Орден Паука

Я скользнул взглядом по линии бедра, по талии и через глубокое декольте добрался, наконец, до лица.

Сир ждала, пока я её разгляжу, и сдержано, и где-то даже снисходительно, улыбалась.

– Ну? – решил прервать я, повисшую паузу.

– Что ну? – склонила голову слегка набок Сир.

– Рассказывай! – пожал я плечами.

– Что ты хочешь узнать? – спросила она.

– Ну, для начала, как ты сюда попала? Меня же ведь заперли! – сказал я.

– Я здесь уже достаточно давно, и у меня есть некоторые возможности… – туманно ответила Сир.

– Это не ответ! – сказал я, – если ты здесь пленница, то вряд ли у тебя есть доступ к другим пленникам. Если ты член ордена, то почему не лысая?

– Ты цепляешься к формальностям! – улыбнулась Сир.

– Нет, – покачал я головой, – это важно. Ответы на эти вопросы скажут много о том, что происходит. А мне хотелось бы это знать! Ещё один вопрос, зачем ты пришла?

– А ты не рад? – внимательно посмотрела на меня Сир.

– Я рад любому новому знакомству, если оно может принести пользу, – сказал я.

– Ты такой прагматик? Неужели нельзя общаться просто так, для удовольствия? – спросила Сир.

– Ты снова уходишь от ответа, – сказал я, – зачем ты здесь?

– Ну, могут же быть у девушки свои маленькие секреты? – сказала Сир.

– Не в такой ситуации, – сказал я, – уходи!

– Что? – Сир вытаращила на меня глаза.

– Что слышала! – сказал я, – разговор у нас не клеится, потому что ты не отвечаешь ни на один вопрос. Спать мы с тобой тоже не будем. Получается, что дальнейшее наше общение лишено смысла! Зачем же его продолжать?

– Я думала, что понравилась тебе! – сказала Сир, и в голосе чувствовалась обида.

– Да, ты красивая. Да, ты удивительно поёшь. Но вот собеседница ты так себе! А мы сейчас именно беседуем. И раз беседа не клеится, её лучше прекратить и лечь спать. Полагаю, завтра у меня будет тяжёлый день! – сказал я.

– Что ты думаешь, о происходящем здесь? – вдруг спросила Сир.

– То есть ты полагаешь, что, не отвечая на мои вопросы, можешь задавать свои? – усмехнулся я, – с чего бы мне с тобой откровенничать?

– С того, что мы оба здесь пленники? – сказала Сир.

– Предположим, тогда скажи, как ты сюда попала? – спросил я, – Паук ведь знает, что ты здесь!

– Ну… – неуверенно начала Сир, и по этой неуверенности я сразу понял, что знает.

– Он что, пока никак не определится, кого под меня подложить, тебя или Фаю? – спросил я.

– Он хочет подложить под тебя Фаю? – заинтересовалась Сир.

– Ты мне скажи! Ты же здесь давно и многое знаешь! – поддел я её, – я это только предполагаю. Твой визит ночью и в таком наряде тоже на нечто подобное намекает. В общем, я пока не очень понимаю, что у вас здесь происходит, ты мне разобраться не хочешь помочь, так что я лучше высплюсь!

Сир медленно сняла ногу, которая была сверху, поставила на пол и закинула на неё другую. Потом сцепила ладони между собой и обхватила ими колено, внимательно на меня глядя.

– Почему ты не хочешь сбежать? – задала она неожиданный вопрос.

– А с чего ты взяла, что не хочу? – спросил я, слегка напрягшись.

– Я пришла к тебе одна, при желании ты мог бы этим воспользоваться для побега! Ведь дверь открыта! – сказала Сир.

– Да? – усмехнулся я, – и куда же она ведёт? Боюсь, что меня здесь удерживают не только дверью! – и я слегка коснулся амулета на своей шее.

– Верно! – не стала спорить Сир, – но ты даже не попытался! Это странно!

– Это странно тебе или Пауку? – спросил я, – не понимаю, как певицу, находящуюся в неволе, вообще может волновать вопрос, почему другой пленник не пытается сбежать. А ты сама, почему не пытаешься, если можешь так свободно здесь перемещаться?

– Всё сложно! – улыбнулась Сир.

– Не только у тебя всё сложно! – улыбнулся я ей в ответ, – привет Пауку!

– Ты странный! – сказала Сир, после небольшой паузы.

