Испытание Душ

Глава 1

Багровые закатные лучи пробивались сквозь витражи зала совета, раскрашивая мраморные полы в цвета крови и огня. В просторном помещении, где стены были увешаны гобеленами с изображением вихрей – символом клана Воздуха, царила напряжённая тишина. Каждый звук здесь словно усиливался: лёгкое шуршание шёлковых одежд, едва уловимый скрип паркета под сапогами стражи, далёкий звон колоколов с дворцовой башни – всё сливалось в тревожную симфонию ожидания.

Воздух был насыщен ароматами благовоний и воска, но сквозь них пробивался металлический привкус – запах затаённой угрозы. В углах зала, куда не добирался свет хрустальных канделябров, клубились тени, будто живые существа, притаившиеся в ожидании своего часа.

Лорд Велан, глава клана, стоял под гербом – серебряным вихрем на лазурном поле. Его фигура, прямая и несокрушимая, словно высеченная из гранита, внушала одновременно почтение и страх. Лицо, изрезан глубокими морщинами, хранило следы бесчисленных битв и интриг: шрам над левой бровью – память о поединке с главой клана Огня, едва заметная кривизна носа – след удара от предательства союзника, сеть морщин у глаз – отпечаток бессонных ночей, проведённых за разгадыванием замыслов врагов.

Взгляд лорда Велана – холодный, как зимний ветер, – скользил по присутствующим. В его глазах, цвета грозового неба, читалась непоколебимая воля и расчётливая мудрость. Он не просто наблюдал – он анализировал: малейшие движения, дрожание век, непроизвольные жесты. Для него каждый человек в этом зале был фигурой на шахматной доске, каждый вздох – потенциальным ключом к раскрытию замыслов.

За его спиной, на стене, мерцал древний артефакт – хрустальный шар, внутри которого кружились миниатюрные вихри. Время от времени они вспыхивали алым, словно предупреждая о надвигающейся буре. Никто из присутствующих не осмеливался взглянуть на него слишком долго – считалось, что шар отражает грядущие потрясения, и те, кто увидит в нём свою судьбу, уже не смогут её избежать.

За его спиной, на стене, мерцал древний артефакт – хрустальный шар, внутри которого кружились миниатюрные вихри. Время от времени они вспыхивали алым, словно предупреждая о надвигающейся буре. Никто из присутствующих не осмеливался взглянуть на него слишком долго – считалось, что шар отражает грядущие потрясения, и те, кто увидит в нём свою судьбу, уже не смогут её избежать.

В углу, почти скрытый за тяжёлой портьерой из парчовой ткани, стоял невысокий столик с инкрустацией из перламутра. На нём покоился свиток, перевязанный чёрным шёлковым шнуром с печатью в виде перекрещённых клинков. Никто, кроме лорда Велана, не знал, что в нём – но каждый догадывался: это либо список предателей, либо план грядущей операции, либо… нечто куда более зловещее.

Воздух дрогнул, когда тяжёлые дубовые двери зала медленно распахнулись. В проёме возникла фигура в плаще с глубоким капюшоном – посланник, чьё лицо скрывала тень. Он не произнёс ни слова, лишь протянул лорду Велану запечатанный пергамент. Тишина стала почти осязаемой – казалось, даже пламя в канделябрах замерло, боясь нарушить этот миг.

Велан принял послание, не меняя выражения лица. Его пальцы, украшенные перстнями с камнями цвета грозовых туч, ловко сорвали печать. Развернув пергамент, он пробежал глазами по строкам, и в его взгляде мелькнуло то, что редко кому-либо удавалось увидеть – тень беспокойства.

– Итак, – произнёс он наконец, и голос его, обычно подобный ударам стального молота, прозвучал чуть приглушённее, – события развиваются быстрее, чем мы ожидали.

Он медленно поднял глаза, и его взгляд, словно клинок, пронзил каждого из присутствующих:

– Это значит, что время для колебаний и сомнений истекло. Кайрен, – он повернулся к сыну, – твоя подготовка должна быть завершена. Немедленно.

Кайрен, стоявший у колонны, выпрямился. В его груди сжался ледяной комок – он знал: когда отец говорит таким тоном, это означает, что грядут перемены. Перемены, от которых не уйти.

– Что произошло? – спросил он, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

Лорд Велан свернул пергамент и положил его на столик рядом со свитком. Хрустальный шар за его спиной вспыхнул ярче, и вихри внутри закружились с бешеной скоростью, будто пытаясь вырваться наружу.

