Жертва властного убийцы. Отданная бандиту

ГЛАВА 1. АНГЕЛИНА СВЕТИТ КЛУБНИЧКОЙ

Ëлочные игрушки еще не были разбиты и растоптаны в хрустальную пыль.

В воздухе ещё пока витала новогодняя музыка вместо плача и стрельбы.

Да и моё сердце… оно пока ещё было вполне себе целым.

Я крутила синий ёлочный шар наманикюренными к новогоднему корпоративу пальчиками и любовалась своим отражением.

Вьющиеся волосы, стильная укладка, вечерний макияж с хитрыми стрелочками.

Ещё пока что никакой потёкшей от слёз туши, синяков и ссадин.

Платье с открытыми плечами ещё не было порвано и задрано.

На лице расплывалась очаровательная хмельная улыбка вместо злости обиды и стыда…

Но то от чего я не могла оторвать глаз – это мои ключицы. По ним сразу было понятно, что я молода, стройна и энергична.

Ах, как я ждала танцев. Так хотелось подвигаться под музыку, показать всем своим новым коллегам, кто тут секси фрау.

Но моим мечтам не суждено было сбыться.

Ни-ко-гда…

– Всем лежать! Мордой в пол!!! – очередь оглушительных выстрелов над головами резко прервала новогодний корпоратив моей компании.

Голос этого властного мужчины звучал более, чем убедительно и весь наш огромный коллектив в одну секунду превратился в стаю испуганных голубей.

В панике меня кто-то из коллег толкнул в попу (а может быть это был просто повод вцепиться в то, что маячило перед лицом весь вечер) и я рухнула на стол, стащив скатерть с соками, салатами, фужерами, вилками и тарелками за собой.

Грохот бьющейся на осколки посуды наполнил зал, а я завалилась на спину на кого-то из отдела продаж в деловом костюме. Платье задралось и в ужасе я только наблюдала, как увесистыми шагами к нам приближается главарь бандитов, разглядывая моё подъюбье.

Блин! Там же трусы с клубничками!!! Вот чёрт!

Нет, я не такая дура, чтобы на корпоратив нарочно надевать трусики с инфантильным рисунком. Просто те, что я заказала на ВБ не успели доставить. Новый год. И я наспех надела с клубничками, яблоками и грушами.

Я же не собиралась ни с кем раздеваться на корпоративе компании, в которую устроилась секретаршей всего неделю назад…

Хотя конкурсы бывают разные…

Словно прочитав мои мысли, обнимавший меня сзади Андрей из отдела продаж пошутил на ухо:

– Хороший ведущий… и конкурсы интересные… – его прервала еще одна автоматная очередь от толпы бандитов, которые громили всё вокруг.

На нас прямой наводкой шёл высоченный, под два метра ростом главарь в черной маске.

Плечистый мужчина был одет в деловой костюм с блестящими лацканами, его сильные руки сжимали автомат, дуло которого дымилось. Его уверенная поступь шокировала меня, как женщину. Я не могла оторвать глаз от его дорогих черных туфель, но что-то было в его походке… почти экзотическое.

Альфу женщина чувствует нутром.

– Тебе кажется это смешным, чучело? – обратился главарь к Андрею, который медленно ослабил объятия меня, и я почувствовала всю неловкость ситуации.

Андрей за моей спиной медленно поднимал руки, умоляюще глядя на таинственного мужчину в черной балаклаве на лице.

Бандит вскинул автомат и всадил пулю Андрею прямо в лоб.

– Лови, маслинку! – грубо выплюнул он.

Андрей осыпался на пол.

– Кто еще желает пошутить?! – громогласно на весь зал на четыреста человек прокричал убийца, – Конкурс на лучшую шутку объявляю открытым!

Его подельники тем временем срывали с женщин драгоценности, поджигали декорации, валили столы, хватали шампанское со столов и пили из горла.

Краем глаза я даже видела, как Леночку из бухгалтерии затащили в уголок и рвали на ней роскошное платье, которое и так мало что скрывало…

Я попыталась поджать коленки и сдвинуть ножки… Но…

– Это что у нас тут за юный садовод? – туфля мужчины ловким и решительным движением проникла между моих ног и не дала скрыть исподнее.

