Цветок на лезвии катаны. Книга 2. Эпоха Тэнмэй

Старший брат в ответ невесело усмехнулся:

– Вот женишься и узнаешь, что с женщинами возможно вообще всё.

– Вообще-то, – тут же заметил Иошито, поворачиваясь к нему, – я уже был женат. И с Сумико у меня никогда не возникало таких проблем. Если бы ты как следует воспитывал Юи, у тебя таких проблем бы тоже не возникало.

Кэтсеро только закатил глаза и покачал головой: за три года слышать это ему надоело. Тем не менее, Иошито был абсолютно уверен в своих словах. Ни один из них не успел ответить другому, так как в тот же миг из-за ворот донесся топот копыт и шум: гости были уже на пороге. Молодой самурай почувствовал, как сердце в груди подпрыгнуло, и поспешил снова одёрнуть кимоно, заправленное в такие же изумрудные брюки-хакама, и пригладить собранные в короткий хвост волосы. Впрочем, секунду спустя он сам же себя и обругал: к чему такие старания? Разве ему не всё равно?

Но как только свита Хасэгавы, возглавляемая самим самураем, вошла на территорию поместья Асакура, Иошито понял, что ему совсем не всё равно. При виде паланкина, за тонкими шторками которого пряталась, возможно, его будущая жена, он встал по стойке смирно и принялся, не моргая, наблюдать за тем, как гости спрыгивают со своих коней, чтобы передать их выстроившимся в ряд конюхам.

Гостей было мало: всего пять человек, включая скрывающуюся в паланкине невесту и её мать, которая первая после мужчин ступила во двор поместья. И Кэтсеро, и Иошито внимательно наблюдали за тем, как Хасэгава Исао подошёл к паланкину, чтобы, отодвинув шторку, протянуть руку той, ради кого они здесь собрались. Едва солнечный свет коснулся выскользнувшей из паланкина девушки, как Асакура-младший невольно приоткрыл рот. Кэтсеро ему ни разу не соврал.

Хасэгава Кёко была изящной, стройной девушкой, чьи тонкие черты лица наталкивали на мысль о её знатном происхождении. Иошито не знал, имело ли семейство Хасэгава аристократические корни, но глядя на Кёко, он готов был поклясться, что такая красота не так распространена в обычных самурайских семьях. Когда гости приближались к крыльцу, на котором их поджидали мужчины, Иошито заметил, что невеста со страхом посмотрела на его брата, но тут же потупила взгляд.

– Какая она красивая! – воскликнул рядом девичий голос, вынудивший братьев повернуться: непонятно откуда появившаяся Юи стояла по правую руку от Иошито и с улыбкой смотрела на Кёко и её семью. – Иошито-сан, вам очень повезло!

– Красота – это еще не всё, – проворчал младший из братьев в попытке скрыть довольную улыбку, которая так и рвалась наружу. – Ты вон тоже красивая, но по сути сущее наказание.

Юи же, однако, нисколько не обиделась на этот выпад, а только шире улыбнулась. Семья Хасэгава поднялась на первую ступеньку высокой лестницы, и Иошито смог разглядеть лёгкий румянец на белоснежной коже Кёко. Её фигура была спрятана под несколькими слоями кимоно, а ткань верхнего слоя, окрашенного в нежно-лиловый, подчеркивала нежную красоту девушки. Теперь, когда на крыльце стояла еще и невестка, Асакура-младший с уверенностью мог сказать, что Кёко была настолько же красива, как и Юи. Впрочем, дочь Хасэгавы Исао казалась более сдержанной и воспитанной, чем Такаяма, отчего Иошито не сдержал смешок и посмотрел на брата.

Кэтсеро переводил взгляд с Исао и его семьи на Юи, по всей видимости, пытаясь поймать взгляд жены, но та упрямо глядела только на гостей. Когда же семейство Хасэгава поднялось, наконец, на крыльцо, Асакура-младший увидел, как на шее брата взыграли желваки: демонстративное равнодушие девушки его и правда раздражало.

