Надя не сдается

- -
- 100%
- +
– Нет, деточка, вы поедете с нами, и бригада скорой сделает вам обезболивание.
– Нет! Я без брата никуда не поеду, и вы меня не заставите! – Надя продолжала отстаивать свою позицию, как загнанный в угол дикий зверек.
– Хорошо, не волнуйся, я поеду с тобой в этой машине, – спокойно произнес Андрей.
С этими словами они все вместе начали собираться и выходить из квартиры Арины под наигранно сочувствующие взгляды Лизы и девочек.
В большой белой машине, оборудованной всем необходимым для оказания первой помощи, Надя лежать отказалась. И, несмотря на нестерпимую боль, села, взяла у Андрея сигарету и, не спрашивая разрешения, закурила её прямо там. Надя очень хотела показать свой характер и стойкость, а ещё то, что ей совсем не страшно. Хотя, на самом деле, ноги становились ватными от ужаса и незнания, что её ждет.
Видимо, и бригада, и водитель скорой помощи настолько растерялись от Надиной наглости, что не сказали ей ни слова по поводу курения. А может, им просто стало искренне жаль эту бедную, совсем юную девушку.
Лишь Андрей сидел в шоке и в недоумении, но, впрочем, молча смотрел на Надю.
Благополучно доехав до больницы, брата с сестрой оставили ждать в коридоре. Спустя минут сорок Надю отправили на анализы, УЗИ и сдачу крови. Ей запретили пить и даже ходить в туалет. За окном была глубокая ночь.
Наде было не страшно. Бояться было уже нечего. Она заняла позицию стойкого и маленького воина, сражающегося в одиночку в свои семнадцать лет. Брат сделал всё, что было в его силах, и уехал к любимой девушке. А папа, папа был в отъезде, как всегда, но Надя его в этом не винила: ему нужно было двигаться дальше, жить, работать и устраивать свою личную жизнь. Всем этим он и занимался.
Впрочем, выйдя из больницы, Андрей всё же позвонил отцу. Узнав о том, что произошло, папа вылетел в Москву первым рейсом. Значительно позже Надя поймёт: что бы ей на самом деле ни казалось, она и брат были у отца на первом месте.
Луна, будто срезанная острым ножом, предательски ярко светила Наде прямо в глаза. К счастью, связи помогли ей оказаться в этой больничной палате одной.
«Какая роскошь, – подумала про себя она и усмехнулась. – Будет время обо всем подумать. Хорошо, если хотя бы в туалет отпустят…»
Надя никогда не лежала в больнице, разве что когда появилась на свет, чего она, конечно же, не помнит, но в голове чётко и навязчиво крутилось воспоминание из её жизни, когда она оказалась в подобных стенах, чтобы повидаться с мамой в последний раз.
Однажды, за несколько месяцев до всех этих событий, мама, Надя и водитель ехали по обычному московскому маршруту: мамины дела – домой. На одном из светофоров маме резко стало плохо, и она выбежала из машины – последствия многочисленных химиотерапий. В тот самый момент в Надиной голове словно молния пронеслась ясная и трагичная мысль – мама скоро умрёт. Это было так очевидно и просто, что от этого стало тошно. Чувство безысходности и осознания неизбежного одновременно.
Потом была последняя поездка на море. Надя, папа и мама. Очень редко они выезжали куда-то таким составом. Кто мог подумать, что в том климате маме станет хуже и она ни разу не выйдет из номера. Просто пролежит три дня в постели…
Надя постоянно убегала из номера в слезах и бродила по берегу часы напролёт. Она могла потратить на эти прогулки весь день, а когда к вечеру возвращалась в номер, папа брал её за руку и вёл на ужин. Пытался шутить и даже говорить дочери комплименты. Только потом стало понятно, что всё это делалось, чтобы снять напряжение, тревогу и вселить надежду на светлое будущее, которое, увы, так и не наступило.
Вернувшись в Москву, мама всеми силами показывала, что ей лучше, обещала встать с кровати и приготовить всеми любимую фирменную шарлотку, лишь бы не ехать в Германию.
Через несколько дней, накануне её дня рождения, папа улетел с мамой в Мюнхен, а Надя и Андрей остались в Москве. Не то чтобы Надя чего-то не понимала в серьёзности всей ситуации, скорее, не хотела верить и бежала от правды. Но интуиция никогда не подводила. Надю держали в неведении до тех пор, пока она случайно не услышала разговор Андрея с папой.