Он все видел. Он всё заметил…

Мужчина властно возвышался надо мной, пока кровь вытекавшая из безжизненного тела Андрея заливала мне через шею в декольте. Он посмотрел мне глаза в глаза.

Странная дрожь в его зрачках, словно заглядывал в меня, но видел кого-то из своего прошлого…

Но он быстро пришёл в себя, подмигнул мне, послал воздушный поцелуй и снова заполнил своим брутальным мощным голосом весь концертный зал.

– Членов совета директоров в машину. Остальных можете не жалеть, парни. Развлеките дам!

Я смотрела на него снизу, пытаясь восстановить потерянное дыхание. Грудь вздымалась и предательски рвалась из платья.

Говорил же мне мой жених, чтобы я одевалась на корпоратив поскромнее, но я… хитрюга, оделась дома в платье в пол с закрытыми плечами, скинула ему пару кружочков, а потом переоделась в это…

Короткое снизу, короткое сверху…

Не знаю, что на меня нашло. В девятнадцать лет мне хотелось внимания моего первого босса Валентина Степановича… Я только устроилась на работу, но уже успела узнать, что он начал бракоразводный процесс… его внимание и покровительство так манили меня и… с моей внешностью и молодостью честно говоря казались… лёгкой добычей… Но…

Я лежала на кафеле глядя на мощного накачанного бандита в роскошно сидящем на нём костюме. Под подошвой его туфель крошился в черную труху остывший бенгальский огонь.

Праздник окончен.

Его нога была у меня между ног и я чувствовала этот жар, хоть и было стыдно светить трусиками с клубничками перед всеми коллегами. Да к тому же всем было бы видно, что я в бежевых чулках с кружевными резинками и мои не загорелые ягодицы чуть ли не светятся в полумраке праздничного зала.

Правда и коллегам было не до этого: Лизу из отдела маркетинга завалили два бандита с автоматами на стол и прямо при всех стягивали с нее и без того короткое платье.

Охранников расстреливали без глушителя в лоб. Женщины орали. Мужчины разрывались от злости, но даже мне с пола было очевидно, что пьяным и безоружным нарываться на убийц с автоматами было самоубийством.

Где-то на сцене просто ради хулиганской удали двое негодяев свалили ёлку в зал. Шары лопались, крошились и женщины визжали от порезов стеклом.

– Мужиков через одного – в расход. С женщинами делайте, что хотите парни. Вы это заслужили… – орал самодовольно мой главарь.

– Босс, можно я эту… смотрите какая у неё жопа, – услышала я голос над собой. Я закатила глаза и увидела дебиловатого амбала, уже успевшего раздеться и обнажить рельефный пресс.

Я почувствовала как меня схватили за волосы и потянули куда-то вверх. Не дожидаясь ответа босса, который контролировал орлиным взглядом весь зал от края до края, уголовник завалил меня на ближайший стол. За спиной звякнула молния ширинки…

ГЛАВА 2. АНГЕЛИНА И ТРИСТАН

Запах духов главаря смешивался с новогодним оливье и кисленьким ароматом разлитого по столу шампанского. Меня уткнули лицом в стол и я только слышала шум, крики, стрельбу и звуки падающих на пол тяжелых безжизненных тел.

Какой-то ад обрушился на новогодний корпоратив. Банда ворвалась вероломно, расстреляв охрану.

Мне задрали платье, какие-то ублюдки сзади, а спереди… Спереди огромный плечистый мужчина с автоматом, в кожаных перчатках и в маске наступал на меня.

Резким движением он схватил меня за подбородок и наклонился к самому лицу…

Я чувствовала его силу, его решительность, его власть, но сзади мне мяли мои перекачанные на фитнесе булки. Запах кожи смешанный с мужским настойчивым ароматом и его духами… Какой бандит брызгается духами перед преступлением? Только такой роскошный красивый уверенный эстет, как этот…

– Малышка-огородница, – намекая на мои трусики начал он. Сквозь маску я видела его красивые зеленые как изумруды глаза. Он ловил своими зрачками мои зрачки и я чувствовала себя загнанной в угол канарейкой…– Мне кажется ты попала в беду… тебе нужен защитник…

На секунду он отвлекся, повернул голову и автоматной очередью пристрелил троих пытавшихся сбежать коллег.

