Шепот старого замка

Глава 1

Сумерки глотали свет, одно за другим гасли окна знатных домов, пустели каменные улицы. В хлипких нищих лачугах догорали последние свечи, но для кого-то жизнь только начиналась за пределами городских стен.

Над степью раскололся гром, оповещая о приближении дождя. Сильные порывы ветра уже срывали пожелтевшую листву со старого дуба. Сверкнула молния. Прогремел очередной раскат. На землю упали первые крупные капли, глухо разбиваясь о просохшую грунтовку, медленно впитываясь в её трещины. Именно это позволило когда-то безжизненной пустоши порасти осокой, но теперь её притеснил высокий ковыль, прогибающийся под порывами ветра и исчезающий в темнеющих далях.

Подковы с гулким чавканьем вязли в степной грязи. Путь был долог, и хоть коню, хоть всаднику требовался отдых. Но вороной Мартин лишь недовольно фыркнул, хлестнул себя промокшим хвостом. Упрямый, он несгибаемо шёл дальше, не желая оставаться в пронизывающем холоде.

Дождь усилился. Мужчина натянул капюшон на глаза, скрывая покрытое шрамами лицо. Тонкие губы скривились в раздражённом оскале, когда пробежавший перед вороной мордой заяц напугал коня и заставил того оступиться. Пришпорив его высокими ботфортами, всадник поправил съехавшее с плеча ружьё, цепко вглядываясь в расплывшуюся дорогу.

Вдалеке, сквозь пелену дождя, прорисовывались массивные очертания башен и прилегающих к ним территорий. Единственное место во всей Англии, куда никто не хотел попасть. Замок, о котором шептались лишь с ужасом, место, чьи широкие стены, покрытые редким лишайником, хранили легенды о призраках и скрипучих половицах, о безумии, охватывавшем тех, кто осмеливался переступить порог. Люди обходили его стороной, не желая разделить участь «сумасшедших сородичей».

Погружённый в тяжёлые мысли, всадник не заметил, как конь переступил границы территории, обозначенные оставленным позади гнилым указателем. Ветер сменил направление, теперь ледяные капли били прямо в хмурое лицо, заставляя тёмные пряди прилипать к впалым щекам. Раздражение мужчины росло с каждой секундой дискомфорта. Ему хотелось закурить трубку, выпустить скопившееся напряжение, но вместо этого тяжёлые мысли лишь плотнее сжимали сознание.

Конь нетерпеливо топтался возле затопленного, поросшего вонючей тиной рва, фыркая паром из ноздрей в прохладный осенний воздух. Не успел мужчина оповестить о себе, как тьму разрезал скрип заржавевших мостовых цепей. Звенья с трудом проходили сквозь каменные отверстия, и хмурый всадник насторожился: мост, если его часто опускали, не должен так туго сопротивляться.

Грохот. Сгнившие от сырости деревянные ворота рухнули перед копытами коня, окатив незваных гостей грязью. Мужчина скверно выругался, процедил сквозь зубы что-то похожее на приветствие и, пришпорив вороного, двинулся вглубь.

Цокот копыт смешивался с шумом дождя, эхом разносясь по вымощенной гладким камнем площади. Медленный аллюр затягивался, и всадник устало остановил разнервничавшегося коня.

– Погоди, Мартин, мне тоже не по себе.

Вокруг было слишком мрачно. Шум дождя мешал сосредоточиться, а отсутствие живой души лишь нагнетало и без того жалкое положение. Желание поскорее оказаться в уютном тепле, вымытым и сытым, рассыпалось гравийной крошкой в пропасть, когда из тёмных углов площади проступило нарастающее рычание.

Быстрое приближение массивных черных пятен сопровождалось охрипшим лаем. Перепуганный конь начал ржать и пятиться из стороны в сторону мешая напряженному всаднику сосредоточиться на опасности. Натянув поводья на себя, он хотел было пуститься галопом обратно, но зубастая пасть звонко клацнула у шеи коня, и мужчина с силой пнул бешеную морду обратно во тьму.

Только после очередной вспышки молнии удалось разглядеть, что нападающие являлись откормленными черными ротвейлерами. В эти секунды в блестящих карих глазах отражалась ненависть к незваным гостям и желание растерзать их на кровавые куски.

