Че Гевара: человек, герой, легенда

© Т.Ф. Дмитричев

© ООО «Издательство АСТ», 2025

* * *

Андрею, дорогому и замечательномусыну моему, посвящается…

Ваш отец был человеком, который действовал в соответствии со своими убеждениями и, безусловно, оставался им верен…

(Из прощального письма Че Гевары своим детям)

Глава I. Триумф победы на изумрудном побережье гаваны

Мы доказали, что небольшая группа решительно настроенных людей, поддерживаемых народом и готовых умереть, может побороть регулярную армию.

Э. Че Гевара^[1]

Такого искреннего и всеобще-ликующего празднества в памяти жителей седой кубинской столицы не было еще никогда. Под синим шелком безоблачного тропического неба над радостно взъерошенной и возбужденной Гаваной повсюду торжественно и призывно трепетали развеваемые буйным океаническим ветром сине-белые полосатые флаги Кубы с белой звездой в красном треугольнике. Всюду с ними смешивались черно-бордовые знамена победоносной повстанческой организации «Движение 26 июля» – главного инициатора продолжительной вооруженной борьбы с кровавым диктаторским режимом страны.

В этот прекрасный и радостный день 8 января 1959 года взволнованно кипящие толпы из бедных кварталов старой Гаваны слились воедино с жителями благополучных многоэтажных домов, богатых вилл и особняков зеленого Ведадо. Жители города и его окрестностей отовсюду стекались на Малекон – центральную широкую набережную, упругой дугой нежно обнимающую его со стороны изумрудных волн Мексиканского залива. Огромное волнующееся море людей собралось здесь, чтобы поприветствовать своих освободителей во главе с Фиделем Кастро, прибывавших в столицу после совершения победоносного шествия почти в тысячу километров через всю длину их живописного острова из Сантьяго-де-Куба.

Наконец после томительного ожидания над собравшейся толпой возбужденно-ликующими звуками мелодии «Марша 26 июля» взорвались передовые военные и гражданские оркестры. Тогда же первые плотные ряды встречавших увидели танк, движущийся из зияющего чрева глубокого подводного тоннеля, соединяющего кубинскую столицу с восточным шоссе под рукавом ее залива. На броне боевой машины стоял сам верховный лидер победоносной революции Фидель Кастро вместе со своим главным идейным соратником-аргентинцем, известным во всем мире под именем Эрнесто Че Гевара. За ними длинной шумной вереницей следовали десятки машин и боевой техники с многочисленными офицерами и рядовыми повстанцами, лишь несколько дней назад вышедших из кровавых схваток с регулярными войсками диктатуры. Люди, опьяненные долгожданной встречей со своими кумирами-освободителями, со всех сторон бросались к ним, чтобы криками, рукопожатиями, объятиями и поцелуями выразить свою бесконечную благодарность, рвущееся из глубины сердец обожание и всеобъемлющую радость обретенного освобождения – предвестника лучшей жизни для всех кубинцев. Именно об этом говорили самые важные строки раздававшегося повсюду оптимистично-бодрого марша победителей:

 
Маршируя, мы движемся к идеалу,
Зная, что мы должны триумфально победить.
Во имя мира и процветания
Мы все будем бороться за свободу.
 

Благодаря тому, что эта историческая встреча героев-освободителей со своими благодарными согражданами широко освещалась средствами массовой информации со всего мира, лидеры кубинской революции очень быстро завоевали всеобщее восхищение, сочувствие, солидарность и уважение миллионов людей в разных странах. И как можно было искренне не восторгаться такой блестящей победой этих благородных и красивых молодых людей, навсегда посвятивших свои жизни жестокой и длительной войне за свободу и счастье кубинского народа?! Разве не были достойны всеобщего восхищения чистота их высоких помыслов, идеалы справедливости и беззаветное мужество? Никто в этой огромной толпе не остался равнодушным перед их лихим молодецким видом в зеленых боевых униформах с отпущенными бородами, которые они поклялись не стричь до окончательной победы над ненавистной диктатурой.