– В зале есть защитник для очаровательной дамы? – громогласно прокричал он с вызовом.

Ответом ему была гробовая тишина…

– Защитника нет, милая… Но я могу тебя спасти… если ты хорошо попросишь…

Ситуация за моей спиной накалялась… Мне заломили руки… Я никогда не подпускала мужчин так близко к себе. Не подвергалась насилию в школе или харасменту в университете и на работе… Поэтому моё сердце готово было выпрыгнуть из груди от шока, что со мной вот так можно…

Он выпрямился во весь свой могучий рост и громогласно представился:

– Меня зовут Тристан! – в подтверждение своих слов он одной рукой вскинул автомат вертикально в воздух и выпустил очередь в стеклянный потолок. На нас посыпались осколки стекла, штукатурки и фальшь-панелей.

Затем он одними глазами вернулся ко мне так и оставив свой задранный подбородок и подмигнул.

Его треугольный отлично сложенный корпус на фоне сыпящей искрами проводки возвышался как у эпичного голливудского суперзлодея, но я не была в кинотеатре… Я корчилась от боли и унижения на сломанном столу.

– Попроси меня по имени, чтобы они НЕ насиловали тебя при всех, мой юный садовод…

Я стиснула зубы и хотела плюнуть ему в лицо, но мне только туже стянули запястья стяжкой. Свора возбуждённых ублюдков только и ждала, чтобы хозяин позволил им надругаться надо мной…

Я еще раз попыталась вырваться, но поняла, что всё тщетно.

– Хорошо. Я сделаю как ты просишь, больной ублюдок, но мой отец и жених найдут тебя и выпотрошат… Ты не знаешь с кем ты связался.

Обычно не приходилось угрожать своими связями, потому что я хожу только в такие заведения, где и так знают чья я дочка и обращаются соответствующе, но этому больному уроду надо было преподать урок.

Он метнулся обратно к моему лицу своей маской. В его хвойных глазах я видела тонкие искорки интереса…

Он молча смотрел мне в глаза, а потом проронил…

– Попроси… по имени… тебе понравится… – голос его был хищным и коварным и приникал через уши в самый мозг, словно вокруг и не творился бедлам с убийствами, захватом заложников и насилием.

– Пожалуйста, Тристан, останови их. Пусть они не насилуют меня!!! – выполнила я задание своего нового «босса». Страх, отчаяние и адреналин разрывали меня изнутри. Я снова попыталась вырваться, но боль пронзила всё тело.

– Умничка… Хорошая девочка… – прошептал он мне прямо в лицо, обдав жаром своих пухлых губ.

– Отвалите от юной леди! – распрямился в полный свой великанский рот он, – Мешок на голову и в мой гелик её. Кто тронет – оторву яйца.

– Но Трис… – автоматная очередь не дала договорить строптивому подельнику, и тот изрешеченный рухнул на землю за моей спиной.

– Есть ещё желающие?

Я буквально почувствовала спиной леденящее молчание и трепет.

– В машину, живо!

Мне накинули мешок на голову и потащили. Темнота и крики отчаяния были повсюду. Когда меня волокли мимо него, он остановил их и бережно поглаживая опустил подол платья обратно на мою разгорячённую задницу. Белые участки кожи над чулками теперь были скрыты и он зарядил мне такой шлепок по жопе, которых Марат не делал даже в лучшие дни.

– Ааааааа! – выгнулась я. Тысячи игл пронизили мой мозг. Я одновременно была и ослеплена. Я чувствовала ягодицами его огромную лапищу. Температуру. Мужскую энергию. Кинетическую власть, его язык тела. Я прочла его позу через удар. Потому что такой удар можно было нанести только уверенно стоя на двух ногах большого размера…

Я не знаю как это работает, но… в глубине души вместо положенного отвращения и ненависти… Я почувствовала желание подчиниться и делать то, что он говорит.

Я знала его три секунды, но доверяла ему больше, чем любому из своих лицемерных коллег в офисе, которые улыбались и стремились угодить только потому что я дочь такого мужчины, которым был мой отец… А за спиной презирали, завидовали и строили козни. Никто не считал, что я заслуживаю даже не самого высокого поста секретарши босса.

