Раэль и Сердце Павшего Бога
- -
- 100%
- +
Снова тишина. И вдруг, спустя мгновение, сдержанный голос, глухой и холодный, разрезал темноту:
– Лучше заткнись и попытайся уснуть. Завтра будет хуже.
Раэль замер. Этот голос… он резко поднял голову, прищурился в сторону решётки, вглядываясь в полумрак. Сердце дрогнуло, злость заиграла свежими красками.
– Так это ты… – выдохнул он с злобой. – Неудивительно, что смердит надменностью даже сквозь стены.
Тишина снова затянулась, но Раэль уже не мог остановиться:
– Не думал, что такие, как ты, окажутся в такой дыре. Хотя жизнь умеет удивлять.
Из темноты послышалось хриплое дыхание, но ответа не последовало.
Люмен продолжил, голос стал резче:
– А знаешь, что злит сильнее всего? Я не должен был здесь оказаться. Если бы не твоя аристократическая рожа и эта долбанная ловушка… мать бы сейчас…
Он запнулся, пальцы судорожно схватили решетку. Потом, после тяжёлого вдоха, проговорил яростно:
– Мать бы жила. Пепельная лихорадка. Слышал, голубчик? Вряд ли знаешь, что это значит – видеть, как человек умирает у тебя на глазах. Начинается с кашля, потом кожа становится серой, как зола, дыхание тяжёлое, а потом лёгкие будто сгорают изнутри. Болезнь бедняков. Если богатый – лечится, если нет… – Раэль облизнул пересохшие губы. – Тогда просто смотришь, как человек гниёт заживо.
Наступила долгая пауза. Затем тот же ровный голос, чуть мягче, но всё так же холодный:
– Мне жаль твою мать. Но ты не один пострадал. Думаешь, я здесь по собственной воле?
Раэль глухо фыркнул:
– Ага. Только ты наверняка ещё и с привилегиями сюда заехал. Что тебе обещали? Отдельные хоромы, вино, девушек, золотой трон за сотрудничество?
Из темноты донёсся вздох:
– Если ты до сих пор не понял, что нас обоих подставили, ты глупее, чем кажешься. Ты бы не получил свою награду.
Люмен хотел было что-то резко ответить, но вдруг с другой стороны раздался голос гнома – не резкий, а удивительно спокойный, будто тёплый хриплый баритон пробрался сквозь холод:
– Ох, мальчики… бросьте это. В таких местах не важно, кто прав, а кто виноват. Завтра мы все вспомним, что такое настоящий страх. И если хотите выжить – научитесь держаться друг за друга. Не грызите тех, кто рядом. Грызть будут другие.
Раэль сделал глубокий вдох и умолк. Несколько секунд тянулись в гнетущей тишине.
Через мгновение гном добавил тише, уже почти ласково:
– Спите, пацаны. Завтра начнётся новый мир.
Раэль бросил взгляд на соседнюю тень. Эльф не отвечал, но лёгкое движение головы выдало: он медитирует. Как будто даже в этой дыре пытается сохранить контроль.
Он продолжал следить за ним, глаза горели напряжением, пока снова не раздался голос гнома:
– Спать, герой. Завтра будет не до разговоров.
«Лев» прислушался к новому знакомому, заставил себя откинуться назад и прикрыл глаза. Где-то в темноте снова послышался ритм капел, размеренно и терпеливо, как будто сама тюрьма отсчитывала секунды до рассвета.
И когда последние капли стихли, началось.
Что-то холодное и грубое вцепилось в плечо – Раэль попытался вскочить, после сна, но мешок уже натянули на голову. Душный, тяжёлый, пахнущий плесенью и потом…
– Подъём, грязь! – рявкнул охранник, резко дёрнув его вперёд.
Раэль оступился, споткнулся, рядом услышал ворчание гнома:
– Запоминайте момент, парни. Это “подарок” от Империи, чтоб их…
– Ну вот и началось… – пробурчал Раэль.
– Халек… Халек Вирд, парень… чтоб не забыл, кто с тобой в аду стоял, – тихо добавил гном.
