Алиби для землеройки

© Донцова Д. А., 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

* * *

Глава первая

– Успех – это гора, на вершину которой ты, не теряя веры в правильность избранного пути, взобрался, весь в синяках. Поднимался, падал, разбивал лоб, терял все что имеешь, провожал взглядом тех, кто ушел от тебя, обозвав неудачником.

Наш посетитель улыбнулся и продолжил:

– Потом, когда стоишь на вершине, весь в кровоподтеках от ударов судьбы, но с кубком в руках, большинство тех, кто тебя бросил, прибегают назад. Не следует мстить этим людям, напоминать им о предательстве. Просто знай цену им, вежливо здоровайся, но больше никогда не подпускай к себе близко. «Единожды солгавши, кто тебе поверит?» – думаю, вы слышали эти слова?

– Козьма Прутков, «Плоды раздумья», – ответил Степан. – Марк Игоревич, что привело вас к нам?

– Глядя на меня, наверное, понимаете, что видите человека не славянского происхождения, – улыбнулся Марк. – Если по поводу темной кожи еще можно подумать, что я переборщил с солярием, загорел до состояния пережаренного печенья, то куда деть волосы? Приходится очень коротко стричься, но все равно понятно, что шевелюра у меня африканская. Моя мать, Светлана Николаевна Иванова, – типичная представительница жительниц средней полосы России, блондинка, глаза голубые. Андрей Сергеевич Иванов, ее муж, не удивился, когда получил такого сына – вот он с темными волосами, глаза карие. До шести лет я жил с родителями, и ничего плохого со мной не происходило. А потом вдруг случился огромный скандал. Отец начал избивать мать, а та бросилась на супруга, держа чугунную сковородку. Все происходило на моих глазах.

Марк сложил руки на груди.

– Это самое яркое воспоминание детства. Мама что есть сил бьет отца по лбу блинницей, он падает, льется кровь. От страха я заорал, женщина подбежала, отвесила мне затрещину, завопила: «Все из-за тебя, урода!» – и умчалась. Я сначала порыдал в кровати, потом встал, подошел к папе, стал звать его. Он не отвечал. В чем был, я выбежал из дома, бросился к соседям, тете Лене и дяде Саше.

Марк скрестил руки на груди.

– Вскоре приехали «Скорая помощь» и полиция. Со мной беседовала милая, ласковая женщина. Она сразу дала мне шоколадку. Мне сладкое доставалось редко, и только дешевые карамельки, а тут большая плитка. Тетя мне очень понравилась, я охотно ответил на все вопросы, рассказал, как папа кричал на маму, та ему в том же духе отвечала и в конце концов схватила кухонную утварь. За эту информацию мне подарили машинку, у нее открывались дверцы, а если поелозить колесами по полу, а потом отпустить машинку, она некоторое время ехала сама. И предположить не мог, что существует эдакое чудо! Из игрушек у меня был только мячик. Вот у Пети, сына соседей, и мишка был, и железная дорога, и пистолеты. Но он не жадный был совсем, мы вместе забавлялись. Его мама очень вкусно готовила, и у них по воскресеньям всегда на столе были пирожные или торт.

Посетитель улыбнулся:

– Петя, тетя Лена и дядя Саша – самое радужное воспоминание моего детства. Но я лишился тех, кого любил. После того как мать и отец подрались, я оказался в детдоме. Вот где мне небо с овчинку показалось. Родители русские, поэтому в метрике я той же национальности. В крохотном поселке, где прошли первые годы моей жизни, люди смотрели косо на смуглого малыша, но считалось, что я на отца похож, у него мать – цыганка. Мои родители объясняли, что кровь бабушки проявилась, ничего особенного. В детдоме дело пошло иначе – меня сразу начали бить старшие дети, да и воспитатели не стеснялись руки распускать. Приют в городке Холмино – адское место! Директриса Мария Алексеевна – просто Гитлер! Ей было плевать, что меня травят.

