Семейные тайны. 12 книга. Батыр Архат

Азам, обуянный яростью, обрушил на Олега град ударов. Кулак врезался в живот, а следом посыпались удары ногами. Олег дико закричал, но, собрав последние силы, нанес ответный удар по ногам Азама. Тот, потеряв равновесие, рухнул на землю, взвизгнул от неожиданности, вскочил и выхватил пистолет из кобуры

Олег, сплевывая кровь, с трудом приподнялся и испепелил Азама взглядом, полным ненависти.– Давай, стреляй! – прохрипел он, вызывающе глядя в глаза. – Трус!

Азама затрясло от ярости. Кровь прилила к лицу, в глазах плескалась ненависть, смешанная с животным страхом. Он не привык к такому неповиновению, тем более – к открытому вызову. Палец судорожно дернулся на спусковом крючке.– Ты… ты пожалеешь! – прорычал он, он ненавидел Олега. Еще минуту назад Олег практически сломался, но Азам был во власти садистического удовольствия и не услышал. А мог бы и воспользоваться. А сейчас, глядя в горящие ненавистью глаза Олега, его охватила паника.

Парень усмехнулся, сплюнув кровь на грязный пол.– Что, зассал? – прохрипел он. – Думал, я буду молить о пощаде? Сломаюсь? Ошибся, ублюдок.– Азам, окончательно потеряв контроль, взревел и выстрелил. Пуля порвала мочку уха. Олег даже не вздрогнул. Он продолжал прожигать Азама взглядом,– промахнулся, трус? – Прошипел он. – Давай, попробуй ещё раз.

За дверью раздались встревоженные голоса. Азама это словно отрезвило.– Всё в порядке! – крикнул он в ответ и вдруг ухмыльнулся. – Мы ещё вернемся к этому разговору, и ты узнаешь много нового, обещаю. А сейчас…

Он обрушил сокрушительный удар ногой в лицо Олега. Тот вскрикнул и рухнул на землю. Кровь хлынула, заливая лицо, каждая клетка тела взорвалась от дикой боли, он лежал, открыв рот в беззвучном крике. Лишь хриплое дыхание выдавало его страдания. Архат попытался подняться, но осознал, что не может пошевелить ни единой конечностью, и даже голос с трудом вырывается из глотки.

Олег, глотая воздух, с трудом вытер кровь с разбитого лица. Азам, ухмыляясь, пнул его ногой в бок.

– Лежи, падаль. Подумай над своим поведением. Завтра поговорим.

Он окинул взглядом сарай, словно прикидывая, кого ещё можно унизить. Его взгляд задержался на Архате, зарытом в соломе. На лице Азама мелькнула тень сомнения, но он быстро отмахнулся от нее. "Придурок, наверное, просто вырубился от страха." – Подумал он и, сплюнув на землю, вышел, с грохотом захлопнув дверь.

В сарае воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием Олега. Он лежал на полу, свернувшись калачиком, его тело била дрожь. Кровь продолжала сочиться из разбитого лица, смешиваясь с грязью на полу. Собрав последние силы, он попытался приподняться, но резкая боль пронзила тело. Зажмурившись и стиснув зубы, он замычал, когда сломанные зубы отозвались резкой болью. Превозмогая себя, он всё же перевернулся. Взгляд Олега упал на Архата.

– Эй! – Архат выдохнул это слово с трудом, каждое движение груди отзывалось болью. – Ты жив?

В ответ – лишь кривая усмешка, промелькнувшая на окровавленном лице.

– Пока… да, – прохрипел Олег. Звук был похож на скрежет ржавого металла, и от него по спине Архата пробежал неприятный холодок.

– Кто ты? – Архат с трудом сфокусировал взгляд на измученном лице. Олег молчал, и в его взгляде было что-то такое, что заставляло кровь стынуть в жилах. Отчаяние подкрадывалось незаметно. Он, десантник, прошедший через десятки операций, оказался в ловушке, раненый и беспомощный, в компании с этим… призраком.

