«Колыбельная ветра»

Глава V.

Лондон, Сохо.

Сентябрь, 1895.

Джеймс вернулся в Сохо вечером, после того как пообедал в пансионате миссис Томас, сменил рубашку и прихватил револьвер. Он не хотел пересекаться с клиенткой, пока не узнает хоть что-то, стоящее отчета, поэтому прибыл к пансионату на Брювер-стрит поздно: его карманные часы на цепочке показывали шесть пятнадцать пополудни. В это время Элизабет наверняка покинула свою комнату и отправилась на выступление в какой-нибудь мюзик-холл или театр. Джеймс был бы рад увидеть ее за работой, но пока, как он считал, не имел права отвлекаться дела, коим был с ней связан.

Покинув кэб, он оглядел фасад кирпичного здания пансионата, подметив, что уют заведения был заметен даже снаружи. Окна были чистыми, за занавесками лился мягкий свет, а дымоходы над крышей густо курились, указывая на то, что владельцы не жалели угля на обогрев.

Оглядев улицу, Джеймс увидел паб напротив и решил наведаться туда. В этот час в него уже постепенно набивалась разношерстная толпа; у двери курили несколько мужчин, по виду работяг, недавно сдавших смену и заскочивших в паб перед тем, как вернуться к семьям. Вывеска изображала вырезанный из дерева велосипед с большим передним колесом, а название паба, ожидаемо, «Пенни-Фартинг»15, располагалось прямо под ним.

Ступив за порог, детектив оказался в просторном зале, оформленном темным деревом. За столиками тут и там сидели посетители, в основном мужчины. Некоторые ели, другие курили трубки или сигары. Запах жареного мяса, картофеля и хлеба смешивался с ароматами табака и пива, отчего у Маккензи потекли слюнки. Он направился прямиком к стойке, где из-за длинных латунных кранов для розлива выглядывала фигура бармена в рубашке с закатанными рукавами и фартуке. Подойдя к стойке, за которой уже выстроился ряд из молодых джентльменов, скорее всего, студентов, Джеймс заказал пинту биттера и закурил в ожидании своей очереди.

– Никогда не видел вас раньше, мистер, – улыбнулся молодой усатый бармен, ставя перед Маккензи стеклянную кружку с золотистым напитком. – Зашли к нам по случайности?

Джеймс кивнул и ответил вежливой улыбкой.

– По правде, я еще на работе, – признался он и протянул бармену визитку. – В пансионате напротив проживает моя клиентка. Я сразу перейду к делу, дабы не занимать ваше время. Вы слышали что-нибудь о похищенной девочке? Она пропала более трех недель назад, оставшись с наемной няней, когда ее мать ушла на работу.

Бармен внимательно изучил визитку Маккензи и кивнул.

– Дочь той актрисы, мисс Стоун? Да, сэр, я слышал об этом инциденте. Я уже рассказывал полицейским, к сожалению, ни я, ни кто-то из моих коллег не видел той няни, покидающей пансионат, хотя у нас здесь большие окна, и мы стараемся подмечать, что происходит на той стороне улицы. Но, как вы понимаете, увидеть все невозможно. Вечером сюда обычно набивается много народу, мы едва успеваем обслуживать посетителей…

– Я понимаю, – кивнул Джеймс, стряхивая пепел с сигареты в пепельницу. – Что вы скажете о работе полиции? Они прочесали округу, разговаривали с людьми?

– Конечно, мистер Маккензи. Бобби16 шастали здесь целую неделю, опрашивали даже случайных прохожих. Меня допрашивали четыре раза! Хотел бы я поделиться чем-то полезным… Мне жаль ту женщину, никто не заслуживает столкнуться с подобным.

– Верно, – согласился детектив и погасил окурок, – это пиво для вас. В качестве благодарности.

Бармен улыбнулся и кивнул. Когда Маккензи расплатился и был готов отойти от стойки, глаза собеседника забегали из стороны в сторону.

– Послушайте, мистер Маккензи, есть кое-что…

Джеймс замер и вновь обратил взгляд на молодого человека.

Бармен взял кружку и сделал небольшой вежливый глоток, после чего поставил напиток под стойку, вероятно, намереваясь насладиться им после закрытия.

– Помимо вас и бобби сюда заходили еще люди. Они тоже интересовались этой мисс Стоун и ее девочкой.

– Правда?