– Асакура-доно, – поклонился Исао, привлекая внимание главы семьи. – Рад вновь оказаться в вашем доме, да еще и по такому радостному случаю.

– Взаимно, Хасэгава-сан, – улыбнулся Кэтсеро и тоже склонил голову перед гостями. – Надеюсь, пребывание в нашем доме оставит у вас только приятные впечатления. Чувствуйте себя, как дома.

– Благодарю, – вежливо ответил высокий воин и повернулся к стоявшим позади него членам семьи. – Познакомьтесь, это мои сыновья – Таро и Широ.

Двое молодых мужчин, ровесников Кэтсеро и Иошито, выступили из-за спины отца и поклонились. Братья ответили им тем же. Вид у сыновей Хасэгавы был скромный и дружелюбный, отчего настроение Иошито стало еще лучше. Приятно было видеть, что на них не смотрят волком.

– А это моя дорогая супруга, Мива, – Исао указал ладонью на статную женщину, которая покорно склонила голову. Прядки её длинных волос выбились из прически и теперь красиво обрамляли её лицо.

– Добро пожаловать, – сказал ей Кэтсеро, выпрямившись.

– Ну, а это… – Хасэгава поманил к себе дочь, которая стояла позади всех, и она сделала несколько маленьких шажков вперёд. – Это Кёко, моя дочь.

Вблизи юная девушка оказалась еще миловиднее, чем ожидал Иошито. Её тёмные глаза с осторожностью посмотрели на Кэтсеро, улыбнувшегося ей, а затем устремились к Иошито, чьё сердце пропустило удар от такого пронзительного взгляда. В отличие от братьев, она глядела на представителей клана Асакура с недоверием.

– Рад приветствовать вас в нашем доме, – Асакура-старший в очередной раз поклонился.

Стоявшая перед ним Кёко на мгновение замешкалась, однако спустя секунду отдала ему поклон. Длинные ресницы, обрамлявшие красивые узкие глаза, внешние уголки которых были чуть приподняты, задрожали, но более она ничем не выдала своё волнение.

– Вы, Хасэгава-сан, вероятно, еще не знакомы с Иошито, – произнёс Кэтсеро и, слегка подтолкнув брата ладонью, заставил того сделать шаг вперёд и поклониться.

Впрочем, Асакура-младший чувствовал, будто он кланяется не столько Исао, сколько молоденькой девушке, покрасневшей при его приближении.

– Не знаком, но слышал очень много хорошего о вашем брате, – грудным голосом проговорил Хасэгава, улыбаясь. – Вы были одним из героев ушедшей войны. Познакомиться с вами для меня честь. А уж породниться…

Настала очередь Иошито краснеть. Услышав такую похвалу в свой адрес, он не удержал широкую улыбку и скромно пожал плечами, не зная, как правильно на это ответить. Стоявшие рядом с Исао Мива, Таро и Широ с интересом осмотрели молодого мужчину, из-за чего тот почувствовал себя совсем уж неудобно. Он не привык быть в центре чужого внимания.

– А вот вашу прекрасную жену я очень хорошо помню, – неожиданно для всех вспомнил мужчина и, оторвавшись от братьев, перевёл взгляд на Юи, которая тихо стояла в сторонке.

Удивлённая тем, что на неё вообще обратили внимание, Такаяма подпрыгнула на месте и захлопала глазами, однако догадалась склонить голову перед гостями. Краем глаза Иошито приметил, что братья Кёко с плохо скрываемым восхищением смотрят на девушку, вынуждая её щеки заливаться лёгким румянцем. Интерес этот не укрылся и от Кэтсеро, который стиснул зубы и сверкнул глазами, из-за чего Асакура-младший едва не хмыкнул.

– Так вы – та самая дочь Такаямы Акиры? – раздался рядом удивлённый женский голос, на который обернулись все мужчины.

