Глава 1. Встреча у маяка
Солнце садилось за горизонтом, окрашивая море в багряные и золотые тона. Волны лениво накатывали на каменистый берег городка Ветроскалы, а ветер доносил запах соли и водорослей. Элина сидела на старой деревянной скамье у подножия маяка, сжимая в руках потрёпанный блокнот. Её тёмные волосы, выбившиеся из небрежного пучка, трепетали на ветру, а взгляд был прикован к страницам, испещрённым стихами. Она писала их каждый вечер, когда тоска становилась невыносимой, но ни одно слово не могло передать пустоту, что поселилась в её сердце после ухода отца.
Ветроскалы были её убежищем и тюрьмой. После смерти отца, который был местным рыбаком, Элина осталась одна в их маленьком доме на краю обрыва. Ей было двадцать семь, и жизнь, казалось, замерла: работа в кафе «Прибой», редкие разговоры с соседями, вечера у маяка. Она мечтала уехать, увидеть мир, но каждый раз что-то держало – то ли страх, то ли обещание, данное отцу, заботиться о доме. А ещё эти слухи о «проклятии Ветроскалов» – мол, те, кто уезжают, никогда не возвращаются счастливыми.
Элина вздохнула, закрыла блокнот и подняла глаза. Маяк, выкрашенный в белый и красный, возвышался над ней, как молчаливый страж. Его свет ещё не зажёгся, но она знала, что скоро луч разрежет сумерки. Она любила этот момент – когда тьма отступала, и всё казалось возможным.
– Красиво, правда? – голос, низкий и тёплый, заставил её вздрогнуть.
Элина обернулась. На тропинке, ведущей к маяку, стоял мужчина. Высокий, с растрёпанной шевелюрой цвета мокрого песка и лёгкой щетиной на лице. Его тёмно-синяя куртка была слегка потёрта, а в глазах, серых, как штормовое море, мелькала искренняя улыбка. Он выглядел чужаком – в Ветроскалах все знали друг друга, а его Элина видела впервые.
– Простите, я вас напугал? – он сделал шаг ближе, и Элина невольно напряглась.
– Нет, просто… не ожидала, – она убрала блокнот в сумку, стараясь не выдать смущения. – Вы турист?
– Можно сказать и так, – он усмехнулся, и его улыбка стала шире. – Хотя, скорее, беглец. Ищу место, где можно вдохнуть полной грудью.
Элина прищурилась. Что-то в его тоне – лёгкая горечь, смешанная с иронией – зацепило её. Она привыкла читать людей, как свои стихи, и этот незнакомец был загадкой.
– Ветроскалы не самое вдохновляющее место, – сказала она, глядя на море. – Тут только ветер и старые сплетни.
– А ещё маяк, – он кивнул на башню. – И девушка, которая пишет стихи на закате. Это уже похоже на историю.
Элина почувствовала, как щёки предательски теплеют. Она не привыкла к комплиментам, тем более от незнакомцев.
– Вы всегда так говорите с людьми, которых впервые видите? – она скрестила руки, стараясь казаться холоднее, чем была.
– Только с теми, кто выглядит так, будто знает, о чём молчит море, – он пожал плечами и протянул руку. – Меня зовут Лукас.
Элина помедлила, но всё же пожала его ладонь. Его кожа была тёплой, шершавой, как будто он много работал руками.
– Элина, – коротко ответила она.
– Рад знакомству, Элина, – Лукас сел на скамью, оставив между ними расстояние. – Расскажи, что ты пишешь?
Она замялась. Никто в Ветроскалах не спрашивал о её стихах. Для местных они были причудой, пустой тратой времени. Но в глазах Лукаса не было насмешки – только любопытство.
– Просто мысли, – уклончиво ответила она. – О жизни, о море… о том, что теряешь.
Лукас кивнул, будто понял больше, чем она сказала.
– Я тоже когда-то писал, – признался он, глядя на горизонт. – Но потом жизнь стала слишком громкой, и слова заглохли.
Элина посмотрела на него внимательнее. Его профиль, освещённый закатным светом, казался одновременно усталым и живым. Она хотела спросить, от чего он сбежал, но вместо этого сказала:
– Почему Ветроскалы? Тут нет ничего, кроме тоски.
– Может, тоска – это то, что мне нужно, – он повернулся к ней, и его взгляд стал серьёзнее. – Или, может, я просто искал место, где можно начать сначала.
Свет маяка вспыхнул, и луч скользнул по воде, осветив их лица. Элина вдруг почувствовала, как что-то внутри неё дрогнуло – словно этот свет разбудил давно забытое тепло. Она отвела глаза, боясь, что он заметит.