– Да, сэр, – он понизил голос, – я не разговаривал с ними, они говорили с владельцем паба, мистером Дженкинсом, а он уже задавал вопросы мне. Но я видел их. И я вам вот что скажу, эти ребята не были полицейскими или детективами, как вы.

– Кем же они были?

Бармен пожал плечами.

– Не хочу судить людей по одежке, но эти двое выглядели и вели себя как бандиты, ну знаете, потертые неглаженые костюмы, развязные манеры, громкие голоса…

Он опять огляделся и, увидев, что кто-то подзывает его с другого конца стойки, махнул посетителю рукой.

– Что ж, мистер Маккензи, это все, чем я могу помочь. Удачи в поисках! Надеюсь, девочка найдется. Будьте осторожны с этими парнями. И прошу вас, не говорите об этом с мистером Дженкинсом! Если он узнает, что я проболтался, скорее всего меня уволят. Он велел мне держать язык за зубами.

– Будьте покойны на этот счет.

Джеймс оставил бармену несколько пенни на чай и вышел на воздух. Рука вновь потянулась к карману пальто за портсигаром и спичками. Новая информация заинтриговала его настолько, что ему страшно захотелось закурить. Он глубоко вдохнул едкий дым, запрокинул голову и выпустил его через ноздри.

На улице начинало смеркаться, воздух стал холодным. Джеймс задумчиво оглядывал двустворчатую дверь пансионата напротив, представляя, как Эдит Тейлор выходит, держа маленькую Анну за руку и спешно покидает улицу. Куда она могла направиться? На ближайшую железнодорожную станцию? И почему, черт возьми, Анной интересовались бандиты? Быть может, отчаявшаяся в край Элизабет наняла еще кого-то, помимо него и Уинслоу? Или это приятели Уинслоу наводили справки после того, как он играл с ними в карты? Джеймс бросил окурок и придавил его подошвой.

Дождавшись, пока дорогу переедет повозка, груженная ящиками и запряженная двумя тощими лошадьми, Джеймс перешел на другую сторону и толкнул дверь пансионата. Он оказался в просторном холле с вешалкой и тахтой у стены. За стойкой никого не было. Протерев подошвы ботинок о коврик, детектив подошел к стойке и позвонил в колокольчик. Из-за приоткрытой двери, очевидно, ведущей в столовую при пансионате, слышались голоса и звон посуды. Наверняка в это время постояльцам подавали ужин. Маккензи дольше и настойчивее позвонил в колокол и, через время, из-за двери высунулась голова молодой горничной в чепце.

– О, простите, сэр, сейчас я позову управляющую, миссис Брайант. Она немного занята с ужином.

– Нет нужды, милая, я не собираюсь вселяться. Мне нужно поговорить именно с тобой.

Горничная показалась из-за двери в полный рост. Это была худенькая девушка в темно-коричневом платье и опрятном белом фартуке, отделанном кружевами по краям. Сцепив ладони и наклонив голову, она предстала перед Маккензи, потупив взгляд, будто боясь смотреть на него.

– Меня зовут Джеймс Маккензи, я частный детектив и занимаюсь делом пропавшей девочки, которую выкрали из этого пансионата около месяца назад. Мою клиентку зовут мисс Элизабет Стоун. Ты знаешь ее?

Горничная изменилась в лице и сделала шаг назад.

– Простите, сэр, я лучше позову миссис Брайант…

Маккензи успел мягко взять девушку за запястье и удержать в холле.

– Не нужно ее звать, я не займу много времени, но ты можешь заработать небольшую прибавку к жалованию, если расскажешь, что тут, черт возьми, происходит!

От его прикосновения девушка вздрогнула, и Маккензи, прежде чем отпустить ее руку, достал из кармана полпенни и вложил монетку в ее ладонь.

– Не бойся, милая, я не один из тех бандитов, что приходили ранее, и я не полицейский. Я работаю на мисс Стоун, она живет здесь. Верно?

Горничная обернулась за спину, затем взглянула на монету в руке и быстро положила ее в карман фартука.

– Если вы говорите о той актрисе, что выступает в театре, ее здесь больше нет. Она съехала сегодня утром.

Маккензи подался вперед, стараясь не показывать удивления.

– Ты уверена? Мисс Элизабет Стоун, та самая женщина, чью дочь похитила няня, съехала?

Девушка кивнула, продолжая стоять перед детективом по струнке и смотреть в пол. Похоже, здесь с ней не очень хорошо обращались.