– Папа, я тебя понял, но мы не можем так с ней поступить, мы должны лететь вместе. Она имеет право попрощаться и должна это сделать!
Надя вошла в гостиную ровно в тот момент, когда её старший брат успел произнести эту фразу в разговоре с отцом. Увидев сестру, он дёрнулся и от неожиданности повесил трубку.
– О чём вы там говорили? – почти шёпотом спросила Надя и уставилась на брата своими громадными зелёными глазами.
По отрешённому виду младшей сестры Андрей сразу понял, что полетят они вместе, но по инерции продолжил:
– Наденька… Да пустяки, ни о чём, просто обсуждали с папой, как там дела… – неуклюже и виновато ответил Андрей и отвёл взгляд.
– Я тоже хочу попрощаться, мы летим вместе, и это не обсуждается!
– Эээ, попрощаться? Да нет, ты что, мы вообще это не обсуждаем, – замялся Андрей.
– Говори, когда летим? – твёрдо спросила Надя.
– А как же твоя учёба? Давай я один слетаю и потом все вместе сходим куда-нибудь?
– Андрей… Ну какая учёба? Это теперь всё уже не важно. Я не думала, что у нас так мало времени, но теперь… Теперь мне так страшно, я хочу и должна быть рядом. Так когда?
– Завтра…
– Завтра? – изумилась Надя.
– Да, завтра.
Коридор университетской больницы в Мюнхене казался бесконечным. Огни слепили Надины глаза, и от этого идти вперёд становилось ещё сложнее.
Она ощущала, что ноги вязнут в несуществующей трясине, а в ушах стоял гул, смешанный с папиной не очень связной речью.
– Я вас очень прошу, когда мы дойдём до палаты, только не плачьте. Я запрещаю. Я… Я запрещаю вам плакать! Она этого видеть не должна. Она никого не узнаёт, только иногда, просветами… – произнёс папа, и из глаз его предательски покатились слёзы.
Надя продолжала свой непростой и длинный путь по этому чёртовому белому коридору и не понимала, что вообще происходит, а, может, просто не хотела понимать…
Её любимая, ласковая и самая лучшая в мире мама лежала на больничной кровати, катетеры и провода, словно черви, облепляли её до неузнаваемости изменившееся тело. Мама смотрела в одну точку на потолке совершенно отречённо и безразлично. Надя выбежала в туалет и только там горько заплакала, чтобы выполнить наказ папы, чтобы мама не увидела её слез. Следом за ней выбежал Андрей, и она впервые увидела своего мужественного взрослого брата, рыдающего от безутешного горя. Но нужно было возвращаться…
Тем же вечером, придя в сознание, мама расцеловала своих детей и обняла так крепко, как могла. Вернувшись в отель, ни Надя, ни Андрей не могли уснуть. Они просто лежали и молчали. Впереди было утро, больница, мама и вечерний самолёт в Москву.
Опухшие от слёз глаза, тяжелые ноги и пустота в голове – это всё, что ощущали дети, сидя на следующий день около умирающей мамы. Близился вечер. Для облегчения страданий было решено вколоть морфий. Папа вышел из палаты и пошёл за врачами.
Мама из последних сил взяла руки детей и сильно сжала:
– Надюша, Андрей! – не своим голосом произнесла она. – Я люблю вас.
Это был конец. Конец той прекрасной жизни, в которой Надя прожила почти 16 лет. А дальше пустота.
Так давно, а будто совсем недавно, это было, а теперь она и сама оказалась прикованной к неудобной кровати. Анализы были неутешительными: лейкоциты превышали все нормы. Девочку было решено оставить в больнице ещё на неопределенное время. Аппендицит не подтвердился, зато состояние женского здоровья молодой пациентки оставляло желать лучшего.
На следующий день Наде объяснили, что у неё произошёл разрыв яичника и кровоизлияние в брюшную полость спровоцировало такую реакцию в организме. Наконец-то её отпустили в туалет и даже разрешили пить воду.
Честно говоря, ни одна, ни другая новость её никак не тронули. Может, даже где-то в глубине души жить в тот момент совсем и не хотелось. За то время, что она лежала там, Лиза рассказала всем, как Надя и опасалась ранее, что она врушка, попала в больницу, чтобы привлечь внимание, что у неё просто воспаление хитрости и нельзя быть такой неблагодарной, ведь Лиза так пыталась помочь.