– То, чего мы опасались, – ответил Велан, – Теневой Совет активизировался. Они знают о предстоящем Испытании Душ. И они намерены вмешаться.

В зале повисла тяжёлая пауза. Даже тени, казалось, придвинулись ближе, жадно ловя каждое слово.

– Значит, – тихо произнёс Кайрен, – всё начнётся раньше?

– Всё уже началось, – отрезал Велан. – И твоя роль в этом – ключевая. Потому я и призвал Лиру.

Он кивнул в сторону дальней стены, где, словно часть тени, стояла девушка в серебристо-серой одежде. Её глаза, холодные и проницательные, не отрывались от лица лорда Велана. Она не шевельнулась, не произнесла ни слова – но в её неподвижности чувствовалась готовность к действию, словно натянутая тетива лука, ожидающая лишь приказа.

– Она пройдёт Испытание вместе с тобой, – продолжил Велан. – Её задача – защитить тебя. Твоё – выжить и обрести силу.

Кайрен перевёл взгляд на Лиру. В её лице не было ни страха, ни сомнения – лишь холодная решимость. Он вдруг осознал: этот момент – точка невозврата. Всё, что было раньше, теперь лишь предыстория. А настоящая игра начинается сейчас.

Кайрен сделал шаг навстречу Лире, невольно задерживая дыхание. Вблизи она казалась ещё более отстранённой – будто вырезанная из лунного света фигура, не принадлежащая этому миру. Её серебристо‑серая одежда сливалась с тенями зала, а черты лица, тонкие и чёткие, словно выточенные из мрамора, оставались бесстрастными. Лишь глаза – тёмные, с едва уловимым серебристым отблеском – жили своей жизнью, сканируя его, оценивая, запоминая.

Он поймал себя на том, что невольно ищет в её облике признаки слабости, уязвимости – но тщетно. Даже лёгкий шрам над левой бровью, который при другом освещении мог бы придать ей человеческий вид, сейчас лишь подчёркивал её непоколебимость.

– Ты действительно готова идти со мной в Испытание? – спросил он, вглядываясь в её лицо. Голос прозвучал чуть резче, чем он хотел, так как раздражение от собственной неуверенности прорывалось наружу. – Это не просто прогулка по дворцовым садам. Там… там нет правил. Там – хаос.

Лира чуть склонила голову, и в этом движении промелькнула едва уловимая усмешка – не насмешливая, а скорее… понимающая. Как будто она заранее знала, что он скажет, и уже приготовила ответ.

– Я знаю, что такое Испытание, – её голос был тихим, но каждое слово звучало отчётливо, пробиваясь сквозь гул его мыслей. – И знаю цену, которую за него платят. Кровь. Боль. Память. Но я также знаю: если ты не пройдёшь его, клан Воздуха падёт. А я не позволю этому случиться.

Она произнесла это без пафоса, без театральной торжественности – так, как говорят о неизбежном восходе Солнца или о приходе зимы. В её тоне не было ни вызова, ни желания впечатлить. Только холодная, выверенная уверенность.

Кайрен невольно сжал кулаки. Что-то в её спокойствии выводило его из себя – то ли потому, что она казалась слишком уверенной, то ли потому, что её уверенность была реальнее его собственных сомнений.

– Почему? – вырвалось у него. Он шагнул ближе, почти вторгаясь в её личное пространство, пытаясь поймать взгляд, прочесть в нём хоть каплю сомнения. – Почему ты так уверена, что должна защищать меня? Ты ведь даже не из нашего клана. Ты… ты вообще кто?

На мгновение в её глазах вспыхнул странный свет – будто далёкая молния в ночной грозе. Мимолётный, почти неуловимый. Но Кайрен успел заметить: за этой ледяной маской что-то скрывается. Что-то живое.

– Потому что я дала клятву, – ответила она, и её голос впервые дрогнул, но лишь на миг. – Не лорду Велану. Не клану. Себе. Я вижу то, чего не видят другие. И я знаю: ты – не просто наследник. Ты – ключ.

Её слова повисли в воздухе, тяжёлые, как свинец. Кайрен хотел спросить, что она имеет в виду, хотел потребовать объяснений, но не успел.

В этот момент хрустальный шар за спиной лорда Велана издал тихий, пронзительный звон – звук, похожий на стон разбитого стекла. Все в зале невольно вздрогнули. Даже стража у дверей замерла, будто превратившись в каменные изваяния. Свет в канделябрах дрогнул, тени рванулись к центру зала, словно пытаясь укрыться от чего-то невидимого.