Цепи лязгнули, колонна двинулась. Гул усиливался с каждым шагом, холодный воздух коридоров постепенно сменился чем-то иным – обширным, гулким, словно всё пространство впереди было пропитано чужой тяжестью.
Раэль вслушивался. Толпа. Но вместо насмешек и злорадства он улавливал ропот, глухой, злой:
– Опять это представление…
– Как будто своих мучений мало…
– Думают, нам нравится на это смотреть?
Сердце сжалось от странного чувства. Рядом Халек хрипло бросил:
– Они ненавидят это не меньше нас. Каждый здесь уже стоял на этом месте… и никто не простил.
Гул нарастал, пока колонну резко не остановили. И над площадью раздался знакомый голос – чёткий, ледяной, выверенный:
– Граждане Дар-Гремора! Сегодня Империя вновь даёт шанс тем, кто должен искупить свои грехи. Огненный Знак свяжет их с этим городом и державой. Отныне их жизнь принадлежит Империи!
Дыхание Люмена стало рваным. Этот голос… Грумма. Та самая ледяная ведьма с алой розой на груди.
Вдруг мешок сдёрнули вверх. Резкий свет полоснул по глазам. Раэль зажмурился, моргнул, пытаясь сфокусироваться.
Перед ним раскинулась чёрная площадь, испещрённая трещинами и ожогами времени. Толпа стояла плотным кольцом. Лица уставшие, ожесточённые, почти все с клеймами на шее. Их взгляды полыхали злостью и горечью – но не к пленникам, а туда, к власти, к пылающей платформе.
В центре возвышалась массивная плита. На ней раскалялось добела клеймо с символом Империи. Грумма стояла неподвижно, словно из камня, её алая роза вспыхивала при каждом движении света.
Чуть в стороне – Халек, побледневший, но упрямый, с напряжёнными челюстями. Недалеко – тот самый эльф. Прямая осанка, закрытое лицо, взгляд устремлён куда-то сквозь происходящее.
К «львёнку» пришло отчаяние и безысходность
– Ну вот тебе и новая жизнь, – пробормотал он.
– Мда… конечная, – отозвался гном, прежде чем его грубо подтолкнули вперёд.
Ритуал начался с глухого звона. Халека поставили на колени перед плитой. Маги Пламенного Круга окружили его, руки поднялись, и по воздуху поплыли зловещие слова на инфернальном языке:
– Vhak’tor mor’zanth… es’tak veil… karen’sul ith’gorath…
Земля дрогнула. Воздух вибрировал. Маг поднял клеймо, оно светилось нестерпимым жаром. Халек напрягся до предела.
Металл коснулся кожи – и пронзительный крик разорвал воздух. Площадь вздрогнула, но гном устоял, стиснув зубы до крови. Он бросил взгляд на Раэля, и его повели прочь.
Тот лишь коротко кивнул. Маги вновь начали готовить клеймо. Очередь Раэля Люмена.
Он поднял подбородок, внутренне приготовившись к невыносимой боли .
И вдруг – резкий хлопок.
Сначала один, потом ещё. По краям площади мелькнули худые фигурки – слишком быстрые для стражи. Они метались, сбивая солдат с ног, рассыпая горящие шарики. Дети. Десяток дерзких, ловких, бесстрашных.
Схватить этих гадких детей – Грумма заорала – Не дать им сорвать ритуал
В этот момент с крыши башни сорвался Каэл, приземлился на охранника:
– Думал всё веселье без нас заберёшь?! – крикнул он.
Следом – Элин, отбрасывая стражников с хищной яростью.
– Раэль! Шевелись!
– Сваливаем! – добавил Каэл.
Раэль рванулся – и увидел, как четверо охранников окружают эльфа. Тот прикрывался кулаками, но их было слишком много.
Раэль замер на секунду:
– Да чтоб тебя…
И ворвался в гущу, сбивая ближайшего. Спина к спине, они отбивали удары. Каэл подбежал, отбросив последнего.
– Где Халек? Надо забрать гнома! – крикнул Раэль.