Лиза действительно приехала к Наде, привезла ей куриный бульон и дурацкие безделушки. Но ни о какой еде в тот момент и речи быть не могло. Диалог был милым, но бесполезным. Никакого сочувствия и желания помочь Надя не ощутила. Уже было совершенно очевидно, что общаться они не будут, но к тому, что с Надей поступят настолько жестоко, она готова не была. Не ожидала и того, что больше никто не приедет навестить её в больнице, что с ней перестанут общаться все, даже ребята из их компании, особенно тот, с которым у Нади была взаимная симпатия. Ну и, конечно, не была готова к тому, что в этот момент предательства и одиночества ей будет совершенно некому позвонить, чтобы пожаловаться на других и пожалеть себя.
Детская чистота и наивность не позволяли ей помыслить о том, что бывают такие ситуации в жизни, когда кажется, будто бы весь мир восстал против тебя, союзников больше нет, доверять некому, кругом враги. Надя проплакала всю ночь от жалости, тоски, безысходности и несправедливости. Было так горько без мамы и от осознания того, что в этот тяжелый момент жизни папа где-то катается на лыжах, брат занят своими делами, а её новое окружение в одночасье отвернулось от неё.
Оставаться в этих стенах дальше и ждать новых результатов обследования не было никакого желания, поэтому, написав расписку о том, что её отпускают в удовлетворительном состоянии под личную ответственность, Надя вызвала такси и уехала домой.
В семнадцать лет был получен колоссальный опыт и вынесены следующие уроки:
– Больше никогда и никто не посмеет так со мной обойтись.
– Я больше никогда не буду стараться кому-то понравиться в ущерб себе.
– Я никогда больше не окажусь в компании людей, которым не доверяю и которые говорят так плохо обо мне, что, даже сидя за одним столом, слышно их мысли.
– Я больше никогда не буду принимать мнимых друзей за настоящих.
– В моей новой компании я буду любима и всегда тепло принята.
– Во всём можно рассчитывать только на себя.
– What comes around goes around (Что посеешь, то и пожнешь – англ.).
Эти постулаты Надя проговорила вслух и клятвенно пообещала не нарушать.
После выхода из больницы оставшиеся экзамены были сданы на отлично, в Куршевель она поехала с новой-старой школьной компанией, стараясь держаться подальше от Лизы и её свиты. Конец учебного года был посвящён налаживанию контактов с однокурсниками, с которыми раньше общаться не хватало времени. Новая компания оказалась приятной и дружественной. Так у Нади появились настоящие, преданные друзья, единомышленники, которые в каком-то смысле заменили ей семью. Начались интересные путешествия, душевные посиделки и тёплые разговоры. Постепенно Надя снова обретала себя и веру в то, что всё будет хорошо.
Конечно, прошлое напоминало о себе: старая компания пришла мириться и извиняться, но было уже поздно. Не то чтобы Надя злилась и не простила, вовсе нет. Она просто переросла этот период сплетен, интриг и псевдодружбы. Всё это было так скучно и мелочно, ведь в будущем её ждало столько всего нового и интересного.
Глава II.
«Новая сила – новая жизнь»
Казалось, всё страшное и грустное было позади. Первый год учёбы, первые предательства, разочарования, первое осознанное взросление. Всё это уже случилось с нашей героиней. Надя восприняла дела прошлых дней как боевое крещение и теперь вновь переступила порог уже почти родного университета: она сделала это гордо и уверенно, отбросила все страхи и сомнения. За прошедшее лето гадкий утенок начал превращаться в красивую и сформировавшуюся девушку.
Новый цвет волос, новая прическа, заметно утончившаяся талия, безупречный маникюр и изысканно подобранный образ.
Очевидно, что уроки из прошлого не прошли даром и были выучены на отлично, с присущим ей перфекционизмом. Теперь уже никто не усомнится в Надиной привлекательности, породистости и холёности.
Летняя поездка в Италию явно пошла ей на пользу. Выгоревшие волосы, золотистый загар и довольный, отдохнувший вид. Надя сияла и улыбалась своей белоснежной улыбкой, а рядом были верные друзья.
Такой контраст и перемены не могли пройти незамеченными мимо молодых людей, и всё больше и больше она ловила на себе восхищённые и заинтересованные взгляды со стороны сильного пола. Это было очень приятно и лестно.