Хасэгава Мива смерила Юи не то любопытствующим, не то осуждающим взглядом, отчего та всё-таки посмотрела на мужа с непониманием. Такое пренебрежение не понравилось и Иошито, чья бровь едва заметно приподнялась. Его невестка, конечно, не отличалась покорностью, но до сих пор ничем не заслужила такого приветствия.

– Д-да, – запинаясь, ответила Такаяма. – Приятно познакомиться.

– Приятно, – коротко проговорила Мива и замолчала, однако изучать девушку взглядом не перестала.

«Какого черта она себя так ведёт?» – возмутился про себя Иошито. Кэтсеро рядом тоже прищурился, но вслух ничего не сказал.

– Предполагаю, вы устали от долгой дороги, – вымолвил он спустя минуту, нарушая воцарившуюся тишину. – Позвольте слугам вас проводить в покои, которые мы для вас подготовили. А после предлагаю позавтракать в зале.

– Прекрасная идея! – воскликнул Исао, довольно кивая. Впрочем, даже это не разбавило напряженную атмосферу. – Совместное принятие пищи способствует укреплению дружеских связей.

Его семья тут же согласно кивнула. Решив, что на этом приветствие и знакомство закончено, Асакура-старший подозвал к себе несколько слуг и велел им разместить гостей с удобством. Не прошло и минуты, как все пять членов семьи Хасэгава направились в дом, кланяясь и благодаря Кэтсеро, на лице которого застыла прохладная ухмылка. Стоило им всем скрыться в доме, как Иошито, недоумевая, обернулся к Юи, стоявшей с крайне несчастным лицом.

– С чего это та женщина так тебя невзлюбила? – спросил он, после чего девушка погрустнела еще сильнее.

– Не знаю, – пробурчала она, вздыхая. – Не понимаю. Я же ничего не сделала.

– Не думаю, что ты в чём-то виновата, – высказал Кэтсеро, обогнувший брата, чтобы приблизиться к ней. Такаяма посмотрела на него, хлопая глазами. – Она и на меня так посмотрела. Так что не бери в голову, скорее всего, ей не нравлюсь я.

– Потрясающе, – хмыкнул Иошито и покачал головой. – Меня ждут смотрины с девушкой, чья мать ненавидит нашу семью.

– Она ничего не решает, так что нравимся мы этой Миве или нет – не столь важно, – Асакура-старший пожал плечами. – Важно только то, нравится тебе Кёко или нет. Её отец уже принял моё предложение о браке.

– Принял? – глаза младшего брата округлились. Он поверить не мог. Неужели всё вот так вот просто?

В прошлый раз он женился только из-за того, что Кэтсеро отверг предложение взять в жены Сумико. Тогда ему не устраивали никаких смотрин, вместо этого, он познакомился со своей женой прямо на свадьбе, что только добавило неловкости в их первую брачную ночь. Сейчас же всё шло непривычно гладко, и оттого Иошито не мог поверить, что всё это происходит с ним.

– Естественно, я сделал ему очень щедрое предложение, – сказал старший брат, самодовольно улыбаясь. – От такого только глупец бы отказался.

– Но я не хочу никого покупать! – воскликнул Асакура-младший. Почему-то он почувствовал себя не польщенным, а оскорблённым.

– Дело не в том, что ты кого-то покупаешь, а в том, что Хасэгава сам готов был торговаться. Поверь, моё первое предложение не переходило границы разумного, но и не впечатлило его.

Юи обеспокоенно посмотрела вслед давно удалившимся гостям и обняла себя за плечи. Кремовое кимоно с летающими у самого подола золотыми журавлями подчеркивало её красоту так же изящно, как и лиловое одеяние Кёко. Вопреки собственным привычкам, сегодня Такаяма постаралась справиться с длинными волосами: передние пряди были заплетены в тонкие косички и заколоты по бокам серебряными заколками с изображением цветов, а оставшиеся волосы ниспадали по спине блестящей каштановой лавиной. В красоте она ничем не уступала Кёко, но между двумя девушками виднелась едва уловимая разница: Юи была мягче и милее, и тут уж дело было не во внешности, а, понял Иошито, в характере.

