Тенлис Хилл. Возвращение в прошлое

Глава 2

«Возвращаясь в мир своих фантазий

не забудьте оставить записку заблудшему разуму».

Небольшой чемодан оказался полностью собран только к полудню. Агата решила не брать с собой много вещей. Ей нужны были только тёплая спортивная куртка и несколько шерстяных костюмов для холодных дней в этом вечно замёрзшем городке. Ноутбук и косметичка легко уместились в небольшой сумке. Осталось собрать документы, заправить машину и набраться смелости, чтобы покинуть Бостон.

В Тенлис Хилл не хотелось задерживаться, но с каждой аккуратно сложенной вещью Агате казалось, что для неё это путь в один конец.

Дорога в прошлое. 

Девушка в последний раз проверила свой почтовый ящик и тугие медные задвижки на окнах, в пятый раз перепроверила, выключила ли, электроприборы и, наконец, взяла в руки чёрную дублёнку, отороченную красным мехом, обводя безмолвным взглядом просторную гостиную.

С самого утра на душе поселилось тревожное чувство, которое выворачивало всё внутри, как грязную тряпку, в которую когда-то, её превратила старуха Эвердин.

«– Мы смогли, всё закончилось, понимаете?! – прошептала Агата, поправляя капельницу после двухнедельной комы. 

– Да, у вас и вправду получилось завершить начатое когда-то мной. Избавиться не только от призрака Сары, но и от того, кто всегда приходил следом за ней. Я не сомневалась в тебе, Агата, когда подтолкнула ко всему этому.

Голос старухи прозвучал скрипуче. Девушка не могла понять, что происходит, и ощущала, как мир вокруг окончательно рушится. Агата растерянно смотрела на старую знакомую, не в состояние поверить услышанному.

– Подтолкнули… Вы знали про Уильяма и его проклятие? Никакой болезни не было… Ведь так?

– Знала, Агата. Знала всё, что происходило в городе. Восемнадцать лет назад Тенлис Хилл раньше назначенного срока накрыло кровавым куполом, такого никогда не было, и лишь кровная связь могла разорвать пространство. Она знала. Чувствовала, что в мир пришла та, на кого легло проклятие Конел. Мы с Барбарой были молоды и бросились на охоту, но, когда увидели, что дом ваш окружают духи, отступили. Тебе удалось почти невозможное, совершить то, что мы с Мур в прошлом не смогли. Я знала, что в тебе течёт её кровь. Ведающая, что избежала проклятия. Агата, мне пришлось многим пожертвовать ради этой цели. Поступиться своими принципами, убедить мальчишку Сквирдовски принять участие в этом, зная, что его ждёт верная смерть. Я даже смогла подкупить пьянчугу, чтобы он напугал тебя и отдал папку Тони. Я похитила Кэрол, выдавая всё за призрака. Я сделала всё, чтобы ты увязла в этом, и сама приняла решение бороться до конца.

Эвердин бесшумно поднялась со стула, поправила шаль на плечах и снова посмотрела на Агату.

– Я знала, что ты единственная не сможешь пройти мимо смерти одноклассника, что бросишься искать подругу, что не оставишь смерть отца безнаказанной. Оставалось только как-то дать тебе украденный у Блосс клинок. Я сделала всё, чтобы, наконец, покончить с проклятием. Такова была цена, моя дорогая, и мне жаль, что платить пришлось тебе. 

– Вы сломали мою жизнь… – девушка тихо, почти равнодушно, прошептала ещё что-то, продолжая дрожать и смотреть в одну точку».

Воспоминание ворвалось неожиданно. Агата стояла в коридоре уже несколько долгих минут, не решаясь взять ключи с полки, пока кошка не юркнула в переноску, жалобно мяукнув, отвлекая хозяйку от тяжёлого прошлого.

– Иду, иду, Мэвис, – она бережно закрыла пластиковую переноску, вытянула длинную ручку чемодана и наконец решительно вышла на улицу.

