Друг

«Снежан, ты, оказывается, забыла коробки подписать, когда мы со сьёмной квартиры уезжали. Пришлось открывать каждую, чтобы найти игрушки».

«Надеюсь, они не побились».

«Вроде, нет».

Поставив одну коробку рядом с ёлкой, мужчина попросил Костю принести из прихожей вторую.

«С кем подрался?» – спросил тот, когда Костя вернулся.

Пока отец пытался узнать, почему на лице сына была ссадина (которой утром ещё не было), женщина думала, что делать с пуховиком, в котором Костя собирался ехать в деревню и встречать Новый год.

«Если ты думаешь, что я поверю в историю с клюшкой, ошибаешься, – сказал отец. – Я тоже когда-то был молодым».

Косте не оставалось ничего, кроме как рассказать правду.

«Я возвращался с тренировки, как увидел пацанов из шестого „Г“ во главе с Димкой Масловым. Он подошёл и начал требовать, чтобы я перестал общаться с Милой Беловой. Если же я был не согласен, он говорил, что наваляет мне. На что я ему ответил, что сам решу, с кем мне общаться, а с кем нет. Мои слова Маслову не понравились, вот он и полез с кулаками. Мы упали на снег и понеслось. Все набросились на меня, а потом кто-то открыл окно и закричал, что вызовет полицию. Только тогда эти трусы убежали».

«Я так понимаю, тому парню нравится Мила».

«Ага. Только, вот, он Миле совсем не нравится, потому что он обижает других ребят. А на прошлой недели он Серёгу ударил, потому что тот не захотел уступать место в столовке. Маслова, правда, потом к директору вызвали».

Отец глубоко вздохнул.

«Лично я думаю, – взяв нитки с иголкой, женщина собиралась зашить пуховик. – Нам стоит поговорить о драке сразу с директором школы».

«Не надо! – сказал Костя. – Если Виктор Анатольевич узнает, он тут же вызовет всех в кабинет. – Костя посмотрел на отца. – Просто, я не понимаю, почему я должен поступать так, как говорит мне этот …, который даже таблицы умножения не знает?»

«Конечно, не должен, – говорил отец. – Вот, взять наши школьные годы. Думаешь, твоя мама не нравилась парням? Да, ей прохода не давали! Помню, как с Пашкой Огурцовым тоже чуть до драки не дошло».

Тут мужчина задумался на минуту.

«Как сейчас помню, у нас тоже чуть до потасовки не дошло, но я сказал, что в первую очередь нужно учитывать мнение самой девушки, а уже потом – всё остальное. Именно представительница прекрасного пола должна иметь возможность выбора. Она то и решает, какой круг общения ей больше по душе. Ни один парень не может решать и уж тем более указывать ей, с кем можно общаться, а с кем нет. И если парень считает, что завоюет её расположение только, если будет махать кулаками, он глубоко ошибается. Поверь, не всем девчонкам нравятся плохие парни».

«Значит, ты и мама начали дружить ещё в школе?»

«В школе мы просто общались, как ты с Милой, а ухаживать я начал только в одиннадцатом классе. Правда, потом, за месяц до выпускного бала, мы почему-то расстались».

«Ты снова приревновал меня», – улыбнулась женщина.

«Мам, если вы расстались ещё до выпускного, как получилось, что вы закончили один и тот же факультет?»

Женщина задумалась.

«За месяц до вступительных экзаменов я встретил мамину подругу, Цветкову Аню, – признался мужчина. – Она то и рассказала, куда твоя мама собиралась поступать. Так я решил забрать документы со своего факультета и перевёлся на другой».

Вспомнив про диктант, отец попросил показать дневник.

«Я вижу, у тебя тройки ещё и по английскому с литературой, – мужчина смотрел на оценки. – Конечно, как у тебя будет пятёрка по русскому, ну, или хотя бы четвёрка, если у тебя по литературе тройка?»

Костя понимал, что ему следовало лучше готовиться к диктанту.

«Тогда, о какой собаке может идти речь? Значит, так, Константин, пока ты не исправишь тройки на четвёрки, а четвёрки – на пятёрки, о хоккее можешь забыть!»