– Юи, всё в порядке? – обратился молодой мужчина к невестке, которая будто застыла в своих мыслях.

Кэтсеро тоже обратил внимание на задумчивость жены и коснулся её локтя, возвращая в реальность. Вздрогнув, девушка посмотрела сначала на него, а потом на Иошито, который глядел на неё с той же озабоченностью, что и муж.

– Да, всё хорошо, – медленно проговорила она и вздохнула, помахав перед собой рукой. – Извините, видимо, меня удивило такое приветствие, вот я и задумалась.

– Ты уверена, что не знакома с ней? – поинтересовался старший из братьев, следя за её реакцией.

– Н-нет, вряд ли. Да и где бы я с ней встретилась, – ответила Юи без какой-либо уверенности в голосе.

Иошито и Кэтсеро обменялись недоверчивыми взглядами. Младший брат по одному лишь выражению лица старшего понял, что теперь тот будет пристально наблюдать за женщиной.

– Ладно, подумаем об этом потом, – произнёс, в конце концов, глава семьи и указал родственникам на распахнутую перед ними дверь. – Пойдёмте, самое время завтракать.

Асакура-младший мечтательно выдохнул, подумав о том, сколько служанки наготовили к торжественному завтраку. Желудок завязывался в узел от голода, поэтому он поспешил принять предложение брата и направился в дом вслед за ним. Идя по шумным коридорам, которые были наполнены радостными голосами вассалов, слуг и новых гостей, Иошито старательно сдерживал расцветающую в груди радость. Кому как ни ему было известно, что радоваться раньше времени – чревато.

– Доброе утро, господин Асакура, – в один голос поприветствовали Кэтсеро служанки, стоило троице войти в гостевой зал. – Госпожа Асакура, господин Иошито, доброе утро.

Асакура-младший равнодушно кивнул на сердечное приветствие, но едва увидев заставленные горячей едой столы, которые перекрывали половину комнаты, довольно улыбнулся и уселся на дзабутон рядом с братом. Юи хотела было сесть рядом с Иошито, но вовремя поймала угрюмый взгляд мужа и, вздохнув, села по правую руку главы семьи.

– Вот это пир! – с восхищением воскликнул Иошито, оглядывая голодными глазами разложенные по тарелкам фрукты, копчёную и свежую рыбу, нарезанную тонкими ломтиками, маринованные овощи и многие другие закуски, от которых у молодого мужчины начали течь слюнки. – Это всё в честь меня?!

– В честь гостей, – усмехнулся Кэтсеро, забирая у него из рук тарелку с рыбой. – Подождёшь. Сначала гости рассядутся, потом будешь есть. Или ты хочешь, чтобы Кёко увидела, как ты тут уплетаешь за обе щеки?

– Ну, если у нас с ней всё сложится, она ведь так и так это когда-нибудь увидит, – резонно заметил Асакура-младший, но тарелку всё же поставил на место. – Я голоден.

Однако ради соблюдения правил приличия все трое принялись ждать, когда семья Хасэгава пожалует к столу. В ожидании прошло не меньше пятнадцати минут, в течение которых Иошито страдал, чувствуя, как от голода начинает болеть живот. Пытаясь хоть как-то развлечься, он изучал пытливым взглядом тёмный лес, виднеющийся сквозь распахнутые в зале сёдзи, и клубившиеся над кронами высоких деревьев белые облака. В отличие от предыдущих дней, которые выдались достаточно дождливыми, сегодняшнее утро было почти что ясным и вполне тёплым, что не могло не радовать.

– Да что не так? – услышал он раздражённый голос старшего брата, заставивший его отвлечься от изучения скучных облаков.

Прямо рядом с ним Кэтсеро сверлил нетерпеливым взглядом Юи, которая сидела, надувшись.