Слюни, капля за каплей, слетали с оскаленной пасти смешиваясь с дождевой водой. Массивные лапы согнулись под мускулистыми телами собак, и они были готовы вот-вот накинуться на подтянутого, жилистого, вороного коня.

Всадник бегло следил за происходящим и пытался понять, что послужило такому приветственному жесту. Аккуратно, затаив дыхание, стараясь не спровоцировать животных, он опустил плечо и ружье плавно скатилось к нему в мокрую ладонь.

Секунды тишины казались растянутой вечностью, в которой был отчетливо слышен каждый удар измотанного охотничьего сердца. Мгновение, еще одно, и замковую площадь разрезал громкий призывающий свист.

Собаки сорвались с места, кидались на ноги и промахиваясь, клацали зубами по воздуху. Было страшно. Конь ржал, безостановочно вставал на дыбы, поскальзывался и лягался, чем знатно мешал мужчине прицелиться, пока заряженный патрон ожидал очередного кровопролития.

Немедля, курок был спущен и по счастливой случайности один из псов проскользил по мокрому покрытию и глухо свалился на бок не в силах подняться от смертельного попадания. За секундным ликованием последовало дикое ржание, переходящее в оглушительный визг.

Второй пёс агрессивно грыз вороного за лучевую кость, не позволяя уставшему коню и малейшего сопротивления. Мужчина не заметил, как сам перешел то ли на рык, то ли на клич и, спрыгнув с Мартина, начал остервенело бить прикладом по рычащей морде, пока та не упала замертво. Осев рядом с ней на колени, охотник перевел дыхание и тут же взревел, продолжив крошить череп ротвейлера сбивая мозги в кашу.

Над ухом раздалось тяжелое фырканье и секунды спустя голова коня лежала рядом с окровавленным трупом собаки.

Крики ярости и отчаяния разлетались по всем углам, выступам и эхом уносились под крыши вытянутых готических башен. Это были темные гиганты, мрачные стражи с вековыми трещинами, но тучи медленно расходились, стягивая покров с тонкого серпа луны, и его холодный свет посеребрил влажные черепичные крыши блеском. Свет попал и на застекленное окно, что выходило на замковую площадь. По каменному подоконнику, отбивали ритм красиво ухоженные, мраморно-бледные пальцы.

Мужские крики затихли и фигура, покрытая плащом с головой, обессилено опустила руки роняя ружье к коленям. Момент, который вызвал неопределенный вздох, после чего ладонь соскользнула с подоконника и скрылась в неосвещенных тенях.

Пальцы, покрытые мелкими шрамами, дрожали и тепло, разливающееся по рукам, было омерзительным. Он не ожидал этого. Не ожидал, что пьяные легенды имеют такую чудовищную почву. Никогда в жизни на охотника не спускали собак. Не пытались убить чужими зубами, и даже упрямый конь выживал в любых обстоятельствах. Сейчас же его голова лежала у носков ботфортов и вороные ноздри еле шевелились, вдыхая петрикор. Сидя на корточках, мужчина поменял ноги и пересиливая себя держал глаза открытыми. В голове не укладывалось произошедшее. Туманящая пустота клонила в сон.

Прерывисто вздохнув, тонкие губы исказились в широкой улыбке и из глубин прорвался истерический смех. Сколько это могло продолжаться? Мысли о том, что на территории есть еще несколько ротвейлеров сводили с ума. Если бы они сейчас подбежали и вцепились в плоть, у охотника не осталось сил сопротивляться. Сдаться – это не про него, но когда несколько дней в дороге, привал был почти день назад, промозглый дождь и схватка не на жизнь, а на смерть… Это больше, чем просто “не по силам”.

Когда из груди вырвались последние смешки, по площади раздался режущий уши звук. Повернув на него голову, охотник заметил вальяжно вышагивающего в его сторону человека. Под замыленным взглядом тяжело было распознать, кто это, пока пелена не спала, а подошедшее пятно не оказалось мужчиной, размерно хлопающим в ладони.

– Браво! Отважный молодой человек. Сражаться с ротвейлерами… Знаете, мой дворецкий хорошо постарался, чтобы их необузданная сила стала нашей защитой. А теперь… – он изучающе обошел четыре мертвых тела и коня.