Щелчок замка и казалась новая, выстроенная по кирпичикам безутешной боли и безнадёжных разочарований жизнь, захлопнулась навсегда.

Агата прекрасно помнила, как сняла эту квартиру на деньги, подкинутые Арчи после её побега, как проходили её первые бессонные ночи на надувном матрасе, что, несомненно, казался лучше твёрдой кровати в бесцветной комнатке психиатрической лечебницы, куда девушка приехала сама, в надежде спастись от чудовищных кошмаров.

Помнила и безумно боялась потерять.

Бостон, напротив, сегодня казался на удивление солнечным. Затяжной дождь наконец-то прекратился, и небо из серо-грязного, превратилось в нежно-голубое, провожая свою незваную обитательницу в путь. Агата вдохнула пропитанный дымом и грязью воздух полной грудью, и буквально заставила себя отогнать навязчивые мысли о прошлом, сев за руль старенькой Chevrolet Impala, о которой когда-то мечтал её родной отец.

Было странно воплощать чужие безумные мечты в жизнь, но собственных у Агаты не осталось.

Дорога предстояла дальняя, и девушка имела в запасе достаточно времени, чтобы представить долгожданную встречу с когда-то чрезвычайно дорогими ей людьми, оставленными так безжалостно в прокля́том городе.

– Как же странно, живя в шести часах от этого места, я так боялась встретиться с кем-то из его жителей, – пробормотала Роуз, глядя на своё отражение в зеркале заднего вида.

Образ, смотрящий на неё из зеркального мира, казался неуместным, вырванным из чужих сновидений, сама же Агата представляла собой лишь оболочку человека, душа её всё ещё оказалась заперта в чертогах тёмного леса, рядом с погибшими детьми. И Агата надеялась, что возвращение поможет собрать себя вновь.

Дорога стелилась бесконечным серпантином, мимо проносились крошечные заправки и придорожные кафешки, приглашая остановиться, задержаться хоть на мгновение и оттянуть возвращение в место, жаждущие уничтожить её.

Но Агата устала убегать от прошлого.

Снизив скорость, она невольно вспомнила многочисленные электронные письма, что присылали на старую электронную почту мать и друзья первые два года. Ни одно из них так и не получило своего ответа. Выйдя из психиатрической клиники, она их даже не открыла, сразу нажав «удалить». Письма от матери приходили и после. Женщина, не теряющая надежду найти своего пропавшего без вести ребёнка, писала в пустоту. Агата читала длинные тексты, представляя, что находится рядом со своей семьёй, но отвечать всё так же боялась, переживая, что кто-то нетерпеливый может узнать её адрес и нагрянуть, разрушая тихий и ненапряженный мир. В одну из одиноких ночей, когда сердце сильнее всего рвалось домой, Агата открыла очередное письмо матери и, поняв, что писал его Дин, удалила электронную почту, навсегда разорвав последнюю связывающую с Тенлис Хилл ниточку.

Она прекрасно знала, что вскоре у неё родилась младшая сестра, мать благополучно вышла замуж за шерифа Уитмор, и жизнь в городе после тех страшных событий давно наладилась. Кошмары стали просто сказками, которыми снова пугали детей. Только вот вернуть отношения с людьми, которых она так просто бросила в Аду, казалось невозможным. Да и смысла Агата не видела. Вернуться в город, на тот момент означало собственноручно затянуть петлю на своей шее.

Работа в музейном архиве казалась единственно комфортной. После психиатрической клиники Агата не могла надолго оставаться в обществе людей, терялась, паниковала так сильно, что головная боль грозилась разорвать череп напополам. С архивом всё оказалось проще, здесь одиночество становилось спасительной музыкой, ласкающей сердце. Истории, заключённые в музейных бумагах, помогали коротать время, напоминая беззаботную молодость, проведённую в лавке старухи Эвердин. Бумага хранила многое: легенды, истории войн и любви, привозили даже свитки Древней Греции, скрывающие в себе настоящие тайны. Агата чувствовала себя счастливой, прикасаясь к этой истории.