Пообещав позвонить тренеру, как только начнётся новая четверть, мужчина направился в ванную комнату. И пока тот мыл руки, а мать разогревала ужин, Костя думал о трёх вещах сразу – о ретривере, которого, ему уже вряд ли купят, о хоккее, на который, скорее всего, ему запретят ходить, и о Маслове, который, как бы ни старался завоевать расположение Милы, вряд ли мог это сделать, хотя бы потому что (как сказал ему отец) не всем девочкам нравились плохие парни.

*****

В то утро звонок на урок давным-давно прозвенел, и класс из двадцати четырёх человек ждал начала занятия. Кому-то каникулы показались короткими, кому-то, наоборот, слишком длинными, но то, что все, наконец, вернулись за свои парты говорило о том, что жизнь продолжалась. И пока один сосед по парте рассказывал другому, какой подарок он получил на Новый год, тот другой его внимательно слушал. После же нескольких минут в класс вошла завуч и сказала, что, несмотря на то, что транспорт, на котором ехала классный руководитель шестого «Б» сломался, урок всё же должен был состояться, хотел кто-то этого или нет.

«Ты снова ездил в деревню на Новый год?» – спрашивал Костю Толя.

«Мы туда каждый год ездим».

«Я приходил, но никто дверь не открыл. Думал, ты хотя бы к Рождеству приедешь».

Костя говорил, что он хотел вернуться, но родители решили остаться.

«А вот у нас нет деревни, поэтому мы были дома, – вздыхал Толя. – Мама наготовила разных салатов, а вечером к нам пришёл папин друг, и они проговорили до ночи. Короче, мне не понравилось».

Толя посмотрел на Милу, что пришла в тот день в красивом белом свитере и тёмно-синей юбке.

«А мне понравился Новый год, – говорил Костя. – В деревню приезжал Лёха, мой двоюродный брат».

«Он тебе ещё термос отдал, который ты потом отдал мне».

«Так, вот, мы каждый день только и гуляли или по хозяйству помогали. Нам даже показали, как доить корову».

«Я бы никогда не стал смотреть, как доят корову», – Толя скривил лицо.

«А вот мой брат даже сам попробовал».

«А сколько твоему брату?»

«Он старше меня на два года. Правда, он живёт в Москве».

Вдруг Толя ударил себя по лбу.

«Ёлки иголки!»

«Ты, чего?» – удивился Костя.

«Сочинение забыл написать, что нам задавали. Вот, балбес!»

«Не переживай, вряд ли Наталья Александровна приедет к концу урока. До звонка двадцать минут осталось. Хотя… всё может быть».

В кабинет вошла классный руководитель с тетрадями в руках. Класс встал.

«Доброе утро, ребята! Прошу прощения за опоздание».

После того, как класс сел, классный руководитель взяла в руки кусок мела и написала на доске число и месяц.

«Надеюсь, каждый из вас провёл зимние праздники с пользой, ну и, конечно же, набрался сил, – классный руководитель пробежала по классу глазами. – Давайте, начнём! В прошлом году, перед Новым годом, мы писали диктант „Скворцы“. После того, как вы получите свои тетради, мне бы хотелось разобрать ошибки, которые многие из вас допустили».

Как только Мила раздала тетради, все тут же начали в них заглядывать.

«Так, что тебе сказали, когда узнали про тройку?» – тихо спрашивал Толя.

«Мама расстроилась, а отец так, вообще, сказал, заберёт с тренировок».

«Строго он с тобой».

«Он хочет, чтобы я на медицинский поступал и стал врачом, – по голосу и выражению лица было очевидно, что идея отца Косте мягко говоря не нравилась. – Если честно, я больше кинологом стать хочу, как муж моей тёти».

«Круто, наверное, быть режиссером. А какое кино он снимает?»

«При чем здесь кино?» – Костя удивлённо посмотрел на Толю.

«Ты же сам сказал, что твой дядя работает…».

Не успел Толя договорить, как Костя понял, о чём шла речь.

«Ну, ты и снежный человек! Кинолог работает с собаками».

Услышав смех, классный руководитель сделала Косте и Толе замечание.

«А, вот, я не знаю, кем хочу стать. Наверное, всё же программистом».

Пока Толя рассуждал и думал, кем же он хотел стать (когда окончит школу), класс продолжал разбирать ошибки.