Велан резко обернулся к артефакту. Его лицо, ещё мгновение назад спокойное, теперь было искажено тревогой. Вихри внутри шара вращались с безумной скоростью, сливаясь в сплошную алую воронку, которая пульсировала, будто живое сердце.

– Время вышло, – произнёс он, и в его голосе прозвучала железная решимость, от которой у Кайрена по спине пробежал холодок. – Лира, ты получишь доступ ко всем архивам клана. Изучи всё, что связано с Испытанием. Каждый свиток. Каждую руну. Каждый намёк на то, как его пройти.

Он сделал паузу, его взгляд скользнул по Лире, затем по Кайрену, затем по остальным присутствующим. В этом взгляде не было тепла – только холодный расчёт.

– Кайрен, ты отправишься в тренировочные залы. С этого момента – ни минуты покоя. Ни сна. Ни отдыха. Ты должен быть готов ко всему.

Его голос эхом отразился от стен, и Кайрен почувствовал, как внутри него что-то сжимается. Это не было приказом – это было приговором.

Велан сделал шаг вперёд, и его тень, огромная и искажённая светом канделябров, накрыла их обоих.

– И пусть каждый помнит: тот, кто дрогнет сейчас, станет предателем не только клана – но и самого Элариона.

Тишина, последовавшая за его словами, была такой густой, что казалось, можно было разрезать её ножом. Кайрен почувствовал, как Лира рядом с ним едва заметно напряглась. Её пальцы, до этого расслабленно опущенные вдоль тела, сжались в кулаки. Но лицо осталось бесстрастным.

Он хотел ещё что-то сказать, спросить, возразить – но слова застряли в горле. Вместо этого он просто кивнул.

А Лира? Она даже не повернула головы. Её взгляд был устремлён вперёд, в ту же точку, куда смотрел лорд Велан – в алую воронку хрустального шара, которая всё ещё пульсировала, обещая грядущие бури.

После слов лорда Велана зал словно опустел – не физически, но эмоционально. Хотя вокруг по‑прежнему находились советники, стража и слуги, каждый из них будто внезапно оказался за невидимой стеной. Воздух, ещё недавно насыщенный напряжением, теперь давил глухой безысходностью, словно тяжёлый бархатный полог, опустившийся на плечи. Кайрен невольно сглотнул, ощущая, как в груди разрастается ледяной комок. Он хотел обернуться к Лире, задать хоть один вопрос – но она уже шагнула к выходу, её силуэт растворился в полумраке коридора, оставив лишь мимолетный след серебристо-серой ткани.

– Сын, – голос отца прозвучал неожиданно мягко, почти несвойственно ему.

Кайрен медленно повернулся. Лорд Велан стоял у высокого стрельчатого окна, за которым багровый закат растекался по небу, словно пролитая кровь. Профиль отца очерчивался резкими контурами на фоне угасающего света: глубокие морщины у глаз, жёсткая линия подбородка, седые пряди, выбившиеся из тугого узла на затылке. В этот момент он выглядел не властелином клана, не грозным лордом, чьи приказы сотрясали Эларион, а просто усталым человеком, на плечах которого лежал груз веков.

– Я… – Кайрен запнулся, чувствуя, как слова застревают в горле. – Я не знаю.

Велан кивнул, будто ожидал этого ответа. Его пальцы, украшенные перстнями с тёмными камнями, слегка сжались на резной раме окна.

– Это нормально. Никто не бывает готов по-настоящему. Но ты должен идти. Потому что если не ты – то кто?

Он сделал шаг вперёд, преодолевая разделявшее их пространство, и положил тяжёлую руку на плечо сына. В этом прикосновении было больше тепла, чем Кайрен помнил за все последние годы – не отеческой ласки, нет, но чего-то глубже: признания, доверия, последней нити, связывающей их перед лицом грядущей бури.

– Лира – лучший выбор. Она не предаст. Даже если ты сам сдашься.

– Почему ты так уверен? – с горечью спросил Кайрен, невольно повышая голос. – Она даже не из нашего клана. Откуда ты знаешь, что она не играет свою игру?

По залу пробежал едва уловимый шорох – советники переглянулись, стражники едва заметно напряглись. Но Велан даже не повернул головы. Его взгляд оставался прикованным к лицу сына.