– Ты можешь просто взять и сказать, чем ты недовольна? У меня нет ни времени, ни желания терпеть твои капризы, – наседал на неё мужчина.

– Странно, что вы сами не догадываетесь, – тихо ответила девушка, однако в голосе её звучал вызов. – Впрочем, может, догадаетесь, когда Комацу-сан прибудет, чтобы поделиться с вами своим недовольством.

От такой наглости невестки у Иошито глаза полезли на лоб. Даже старший брат на минуту потерял дар речи, однако же быстро пришёл в себя и, повернувшись к жене, схватил её за локоть, чтобы силой развернуть к себе лицом. Асакура-младший бросил озабоченный взгляд на приоткрытую дверь, чтобы убедиться, что гости не стоят на пороге.

– Либо ты сейчас же говоришь, что случилось, либо я вышвырну тебя отсюда, – прошипел Кэтсеро, даже сидя возвышаясь над хрупкой девушкой.

– Я могу и сама уйти, – бросила она, но едва приподнявшись, упала обратно на колени: глава семьи резко дёрнул её за запястье, сажая на место. – Отпустите меня!

– Юи, хватит препираться, – не выдержав, потребовал Иошито и с осуждением посмотрел на невестку из-за плеча брата. – Не нравится что-то – скажи. Не порть нам всем настроение.

Девушка опустилась на дзабутон с еще более обиженным лицом, но плакать не стала, несмотря на то, что, видел Асакура-младший, Кэтсеро весьма сильно сжимал её руку, не позволяя двигаться.

– Я всё знаю, – заявила она несколько мгновений спустя, сверля мужа осуждающим взглядом. – Знаю, что вы общаетесь с императором. И Комацу-сан тоже это знает, поэтому и едет сюда, не так ли?

Стоило ей это произнести, как хватка мужчины стала настолько крепкой, что она охнула от боли и принялась вырывать свою руку. У Иошито же отвисла челюсть.

– Какого чёрта? – воскликнул он, обращаясь на этот раз к брату. – Кэтсеро, ты обезумел?!

Служанки, продолжавшие расставлять тарелки на столе, с беспокойством посмотрели на хозяев и переглянулись друг с другом, пытаясь понять, стоит ли им оставить их наедине.

– Кто тебе об этом сказал? – спросил Асакура-старший, не обращавший никакого внимания на возмущенные восклицания брата.

– Никто, сама догадалась, – произнесла Юи, всё пытаясь вырвать запястье из железной хватки. – После того письма это было не так уж и сложно. Что же? Скажете, что я не права?

– Права ты или нет – тебя это не касается, – услышал Иошито всё тот же ледяной голос, который, впрочем, нисколько не остудил его собственное негодование.

– А меня вполне себе касается! – напомнил он и хотел было прийти на помощь невестке, которая уже почти плакала от боли в руке, как сзади зазвучали голоса радостные гостей.

Глава семьи тоже их услышал, а потом спешно выпустил из пальцев тонкое запястье и, не встречаясь взглядом с младшим братом, вскочил с места, чтобы направиться к дверям. Не веря тому, что всё это действительно происходит, Иошито перевёл взгляд с брата на невестку, которая тихонько всхлипывала на своём месте.

– Эй, тише, – сказал он, наклоняясь к расстроенной девушке. – Юи, не плачь.

– Он даже не понимает, какой опасности нас всех подвергает, – пролепетала она, пряча покрасневшие глаза.

Ей не хотелось предстать перед гостями заплаканной, поэтому она поспешила промокнуть глаза рукавами кимоно.

– Уверен, этому есть какое-то разумное объяснение. И он нам его обязательно даст, уж я позабочусь, – прекрасно понимая её чувства, Иошито протянул руку и погладил невестку по плечу. Вторая же его рука отчаянно хотела заехать брату по лицу.

Если Юи права, и Комацу Сэйджи едет к ним только из-за того, что прознал про общение Кэтсеро и императора, им всем несдобровать. Он же знал, что после той аудиенции во дворце императора сюзерен пристально за ним следит, так как можно было так рисковать? А главное – зачем?