– Я уверена, сэр, потому что я убирала ее комнату, после того как тот джентльмен перенес ее чемоданы в экипаж. Вы можете уточнить это у миссис Брайант, хотя она редко делится чем-то, что касается гостей, сэр. Мне не поздоровится, если она узнает, что я рассказала что-то вам. Она считает, это портит репутацию заведения.

– Понимаю, милая, но расскажи мне, что это был за джентльмен? Как он выглядел?

– Молодой джентльмен, сэр, – горничная повела плечами. – Кажется, он был агентом мисс Стоун, но я не знаю, как его зовут. Он появлялся редко, хорошо одевался, прилично себя вел.

Она вновь обернулась.

– Мне уже пора идти, сэр! Извините, это все, что я знаю.

– Да, конечно, ступай. И спасибо информацию. Я найду мисс Стоун по-другому адресу.

Когда она удалилась, Маккензи с минуту стоял в холле, слушая, как за дверью гремят тарелками, и потирая щетину на подбородке. Тихо и не по-джентельменски выругавшись, он вышел на холодный воздух, достал портсигар и спички, зажег очередную сигарету и затянулся. У входа в паб напротив собралось еще больше людей, становилось шумно.

Почему Элизабет съехала в такой спешке и намеревалась ли она известить его о смене адреса? Пришлет ли она телеграмму или сама объявится в его конторе, как вчера вечером? Опустив руку в карман пальто, чтобы нащупать рукоять револьвера, Джеймс наткнулся на помятый лист бумаги и вытащил его наружу. В свете фонаря он вновь прочел афишу театра «Лирик». Значит, Элизабет будет выступать там через неделю. Что же, если она не объявится, то ему придется наведаться в этот театр.

Вдыхая сигаретный дым и размышляя, детектив обошел здание. Узкий проулок вывел его к черному ходу – железной двери, запертой изнутри. Выбросив окурок, Маккензи тем же путем вернулся к парадной пансионата. Ему предстоял разговор с миссис Брайант.

***

– Я не обсуждаю личные дела постояльцев с кем бы то ни было, сэр, – миссис Брайант с нескрываемым раздражением стучала пальцами по стойке, глядя на Джеймса поверх очков, словно строгая гувернантка, отчитывающая капризного ученика. – Если мисс Стоун решила съехать, это ее полное право, и я не обязана докладывать вам о причинах, о которых я и сама могу только догадываться. Эта молодая леди переживает утрату дочери, возможно, ей захотелось сменить обстановку.

Миссис Агата Брайант оказалась высокой женщиной в строгом черном платье. Ее тронутые сединой каштановые волосы были собраны в пучок, открывая высокий лоб с сеткой морщин. Единственное украшение – серебряная брошь с жемчужиной – скромно мерцала в свете ламп на фоне темной ткани у ворота.

– Я веду расследование, миссис Брайант, – Маккензи с невозмутимым видом достал бумажник, извлек из него расписку и положил на стойку. – Этот документ подписан мисс Стоун вчера вечером. Как видите, здесь ее подпись, вы можете сравнить ее с подписью в книге регистрации. Это моя расписка о предоставлении сыскных услуг взамен на первоначальный гонорар в размере десяти фунтов.

Женщина взяла документ, поднесла его к глазам и чуть приподняла очки за оправу.

– Она наняла меня для поиска дочери, так как полиции не удалось найти никакой информации о девочке или няне, похитившей ее. Мисс Стоун также нанимала другого моего коллегу, имя которого я не хочу называть, исходя из этических соображений, но скажу, что он также не добился особых результатов.

Управляющая достала из-под стойки регистрационную книгу и принялась листать ее, пока не нашла нужную запись. Затем она внимательно сравнила каждый завиточек в подписи Элизабет, что стояла в расписке с ее же подписью в книге.

– Действительно, это подпись мисс Стоун, – она отодвинула расписку и убрала книгу обратно под стойку. – Так почему вы считаете, что вам удастся добиться большего, чем полиции или вашему коллеге?

Джеймс пожал широкими плечами.

– Я не могу быть уверен в этом, но, по крайней мере, приложу больше усилий для поиска девочки, чем это сделали полицейские. Полиции зачастую не хватает времени, а я сейчас веду только дело мисс Стоун, потому смогу отдать все время и силы.

Миссис Брайант хмыкнула, оценивающе оглядев мужчину. Потом все же вздохнула и сдалась.

