Буря в стакане беды

Глава двадцать вторая

– Не соскучились? – закричал Рыцарь, подкатывая ко мне набитую товаром корзину. – О! «Лес зверей»! Ваще! Лучшая краска!

– Еще, похоже, кто-то сегодня домой не войдет, – вздохнула я, показывая брелок. – Наверное, надо его отнести на кассу.

Лицо подростка вытянулось:

– Ключ Принца! Вы его нашли!

– Да? – изумилась я. – Думала, он большой, золотой. Вроде того, который достался Буратино.

– Вот это да! – по-прежнему очень громко воскликнул паренек. – Вас сделают Дофином! Я его сегодня с утра ищу! Но в магазине столько закоулков – все не обшарить. Ой, надо же остановить игру! Следует явиться, и поиски прекратятся, вас отметят как главного находчика. И почему я не догадался в краски пойти? Нажмите на зеленую кнопку.

Я протянула ему ключ.

– Сделайте сами – могу сломать невзначай.

Рыцарь взял ключ. Музыка, которая играла в магазине, стихла, потом раздался голос:

– Поиски завершены! Сигнал зарегистрирован! Просьба самого счастливого, внимательного покупателя подойти на центральную площадь нашего магазина!

– Побежали, – шепнул Рыцарь и протянул мне ключ.

– Пожалуйста, отнеси его сам, – попросила я, – я вечно все теряю.

Мы быстро добрались до круглого холла, там уже толпились покупатели, подавляющая масса которых состояла из школьников.

– Ждем счастливчика! – кричал юноша в красном костюме, расшитом золотыми нитями.

– Идите, – шепнул Рыцарь.

– Так позвали счастливчика, – тоже шепотом отозвалась я. – Ключ у тебя в руке. Используй шанс.

– Не понял.

– Поторопись, получишь форму и все остальное.

– Ключ же ваш…

– Он мне не нужен, а тебе необходим.

– Дарите мне отпиратель? – ахнул мой спутник.

– Поспеши давай, у тебя сегодня день везения.

Рыцарь судорожно вздохнул, поднял руку с ключом над головой и помчался к юноше, который без устали вызывал героя дня.

– Здесь, здесь, здесь! – закричал донельзя счастливый парнишка.

– Ура! – завопил ведущий.

Послышался громкий звук, с неба посыпались блестящие бумажки, затем грянул туш.

– Освобождай Принца! – распорядился ведущий. – Самая верхняя кнопочка.

Подросток вытянул руку вперед.

– Жми, жми! – скандировали все присутствующие.

Вспыхнули фейерверки, толпа раздвинулась, появилась фигура в темном плаще. Капюшон полностью скрывал ее лицо. Незнакомец воздел к потолку руки.

– Ключ…

– Найден! – завопила толпа.

– Ключ, – повторила фигура.

– Найден! – заорала толпа еще сильнее.

– Ключ у кого? – задал вопрос ведущий. – Назови свое имя.

– Рыцарь кожаного меча, – подпрыгивая на месте, сообщил тинейджер.

– Из подвала к звездам за одну секунду без задержки! – завопил руководитель действа. – Правила никогда не нарушаются. Шансы все получают равные. Ключ не купить.

Затрубили фанфары, появились три девушки. Одна несла большую шляпу, две другие вышли с пустыми руками. На Рыцаря водрузили головной убор и повели вглубь зала. Школьник обернулся, посмотрел на меня. Никто и никогда, глядя на меня, не начинал плакать, Рыцарь стал первым.

Толпа начала расходиться, ко мне приблизилась высокая блондинка.

– Вы Арина Виолова?

Я кивнула.

– Вас просят зайти к Принцу. Оставьте покупки, их никто не тронет, – прошептала незнакомка, открывая неприметную дверь в стене.

Я уже перестала удивляться чему-либо, ощущала себя Алисой в Стране чудес и не задавала никаких вопросов. Меня подвели к двери, и я вошла в кабинет. Там за столом сидел Фуникулер.

