- -
- 100%
- +
Пролог
Никто не помнил, как и когда появилась старый форт-пост, стоявший на единственной дороге, ведущей в «Долину урожая» окруженную горами. До недавнего времени он так и стояла в развалинах, но потом в него пришли монахи пути просвещения. Эти монахи, с помощью местных жителей, восстановили укрепления для зашиты долины. Также построили они «Монастырь последователей Чин-Уа» на горе выше форта. Когда же всё было готово, монахи перекрыли выход из долины. Вся торговля жителей долины, с тех пор шла только через них. Так как долина была обширна и богата монастырь быстро разбогател. Монахам же захотелось большего: в монастырь была привезена сделанная на заказ статуя золотого идола с головой жабы, это и был владыка Чин-Уа. Ему полагалось, приносили дары, пытаясь задобрить. Дары должны были делать все поселения находящиеся в долине. Те, кто добровольно не хотел приносить дары, навлекал на себя гнев владыки Чин-Уа. У прогневившей владыку деревни брали все, что понравилось бы монахам, оставляя только минимум еды на пропитание.
Монастырь принимал в свои последователи всех, кто желал присоединиться. Когда желающих присоединиться добровольно становилось меньше, монахи предлагали денег родителям или старостам деревень, за новых последователей, а иногда люди просто пропадали. Последователей опаивали дурманом, чтобы они были более послушными, затем некоторых оставляли для обслуживания нужд монахов, а некоторых приносили в жертву жабоголовому.
Местные неоднократно предпринимали, попытки освободится. Редкие случаи, когда удавалось разбить силы сборщиков даров, не давали никакого эффекта, так как выход из долины всё равно был перекрыт. Место обитания этих монахов, казалось было идеальным для обороны от кого угодно. Даже если захватят форт, есть сам монастырь, стоящий на склоне горы. Дорога к нему узкая и всего одна. С одно стороны дороги отвесная скала, а с другой обрыв с горной рекой внизу. Стены монастыря высоки и хорошо укреплены, видно было, что на постройке не экономили.
Правда, ничего из выше перечисленного монахов не спасло, когда эти края пожаловал зверь пострашнее, Сёгун Мицуруге Иошинори. Бедственное положение местных было ему не очень интересно, но то, что на его новых землях кто-то кроме него смеет грабить в таких масштабах, оставлять было категорически нельзя. Когда же соглядатаи донесли о золотой статуи, участь монахов владыки Чин-Уа была предрешена.
Монастырь стоял сожжённым уже много лет, как памятник пословицы «Что посеешь, то и пожнешь». Местные свободно входили и выходили из долины через останки форта, плюя в сторону монастыря. Но монастырь не был необитаемым, в нем до сих пор жили три монаха и одна последовательница, привезённая, откуда-то из далека. Сначала её хотели принести в жертву, но передумали, так как не было никого, кто бы мог заняться самыми тяжелыми и грязными работами. Девушка была странной внешности: слишком бледный цвет кожи, слишком большая для человека и не болеющая даже в сильные морозы. Лицо девушки было красиво, но постоянная грусть, тоска и апатия, словно впечатанные в лицо, старили и уродовали её. Да и почти отсутствующая гигиена отбивала последние мысли с ней хоть как то взаимодействовать. К ней буквально брезговали прикасаться, не говоря уже о принесении в жертву или чего то плотского. Единственное что с ней делали, это периодически обливали водой и брили голову, чтобы отбить запах. Кормили скудно и постоянно добавляли дурман в еду чтобы она была послушной. Всё это сильно подрывало её здоровье и из сильной с рослой двадцатилетней девушки она превратилась в какое то подобие зомби, который, не смотря ни на что всё равно выполняет свои обязанности.
– Если бы не тот беловолосый демон с толпой бандитов, мы до сих пор достойно служили владыке, было бы много последователей и тебе бы не приходилось всё делать одной. Работай усердней, сейчас тяжелые времена, из неприкасаемых только ты – с безразличием на лице декларировал человек в белых одеждах – Завтра с рассветом принимайся за уборку, мне и братьям нужны силы для медитаций, помни это великая честь, что тебе доверили служить даже в такой мелочи как уборка. Потом вычисти нужник, а дальше занимайся своими обычными обязанностями. Сейчас уже поздно поэтому иди в хлев, спи и радуйся моей доброте! Помни, завтра с рассветом тебя ждет работа!
