Реактивный и творческий ум
Мы все знаем, что в мире существует большое число различных религиозных систем, большое число разнообразных духовных традиций. На Западе это, конечно, христианство. У нас также есть платонизм и неоплатонизм. На Востоке есть индуизм, великие учения Вед и Упанишад и Бхагавад-Гита.
Есть джайнизм, буддизм, конфуцианство, даосизм, зороастризм. Таким образом как в древние, так и в наши дни на Востоке, как и на Западе, существовало и существует много разных религиозных систем, много разных духовных традиций, и все они так или иначе ищут истину и стремятся к ней, стремятся к переживанию абсолютной Реальности. Все эти системы, все эти традиции начинаются как духовный стимул, нечто очень текучее, нечто не имеющее определенной формы, нечто очень вдохновляющее. Но постепенно каждая из них в некотором роде сжимается, так сказать, выкристаллизовывается в систему, которую можно излагать часть за частью, шаг за шагом, одним словом, излагать систематически. И в каждом из этих систематических изложений, будь это изложение буддизма, индуизма или христианства, есть та или иная отправная точка, некая точка, которую мы ухватываем первой и за которую вытягиваем всю остальную систему.
Так, что касается буддизма, система или традиция в своей полноте известна как «Дхарма», истина или доктрина учения. И эта Дхарма, эта истина, эта доктрина или это учение, если ее излагать систематически, имеет определенную отправную точку, будь то Дзен, или Шин-буддизм, или Тхеравада, или тибетский буддизм, – отправная точка всегда одна и та же. Та же, в индуистской и буддийской традициях это называется «бинду», одна и та же неизмеримая точка, из которой все возникает, из которой все развивается. И в буддизме эта отправная точка для целой системы, учения в целом, традиции в целом, – это не что иное, как ум, сам ум. И этот факт очень хорошо иллюстрируют две первые строфы, одного из самых известных, одного из самых любимых священных текстов буддизма – палийской Дхаммапады канона Тхеравады. В этих двух строфах, открывающих Дхаммападу, изображается, как Будда произносит очень известные слова:
«Предтеча всех состояний ума – ум,
повелитель их – ум,
и созданы они умом.
Если кто-то говорит или действует с нечистым
умом, то страдание последует за ним, как колесо за копытами быка, тянущего повозку.
Предтеча всех состояний ума – ум,
повелитель их – ум,
и созданы они умом.
Если кто-то говорит или действует с чистым умом, счастье следует за ним, как неотступная тень».
Итак, счастье возникает из чистоты. Это напоминает мне или напомнило только что, пока я читал эти строки, о том, что Чистая земля – это Счастливая земля, а Счастливая земля – это Чистая земля. Если вы видите этот мир чистым умом, этот мир – Чистая земля, и если вы смотрите на него с чистым умом, это также Счастливая земля или Счастливый мир, несмотря на все страдания, которые, как нам кажется, существуют на его поверхности. Но сейчас нас интересует не это. Нас интересует тот факт, что ум, как утверждается в строфах, открывающих Дхаммападу, это отправная точка для буддийского учения в целом, ум сам по себе.
Так говорится в Дхаммападе, и в другой великой буддийской традиции, Дзен, можно сказать, еще более подчеркивается то, что ум является отправной точкой. Есть очень известные строки, стихи из четырех строк, которые суммируют послание, сущность всей дзенской традиции, и эти стихи, описывая особые характеристики Дзен, гласят:
«Особая передача существует вне писаний,
Вне зависимости от слов и букв.
Прямое указание на ум человека.
Смотреть в свою собственную природу,
реализовать природу Будды».
Итак, будь это слова Будды в первых двух строфах Дхаммапады, или будь это неизвестный, безымянный дзенский мастер, сведший воедино сущность Дзен в четырех строках, они говорят об одном и том же. Они оба указывают на одну и ту же точку. Эта отправная точка самого буддизма, то, откуда мы начинаем, то, откуда мы отправляемся, – это не что-то вне нас. Это даже не что-то, что мы называем буддизмом. Отправная точка находится внутри, отправная точка – сам ум. Буддизм начинается здесь.