Особенно популярной стала личность Че Гевары. Его благородная красота, неотразимая обаятельная улыбка сразу сделали его интернациональным героем-революционером, который в чужой для него стране вел борьбу за всеобщие человеческие идеалы, которые разделяли миллионы людей на земле. Тот памятный день был поистине звездным часом тридцатилетнего аргентинца.

Фидель, как всегда облаченный в свою полевую военную форму, выступил перед многотысячной ликующей толпой гаванцев. Он стремился их заверить в том, что скоро наступит совсем новая жизнь в условиях недавно отвоеванной свободы и независимости. Он выполнил свое данное ранее обещание назначить новым президентом независимого судью Мануэля Уррутию.

Следуя за триумфаторами шествия, всеобщее бушующее празднество постепенно растекалось по главной набережной, а затем по площадям и улицам поющей и танцующей Гаваны, превращаясь во всеобщее веселье с его неизменными национальными атрибутами: конгой и пачангой.

После завершения торжественных встреч Че Гевара и его гражданская жена, кубинка Алеида Марч, отправились в отведенную им квартиру командира крепости Ла-Кабанья. Впервые почти за шесть лет своих бесконечных странствий и боевой партизанской жизни он наконец оказался в уютной квартире. Теперь для Эрнесто открывалась новая жизнь, но пока никому не было известно, где и какой она будет.

Отряд Гевары вошел в Гавану в ночь со 2 на 3 января вслед за прибытием войска майора Камило Сьенфуэгоса. Несмотря на то что Гевара был вторым лицом в повстанческой армии, Фидель с учетом политических соображений распорядился, чтобы первой в столицу страны вступила повстанческая колонна во главе с кубинским командиром Сьенфуэгосом. Ему было поручено занять самую крупную военную базу Гаваны «Коломбия», которая была переименована повстанцами в «Лагерь Свобода».

Колонна Че прибыла в крепость Ла-Кабанья прямо с дороги после марша из города Санта-Клара. Находившийся в ее стенах гарнизон из трех тысяч человек регулярного войска диктатора принял командование Гевары без каких-либо выражений недовольства или сожаления. В коротком обращении к бывшим служакам Батисты Команданте^[2] с присущим ему юмором сказал, что они, возможно, смогут научить его людей строевой подготовке, а прибывшие повстанцы покажут, как нужно воевать. Им были отданы все необходимые на тот момент распоряжения, включая проведение учета всего имущества и распорядок охраны крепости.

Через два дня Че вылетел в провинцию Камагуэй на встречу с Фиделем, приближавшимся к Гаване со своей колонной. Также как и Камило, Че, в свою очередь, доложил Кастро о положении в столице и о принятых в ней мерах безопасности. Теперь, после шести месяцев расставания в Сьерра-Маэстре, все руководители кубинского движения за независимость встретились вместе как победители и продолжили триумфальное победоносное шествие в Гавану.

Однако положение Гевары на Кубе, как и его дальнейшая судьба, пока оставались очень неопределенными…

За несколько дней до этого события во время своего первого въезда в Гавану на боевом джипе Че, по словам его друга по партизанской войне и известного кубинского географа, а затем первого посла революционной Кубы в СССР Антонио Хименеса, сказал ему: «С моим прибытием в Гавану моя миссия и мои обязательства перед Фиделем на этом заканчиваются. Ведь наша договоренность предусматривала лишь мое участие в кубинской партизанской войне, после чего у меня будет свобода выбора отправиться куда-нибудь в другое место и делать то, что я делал на Кубе».

А всего через день после победоносного торжества Че в разговоре с отцом, прибывшим вместе с матерью, сестрой и братом из Буэнос-Айреса, откровенно признался: «Я еще и сам не знаю, где навсегда сложу свои кости».

Глава II. Огневое торжество аргентинского аристократа над кубинским сержантом-президентом

Захват власти является центральной стратегической целью революционных сил, и все остальное должно быть подчинено этому основополагающему принципу.