– Быстрее сюда! – махнула Элин, указывая на вход, куда его увели.
Уже уходите? – преградила путь Грумма с взъерошенными волосами.
Несколько секунд паузы…
Вдруг, мальчик, как уголёк, выхватил у неё с пояса связку ключей и убежал
– Отдай, маленький вор, я тебя уничтожу – завизжала она и понеслась за ним
Беглецы ворвались внутрь. И оказались в комнате с вооружением Раэль и эльф схватили своё снаряжение. Элин нашла письмо с гербовой печатью – глаз с лучами:
– Это что-то важное. Забираем.
Каэл поднял амулет с выгравированным руническим кругом:
– А вот и он… Значит сможем снова пройти через купол – наверное.
– Гном! – скомандовал Раэль.
Они пробились в тюрьму. Халека уже уводили. Раэль и Каэл отбили охранников, выдернули гнома.
– О, герой, – прохрипел Халек. – Ну что, поживём ещё?
– Быстро к шахтам! – крикнула Элин. – Шип выводи нас отсюда!
Раэль тогда впервые по-настоящему разглядел этих бойцов. Рыжий мальчишка с клеймом махнул рукой:
– За мной! Быстрее!
Они бежали, петляя по коридорам, пока не нырнули в проход шахт. Раэль обернулся на грохот за спиной и выдохнул:
– Пронесло.
На секунду все замолчали, ловя воздух. Даже Каэл, обычно резкий, просто присел и закрыл глаза. Только шаги Шипа звучали в темноте, уводя их всё глубже.
Позже, когда отдышались, Раэль глянул на детей:
– Что за мелкие?
Каэл вытер кровь с губ и прошептал:
– Это Банда Угольки. Родились тут. Эти знают Дар-Гремор лучше любого стража.
Люмен глянул на рыжего мальчишку с веснушками, что ловко скользнул в боковой лаз, и пробормотал:
– Чёртова Империя…
Позади к нему обратился сдержанный голос:
– В следующий раз подумай, прежде чем бросаться в бой вслепую.
Раэль обернулся. Эльф стоял, прижимая порезанное плечо, но взгляд был прямым.
– Интересная у тебя тактика. Броситься на периферию, ради незнакомца – всегда так делаешь?
«Лев из трущоб» ответил быстро:
– Лучше, чем делать вид, что весь мир – тебя не касается .
– Нэвар, – представился тот, холодно. – Привыкай.
Люмен ухмыльнулся:
– Раэль. Ну-ну, посмотрим…
Они обменялись короткими взглядами. Это не было сближением, но взор стал не таким острым. Вражда ещё была – но уже не жалом
Глава
6. На изломе свободы
Шахты Дар-Гремора расползались мрачным лабиринтом из тьмы и влажных стен перед нашими героями. Тусклый свет фонарей, украденных Угольками, дрожал на каменных сводах, отбрасывая пляшущие тени. Раэль шагал следом за Шипом, который уверенно вёл их вперёд, будто сам воздух шахт был ему родным. За ним держались остальные дети – молчаливые, быстрые, почти сливающиеся с сумраком.
Путь казался бесконечным: ноги вязли в грязи, стены сочились влагой, пахло гнилой древесиной и гарью. Где-то вдалеке глухо стучала вода или дрожали старые балки, подрагивая в такт дыханию земли.
– Ещё немного, и выход, – бросил Шип через плечо, не оборачиваясь. – Там, впереди, последний проход.
Раэль молча кивнул, хотя мальчик не мог этого видеть. После взгляд скользнул по маленькой девочке – та несла фонарь, зажав его в маленьких грязных руках. Её глаза блестели в полумраке, и она украдкой оглядывалась на Раэля и Халека, будто хотела запомнить их навсегда.
– Лума, поаккуратнее с фонарём, – бросил Шип вполголоса, даже не сбавляя шага. – Не оставь нас без света.
Коридор постепенно сужался, воздух становился свежее, и даже тяжесть подземелья как будто отступала. Последний поворот – и впереди показался слабый свет, просачивающийся сквозь трещины в скале.