– Обманули всех, – тихо произнес он. – Ключ нашли вы. И как нам теперь поступить?

Я решила использовать правило анекдота. Что это такое? Объясняю.

Приходит муж домой поздно вечером, весь в губной помаде. Жена кричит:

– Где ты шлялся?

– Сидел в рабочем кабинете, – отвечает супруг.

– Звонила секретарше, та ответила, что ты ушел сразу после обеда.

– Я сидел в рабочем кабинете.

– Офис закрылся в девятнадцать, сейчас полночь!

– Я сидел в рабочем кабинете.

– Тебя с любовницей видела в ресторане моя мама!

– Я сидел в рабочем кабинете!

– Да ты в губной помаде!

– Я сидел в рабочем кабинете!

– Все врут?

– Я сидел в рабочем кабинете!

– Зачем людям лгать?

– Они завидуют тебе, потому что у тебя прекрасный муж, который сидел в рабочем кабинете.

Если вас ловят на лжи, не оправдывайтесь, не пытайтесь ничего объяснить. Повторяйте: «Я сидел в рабочем кабинете». Рано или поздно от вас отстанут.

– Как нам теперь поступить? – повторил Фуникулер.

– Ключ нашел Рыцарь, – ответила я.

Принц щелкнул пальцами, на стене вспыхнул экран. Я увидела себя с ключом в руке, через мгновение появился подросток.

– Прокомментируйте, – улыбнулся Фуникулер.

– Ключ нашел Рыцарь, – повторила я. – Я взяла его с полки, но посчитала брелоком для машины, который кто-то потерял. А мой спутник сразу сообразил, что я ему отдала!

Принц встал.

– Принято. Поехали!

– Куда? – насторожилась я.

– Вы прикасались к ключу, следовательно, тоже стали избранной, получили звание Баронессы, – растолковал Фуникулер. – Я обязан доставить вас домой. Если откажетесь от звания, Рыцарь лишится титула Дофина.

– Чтобы паренек получил форму и все остальное, мне следует согласиться на поездку домой в вашей компании? – уточнила я.

– Да, – коротко подтвердил Фуникулер и прибавил: – Потом угостить меня чаем.

– Ладно, – согласилась я. – Только сообщу своим, что вернусь не одна.

– Не имел намерений приставать к вам, – спокойно сообщил Принц, – просто выполняю Правило.

– Чаем угощу с радостью, никаких мыслей в отношении вас не имела. Просто у нас ремонт. Попрошу домашних привести в минимальный порядок столовую.

– Я не капризен, – усмехнулся Фуникулер, – могу стоя из чашки похлебать. Вы на машине?

Я кивнула.

– Сбросьте адрес, – попросил Принц, – поеду за вами.

– А почему вы обязаны выпить у Баронессы чай? – догадалась я задать вопрос.

– Объясняю…

Глава двадцать третья

– Ты где? – спросил Степа.

– Слушай внимательно, – почему-то шепотом начала я. – Я заехала купить все по списку Маргариты. Магазин более чем необычный. Сейчас еду домой с Принцем, его зовут Фуникулер.

– Собаку купила! – засмеялся супруг.

– Нет, – возразила я, – он человек. Сидел на цепи. Фуникулер решил дать мне наводку, где лежит ключ. Я его нашла, но передала Рыцарю кожаного меча…

– Вилочка, – засюсюкал Дмитриев, – заинька, кисонька! Где ты?

– За рулем, – ответила я.

– Умница! Не торопись, езжай со скоростью ленивца. Позвоню Грише, он приедет с таблеточками, они помогут.

– Я совершенно здорова, – заверила я.

– Все психи так считают, – не задержался с ответом супруг. – Этот Эскалатор далеко?

– Фуникулер, – поправила я. – Хотя имя другое, на самом деле он… Фортунато… Милокато… Запомнить невозможно. Парень сейчас едет за мной в своем неприлично дорогом «Бентли». Позвони Андрею Афанасьевичу, объясни ситуацию, попроси его, если речь зайдет о тебе, отвечать: «Степан Валерьевич очень устал, поэтому уже лег спать. Пистолет под подушку положил. Охраны сегодня много!»

