встречаться с посторонними мужчинами перед свадьбой. А то вдруг замуж выходит Люме. Не хочется терять время.

 Время терять и вправду не хотелось. Пока ты тратишь его на бесполезные церемонии и следование обычаям, ты не культивируешь, пока ты не культивируешь, конец света приближается.

 Наттар посмотрел на Валена немного странно:

– Есть такой обычай, ноооо… нам-то что? Какой дурак заступит дорогу практику великой секты из-за такой мелочи? Скажи ты им в лоб, что хочешь отыметь невесту, а потом и жениха заодно – даже тогда ещё попробуют отговорить по-хорошему, прежде чем хвататься за мечи.

Вален вслух засмеялся, а про себя подумал, что привык быть внизу пирамиды и не привык быть тем, кому причитается боязливое почтение. Как видно, сказалась жизнь в Секте Шести Печатей, среди могучих практиков и талантливых учеников. Ну, не мог же он набраться такого опыта при жизни его другой половинки, могущественного архидемона?

 *****

– Ты недовольна, сестра? Я плохо сделала тебе причёску? Что-то исправить?

Люме Лин моргнула. Похоже, она опять ушла в собственные мысли. А её младшая сестра, столь же милая, сколь и бесхитростная, приняла пустой взгляд, направленный в сторону зеркала, за упорную попытку высмотреть недостатки.

– Нет. Всё в порядке, – покосилась на сестру, чьё лицо выражало сомнение, и повторила, подчёркивая каждое слова.  – Всё в порядке, Лейме.

Люме лгала. Ничего не было в порядке. Ну, кроме сложной причёски, которую Лейме и вправду уложила тщательно. Но отягощать её своими заботами сейчас…

 Как раз тогда в дверь покоев Люме постучали. Не дожидаясь её ответа, внутрь заглянула служанка:

– Госпожа! К вам гости!

– Кто бы эти невежды ни были, они могут убираться прямо к Зеффару! – раз уж возможность сорвать на ком-нибудь настроение сама пришла, чего бы ею не воспользоваться?

– Госпожа, – служанка побледнела, сглотнула, склонила голову, но с места не сдвинулась. – Боюсь, они не уберутся. Они сказали, что…

 Не успела служанка закончить свой рассказ, как Люме вскочила на ноги. Поглядела на сестру:

– Выйди.

– Но…

– Ты не училась в Секте Шести Печатей, – Лейме обладала некоторым талантом, но ей не хватало ума и самодисциплины, практиком она стала лишь недавно и отправлять её в Секту Шести Печатей мать опасалась. Кто его знает, что натворит или разболтает эта пустоголовая. – Можешь услышать секреты, которые тебе слышать нельзя. Выйди.

 Едва девушка послушалась и вышла за двери, как в этих дверях появилась пара юношей в халатах внешних учеников Секты Шести Печатей. Одного из них Люме видела впервые в жизни – невысокий, худой гуай, с золотыми звериными глазами и длинными волосами, собранными в конский хвост. Второго, ростом повыше среднего, но в остальном примечательного только серыми глазами, она тоже не узнала сразу. А потом пригляделась и ахнула:

– Вален! Как ты вырос! Стал практиком, всё-таки!

 *****

 Вален подозревал, что у его молодой половинки не было никаких близких отношений с Люме Лин. Всё-таки, она старше на два года, уже стала практиком, когда он ещё ходил с серым ядром и считалась восходящей звездой Секты Шести Печатей, когда ему было нечем похвастаться, кроме своей матери. Скорее всего, она вообще обратила на него внимание лишь в надежде воспользоваться покровительством Наставницы Арамы для решения каких-то проблем у себя дома. А потом узнала, как сурово Арама относится к женщинам-практикам, пользующимся для карьеры своим женскими чарами, и перестала обращать внимание. Покинула секту, чтобы заняться решением проблем самостоятельно. Эмоции прежнего Валена при мыслях о ней, казались слабо-позитивными, значит, до односторонней влюблённости дело не дошло. Странно, но всякое бывает – может она оказалась не в его вкусе и ушла именно по этой причине, поняла, что здесь ей ничего не отломится.

 В общем, Вален заранее настроил себя против Люме Лин.

 И несмотря на это, увидев её перед собой, он замер. Не как громом поражённый, но замер на миг.