Глава 1
История этой девушки началась с того как её ещё младенцем нашли возле горной деревни Джингуа. Это была довольно богатая деревня, которая находилась возле горного перевала, через который проходил торговый путь. Из-за холодов дома были не традиционно восточные, а довольно добротные постройки, выложенные из камня, зачастую служившие многим поколениям жителей деревни. Долина, в которой находилась деревня, была не большой, но позволяла выращивать как урожай, так и скот. У путников и купцов, проходящих через деревню, всегда было желание поесть и выпить, продажей чего и занимались местные.
Нашел младенца кузнец по имени Лао, когда ходил за рудой и нефритом на перевал. Он заметил труп высокой белокурой женщины держащей в руках, какой-то сверток, в нем и была наша героиня. Ребенок был вполне здоров, несмотря на мороз, если конечно не считать белой, совсем не характерной для местных кожи. Лао был простым и довольно суровым мужчиной крепкого телосложения и отцом четверых детей. С начала он решил, что перед ним мальчик, поэтому просто назвал её «Ёси» первым, что пришло в его голову. Женщину он похоронил, выкопав неглубокую могилу и завалив камнями. Надпись на камне, поставленном в изголовье, гласила: «Мать, которая ценой своей жизни спасла дитя». Естественно бросать на произвол судьбы ребёнка Лао не стал и взял с собой в деревню. Про эту находку кузнец рассказал на вечернем совете деревни. Такую новость в деревне сочли дурным знаком и сначала хотели утопить девчонку. Они говорили, что она порождение демонов или какой-то другой нечисти, которой пугали детей, чтобы те не ходили вы горы.
– Мы находимся на дороге через перевал, и вы видели своими глазами другие расы, которых никак не назвать человеком! – взял слово на совете Лао – Коренастые низкие бородачи вас не смущали, когда мы торговали с нами, а они платили золотом.
– Это другое Лао! Эти недомерки, которые звали себя дуэргарами пришли и ушли, а ты хочешь приютить эту погань! – парировал староста.
– Да, это дурной знак! И она привлечёт беду на нашу деревню! – подтвердила бабка Жу.
– Не ты ли сказала старосте, что сына мельника подменила лесавка? – с нажимом сказал Лао – или вы забыли эту историю? Дак я напомню: эта карга сказала что надо его бить, пока лесавке не станет его жалко, и она не подменит его обратно….
– Это ещё здесь причём? – злобно промямлила старуха.
– Двенадцатилетнего парня мужики метелили каждый вечер в течении трех дней! Когда не помогло, ты стала нашёптывать его матери и та облила парня кипятком. – продолжил Лао – и что? Помогло?
– Конечно! Сейчас то, он жив и здоров! – с показной гордостью сказала бабка Жу.
– Да, а шрамы то почему у НЕГО остались? – парировал кузнец Лао.
– Да потому что лесавка также и над ним издевалась! Не понимаешь ничего, кроме своих железок, дак лучше молчи! Может, за умного сойдёшь! – уже почти крича брызгала слюной старуха. – Я тут жизнь прожила, я знаю! Старость уважать надо, мудрость то не всем доступна!
– Вот про мудрость ты права – спокойно сказал староста – Лао прав! Зря я тогда тебя послушал! Я не против чтобы девочка осталась, но кто возьмет её?
Бабку Жу не любили, но открыто противостоять этой старой ведьме, отваживались бы немногие. Вот и сейчас согласиться взять девочку было всё равно что добровольно поссориться с злобной мелочной старухой.
– Видимо никто не хочет брать эту погань – гордо сплюнула старая Жу.
– Тогда, раз я нашел и возьму – с вызовом сказал кузнец Лао – А ты старая знай, при всех говорю: увижу, что подлости задумала этой девчушке или кому-либо из моей семьи лично избавлюсь от тебя. Я всё сказал.
На этом совет закончился, Ёси стала жить в доме кузнеца. Находясь на дороге возле перевала и учитывая полное отсутствие конкурентов, недостатка работы, а следовательно и денег у Лао не было. В семье кузнеца было четыре сына и жена по имени Мэй. Она не очень хорошо отнеслась, что её поставили перед фактом появления приёмной дочери. Хоть Лао помогал не только, принося в дом деньги, а и непосредственно занимаясь хозяйством, появление нового рта значило появление новых обязанностей и следовало бы хотя бы посоветоваться с ней. Лао же наоборот радовался, он давно хотел дочку.