Велан усмехнулся – коротко, почти невесело. В этой усмешке не было ни иронии, ни снисхождения, лишь тяжёлая память.

– Потому что я видел её испытание. Пять лет назад. Она прошла через то, что ломает даже самых стойких. И вышла с честью.

Он замолчал, будто взвешивая слова, затем продолжил тише, так, чтобы слышал только Кайрен:

– Она потеряла всё. Отца. Брата. Дом. Всё, что делало её той, кем она была. Но не сломалась. Это значит больше, чем родословная. Больше, чем клятвы. Больше, чем преданность клану.

За окном последний луч заката скользнул по мозаичному полу, высветив замысловатый узор – переплетение вихрей и звёзд, символ клана Воздуха. Где-то вдали, в глубине дворца, раздался глухой звон колокола – первый удар, возвещающий о наступлении сумерек.

Советники у дальней стены замерли в почтительных позах, но Кайрен чувствовал их взгляды – оценивающие, настороженные. Кто-то из них наверняка уже строил планы на случай его неудачи. Кто-то, возможно, ждал его падения.

– Ты веришь ей больше, чем мне? – тихо спросил Кайрен, сам не понимая, зачем это говорит.

Велан медленно покачал головой. Его пальцы на плече сына сжались чуть сильнее.

– Я верю вам обоим. Потому что вы – будущее клана. И если вы не выстоите, не выстоит никто.

В этот момент дверь зала тихо отворилась. На пороге появилась пожилая женщина в одеянии хранительницы архивов – её седые волосы были убраны под строгий чепец, а в руках она держала свиток, перевязанный алой лентой. Она склонилась в глубоком поклоне, не решаясь прервать разговор, но её присутствие было знаком: время истекало.

Велан отпустил плечо сына и сделал шаг к ней.

– Что? – спросил он коротко.

Хранительница подняла глаза, и в её взгляде Кайрен прочёл то, что боялся услышать:

– Все знаки сошлись, лорд Велан. Испытание должно начаться в течение пяти дней, на рассвете. Врата уже пульсируют.

Зал словно сжался вокруг них. Даже пламя в канделябрах замерло, будто затаив дыхание. Кайрен почувствовал, как холодный пот стекает по спине. Завтра. Всё решится завтра.

Велан развернул свиток, пробежал глазами по строкам, затем свернул его с резким хлопком.

– Так тому и быть, – произнёс он, и голос его вновь обрёл прежнюю твёрдость. – Кайрен, иди. Отдохни. Хотя бы попытайся.

Кайрен хотел возразить, спросить ещё о чём-то, но отец уже отвернулся, отдавая распоряжения хранительнице. Оставаться дольше было неуместно.

Он вышел в коридор, где тени казались гуще, а воздух – тяжелее. Где-то вдалеке слышались приглушённые голоса слуг, звон посуды, шаги стражи. Жизнь дворца шла своим чередом, будто завтра не должно было случиться ничего особенного.

Но Кайрен знал: для него всё уже изменилось.

Глава 2

Рассвет едва пробивался сквозь узкие окна тренировочного зала, окрашивая каменные плиты в бледно-розовые тона. В воздухе витал запах пота, металла и старой пыли – смесь, ставшая для Кайрена почти родной за эти дни изнурительных тренировок. Он стоял в центре помещения, тяжело дыша. Его одежда промокла от пота, волосы прилипли ко лбу, а в мышцах пульсировала боль – но он не останавливался. Снова и снова повторял движения, которые Лира показала ему вчера вечером: плавные, почти танцевальные, но наполненные скрытой силой.

Зал был выстроен по древним канонам клана Воздуха: стены из серого камня украшали рунические вязи, светящиеся приглушённым голубым светом. Вдоль стен стояли стойки с тренировочным оружием – мечи, кинжалы, шесты, каждый из которых хранил следы бесчисленных занятий. В дальнем углу, под массивной каменной аркой, располагался бассейн с ледяной водой – для восстановления после нагрузок. Его поверхность, гладкая как зеркало, отражала дрожащие блики факелов, создавая причудливую игру света и тени.

– Ты слишком напряжён, – раздался её голос из полумрака.

Она появилась бесшумно, как всегда. В облегающем чёрном костюме, с волосами, собранными в тугой хвост, она выглядела не как придворная дама, а как хищница, вышедшая на охоту. Её шаги по каменным плитам звучали едва слышно – привычка двигаться без лишнего шума, выработанная годами.