– На себя посмотри! – пожал я плечами.

Мы некоторое время помолчали.

– Я, наверное, правда, пойду! – Сир вздохнула и грациозно поднялась.

– Давно пора! – сказал я.

Сир ещё некоторое время постояла в нерешительности, как будто хотела что-то сказать, но не решалась, и всё же ограничилась только вздохом. После чего повернулась и пошла к двери.

– Почему ты сказала: «не верь ему»? – спросил я её в спину.

Она замерла и медленно повернулась.

– Я такого не говорила! – сказала она с едва заметным кивком, который явно свидетельствовал о том, что говорила, но боится, что об этом станет известно. Выходит, за нами сейчас действительно наблюдают, – в моей песне много разных слов, и каждый слышит там, что хочет. Ты, наверное, сам не хотел верить Пауку и услышал такие слова. Это часто бывает!

– Возможно! – сдержанно кивнул я, – но на всякий случай я всё же не буду ему верить! – очень членораздельно сказал я, чтобы дошло до всех, кто может меня сейчас слышать.

«И мне тоже!» – беззвучно, одними губами сказала Сир, повернулась и ушла.

Я не мастер чтения по губам, вполне мог и ошибиться. Но сколько я ни прокручивал в голове этот момент, сомнений практически не было, она сказала, что ей нельзя верить.

Как это ни парадоксально, если человек говорит, что ему нельзя верить, это уже свидетельствует об определённом доверии между вами. Иначе бы он не предупреждал!

Если, конечно, это не хитрая игра, призванная всё ещё больше запутать…

– А-а-а-а-а! – застонал я и запустил пальцы себе в шевелюру. Мозг просто взрывался от ощущения неопределённости, которое после визита Сир только усилилось.

Я вдруг выдохнул и положил руки на колени. Наверняка в этом и заключался план, вывести меня из состояния душевного равновесия. Когда понятно, где друзья, а где враги, где правда, а где ложь, где добро, а где зло – принимать решения легко. А когда ты начинаешь теряться в оценках, то ослабеваешь и не можешь толком ничего решить. А нерешительность – это путь к поражению.

Визит Сирин внёс ещё больше сумятицы в мои мысли.

Если она транслировала волю Паука, получается, что его волнует моя пассивность? Ему кажется, что я слишком покладистый и резкое в некоторых моментах общение не смогло его обмануть?

В теории я могу попробовать выбраться. Дверь была железная, а у меня было заклинание «освобождение от оков». Но я пока что не хотел светить этот козырь, да и оно могло не сработать. Если комната экранирована от магии, то и дверь, скорее всего, тоже.

По всему выходило, что их напрягает отсутствие у меня инициативы, как будто я что-то задумал! На самом деле так оно и было, и разум шептал, что нужно постараться ввести их в заблуждение, оправдав ожидания, а именно, попытавшись сбежать.

Но ведь мой разум это говорит, их разум этого ждёт, выходит, это самое ожидаемое и предсказуемое поведение, какое может быть. А там, где предсказуемость, там и возможность для манипуляций. Что, если пойти от обратного? Проявить ещё большую пассивность и готовность к сотрудничеству, чтобы они напряглись ещё больше!

Я хотел этой ночью устроить какую-нибудь провокацию, но теперь пересмотрел свой план. Что ж, пойдём утром осматривать лаборатории, глядишь, что-нибудь интересное узнаю об Ордене и Пауке.

С этими мыслями я незаметно для себя уснул.

Не знаю, сколько я проспал, но побудка была резкой!

– Собирайся быстрее, общий сбор! – проорал какой-то лысый мужик прямо над моей кроватью и тут же убежал.

Я не стал суетиться, медленно поднялся и сел, потирая глаза.

– Что за хрень происходит? – пробормотал я, не собираясь никуда бежать.

Лысый вернулся через минуту.

– Ты ещё не готов? Паук с нас голову снимет! – снова начал орать он.

– Заткнись! – рявкнул я на него, – с тебя снимет, а не с меня. Я-то что переживать должен? Мне на тебя плевать!

– Ты не знаешь Паука, его лучше не злить! – нахмурился мужик.

– Ладно! Уговорил, чёрт языкастый! – вздохнул я.

Поскольку уснул я в одежде, долго собираться мне не пришлось. Я нацепил пояс с сумкой «оглушителя», воткнул в петлю свою клюшку и обулся.