Наш гость посмотрел на меня:

– Не утомил вас?

– Нет-нет, – быстро ответила я.

– Тогда продолжу, – кивнул посетитель. – Не знаю, как сейчас, но в мое время выбраться из интерната до восемнадцати лет можно было, лишь уйдя после восьмого класса в какое-нибудь училище и при условии получения места в общежитии. Я узнал об этом, обрадовался – вот возможность избавиться от Марии Алексеевны! – и решил поступить в ПТУ, где готовят парикмахеров. Это вызвало новый шквал издевательств со стороны воспитанников и педагогов, но я не сдался. Меня приняли, выделили койку. Началась новая, счастливая жизнь. Теперь никто меня не бил, не унижал, со мной общались уважительно и педагоги, и студенты. Затем случилось чудо. Меня отправили на районный конкурс красоты, там я сделал макияж и укладку паре участниц. Работа произвела хорошее впечатление, я принял участие в областном конкурсе парикмахеров, а потом – до сих пор сам не верю! – попал на всероссийский. Моя модель его выиграла, и… я отправился в Париж, на «Европрическу»!

Марк тихо рассмеялся.

– Богиня судьбы проснулась, протерла глаза, выпила кофе, встрепенулась, увидела меня, упорно совершенствующегося в своей профессии, и решила помочь. Странно, но до сих пор многие думают, что парикмахер – женская профессия. Мужчин на этом поприще сейчас много. Меня не волновало, какие слухи роятся вокруг меня, я просто занимался любимым делом и учился, учился, учился… Умение делать стрижки, укладки и макияж очень помогло, когда меня призвали в армию. Все жили в казарме, ползали на животе по плацу, а у меня была отдельная комната, я без устали прихорашивал жен, дочерей и мамаш офицеров. После демобилизации опять повезло. Пошел бродить по парикмахерским, нигде не брали на работу. Но я упорно заходил во все салоны. И в одном вдруг мастеру стало плохо, ей вызвали «Скорую». А клиентка у нее в краске сидит, пора смывать, а некому. В зале четыре кресла, все парикмахерши заняты. Я показал диплом, предложил помощь. От полной безнадеги мне доверили тетку. Изменил немного ей тон, потом постриг, уложил, предложил интересный макияж – короче, сделал из малопримечательной бабенки красавицу. Директриса заведения сразу предложила мне место и ставку. Я чуть от радости на пол не упал, но клиентка, над которой я работал, меня притормозила: «Ты талантливый, глупо прозябать в такой дыре. Устрою на телевидение – нам нужны такие ребята». И не обманула. Мне тогда двадцать было, сейчас еще тридцати не прозвенело. Я начал работать, вошел в круг так называемых звезд, кое с кем подружился, новые приятели помогли открыть свое дело. Сейчас у меня сети салонов и магазинов косметики в разных городах, множество клиентов. Построил дом, завел трех собак и столько же котов. Есть супруга Наташа, она режиссер-постановщик в собственном театре, ставит спектакли для детей без современной выдумки. Если в сказке Баба-Яга, то у Наташи она именно Баба-Яга, носатая старуха верхом на метле, а не матрос с гранатой. Красная Шапочка – девочка в капоре оттенка сочного помидора, а не дядька в колпаке с бубенцами.

Я тихо хихикнула, Марк развел руками:

– Сейчас мода гадить хорошие произведения, переснимать советские фильмы на новый лад… Какова причина моего прихода к вам? Недавно я получил письмо. Вот, ознакомьтесь, прочитайте вслух.