Э. Че Гевара

Невероятный марш-бросок длиной в 46 дней

Несмотря на то что Че Гевара находился с Фиделем Кастро при их триумфальном въезде на танке в Гавану 8 января, его собственный приезд в столицу произошел довольно скромно в ранние часы третьего дня того же месяца. Он прибыл туда в сопровождении Алеиды Марч и самых близких соратников. Это случилось сразу же после его блестящей победы над правительственными войсками бывшего сержанта кубинской армии и тогда еще президента страны Фульхенсио Батисты в битве за город Санта-Клара – столицу центральной провинции Лас-Вильяс.

За несколько часов до этого, то есть 2 января, толпы жителей Гаваны с огромным энтузиазмом встречали самый первый отряд повстанцев во главе с другим выдающимся командиром партизан Камило Сьенфуэгосом. Такой сценарий был расписан самим Фиделем Кастро в самый первый день нового 1959 года, когда Санта-Клара уже пала перед Че Геварой и заставила страшно перепуганного Батисту позорно и трусливо сбежать из страны во время новогоднего празднества. Верховный руководитель повстанцев в это время еще находился на окраинах Сантьяго на другом конце острова, продолжая там боевые операции. Оттуда он послал Че Геваре и Сьенфуэгосу приказ немедленно двинуться на Гавану и занять там соответственно две важнейшие военные базы – Ла-Кабанья и Коломбия.

Битва за Санта-Клару стала самой крупной военной операцией повстанцев. Она была итогом большой стратегической кампании, разработанной Фиделем Кастро в августе 1958 года. Его смелый и блестяще продуманный план предусматривал следующие действия: дерзкий прорыв двух колонн партизан из контролируемого ими замкнутого района гор Сьерра-Маэстра у южного берега на самом востоке Кубы, их выход на запад к центральной части острова, ведение там боевых действий с целью перерезать страну по ее ширине с севера на юг и затем начало боевого наступления на Гавану. Такой маневр одновременно должен был открыть возможность повстанцам, скрывавшимся в горах и городах центральной Кубы, соединиться с отрядами партизан из Сьерра-Маэстры.

Зная великолепные качества Че Гевары в роли боевого командира, его смелость, прекрасную организованность и исключительную дисциплину, Фидель поручает выполнение этой сложнейшей стратегической миссии именно ему. Также ему была доверена и другая, не менее сложная военно-политическая задача по координации планов, операций, административно-управленческих функций разрозненных и самостоятельных революционных групп провинции Лас-Вильяс и горных районов Эскамбрая.

Вторая колонна была передана под начало очень способного, но пока еще не выполнявшего крупных самостоятельных операций Камило Сьенфуэгоса.

Боевая группа, которую возглавил Че Гевара для выполнения своей миссии, состояла из 150 человек, большинство из которых были молодыми и неопытными новобранцами, непривыкшими к жесткой военной дисциплине. С присущей ему откровенностью Команданте сразу же сообщил своим подчиненным, что их всех ожидает очень опасная борьба с превосходящим по силам противником и что почти половина из них может погибнуть. Он предоставил им выбор: идти с ним или остаться на месте. Отряд покинули всего лишь два человека.

31 августа Че Гевара начал длительный, чрезвычайно опасный и, как оказалось, невероятно изнурительный поход.

Он растянулся на труднейшие шестьсот километров через горные холмы, топкие болота, бурные реки, тропические леса и открытые пространства долин, находившиеся на подконтрольных Батисте территориях. Очень скоро утомленным тяжелым походом повстанцам пришлось покинуть свои грузовики, так как преследовавшие их правительственные войска перекрыли им доступы к источникам бензина. Дальнейший марш-бросок они были вынуждены совершать пешком или на лошадях, постоянно страдая от голода, тропических ураганов, жары, туч москитов и опасного бездорожья. Они подвергались непрекращавшимся нападениям хорошо вооруженного противника, в том числе обстрелам и бомбардировкам с воздуха. Страдавшему от мучительных приступов астмы Че Геваре пришлось проявить невероятную выдержку, чтобы сохранить в необученном отряде необходимую дисциплину. Порой ему приходилось прибегать к крепким выговорам и суровым окрикам. Не последнюю роль в этих срывах играли медицинские препараты, которые он вводил себе для борьбы с жестокой болезнью. Однако измученные люди все-таки подчинялись и ценили в своем командире то благородство характера, которое позволяло ему вскоре приносить им свои извинения и никогда не требовать от подчиненных того, чего он не делал сам.