Олег, шатаясь, поднялся и доковылял до двери. Схватив кувшин, он едва не упал, но удержался. Опустившись на колени перед Архатом, он протянул ему воду. Каждое движение давалось ему с видимым трудом, кувшин в его руках дрожал. Он стал оглядываться

– Платок… – прошептал Архат. – В рубахе. Он понял, что Олег ищет что-то, не знает, как напоить его. Олег вытащил платок, и вместе с ним выпала фотография. Взгляд Олега мгновенно изменился. Перед Архатом сидел уже не измученный мальчишка, а холодный, четко мыслящий и спокойный мужчина.

– Вы за мной? – Голос звучал твердо, как закаленная сталь. Архата передернуло.

– Да!

Олег усмехнулся.– Вас будут пытать. Орите так, чтобы вас слышали на той стороне океана. Твердите, что у вас простая операция, притворитесь идиотом. Говорите байки и нелепицы, что вас забросили в поисках заблудшей коровы.

Архат опешил. Этот резкий переход, от затравленного зверька к хладнокровному воину, сбил его с толку. "Что за чертовщина здесь творится?" – пронеслось в голове.– Кто ты такой? – Спросил он, уже более уверенно.

Олег проигнорировал вопрос. Он намочил платок в кувшине и, не говоря ни слова, поднес его к пересохшим губам Архата. Вода была затхлой, но казалась нектаром.

–Слушай внимательно, – прошептал парень, отстраняясь. – У нас мало времени. Они скоро вернутся. Ты должен сыграть роль. Роль полного идиота. Никаких признаков подготовки. Ты обычный, необученный солдат. Понял?

Архат кивнул, чувствуя, как в голове роятся вопросы. Но сейчас не время. Нужно выжить.

– Пытки… – мальчик замолчал на мгновение, словно собираясь с духом. – Они будут жестокими. Не выдай себя. Кричи. Кричи так, чтобы они поверили, что ты сломлен. Но внутри оставайся собой. Помни, кто ты есть. – Он снова усмехнулся, и эта усмешка была ещё более пугающей, чем его прежний, безумный взгляд.

В следующее мгновение он снова превратился в испуганного мальчишку, с трудом удерживающего кувшин в дрожащих руках

И единственный, кто хоть что-то знает, – этот странный парень, который, возможно, и сам не до конца понимает, что происходит. Да какой он мальчик? Они ведь ровесники.

В сарае снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием Архата и тихим стоном парня. Архат знал, что времени осталось мало. Нужно готовиться. Нужно сыграть свою роль. Иначе он не выживет. Вдруг он услышал странные звуки. С трудом приподняв голову, Архат увидел, как парня бьют судороги. Он задыхался, бился головой об пол, хрипел. Архат, превозмогая боль в ноге, подполз к нему и навалился на тело. Через несколько мучительных минут всеё прекратилось.

– Не надо, не бейте, не надо, я всё скажу, всё, – прохрипел парень, и вдруг Архат был отброшен в сторону, словно пушинка. Он ошеломленно наблюдал, как парень, словно кошка, взлетает на ноги и тут же оседает от боли. Вот теперь он увидел его настоящее лицо – лицо профессионала, даже в кандалах. Архат застонал. Нога горела огнем.

– Сейчас они придут! – прохрипел парень. – Первый вопрос: какое у тебя задание. Постарайся убедить их. И живи, понял? Назло им живи и за меня. Скажи… скажи, что ничего не помнишь. Что потерял память. Что ты просто испуганный мальчик, который хочет домой. А в голове придумывай что угодно: стихи, песни… делай что хочешь, но мозг должен работать. Понял?