Шаги позади начали сбиваться, становясь нерешительными. Люмен оглянулся и увидел, как дети – целая россыпь теней с фонарями и мешками за плечами – один за другим притормаживали у края света. Их лица были разные – кто-то прятал взгляд, кто-то смотрел вперёд упрямо.
– Всё, дальше путь прямой, – тихо сказала Лума, оборачиваясь к ним. Её голос дрогнул едва заметно. – Там выход.
Раэль прищурился, вглядываясь в неровный просвет впереди, и вдруг заметил, как дети замедлили шаги, будто что-то их держало.
Шип первым разорвал молчание:
– Тут наша дорога заканчивается, – бросил коротко он, стараясь говорить серьёзно, но голос всё же чуть колебнулся.
Лума сжала маленькие кулачки и добавила, не глядя в глаза героям:
– Мы… остаёмся. Это наш дом. Мы нужны тут.
Остальные дети стояли чуть поодаль, тесно прижавшись друг к другу, словно одно целое. Кто-то держал чужую руку, кто-то стискивал мешок с вещами. Они не говорили, но в каждом взгляде читалось то же: решимость, тревога, прощание.
Тишина повисла тяжёлая, как своды над головами. Раэль посмотрел на Каэла и Элин, в глазах которых читался один вопрос – не забрать ли их с собой. Но слова застряли в горле. И наконец Раэль сам спросил глухо:
– Вы уверены? Снаружи будет легче…
Шип покачал головой решительно:
– Нельзя. Наша миссия тут, мы будем бороться. Пусть по-своему, но… до конца.
Лума опустила взгляд и выдавила робко:
– Мы… мы же друзья теперь, да? Вы… ещё вернётесь за нами?
Раэль замер, всматриваясь в неё внимательнее. Небольшая, худая девочка с тонкими руками, в рваном жилете поверх поношенной рубахи. Её тёмные волосы выбились из-под косынки и прилипли к щекам, испачканным угольной пылью. Но в глазах, несмотря на усталость и страх, горел тот самый огонёк – что-то упрямое, живое. Она прижимала к себе маленький мешочек с каким-то скарбом, как будто в нём был весь её мир.
Шип стоял рядом – чуть старше, рыжие вихры торчали из-под потрёпанной шапки, веснушки проступали даже сквозь слой грязи. Хищный прищур, худое лицо с острыми скулами, руки в старых перчатках, один палец перебинтован. Несмотря на возраст, в нём уже чувствовалась твёрдость и опыт выживания, тот самый закалённый стержень уличного бойца. Он держался прямо, стиснув губы, будто не хотел показать слабость.
Раэль на секунду замер, потом хрипло кивнул, мягко коснувшись плеча Лумы:
– Обязательно. Обещаю.
Элин просто кивнула, коротко, но взгляд её был мягким и внимательным. Каэл, Халек и Нэвар стояли чуть в стороне, боясь проронить не то слово или движение.
Прощание затянулось на миг – молчаливое, но полное тяжёлых взглядов и стиснутых рук. И вот наконец Угольки, почти не оглядываясь, развернулись и скрылись в темноте тоннеля, их шаги растворились в шорохе подземного ветра.
Раэль провёл взглядом их силуэты до самого исчезновения, потом тяжело выдохнул и пробормотал:
– Маленькие… а сердца больше, чем у половины тех, кого я знал. – Да уж, – мрачно кивнул Халек. – Город лепит из них камень, но внутри всё равно что-то горит. Угольки, чёрт возьми… как же это в точку.
– Пора двигаться, – тихо сказал Каэл, глядя в сторону света.
Их шаги зазвучали глухо по камню, и каждый шаг приближал их к выходу – и к новому этапу, где ещё никто не знал, что ждёт впереди. Воздух постепенно становился легче, и влажная тяжесть каменных сводов начала сменяться редким дуновением ветра. Раэль поднял голову – впереди тускло светился проём, где камень встречался с миром. Шаг за шагом они приближались к выходу.
И вот наконец они вышли.