Было трудно представить, что перед лицом столь продолжительных и тяжелых испытаний отряд можно было сохранить. В его выживание не верил даже начальник Штаба вооруженных сил Батисты, который уже в конце сентября поспешил объявить о ликвидации повстанцев, вторгнувшихся из Сьерра-Маэстры, и о смерти их предводителя – Че Гевары. Однако, ко всеобщему удивлению, героический рейд бесстрашного Команданте продолжался еще более трех недель и успешно завершился 16 октября подходом к провинции Лас-Вильяс. За сорок шесть дней этого беспрецедентного в ходе партизанской войны боевого броска через 600 километров территории противника погибли всего шесть повстанцев. Этот первый успех сложнейшей операции вновь подтвердил блестящие полководческие качества Че Гевары: его исключительную отвагу, молниеносную решительность, редкую собранность и непреклонную волю к победе.

Достигнув места назначения, Команданте приступил к оборудованию военного лагеря, выбрав для него труднодоступный горный район на высоте 630 метров. Обеспечив безопасность месторасположения, он начинает создавать необходимые условия для достойной жизни и военной деятельности своих людей. Будущие операции повстанцев должны были требовать притока новых сил, и для их подготовки Че Гевара создал военную школу, где проходили боевое обучение новые рекруты.

По решению командате ежедневные бытовые нужды солдат были существенно улучшены строительством электростанции, полевого госпиталя, различных мастерских и даже изданием собственной газеты под названием «Эль Милисьано». Члены отряда постоянно ощущали на себе настоящую заботу со стороны своего руководителя и отвечали ему искренней благодарностью, любовью и уважением.

Такая моральная обстановка, бесспорно, еще больше поднимала боевой дух повстанцев, побуждая их на самоотверженную борьбу с противником за революционные идеалы. Наглядным примером проявления подобных настроений и обстановки в рядах отряда явилось создание по инициативе солдат, входивших в наиболее близкий к Команданте круг людей, добровольной группы так называемых коммандос-самоубийц во главе с Роберто Родригесом по прозвищу Эль Вакерито (пастушок. – Прим. авт.). Эти неудержимые смельчаки брали на себя самые сложные и опасные задания. За всем этим, конечно же, стояли и исключительные способности Че Гевары как прозорливого стратега и талантливого организатора. Как отмечал участник его колонны Томас Альба, «Че любили, несмотря на его требовательность и строгость, мы были готовы отдать за него свою жизнь».

Среди его выдающихся достижений в качестве военачальника, сражавшегося в совершенно неблагоприятных условиях окружения и постоянного вооруженного противостояния с войсками Батисты, было и формирование в провинции Лас-Вильяс еще одной колонны повстанцев, придавшей его отряду больше сил и возможности более гибкого маневрирования в непростых боевых операциях.

Первые революционные реформы и успешное объединение сил оппозиции

Теперь, когда колонна партизан уже находилась в центре страны, ее руководитель мог параллельно приступить к выполнению других вверенных ему задач – объединению антиправительственных сил и осуществлению программных административных революционных мер, главной из которых была земельная реформа. Практическое решение этих сложнейших проблем в значительной степени оказалось взаимосвязанным и вызвало немало трудностей и трений среди сил кубинской революционной оппозиции, которую аргентинец Че Гевара должен был не только объединить в общих интересах свержения диктатуры, но и возглавить.