Жизнь шла своим чередом. Ёси росла, быстро перегнав в росте и силе своих братьев. В пятнадцать она не только догнала отца, но и могла самостоятельно переставлять его наковальню. Ела она соответственно и как говорил Лао «Поэтому и не болеет!». Также Лао заметил, что она проводит в кузне больше времени, чем братья. Она крутилась там, именно в то время когда у него в ремонте было, какое либо воинское снаряжение. Доспехи мечи топоры без разницы, ей было интересно всё. К сожалению Лао, подобной тяги не замечалось за её братьями. Хоть Лао и мог выковать или починить почти что угодно, но рассказать, как с этим правильно обращаться он не мог. Пару лет спустя Лао заметил, что размахивания железками стала походить на тренировки воинов, а не на детские игры. Оказалось, что Ёси очень легко запоминала приёмы и удары, которые она, так или иначе видела у проезжающих через деревню воинов, монахов, да и просто трактирных драчунов. У неё было как будто врожденное чутьё, что из показанного реально хорошо действовало на практике, а что было показушным и бесполезным. Естественно всю теорию она старалась попробовать на практике и подопытными становились сначала её братья, а потом и все кто соглашался с ней «потанцевать». Да и от простых деревенских драк она не уходила и постепенно, постоянные ссадины и синяки стали для неё обыденностью. От такой спортивной барышни ухажеры просто шарахались, несмотря на красивое лицо, всегда чистые белокурые волосы и отсутствия вони, что не всегда встречалось в их деревне. Её приёмный отец следил, чтобы дочку уже ставшую для него родной, никто не обидел и не обманул, да и братья были наготове. Отношения в семье были теплые и дружные. Братья в любой ситуации заступались за сестру, хоть она и сама могла без проблем за себя постоять.
Но жизнь не всегда бывает простой, здоровье Лао стало ухудшаться, лекари помогали, но через некоторое время болезнь возвращалась. После очередного похода за рудой Лао принес кусок металла, переливающийся всеми цветами радуги. Думая, что нашел что-то крайне ценное, он утаил это от родных. Рассказать о своей находке пришлось, только когда странная болезнь, мучавшая кузнеца, взялась за всю семью. Слабость, тошнота и головокружение быстро поставили семью в затруднительное положение. После недолгих уговоров Лао согласился избавиться от своей находки, но самостоятельно сделать это не смог бы, так как к тому времени болезнь приковала его к постели.
– Я унесу этот проклятый камень туда, где он и был. Возможно тогда болезнь отступит Отец. – вызвалась Ёси – я единственная из семьи кого болезнь не тронула.
– Даже не думай об этом! – возразил Лао – Я не позволю, чтобы моя единственная дочь шла в это проклятое место!
– Проклятое? – переспросила Мэй – Милый только не говори, что ты полез в ту старую шахту.
– Прости дорогая…– потупился Лао – руду и нефрит стало находить сложно, а там было полно всего…
– Лао, о мой храбрый Лао…– слезы брызнули из глаз Мэй – Там не зря предками поставлены защитные тотемы, ну о чём ты думал!
– О вас…– с гарусной улыбкой сказал Лао – хотел заработать побольше, обеспечить вас пока в силе ещё!
– Отец, зачем нам эти деньги если тебя не будет. – сказал Зэн, старший сын – я схожу с Ёси. Я в отличии от эти слабаков в порядке.
– Весь в отца! Даже не думай об этом, Зэн! – возразила ему мать – Ты тоже болеешь, а твоя храбрость не до чего хорошего не доведёт! Сбегать до ущелья и обратно сможет и одна Ёси!
– Идите вместе, дети – вынес вердикт Лао – Камень понесёт Ёси, а ты Зэн, береги сестру.
– Головой за неё отвечу отец! – радостно согласился Зэн – Вернется в целости и сохранности!
Мэй приняла это решение, хоть и была крайне недовольной. Она привыкла полагаться на решения мужа, которые в подавляющем большинстве случаев были верными, поддержала его и на этот раз. Собрав немного провизии им в дорогу, она проводила их до калитки. Мэй стояла и смотрела как сын уходит в ущелье, сердце чуяло беду.