Иванов положил передо мной листок бумаги с напечатанным текстом. Я начала читать вслух:

– «Здравствуй, Марк. Меня зовут Светлана Николаевна Иванова, я являюсь по документам твоей матерью. Наверное, ты думал, что я умерла. Нет! Я жива и еще не безумная старуха. Сначала расскажу о себе. Мои родители, которых ты никогда не видел, пили. На меня они внимания не обращали, меня воспитывала улица. В семнадцать лет я встретила своего однофамильца Андрея, он только что демобилизовался. Парень жил в городке Чугунов, неподалеку от Морокина, где мой родной дом. О предохранении никто из нас не знал, и я забеременела. Родители с обеих сторон вообще не были рады, но что делать? Если отвезти меня на аборт в больницу, то медики в милицию сообщат, потому что мне еще нет восемнадцати, а Андрея посадят за секс с несовершеннолетней. Отец меня крепко побил, родители парня прикинулись глухими и слепыми, но потом обе семьи договорились. Мои согласились, что мы поженимся и станем жить с ними, а родня мужа пообещала давать деньги на содержание внука. Когда я была на седьмом месяце, тесть и теща неожиданно уехали жить в Испанию. Они получили наследство (сейчас уже не помню, от кого), живо собрались и улетели с младшей дочкой. Дом и участок переписали на старшего сына, Андрею оставили шиш с маслом. Не прошло и двух недель после их отъезда за границу, как мой отец сел нетрезвым за руль и въехал в трактор. Мать сидела рядом, на переднем сиденье, она тоже пила водку. Случилось это вечером на сельской дороге. Тракторист побежал за помощью, но когда «Скорая» наконец появилась, спасать было уже некого. Мы с Андреем остались одни. Денег у нас не было, работы тоже. Потом на свет появился ты, и быстро стало понятно, что ты не славянин. Андрей не удивился, у него мать – цыганка. Но ты подрастал, и было ясно, что у тебя в роду африканцы. И начались в нашей семье ежедневные скандалы. Вокруг все шептались: «Светка гулящая, переспала с каким-то чернокожим, обманула Андрея!» Ты рос, супруг пил – не о такой семье я мечтала! Один раз муж на меня в очередной раз взъелся, я схватила сковородку и опустила ее ему на голову. Честное слово, убивать не хотела! Просто от обиды горько стало, поэтому и долбанула алкоголика от души! Я ни в чем не виновата! Налево от Андрея не ходила! Хозяйство на копейки вела! Но меня на зону отправили, а тебя – в детдом. И больше ничего я про тебя не знала. Могла потом найти, но не захотела – зачем тебе бывшая зечка в твоей жизни?.. В колонии я посещала курсы, получила диплом, а еще шить научилась. После освобождения замуж вышла. Супруг со средствами, но и я упорно работаю. Теперь дело у нас свое, все хорошо идет. Вот только я заболела, говорят, жить недолго осталось, поэтому мы отыскали тебя. Это оказалось не так трудно. Прости меня за то, что бросила тебя, но я хотела как лучше. Иван Николаевич, муж мой, ничего про тебя не знал, я рассказала ему, когда мне диагноз поставили. Я его попросила передать тебе коробочку, когда я умру. Это очень дорогая вещь. После моей смерти супруг тебе мое послание привезет и кое-что важное – очень важное! – тебе расскажет. Мне об этом писать трудно… Прощай, Марк. Светлана Николаевна Иванова».

Я отложила листок. Степан молча посмотрел на посетителя. Тот кивнул:

– Да, мужчина приехал ко мне в центральный офис, привез вот что…

Гость расстегнул свою барсетку и вынул коробочку, в которой лежал медальон с цепочкой.

– Можно в руки взять? – попросил эксперт Паша. – Красивая вещь, похоже, старинная.

– Да, конечно, берите, – разрешил посетитель. – Я показал украшение Мирославе Вольпиной, она эксперт мирового уровня, лучшая по драгоценностям, моя личная клиентка. Мы с Мирой знакомы много лет, подружились, когда оба в рваных туфлях ходили, были бедны, словно церковные мыши. И всегда были просто друзьями, никаких других отношений между нами не было. Вольпина дар речи потеряла, когда ювелирку увидела. Если позволите, могу сейчас ей позвонить, пусть сама расскажет.