Всё изменилось в осенний вечер, когда, перебирая очередную поставку, в руки попалась старинная картина, написанная Уильямом Гауде. Кто и зачем пожертвовал её именно этому музею, Агата не знала, но чудовищное изображение городской площади Тенлиса теперь красовалось в главном зале музея и кричало, что Роуз не спряталась, что прошлое бредёт за ней по пятам и обязательно догонит.

Лишь вопрос времени.

Вернувшись вечером домой, Агата открыла старый ноутбук и восстановила почту, а затем, нажала на единственный диалог. Электронных писем было больше тысячи, но на всю оставшуюся жизнь в память врезались только несколько из них:

Дин Уитмор 5 декабря 1990

Я не могу дышать без тебя. Агата, я задыхаюсь без твоего голоса. Прошу, вернись ко мне! Город без тебя погиб…

Дин Уитмор 10 марта 1991

Я всё ещё тебя люблю. Знаю, что ты счастлива. Без меня.

Дин Уитмор 5 июня 1992

Я вернулся в наше с тобой место. В этот пустой дом у озера, где каждый сантиметр пропитан тобой. Отец сказал, что я должен забыть. Они все говорят одно и то же, но я всё ещё верю. Наверное, я идиот, Роуз?

Дин Уитмор 20 декабря 1993

Я пишу сюда как придурок каждый день уже четыре года подряд. Не знаю, жива ли ты, Роуз, читаешь ли эти чёртовы письма… Но я всё ещё жду твоего ответа. Я знаю, ты бы обязательно ответила, а раз нет, значит, что-то случилось. Но я буду ждать тебя в чёртовом Тенлис Хилл, куда всегда можно вернуться.

Дин Уитмор 15 февраля 1994

Я бы хотел вернуться в прошлое и исправить свои ошибки, но каждый раз возвращаясь в кошмарах, я вновь оставляю тебя в этой чёртовой больнице. Прости меня за это. Я бы хотел всё исправить…

Дин Уитмор 1 мая 1995

Город живёт дальше, Агата. Они все справились, я надеюсь, ты полюбила так же сильно, как я когда-то тебя. Будь счастлива, Роуз. Я не хочу, но должен тебя отпустить. Так будет лучше.

Дин Уитмор 15 октября 1996

Знаешь,я солгал! Эта чёртова осень снова наступила, и в каждом шелесте ветра я вижу твои чёртовы глаза! Ненавижу! Ненавижу тебя так же сильно, как люблю! Ненавижу твой голос и взгляд! Ненавижу всё, что связано с тобой!

Дин Уитмор 13 сентября 1997

Я пишу своё последнее письмо. Пишу, чтобы сказать тебе, какая ты дрянь! Ты отравила мою кровь и сбежала, оставила гнить в этом мерзком городишке! Для чего всё это было, Агата? Ты лгала мне в глаза о любви, а потом растоптала как ненужную игрушку! Ненавижу! 

Слёзы лились потоком, их невозможно было сдержать. Агата добровольно впустила прошлое и сбежать в этот раз уже не могла. Последняя надежда её разбитой души была в том, что Дин живёт дальше, что его боль утихла. Но эта боль всё ещё жгла её сердце, как и его. Боль нельзя просто забыть, выбросить чувства из сердца невозможно, но Агата пыталась, веря, что всё это для их общего блага.

Ей нельзя возвращаться в город про́клятых.

Размышляя о далёком прошлом и так неожиданно нагрянувшем настоящем, девушка совершенно не заметила, как пролетели часы и впереди показался густой лесной массив – последняя точка на въезде в мистический Тенлис Хилл.

Агата вдавила педаль газа до упора, сделав музыку на полную в надежде, что она заглушит голоса в собственной голове. Сердце продолжало бешено колотиться при виде старого каменного моста, перекинутого через горную реку Ватлер, заросший с обеих сторон густым вьюном, он напоминал сказочные врата, но Агата знала, что и мост, и выгоревшая от времени и бесконечных дождей вывеска с приветствием – это дорога в Ад.