Но тогда что мы подразумеваем под умом? В строфах Дхаммапады, которые я процитировал, в палийском оригинале слово, которое мы переводим как «ум», – «мано». Этимологически это то же самое слово, что и наше слово «ум». В китайских дзенских строках, в оригинале на китайском это звучит как «хсин», что соответствует санскритскому и палийскому «читта». Поэтому, будь то «мано», или «хсин», или «читта», все эти высказывания, которые довольно популярны, скорее литературные высказывания, а не технические, философские термины, все они довольно адекватно переводятся на английский словом «ум» в его обычном значении, популярном смысле. Поэтому нет нужды углубляться в этимологию и так далее.
Далее, для начала, ум, согласно буддизму, состоит из двух частей. С одной стороны, есть то, что обычно называют Абсолютным умом или умом Единства, о котором мы говорили в лекции на тему «Глубинная психология Йогачары», а с другой стороны, то, что известно как относительный ум. Так, Абсолютный ум, обнаженный ум, как его называют в тибетской традиции, наш Трансцендентный ум или ум Единства, тождественен самой реальности. Согласно великой идеалистической традиции буддийской мысли, ум – это абсолютная реальность, абсолютная реальность – это ум. Не тот ум, который, как нам известно, расколот на субъект и объект, но чистая, недвойственная осознанность. Светоносная пустотная осознанность, осознанность блаженства, выходящая за пределы двойственности субъекта и объекта. И реализация этого ума Единства, ума как абсолютной реальности, – это пробуждение от сна двойственности к единой и простой реальности самого ума, так что мы начинаем видеть всю вселенную, все ее высоты и глубины, все ее стороны, все ее разнообразие, все ее метаморфозы, как ум Единства: это пробуждение, реализация этой великой высочайшей истины, которая составляет собой Просветление. Итак, это Абсолютный ум, ум Единства.
Далее, существует относительный ум, то есть индивидуальный ум, ум каждого отдельного человека, если хотите, мой ум и ваш ум. Это то, что мы называем относительным умом. И именно этот, относительный, а не абсолютный ум интересует нас.
Относительный ум сам по себе бывает двух видов. Два великих вида, два великих модуса действия, и это то, что я назвал реактивным умом и творческим умом. Теперь я должен пояснить, что это не традиционные термины буддизма. Это, можно сказать, пример или, по крайней мере, попытка переформулировки буддизма, потому что мы не сможем найти эти выражения, эти термины – реактивный ум и творческий ум – в традиционном буддизме. Но мне действительно кажется, что эти два термина, взятые вместе, на самом деле очень хорошо, очень точно и, если можно так сказать, очень зримо выражают то, что имел в виду Будда.
Итак, само различие между умом реактивным и умом творческим, как мы подробно убедимся позже, действительно очень важно, и именно переход, можно сказать, шаг от реактивного ума к творческому уму, знаменует собой, составляет начало духовной жизни. Именно это, можно сказать, превращение, поворот в подлинном смысле слова – это переход от обладания реактивным умом к обладанию вместо этого творческим умом.
Так что же означают эти термины? Мы говорим о реактивном уме, творческом уме, но что мы подразумеваем под ними? Что есть реактивный ум? Что есть творческий ум? Прежде всего, мы, несомненно, не должны понимать эти два вида ума слишком буквально. Не то, чтобы здесь у нас был реактивный ум, а там – творческий. На любом уровне есть только один ум. Но есть, скорее, два способа, какими может функционировать ум. Поэтому мы можем сказать, что реактивный ум – это и есть ум, относительный ум, действующий в реактивной манере. И в то же самое время творческий ум – это тот же самый относительный ум, так сказать, переключенный или включенный и ставший творческим, функционирующим творчески.