Чарованная щепка 2

9. Школа чар и школа манер

В Итирсисе: 3 августа, четверг

Арис ощущала себя диковинным зверьком.

Леди Лея высилась посреди своей маленькой гостиной и сохраняла обычную, чуть закрытую манеру без доли высокомерия. Арис на пороге не могла не знать: хозяйка пристально изучает ее – не глазами, так пытливым слухом и цепким разумом.

Алессан упредил, что леди Лея пока не знает о монарших кровях вязуньи, и после долгих терзаний над этикетом Арис выбрала для приветствия вариант поклона «равной».

Лея вернула ей ту же учтивую глубину и не позволила себе дольше секунды созерцать ни свежее дворянское платье Арис, ни трепет ее кистей. Назначенная Лисом ученица, кажется, чувствовала себя куда более скованно, чем когда изображала сироту-простушку.

Смотрела, однако, прямее.

– Счастлива слышать, что ваша матушка совсем здорова, – мягко улыбнулась леди Лея.

Арис трудно растянула губы, изо всех сил глядя в глаза, а не на бежевую стену с васильками. Пусть благодарная Лее за подспорье, она совсем не могла быть непринужденной.

Жаль, что смешливая Виола не научит ее всем тонкостям – вот с кем и думать не надо, что изрекать!

– Благодарю вас, – вымучила ответ вязунья. – Матушка желала бы тоже принять несколько ваших советов, но Алессан Диегович рекомендовал мне приходить одной.

«Лис прав, – подумала Лея, – иначе она привыкнет искать за плечом поддержки.»

– Если потребуется, мы будем видеться и с ней отдельно, – обещала хозяйка вслух. – Скажу прямо, я не готовила вам уроков, но буду рада иметь вашу компанию в некоторой рутине. Так вы сами почерпнете все необходимое.

Арис кивнула чуть бодрее – в конце концов, молча присматривать за поведением Леи куда проще, чем скрипеть пером под ее диктовку. Незаметной тенью вязунья быть умеет, да и дела магички по большей части совершаются в среде обычных горожан.

– Сегодня я жду к чаю его высочество Юлия Антониевича, – продолжила Лея.

Бодрость Арис провалилась в колени, отяжелив последние.

Какое-то высочество – в первый же день? Пусть этот Юлий и приходится ей кузеном, но сам об этом не ведает, а ей теперь за двоих радеть о первом впечатлении – знакомство с родней не назовешь проходным и тренировочным.

– Ваша рутина впечатляет, – призналась вязунья.

Сама Лея нашла, что сложила обстоятельства удачно: Арис услышит о школе на ранних этапах, а само присутствие еще одной леди позволит принять Юлия в комфортной обстановке дома.

– Господин капитан оказывает мне поддержку в одной заботе, которая, смею думать, покажется вам небезынтересной, – уточнила магичка.

Арис положила себе быть искренней насколько позволяют обстоятельства. Все равно с высоким искусством намеков ей сходу не справиться, так хотя бы не смешить.

– Буду счастлива принять участие. Прежние занятия лучше теперь оставить, а к праздности я не привычна.

Обе вспомнили, как Арис месила тесто в гостях у Виолы. В новом свете картина сквозила неловкостью. После того дня девицы виделись лишь дважды: на свадьбе аптекаря, где разгадали скрипку Леоноры, и в день битвы с деревом, когда снова было не до разговоров.

Знала ли тогда сама Арис что-то о происхождении, или новая роль на нее пала столь же внезапно? Гадая, Лея пригласила гостью за чайный столик. Двигалась Арис не то чтобы лебедью, но и не вовсе деревней – наставница с облегчением нашла, что вопросы походки и осанки внимания не потребуют.

– Взгляните, – она коснулась книжечки на столе. – Я подготовила это магическое пособие для девочек из люда. Как вам кажется, будет ли оно понятным?

Отчего-то доброе изумление Арис порадовало Лею больше, чем пафосный восторг его высочества Юлия. Половину минуты вязунья листала страницы еще подрагивающими пальцами, потом подняла глаза и нерешительно произнесла по-шарльски:

– Леди Лея, ваши инструкции очень хороши. Жаль, что я не придумала сделать подобное раньше.

Договорив, Арис умолкла с волнением: был ли уместен этот переход? Много ли ошибок она допустила, составляя даже простые фразы?

Леди Астер чуть кивнула, одобряя речь и делая еще одну пометку о базовых навыках ученицы. Акцент… что ж, он поправим.