– Осторожно, – тихо сказала она. – Ветроскалы умеют держать людей. Уедешь – пожалеешь, останешься – тоже.
Лукас улыбнулся, но в его улыбке была тень грусти.
– Я уже привык жалеть, – сказал он. – Но, знаешь, впервые за долгое время мне кажется, что я в нужном месте.
Они замолчали, глядя на море. Волны шептались о тайнах, а маяк продолжал свой вечный танец со тьмой. Элина не знала, почему этот чужак вызывал в ней смесь любопытства и тревоги. Но одно она чувствовала точно: их встреча у маяка была не случайной.
Глава 2. Тени на песке
Утро в Ветроскалах пахло кофе и сырой древесиной. Элина стояла за стойкой кафе «Прибой», протирая и без того чистые кружки. Сквозь мутные окна виднелся пустынный берег, где чайки кружили над обломками старой лодки. В кафе было тихо – только старый радиоприёмник в углу хрипло напевал мелодию, которую никто не слушал. Утренние часы всегда были медленными, и Элина не жаловалась: это давало ей время думать. А после вчерашней встречи у маяка мыслей было слишком много.
Лукас. Его имя крутилось в голове, как прибой, то затихая, то накатывая с новой силой. Она не могла понять, почему он так её зацепил. Может, дело было в его глазах – серых, с едва уловимой тоской, но тёплых, будто он видел в ней больше, чем она сама. Или в том, как легко он говорил о сложном, словно жизнь уже не раз била его, но он всё равно улыбался. Элина покачала головой, отгоняя мысли. «Глупости», – пробормотала она, ставя кружку на полку. Ветроскалы не место для романтики. Здесь всё заканчивается либо ржавчиной, либо разбитыми надеждами.
Дверной колокольчик звякнул, и Элина вздрогнула. Она подняла глаза, ожидая увидеть кого-то из местных рыбаков, но в дверях стоял Лукас. На нём была та же потёртая куртка, а в руках – небольшая сумка, словно он только что с поезда. Его волосы были слегка влажными от утреннего тумана, а улыбка – всё та же, чуть дерзкая, но искренняя.
– Доброе утро, поэтесса, – сказал он, подходя к стойке. – Надеюсь, кофе тут лучше, чем вид из окна.
Элина невольно улыбнулась, но тут же спохватилась и нахмурилась, чтобы не выдать себя.
– Кофе как кофе, – ответила она, скрестив руки. – А вид… привыкаешь. Что ты тут делаешь?
– Решил проверить, правда ли Ветроскалы такие тоскливые, как ты говоришь, – он сел на высокий стул у стойки, бросив сумку на соседний. – И заодно узнать, подаёте ли вы завтраки или только хмурые взгляды.
Элина фыркнула, но её губы предательски дрогнули. Она повернулась к кофеварке, чтобы скрыть улыбку.
– Завтраки есть. Тосты с яйцом и беконом подойдут?
– Идеально, – Лукас откинулся на спинку стула, разглядывая кафе. – Уютное место. Пахнет домом.
– Это ты ещё не пробовал мой кофе, – бросила Элина через плечо, начиная готовить заказ. – Может, передумаешь про уют.
Пока кофеварка шипела, она украдкой наблюдала за ним. Лукас выглядел расслабленным, но что-то в его движениях – в том, как он постукивал пальцами по стойке или бросал быстрые взгляды на дверь, – выдавало настороженность. Словно он ждал, что кто-то войдёт. Или боялся этого.
– Так ты надолго в Ветроскалах? – спросила она, ставя перед ним чашку кофе. – Или ты из тех, кто приезжает, фотографирует маяк и уезжает через неделю?
Лукас взял чашку, но его взгляд задержался на ней чуть дольше, чем нужно.
– Пока не знаю, – сказал он, сделав глоток. – Зависит от того, найду ли я здесь что-то, ради чего стоит остаться.
Элина почувствовала, как её щёки теплеют. Она отвернулась, делая вид, что занята тостами. «Не ведись, – мысленно одёрнула она себя. – Он просто турист с красивой улыбкой». Но что-то в его голосе – мягкое, почти уязвимое – заставляло её сердце биться быстрее.
– А ты? – спросил он, прерывая её мысли. – Всегда жила здесь?
– Родилась и выросла, – Элина пожала плечами, ставя перед ним тарелку с тостами. – Мой отец был рыбаком. После его смерти я… осталась. Не знаю, зачем.