– Лучше по «Зуму» пообщаться, – предложил Степан. – Ссылку на конференцию сейчас вам сброшу.

– Отлично, – кивнул Марк, глядя на экран телефона. – Разрешите позвать еще Ивана Николаевича, маминого супруга? Он в машине сидит. Специально с ним приехал. Лучше узнать из первых уст информацию, чем в пересказе. Он сообщит нечто ошеломительное! Услышав эту историю, я понял, почему мама ее написать не решилась.

– Сейчас пропуск закажу, – согласился Степан.

Глава вторая

– Жена перед смертью мне все рассказала, – начал Иван Николаевич. – Конечно, это стало полным потрясением… Я главный бухгалтер в фирме, которую Света создала. Она меня на работу пригласила, когда первую свою точку открывала. Идей у женщины было миллион. И то ей охота, и это, прямо фонтан мыслей. Супруга всегда была излишне эмоциональна, но очень тонко чувствовала рынок. В нашем тандеме она была огнем, а я – льдом. Мы уравновешивали друг друга, могли обсуждать все. Но о юности и детстве Светы я ничего не знал. Один раз попытался супругу на воспоминания вывести, а она криво улыбнулась: «Хочешь, чтобы я поведала о том, как трудно жить ребенку в убогом доме и в нищете?» Конечно, я ответил: «Нет». И больше не задавал никаких вопросов. Понятия не имел, что она когда-то замужем была, мальчика родила, отсидела срок. Считал Свету бездетной, о ее личной жизни до нашего знакомства не любопытничал. Многие знания – многие печали. Судимость с нее сняли, о зоне она никогда не говорила. Мы хорошо жили, бизнес подняли, друг друга прекрасно понимали. И – бумс!

Иван Николаевич потер ладонью затылок, потом вынул из кармана записную книжку и начал ее перелистывать.

– Диагноз Свете поставили неожиданно. Запомнить название болезни не смог, сейчас зачитаю. Я вообще птеродактиль, сложно мне общаться с компьютером… Вот, слушайте, значит: дефицит глюкозо-6-фосфатдегидрогеназы. Света очень любила все бобовые, постоянно их ела. А оказалось, что они ей строго запрещены. Особых симптомов недуг не дает. Ну слабость, ну сил нет – разве с этим к врачу идут? Жена в плохом самочувствии винила свою загруженность – она любила все лично контролировать. Потом начала худеть, радовалась: «Ваняша, я себя ощущаю бабочкой! Вся такая тонкая, звонкая, крыльями машу!» В конце концов уговорил ее к врачу обратиться. Она потом сказала: «Все как я и предполагала. Велели снизить объем работы, отдохнуть поехать». И мы отправились в Италию. Там супруге так плохо стало, что домой еле-еле долетели. Опять по врачам побежали, про дефицит глюкозо… как там дальше эта напасть называется… узнали. Оказалось, что дрянь эта у жены давно, но зачастую она бессимптомно развивается. Врач объявил: «У вашей супруги со здоровьем совсем, прямо совсем плохо!» Я ужас как перепугался, а Света даже не дрогнула, сказала: «Ваня, поговорить надо. Мне Господь за дело недуг послал».

У Ивана Николаевича сорвался голос, он продолжил почти шепотом:

– Она в церковь ходила, денег на разные церковные дела немало жертвовала. Сначала попросила отца Тихона в клинику прийти. О чем они говорили, не знаю, я из палаты вышел. Потом, когда священник удалился, Света мне все-все-все про себя рассказала, потом проговорила: «Я всех обманула, тебе одному правда известна. Давай попробуем найти Марка. Ты его уговори приехать – хочу у парня прощения попросить, денег дать, если нуждается. Надеюсь, он меня, дуру, простит. Если же не успеешь его до моей кончины найти, то сам ему правду скажи, а я в придачу письмо напишу. Но не хочу в нем сообщать про то, что в роддоме произошло».