Единственное, что отделяло большой мир от про́клятого города.

– Вот я и дома…

В ответ на шёпот порывистый ветер разогнал опавшую листву по длинной мостовой, отчего яркие кусочки взвихрились ввысь, пропуская чёрную машину вперёд.

Тенлис Хилл приветствовал свою давнюю пленницу, что спаслась бегством поздней ночью десять лет назад.

Агата с удивлением смотрела по сторонам, разглядывая, казалось, ни капли не изменившуюся, огромную ферму Бигли, раскинувшуюся на кукурузном поле прямо в начале города, отчего смрадный запах частенько встречал заезжих путников. Все теми же остались и фасады небольших, типичных для соединённых штатов жилишь, покрытых белым сайдингом. Тесные детские площадки, прячущиеся в переулках между домов, неожиданно напомнили о раннем детстве, но люди, что с раскрытыми ртами, смотрели на медленно проезжающую незнакомую машину с Бостонскими номерами, заставили панику достигнуть апогея.

«Они ненавидят меня… я должна развернуться!» – кричал мозг.

Проехав по широкой Вест-Ровен, Агата миновала старенький супермаркет со сломанными буквами на фасаде и съехала на главную улицу Тенлис Хилл, где расположились маленькие магазинчики с жилыми квартирами наверху. Здесь располагалась единственная приличная забегаловка для местной молодёжи и бывшая часовая лавка эксцентричной старухи Эвердин, в стенах которой хранились мрачные истории этого города.

– Ну, Мэвис, ещё одна улица, и мы дома… надо собраться с мыслями, – Impala бесшумно затормозила и припарковалась на обочине напротив кафетерия.

Агата вновь бросила затравленный взгляд в зеркало заднего вида на своё отражение. Блондинка с правильными чертами лица едва заметно улыбнулась ей, и лишь глубокие, фиалковые тени, что залегли под глазами, выдавали не совсем здорового человека.

Уставшая от длительной дороги и воспоминаний, она, опустила голову на кожаную оплётку руля, прикрывая глаза и пытаясь собраться с силами, чтобы продолжить нелёгкий путь. Сон морил, призывая отпустить внутренние терзания, и погрузиться в спасительную пелену воспоминаний, что всё ещё казались приятными. Агата знала, что где-то в уголках памяти такие тоже были, что её жизнь не являлась сплошной чёрной нитью.

«Тебя больше никто не обидит, Роуз. Я не позволю» – пронеслось в голове. 

Но надоедливый и однотонный стук по лобовому стеклу заставил, на секунду задремавшую девушку резко открыть глаза. Высокий мужчина в чёрной кожаной куртке стоял рядом с машиной и стучал костяшками пальцев. Ветер растрепал его смоляные волосы, упавшие на лицо. Но девушка заметила массивный перстень на указательном пальце.

Агата знала всех обладателей колец с красной коброй. Сердце предательски забилось сильнее, а горло защипало от поступающих слёз, когда она открыла двери и вышла на улицу.

– Агата? Неужели это и вправду ты? – мужчина откинул волосы с лица, и его шрам под губой стал слишком заметен, чтобы не узнать.

Взгляд угольных глаз, скрывающийся от ветра, и сгорбленная фигура остались такими же, как в ту роковую ночь на вокзале. Тогда он провожал свою единственную маленькую подругу и помогал ей сбежать из города.

– Арчи… – с облегчением выдохнула Агата.

Слёзы дрожали на длинных ресницах. Она без колебаний бросилась к нему в объятия, вдыхая знакомый, терпкий запах дешёвого алкоголя и машинного масла. Предводитель банды «Змеев» был одним из немногих в городе, кому Агата полностью доверяла и была искренне рада встрече.

– Ты совсем не изменилась, малышка! Где же ты была, Агата? Мы искали… – затараторил мужчина, срываясь на хрип. – Я обещал тебе, но не сдержал слова! Мы искали, так долго… 

– Я знаю, знаю, что искали. Господи, Арчи, ты так изменился!