– Хорошо, спрашивайте, мистер детектив. Что вас интересует?

Джеймс с улыбкой кивнул в знак благодарности.

– Вы помните вечер похищения? Если не ошибаюсь, это случилось десятого августа?

Женщина кивнула с задумчивым взглядом.

– Да, сэр, это было десятого августа, в субботу. Ничем не примечательный день, – она пожала плечами, – было много гостей, люди сновали туда-сюда, я едва поспевала следить за кухней и приглядывать за работой горничных в комнатах. Поэтому, если даже эта Эдит Тейлор действительно заходила сюда, ни я, ни кто-то из обслуги ее не заметил. Так я и поведала полиции.

– Но ведь у вас есть книга регистрации, – напомнил Маккензи. – Разве кто-то мог проникнуть внутрь, не зарегистрировавшись?

Миссис Брайант поморщилась от недовольства.

– Эта система введена недавно и пока еще не работает идеально. Ибо некоторые из новеньких не справляются с работой, случаются часы, когда за стойкой никого нет, поскольку мне приходится отлучаться, дабы все проконтролировать. Тогда желающие вселиться собираются в холле толпой и ждут очереди. Большинство горничных не умеют читать и писать, поэтому меня здесь заменить некому, а наш сторож мистер Бигль порой выполняет обязанности дворника и растопщика, так что и он, скорее всего, отсутствовал. Эта фальшивая нянька могла проникнуть сюда и выйти с девочкой незамеченной.

– Вы уверены, миссис Брайант, что никто из постояльцев не обратил внимания на молодую женщину с ребенком? Да и как Тейлор могла приступить к работе, не зарегистрировавшись? Ведь, насколько я понял из разговора с мисс Стоун, они с этой молодой няней обедали в кафе недалеко от пансионата, а после, когда мисс Стоун ушла, мисс Тейлор пришла в пансионат спустя некоторое время.

– Как я сказала, у нас много работы. Многие снимают жилье на короткий срок, потому лица постоянно меняются, мистер детектив. Мисс Элизабет конечно же предупреждала, что придет няня, и она заранее попросила эту молодую леди дождаться меня в холле и записаться, но, видимо, та намеренно прошмыгнула мимо регистрации, дабы не оставлять следов.

Джеймс понимающе кивнул. Такое поведение злоумышленницы было вполне объяснимым.

– Хорошо, миссис Брайант, – он подождал, пока группа постояльцев покинет холл. – Что вы думаете о работе полиции? Как вам показалось, они действовали профессионально и были заинтересованы в раскрытии дела или работали спустя рукава?

Женщина тяжело вздохнула и, сняв очки, потерла усталые глаза.

– Мисс Элизабет показалось, что полиция не приложила достаточно усилий и относилась к ее делу предвзято, но мне думается, что на такое мнение ее толкнуло отчаяние. Инспектор и констебли перешерстили всю округу, беседовали с кучей народу, кто мог хотя бы мельком узреть эту женщину с ребенком. Но тут много женщин с маленькими детьми, сэр. Даже портрет Тейлор не помог найти ее. Я думаю, она уже далеко от Лондона, как и бедная Анна.

Водрузив очки обратно на кончик носа, управляющая подняла брови и воззрилась на Маккензи в ожидании следующего вопроса.

– Хорошо, – Маккензи понизил голос, – а теперь расскажите мне про тех бандитов, что приходили в ваше заведение и задавали вопросы о мисс Стоун. Они приходили до или после того, как Элизабет съехала?

Зрачки женщины забегали из стороны в сторону, а затем она нахмурилась и с негодованием воззрилась на детектива.

– Откуда вам известно…

– Не от кого-то из ваших работников, миссис Брайант, – заверил Джеймс. – Мне рассказали об этом внимательные завсегдатаи из заведения напротив. Эти ребята приходили в паб, но я уверен, что первым делом они захаживали именно сюда.

– Да, двое мужчин действительно приходили сегодня в полдень, – миссис Брайант оперлась на стойку и чуть склонила голову, делая вид, что проверяет записи в журнале.

– Чего же они хотели?

– Они спрашивали, куда отправилась мисс Элизабет. Я ответила, что мои постояльцы не отчитываются передо мной, когда меняют место пребывания. Мисс Стоун съехала еще до рассвета. За ней приехал экипаж с молодым джентльменом. Насколько я поняла, он из театра, но я не знаю его имени, он не представлялся и не проходил дальше холла. Мистер Бигль и этот джентльмен помогли перенести мисс Элизабет ее чемоданы, и она очень быстро покинула это место. Думаю, она спешила.