Иван Николаевич кашлянул.

– Я тогда чуть со стула не упал!.. Дайте водички глоточек – что-то в горле пересохло…

– Может, лучше чаю? – предложил Степан.

– Ну, раз пошла такая пьянка, то кофе, черный и без сахара, – кивнул гость.

После того как принесли напиток, Иван сделал глоток и начал рассказ.

Юную Светлану привезли в маленький местный роддом, там, на удивление, были палаты на двоих и толковые врачи. Все прошло хорошо, на свет появился здоровый мальчик. Когда он закричал, Иванова испытала радость, но не оттого, что стала матерью, а потому что закончилась беременность, которая ее никак не радовала. В том роддоме младенцев оставляли с мамашами. У Нины Богатыревой, соседки Светы по палате, ребеночек вел себя тихо, а новорожденный Иванов орал так, что нянечка прозвала его Шаляпиным.

– Экий он бойкий, – отметила Нина. – Мой вот как мышь.

Соседка оказалась старше Светы, но разница в возрасте не помешала женщинам подружиться, и на третий день Нина вдруг сказала:

– Ты говорила, что вы с мужем внешне вообще не похожи, у него в роду кто-то из цыган есть.

– Верно, – усмехнулась Светлана.

– Денег у вас с Андреем нет, – продолжала новая знакомая.

Света горестно подтвердила:

– Нет. Теперь вообще не знаю, как жить. Муж не работает, родители его за границей, про нас знать не хотят, а мои на тот свет ушли… Сложно все!

Нина вынула из тумбочки ручку и листок бумаги и через короткое время протянула последний Свете:

– Как тебе такая цифра? Если кто-то отсчитает ее налом, понравится?

– Издеваешься? – улыбнулась Иванова. – О подобных деньжищах я даже никогда не мечтала! Кто ж мне их заплатит? И за что?

– Я, – объявила Нина. – Выслушай меня, не перебивай.

Глава третья

Света притихла и узнала интересную историю.

Муж Нины, богатый человек, очень хотел наследника, а жена никак не беременела. Что только пара не делала, к каким врачам не ходила, все лишь руками разводили. И мужчина, и женщина полностью здоровы, но ребенок у них не получается. Потом Нина случайно познакомилась с доктором, который объяснил:

– Случается такое. Все вроде в порядке, а беременность не наступает. Вы с мужем не совпадаете по энергетике. Найдите другого мужчину, и все получится.

– Я не собираюсь изменять супругу, – фыркнула женщина, – это подло!

– Ну, тогда готовьтесь к разводу, – усмехнулся эскулап. – Найдет ваш спутник жизни другую, она родит, а вас мужик на три веселые буквы пошлет.

Женщина призадумалась: может, врач прав? И решила действовать.

В салоне, куда она ходила за красотой, работал гардеробщик. Парень внешне походил на араба – смуглый, с карими глазами. Вот какие у него волосы, женщина не знала – юноша брил голову. Нина пригласила его в кафе, рассказала о проблеме и завершила свою речь словами:

– Мы с мужем любим друг друга. На ребенка никаких планов не строй. Если начнешь говорить, что он твой…

– Да на фиг мне младенец! – отмахнулся «донор». – Не ты одна со мной секса захотела, есть и другие клиентки. Я что, когда-то язык распускал? Захочешь рожать? Да пожалуйста! Но учти, никогда спиногрыза своим не признаю!

На том и порешили. Хватило двух раз, чтобы Нина забеременела. Муж впал в щенячий восторг, завалил супругу подарками, засыпал цветами, стал носить на руках.

Мужчина ворочал немалым бизнесом, был вынужден часто летать по России и за рубеж. Когда до родов оставались примерно две недели, он умчался в Японию. Нина решила поехать к гадалке и ворожее, которую постоянно посещала, – та обещала ей сделать обряд на легкие роды.