– Да брось, я старше на каких-то семь лет, лучше расскажи мне, какими судьбами ты снова в этом прокля́том месте? – он ласково стряхнул застывшие слезинки с её щёк улыбнувшись.

Девушка запахнула получше дублёнку и навалилась на капот машины.

– Приехала увидеть родных, – она запнулась, но сразу продолжила. – И Дина.

– Всё ещё не забыла его? Когда ты уезжала, я надеялся, что когда-то у меня появится шанс, – мужчина выдавил смех и галантно предложил локоть. – Зайдём в кафе, выпьем кофе, здесь жутко холодно.

– Прости, Арчи, но сначала домой. Я слишком долго убегала, встретимся с тобой завтра в это же время и непременно подробно обсудим потерянные десять лет нашей жизни. Но сейчас я должна идти, чтобы не струсить снова.

Мужчина сдержанно кивнул, не скрывая разочарования, и открыл перед ней дверь машины.

– Агата, насчёт Дина, не ищи его сама, прошу, не стоит. Хорошим это не кончится. Вместе завтра сходим к нему, хорошо?

Его слова пугали и заставляли паниковать, но, кивнув, она завела двигатель. Встреча со старым другом придала мне энергии, и машина неспешно покатилась к дому.

Оставалось проехать совсем немного, видя перед собой старую церковь с позолоченными куполами, возвышающуюся вдалеке, Агата тяжело вздохнула, чувствуя, как каждая клеточка тела противица. Машина подъехала к нужной улице и, проезжая мимо знакомых домов бывших соседей, Агата заметила, что здесь тоже почти ничего не изменилось. Всё те же белоснежные фасады, маленькие дети, играющие на газонах, и строгие мужчины, убирающие опавшую листву, так портившую вид прекрасных дворов. В конце улицы, где начинался Тенлисовский лес, стоял двухэтажный дом из выбеленного кирпича. На месте старой сосны, которая когда-то скрипела ветками по стеклу, теперь возвышалась мансарда. На аккуратно подстриженном газоне стояли детские качели, а рядом была просторная парковка с чёрным Volvo.

«Господи, как же мне стыдно»

Агата остановила машину на противоположной стороне улицы и заглушила двигатель. В сердце вновь вспыхнула ноющая боль, более сильная, чем когда она была одна в своей уютной квартире в центре Бостона. Ей стало невыносимо стыдно смотреть в глаза матери, которую она бросила в беде, сбежав из города без предупреждения. Агата прекрасно осознавала, насколько невыносима боль от утраты ребёнка. Ей казалось, что если бы она осталась в городе, люди стали бы проклинать их семью за то, что их дети не вернулись в свои дома в ту страшную ночь.

Но, как ни оттягивай судьбу, долгожданный момент воссоединения настал. Дверь дома распахнулась, и на пороге возникла высокая женщина с длинными чёрными волосами, в которых уже мелькали серебристые нити. За ней шёл шериф Уитмор с восьмилетней девочкой в красной шапке с помпоном.

Агата неторопливо открыла дверь машины и вышла на улицу, с любопытством наблюдая за идиллией, царящей в семье. Её семье.

На мгновение ей показалось, что они счастливы втроём, и кто она такая, чтобы разрушать их новый мир?

Девушка уже собиралась развернуться и уехать как можно дальше от Тенлис Хилл, когда женщина, стоя́щая напротив, громко закричала, и её голос сорвался на болезненный хрип.

– Агата! Агата! – женщина бросилась к ней, не глядя на разделяющую их дорогу.

От Кеталин исходил лёгкий аромат парфюма с нотами гибискуса и чайной розы, словно машина времени, переносящая в самое раннее детство. Руки матери казались тёплыми, такими необходимыми все эти годы.

– Я не надеялась, что смогу увидеть тебя ещё хоть раз! Девочка моя, как же сильно я скучала по тебе! – голос женщины срывался на рыдания, отчего сердце Агаты разрывалось на миллионы атомов.