За Надей начали ухаживать достойные молодые люди из хороших семей, один из них был просто красавец. Высокий, статный, добрый и с обворожительной белоснежной улыбкой. Максим являл собой образ настоящего и благородного принца. Красиво ухаживал, дарил изысканные букеты цветов, водил в рестораны, мечтал познакомить с мамой и даже был готов терпеть Надины выходки, когда она пошла с ним в ночной клуб и впервые попробовала текилу, от которой ей стало очень плохо. Та ночь закончилась тем, что она уснула на качелях на заднем дворе клуба, куда её вывели подышать воздухом. Максим героически поддерживал Надю, проводил домой, в общем, повёл себя как истинный джентльмен, а уже на следующее утро звонил и нежным голосом спрашивал о самочувствии и предлагал помощь. Вся эта сказочность почему-то страшно раздражала Надю. Всё казалось таким скучным, предсказуемым и неинтересным. Тем более сердцу не прикажешь. И, как любой хорошей и правильной девочке, ей очень хотелось влюбиться и, желательно, в какого-нибудь бэдбоя.
И вот в тот момент, когда Надя уже было совсем отчаялась и решила убедить себя в том, что Максим достойный и подходящий вариант, на горизонте возник Кирилл.
Дерзкий, уверенный в себе, немного наглый, с подвешенным языком и острым чувством юмора. Харизматичный, обаятельный, ростом под два метра, в его глазах плясали черти, а неприятностями разило за километр.
Кирилла перевели к ним на курс с другого факультета. Совершенно неожиданно посреди первого семестра он просто вошёл в аудиторию и объявил, что теперь будет учиться с ними. Надя сразу заприметила его, это было именно то, что нужно, а главное, взаимно.
В первый же день он подошёл к ней и завёл развязный, ни к чему не обязывающий диалог. Надя стояла с подругой Ирой. Ира и Кирилл были в чём-то похожи: оба свободные от чужого мнения, весёлые и бескомпромиссные. Ира, кстати, дружила в основном с мальчиками.
Выбрав скорее выжидательную позицию, Надя наблюдала за диалогом своей подруги и этого решительного юноши. Он вёл себя более чем надменно, было очевидно, что рисуется, и всё это скорее носило напускной характер, чтобы произвести впечатление. Смачно затягиваясь сигаретой и жестикулируя красивыми, мужественными руками, он рассказывал о своей семье, мечте стать прокурором и много острил, бросая на Надю пристальные взгляды.
Надя решила явно не показывать свой интерес. Поэтому при каждой остроумной реплике Кирилла она просто ухмылялась и демонстративно закатывала глаза, всем своим видом выказывая равнодушие. Судя по всему, всё это ещё больше разожгло азарт в молодом человеке. Спустя пятнадцать минут ни к чему не обязывающей болтовни он произнёс, глядя прямо в глаза:
– У меня Mini Cooper John Cooper Works. Я точно знаю, что тебе понравится эта машина, давай прокачу?
Надя опешила и даже растерялась от такого неожиданного и прямого предложения. Не то чтобы её можно было поразить мощным и дорогим автомобилем, но напор и наглость этого юнца показались ей очаровательными и очень смелыми.
– Ну, давай, – небрежно произнесла Надя.
– Отлично! Тогда после пар поедем.
– Подожди! А куда мы поедем? Я вообще-то с водителем, и мне надо знать.
– Решим. Отпускай своего водителя.
Надя вопросительно посмотрела на Кирилла.
– Я отвезу тебя домой сам.
– Но я живу за городом, – растерянно произнесла Надя.
– Ну и что? В чём проблема? Я сказал, что отвезу тебя домой, – Кирилл улыбнулся, затушил об лестницу свою третью сигарету и ушёл.
Надя так и осталась стоять как вкопанная, с еле заметной улыбкой на лице. Ира сильно потрясла её за плечи и радостно произнесла:
– Надюха! Ну какой классный, по-моему, он на тебя запал.
Надя не подала виду, притворившись, что ей совершенно безразлично и не интересно. Но внутри всё было иначе. Сердце колотилось с бешеной скоростью в предвкушении приключения.
После пар Кирилл уже ждал Надю у входа. Он галантно открыл ей дверь и помог сесть в машину, после чего они поехали кататься по Москве. Надя даже не знала, куда её везут, но ей было так спокойно и легко, что и думать об этом не хотелось. Увлеченно болтали, смеялись и обсуждали разные темы. Внезапно они приехали к какому-то дому, и Кирилл уверенно заявил:
– Мне надо на пару минут зайти к себе, пойдём, я познакомлю тебя с мамой.