– Кажется, у вас были иные хлопоты, – без торопливости ответила на том же языке. – Позвольте спросить, кто обучал магии вас?

Арис сейчас же пожалела о переходе – вопросы чар на шарльском ей не случалось обсуждать.

– Матушка не может слышать магию, – строила она. – Добрая соседка учила меня, когда мы переехали на окраину. Чарование нити давалось мне легко, но я лишь повторяла то, что показали. Матушка смогла обменять несколько книг на два учебника, чтобы я читала магический код и сделала знания шире. Эти книги тоже пришлось продать немного времени спустя.

«Любопытно, чей наследный талант расцвел в ней так охотно?»

– Надеюсь, книги вам теперь доступны? – магичка вежливо вернула разговор на ладийский, чтобы гостья не утомилась слишком рано.

– Я предпочла бы учиться по вашим, – робко улыбнулась Арис, качнув тетрадью в своих руках. – Без единого слова вам удалось показать больше, чем многим из них.

– Как горожане понимают потоки? – спросила хозяйка. – Я хочу опираться на их представление, чтобы облегчить принятие новых схем.

Эта тема Арис была знакома. Начав осторожно, уже через несколько минут она отвечала на вопросы леди Леи куда увереннее. Магичка уточняла, вникала в детали и вслух отмечала умение гостьи придерживаться речи ясной и простой. В салонах ценится иное, но для важных бесед – весьма ценное качество.

Арис обвыкалась и даже смогла опустить бессознательно сжатые плечи, но за этой маленькой победой барышням доложили о приходе его высочества капитана Юлия Терини.

Плечи тотчас поднялись обратно.

Лея посмотрела на вязунью аккуратно:

– Вы можете не подавать руки, если не пожелаете, подниматься также не обязаны.

Арис быстрым кивком заверила – это ей толковали и прежде – поправила складки на юбке и замерла.

На пороге возник обходительный капитан в узком темном камзоле – очевидно, ему наскучило носить в Итирсисе мундир, но и яркое столичное пижонство соблазняло мало.

Хозяйка подала руку его высочеству все-таки стоя. Вязунья осталась в кресле лишь потому, что на твердость коленей положиться не могла.

– Леди Арис, моя добрая подруга, – представила Лея, чуть отступив.

«Подруга! Как смело! – восхитилась безмолвная Арис. – И ведь она доверяет Алессану.»

Мысль эта немного согрела. Кузен Алессан – единственный высокий родственник, с кем пока удавалось общаться хотя и мало, но открыто. За устроение судьбы Арис он взялся всерьез, и та по-девичьи мечтала, чтобы его радение вознаградилось личным счастьем.

Юлий посмотрел на «добрую подругу» Леи. Окаменевшая в кресле девица больше походила на компаньонку, выписанную из дальних провинций только для того, чтобы мешаться кавалерам леди Астер. Мила и приодета, но далека от леиной уверенной изящности.

Однако, эта не названная даже по фамилии подруга протянула ему свою кисть. Одарив положенной учтивостью, он все еще прикидывал – это наглость, оплошность или загадка? Хозяйка не повела и бровью.

– Леди Арис помогает мне в делах устройства школы, – дополнила она.

При повторении имени озарило – его упоминал и Алессан в тот вечер у Элены.

«Определенно, загадка», – вгляделся капитан в черты краснеющей девицы.

Пугающий пытливый взор хозяйка прервала почти сурово. Осведомилась, легко ли его высочество нашел ее скромный дом, восхитилась его ничуть не утерянным знанием города и подвела к волнующим вопросам.

– Да! – живо отозвался Юлий. – Мне удалось встретиться с главой Просветительского приказа.

Хозяйка опустилась в кресло возле Арис, приглашая его высочество занять позицию напротив. Капитан продолжил излагать, пока сервировался чайный столик.

– Господин управитель передал свою рекомендацию. Леди нередко опекают простолюдинов, но обучают общей грамоте и счету. Он советует вам присмотреться к этой проторенной дорожке и – прошу простить, я лишь глашатай – вернуться под крыло вашего батюшки.

Арис наблюдала за леиной реакций – та застыла несколько жестче обычного, но гнева ничем не выдала.

«Теперь точно не бросит,» – подытожила Арис этот упрямый взор.

– Он отказался содействовать? – ровно уточнила Лея. – По крайней мере, пока не докажу свою разумность послушанием отцу?