Проходя по деревне брат с сестрой заметили старуху Жу пристально следящую за ними. Время было еще до петухов и Зэн воспользовавшись тем что его видит только сестра, спросил у Жу:
– Бабушка Жу, а вы знаете как тигр рычит? – не дожидаясь её ответа снял штаны выставив зад в её сторону и пёрнул так что с ближайших домов улетели испуганные птицы. – Вот так!
– Не обосрись тигр! – с трудом пересиливая смех выдавила Ёси.
– Все расскажу старосте! Уж он вам жопы то надерёт! Ишь чё удумали! Чтоб вас ущелье забрало! Тьфу! – взбешенная таким «представлением» бесновалась старуха.
Ребята поспешили убраться, пока их никто не застал за их шалостями.
Дорога была хорошей, идти по ней было просто. Погода была солнечной и теплой. Ребята болтая о том о сем незаметно зашли в ущелье. В такое время в нем было никого не встретить, так как они было слишком узким и неудобным, чтобы в нем заночевать. Да и слухи о странностях, происходящих по ночам на перевале, ходили. Ночевали караванщики либо в деревне, либо на другой стороне перевала всегда преодолевая его за один раз и в светлое время суток. Ёси и Зэн не раз были в ущелье и знали про старую или если точнее древнюю шахту. В деревне среди молодёжи существовало негласное испытание, которое проверяло, насколько крепки нервы. Заключалось оно как раз в походе в старую шахту. Пока испытуемый заходил внутрь, остальные ждали его на входе, обязательно не заслоняя солнечный свет. Вход представлял собой широкий туннель полого уходящий вниз. Через сто шагов была развилка, с каменным указателем на неизвестном языке, как раз до него и нужно было добраться в этом испытании. Коснувшись бежать назад словно за тобой гонятся. Сквозняки в шахте создавали поистине жуткие звуки, что определённо добавляло мурашек тем, кто ожидал сверху и адреналина испытуемому. Отказаться от испытания не считалось позорным, так как на насмешку можно было получить в ответ «Смелый? Сходи сам тогда!». Для девочек было смелым уже постоять у входа, не говоря уже о спуске. Ёси спускалась дважды и второй раз даже зашла в одно из ответвлений. Конечно, ей было страшно так что коленки тряслись, но не подав виду она вышла всем видом показав что это для неё не испытание, а фигня! Благо сарафан был объемным и хорошо скрывал дрожь. После этого прозвище «Девка с яйцами» закрепилось за ней на несколько лет.
Вот уже и ответвление от главной дороги, рядом с которым была безымянная могила. На ней всё ещё была видна надпись «Мать, которая ценой своей жизни спасла дитя». Лао так и не рассказал Ёси, чья это могила, но она как будто шестым чувством ощущала. Проходя возле нее, она испытывала чувство уважения и некоторой тоски, хот и сама не могла объяснить почему.
Вход в шахту напоминал пасть неведомого каменного чудовища, интуиция буквально орала, что туда соваться верх идиотизма.
– У тебя тоже чувство что…
– Соваться туда не стоит? – договорила за брата Ёси.
– Да. Мы много раз тут были, но сейчас как будто что-то изменилось. Может кинем камень отсюда? Он ведь вернется в шахту и на этом всё, верно?
– А если не сработает и болезнь не отступит? Придется снова идти сюда, искать камень и нести уже туда, где взял его отец. – парировала Ёси – Давай сразу сделаем всё как надо чтобы не пришлось возвращаться.
– Да… ты права… ты умная и станешь хорошей женой, повезёт же кому то кто станет твоим мужем.
– Чё?! Это ты к чему Зэн?
– Да так…забудь, пойдем уже, не хочу торчать тут весь день. – быстро перевел тему и зашагал вперед Зэн.
Дойдя до развилки, они услышали вой.
– Слышала?
– Да, это просто сквозняк. Где то в шахте есть другой выход вот и гуляет ветер.
– Знаю! – огрызнулся Зэн – Где там сказал отец, он взял камень?
– От развилки направо около ста метров, потом налево дойти до грота с обрывом и возле него направо там он его и нашел.
– Тогда пойдем, только не шуми, отец сказал что нельзя, может потолок обрушиться – доставая масленые фонари, напомнил Зэн.
Тоннель был довольно широким, чтобы не только Зэн, но и Ёси могла идти полный рост. Свет фонарей был тусклым, его едва хватало, чтобы осветить пару метров. Стены шахты были ровными и хорошо укрепленными, видимо те кто делал эти тоннели знали своё дело.