– Напряжён? – Кайрен резко развернулся, едва не потеряв равновесие. – А как, по-твоему, я должен себя чувствовать за два дня до Испытания?

Лира подошла ближе, её глаза – тёмные, с серебристым отблеском – внимательно изучали его. В их глубине Кайрен видел отражение собственных страхов, словно она могла читать его мысли.

– Как воин, – ответила она спокойно. – Не как жертва.

– Легко тебе говорить! – он швырнул тренировочный меч в угол. Оружие ударилось о камень с глухим звоном, эхом разнёсшимся по залу. – Ты уже проходила через это. А я… я даже не знаю, что меня ждёт!

Она не отреагировала на вспышку гнева. Лишь скрестила руки на груди, ожидая, когда он выдохнется. В её позе не было ни раздражения, ни снисхождения – только терпеливое ожидание, словно перед ней был не наследник клана, а неопытный ученик, нуждающийся в наставлении.

– Если ты сейчас сдашься, то завтра точно не выживешь, – сказала она ровно. – Страх – это топливо. Используй его.

– Используй?! – он шагнул к ней, почти наступая. – Ты говоришь так, будто это просто упражнение! Будто завтра я не войду в круг, где… где даже не знаю, что со мной случится!

Лира подняла руку, прерывая его. Её ладонь, покрытая мелкими шрамами, замерла в воздухе – символ бесчисленных битв и тренировок.

– Вот именно поэтому ты должен успокоиться. Ты слишком много думаешь. В Испытании нет места размышлениям. Там есть только действие.

– Откуда ты знаешь? – он прищурился. – Ты ведь не прошла его до конца, верно? Иначе не была бы здесь.

Её лицо дрогнуло – едва заметно, но Кайрен успел заметить. В этот миг в её глазах промелькнуло что-то далёкое, почти забытое – боль, тоска, тень утраты. Но уже через мгновение маска невозмутимости вернулась на место.

– Я прошла достаточно, чтобы понимать, о чём говорю, – ответила она холодно. – И чтобы знать: если ты не возьмёшь себя в руки, ты погибнешь.

Он хотел возразить, но она уже повернулась к стене, где висели тренировочные клинки. Их лезвия, отполированные до зеркального блеска, отражали дрожащий свет факелов. Каждый клинок хранил историю – следы ударов, царапины, едва заметные сколы.

– Возьми меч. Ещё один круг.

– У меня нет сил…

– Значит, найдёшь. Или завтра их точно не будет.

Следующие часы превратились в череду ударов, падений и резких остановок. Лира не щадила его: заставляла повторять одни и те же приёмы до изнеможения, исправляла малейшие ошибки, била по уязвимым точкам, чтобы он чувствовал боль и запоминал.

Зал наполнялся звуками: звон металла, тяжёлое дыхание, глухие удары подошв о камень. Факелы на стенах мерцали, отбрасывая длинные, извивающиеся тени, которые, казалось, танцевали вместе с ними. В воздухе пахло железом и потом – запах битвы, запах тренировки, запах жизни.

– Почему ты всегда атакуешь в лоб? – она блокировала его удар, легко уходя в сторону. – Ты предсказуем.

– А как ещё? – выдохнул он, пытаясь восстановить дыхание.

– Неожиданно. Хитро. – Она сделала обманное движение, и он едва успел отпрянуть. – В бою нет правил. Есть только победа и поражение.

– Ты говоришь как убийца, – пробормотал он, вытирая пот со лба.

– Я говорю как тот, кто выжил. – Её голос стал жёстче. – Если хочешь остаться в живых, перестань жаловаться и учись.

Кайрен стиснул зубы, но кивнул. Он поднял меч и снова занял боевую стойку. Каменные плиты под его ногами были холодными, но его тело горело от напряжения.

– Хорошо. Покажи ещё раз.

Лира улыбнулась – впервые за всё время. Это была не тёплая улыбка, а скорее хищная усмешка, но в ней было что-то… обнадёживающее.

– Наконец-то. Теперь ты начинаешь понимать.

Когда солнце уже клонилось к закату, они переместились в архив клана – помещение, скрытое за двойными дверями с руническими замками. Здесь пахло древностью: пергаментом, воском и пылью веков. Воздух был неподвижен, словно застыл во времени.

Вдоль стен тянулись высокие стеллажи из тёмного дерева, уставленные свитками, фолиантами и странными артефактами. На столах, покрытых зелёным бархатом, лежали раскрытые книги с пожелтевшими страницами, испещрёнными рунами и схемами. В центре комнаты стоял массивный каменный стол, на котором мерцали кристаллы, собранные в замысловатые узоры. Их свет, мягкий и приглушённый, создавал ощущение, будто они находятся внутри древнего святилища.