– Пытался отказаться, – улыбнулся Юлий. – Я изучал закон о магических школах. Это дало некоторые преимущества в дальнейшей беседе.

Столик между ними уже украсился фамильным леиным сервизом – белоснежным, с крохотным гербом на ножке-юбочке у чаш. Животное на этом знаке было трудно разобрать, но вроде бы там гнула спину маленькая ласка. Арис перевела взгляд на блюдечко лукума, но не решилась его брать вперед хозяйки. Та была увлечена совсем не чаем.

– Что же вам удалось узнать?

Капитан тоже не выказал спешки и голода.

– Во-первых, классы до трех магов группой не считаются. Это исключение введено для удобства обучения детей в семье.

Юлий с удовольствием отметил воодушевление Леи уже на этом послаблении, но вопрос внезапно задала ее тихая подруга, до сих пор изучавшая чашки.

– А если наставников будет двое?

– Число учеников можно увеличить до шести, – легко подтвердил капитан и воспользовался случаем дорисовать себе картину: – Владеете даром, леди Арис?

– Едва ли это можно назвать… – лепет вязуньи почти затих, а взгляд опять нырнул в глубины чая.

«Провинция. Три дня пути, не меньше», – диагностировал Юлий.

Хозяйка удержалась от вздоха – скромность барышни похвальна, но говорить следовало так, чтобы за этим виделся и подлинный масштаб.

– Леди Арис оказала большое содействие при вскрытии защиты тассирского дерева, – сказала она. – Отчего-то ее имя забывают помянуть.

– Я потрясен, – честно удивился капитан, адресуя Арис крохотный поклон.

«Да кто ее родители – с подобным даром?»

– При желании леди Арис легко сумеет быть второй наставницей, – продолжила хозяйка. – Что еще вам удалось узнать?

Она, наконец, пригубила чай, позволив гостье тоже занять руки хрупкой теплой чашкой.

– Я обратил свое внимание на термины. – охотно поделился капитан. – В законе фигурирует запрет на «обучение магов», а не «обучение магии». Мы можем доказать, что ваши уроки не еще делают магичек из простолюдинок.

– Где проходит эта тонкая грань? – чуть нахмурилась Лея.

Улыбка Юлия стала почти коварной.

– Ее никто и не пытался проводить, – сказал он, откидываясь в кресле. – Мы будем первыми.

Лея осмыслила уловку капитана и вернула чашечку на стол. Гордость гордостью, но это был тупик.

– Признаюсь, я не представляю как за это браться.

Его высочество как будто этого и ждал.

– Формализацию термина я возьму на себя. Обрисую круг незначительных чар, которые до статуса «мага» никак не дотягивают.

– Едва ли я вправе просить вас об этом, – сомневалась хозяйка вслух, но в этом слышалась только вежливость. Очевидно, выход показался ей прекрасным.

– Увлекательный опыт меня ничуть не обременит, – заверил капитан. – Но и вам достанет работы. Потребуется точный план занятий, от первого до самого последнего. Ни один блок учебного магокода не должен выходить за рамки чар, что я отправлю в категорию «незначительных». Просветительский приказ рассмотрит наше предложение.

Лея незримо дрогнула. Точный план! Она пока и первого урока не составила! К тому же, магичка несколько месяцев консультирует Себастьяна безо всякого плана, и наставления тот впитывает без труда. Батюшка тоже от роду не учил ее по какой-то программе!

Или она просто никогда его программы не видала?

– Вы уже имеете примерный список этих чар? – спросила девица чуть печальнее, чем желала.

Его высочество, напротив, сызнова сел прямо, воплощая энтузиазм и готовность к штурму.

– Велите подать бумагу, – попросил он, уверенно сдвигая чашки влево. – Полагаю, нам есть что обсудить с вами и леди Арис.

Две непостижимые барышни в одной гостиной! Итирсис не дает ему скучать.

10. Ядовитые вести

В Итирсисе: еще 3 августа, четверг

Диего Алвини – глава Земского приказа, магистр магии – ведал столичным покоем и уже давно не ведал собственного.

– Как отравили?! Он жив? – ветхие панели кабинетных стен отразили его досаду.

– Хавьер жив, – торопливо уточнил секретарь. – Лекарь подоспел, но без ваших предписаний в лазарет не повели. Так и валяется в конуре.

– Сам травился?