Находясь на протяжении двух с половиной месяцев в Лас-Вильяс до падения Санта-Клары, Че Гевара вместе с Камило Сьенфуэгосом и другими руководителями повстанцев проводили довольно широкую кампанию по перераспределению земли. Начало этому процессу было положено приостановлением выплат земельной ренты за небольшие участки и отменой налога для мелких фермеров. Эти шаги вместе с последовавшим за ними распределением земельных участков среди крестьян имели центральное значение не только для осуществления революционной программы в целях улучшения жизни сельских тружеников, но и для их активного вовлечения в ряды повстанческой армии. Комментируя впоследствии проведение таких мер, Че Гевара отмечал: «Первое, что мы сделали, было опубликование революционной прокламации о проведении земельной реформы, которая предусматривала отмену выплаты ренты для владельцев мелких участков до того времени, когда революция рассмотрит каждое дело в отдельности. Фактически мы продвигали земельную реформу как головной отряд повстанческой армии».

Такой радикальный подход со стороны аргентинца к решению одной из важнейших проблем чужой для него Кубы вызвал недовольство других оппозиционных групп и добавил к уже имевшимся трениям с ними еще один раздражитель. Однако в то трудное время вооруженной борьбы с диктатурой, когда требовалось объединение всех революционных сил, данный вопрос удалось временно уладить. Он получит свое окончательное решение уже после торжества революции и в значительной мере отразит позиции Че Гевары.

Хотя это оказалось очень непростым делом, руководителю колонны постепенно удалось добиться объединения под его началом автономных революционных группировок Кубы. В их число входили «Второй национальный фронт Эскамбрая» во главе с Гутьерресом Менойо, «Революционный студенческий директорат», Народно-социалистическая партия (НСП), а также «Движение 26 июля».

Еще во время марша из Сьерра-Маэстры в Лас-Вильяс Че Геваре удалось провести две встречи с представителями Народно-социалистической партии Кубы, которые заверили его в своей поддержке, чему способствовали также близкие позиции сторон по другим принципиальным вопросам, в том числе и по земельной реформе. Труднее обстояло дело с батальонами «Движения 26 июля», с «Революционным студенческим директоратом» и другими оппозиционными движениями. Ситуация с ними складывалась настолько тяжело, что Че Геваре пришлось сообщать об этом Фиделю Кастро как действующему лидеру «Движения 26 июля».

«Нам не удается, – писал он ему в район Сантьяго, – наладить контакт с организацией „Движение 26 июля“, поскольку двое представителей их так называемых членов отвергли мою просьбу о помощи, и я смог получить ее только от НСП… Последние сообщили мне, что они обращались за помощью к организациям „Движения“ и получили следующий ответ: „Если Че направит свой письменный запрос, мы ему поможем; если он этого не сделает, то тем хуже для Че“».

Объединение позиций Че Гевары и НСП стало оформляться еще в Сьерра-Маэстре, где ее глава Карлос Рафаэль Родригес провел несколько недель во встречах с руководителями партизанских формирований. Уже в сентябре месяце к осуществлявшему переход отряду Че в качестве его помощника присоединился член НСП – Армандо Коста. Вскоре по его примеру к этой колонне присоединятся другие товарищи по партии, а также члены ее молодежного крыла. НСП постепенно укрепляла свой союз с отрядом Че путем безоговорочного принятия его руководящей роли в провинции Лас-Вильяс. Точно так же она поступила в отношении Рауля Кастро, возглавлявшего второй фронт Эскамбрая. Растущая близость Че с НСП вызывала негодование реформистски настроенных руководителей оппозиции центральной Кубы. К этому времени в отличие от других вождей повстанческого движения Гевара уже довольно твердо определил свои стратегические цели для Кубы: прежде всего он боролся за социализм, хотел ее присоединения к лагерю СССР и считал конфронтацию с Соединенными Штатами неизбежным следствием стремления к подобным целям.