Лира развернула перед ним свиток, испещрённый странными символами. Линии на нём пульсировали, меняли форму, складывались в лабиринты и пропасти.

– Это карта Изнанки, – объяснила она. – Того места, куда ты попадёшь.

Кайрен склонился над бумагой, пытаясь разглядеть детали. Свет кристаллов играл на пергаменте, заставляя символы оживать – они словно дышали, пульсировали, звали его вглубь.

– Она… живая?

– В некотором смысле. – Лира провела пальцем по одной из линий. Её прикосновение заставило руны вспыхнуть ярче. – Здесь ты потеряешь себя. Здесь – встретишь того, кто уже ждёт тебя.

– Кто? – резко спросил он.

Но она уже сворачивала свиток. Её движения были точными, выверенными – будто она делала это сотни раз.

– Узнаешь. Если выживешь.

– Опять загадки! – Кайрен ударил кулаком по столу, и пергамент вздрогнул. – Почему ты не можешь просто сказать?

Лира медленно подняла на него глаза. В них мелькнуло что-то, похожее на сожаление.

– Потому что если я скажу – ты не сможешь идти дальше. Страх парализует тебя раньше, чем ты переступишь порог.

– Но я должен знать! – настаивал он. – Как я могу сражаться с тем, о чём ничего не знаю?

Она подошла ближе, почти касаясь его плеча. В воздухе между ними повисло напряжение – не враждебное, а скорее… доверительное.

– Ты будешь сражаться не с этим. Ты будешь сражаться с собой. Со своими страхами. Со своими сомнениями. Со своими мёртвыми.

Кайрен почувствовал, как по спине пробежал холодок. Его взгляд упал на кристалл, мерцающий на краю стола. В его глубине, казалось, таились тени – призраки тех, о ком говорила Лира.

– Мёртвыми?

– Да. – Её голос упал до шёпота. – Те, кого ты любил. Те, кого ты потерял. Они придут к тебе. И ты должен будешь решить: отпустить их или позволить им утянуть тебя за собой.

Он сглотнул, пытаясь осмыслить её слова. В зале стало тихо – настолько, что он слышал, как бьётся его сердце.

– И как… как я пойму, что делать?

Лира положила руку на его плечо. На этот раз её прикосновение было почти нежным – непривычно мягким для неё.

– Ты поймёшь. Когда придёт время. А сейчас – готовься. Уже завтра ты войдёшь в круг. И я не смогу пойти с тобой дальше.

– Почему? – спросил он тихо. – Ты же прошла через это. Ты знаешь, как помочь.

– Знаю. – Она отступила. – Но если я пойду с тобой, ты не станешь сильнее, – продолжила Лира, отступая на шаг. Её силуэт размывался в полумраке архива, словно она уже начинала растворяться в грядущей ночи.

Архив погружался в сумрак – день угасал, и лишь тусклый свет магических кристаллов, вмонтированных в стены, разгонял тьму. Эти кристаллы, древние и помутневшие от времени, излучали неровное сияние, то вспыхивая, то меркнув, будто дышали в своём собственном ритме. Их свет ложился на лицо Лиры причудливыми бликами, выхватывая из полумрака резкие черты, тень усталости под глазами, едва заметный шрам у виска – следы пути, о котором Кайрен ничего не знал.

В воздухе между ними повисла тяжёлая тишина, наполненная невысказанными вопросами и скрытыми страхами. Пахло пергаментом, воском и пылью веков – запах застывшего времени, который будто давил на плечи. Вдоль стен тянулись высокие стеллажи из тёмного дерева, уставленные свитками, фолиантами и странными артефактами. Некоторые книги лежали раскрытыми на столах, их страницы шелестели от малейшего движения воздуха, словно перешёптывались между собой.

– Ты говоришь так, будто уже прощаешься, – наконец произнёс Кайрен, с трудом разжимая губы. Его голос прозвучал глухо, потерявшись в пространстве зала.

Лира медленно покачала головой. Её пальцы скользнули по краю каменного стола, словно запоминая его холод. Поверхность стола была испещрена руническими символами, стёршимися от бесчисленных прикосновений. В трещинах между камнями скопилась пыль, а в углах притаились паучьи сети, мерцающие в свете кристаллов.