Небо. Серое и мрачное, но всё же не потолок и не камень. Раэль прищурился, вдыхая воздух полной грудью. Здесь пахло дымом, сыростью и гарью, но после шахт это всё равно было облегчением.
Они стояли на склоне, окружённые скалами и обломками. Вокруг простирался Дар-Гремор – чёрные крыши, дымящиеся трубы и массивные стены. Над всем этим висел купол: огромный, мутный, как стекло, пронизанное сетью мерцающих нитей. Он растягивался до горизонта, замыкая город в колоссальную ловушку.
– Вот он, – проворчал Каэл, разглядывая небо. – Магический барьер. Не пробить, не перелететь, не переползти.
Элин нахмурилась:
– И мы точно знаем, что твоя игрушка сработает второй раз?
Каэл достал амулет. Грубый металл, вплетённый в странные кристаллы, пульсировал слабым светом. На его поверхности проглядывал знакомый символ Ложи.
– Ну, если эта дрянь не сломалась, то должна, – он усмехнулся, но глаза оставались серьёзными. – Работает по принципу “разрыва швов”. Купол не просто магия, он сшит из множества чар, переплетённых друг с другом. Этот амулет, – он встряхнул его, – найдет слабое место и, если повезёт, раскроет его ровно настолько, чтобы мы прошли.
Раэль фыркнул:
– Звучит обнадёживающе. Особенно “если повезёт”.
– Не время ныть, – отрезала Элин. – Гони давай.
Каэл подошёл ближе к куполу, поднял амулет на уровень глаз и зашептал короткую формулу, будто обращаясь не к себе – к самой ткани купола, водя пальцами по металлическим граням. Свет в амулете дрогнул и окрасился резким синим отблеском. Воздух вокруг завибрировал, купол будто содрогнулся, и тонкая трещина расползлась по его поверхности, едва заметная, но ощутимая.
– Держитесь рядом, разрыв будет недолгим! – рявкнул Каэл и шагнул вперёд, первым пересекая дрожащий разлом.
Раэль ухватил Элин за руку, увлекая её за собой, а следом шагнул Халек, который стиснул зубы и тяжело дышал, но всё ещё держался. Последним прошёл Нэвар, ни разу не оглянувшись.
Едва они оказались по ту сторону, трещина с шипением сомкнулась, а купол снова затянулся ровной гладью.
Герои упали на колени в высокой траве, наконец оказавшись понастоящему на свободе.
Раэль всмотрелся в лес, тяжело дыша:
– Свобода… и снова тьма впереди. Ну что, идём?
Каэл усмехнулся и ткнул пальцем вперёд:
– Теперь лес. И, надеюсь, ни одна гнилая морда нас там не найдёт.
Глава 7. В тени костра
Некоторое время они шли молча. Лес, в который они углублялись, был сырой и тяжёлый после каменного плена: густые заросли обвивали тропы, деревья стояли плотно, их тёмные силуэты покачивались под ветром. Дыхание ещё сбивалось после бегства, каждый слушал лишь хруст веток под ногами. Где-то вдалеке ухнула сова, в ветвях пробежал шорох – словно кто-то невидимый скользнул между деревьями.
– Здесь, – наконец произнёс Каэл, останавливаясь на небольшой поляне. – Дальше идти смысла нет. Лучше спрячемся здесь на ночь.
Элин кивнула и сразу принялась собирать ветки. Каэл помогал молча, время от времени косо поглядывая на Халека: гном выглядел измотанным, лицо осунулось, но он всё ещё старался держаться прямо и бодро. Чуть отстранено от них сидел Нэвар, думая о чем-то своём
Раэль ударил камнем о сталь – первая искра вспыхнула в мохе, и пламя поднялось, выталкивая из ночи сырой холод, и зашептало, облизывая ветки. Когда костёр затрещал, влажный мрак леса дрогнул и попятился в тень.
Напряжение слегка спало. Огонь отбрасывал на лица дрожащие тени – резкие, беспокойные, будто сам лес прислушивался к их разговорам.
Раэль сел у огня, подтянув колени к груди, и замер, глядя в пляшущее пламя.