– Ах, какой прекрасный стол! – восхитился вошедший в комнату Хасэгава Исао и хлопнул в ладоши, из-за чего и Иошито, и Юи подпрыгнули от неожиданности. – Асакура-доно, мне, право, неудобно, что вы устроили это всё ради нашего приезда!

– О, ерунда, – отозвался Асакура-старший, не замечая ледяного взгляда, которым смотрел на него Иошито. – Столь важные гости заслужили всё самое лучшее. Наслаждайтесь.

Воспользовавшись его приглашением, все пятеро членов семьи Хасэгава расселись по местам таким образом, что Кёко села напротив Иошито, а её мать, Мива, опустилась на дзабутон напротив Такаямы. Исао же сел между ними, оказавшись прямо напротив Кэтсеро, который поспешил вернуться за стол. Таро и Широ, старшие братья Кёко, расселись по бокам от сестры и матери, занимая последние места за богатым столом.

– Как только мы с тобой выйдем из-за стола, я тебе двину, – прошептал брату Иошито, улыбаясь так, чтобы никто из гостей не догадался о напряжении между родственниками. – Ублюдок двуличный.

Кэтсеро даже бровью не повёл. Взяв со стола один-единственный кувшин с сакэ, он плеснул немного в чашу Хасэгавы, а затем себе, оставив чашу младшего брата совершенно пустой. Тот даже порадовался: пить, когда вокруг творится такое безумство, совсем не хотелось.

– За наше плодотворное сотрудничество, Асакура-доно! И, возможно, за объединение наших семей! – произнёс тост Исао и залпом осушил чашу.

Однако хозяин дома только немного пригубил крепкое сакэ и поставил чашу на стол, по чему Иошито понял, что его брат очень напряжён.

«Ещё бы он не был напряжен», – хмыкнул про себя молодой воин и посмотрел на Юи. Та ковырялась палочками в тарелке с рисом и рыбой под высокомерным взглядом Мивы. Переодевшаяся к ужину женщина теперь была облачена в дорогое бордовое кимоно, на котором золотыми нитями были вышиты замысловатые узоры. Из её идеальной прически не выбивалась ни одна прядь, а в волосах сверкали золотые заколки с красными камнями. По всей видимости, женщина хотела выглядеть так, чтобы никто не усомнился, что она ничем не хуже клана Асакура, который за последние два года разбогател до неприличия.

– Надеюсь, после завтрака вы устроите нам экскурсию по вашим владениям, Асакура-доно? – поинтересовался Хасэгава, отправляя в рот кусок копчёной рыбы.

– Да, конечно, – кивнул Кэтсеро, хотя в голосе его больше не слышался энтузиазм. Обиженные родные по бокам оказывали своё влияние. – Покажу всё, что захотите.

– Мне очень интересно посмотреть на ваши рисовые поля. Наверное, там уже всё взошло?

– Да, в конце месяца будем собирать урожай, – ответил глава семьи и снова пригубил сакэ, опять-таки без какого-либо удовольствия.

Пока Исао охал и ахал, явно обрадованный возможностью осмотреть земли клана Асакура, Иошито отправил в рот большой кусок рыбы. Свежая, она буквально таяла во рту, но, как и у старшего брата, настроение парня упало настолько, что он с трудом ощущал вкус. Пытаясь заесть то ли голод, то ли обиду на Кэтсеро, Асакура-младший заглотил в один присест половину чаши с рисом и большой обжаренный корень лотоса. Жевать он прекратил только тогда, когда почувствовал, что сидевшая напротив него девушка не спускает с него глаз.

Кёко до сих пор не взяла в рот ни росинки: её тарелка с горячим рисом была всё такой же полной, как и когда прислуга поставила её на стол, а палочки совершенно чистыми. Заметив, что на него смотрят, Иошито поспешил прожевать всё, что успел отправить в рот, но поторопился и громко закашлялся, когда еда пошла не в то горло. Все за столом вздрогнули и с изумлением посмотрели на парня, который покраснел не только от натуги, но и от стыда.