– Мама, кто это? Мама! – маленькая девочка усердно дёргала женщину за длинную юбку, пытаясь обратить на себя внимание, но Кет провалилась в прошлое, в тот самый день, когда у неё отняли самое дорогое.

– Да, это и правда твоя, сестра, – ответил за неё шериф, обнимая двух плачущих от счастья женщин за плечи. – Я очень рад, что ты вернулась, Агата. Мы все не переставали тебя ждать, и Дин, в особенности.

Он сказал это с плохо скрываемой болью в голосе, которая не ускользнула от Агаты, за его словами таилась правда о его родном сыне, что никогда в жизни бы не простил столь жестокую выходку давней подруги.

Правда, которую даже сам Дин пытался похоронить глубоко в своём сердце, полностью отдалившись от родного отца.

– Простите меня, я не могла приехать раньше, – всхлипывая, пробубнила Агата.

Она опустилась на колени и впервые обняла сестру. Слёзы предательски бежали по щекам, размазывая дорогую туш. Хотелось кричать на всю улицу, поделиться разрывающим сердце счастьем со всеми. Агата много раз представляла, как увидит родных вновь, как посмотрит в их осуждающие глаза, ей всегда казалось, что встреча будет холодной и унизительной.

Учитывая всё, что пришлось пережить этой семье.

Глава 3

«Мы всегда скрываем свою вину под маской ненависти, чтобы легче было переложить ответственность на другого.»

Когда долгожданные объятия и приветствия давно разлучённой семьи завершились, Агата медленно вошла в светлую прихожую. Когда-то это место стало началом её личной истории, наполненной кровью и бесконечными потерями. Золотые глаза взволнованно скользили по слишком знакомым предметам. Таким родным, но в то же время совершенно чужим. Неожиданно захотелось вновь развернуться и бежать, бежать как можно дальше от переполняемых душу воспоминаний, от крови и ужасов маленького городка, и лишь тёплая ладонь матери на дрожащем плече, помогла отвлечься.

– Что с тобой, родная? – Кеталин с тревогой заглядывала в медовые глаза, отмечая радикальные изменения в родной дочери, которую не видела много лет и честно считала давно погибшей.

– Нет, всё хорошо, мама, – Агата вымученно улыбнулась, аккуратно поставив чемодан в угол и положив сверху переноску. Кошка жалобно замяукала, напоминая о своём существовании, и девушка поспешила выпустить животное из плена пластиковой клетки на долгожданную свободу.

– Это же кошка миссис Эвердин? – спросила мать, глядя на удаляющееся животное.

– Да, она всё это время была со мной.

Кеталин закусила нижнюю губу, подозревая, что старуха или её внук всё это время знали, где её дочь, и продолжали молчать. Но Агату сейчас не интересовало это всё, в груди девушки образовался комок боли, что давил на грудную клетку, заставляя глаза слезиться.

«Дом остался прежним – шкатулка с болезненными, навязчивыми воспоминаниями. Антикварная мебель, тяжёлые портьеры, словно мёртвым грузом лежащие на паркете, настольная лампа из лавки Эвердин, потухший камин и множество рамок с родными лицами… Всё замерло, уснуло, ожидая меня,».

Непрошеные воспоминания, казалось, хоронились в каждом углу дома, замерли в каждом предмете, чтобы вывалиться сокрушающей волной прямо на голову девушки. Далеко не все они оказались тёплыми. Агата села на диван, словно зачарованная. Его обивка из кашемира переливалась в лучах света, а позолоченные рюши, как и прежде, придавали элегантность, напоминая, что её семья всегда стремилась к вымышленному богатству. Агата крепко держала цепочку с золотым кольцом, подаренную лучшим другом на шестнадцатилетие. Это было единственное, что связывало её с хорошими воспоминаниями.

Всё остальное оставалось неизменным, как в тот день, когда она последний раз приходила в этот дом и готовилась к долгожданному балу.