Архат кивнул. Парень закашлялся, его снова забила дрожь. Дверь в сарай распахнулась. Азам подошел к парню.– Задергался, – констатировал он и пнул его в бок. Парень захрипел, из носа потекла кровь. – Эй, воды принесите. -Азам достал плетку и принялся охаживать парнишку. Тот хрипел, извивался под ударами, а моджахед явно развлекался. Принесли два ведра воды, вылили на парня. Он затих. -Так, ну привет! Меня Азам зовут! А тебя как? – по-русски спросил Азам, подходя к Архату.

– Не помню! – пискнул Архат. – Кажется, Миша… а нет, Темурлан.

Азам ошарашено уставился на него. Его лицо исказилось гримасой отвращения.– Темурлан, значит? – протянул он, словно пробуя имя на вкус. – Ну, Темурлан, сейчас мы тебе память вернем. Он кивнул кому-то за спиной, и двое других моджахедов, с лицами, обветренными солнцем и прожженными войной, шагнули вперед. Один из них держал в руках палку, толщиной с руку Архата.– Ну что, Темурлан, готов вспомнить, кто ты такой? – спросил Азам, и в его голосе не было ни капли сочувствия. Только холодная, расчетливая жестокость.

Архат сглотнул. Он посмотрел на лежащего в луже крови и воды парня, на его искаженное болью лицо. "Живи, назло им живи и за меня," эхом отдавались в голове его слова.

–Я… я не знаю, кто я, -пролепетал Архат, стараясь, чтобы голос звучал как можно более испуганно. – Я просто хочу домой.

Азам усмехнулся. -Домой? А где твой дом, Темурлан? Ты помнишь?

Архат покачал головой.– Нет… не помню.

– Ну, ничего, мы тебе поможем вспомнить. – Пообещал Азам и кивнул одному из моджахедов с палкой.

Тот подошел к Архату и замахнулся. Архат зажмурился, ожидая удара. В голове промелькнула мысль: "Стихи, песни… думай, думай, думай!"

– Азам, что ты делаешь?-Рраздался голос высокого моджахеда. – Заканчивай. Нам утром выходить. Али к стене прикрепи, а то опять что-нибудь устроит.

Архат смотрел, как парнишку заковывают цепью и приковывают к стене. «Кто же он такой, что его боятся и приковывают цепью на ночь?» – Промелькнуло в голове у Архата. Он провалился в забытье.

– Мама, мама, пить! – Жалобный, болезненный голос вырвал Архата из забытья. – Пить, пить…

Архат открыл глаза. В сарае стояла непроглядная тьма. Холод пробирал до костей.– Пить, пить! Больно, больно, мама, мамочка!

Вдруг раздался писк. Архат увидел мышь, сидящую прямо перед ним. Она смотрела ему в глаза, полные мольбы. Это было странно и даже жутко. Мышь снова пискнула и исчезла в темноте, чтобы тут же появиться вновь. Она металась из стороны в сторону, словно пытаясь что-то сказать.

Наконец, Архат решился. Он пополз к силуэту парня, прихватив с собой кувшин. Пытаясь нащупать голову, он случайно коснулся раны на плече.

– Нет, не надо! – Раздался дикий крик, и мальчишку словно подбросило. – Не надо, не надо!

– Да заткнись ты! Это я! – Прошипел Архат. – Я просто хотел помочь. Ты просил пить.

Парень затих, тяжело дыша. В темноте Архат не мог разглядеть его лица, но чувствовал, как того бьет дрожь.

– Ничего, ничего…

Архат почувствовал, как холодная рука парня забрала кувшин. Послышалось бульканье.

– Я… я такой же, как и ты, – осторожно произнес Архат, пододвигая свою ногу ближе.

Парень шумно сглотнул, возвращая кувшин. Тишина снова наполнила сарай, нарушаемая лишь их прерывистым дыханием.

– Какой же? – Прошептал парнишка, в его голосе пробилось любопытство.

– Не знаю, – честно ответил Архат. – Помню только обрывки. Кажется, я воин… или был им. А ты? Как ты здесь оказался?

– Ты молодец! – Архата пробрало от этого голоса, словно перед ним говорил офицер.