Надя растерялась и словно язык проглотила. Такую фразу можно услышать только в кино, вот только встретились, а уже знакомство с мамой. Надя, может, и хотела бы познакомиться с его семьей, но не так быстро, это было слишком неожиданно и совсем не к месту. В голове сразу возникла мысль: а понравился бы Кирилл её маме? Скорее, да, мама любила решительных.
– Кхм, спасибо большое за предложение, как-нибудь в следующий раз. Я подожду тебя в машине, – с улыбкой выдавила Надя.
– Ну, как скажешь, – спокойно произнёс Кирилл и направился в сторону своего подъезда.
Через буквально пятнадцать минут они уже ехали в роскошный ресторан на ранний ужин. Разговор лился легко и непринуждённо. Наде было так хорошо, она чувствовала себя самой собой. Не нужно было играть, что-то из себя изображать и казаться лучше: её принимали такой, какая она есть. Это было очень ценно.
Кирилл, как и обещал, отвёз её домой, его изумило их семейное владение, которое он назвал фазендой. Полночи Надя не могла уснуть, улыбаясь от воспоминаний сегодняшнего дня и удивляясь самой себе, что так легко смогла довериться малознакомому человеку.
На следующий день Кирилл не пришёл в институт. Через день его тоже не было. Надя начала переживать, куда же он пропал. Ира сказала, что до неё дошли слухи о его простуде.
На третий день, поймав себя на мысли, что скучает, решила написать ему СМС. «Ну а что в этом такого», – подумала она про себя.
Сидя с подругой в кафе, быстро придумала текст и без всякого смущения отправила адресату. Ответ не заставил себя долго ждать, и уже через час Кирилл материализовался в том же кафе, где сидела Надя с подругой. Этого она совсем не ожидала. Глаза округлились то ли от радости, то ли от удивления.
– Ты как тут оказался? – не скрывая улыбки, спросила Надя, когда Кирилл двигал стул, чтобы присесть за их стол.
– Ну, ты же сказала, где ты. Вот я и приехал. Кстати, я отпустил твоего водителя – нелегко мне, конечно, это далось, но у него хорошая память на лица, и он решил, что мне можно доверять, – уверенно произнес Кирилл.
– Как?
– Я сам отвезу тебя домой. Что ему там стоять без дела.
Надя была в шоке. В приятном шоке: это был такой рыцарский и взрослый поступок в стиле её брата Андрея.
Так всё и закрутилось. Этот жест положил начало отношениям.
Всё свободное время они проводили вместе. Учились, смеялись, гуляли, смотрели фильмы, катались по ночной Москве, ходили в гости друг к другу. Надя наконец-то познакомилась с его прекрасной и властной мамой, в которую сразу влюбилась. Она тоже приняла Надю и считала, что та идеально подходит на роль жены её сыну. Надя с её происхождением, умом, хорошими манерами и просыпающейся красотой устраивала маму намного больше, чем девочка из периферии, с которой Кирилл крутил роман уже не первый год.
Об этом Надя узнала сильно позже. А пока что Надиному папе приходилось терпеть частые визиты и ночёвки Кирилла в их доме. Он, на удивление, страшно ревновал дочь к этому заносчивому типу, но смирялся. Всей семьей они ходили на антикварные выставки, обеды и прогулки.
Однажды Кирилл вкрадчиво спросил, где Надина мама, и она всё рассказала. Он ответил, что так и думал, точнее даже – чувствовал, и что всегда будет рядом, поддержит. Надя поверила ему, потому что очень хотелось верить. Потом всё начало рассыпаться как карточный домик. Надя не была готова к тому, чтобы Кирилл стал её первым мужчиной. Она очень этого хотела, но не могла, не доверяла пока полностью и оттого боялась. Интуиция – то, что в нас либо развито, либо нет. Проще говоря: мы или слушаем свой внутренний голос, или игнорируем его, потому что многим кажется, что так легче. Надя слушала, слышала и не игнорировала, внутреннее чутьё никогда её не подводило.
Кирилл начал обижать Надю, хамил, грубо разговаривал, забывал важные для неё вещи. Мама Кирилла всегда приходила на помощь, заступалась за Надю и мирила их. Но лучше не становилось.