 Один практик в Секте Шести Печатей как-то назвал её «рыжей кошечкой». То ли зрение того практика оставляло желать лучшего, то ли он сказал «кошечка» в переносном смысле. Люме Лин явно и безусловно была гуаем-лисой. Более чем соответствующей расхожему представлению о красоте гуаев лисьей природы. Большие звериные уши по сторонам головы и роскошный огненно-рыжий хвост её нисколько не портили. Длинные волосы, под цвет хвосту, были убраны в затейливую причёску, подколотую серебряными шпильками. Две нарочно выпущенные тонкие пряди обрамляли бледное, красивое лицо с глубокими зелёными глазами. Чёрно-золотое шёлковое платье не столько скрывало, сколько подчёркивало изгибы фигуры. Пожалуй, лишь две вещи срезали бы ей баллы на неформальном конкурсе мужского внимания. Она была велика ростом, выше, чем сейчас Вален. И самую малость слишком атлетична – не настолько, чтобы нарушить великолепные пропорции, но настолько, чтобы в ней совершенно не чувствовалось ни мягкости, ни хрупкости.

Да и двигалась она не как кукла, которая так бережёт наряд и причёску, что ей боязно сделать резкий шаг, а как практик двух цветов. Мига, в который Вален замер, ей хватило, чтобы пересечь половину обширной комнаты и обнять его. Чисто по-дружески. Но когда она поспешно сделала шаг назад, оба немного покраснели.

– Ты тоже изменилась, Люме.

Вален заранее продумал предстоящий разговор, но сейчас мысли у него в голове понеслись галопом. Нет, он уже восстановил контроль над собой… вроде бы. Просто один взгляд на Люме заставил его полностью изменить свою оценку их отношений. Если он, изначально лишь наполовину подросток, обладающий высокой самодисциплиной, отреагировал подобным образом… Из прежнего Валена она смогла бы вить верёвки. Маловероятно, что вкусы в женщинах он унаследовал от себя-архидемона – ведь физическое тело принадлежало не ему. Или всё же унаследовал, по какой-то нелепой случайности? Нет, слишком натянуто. Примем пока, что она могла вертеть прежним им как хотела. Но в итоге, не захотела никак.

 Продумывая разговор, Вален не ждал от собеседницы искренности, и потому собирался скрывать свою потерю памяти, сколько сможет. Сейчас уже не было времени менять заготовку:

– Вот, стал практиком, решил с тобой повидаться, похвастаться. А моего собрата зовут Наттар. Он теперь тоже личный ученик Наставницы Арамы.

– Младший приветствует старшую, – Наттар отвесил образцовый поклон.

– Ой, не надо этих церемоний. Вален, мне друг, и его друзья – мои друзья. Садитесь, вот сюда, – Люме указала им на мягкие кушетки. – Что вам налить? Вино, фруктовый сок? Или подождёте, пока заварю чай?

 Её слова звучали очень естественно, но как-то слишком уж обыденно для практика.

– Чай, – ответил Вален.

– Мне тоже, – сказал Наттар.

– Хорошо. Вален, ты как вообще? Что сейчас с памятью? Знаешь, я ведь слышала про несчастье, которое с тобой случилось. Не такая у нас глушь, чтоб не получать новостей из правящей секты. Рада, что даже после такого меня ты не забыл. И прости, что не навестила тебя сама. Сам уже наверное видишь, я вся в семейных делах.

«Ну, если смотреть на вещи позитивно, теперь я не попадусь на лжи, а причина любых дыр в воспоминаниях ей будет понятна,» подумал Вален, пока усаживался.

 И в этот самый момент раздвижная дверь в покои распахнулась с грохотом, едва не сорвавшись с направляющих. Из коридора полыхнуло такой враждебностью, что рука Валена сама собой потянулась к летающему мечу и он сдержал порыв лишь немалым усилием воли. Через порог решительно перешагнул красивый юноша – высокий, широкоплечий, стройный, в безупречно сидящем белом халате. Его благородное лицо с прямым носом и густыми бровями так и просилось на картину… на картину под названием «Высокомерие» или «Горделивый господин». Вален немедленно определил, что у этого юноши лишь один цвет ядра, как и у двух телохранителей позади. А смотрел он на Валена с Наттаром словно Досточтимый на учеников, оскорбляющих достоинство всей его секты.

– Что вы, мерзавцы, делаете в покоях моей невесты?

Глава 5. Настоящий бой практиков

 Вален даже не стал подниматься с кушетки. Лишь поднял руку, в которой вдруг появилась квадратная нефритовая плашка – талисман ученика Секты Шести Печатей. Благодаря этим талисманам их с Наттаром и не остановили у входа во дворец. Простое прикосновение позволяло распознать нанесённую на него духовную метку, подделать которую было весьма сложно. Сам же талисман подделать было просто, любой в этих землях знал, как он выглядит. Вот только очень немногим хватило бы на такое смелости. Поэтому один его вид открывал большинство ворот.

– Может, представимся, прежде чем ругаться? Я Вален Вен, родной сын Арамы Вен, хранительницы Печати Личины, Наставницы Секты Шести Печатей.