Изменника Хавьера ждет незавидная участь, но розыску было еще далеко до суда, и казнями пока арестанта никто не запугивал.

– Не похоже. Верещит, – поморщился докладчик.

– В лекарскую просится?

Артефактора держали в Кривой крепости – два квартала от здания самого Приказа. Лазарет находился дальше, и порядок в нем царил помягче. Однако, трюк с побегом из него еще мог бы провернуть кто-то более мелкий, а за изменником и там не ослабят чародейского надзора.

– Нет. Вас требует.

– Я должен лично разбираться, кто в казематы яд протащил? – осведомился Диего, задействуя бровь. – Многовато чести, у меня ловцов хватает.

Секретарь пожал сутулыми плечами.

– Говорить жаждет, неотложно.

Диего помолчал, укладывая вести. Трагедия там или авантюра – данные нужны из первых уст.

– Влейте минимум сил и ведите.

Сам он к узникам бегать по первому свисту пока не снаряжался.

«Ведите» звучало куда бодрее, чем смотрелось. Через полчаса двое стражей почти внесли трясущегося Хавьера и сгрузили на стул, с которого он норовил утечь куда-то на пол. Если узник и надеялся, что за жалкий вид ему предоставят хотя бы кресло с поручнями, то быстро уяснил тщету.

– Привяжу, – коротко сказал Диего, и Хавьер стал несколько стабильнее.

Артефактор, сознавшийся в чаровании «дерева» по заказу Тассирской империи, отдыхал в крепости уже два месяца: ловцы доследывали дела участников шпионской сети, дипломаты ждали объяснений от султана, законники решали судьбу предателя. Красоты эти дни ему не прибавили, а после отравления он вовсе подурнел: глаза ввалились, худые руки в античарных браслетах мелко тряслись на коленях. Будь это и уловка – ради нее он в самом деле что-то выпил и мучился теперь без лицедейства.

Словом, идеальное состояние для допроса.

«Это он хотел говорить», – поправил себя Диего, поднимаясь из-за стола и садясь на его край перед Хавьером – привык, чтобы на него взирали всегда немного снизу.

– Я не планировал свиданий, – поприветствовал магистр безразлично. – Так что излагай покороче и уйдешь к себе спать.

– Я туда не вернусь, – прохрипел Хавьер, нездорово сверкая красными очами.

Диего не счел нужным отвечать на нелепицу – не на охоту же он узника зовет! Даже двое стражей за спиной Хавьера сдержали неуместные улыбки.

– Он меня достанет и добьет, – не дождавшись возражений, сам продолжил артефактор.

Магистр молчал – вопрос был очевиден и без лишних сотрясений воздуха.

– Я знаю, он ждал только инструкций, – выдавливал слова Хавьер, все еще избегая имени. – Видно, Селим привез оттуда приказ – прикончить меня, а не вытаскивать.

Разумеется. Прибытие султанского сына должно было здесь выплыть так или иначе.

– Ты верил, что Тассир за тебя заступится? – Диего искренне удивился детской наивности изменника. Впрочем, и соломинка порою мнится тонущему крепкой лодкой.

– Им еще нужен древесник моего уровня, – ответил узник убежденно. – Поэтому я сдал тогда не всех.

В сущности, он никого тогда не сдал – общение с людьми султана в Ладии велось через единственного посредника. Однако предатель открыл место, где его дожидался кортеж с украденным архивом – и взятие этих подельников уже дало Диего обширные новые нити.

Выходит, Хавьер знал больше – и сумел кого-то утаить.

– За что едва не поплатился жизнью, – брезгливо заметил Диего.

Артефактор на миг отвернулся в стену.

– Просчитался, – признал он. – Куда мне в интригах до вас, порождений ехидны.

Диего постучал пальцами по столу в обманчивом равнодушии.

Само собой, он и не думал, что возможно вычистить столицу полностью, но зацепить еще одного – победа немалая. Если Хавьер не лжет, эта шишка работает высоко и дерзко.

История с тассирской сетью развивалась бурно и двояко. С одной стороны – повязали многих, нашли концы десятка странных дел и кто еще знает, сколько предотвратили. С другой – сам Тассир обвинить удавалось лишь косвенно. Пойманных разговорили, но кроме их слов ничего толком не было. Тем временем, приезд владыкиного сына означал переход в новую фазу, где Ладии необходимо иметь веские основания для диктовки условий оступившимся «союзникам».