Мерное покачивание машины оглушало сильнее, чем крики и выстрелы. Под колпаком мешка я ловила воздух, пахнущий кожей салона, порохом и его дорогими духами. Этот аромат стал моей новой точкой отсчета в этом перевернутом мире. Мире, где не было места прежней Ангелине.

Отец… Жених… Они бы убили его за один тот шлепок. Размазали по асфальту. Но их здесь не было. Они в другом мире, где правят деньги и статус. А здесь правят автомат и воля. Его воля.

И я была лишь одной из пленниц его каравана разбойников.

И эта мысль… она не ужасала. Она… освобождала.

Какой во всем этом смысл? Притворяться сильной? Он видел меня насквозь. Видел мой фальшивый вызов, мои бутафорские угрозы. Он сломал меня за минуту, но не уничтожил. Спас от стаи. Почему?

Ведь так было проще. А отец и Марат всегда выбирали простой путь… Как и я может быть…

Я должна его ненавидеть. Я ненавижу. Но мое тело… предатель… оно помнит не боль. Оно помнит тяжесть его взгляда, считывающего меня как открытую книгу. Это странное движение зрачков… Моё тело помнит тот шлепок – не как унижение, а как отметку. «Ты – моя». При всех. Но так интимно. Самый честный поступок за весь вечер. Многие хотели, а сделал только он. Никто никогда не был со мной настолько честен.

Что со мной? Это – болезнь. Это помутнение рассудка от страха. Я должна была цепляться за мысль об отце, о женихе… Но их лица расплывались и таяли.

А Он был моей новой реальностью. Он был монстром в маске. Но пока я с ним, я жива. А что будет, когда он меня бросит?.. Нет. Лучше не думать. Лучше слушать его дыхание на переднем сиденье и чувствовать, как жжет щеку то место, где он держал меня за подбородок. Это ожог. И знак. И я… я еще не знаю, что с этим делать. Но я… я не хочу, чтобы это ощущение уходило. Это единственное, что не дает мне разлететься на осколки.

Моя точка сбора.

Словно все мое прошлое было стерильной фальшивкой.

А сейчас… когда меня швырнули в машину этого элегантного доминанта на заднее сидение… Я почувствовала что-то натуральное…

Спустя минуту я услышала как хлопнула дверь и его тяжелое тело хлопнулось на переднее сидение…

– Ох, малая, и повезёт же тебе, если мы доживём до утра…

Он завел мотор и рванул с места, навсегда оставляя за спиной мою безопасную жизнь.

ГЛАВА 3. АНГЕЛИНА ТЕПЕРЬ ЗАЛОЖНИЦА

Я ворочалась в машине, но она ехала на удивление гладко.

По акустике быстро стало понятно, что салон большой и просторный, запахи сугубо мужские: табак, кожа, грязный запах денег и порох.

На удивление, но я не обнаружила запах веществ. Чаще всего в геликах он бросается в нос сразу.

Мой «водитель», вёл машину аккуратно и уверено, успевал разговаривать по рации.

– Чётные машины сейчас сворачивают направо. Остальные едут за мной. Проезжаем Кутузку спокойно, план «перехват» запустят через четыре минуты – мы должны успеть выехать за МКАД.

Он вёл караван с награбленным и заложниками.

Время от времени он спокойно доставал из бардачка толи конфетки, толи постилки, толи… таблетки? Лопал и запивал.

Пару раз кашлял. По кашлю я легко определила объём легких. Первое впечатление о Тристане меня не подвело – это мужчина с очень развитой грудью, прирожденный лидер.

Я не знала был ли он до сих пор в маске, потому что теперь маска была на мне.

Он разумеется слышал, что я шуршу и ворочаюсь на заднем сидении. Связанная и с пакетом на голове, но он со мной не заговаривал. Слишком был занят своими делами.

От шока, переживаний усталости я отрубилась.

Когда проснулась меня выносили на руках из кабины черного гелендвагена.

– Тех в подвал. Эту в гостевой дом, – слышала я его тяжелый, немного утомлённый, но все еще… главный голос сквозь шуршания пакета на голове.