Она не хотела, чтобы её голос звучал так горько, но слова вырвались сами. Лукас посмотрел на неё внимательнее, и в его глазах мелькнуло что-то, похожее на понимание.
– Иногда остаёшься не потому, что хочешь, а потому, что иначе чувствуешь себя предателем, – тихо сказал он. – Знакомо.
Элина замерла. Он говорил так, будто знал её боль, будто сам пережил что-то подобное. Она хотела спросить, но в этот момент дверь кафе снова звякнула, и в зал вошёл Маркус – местный механик, чья лодка стояла в порту рядом с домом Элины. Его широкие плечи почти задевали косяк, а взгляд, как всегда, был прикован к ней.
– Элина, привет, – Маркус кивнул ей, но его глаза тут же скользнули к Лукасу, и брови нахмурились. – Новенький, да?
– Лукас, – представился тот, не меняя расслабленной позы. – Только приехал.
– Хм, – Маркус подошёл к стойке, игнорируя протянутую руку Лукаса. – Туристы обычно не задерживаются. Ветроскалы – не курорт.
– Я заметил, – Лукас улыбнулся, но в его тоне появилась лёгкая колкость. – Но, знаешь, иногда тоска – это то, что нужно.
Маркус хмыкнул, явно не впечатлённый. Он повернулся к Элине.
– Слушай, я зайду вечером. Надо поговорить про твой забор. Снова штормом покосило.
– Спасибо, Маркус, – Элина кивнула, стараясь не выдать неловкость. – Я буду дома.
Маркус бросил ещё один взгляд на Лукаса, будто оценивая, стоит ли тот внимания, и вышел, хлопнув дверью чуть сильнее, чем нужно. Элина вздохнула. Маркус был добрым, надёжным, как старый дуб, но его забота иногда казалась удушающей. Все в Ветроскалах знали, что он давно к ней неравнодушен, но Элина не могла ответить тем же. Её сердце молчало – до вчерашнего вечера.
– Дружелюбный парень, – Лукас приподнял бровь, откусывая тост. – Твой поклонник?
– Сосед, – коротко ответила Элина, вытирая стойку. – И… друг. Ветроскалы маленькие, тут все друг друга знают.
– Понял, – Лукас усмехнулся, но его взгляд стал серьёзнее. – А что за забор? Могу помочь, если нужно.
Элина посмотрела на него, пытаясь понять, шутит он или нет. Идея Лукаса, чужака, который чинит её забор, казалась нелепой, но что-то в его предложении – в этой простой готовности быть рядом – тронуло её.
– Спасибо, но я справлюсь, – сказала она, хотя в голосе не было уверенности. – Ты лучше расскажи, откуда ты. У тебя акцент… не местный.
Лукас помедлил, словно взвешивая, сколько можно сказать.
– Из столицы, – наконец ответил он. – Большой город, много шума. Устал от него.
– И просто так взял и приехал в Ветроскалы? – Элина прищурилась. – Без работы, без плана?
– Ну, не совсем, – он улыбнулся, но в его глазах мелькнула тень. – Скажем, я ищу… тишину. И, может, самого себя.
Элина хотела спросить больше, но что-то в его тоне – хрупкое, почти болезненное – остановило её. Она знала, каково это – бежать от прошлого, даже если оно всё равно догоняет.
– Тишина тут есть, – тихо сказала она. – А вот себя найти… сложнее.
Они посмотрели друг на друга, и на миг кафе, шум моря, весь мир исчезли. Были только его глаза, её дыхание и странное чувство, что они уже встречались – не здесь, не сейчас, а где-то в другой жизни.
Колокольчик снова звякнул, и момент лопнул, как мыльный пузырь. В кафе вошла миссис Клэр, местная сплетница, и Элина поспешила к ней, чтобы принять заказ. Но весь остаток дня она ловила себя на том, что ищет взглядом Лукаса, даже когда он давно ушёл, оставив на стойке щедрые чаевые и записку на салфетке: *«Увидимся у маяка?»*
Глава 3. Свет в сумерках
Сумерки в Ветроскалах всегда наступали внезапно, будто море решало проглотить остатки света. Элина стояла у маяка, кутаясь в старый шерстяной шарф. Её блокнот остался дома – впервые за долгое время она не хотела писать. Вместо этого её мысли путались, возвращаясь к записке на салфетке: *«Увидимся у маяка?»* Лукас оставил её утром, и весь день Элина пыталась убедить себя, что не придёт. Но вот она здесь, и сердце стучит так, будто она снова семнадцатилетняя девчонка, ждущая первого свидания.