 Красавец осёкся, едва лишь завидев, что у Валена в руке. А уж когда услышал его, то выпучил глаза. Вот только очень сложно остановиться человеку, взявшему с места с карьер, да ещё когда он в присутствии своей будущей жены:

– Моё имя – Обалас Об, наследник клана Об. Будь ты хоть самим Наставником Кайлео, какое право ты имеешь бесчинствовать в чужом доме и вторгаться к чужим невестам? Или Секта Шести Печатей уже не стоит на праведном пути?

 «Надо будет потом поинтересоваться у Кантоса, что ответил бы его папаша на такие слова,» подумал Вален. «Подозреваю, что тебе, хлыщ, ответ пришёлся бы сильно не по душе.»

Так как сам он не был Наставником Кайлео, то вслух сказал:

– Но мы не в доме клана Об. Мне кажется, это место ещё принадлежит клану Лин. И моя соученица любезно пригласила нас выпить чаю, – он кивнул в сторону Люме. Та стояла неподвижно как статуя, с чайником в руках и сделалась бледнее прежнего. Если Вален правильно понял характер её жениха, а понять его было несложно, тот потом отыграется на ней за унижение. И уж верно самой Люме хватало ума, чтобы это осознавать. Судя по тому, что за последние пять минут Люме позволила уже двум компаниям более слабых по цветам практиков нагло вломиться в свои покои, отпора она не даст…

 Но не странно ли настолько кроткое поведение? Нет ли тут сговора, какой-нибудь заранее запланированной подставы? Ведь женская беззащитность в сочетании с красотой – самая надёжная приманка в капкане, поставленном на мужчину.

 Обалас не дал времени на анализ ситуации. Он ткнул пальцем в Люме:

– Тогда прикажи им выметаться! Пусть они и практики Секты Шести Печатей, но хватит уже позорить себя!

Люме заговорила сухим, ровным голосом:

– Я прошу прощения, боюсь, вам пока лучше уйти.

– Слышали? – Обалас скрестил руки на груди. – Давайте, шевелитесь.

 Эмоции подсказывали Валену сказать что-нибудь вроде: «Подумай хорошенько, Люме. Мы в силах тебе помочь. Чем бы тебя ни шантажировали, эту проблему легко решить, у нас тут учитель четырёх цветов совсем рядом.»

 И это было даже логично. Многообещающая ученица может уйти из Секты Шести Печатей ради женитьбы на каком-то напыщенном петухе из глуши по одной из нескольких причин. Если действительно любит. В данном случае – не похоже. Если считает уход и свадьбу лучшим способом защититься от чьих-нибудь домогательств. Нынешняя ситуация Люме казалась сомнительным улучшением, да и куда надёжнее было бы искать защиты у Арамы через Валена. И наконец, если её вытащили шантажом. Угрожая семье, например.

 Логично-то логично, но разум всё равно требовал пока отступить. Собрать информацию. Убедиться, что тут нет хитрой западни и всё действительно так просто, как кажется. Не размахивать козырем, которым был Кантос, перед глазами потенциального врага. Подумать, стоит ли вообще тратить время этот конфликт, если вероятность узнать что-то полезное от Люме ничтожна.

Разум победил. Вален встал с кушетки, пожал плечами:

– Если таково твоё решение, Люме, то мы вас оставим. Бывай. Наттар, пошли.

 Обалас подвинулся в сторону, когда увидел, что Вален идёт прямо на него. Лицо жениха исказила злобная гримаса, но внаглую заслонять путь ученикам Секты Шести Печатей он не решился. Его телохранители – сгорбленный здоровяк, с руками до колен и стройный красавчик, которого с расстояния можно было принять за девушку – расступились.

И всё закончилось бы миром, если б в Обаласе не вскипела неутолимая злость, которую нельзя было обратить на Валена с Наттаром напрямую.

– Как у тебя вообще бесстыдства хватило, в такой день пускать к себе сторонних мужчин! Хвостатая шлюха!

 Вален и Наттар дружно остановились. Наттар кинул на Валена взгляд, спрашивающий «можно я забью эти слова ему в глотку»? Молча выйти, теперь значило бы лишиться уважения соученика. Ведь Обалас не просто так отказался подождать минуту, прежде чем распускать язык, он хотел унизить и его, Валена.

– Ты, кажется, забыл, что Люме Лин всё ещё принадлежит к Секте Шести Печатей, – спокойно сказал Вален. – Звание внешней ученицы было оставлено за ней на год. И год пока не истёк. Оскорбляющий одного ученика секты, оскорбляет всех. Отбей перед ней три земных поклона, трижды извинись и выметайся, чтоб я тебя больше здесь не видел.