– Ты кто по званию? – Вдруг спросил он.

Олег засмеялся. Смех был страшный.– Не имеет значения. Мы сейчас не играем в бирюльки, товарищ сержант. Играйте свою роль, она у вас хорошо получается. – Он застонал и, судя по шороху, сполз по стене.

– Ты хоть имя назови! А то мне сказали, что мальчишку надо забрать.

Снова раздался тяжелый смех.

– Олег.

–Архат!

– Странно.

– Что именно?

– Имя казахское.

– И что? – Удивился Архат.

–Я думал, ты русский.

– Сколько тебе лет? -Архат наконец решился спросить. Ему было интересно, сколько лет этому странному человеку, чье настроение менялось как калейдоскоп.

Олег снова засмеялся. "Там, в яме, Мардж тоже интересовалась возрастом. Странно, что и этот сержант спрашивает, словно нет других, более важных вещей, о которых стоит думать. А вдруг это враг?" Но он сам видел, как вертолет взорвался от попадания ракеты, и его выбросило прямо на уступ. Ему повезло: высота была небольшой, а уступ оказался без камней. Но видно, что парню плохо. Сейчас ему нужно хотя бы немного поспать, пусть урывками. Неважно, что он не может отодвинуться, чтобы подложить хоть какие-то тряпки. Он лежит на теплой земле, а не на холодных камнях. Земля под ним согрелась, и это хоть немного успокаивает тело. Одежда мокрая просохла на воспаленном теле.– Мне двадцать, – Прошептал Олег, сглатывая и пытаясь хоть как-то повернуть ошейник, чтобы цепь не попадала в лицо, которым его приковали к стене. Цепь загремела, и Архат поморщился, а потом понял, о чем речь.

– Двадцать лет! Значит, два года назад тебе было восемнадцать, когда ты в плен попал? – прохрипел он. – Тебя столько искали, всех подняли…

В сарае снова повисла тишина, но теперь она была другой – напряженной, наполненной недосказанностью. Олег молчал, потрясенный услышанным. Он думал, что про него забыли, а сейчас, пытаясь сдержать слезы счастья, понимал, что всё было не зря. Архат уже подумал, что не дождется ответа, когда парень, словно выплевывая слова, проговорил:– Мне хоть немного надо поспать. Хоть чуть-чуть. И сам поспи, силы будут нужны, – прошептал он и сполз по стенке. -Ты что-то сделал, что мне легче?

– Они не обыскали. У меня была мазь и антибиотик. Я всегда с собой ношу, на всякий случай.

Архат услышал глухой стук – это голова парня ударилась о землю. И тут же его самого поглотила черная пустота.

Прикосновение вырвало Архата из забытья. Над ним, в призрачном свете, склонились двое молодых афганцев. Одурманенные, они что-то неразборчиво бормотали, принимаясь раздевать его. Внезапно тишину разорвал мерзкий, хлюпающий звук – голова одного из них взорвалась, словно перезрелая тыква, обдав все вокруг ошметками. Второй, с истошным воплем, бросился бежать из сарая, спасаясь от неминуемой смерти.

В бледном лунном свете Архат увидел Олега. Тот, тяжело дыша, стоял на коленях, скованный цепью. Шаги заставили Олега очнуться. Открыв глаза, он сразу понял намерения этих двоих. Стараясь не шуметь, он осторожно отсоединил лопатку от мотыги – это он сделал заранее, незаметно, бросив рукоятку в угол, когда Архат был без сознания. Олег планировал ночью разбить цепь и сбежать, он увидел дыру в стене. Сейчас же он притаился. Когда оба склонились над Архатом, Олег оттолкнулся руками от земли и, встав на колени, со всей силы метнул своё оружие в голову ублюдка, словно пращой. Снаружи доносился дикий, нечеловеческий визг. Не выдержав мучительной боли, Олег рухнул на пол, погружаясь в темноту. Архат затаил дыхание. В лунном свете он разглядел лопатку от мотыги, её острие было в крови. Но как? Как это возможно? Неужели Олег успел незаметно от него отсоединить лопатку и бросить её с такой силой, что голова афганца разлетелась вдребезги?

