Это – навсегда!

Но все равно, неловкая ситуация вышла. Обычно-то парень сначала является пред светлые очи родителей девушки в разгар дня, в костюме (нет, лучше – во фраке, с галстуком-бабочкой!), заверяет их в полном и безмерном уважении, обещает не притрагиваться к их сокровищу до свадьбы, ну и между делом говорит, что поступил в МГИМО на бюджет.

На две специальности сразу.

Теперь рекламную программу придется подсократить, деваться некуда.

– Ну, где вы там? Кофе стынет… и осетинские пироги!

– Твои предки были в Осетии? – настороженно уточнил Денис у Ники.

Девушка, шустро натягивая домашние велосипедки, фыркнула.

– Если Питер теперь у нас в Осетии, то да. А вообще, офигенские пироги продают на соседней улице. Мама их всегда там берет. По дороге наверное заскочили…

Под велосипедками у нее ничего из одежды не было. Это привело Дениса в восторг.

Снова.

– Потом, потом, – выдохнула Ника, стряхивая с себя его бесстыжие руки.

От горячего поцелуя у нее закружилась голова.

– Ну, ждут же!..

– Тем более, что они столько видели, – понимающе кивнул Денис, застегивая ремень на джинсах.

Ника прикрыла лицо руками, но сквозь пальцы пробивалась улыбка.

– Вот поэтому давай поторопимся! Блин, такая кринжатина в первый раз!..

Денис мечтательно закатил глаза.

– Зато постараемся, чтобы не в последний!

Девушка посмотрела на него удивительно серьёзно.

– Не в последний! Но дверь я все-таки постараюсь закрывать на замок… если не забуду.

Через пять минут, наскоро приведя себя в порядок, они вышли на кухню. Стол был накрыт: от кофе, уже разлитого в чашки на тонких блюдцах, шёл пар, рядом стояли тарелочки для пирогов и, наконец, сами пироги – целая стопка плоских, источающих дивные ароматы шедевров кавказской кулинарии. Мужчина аккуратно резал их на порции, женщина ставила на стол молочник со сливками и сахарницу. Запах кофе и свежей выпечки создавал удивительно домашнюю, теплую атмосферу.

Денис окончательно расслабился. Если б родители Ники хотели жестко с ним поговорить – уж точно не стали бы накрывать поляну. Суровые разговоры с парнями своих дочерей, надо полагать, вообще не ведутся в присутствии последних.

– Начнем с главного, – мужчина обернулся и сделал пару шагов навстречу ребятам. – Олег Владимирович!

Он протянул парню руку, но жест вышел угрожающим: в ладони все еще был зажат длинный острый нож.

Для пирогов, конечно.

Мужчина сообразил, как это выглядит со стороны, и рассмеялся. Парень несмело улыбнулся в ответ.

– Денис. Рад знакомству… и извините, что оно вышло таким вот… А это – символично, – кивком головы он указал на нож.

Ника фыркнула.

– Взаимно, Денис, – кивнул отец девушки. – А этого, – он потряс ножом, – можешь не опасаться. По крайней мере, пока у нашей дочери в твоем присутствии глаза вот так светятся… счастьем, наверное?

– Да, – парень взглянул на Нику и в который раз уже утонул в ее взгляде. – Все сделаю, чтобы они всегда были такими!

– Рассаживайтесь, – нетерпеливо проговорила мама Ники и в свою очередь протянула руку Денису. – Марина. Тоже Владимировна, – она улыбнулась. – Потом поклянетесь в вечной дружбе, раскурите трубку мира и все такое.

– Я не курю, – рассмеялся парень и повторил свое имя. – Но ради такого дела мог бы начать…

– Лучше не начинай, – серьезно посоветовал Олег Владимирович. – Профессиональный совет.

– Папа врач, – напомнила Ника, усаживаясь на любимое место, у окна. – Я тебе говорила, помнишь?

– Конечно, – кивнул Денис.

– Бывший врач, Никусь, – поправил девушку отец. – Бывший. Нынешний бизнесмен. Большая разница, – усмехнулся он. – В деньгах, в первую очередь.

– Ну, давайте есть уже! – мама Ники первая подала пример, взяв самый большой кусок пирога и с удовольствием его надкусив. – Все остальное потом!

Стол, залитый утренним солнцем, просто дышал гостеприимством. Пироги оказались с сыром и зеленью. Их золотистая корочка трескалась под ножом, обнажая кипящую белизну сулугуни, тянущегося тонкими нитями. Травяной аромат свежей зелени смешивался с тонким запахом свежеобжаренных кофейных зерен.