Сил встать практически не было. Выжидая, охотник следил за человеком снизу вверх. Прикрытые капюшоном глаза не могли осмотреть его полностью.

– Такое странное ощущение… Вроде, с жизнью чуть не попрощался я, но и виноватым тоже выставляют меня, – мужчина с трудом поднялся на ноги подбирая оружие, и с вызовом окинул взглядом жильца замка, который резко стал на полголовы ниже.

Он был чужой. Если правильно подобрать слова – не от мира сего. Аккуратно собранные в высокий хвост пепельные волосы и небрежно свисающие пряди по бокам, обрамляющие неестественно острые скулы. Бледная кожа под лунным светом становилась практически прозрачной и глубокие, но безэмоциональные глаза приобрели металлический оттенок. Ресницы сливались на фоне и казалось, будто мраморная статуя ожила и сошла с постамента. Буквально само его существование чудилось охотнику нереальным.

Аристократ, смеясь, провел языком по паперу и скрестив пальцы за спиной, втянул сырой воздух сквозь зубы.

– Вы так пристально осматриваете меня, простите, не знаю, как вас по имени?

– Кристофер, да, простите, – охотник отвел глаза. – Мой конь, Мартин, он ранен, ему нужно помочь.

– Кристофер, значит, – его собственное имя отозвалось эхом в голове. – Видишь трупы? И я их вижу.

Аристократ поставил ногу в кожаном сапоге на круп коня и облокотился на согнутое колено. Обессиленное животное лишь глубже вздохнуло.

– Давай так… Слуги выходят твоего коня, я дам тебе кров, а ты, в уплату за ущерб, окажешь мне одну услугу. Собачек жалко, – он внимательно посмотрел на раздробленный череп ротвейлера и с холодной улыбкой повторил, – жалко…

– Что за услуга?

– Расскажу после ужина.

Они неторопливо поднялись по высоким ступеням и вошли в богато украшенный гобеленами холл. Взор не мог охватить все за раз, и Кристофер с нескрываемым интересом уставшего человека рассматривал то, что бросалось в глаза. Кованная люстра под расписным потолком вносила шарм не только своим видом, но и пахнущими парафином горящими свечами.

Боковым зрением охотник заметил мелькнувшую тень глубоко в коридоре, но сам Кристофер был так вымотан, что списал это все на фантазию. Здесь много что может померещиться. Стены каменные, из света только свечи. Приставленные вплотную к стенам колонны отбрасывали жуткие тени. А между тем, шаг замедлился.

Кристофер не знал, что его напрягает больше, то, что они идут молча, то, что Мартин остался без его присмотра или то, что ноги переставляются сами по себе. Собственное глубокое дыхание показалось чужим и дернувшись в сторону, мужчина постарался сфокусировать взгляд на пестром пятне слева. Отшатнулся и задрал голову насколько позволял капюшон. Это был гобелен, который не охватить и шестью парами рук. Яркий красный цвет плясал перед глазами и не давал сосредоточиться, но потом мозаика собралась воедино, и Кристофер впервые за долгое время обомлел.

Заметив, что гость в состоянии шока, хозяин произнёс:

– Вы думаете, эти сцены слишком фантастичны? – аристократ поправил длинный хвост и проникся произведением.

– Складывается ощущение, что они живы. Это отвратительно. Кто придумал создать подобное?

– Это работа моего дворецкого, ему понравится ваша реакция, – довольный мужчина качнул головой, и они прошли под сводами широкой арки с мраморными колоннами в комнату для приёма гостей.

В ней находились камин, несколько диванов, обтянутых зелёным бархатом, и пара кресел на кованных ножках. Посередине комнаты стоял низкий чайный столик из сандалового дерева. На нём была плетёная корзина с наливными яблоками. Возле камина, полыхающего безжизненным пламенем, стоял не менее безжизненный дворецкий. От его вида бросало в дрожь.

Непропорциональные части тела: высокий рост и короткие руки, сцепленные в замок на уровне талии, создавали впечатление о переломе. Все бы ничего, но черты лица были не менее ужасны: впалые глаза, щеки и слишком широкий нос. Кристофер никогда в жизни не видел подобной внешности, отчего по спине пробежал неприятный холодок.