«Правописание букв „н“ и „нн“ в прилагательных».

Руку подняла Мила.

«Если слово образуется с помощью суффикса „н“, удвоение согласных получается лишь в том случае, когда основа производящего слова оканчивается на „н“ в таких словах, как „сонный“ или „барабанный“. Если же при образовании слов использовались суффиксы „ан“, „ян“, „ин“, то пишется одна „н“».

Наталья Александровна поблагодарила Милу и продолжила разбор ошибок.

«Многие из вас написали слова „серебряный“ и „журавлиный“ с удвоенной буквой „н“».

Пока классный руководитель записывала на доске некоторые слова, в которых многие совершили ошибки, Толя и Костя продолжали разговаривать.

«Так тебе подарили то, что ты так хотел?» – тихо спросил Толя.

«Нет, – грустно ответил Костя. – Вместо ретривера мне книгу, фломастеры и лыжи подарили. Так, ничего особенного».

«А со старыми что делать будешь?»

«Пока, не знаю. Скорее всего отдам кому-нибудь в деревне, у кого лыж вообще нет».

«Я почему-то думал, тебе всё же купят собаку».

«Отец и мать сказали, что в нашей квартире слишком мало места для собаки, а на балконе держать её мы не можем. – Костя вздохнул. – Ладно, что мы всё обо мне. Тебе то что подарили?»

«Рюкзак, варежки и кое-что для рыбалки. Вот, в общем-то, и всё».

Толя вдруг вспомнил ещё об одном подарке.

«Чуть не забыл, папин друг подарил мне крутой квадрокоптер. Он привёз его из Москвы. Им ещё можно управлять с помощью пульта управления. Я, правда, его ещё не испытывал. Так что, может, сегодня сходим на наше место? Вряд ли нам что-нибудь зададут».

«Давай, – с радостью согласился Костя. – Тренировки у меня сегодня всё равно нет».

Костя даже подумал уйти с последнего урока; однако вспомнил, что последней в расписании стояла физкультура, которую он теперь не имел права пропускать.

«Ладно, не беда. – Толя махнул рукой. – Как только физра закончится, мы можем сходить быстро за квадрокоптером и на наше место! Что скажешь?»

Пока Костя и Толя говорили о том, где и когда они собирались испытать квадрокоптер, классный руководитель продолжала разбирать ошибки.

«Правописание букв „о“ и „ё“ после шипящих „ж“ „ш“ „ч“ „щ“ в корне слова».

Руку снова подняла Мила.

«В корне слова под ударением мы пишем букву „ё“. В таких словах, как „шёпот“ или „пчёлы“. Если же проверочное слово подобрать не удаётся, то мы пишем букву „о“, как в слове „шорох“».

Казалось, Мила была единственной в классе, кто написала диктант на отлично, если она так хорошо знала все правила.

«Теперь, давайте вспомним написание мягкого знака в глаголах».

Руку снова подняла Мила.

«Нужно задать вопрос „Что делает“. Если в вопросе мягкого знака нет, то и в глаголе его писать тоже не нужно».

Пока Мила блистала знаниями, помогая классу вспомнить основные правила правописания русского языка, Толя спросил Костю про английский, который стоял у ребят вторым.

«Ты диалог с английского перевёл? – спросил тот. – Я просто пару предложений не понял, хотел сверить, а потом и роли распределить».

Не успел Костя что-то сказать, как почувствовал лёгкий стук по плечу.

«Возьми, – одноклассник, что сидел за последней партой, протянул записку. – Маслов попросил передать».

После урока, жду тебя у столовой. Нужно поговорить. Не придёшь, считай, ты – трус!

Кем, кем, а трусом Костя себя точно не считал.

«Что это?» – спросил Толя.

«Записка от Маслова из шестого „Г“. Хочет поговорить на перемене».

Казалось, Толю интересовал в тот момент только английский, если, тут же забыв про записку, тот продолжал спрашивать тетрадь.

«Так ты дашь перевод?»

«Возьми, – вынув тетрадь, Костя протянул её Толе. – Вернёшь на уроке».

Положив тетрадь в рюкзак, Толя, наконец, успокоился.

«Так это и есть тот самый рюкзак, что тебе подарили?»