Завтрак был, конечно, слегка разнообразнее, чем просто пирог и кофе. На деревянной доске лежали тонкие ломтики хамона, рядом стояли крошечные глиняные пиалы с густой сметаной и растопленным маслом, а весь левый угол стола занимала огромная миска со спелыми ягодами.

Денис постеснялся взять хоть кусочек хамона. Он был не таким уж робким, но сейчас, из-за всех этих обстоятельств, боялся сделать что-то не так, показаться невоспитанным, некультурным или жадным. Ника, поняв это, сама положила парню несколько темно-красных ломтей, и отец девушки одобрительно кивнул. Ему такая стеснительность была очень даже знакома, и он живо вспомнил знакомство с родителями Марины, пусть с тех пор и минуло два десятка лет.

Во время еды все перебрасывались короткими, ничего не значащими фразами, но Денис ловил себя на том, что слишком громко жует, и старался делать это тише. Вдобавок парень понимал: Главный Разговор еще впереди. Ну, что ж… Начало знакомства было неплохим. По крайней мере, вкусным.

– Спасибо за… понимание, – наконец, начал Денис, чувствуя, что должен сказать что-то первым. Он посмотрел сначала на Олега, потом на Марину. – Вышло не очень красиво, вы застали нас врасплох… Извините. Первое впечатление испорчено, да?

Олег Владимирович махнул рукой, отгоняя извинения.

– Ничего страшного, Денис. Бывает, – его глаза затуманились воспоминаниями. – Жизнь – она такая. Полна сюрпризов, – он улыбнулся, подмигнув дочери.

Ника покраснела, но улыбнулась в ответ, кивнув. Марина тоже смотрела на дочь с нежностью и легкой грустью.

– Да, что-то в тебе изменилось за последнее время, – тихо сказала Марина. – Стала спокойнее. Увереннее. Теперь я понимаю, почему. – Она перевела взгляд на Дениса. – Ника много о тебе рассказывала, но как-то… общими фразами. "Друг", "хороший парень". Так что, теперь уж точно ждем подробностей, – она кивнула в такт собственным мыслям. – О себе, о семье, о планах. Хотим знать человека, который так важен нашей дочери.

– Дорогая, какие могут быть планы в семнадцать лет, – Олег положил руку жене на плечо.

– Вот я и хочу узнать, какие, – улыбнулась Марина. – Интересно же! Да и вообще: кто ты, кто родители, чем занимаются…

– О, вот и начался допрос! – подмигнул Олег Владимирович. – Ну а что? Имеем право! Если уж такое сокровище тебе отдаем… – он с любовью посмотрел на дочь.

– Пап, мам, – Ника переживала не меньше Дениса… Пожалуй, даже больше. – Может сразу детектор лжи принести из подвала?

Все рассмеялись, и некоторая неловкость исчезла.

– У тебя мама безо всякого детектора все, что надо, распознает! – назидательно поднял палец Олег Владимирович. – Так что…

Он не договорил. И так было понятно, что врать родителям девушки не стоит. Впрочем, разговор, вопреки ожиданиям Дениса, не был похож на допрос, хотя казалось бы…

– Отец – инженер на заводе, мама – учитель английского в школе, – начал парень, чувствуя, как Ника незаметно под столом сжимает его руку. – Есть младшая сестренка, Кристинка, совсем еще малышка. Планы… – Денис сглотнул. – Планы пока, конечно, самые простенькие… – он нервно улыбнулся, поймав взгляд Ники. – Поступить. В мед.

Денис понял, что говорит какими-то обрывочными фразами, и сделал усилие, чтобы собраться.

– Так значит, тоже на медицину целишься? Серьезный выбор. Что привлекает?

Олег Владимирович налил вторую чашку кофе и пояснил:

– Привычка как раз из меда. В дежурство только на кофе и держались. Поступишь – тоже узнаешь.

– Хотелось бы узнать, – согласно кивнул Денис.

– Ну, если так сильно хочется, – задумчиво проговорил Олег Владимирович, – могу помочь. Связи есть, – он пошевелил пальцами в воздухе. – Не откажут!

Парень чуть смутился, но ответил твердо:

– Спасибо за предложение, конечно… Но я сам.

Отец Ники уважительно присвистнул.

– О как! Видала, Мариш? – повернулся он к жене. – Сам, говорит.

– Похвально, – пожала плечами Марина Владимировна. – Лишь бы ты реально себя оценивал. Поступить в мед не очень-то легко!

– Мам, это реально, – вмешалась Ника. – Он на городской олимпиаде по биологии занял первое место.

Но Олегу Владимировичу этого показалось недостаточно.

– А по химии? – быстро уточнил он.

Девушка потупилась.

– Только пятое…

– Вот! – мужчина кивнул в такт собственным мыслям. – Только пятое!