– Вален, не надо, успокойся! – воскликнула Люме.

 Он не обратил на её слова внимания, продолжая сверлить Обаласа взглядом. Если уйти без скандала не удалось, надо воспользоваться удачным предлогом и довести скандал до такой степени, что свадьба вообще расстроится. Потому, что иначе с Люме в обозримом будущем вряд ли удастся поговорить. По крайней мере, не призывая на помощь Кантоса, не устраивая шум, гром и беззаконие.

 Вален слишком поздно понял, что перегнул палку. Понял в тот момент, когда почувствовал исходящее от Обаласа намерение напасть. Он открыл было рот, чтобы выкрикнуть нечто вроде «жить надоело, болван?» Вот только Наттар тоже почувствовал это намерение. А Наттар обычно действовал без лишних размышлений. Он шагнул вперёд, нанося удар, ещё прежде, чем рука наследника клана Об успела дёрнуться к мечу.

 Наттар достиг исключительных высот на стадии закалки тела. По физической силе и скорости удара ему на первом цвете были ровней только гуаи с особенно мощными полузвериными формами. Его рука мелькнула размытым пятном – и Обалас отлетел к стене. Не просто отлетел, а ударился об неё с такой силой, что на штукатурке остались вмятина от головы и кровавый след там, где тело сползло вниз.

 Дальше всё начало происходить очень быстро. Не успели выбитые зубы Обаласа проделать половину пути до пола, как гориллоподобный здоровяк-телохранитель с рычанием прыгнул вперёд, на лету оборачиваясь настоящей гориллой. Неуклюжий с виду, на деле он оказался проворнее всякой кошки. Вален поспешно отскочил прочь, выхватывая клинок. Наттар отскакивать не стал. Он опрокинулся на спину, пропуская противника над собой, позволил ему налететь животом на выставленную ногу, ухватил за халат и бросил через себя, превратив прыжок в неуправляемый полёт. Добротно сделанный столик, заставленный разными дамскими мелочами, с треском и звоном разлетелся в щепки, когда на него упала тяжеленная туша.

– Стойте! – отчаянно выкрикнула Люме.

 Валену было как-то не до её слов. Если бы он мог отвлечься, то, в первую очередь, посмотрел бы, как справляется Наттар. А отвлечься он не мог, потому что красавчик-телохранитель выбросил вперёд руку, указывая на Валена двумя пальцами. Тут и духовного чувства не требовалось, чтобы почуять угрозу. Едва на кончиках пальцев красавчика материализовалась и стремительно полетела Валену в грудь блестящая металлическая лента, как Вален отскочил прочь Лёгким Шагом. Столкнувшись с совершенно незнакомым противником, обладающим неизвестными умениями, он инстинктивно стремился разорвать дистанцию, сыграть от обороны, пока не станет ясно, на что тот способен.

 Сейчас это оказалось ошибкой. Зал, отведённый под покои Люме, был не так уж велик, техника противника быстра, его духовное чувство позволило предсказать, куда отскочит Вален. Он лишь чуть повёл пальцами и направление полёта ленты резко изменилось. В последний миг Вален, не успевающий снова активировать Лёгкий Шаг, изогнулся – и тонкая полоса металла резанула его по плечу, распоров халат, кожу и мышцы. Красивое зеркало у стены лопнуло хрустальными брызгами, когда сверкающая дуга ленты ударила в него. Красавчик повёл кистью. Сейчас он ударит своей лентой как хлыстом и если не убьёт, то серьёзно ранит Валена.

Места для нерешительности и прощупывания больше не оставалось. Лёгкий Шаг! В один миг Вален оказался сбоку от красавчика и рубанул мечом. Снова поняв его намерение, тот вовремя обернулся и взмахнул рукой. Посыпались искры, когда тянущаяся за пальцами лента блокировала удар, мгновенно утратив гибкость, став подобием прочного клинка. Какая полезная техника! Но Вален изначально знал, что удар меча будет отражён. По той же причине, по которой бессмертный барс не сумел застигнуть врасплох его самого. В состязании предвидения и сокрытия намерений, преимущество обычно за предвидением. Чтобы его обмануть, надо смутить чувства противника – или сплести атаки в серию, где первая служит лишь для отвлечения внимания. Потому-то Вален и ударил своим летающим мечом как обычным, а не запустил его в противника.

 В момент Лёгкого Шага из пространственного кольца на пальце левой руки Валена появился нож.  Вален упорно тренировался в подобных трюках и сейчас рукоять легла ему в ладонь идеально. Ещё доля секунды – и отравленное лезвие вонзится красавчику под рёбра.