Гость только сейчас осознал, насколько он озяб. Во время схватки плащ разлетался во все стороны и сейчас с промокшей одежды на пол стекала грязная вода.

– Блейр, проводите нашего путника в отдельные покои и принесите ему сменную одежду, – обратился хозяин к дворецкому, – Жду вас через полчаса к ужину.

…и бесшумно удалился в другую комнату. Дворецкий цепким взглядом изучил гостя в ответ: высокий рост, с головой покрытый плащом и искривленные в отвращении губы. После чего презрительно фыркнул и достал из кармана позолоченные часы на цепочке. Такая реакция показалась Кристоферу неуважительной, и он хотел было осадить его, но вспомнил, что убил выдрессированных им собак. Двоякая ситуация. Решил промолчать.

– Пройдите за мной. Вам нужно привести себя в порядок, время ждать не будет, – впервые подал голос дворецкий и Кристофер в очередной раз убедился, что в семье не без урода. Охотник молча последовал за ним.

Дворецкий молча шёл впереди с горящим канделябром в короткой руке, освещая мрачные холодные коридоры. На стенах изредка попадались чучела и отбрасывали вульгарные тени, но всматриваться в роскоши мужчина не желал, как и для удобства обозрения постоянно снимать капюшон. Спустя пару минут ходьбы они остановились у третьей двери справа. Джон открыл дверь, и учтиво пропустив в неё гостя, бесцеремонно зашёл следом.

– Как к Вам обращаться, сэр?

– Кристофер, – холодно произнёс мужчина, – Просто Кристофер.

– Сэр, Ваша ванна готова, пригласить ли мне служанку для того, чтобы помочь Вам искупаться?

– Нет, спасибо, я сам.

–Хорошо, я схожу и подберу Вам одежду, – дворецкий ушёл, тихо закрыв за собой дверь и до слуха охотника долетело быстро стихающее ворчание. Состояние Криса можно было описать словами “он был в сознании, но сознание было далеко от реальности”, поэтому мужчина проигнорировал такое поведение и прошёл в соседнюю комнату. Скинув с себя грязный плащ, рубашку, ремни и штаны с блаженством погрузился в горячую воду.

Вот оно, то тепло, которое он желал несколько дней. Тонкие губы тронула мягкая улыбка и откинувшись она бортик головой, Крис погрузился в воспоминания.

Развивающееся мятного цвета платье, задорный смех и выбивающиеся из прически рыжие прядки. Она раскачивала самодельные качели и смотрела на него своими глазами цвета аквамарина. А он сидел в тени, уперевшись спиной в раскидистый английский дуб и читал книгу, периодически поглядывая на разлетающиеся полы платья.

– Ах-ха-ха! Это так забавно!

В очередной раз отвлекаясь от чтения, Кристофер бросил на девочку взгляд и по-отцовски, ласково, проговорил:

– Ты сейчас упадешь, держись крепче.

– У меня хорошо получается, Крис! Смотри!

Она раскачивалась все сильнее, пока пальчики босых ног не стали взлетать выше головы.

Дремота. Она погрузила в свой омут уставшего мужчину, и только спустя время, когда вода остыла, он медленно заморгал.

– Сэр, я принёс вам одежду, – донеслось из-за двери, – Я войду?

– Да-да! Конечно!

Блейр бесшумно открыл дверь, и так же бесшумно подошел к Крису.

– Вот Ваши вещи, сэр, – дворецкий склонился над стулом, укладывая стопку тканей, и уже хотел выйти из комнаты, но задержался и что-то поправил. Охотник заметил, что молча наблюдает за его отражением в водной глади и никак не мог понять, почему растет напряжение.

– Благодарю, ты можешь быть свободен, дальше я сам.

– Хорошо, я Вас жду за дверью.