В какой-то момент он стал открыто ездить к своей бывшей девушке, той самой провинциалке, как выражалась его мама. Самое ужасное, что он и не скрывал свои визиты к ней. Надя была влюблена, верила в то, что всё будет хорошо, терпела и прощала. Для неё самой, конечно, это было очень странно, но осознание того, что это настоящая первая любовь и серьёзные отношения, будто закрывало глаза на очевидность проблемы. Она считала, что они настолько идеально подходят друг другу, что он перебесится, вернётся окончательно, и в будущем они поженятся.
И да, Кирилл всегда приходил обратно. Если Надя была обижена, он обрывал телефон либо приезжал к дому. И даже если она сильно злилась, всё равно всегда прощала его и очень радовалась, что он вернулся к ней. Она оправдывала все его поступки и даже испытывала чувство вины.
Честно говоря, у Кирилла и вправду были сильные чувства к Наде, он был искренен с ней, просто боялся, что всё так серьёзно складывается. Он был не готов в силу характера и молодости, ему хотелось легкости и веселья.
Когда Наде исполнялось восемнадцать лет, папа закатил настоящий праздник для дочери. Вечеринка в стиле двадцатых годов, ребята в костюмах-тройках, девочки в жемчугах и с холодной волной. Гангстерская тематика, лучшие певцы, шампанское и восемьдесят человек гостей.
Надя выглядела шикарно в тот вечер. Никто не мог оторвать взгляда от этой дивы. Чёрное платье в пол с откровенным вырезом, подчёркивающим её роскошную грудь, серый жемчуг, зализанные волосы и красные пухлые губы. Весь праздник она была грустна и глазами выискивала единственного человека, который был важен для неё в этот день, но он опаздывал. Надя нервничала, на ней не было лица, но зато когда он наконец вошёл в зал, все ахнули. Кирилла даже не было видно, потому что впереди него шёл необъятный букет из ста одиннадцати красных роз.
Брат подошёл к Наде и восхищенно произнес:
– Это было очень красиво и эффектно. Он молодец.
Для Нади похвала от брата была очень редким событием, а оттого ещё более ценным. За это Кириллу всё было прощено. Домой они уехали вместе на его роскошном Porsche. Её душа ликовала, это был один из самых счастливых вечеров, перетекающих в ночь, в жизни, который она провела, как тогда казалось, с самым любимым и близким человеком.
В этот же вечер Кирилл пригласил Надю поехать с ним и его компанией друзей кататься на лыжах во Францию. Счастью не было предела. Самое умное решение, которое тогда для себя приняла Надя – это позвать с собой свою подругу Дашу. Та с радостью согласилась, но с условием, что они с Надей будут жить в одном номере.
Преодолев паспортные контроли, границы и длинную поездку до места назначения, компания из двенадцати человек оказалась в настоящей зимней сказке. Деревянные шале, живописный вид и бесконечные горы – вся эта красота предстала перед глазами. То ли от переполнявших эмоций, то ли от кристально чистого воздуха у Нади просто перехватило дыхание. Всё, что она могла делать, это просто ходить и улыбаться с открытым ртом, будто бы ребенок, который попал в сказку. Впрочем, она и думала, что попала в чудесную сказку, которая никогда не закончится.
Первый день они провели вместе в номере у Кирилла, нежась, целуясь и обсуждая их совместные планы на будущее – лучше и быть не могло.
Но сказки не длятся вечно, и соломку везде, к сожалению, не подстелешь. Где-то за поворотом нас всегда ожидают неприятности, тут лишь дело времени или случая. На такой прекрасный второй день катания, не предвещающий ничего плохого, Надя упала самым нелепым образом на ровном траверсе, набрав слишком высокую скорость. Кант лыжи зацепился за рыхлый снег, и она не отстегнулась, нанеся непоправимый ущерб коленным связкам. Встать самостоятельно уже не получилось, хорошо, что часть компании оказалась рядом, и было решено вызвать спасателей.
Доблестный мужчина в синей экипировке погрузил плачущую Надю на носилки и повез по обледенелой красной трассе в ближайший госпиталь. Она никогда не забудет свои ощущения боли и дискомфорта, когда под телом, которым невозможно пошевелить, ощущалась каждая кочка и острые камни, и когда в госпитале её в лыжных ботинках на несколько часов оставили ожидать врача на холодном железном столе, Кирилла рядом не оказалось.