– Ща, погоди, умоюсь, схожу… – вяло сказал я и направился в ванную.

Разряд парализовал меня почти мгновенно.

– Некогда умываться! – пробормотал мужик, взваливая меня на плечо.

Он бежал быстро, и я боялся, что где-нибудь на повороте моя голова, которая свободно болталась у него за спиной, врежется в стену. Я был в полном сознании, но совершенно не владел своим телом. Однако обошлось.

Лысый принёс меня в то место, откуда началось моё знакомство с базой. Туда, где сверху опускалась платформа. Там царила суета, было много людей, и все они куда-то собирались. На платформу один за другим загоняли разного размера автомобили и поднимали наверх.

Все машины были на базе багги, обшитые лёгкой бронёй, но вот «калибром» очень друг от друга отличались. Были одноместные малыши, а были вполне крупные на несколько пассажиров и с кузовом.

Похоже, что такой транспорт был основным именно для членов ордена. У наёмников была обычно более традиционная техника, но здесь их не было. Тут сейчас суетились только лысые. Ну и на периферии несколько человек обслуги с волосами.

Вообще, получалось, что количество адептов Ордена было довольно большим. А ведь здесь могли быть далеко не все! Вот только если верить Пауку, внутри у них тоже есть своя иерархия, которую не посвящённый с ходу понять не может. Я вот не понимал.

Интересно, что это у них был за срочный выезд? Что за «пожар» они собираются тушить?

Я сидел на одном ящике, прислонившись к другому, и постепенно обретал контроль над телом. Тот лысый, что меня принёс, куда-то убежал.

– Фколько флемя? – спросил я плохо ворочающимся языком у проходящей мимо лысой бабы.

– Целое беремя! – на ходу бросила она.

– Охфефеть! – сказал я ей вслед, но она даже не обернулась.

Я ещё некоторое время наблюдал за транспортировкой людей наверх, пока не вернулся мой «надсмотрщик». Он рывком поставил меня на ноги, поднырнул под мою руку и практически потащил к въезжающей на платформу машине. Это была четырёхместная багги с небольшим кузовом, в котором под брезентом было что-то нагружено.

Не церемонясь, он бросил меня на жёсткое металлическое сиденье, точно такое же, как в багги Паука.

Что это у них за грёбаный выборочный аскетизм? Жрать мы будем в ресторане с полуголыми официантками, а ездить на стальных стульях, отбивающих жопу на каждой кочке! Нет, ребята, вы либо живите в кельях на хлебе и воде, либо уж поставьте нормальные сиденья в машины.

Оказалось, что на улице всё ещё темно. Если подумать, сколько времени прошло с момента заката, до того как я лёг, и если ещё не рассвело, то выходит, спал я совсем мало!

Да, мой организм сейчас был намного сильнее, чем раньше. И пусть я не изучил его возможности, но подозревал, что смогу обходиться без сна несколько дней, компенсируя потерю энергии маной. Но это всё же экстремальный метод, спать, как ни крути, человеку нужно, чтобы мозг перезагрузился.

За рулём сидела коренастая лысая баба, с мощной шеей. Мужик, который меня привёл, уселся с ней рядом, а на соседнее со мной место, ловко вспорхнула неожиданно появившаяся Фая.

– Фея Фая! – шепнул я, навалившись на неё, но не потому, что хотел поприставать, а просто тело пока ещё плохо слушалось.

– Ш-ш-ш-ш! – приложила она испуганно палец к губам.

– Понял! – шепнул я.

Наверное, она не хотела, чтобы я болтал про её дар. Непонятно почему, но кто знает, что у них здесь за порядки и взаимоотношения между адептами. Может, они все здесь ненавидят друг друга, и, следовательно, стараются не раскрывать лишнюю личную информацию без крайней на то необходимости.

Сидящие на передних сиденьях не слышали, что мы там бормочем, но то, что мы переговариваемся, поняли, и оба синхронно недовольно посмотрели на нас через плечо. Фая смутилась, а я обнажил зубы и зарычал на них. Пусть думают, что я немного не в себе. Ничего не сказав, они отвернулись. Фая чуть не прыснула со смеху.

Фея помогла мне сесть ровно, одной рукой я ухватился за трубу над головой, а второй обнял девушку. Она удивлённо на меня посмотрела, и я объяснил:

– Тело плохо слушается, этот урод меня парализовал, – кивнул я на лысого, на переднем сиденье, – если ты не хочешь, чтобы я по пути вывалился из машины, лучше меня придерживать.