Наверное, деревенская колдунья особо постаралась – воды у беременной отошли, когда она возвращалась домой и только-только въехала в небольшой городок. Пришлось поспешить в местный роддом. На свет появился здоровый мальчик. И все бы хорошо, но новорожденный оказался темнокожим, на голове у него был темный пушок, а глаза – карие. Гардеробщик походил на уроженца Испании, Италии или каких-то островов. Или, может, он наполовину был африканцем.

Нину охватил дикий страх – муж определенно удивится, почему у двух светлокожих голубоглазых людей получился темнокожий ребенок. Супруг сделает экспертизу, и вылезет наружу правда, что мальчишка ему не родной. Глядя на мирно спящего новорожденного, Нина проклинала свою глупость. Какого черта она нашла такого донора?! Почему не подумала про генетику?! Следовало отыскать того, кто одной масти с ней и с мужем!

Оставалось лишь радоваться, что супруг в Японии, а роды прошли в убогой больничке. Нина расстегнет кошелек – и все уладится! Главное, чтобы Светлана согласилась на то, что она придумала. Что ей пришло в голову? Богатырева решила обменять новорожденных. Забрать себе светленького мальчика, а своего отдать Свете.

Соседка по палате объяснила, какая сумма упадет в руки Ивановой, потом сняла с шеи массивную цепь, на которой висел медальон с камнем посередине. Женщина нажала на ювелирное изделие, оно открылось. Внутри было изображение какого-то животного из блестящих камушков, под лапами зверя сиял иероглиф.

– Забирай и это, – прошептала неверная жена. – Он золотой. И цепь из драгметалла. Если решишь продать, не продешеви, украшение очень дорого стоит! Все камни – бриллианты!

У Светы перехватило дыхание:

– Настоящие?

– Нет, резиновые! – фыркнула ее соседка. – Ну? Согласна?

Иванова сжала в кулаке медальон.

– Думала, это стразики… А как мы их обменяем?

– Вот так, – спокойно отозвалась Нина, взяла из люльки мальчика Светы, на его место положила своего и улыбнулась: – Все!

– А заплатишь когда? – прошептала девушка.

Нина улыбнулась, подошла к шкафу, вынула оттуда сумку и протянула ее ошалевшей от происходящего Светлане:

– Держи. Можешь не пересчитывать… Давай чаю попьем? У меня есть конфеты прямо из Швейцарии. Настоящий шоколад, не дерьмо с рынка.

– Нам велели не есть ничего, что содержит какао, – напомнила Иванова.

– Забудь, – отмахнулась Нина, втыкая в розетку свой электрочайник.

– Зачем ты столько денег с собой возишь?

– До родов мне, по расчету врача, еще две недели оставалось, – поморщилась Богатырева. – Хотела после гадалки заехать в одно место – шубку себе купить решила.

Света оторопела:

– За такие громадные деньги?! Муж тебе не наподдал бы за такие траты?

Соседка улыбнулась:

– Он даже не заметил бы, что я манто взяла. Когда к гадалке уезжала, подумала: «Может, оставить наличку? Вернуться домой, а уж потом за обновкой отправиться?» Но тихий внутренний голос шепнул: «Бери, пригодится». И вот что получилось!

Света молча слушала Нину, и в душе ее медленно вздымалась волна зависти размером до неба. Она считает копейки, а соседка с легкостью отдаст гору денег за шубку! Ну почему одним все, а другим ничего?! Ивановой захотелось плакать, но девушка сумела справиться с приступом.

Она напилась крепкого чая, наелась ну очень вкусных конфет, подумала, что теперь точно не уснет, минут через пятнадцать ушла в страну Морфея и очнулась от того, что ее трясут за плечо. Светлана еле-еле оторвала голову от подушки:

– Что? Кто? Где я?