Слабый треск камина разносился по всей комнате. Кристофер сидел за столом, и искусно скрывал неприязнь ко всем присутствующим. За длинным столом сидели несколько роскошных дам, две молодые и одна лет тридцати на вид. По другую сторону стола сидели юноша и седовласый мужчина. Как раз одна из молодых леди сидела по левую руку от Криса. Девушка была красива, но эта красота была несколько холодна и невозмутима, что охотнику стало не по себе. Всё это говорило о том, что она недовольна присутствием чужака. Кристоферу захотелось как можно скорее покинуть это место. Из-за большого напряжения собравшихся, беседа за столом не складывалась.

Гость, с опущенной головой, медленно жевал предложенное ему блюдо. Какое-то чувство тревоги не покидало охотника, но вскоре ощущения уступили приятным ароматам закусок, витающим по обеденной комнате.

Закончив с трапезой, Крис аккуратно промокнул губы салфеткой и посмотрел на давно скучающего хозяина замка. Тот улыбнулся, а затем вальяжно откинулся на спинку стула. Он пил из небольшого золотого кубка вино и красный оттенок на бледных губах смотрелся дико, словно кровь на морде у хищника.

– За всё это время мы толком и не представились друг другу, – произнёс мужчина, – Я, хозяин этого замка, граф Джонатан Кимберли, а это моя семья. – Это моя племянница, Генриетта, – девушка, сидящая по левую руку Кристофера, посмотрела на гостя. Её блестящие каштановые локоны обрамляли лицо с идеально правильными чертами: маленький заостренный подбородок, прямой нос, темные выгнутые брови и высокие скулы. Глаза девушки были неистово-синего цвета. – А это моя вторая племянница и сестра Генриетты – Габриэлла. Молодая женщина возле неё, моя многоуважаемая сестра Виктория, – дама в насыщенном бардовом платье улыбнулась белоснежной улыбкой. Кристофер кивнул и отметил про себя несоответствие возраста дамы и её дочерями. – Не обращайте внимания на действия графа, он спустил собак, но это для него сродни проверки на прочность, – разразилась Виктория смехом, который вскоре подхватила Габриэлла. – Мужчина, что сидит по правую руку от Вас, – муж моей любимой сестры, барон Винсент Грей. Рядом с ним сидит его сын от первого брака, Валерий. К сожалению, его мать умерла. Теперь попрошу представиться Вас, дорогой гость, – продолжил граф, пропуская реплику своей сестры мимо бледных ушей.

Кристофер привстал, чтобы представиться.

– Да, прошу прощения за столь неожиданный визит и, убийство ротвейлеров, – охотник сделал акцент на последних словах и продолжил. – Я маркиз Кристофер Л’лойд, владелец небольшого участка земли на Западе Англии и бывалый охотник. Изначально, мой путь пролегал далеко от ваших владений, но Мартин – это мой конь, напрочь отказался сворачивать с тропы на привал.

– А куда вы держали свой путь? – снизу слева донесся звонкий голос, похожий на хрустальную мелодию. Леди Генриетта не стеснялась и с интересом разглядывала маркиза, будто примеряла на себя новый титул.

В этот момент двери открылись, и к ним вошел дворецкий. Кристофер предпочел промолчать и присел обратно. Желания ошпариться разлитым дворецким кипятком не было. Отчего-то, Блейр не спешил украдкой фыркать над гостем, а спокойно, как подобает правилам, снял с подноса, и поставил перед мужчиной крепкий чёрный чай. Л’лойд, ожидая подвоха, заглянул в чашку, но слуга уже не отображался в чайной глади. За спиной послышалось гудение закрывающихся дверей.

– Чем вы так удивлены, маркиз? – поинтересовался граф, тем не менее понимающе качнув головой.

– Нет… Ничего, – оторвав взгляд от кружки, произнёс Крис. Заглянув графу в глаза, он увидел в них несвойственную, лёгкую усмешку. Что-то во всём этом напоминало охотнику странную игру. Ему казалось, что в замке есть какая-то многовековая тайна. Воспоминания о разговорах на улицах, в тавернах и слухи, превратившееся в легенды не казались теперь такими “легендами”.

– Можно ли поинтересоваться, куда Вы держите свой путь, милорд? – повторил вопрос Валерий.

– Несколько месяцев назад пронёсся слух о неведомом звере, что завёлся в здешних лесах…

– И Вы в одиночку вызвались поймать его? – с нескрываемой усмешкой проговорил Джонатан, – Это животное немалых размеров, раз ворует крупнорогатый скот.