«Нравится? – спросил Толя. – Я мечтал о нём с тех пор, как увидел на витрине в торговом центре».

«Прикольный! – говорил Костя. – И цвет интересный, болотный».

«Цвет хаки! – поправил Толя. – Кто ещё из нас снежный человек!»

Смотря на то, как друг радовался чему-то материальному (в случае с Толей это был простой рюкзак), Костя продолжал думать о золотистом ретривере, которого его родители никак не хотели покупать.

«А я хочу ретривера, которого я получу только в случае, если окончу год на отлично», – грустно сказал Костя.

«Как, если у тебя три тройки?»

«Буду заниматься. Разве, есть какой-то другой способ?»

Пока Толя и Костя обсуждали очень важные (как им обоим казалось) на уроке русского языка темы, класс дошёл до слова «скворцы».

«Какую букву мы пишем после буквы „ц“?»

Руку снова подняла Мила; однако классный руководитель хотела послушать Костю, который, увлёкшись разговором, даже не услышал, как назвали его имя.

«Костя Хорошавин?!»

«Мы пишем букву „ы“!» – выкрикнул кто-то с последней парты.

Кажется, об этом правиле знали даже ученики на год младше. Вот только Костя почему-то о нём забыл (а, ведь, эта ошибка считалась одной из грубых среди всех остальных, что он допустил).

«Урок подходит к концу, – классный руководитель посмотрела на часы. – К сожалению, всех ошибок мы разобрать не смогли, однако мы обязательно это сделаем и в конце четверти снова напишем диктант. А сейчас, сдаём сочинения!»

По классу ходила Мила и собирала сочинения. Видя, каким расстроенным выглядел Толя, Костя протянул ему свою тетрадь.

«Возьми! – говорил он. – Она совсем новая. Я ещё не успел подписать».

«А как же твой отец и оценка по русскому?»

Костя сказал, что сдаст сочинение в другой день.

«Ну, раз так …”, – Толя подписал тетрадь и сдал сочинение, которое на самом деле он не писал.

Прозвенел звонок и класс начал собираться на перемену; однако всем было сказано немного подождать: причиной тому было обязательное дежурство, на которое в тот день должен был остаться Костя и лучшая подруга Милы, Юля Иванова.

«Ну, вот! – протянул Толя. – Я думал, мы квадракоптер испытывать пойдем».

Увидев у Юли справку от врача, классный руководитель разрешила уйти с уроков пораньше. Как только руку подняла Мила, чтобы остаться вместо подруги, Наталья Александровна узнала, что в тот день (только чуть позже), у той был кружок.

«Кажется, ты ей нравишься. Я имею в виду Белову, – говорил Толя, когда Костя и он оказались в коридоре. – Обычно девочкам не нравится дежурить, а Мила сама попросила. А про кружок она просто так сказала. Что думаешь?»

Но Костя уже ни о чём не думал кроме, как о встрече с Масловым, которому он собирался сказать всё, о чём он говорил с отцом в гостиной; и пока Толя говорил что-то себе под нос, направляясь на урок английского, Костя шёл к столовой и думал о Миле.

*****

Испытания, что выпадали на долю человека, либо делали его сильнее либо делали слабее: третьего было не дано. Одним из таких людей был и Костя Хорошавин, которого уже в школьные годы жизнь учила быть храбрым и уметь постоять за себя.

«Я уверен, Диман поставит этого хоккеиста на место!»

«Думаете, Маслов и Хорошавин будут разбираться в стенах школы? Лично я сомневаюсь, потому что их сразу к директору вызовут».

«Верно, Виктор Анатольевич драк терпеть не будет».

В то утро Дима Маслов из шестого «Г» был не единственным, кто ждал Костю у столовой: с ним пришли пару одноклассников.

«Тихо! Хорошавин идёт», – шёпотом говорили ребята.

Все затихли, подошёл Костя.

«Смотри-ка, кто пришёл! – оглядев друзей, сказал сам зачинщик. – Хочешь доказать, что ты не трус? Прямо как в песне!»

Парни стали дружно напевать песню.

«Думаешь, твоя шутка остроумна?» – говорил Костя.– Ближе к делу! Зачем позвал?»

«Отстань от Милы! – пригрозил Маслов. – Иначе…».