– Вона как заспалась-то! – произнес незнакомый голос. – Ребенка давно кормить пора!

Света открыла глаза, увидела незнакомую женщину в белом халате, пустую кровать соседки и вздрогнула:

– Где Нина?

– Таких у нас нет, – ответила тетка. – Я Алевтина.

– Я говорю про женщину, которая там лежала, – уточнила Света, показывая пальцем на пустой матрас.

– А-а-а, – рассмеялась медсестра. – Она рано уехала, как только я на смену заступила, семи еще не пробило… Ишь, москвичка богатая! На своей машине катается! Но неплохая девка, на цыпочках ушла, боялась тебя разбудить.

Светлана быстро заглянула в кроватку. Там лежал смуглый мальчик. Значит, Нина удрала, забрав малыша Ивановой. Обычно Света просыпается не позже шести, а сейчас полвосьмого! Скорее всего, Богатырева незаметно подлила ей в чай снотворное. Но оставила ли она деньги?

– Покорми малыша, потом завтрак получишь, – велела Алевтина и ушла.

Светлана вскочила, бросилась к шкафу, распахнула дверки, увидела сумку, открыла ее. Аккуратно уложенные пачки ждали новую владелицу. Нина еще и недешевую кожаную сумку оставила. Из груди девушки вырвалось: «Ух!» Потом она пощупала на груди цепочку с медальоном, сняла ее, спрятала в своих вещах и начала кормить младенца, которого теперь следовало называть сыном.

Иван Николаевич потер затылок.

– Если позволите, выскажу свое мнение о ситуации.

– Слушаем внимательно, – кивнул Степан.

Мужчина усмехнулся:

– Света тогда почти ребенком была, ей недавно восемнадцать исполнилось. Ум к ней в голову потом пришел. Не сразу девушка сообразила, что роддом маленький, стоит далеко от шоссе. Соседка рассказала, что ехала мимо, воды отошли и тут очень удачно попалась нужная больничка. Ну ладно, подобное еще может случиться. Но остальное? Сумка с большой суммой денег у нее с собой? Поехала к гадалке за пару недель до родов? Хотела потом по дороге домой купить шубу? Вы в такое поверите? Родила младенца с необычным цветом кожи, а врач при выписке не понял, что ребенок другой? Или баба удрала с новорожденным, а ее не остановили?

– Нет, – одновременно ответили мы с мужем.

– Я тоже, – поморщился Иван Николаевич. – Света потом, уже дома, сообразила, что наврали ей с три короба. Нина – если это только настоящее имя, жена паспорт соседки не видела, – договорилась с кем-то в роддоме. Ее положили, сделали стимуляцию, родился темнокожий малыш. Наверное, женщина знала, кто у нее появится на свет, поэтому и прикатила в убогое место, в столице побоялась аферу провернуть.

– Индийское кино отдыхает, – высказался Павел. – Сюжет для автора дешевых романов типа тех, которые обожает моя жена. Их пишет…

Степан постучал карандашом по столу, и Павел тут же замолчал. Мне стало смешно. Похоже, повелитель компьютеров хотел сказать «…пишет Арина Виолова», это мой творческий псевдоним. Нельзя назвать меня очень популярной, но у меня есть пусть узкий, но свой круг читателей.

– Марк Игоревич, с какой целью вы пришли к нам? – осведомился мой муж. – И почему у вас такое отчество, если вашего отца звали Андреем?