– Гостевой? Но…

– Я сказал в гостевой дом. На окна поставьте решётки. Дверь на цифровой замок с отпечатком. Накормите… Я зайду вечером.

Быть стреноженной, как скот… не иметь возможности даже сменить позу, ничего не видеть и только слышать… Вот что за пытку он для меня уготовил.

Мысли о том, что меня убьют растворялись. Конечно это можно было сделать сразу, как с Андреем и остальными, но гостевой дом… Это звучало скорее как привилегия. Не как наказание…

Я бы могла улыбнуться своей молодости красоте и власти над мужчинами, если бы не знала слишком хорошо…

Самое страшное в подарках от властных мужчин…

Это узнать ЧТО они попросят взамен.

И если вы думаете, что это секс – вы плохо знаете тех, перед кем раздвигают ноги все от ровесниц до малолеток.

Тот у кого всё есть требует самых извращенных удовольствий…

Меня отнесли в гостевой дом. Спустя буквально десять минут я услышала как забарабанил дождь.

– А пакет этот снимать? – суетились вокруг меня слуги.

– Да он не сказал вроде ничего.

– Ну сними… хотя нет…

– Она ж сбежит тогда…

– Снимите пакет, немедленно! Тристан сказал, чтобы с меня сняли пакет, когда я буду в доме, – думала, что сориентировалась я.

За что моментально поплатилась. Такой силы удар в живот прилетел неизвестно откуда, что я скорчилась пополам. Задыхаясь от сбитого дыхания, я кажется даже прослезилась.

– Вещи не разговаривают!

– А ты его вещь.

– А значит ниже даже прислуги.

– Так что не выёживайся.

– А то умная больно стала.

В их голосах был и страх и какая-то живодёрская суетливость. Ох, я бы их просто уничтожила, только развяжите мне руки. Ярость захлёстывала меня через край.

– Мы таких «умных» знаешь сколько видели? – продолжали глумиться они.

Раздался звук смачного харчка и я почувствовала, что пакет не только лишает меня зрения, но от части и защищает…

Шаги удалились и меня оставили одну на полу.

Только когда я убедилась, что я абсолютно одна, я зарыдала.

Неизвестно где. Я стенала и корчилась, связанная и ослеплённая…

Я уже почти отрубилась от бессилия, когда дверь тихо отворилась и в помещение тихонько вплыл Он. Я чувствовала это кожей и волна пробежала по моей спине.

Я почувствовала, что ненавистный запах мучителя изменился. Он был смешан с ароматом дорогого мыла. И самое ужасное – мое тело, вопреки разуму, отозвалось на него волной тепла.

Какого черта я вообще анализирую запахи мужчины, которого моей отец усадит за решётку на пожизненное! Мне надо думать о свадьбе, о Марате, а не об этом ублюдке!

"Предатель", – прошептала я себе, чувствуя, как расслабляются мышцы спины. Он был моим мучителем и моим единственным якорем в этом аду, и от этой двойственности хотелось плакать.

Мышцы плечей вдруг отпустило и внезапно поняла, что часть боли в теле причиняла себе сама. Излишним напряжением. Например плечи не обязательно было всё время прижимать к ушам. Я расслабилась и поняла, как сильно я устала. Как сильно всё болит…

Запах его кожаных туфель остановился прямо у моего носа.

– Как ты, дачница?

Вот ведь въелись ему мои трусики с клубничкой. Запомнил гад!

Он опустился на корточки надо мной, погладил плечи.

Страшно сказать, но с ним я моментально почувствовала себя в безопасности. С ним на меня не харкнут. С ним меня не убьют.

Странное чувство. Неведомое и невесомое…

Его руки шарили вокруг шеи распутывая пакет, лишавший меня зрения. Его пальцы, грубые и шершавые, случайно коснулись моей шеи, и по коже побежали мурашки.

Не от страха – от их неожиданной… бережности?

Я ненавидела себя за то, что замерла в ожидании, а не вырвалась.

Его дыхание было горячим и ровным, а мое собственное предательски сбивалось, сердце колотилось где-то в горле, и я не знала, от ярости ли или от чего-то другого, запретного и стыдного.