Но Ника, едва сдерживая смех, довольная, что розыгрыш удался, перебила его, с притворной грустью добавив:

– На Всероссийской…

Олег Владимирович посмотрел на парня с уважением.

Неловкость, наконец, совсем пропала, сменившись теплой, почти семейной атмосферой. Олег и Марина обменивались понимающими взглядами – они видели, как Денис смотрит на Нику, как она доверчиво прикасается к его руке. Видели искренность и глубину чувств.

Да, сейчас они юные, еще не знающие жизни. Ну и пусть! Родители девушки прекрасно понимали, что поменяться в этой жизни может в одночасье многое, если тебе всего семнадцать лет. Но сейчас, здесь, вот прямо в этот момент эти два подростка уверены, что они вместе и навсегда. Они не просто верят в свою любовь, они знают, что это так и есть. И оскорбятся до глубины души, выскажи им хоть кто-нибудь сомнения в таком безоблачном будущем.

Марина решила, глядя на счастливую дочь, что этим прагматичным рациональным чудовищем она сегодня точно не будет. Да и в конце-то концов, что, не бывает разве случаев, когда люди встретились друг с другом лет в пятнадцать, и счастливо вместе прожили всю жизнь?!

– Знаешь, Денис, – сказал наконец Олег, отодвинув опустевшую чашку. – Мы рады, что Ника с тобой. И раз уж вы… так спешите взрослеть вместе, – он улыбнулся и подмигнул жене, – то, может, стоит дать вам пространство для этого? Без риска внезапных визитов родителей?

Ника и Денис переглянулись, заинтригованные.

– Ваш план съездить в Сочи… Отель, надеюсь, ещё не бронировали? – продолжила Марина, понявшая мужа с полуслова. – Впрочем, его всегда можно отменить. Езжайте на нашу виллу в Мацесте, а? Свой уголок все-таки, и места там много. Берите друзей – вместе с ними было бы веселее, правда же? – Она посмотрела на Дениса. – Я так понимаю, у вас общая компания? Как думаешь, Соня, Света, кто там… Костя? – согласились бы присоединиться? Приглашаем. Да и нам спокойнее, если вас там будет… команда друзей! На неделю-другую, в июле. В Сочи-то всегда хорошо, но море становится приятным только с июля. Как вам идея?

Ника ахнула от восторга, хлопнув в ладоши.

– Пап! Мам! Это же потрясающе! Всей компанией на море! Да, в нашей банде Кирилл еще… Сейчас у всех спрошу, – она схватилась за телефон. – У нас есть общий чат. А мы… мы готовы хоть сейчас! – девушка бросилась обнимать родителей.

– Ну, прямо сейчас, пожалуй, не стоит, – пожала плечами Марина Владимировна. – Десятый класс закончите, для начала. Еще две недели, между прочим. А потом уж, с чистой совестью…

Денис смотрел на них, пораженный таким доверием. Он понимал: это был не просто подарок, это было признание их отношений. Их права быть вместе.

– Это… невероятно щедро, – сказал он искренне, глядя сначала на Олега, потом на Марину. – Спасибо вам. Не за виллу… – парень понял, что сказал что-то странное, и быстро поправился, – то есть, и за виллу, конечно, но сейчас я имел ввиду другое… Вы поняли.

– Мы поняли, – заверил его Олег. – Значит, решено. Договорились. – Он встал и протянул руку Денису через стол. – Добро пожаловать в семью, Денис. Официально.

Ника рассмеялась.

– Пап, выглядит так, будто ты Дэньку в мафию принимаешь.

– Круче, – Денис крепко пожал его руку, чувствуя, как тепло и уверенность разливаются по всему телу.

В глазах Марины он тоже видел какие-то нотки доброжелательности. Ника схватила его руку под столом и крепко сжала, ее глаза сияли счастьем и гордостью. Первый, самый волнительный шаг был сделан. И впереди их ждало море – в прямом и переносном смысле.

Когда ребята, поблагодарив еще раз за завтрак и щедрый подарок ушли, Марина и Олег вышли на террасу во внутренний дворик, уже с бокалами.

– Выросла дочка, – печально улыбнулся мужчина. – Не успеем оглянуться, появится своя семья, а там и дети. Будем видеться реже… Сначала – по выходным. Потом – раз в месяц. Потом – на Новый Год…

– Нет, дорогой, – мягко возразила Марина. – Новый Год Ника будет отмечать в кругу семьи. Своей семьи, все верно, – уточняюще добавила женщина. – Так уж заведено в этом мире. Вот только…

– Что только? – быстро спросил Олег, пригубив рубиново-красный напиток. – Кислятина, – вполголоса добавил он, поморщившись.