В сарай вошёл тот самый кареглазый. Он окинул взглядом труп, Олега и Архата, а затем молодого душмана, которого приволокли в сарай.

– И как он мог его ударить? И чем? Он же валяется, как дохлый, а второй вообще двигаться не может. Что ты выдумываешь? Опять наркотиков нажрались, уроды! – Рявкнул Муджахад и, пинками выгнав парня из сарая, захлопнул дверь.

Архат услышал тихий смех со стороны Олега и приоткрыл глаза. Олег лежал, скрючившись, но на его губах играла слабая улыбка.

– Ты… ты как? – прохрипел Архат.

Олег с трудом приподнялся на локте.

– Жив… пока, – выдохнул он. – Видел его лицо? Когда башка взорвалась? Это было… красиво.

Архат поморщился. Красивого в этом было мало, но он понимал, что для Олега это был глоток воздуха, шанс на выживание, пусть и такой жестокий.

– Ты чем его? – спросил Архат.

– Мотыга там, в углу была, – Олег кивнул в сторону темного угла сарая, – она мне понадобилась, хотя… – Олег посмотрел на Архата так, что тот ошарашено, уставился на него. – Ты и так все видел, – прохрипел он. – Они не заметили её, когда меня приковывали. Я убрал ручку.

Тишина снова наполнила сарай, но теперь она была пропитана не только напряжением, но и каким-то диким, первобытным торжеством. Но в этой войне, в этом аду, другого выбора у них не было.

– Что теперь? – спросил Архат.

Олег закрыл глаза.

– Надо поспать. Хоть немного.

Архат снова провалился в забытье, из которого его вывел стон парня.

–Ну же, Али, помолись! – Азам схватил Олега за шиворот и тряхнул, -мулла уже призвал к намазу. Вперед! Молись, я сказал!– Он силой заставил Олега опуститься на колени. К удивлению Архата, тот начал молиться: -Аллах Акбар! Пусть солдат, лежащий в этом сарае, сможет пройти свой путь. Дай ему сил и мужества. О, Всемогущий, я не прошу за себя, я прошу за него. Пусть его раны затянутся, пусть его дух не сломится. Пусть он вернется к своим близким, которые ждут его дома. Прошу, даруй ему эту возможность, даруй ему жизнь, о, Милосердный

Искренность в голосе Олега, его боль, были настолько ощутимы, что даже Архат, привыкший к жестокостям войны, почувствовал, как в его сердце шевельнулось что-то странное. Когда молитва закончилась, тишина вновь окутала сарай, словно плотное покрывало, скрывающее боль и надежду. Архат, наблюдая за Олегом, почувствовал, как в нем пробуждается давно забытая искра сострадания, казавшаяся почти невозможной в этой жестокой войне.

Азам замер, ошеломленный. Молитва звучала искренне, но слова казались чудовищным кощунством в устах пленника, да еще и русского. Ярость мгновенно вспыхнула в нем. -Что ты несешь, гяур?! – взревел Азам, отшвырнув Олега. Тот рухнул на землю, закашлявшись. -Ты смеешь осквернять имя Аллаха, скотина?!– Азам выхватил из-за пояса кинжал и замахнулся на Олега. Архат, наблюдавший за происходящим сквозь узкую щель приоткрытых век, почувствовал, как внутри все похолодело. Он должен что-то сделать. Но что? Он был совершенно беспомощен.

Внезапно дверь сарая распахнулась, и в проеме появился Муджахад. Его лицо было мрачнее тучи. -Азам! Что здесь происходит?! – Прорычал он.

Азам замер с поднятым кинжалом, опустив руку. -Этот пёес… он молится! – прошипел он, указывая на Олега.– Он оскверняет мусульманскую веру!