Проявляя умелую политическую гибкость, невероятное терпение и такт, Че Гевара сумел на некоторое время объединить силы столь разношерстных групп во имя их общей победы над диктатурой и тем самым выполнить третью задачу вверенной ему Фиделем сложнейшей миссии. Благодаря достигнутому Че объединению сил оппозиции Кастро удалось организовать успешный бойкот намеченных в стране выборов и в определенной степени обеспечить участие повстанцев в формировании будущего правительства.

Затея с выборами была предпринята союзниками режима Батисты во главе с США и его внутренними сторонниками перед лицом продолжавшихся поражений правительственных войск, чтобы «законным и демократическим» путем избавиться от Батисты и не допустить к власти повстанческую оппозицию во главе с Фиделем Кастро и его соратниками. Однако этот ловкий маневр был быстро разгадан вождями революции. Ее лидер обратился к населению Кубы с призывом не участвовать в голосовании, саботировать выборы в городах и просто срывать их в сельской местности. В дни перед выборами, назначенными на 3 ноября, в соответствии с решением Фиделя Че Гевара и другие командиры разослали свои подразделения во все доступные направления, почти повсеместно блокируя там доступы к избирательным участкам и урнам. В результате организованного бойкота в провинции Ориенте голосование практически не состоялось, в провинции Камагуэй оно прошло очень слабо, а на западе Кубы люди просто не пошли голосовать. «Избранный» таким образом кандидат в президенты Андрес Агуэро потерял какие-либо надежды на легитимность. Маневр с выборами полностью провалился.

В конце ноября правительство решило поправить свое положение на фронте и бросило войска против колонн Че Гевары и Сьенфуэгоса в центре страны. Начатые операции продолжались целую неделю. К ее концу армия Батисты, не выдержав атак перешедших в наступление повстанцев, стала в беспорядке отступать. Ко всему прочему она начала нести серьезные потери в живой силе и военной технике. Прекрасно организованное контрнаступление партизан использовало также искусную и эффективную стратегию постепенной изоляции правительственных гарнизонов путем блокирования путей сообщения, разрушения дорог и железнодорожных мостов. В последующие дни действия колонны Че Гевары приводят к капитуляции одного за другим таких гарнизонов в городах Фоменто, Гуайос и Кабайгуан, где Команданте получает перелом локтя. Только в одном Кабайгуане его люди захватывают 7 пулеметов, 85 винтовок и 90 человек пленных. Через два дня ему сдается Пласетас, а затем и Санкти-Спиритус.

16 декабря люди Че Гевары взрывают подступы к основной дороге и железнодорожные мосты около Санта-Клары, отрезая ее тем самым от восточной части страны, где Рауль Кастро уверенно продвигался к Сантьяго. В последние две недели декабря колонна Гевары уже овладела всеми городами вокруг столицы провинции, захватив территорию с населением около четверти миллиона человек. Она разбила 12 армейских и полицейских пунктов и взяла в плен 800 человек противника.

В эти же дни Сьенфуэгос завязывает важную битву за город Ягуахай, которая будет упорно продолжаться с 21 по 31 декабря до окончательной победы. Параллельно с действиями Камило Че Гевара атакует и захватывает гарнизон в Ремедиос. 26 декабря перед ним капитулирует порт Кайбарьен, а уже на следующий день сдаются казармы Камахуани.

Боевые операции Че Гевары шли настолько успешно, что уже к середине декабря ему удалось перерезать линии правительственных коммуникаций с севера на юг по центру острова. Его военные достижения день за днем вели к захвату все новых населенных пунктов вместе с добычей оружия, боевой техники и военнопленных. Правительственные войска переживали разрушительную деморализацию. Они все больше испытывали на себе крепчавшую ненависть местного населения, которое оказывало всяческую поддержку повстанцам. Некоторые населенные пункты сдавались партизанам, даже когда у них было более преимущественное положение. Часть плененных солдат присоединялась к разраставшимся рядам партизан. Победоносная колонна Че Гевары стала готовиться осуществить его дерзкий план по захвату столицы провинции, города Санта-Клара.