– Как выглядел мужчина, с которым уехала Элизабет?

– Хорошо одетый, статный, с коротко остриженными светлыми волосами. Но вид у него был немного усталый, знаете, бледность, круги под глазами и щетина на лице… почти как у вас.

Маккензи кивнул и задумчиво пожевал губами, а миссис Брайант продолжала:

– Он был вежлив и, как мне показалось, образован. Он заплатил за неудобства, вызванные неожиданным отъездом Элизабет и сказал, что позаботится о своей работнице. Потому я решила, что, должно быть, это был ее агент из театра. Я слышала, что Элизабет называла сего молодого человека Томасом.

– Вы сообщили то же самое тем головорезам, что приходили справляться об Элизабет?

Управляющая покачала головой.

– Нет. Хотя они и пытались рядиться джентльменами и представились сыщиками Скотланд-Ярда17, их облик и манеры не оставляли сомнений, что они отнюдь не джентльмены. Я заметила на руках одного наколки, горло второго было покрыто шрамом, как у висельника. Он пытался скрывать его под воротником рубахи, но это удавалось ему с переменным успехом.

– О чем еще они спрашивали?

– Они спрашивали об Эдит Тейлор. Как она выглядела, не возвращалась ли сюда, видел ли ее кто-то из прислуги. Спрашивали про Анну, про то, как долго Элизабет с дочерью проживали здесь и в какой комнате селились. Потом они поднялись и осмотрели комнату. Тогда еще в ней не было новых постояльцев, и одна из горничных как раз прибиралась, посему я позволила им войти.

– Могу ли я осмотреть комнату?

– Исключено! В нее уже заселились новые жильцы, и я не хочу, чтобы их беспокоили! – управляющая с раздражением ударила ладонью по стойке. – Послушайте, мистер детектив, я понимаю, что пропажа девочки – дело серьезное. Но мой пансионат и так потерпел достаточные убытки из-за всего этого! Многие жильцы съехали, потому что устали от постоянного присутствия полиции, всевозможных обысков, опросов и наблюдений.

– Я все понимаю, миссис Брайант. Прошу у вас прощения за беспокойство.

Женщина кивнула, черты ее лица смягчились.

– Желаю вам удачи, сэр, – сказала она. – Я не очень близко знала мисс Стоун, но поверьте, я знаю, что такое потерять ребенка! Ей пришлось нелегко. Надеюсь, вам удастся пролить свет на эту трагедию. Никто не заслуживает такого… Никто.

Маккензи кивнул, попрощался с управляющей и вышел на оживленную улицу. Он сразу поймал кэб и поехал в контору. Пока повозка тряслась по проплывающим мимо улицам, в этот час забитым всевозможным транспортом, от маленьких кэбов до роскошных карет и груженных товарами телег, устраивающих заторы на мостах, ему удалось вздремнуть. Добравшись в Уайтчепел и поблагодарив извозчика, он расплатился, посмотрел на часы, показывающие четверть девятого, и медленно побрел по скудно освещенным улицам к конторе, обдумывая дело и куря сигарету.

В целом, он посчитал первый день плодотворным. Не то чтобы он раскрыл какие-то факты, но ему удалось создать общую картину и узнать некоторые подробности, которые ему не сообщила Элизабет. Единственное, что отдавалась в его груди неким постукивающим чувством тревоги, это ее неожиданный отъезд из пансионата. Он понимал, что спешка наверняка была вынужденной. Быть может, она заметила, что за ней следят. Но кому нужно было следить за женщиной, потерявшей ребенка? Возможно, Уинслоу недооценил степень участия банд в этом деле. Возможно, именно они похитили Анну, а теперь пытались запугать ее мать, чтобы она не продолжала поиски.

Но что было в этой девочке такого особенного, что заставило бандитов похитить именно ее?

Маккензи достал ключ и хотел открыть дверь конторы, но заметил, что она уже приоткрыта. Пробубнив ругательство, он прислонил трость к стене и достал коробок спичек. Чиркнув концом спички, Джеймс прикрыл огонек ладонью и осмотрел грубо взломанный замок. Это была не тонкая работа искусного взломщика, использующего инструменты – дверь протаранили чем-то тяжелым, едва не выбив замок из гнезда и откромсав часть деревянной панели.