– Ну что… – выдохнул он тихо. – Вот она, свобода.
Каэл ухмыльнулся, устраиваясь напротив:
– Мда… вот она.
Они обменялись коротким взглядом, и в нём читалось многое: облегчение, тревога, и что-то ещё – начало новой дороги.
Каэл первым нарушил тишину. Он лениво бросил ветку в огонь и, глядя на вспыхнувшие искры, усмехнулся:
– Ну, теперь-то можно и сказать… Мы ведь с Элин следили за тобой всё это время.
Люмен удивился:
– Следили?
Каэл кивнул, ухмылка стала чуть шире:
– Ага. Помнишь свой пафос? «Завтра проснётесь в новом мире»? Ну вот тогда и решили: слишком уж красиво звучало. Хотел было пойти есть эти чёртовы хвосты лисичек, но что-то подсказало, что ты влипнешь.
Элин усмехнулась, облокотившись на колено:
– И правильно подсказало. Как только тебя схватили, мы поняли – дело дрянь. А потом и вовсе увидели, как вас увезли в Дар-Гремор.
Раэль помрачнел:
– Как вы вообще туда прорвались? Город же под куполом.
Каэл подбросил в пальцах амулет:
– Мы нашли нашу старую знакомую. Ну ты её помнишь, ещё с детства, сколько она нам тогда историй о своей жизни рассказала – Кира Хитрые Лапки. Когда-то ей удалось выбраться из этой темницы. Она нам и подсунула эту штуку, – он крутанул амулет на пальце. – Сказала, что это ключ. Без него мы бы не пересекли барьер.
Элин кивнула, добавив:
– А потом кто-то, видимо, обронил его… и мы нашли только в оружейной. Скажу честно, момент был нервный.
Каэл фыркнул:
– Но, как видишь, всё сработало. Ну ты даёшь, конечно, – он посмотрел на Раэля с лукавостью. – Думал, всё веселье провернёшь без нас?
Раэль едва заметно усмехнулся, но взгляд оставался серьёзным.
Каэл, лениво поковыряв угли, добавил со смешком: – Ну и запомни, друг… Никогда, слышишь, никогда больше не ходи на дело без нас. Мы же друзья, в конце концов.
В глазах Раэля сверкнула тёплота. Он бросил в огонь ещё одну ветку, наблюдая, как она вспыхивает и трещит в темноте.
Пламя пело, отбрасывая длинные тени на деревья. Раэль сидел, опершись локтями на колени, устало глядя в пляшущие языки. Несколько мгновений все молчали, слушая лишь потрескивание веток да ночные шорохи леса.
– Никогда не думал, что кончится так… – пробормотал Раэль, почти себе под нос, но голос прозвучал твёрже, чем он ожидал. – Что придётся спасать тебя, а не добивать где-нибудь в переулке.
Нэвар, сидевший напротив, поднял взгляд, в полумраке блеснула ирония. Он чуть повёл плечом, будто стряхивая невидимую тяжесть:
– Забавно. Я мог бы сказать то же самое про тебя.
Люмен скривился, качнул головой:
– Вот скажи честно… как тебе вообще жилось там, во дворцах? Тёплые постели, изысканные блюда… Не то что нам, простым смертным.
Нэвар чуть закатил глаза. На его лице мелькнуло раздражение, но он сдержался, голос прозвучал спокойно, чуть устало: – Если ты думаешь, что золото и мрамор спасают от предательства… ты ещё наивнее, чем кажешься. Дворцы не место для счастья, Раэль. Они просто красивые клетки.
Раэль хмыкнул, бросив в огонь ветку:
– Клетки… может. Но в этих клетках хотя бы не дохнут матери от пепельной лихорадки.
Неловкая тишина повисла. Раэль уже хотел было отвести взгляд, но заметил, что Нэвар медленно опустил глаза. Его пальцы напряжённо сжались на колене.
– Я… помню, что ты сказал той ночью в темнице, – тихо произнёс Нэвар. – Про твою мать. Это… не должно быть так. Считай, что ты спас меня тогда не только от стражников, но и от собственного упрямства. И… я благодарен. По-своему. Я постараюсь помочь тебе.