Если Хавьеру известен кого-то еще – это шанс, которым нельзя пренебречь.

– Наконец, прозрел? – поздравил Диего. – Называй имя. Твоя жизнь прямо зависит от того, как скоро мы его разыщем.

– Найти его нетрудно, – уклонился опять Хавьер, вяло ерзая на стуле и наступая на свою обвисшую штанину. – Бегать вам не придется. Только без улик, по одному моему слову – вы его не взять не посмеете. Руки у него больно длинные, да и травил, уж конечно, не сам.

Магистр неторопливо шагнул и навис над узником. Тот еще трясся и потел – не то от слабости, не то от страха.

– Мои руки ты тоже знаешь, – напомнил Диего. – Заканчивай кружить.

– Я скажу, где лежит на него управа, – Хавьер отвечал еще более сипло и тихо. – Но мне нужно жилье подальше от Итирсиса.

Вопросительное молчание магистра можно было прочитать как «само внимание». Хавьер покачал головой.

– Сначала гарантии.

– Уводите, – махнул рукой Диего. – Благо, ни я, ни империя в таком древеснике нужды не имеем.

Магистр отошел и замер лицом в окно, точно теряя к узнику малейший интерес. Стражи подобрались, шпага одного из них задела стул Хавьера.

– Эй! – дернулся отвергнутый древесник. – Хотя бы слово дайте, что меня переведут по-тихому!

Провожатым опять пришлось таить в усах улыбки – изменник и простолюдин сейчас от аристократа высоты Алвини слова чести требует?

Под кожу Хавьера бросилась новая волна жара, он даже не смог понять – сказалось волнение или неподвижный Диего швырнул какие-то предупреждающие чары.

– Здесь он меня сегодня же добьет, – перешел арестант к мольбе магистру в спину.

– Куда мечтаешь? – спросил Диего, обернувшись без охоты.

Хавьер сглотнул и глазами показал на стражей за собой. Посторонние уши мешали ему и в этом.

Узника магистр не боялся – тот и прежде был только гениальным артефактором, в живых же чарах смыслил мало. Теперь, размазанный по стулу с античарными браслетами он гляделся еще менее опасным.

Однако, ситуация начинала раздражать – в интересах жертвы как можно скорее выдать имя заказчика покушения, а он только тянет время. Кого настолько страшится в этих стенах? Или что это за игра?

Движением подбородка Диего выслал обоих стражей и секретаря за дверь. В кабинете они с узником остались наедине, шум улицы и приемной магистр отрезал куполом. Опустилась тяжелая тишина, и редкие звуки в самом кабинете стали звонче.

– Где ты присмотрел себе место? – снова спросил Диего неприятным отчетливым голосом.

Прополощенный после отравления Хавьер пытался сесть прямее, но ему не удавалось. Он стер со лба болезненную испарину, оцарапался браслетом, еще больше сморщился и пробормотал названия нескольких тюремных крепостей на дальних рубежах империи.

Надежные казематы – но Диего, разумеется, выбрал одну из тех, что предложены не были. Он вернулся за свой стол и принялся молча писать приказ о переводе арестанта. Слушая скрип черного пера и шелест минутной стрелки, Хавьер то и дело вздергивал с трудом удержимую голову.

Диего поставил оттиск своего перстня, вернулся и поднес бумагу к слезящимся глазам Хавьера, позволяя тому проморгаться и прочесть название старого замка на северном острове. Даже для тюремщиков условия там были не медовые. Узник скривился, но кивнул покорно. Магистр неторопливо сложил письмо и убрал в глубокий ящик, запираемый личными чарами.

– Полежит у меня: достанем твои доказательства и после еще посмотрим, – сказал он. – Переночуешь в другой камере, я установлю защиту сам. Говори теперь.

Хавьер со свистом втянул воздух. Он держался даже упорнее, чем при первом допросе – пожалуй, по-настоящему страшился добавки от фигуры, которую сумел тогда укрыть.

– У меня дома, на втором этаже, в спальне, – наконец, добрался он до сути. – Разбейте фарфоровую кошку – внутри хранится камень со слепком разговора. Голоса вы без труда различите магически.

«Даже Хавьер украшает спальню кошками!» – саркастично умилился внутренний Диего.

Внешний, однако, этим обещанием сокровищ не удовлетворился.

– Имя? – бросил таким тоном, что Хавьеру стало ясно – добром вопрошает в последний раз, увиливать уже не выйдет.