Он же для ЭТОГО меня распутывает…

У меня был до него только один мужчина… Я не такая… И он этого не сделает! Я убью его!!!

Я зажмурилась потому что все вокруг светилось – слишком долго я была в темноте.

– Сейчас сейчас сейчас, малышка…

Он освободил меня и первое, что я сделала до того, как мне развязали руки – это укусила его за руку.

– Ааааа, сука!!! – заорал он.

Я вцепилась со всей накопленной силы. Мои желваки горели. Я готова была вырвать кусок мяса из его плоти. Кровь наполнила мой рот. Солёная. Горячая. Опьяняющая.

– Дрянь… Аааа!!! – орал он, а я болталась у него на руке, как гигантская рыбина, – Сука! Сука! Сука!!!

Это было отвратительно и опьяняюще одновременно. Я слышала его хриплый рык, чувствовала, как напряглись мышцы его предплечья под моей хваткой.

Но… в этот миг я не была жертвой.

Я была его равной, диким зверем, бросившим вызов другому хищнику.

Его вторая рука обхватила меня за шею сзади. Мастерски надавила на болевые точки в основании черепа и я почти отключилась от боли. Челюсть ослабла и я обмякла вновь вернувшись из состояния разящей крысы в послушного телёнка.

Пришла в себя, облизывая соль со своих губ.

Он положил меня в кресло, а сам сел напротив. В маске. Нога на ногу.

– Сильно проголодалась? – с усмешкой проговорил он.

– Не отказалась бы еще от одного кусочка… – попыталась парировать я, восстанавливая дыхание.

– Тогда позволь я оглашу «всё меню»… У меня к тебе, как это ни странно, есть деловое предложение…

"Деловое предложение"? От мужчины, который только что убил моих коллег и держал меня связанной на полу?

Ужас сковал желудок ледяным комом.

Но под ним, глубоко внутри, шевельнулся червячок любопытства.

Что я могу значить для такого человека?

Чего он может хотеть от меня, кроме очевидного?

И самый страшный вопрос: почему от одной этой фразы по спине пробежал не только холод, но и щекочущий разряд предвкушения?

ГЛАВА 4. АНГЕЛИНА РАЗРЫВАЕТ КОНТРАКТ

Его кустистые брови приподнялись с насмешливым интересом. Взгляд темно-изумрудных глаз, единственное, что видела я сквозь маску, был мне слишком знаком – таким же взглядом я когда-то изучала новых подписчиков в соц сетях, оценивая их лояльность и потенциал. Только его масштаб был иным.

Он покачивал ногой в шикарной туфле, и в этом ритме была та же насмешка, что и в его бархатном голосе.

– Успокоилась? Прекрасно. Тогда начнем нашу первую сессию, – он произнес это так, словно объявлял название нового шоу. – Правила просты. У тебя будет двенадцать месяцев, чтобы совершить невозможное – искренне, до самой глубины своей испуганной души, влюбиться в меня. Не притвориться. Не подчиниться. А именно – полюбить.

Он наклонился вперед, и его голос стал тише, интимнее, словно он делился самым сокровенным секретом.

– А через год я возьму твое сердце – если ты его мне подаришь – и раздавлю его у тебя на глазах, – хищный оскал на его лице был доказательством, что он не шутит ни на секунду.

– Или убью тебя, если окажешься недостаточно талантливой актрисой, чтобы я кричал на весь мир «Верю! Верю! Верю!!!». Ахахахаах… Ты сделаешь это… Я вижу в тебе потенциал, – он встал и крутанулся на месте демонстрируя все своё классное мужское телосложение, – Ты сделаешь это, потому что ты… особеннная… Вы все особенные, – снова издевательски расхохотался он так, что я не понимала, где ложь замаскированная под правду, а где правда замаскированная под ложь.

– Это мой любимый перформанс. Проверка на подлинность чувств.

Я сглотнула, пытаясь осмыслить противоречивость его слов. Это была не просьба. Это был сценарий. И я в нем – главная героиня, обреченная на трагический финал с самого начала. Ловушка, которая не скрывала, что она ловушка. Лабиринт у которого не было даже входа…