Сделаю для этого всё.
Раэль замер на миг, а потом усмехнулся, но уже без злости: – Слушай, да мы с тобой прямо братство скорби… хоть песню сочиняй.
Они переглянулись. В этот раз – без вражды, скорее с тяжёлым, почти неуловимым пониманием.
Каэл громко фыркнул от костра:
– Ну вот, и вы ещё меня называли сентиментальным. Обнимитесь уже.
Раэль бросил в него камушек:
– Иди ты, Каэл.
Тот только рассмеялся, откинувшись на траву.
Раэль немного отошёл от костра, прислонился к дереву. Вскоре рядом появилась Элин. Она присела на корточки и посмотрела внимательно:
– Знаешь… ты сегодня сделал больше, чем должен был, – сказала она мягко. – Спас Нэвара, вытащил Халека… не каждый бы стал так рисковать.
Раэль усмехнулся безрадостно, глядя в огонь:
– Я не собирался. Просто… не смог отвернуться.
Элин кивнула:
– Всё равно. Ты молодец, наш герой. Наш Лев.
Он отмахнулся, но уголки губ дрогнули:
– Это вы мои спасители. Просто… иногда понимаешь, что важнее не то, что о тебе подумают, а то, что будет, если ты не сделаешь шаг.
Она хлопнула его по плечу и поднялась:
– Ну вот видишь. Может, и правда есть ещё что-то в этом полуэльфийском сердце, кроме упрямства.
Люмен не отреагировал, посмотрев ей вслед.
Костёр потрескивал, искры взлетали в прохладный воздух. Все замолчали, каждый переваривая события дня. Только один звук нарушал эту тишину: глухой, сиплый кашель.
Полуэльф насторожился, посмотрел в сторону Халека. Гном сидел чуть поодаль, облокотившись на валун и что-то мастерил из большой палки, которую нашел на поляне, лицо бледное, губы плотно сжаты. Он держался, как мог, но дрожь пробегала по телу, а глаза подернулись усталым блеском.
– Эй, Халек… – негромко окликнул Раэль, подвинувшись ближе.
– Ты в порядке?
Гном хрипло усмехнулся, вытер пот со лба:
– О, парень… – сипло выдохнул он. – Не в первый раз на рудниках. Думал, что хуже уже не станет. Но, видать, клеймо доказало, что ошибался…
Приспустил ворот рубахи, показывая багровое пятно вокруг свежего клейма. По коже шли едва заметные тёмные прожилки.
– Магическая дрянь. Она не просто следит за тобой – жрёт тебя изнутри, если рвёшься к свободе, – Вирд тяжело выдохнул и, оглядев спутников, усмехнулся. – Скорее всего, мне долго не осталось. Но, клянусь бородой, лучше сдохнуть здесь, рядом с новоиспечёнными друзьями, чем гнить в том аду.
Элин тихо опустила взгляд, Каэл стиснул кулаки и отвернулся.
– Почему тогда ты пошёл с нами? – спросил Раэль после паузы. – Знал ведь, чем это может кончиться.
Халек посмотрел в огонь, глаза стали далёкими, будто он провалился в другой мир:
– Потому что у меня когда-то была семья… жена, дочка… Лори и Мина. – Его лицо дрогнуло. – Они не сделали ничего плохого. Просто родились бедными. Но однажды… один из местных лордов нашёл предлог, чтобы избавиться от лишних ртов. Обвинили нас в сговоре с мятежниками… и их забрали в Дар-Гремор. Я был в отъезде. Вернулся – дома пусто. Всё.
Он ударил о валун, костяшки покраснели.
– Мне сказали: «Работай на Империю. Заслужишь – их отпустят.» И я… работал. Годы. Шахты, рудники, пропахшие гарью и пылью, самые чёрные работы. Верил, что это что-то изменит. – Его глаза блеснули горечью. – А потом… я узнал. Их не было уже больше года. Лори умерла там. А Мина… – он замолчал, тяжело выдохнув.