– Интересно, что здесь, когда то было? – шепотом спросила Ёси.
– Вообще не интересно! – также шепотом ответил Зэн – давай доберемся быстрей, сделаем дело и ноги отсюда.
Пройдя до второй развилки, они повернули налево и также без приключений дошли до грота. В дальнем конце грота был обрыв, про который и говорил Лао. Подойдя ближе, Ёси глянула вниз, но ничего кроме темноты не увидела.
– Ёси нам туда! Отойди от края!
– А…ага иду.
Пройдя дальше по своему маршруту они увидели то что искали. Тупик в котором была куча таких же камней и буквально одна из стен состояла из этого разноцветного камня. Недолго думая они аккуратно положили камень к остальным и двинулись в обратный путь. Проходя по гроту свет фонаря, выхватил что-то белое прямо возле прохода. Подойдя ближе и осветив это, они увидели скелет в ветхой одежде. Их аж парализовало, каким-то животным страхом. Выйти из оцепенения Ёси помогли руки брата, который от испуга как кошка на дерево попытался забраться на сестру.
– Зэн б*ять! Ты что творишь, извращенец!
– А…ой…извини, я как то…
– Успокойся, это просто скелет! Они не кусаются!
– Но его же не было когда мы приходили! – не сдавался Зэн.
– Может мы его просто не заметили. Тут же темень как ночью под кроватью!
– Наверно…пойдем быстрей отсюда!
Вот грот с обрывом остался позади, вот развилка и сейчас бы должна показаться та первая развилка с каменным указателем, но нет.
– Тупик. – констатировала Ёси.
– Нет, нет! Тут должен быть проход мы точно не отклонились от маршрута!
– А что это за узоры на стенах? – прищурилась Ёси.
Подойдя поближе свет фонаря, высветил картину, от которой оба чуть не опустошили желудки. В канавках, которые образовывали странный узор то и дело попадались вырванные с корнем ногти. Все стены были буквально испещрены этими жуткими следами всевозможных размеров: от больших соответствующих мужской руке и до маленьких как у ребенка. Видимо кто-то не жалея своих рук пытался прорваться через эту преграду, но очевидно их попытки были тщетны. Кое где были и следы какого то инструмента, но результат был тем же.
– Чё за нахер тут творится?! – почти хором сказали наши герои, едва отдышавшись, после пары минут бессвязных криков и матюгов.
– Может мы просто не туда свернули, вот и наткнулись на эту жуть – предположила Ёси.
– В любом случаи добавлять тут узоры у меня нет желания. Пошли отсюда попробуем снова от грота. – скомандовал Зэн и Ёси полностью согласилась с братом.
Вернувшись в грот они увидели не только уже знакомый им скелет но и целый ряд скелетов и полуразложившихся трупов сидевших возле стены грота.
– Чёт всё хуже и хуже…– констатировала Ёси.
– Не отчаивайся, у нас есть еда вода и масло для фонарей, мы выберемся! – как то пискляво ободрил сестру, Зэн.
Следующие несколько часов были потрачены на исследование других ответвлений в шахте. Всё безуспешно, куда бы они ни ходили и куда бы ни поворачивали, везде натыкались на тупики или выходили в это грот с обрывом.
На очередном привале Зэн выдал:
– Ёси… хочу чтобы ты знала… я ведь хотел сделать тебе предложение чтобы ты стала моей женой.
– Ты е*анулся? – Ёси чуть не уронила бутерброд, который жевала.
– Ну зачем ты так…
– Ну охиреть блин, чё мне еще сказать? Мы с тобой вместе выросли, вместе из одной тарелки ели! А ты мне такое выдал!
– Ты ведь видишь ситуация сложная не знаю даже выберемся мы или нет. Вот я и решил сказать чтобы ты знала…
– Прекрасно! Легче стало? А мне что делать с информацией, что меня хочет брат трахнуть?
– Да не злись ты! И чего сразу трахнуть то? Поженились бы всё честь по чести…
– Молчи! Лучше молчи про это и никогда не упоминай больше!
– Ладно. Я тебя понял. Заткнись уже и так тошно.