Кто-то поднёс ему чашу с водой, которую молодой мужчина тут же схватил и осушил, надеясь, что это поможет прийти в себя. И правда, пару глотков спустя дикий кашель ушел, оставляя только бесконечное чувство стыда. Когда Иошито перевёл дух, он обнаружил, что Кёко больше на него не смотрит: теперь её взгляд был устремлен на тарелку, к которой она так и не решалась притронуться.

– Прекрасно понимаю господина Иошито, – посмеялся Исао, в чьём аппетите не приходилось сомневаться: он уже доел свою порцию риса и наседал на закуски. – Всё так вкусно, что можно язык проглотить!

– Девушки, однако, что-то совсем не едят, – заметила Мива, имея в виду, несомненно, свою дочь и Юи, которая, как и Кёко, еще ничего не съела. – Неужели вам не нравится? Госпожа Юи?

И без того расстроенная девушка не ожидала очередного выпада в свою сторону. Внимание всех за столом устремилось на неё, отчего Такаяма сжалась на месте.

– Я… – только и смогла вымолвить она, но почему-то замолчала, смотря на женщину.

Казалось, между ними неожиданно образовался какой-то немой диалог, заставивший Юи еще сильнее побледнеть. Иошито не понравился тот осуждающий взгляд, которым Мива в очередной раз смерила его невестку. Сейчас она глядела не на Кэтсеро, и не на Иошито, а именно на неё, из-за чего молодой самурай решил, что дело вовсе не в том, что женщине не нравится семья Асакура. Нет. Ей не нравилась только Юи.

Невзирая на свою злость, Кэтсеро убрал в сторону палочки, которыми набирал в тарелку закуски, и, к удивлению Юи и Иошито, положил правую руку на стол, прямо перед женой, демонстрируя защиту. Как бы ни хотелось ему женить брата на Кёко, терпеть такое поведение он не собирался.

– Почему бы вам не спросить об этом у Кёко? – спросил он ровным, совершенно спокойным голосом, от которого, впрочем, с губ Мивы сошла улыбка. – Может быть, ей что-то не нравится?

– Нет-нет, – впервые за всё время подала голос девушка, на которую Асакура-старший тут же перевёл взгляд. – Мне всё нравится. Спасибо вам за такой богатый стол, господин Асакура. Меня просто немного мутит после дороги, вот пытаюсь прийти в себя. Не принимайте это на свой счёт, пожалуйста.

Иошито видел, как взволновалась Кёко под строгим взглядом Кэтсеро, и счел, что в этот раз брат был прав. В качестве кого бы ни прочилась ему Кёко, Юи уже была членом их семьи и матерью наследника. Потакание выпадам Мивы значило бы, что оба брата ни во что не ставят Такаяму, что было, конечно же, не так.

– Ни в коем случае, я всё понимаю, – натянуто улыбнулся девушке Кэтсеро, из-за чего та бросила на мать испуганный взгляд. – Надеюсь, вам станет лучше.

Исао застыл, сохраняя такое же молчание, как и Иошито, и наблюдал за необычной сценой за столом. Судя по всему, тому тоже было невдомёк, почему вдруг его жена вступила в спор с хозяином дома.

– Э-э-э, – промычал он, переводя взгляд с дочери на Кэтсеро, с Кэтсеро на жену, а с жены на Юи, которая почти прильнула к мужу. – Я прошу прощения, Асакура-доно. Видимо, Мива тоже подустала в дороге, вот и несёт всякую околесицу.

Женщина, возможно, и хотела бы как-то возразить на слова мужа, но промолчала, когда Исао наклонился к ней, смерив недобрым взглядом. Иошито увидел, как Кёко, сидевшая по правую руку от отца, с облегчением выдохнула и прикрыла глаза.