Тот, кого я назвал уродом, злобно зыркнул через плечо.

– За мной должок, лысый, – сказал я, – и не думай, что я его не верну! Я тоже так умею делать!

Лысый ничего не сказал и отвернулся.

Впрочем, называть его лысым было бессмысленно. Здесь все были лысыми, включая мою фею.

Мы некоторое время сидели в машине, в углу старого цеха, ожидая, когда на поверхность поднимутся все остальные, кто должен.

Я некоторое время наблюдал за процессом, а потом не выдержал и сказал:

– Идиотский способ попадать на вашу базу! Вот хуже ничего даже и придумать нельзя! Но вы молодцы, что им пользуетесь! Когда вас накроют, это будет сделать не очень сложно!

Лысая пара на передних сиденьях снова синхронно повернулась ко мне.

– Что, укурки, уставились? Может так сложиться, что сегодня последний день вашей жизни! – сказал я.

– Выруби его ещё раз! – сказала баба.

– Нельзя! – покачал головой мужик, – сейчас нет необходимости.

– Он меня уже достал! – возмутилась баба.

– Терпи! – сказал мужик, и они отвернулись.

– Правильно, терпите, терпилы! – хохотнул я.

Они оба резко дёрнулись, взглянули на меня, но подавили вспышку гнева и не поддались на провокацию. Даже разговаривать больше не стали, поняв, что каждое их слово будет рождать новое оскорбление с моей стороны. А наказывать меня нельзя, потому что сам Паук поручил за мной присматривать. Если сделают что не так, перегнут палку, придётся отвечать. А где граница, за которую переступать нельзя, они, похоже, не знали.

Рукой, которой обнимал Фаю для равновесия, я очень хорошо чувствовал, что она еле сдерживает смех. Тело выдавало.

Только вот был вопрос, она правда больше на моей стороне, чем на их, или просто так хорошо играет, пытаясь втереться ко мне в доверие? Исходя из всего опыта нашего с ней общения, я склонялся к первому варианту. Просто иначе это получается очень высокий уровень игры, в который я не верил.

Получалось, как всегда. Со стороны смотришь, и вот он, Орден Паука, наши враги! А попадаешь внутрь, знакомишься с людьми, и всё оказывается не так однозначно. Все люди разные, и кто-то, естественно, конченый отморозок, а кто-то вполне приличный человек, который волей судьбы оказался в не очень хорошей компании. Жизнь сейчас сложная, судьба у многих складывается, мягко говоря, непросто.

Вот только проблема в том, что, оказавшись среди плохих парней, нельзя остаться хорошим. Тебе всё равно придётся творить какую-нибудь дичь, которая в итоге разрушит тебя изнутри.

Шанс только один – вовремя соскочить! Но это получается далеко не у всех. Если Фая ещё не увязла, то шанс у неё, наверное, есть.

И всё же, что это за дар такой – фея? Очень хотелось об этом спросить, но сейчас было не время и не место!

– По машинам! – раздался чей-то громкий голос, после чего во всём цеху резко заурчало множество двигателей, и вереница машин потянулась к выезду.

– Знаешь, куда едем? – шёпотом спросил я у Фаи.

– Не-а! – ответила она, – но подняли по тревоге, вроде случилось что-то! Я на такое ещё ни разу не попадала!

– Недавно здесь! – с пониманием кивнул я.

– Ну! – сказала она и тут же резко дёрнулась, потому что мне удалось её подловить. Я вынудил её сознаться, что она новичок в Ордене.

– Не волнуйся, я никому не скажу! – шепнул я ей на ухо.

– Да все и так знают! – усмехнулась она, – а теперь и ты! – и она немного сникла.

Уж не знаю, почему она расстроилась? Может быть, хотела казаться опытным членом Ордена в моих глазах? Думала, что так ей будет проще держать марку, чтобы я её совсем не подмял под себя?

Машины ехали с включёнными фарами. Наверное, в темноте мог ездить только Паук. Но мне, честно говоря, так было спокойнее. Я хоть видел, что вокруг происходит. Небо уже светлело, до рассвета было недалеко.

Я полной грудью вдохнул утренний прохладный воздух. Как ни странно, настроение у меня было отличное!