– И никаких следов борьбы на месте кражи не было обнаружено, – подхватила разговор давно молчавшая Габриэлла.

– А я слышал, что в глубине леса, возле болот, появилось новое поселение. Сколько раз я отправлял своих людей разузнать о поселенцах, они возвращались с пустыми руками, – смотря безжизненным взглядом на камин, сказал Винсент.

– Эта тварь задрала мою сестру, – процедил сквозь зубы Крис и со стуком поставил кружку на стол, отчего в комнате воцарилась тишина. Граф о чём-то сильно задумался, прижимая руку к губам в странном жесте.

– Сколько ей было? – аккуратно спросила Генриетта, заглядывая в глаза маркиза, а сама, пользуясь моментом, незаметно подцепила брегет из кармана охотника и спрятала в складках платья.

– Тринадцать. Она пропала прошлой зимой, еще перед тем, как я успел приехать за ней в северные земли, – лицо Кристофера помрачнело. – Я нашел ее тело далеко от владений родителей. Ни одно животное не могло оставить такие раны, и я намерен выследить его, обезглавить и выставить на обозрение, не дав его животной душе отправится на суд Божий.

В этот момент граф осмотрел присутствующих и кивнул.

– Время уже позднее, думаю, нашему гостю хочется отдохнуть, я прав, милорд?

– Да, Вы правы.

Дворецкий вызвался проводить маркиза до его спальни. Вскоре после его ухода разговоры затихли. Крис плохо чувствовал себя и, не найдя в кармане своего брегета, решил вернуться за ним и заодно спросить об услуге, оставив снова недовольного Блейра в коридоре.

В обеденной остались только граф и его сестра. Кимберли помог ей встать из-за стола и взял под локоть. Сцена выглядела комично. Бледный, словно приведение, мужчина и высокая, что-то желающая, пышная женщина. Та наклонилась ближе к брату и что-то зашептала.

– Что это за странное существо? – изумлённо произнесла Виктория.

– Полукровка, – так же негромко ответил Джонатан.

Покидая столовую через противоположную дверь, граф обернулся и, увидев побледневшее лицо вернувшегося гостя, торопясь скрылся вместе с сестрой.

Кристофер не хотел показывать своё состояние графу, потому, увидев его и Викторию в обеденной, сразу же развернулся обратно, отчего-то почувствовав, как по коже пробежали мурашки. Он не слышал разговора, но задумался, в чем была необходимость оставаться наедине и шептаться. От размышлений усталость снова накатила на охотника, и он не заметил, как зашагал по коридору вслед за Блейром, стараясь не облокачиваться на стены. Комната находилась дальше, чем в прошлый раз, как казалось Крису. Пару раз перед глазами мутнело и кружилась голова. Когда дворецкий довёл мужчину до спальни, то решил спросить:

– Вам что-нибудь угодно, милорд?

– Нет, спасибо.

Блейр же, пожелав доброй ночи, пошел обратно по коридору с горящим канделябром в руке. Л’лойд взялся за ручку двери, и именно в этот момент охотнику послышалось чьё‑то громкое дыхание в глубине тёмного коридора. Хотя он был мужчиной далеко не робкого десятка, Крис испытал непривычное чувство страха. Обернувшись в сторону дворецкого, он заметил, что тот просто испарился: не было ни звука шагов, ни треска пламени свечей. Крис остался в полной темноте.

Дыхание, с другой стороны, приблизилось. Замогильное, неестественное. Второй раз за день у охотника пробежали мурашки. Не теряя больше ни секунды, Крис залетел в комнату и, закрыв дверь, подпёр её спиной. При виде хорошо освещённой комнаты на душе стало спокойнее, но животный страх никуда не исчез. Беглый взгляд зацепился за графин с водой, стоящий на тумбочке. Сократив расстояние большими шагами, Л’лойд трясущимися руками схватил графин и осушил его вполовину. Отголоски дыхания до сих пор гуляли в голове. Не потушив свечи и даже не раздеваясь, мужчина забрался на кровать и ещё долго прислушивался к звукам за дверью, крепко сжимая челюсть. Уснул Кристофер только на рассвете.