– Ответа нет, – тихо ответил наш посетитель. – В детдоме выдали такие документы. Не спрашивайте… Зачем пришел к вам? Очень благодарен Ивану Николаевичу за то, что он отыскал меня, приехал, передал письмо от Светланы, которую я считал своей настоящей матерью. Не скрою, некоторое время испытывал неприятные ощущения из-за того, что она не забрала меня из приюта. Обижался, желал ей всего плохого. Потом, в тринадцать лет, познакомился со священником, отцом Дмитрием, и по-другому взглянул на проблему. Обиды на мать теперь нет, мне ее жаль. Смирился с тем, что она меня не любила. Решил, что я появился на свет случайно, от какого-то темнокожего мужика. Ну, знаете, как бывает – познакомились, выпили, легли в кровать, изменила моя мать мужу, родила сына. Почему аборт не сделала? Понятия не имею. Возможно, она просто гуляла, веселилась, все сроки пропустила. Выгляжу я так, как будто просто загорел. Назвать меня негром нельзя, я мулат, кожа молочно-шоколадного оттенка, нос с широкими ноздрями. Но я уже говорил, у мужа Светланы была цыганская кровь… Впрочем, наверное, он потом сообразил, что я ему не сын… Куда мать деньги потратила? Что сказала супругу? Как объяснила, откуда у нее большая сумма? Может, женщина спрятала наличку? Или мужчина знал, что я подменный, и немалую прибыль они с женой вдвоем пропили? И подрались не из-за того, что до мужика наконец-то правда про моего отца добралась, какой-то другой повод для рукопашной был? Вопросы, вопросы… Ответов нет. И они не найдутся – мертвые молчат. Слышали глупую частушку? «Я не мамина, я не папина, на улице росла, меня курица снесла!» Меня так в детдоме дразнили. Но со временем я перестал думать о своем происхождении, успокоился, не знаю, кто мой отец, – и не надо. И спустя год – ба-бах! Иван Николаевич с письмом. И все вопросы ожили. Очень хочу найти Нину! Кто она такая? Как зовут моего отца? Я ухитрился влезть на гору успеха, но еще молод. Богатырева старше Светланы. Той было восемнадцать, а сколько соседке, неизвестно, но, похоже, она старше. Вероятно, еще жива. Найдите ее!

– По одному имени отыскать кого-то сложно, – осторожно произнес Павел. – Ладно бы, ее звали Симипарамика или Мубикалиса! Нечто этакое, экзотическое, оригинальное. Но Нина… Имя не самое распространенное, но и не уникальное.

Степан повернулся к Ивану Николаевичу:

– Жена назвала место, где родила мальчика?

– Нет. Да я и не спрашивал, – ответил тот.

– У меня есть свидетельство о рождении, – вдруг сказал Марк. – Получил его со всеми документами, когда выпустился из детдома.

Он взял телефон, потыкал пальцем в экран, набирая чей-то номер, потом распорядился:

– Ольга Петровна, пойдите в мой кабинет и выдвиньте последний ящик правой тумбы письменного стола. Там лежит голубая папка. Найдите в ней мое свидетельство о рождении, сделайте его фото и пришлите. Это срочно… Что?.. Мне!

Бизнесмен запихнул трубку в карман.

– Некоторые люди задают тупые вопросы. Кому отправить снимок? Королю Антарктиды!

Я поняла – Марк сильно нервничает, ему трудно реагировать спокойно, парня сейчас раздражает все. Его можно понять, поставьте себя на место Иванова. Он всю жизнь считал себя ребенком кукушки, хранил отрывочные воспоминания о раннем детстве, обижался на Светлану. Марк Игоревич боролся с негативными эмоциями по отношению к матери, которая его в приют сдала, сумел победить их, ощутил себя свободным… и – опля! Теперь выяснилось, что госпожа Иванова была просто жадной бабой, которая продала своего сына Нине, а потом отказалась от полученного в обмен Марка. А тот большую часть своей жизни не на ту женщину злился. Есть от чего потерять душевное равновесие.

Рассказчик молчал.

– Вы говорили, что Мирослава Вольпина может нам рассказать о медальоне, – после небольшой паузы продолжил разговор Степан. – Вдруг это нам поможет?

Наш клиент посмотрел в телефон:

– Да. Включайте «Зум», она готова.