Ёси просто распирало от злости и чтобы как то сбросить напряжение, не сорвавшись на брата, она решила осмотреть мертвецов. Тут сидели, как люди в таких же одеждах как носили в их деревне, так и несколько в чем-то напоминающем кожаные доспехи. Её внимание привлек один скелет маленького роста в металлической броне, от которой кроме самых крупных пластин ничего и не осталось. У него была сумка со свертком, в котором была книга. При детальном изучении стало понятно, что это путевые заметки, большинство из которых были на неизвестном для Ёси языке, кроме последней записи. Эта запись была на всеобщем, но была смазана и читалась плохо.
Пишу эту записку на случай если не смогу выбраться. Если ты читаешь эту записку, то я уже мертв. Эта западня появляется примерно раз в год на один день или на несколько часов ……… необходимы исследования, но похоже……. влияет на слабый разум, высвобождая тайные желания …….. в этой шахте я провел …… сопротивляться можно…… хотя бы помогу выбраться тебе……есть несколько пунктов:
Первое, если ты здесь один тебе не выбраться….. никаких шансов……
Второе, пытаться пройти……бесполезно, я …….около года, но никаких результатов.
Третье и главное, чтобы преодолеть ……нужна жертва, любое живое….. обязательно разумное, с птицами в клетке не сработало. Жертва приносится путём сброса в обрыв этого……после чего его скелет окажется у стенки…… и остальные. Остальная группа должна двинуться немедленно…… время действия неизвестно……
Надеюсь, ты будешь более удачлив чем…….да упокоюсь я в камне!
Гнетущую тишину прервал Зэн:
– Раз уж ты не будешь моей…– прошептал он.
– Что ты…– договорить Ёси не дал сильный удар в лицо. Удар разбил нос и оба глаза стали быстро заплывать. Будь на её месте менее крепкая девушка, она, скорее всего, потеряла бы сознание или хотя бы упала в шоковом состоянии. Ёси перекатившись назад, встала на ноги, с изумлением и непониманием всмотревшись в лицо брата.
– Зэн…братишка…ты что…– не веря в происходящее, сказала Ёси.
– Да что ты за тварь то такая! – сжимая в раках ржавую лопату, безумно прорычал Зэн – Мы тебя приютили, мы тебя кормили, а вот так ты нам отплатила! Я знаю, что ты трахалась с приезжими, за каждый показанный ими приём! А я для тебя всё делал и ты мне так?!
– Ты с ума сошел!? Что за бред ты несешь!? – Ёси не хотела верить в такое предательство её брата – Тебе шахта мозги затуманила! Есть выход и без жертвы, просто нужно его найти!
– Ты мне должна, сука ты тупая! – не слушал её Зэн – Ты должна делать то, что я говорю! Говорю раздвинуть, ноги раздвинешь, говорю принести себя в жертву, чтобы я выжил, принесешь. А откажешься, силой заставлю!
Каждое слово было не хуже того подлого удара лопатой. Сказать, что Ёси стало паршиво, было бы большим приуменьшением. С этими дрянными словами и безумием в глазах, брат бросился на сестру, намереваясь либо сбросить её в обрыв либо избить лопатой, а потом сбросить. Тело Ёси сработало быстрей, чем разум. Зэн с разбега намеревался ударить лопатой как дубиной, но Ёси перехватив лопату в момент замаха, уперлась в ногой в живот Зэна и падая по инерцией назад, Ёси отправила брата в полет вместе с лопатой. Несколько секунд понадобилось Еси, чтобы перебороть боль и подняться на ноги. Обороняться было уже не от кого, шахта снова была безмолвна и темна, как и прежде. Зэн так яростно желавший сбросить её в обрыв сам отправился в эту бездну. Не медля не секунды, девушка бросилась в сторону выхода, а вернее пошла, еле переставляя ноги и держась за стенку. Голова раскалывалась, её мутило, ноги подкашивались. Собрав всю волю Ёси медленно, но верно шла, не давая сознанию ускользнуть во тьму. Вот и вторая развилка, за поворотом либо стена со следами ногтей, либо спасение. Повернув, она выдохнула от облегчения, жуткой стены не было, а вдалеке виднелся едва различимый свет. Шахта была чесана, принеси в жертву одного, чтобы спасся другой.
Ёси вышла из пещеры под проливной дождь и тут же села. Силы оставляли её, хоть и видимых повреждений, кроме синяков да ссадин, она не заметила но видимо тот удар лопатой не прошел бесследно. Но она должна была вернуться, оставаться на перевале в дождь было самоубийством. При сильном ливне потоки грязи и камней выливались из ущелья подобно небольшой реке. И она пошла.