– У нас нет охраны.

– А пистолет тебя не смущает?

– Оружие в шкафу находится, а охранники отсутствуют.

– Попроси дедушку соврать! – зашипела я.

– Зачем этот Электрод к нам домой намылился?

– Если он не попьет у нас чаю, то не сумеет убедиться, что Баронесса не подослана Змеем. Клевреты Горыныча не употребляют чай. А им нельзя становиться дворянами. Ой, потом объясню в деталях! Короче, Рыцарю не дадут форму и лишат его звания Дофина, а он хочет холодильник купить, который отец унес.

– А-а-а, – протянул Степа. – Так бы сразу и сказала. Теперь ясно полностью. Дедулю предупрежу.

– Спасибо! – обрадовалась я. – Поторопись, мы уже совсем рядом с домом.

– Сию секунду все улажу, – пообещал муж.

Я выдохнула.

– И позови к нам Гошу и Кешу. Мне спокойнее с ними! Все! Въезжаю во двор.

– Хороший дом, – отметил мой спутник, когда мы поднялись на нужный этаж.

Я позвонила в дверь, она распахнулась. В холле стояли оба брата. Младший держал доску для резки овощей, старший вооружился молотком для отбивания мяса. Я хихикнула. Хорошо хоть, они кастрюли в качестве шлемов не нацепили.

– Привет! – крикнул Кеша.

– Ура, ты пришла! – завопил Гоша.

– Степан лег спать! – заорал старший брат.

– У него вот такой наган! – сообщил Гоша, раздвигая руки на ширину плеч.

– Вилочка объявилась, – заворковал Андрей Афанасьевич, бодро выходя в коридор.

Дедушка держал пресс-папье в виде лошади. И откуда у нас такое?

– Охрана со Степой, – продолжил Кеша.

– Их сегодня десять человек, – дополнил Гоша, – все со снайперскими винтовками.

– Девочка, кто с тобой пришел? – не утихал дедуля. – Мальчик, как вас величать?

– Рад знакомству, – улыбнулся мой провожатый. – Зовите Принцем.

У меня зазвенел телефон, я посмотрела на экран. Меня разыскивала Елена Константиновна Филиппова, владелица агентства «Элитбеби». Я быстро шмыгнула в туалет и тихо соврала:

– Простите, завершаю совещание в «Зуме». Можно сегодня приехать?

– На моей работе вечно что-то случается, – смущенно отозвалась Елена. – У постоянной клиентки няня заболела, замена может выйти только завтра утром. Придется самой сейчас ехать. Очень перед вами неудобно, но давайте поговорим завтра, часиков в одиннадцать утра.

– Хорошо, – согласилась я.

Выйдя из туалета, поняла, что все переместились в столовую, и тоже отправилась туда.

– Маргарита испекла ватрушки, – похвастался Андрей Афанасьевич. – Гоша, поставь чайник.

– Добрый вечер, – произнесла Маргарита Ильинична, входя в комнату. – Рада всех видеть. И… Мурзик! Ну и ну!

Я вздрогнула – у нас появился кот?

Принц вскочил.

– Здрасте, Маргарита Ильинична! Не думал, что здесь вас увижу.

– Дружочек! – весело произнесла бабушка. – После того как ты завалил сессию…

– Вы знакомы? – обомлела я.

Фуникулер кивнул. Маргарита начала объяснять:

– Женечка Мурзилкин – мой ученик. Это был последний раз, когда я согласилась вбивать в голову недорослю математику. Отец Евгения – известный ученый, дед еще круче – один из создателей нашей атомной бомбы. Мама – великий физик-экспериментатор. Все работали на благо государства. Всех Господь поцеловал. Жене досталась элитная генетика, но он решил пойти в театральный!

– Значит, вы хорошо знаете родственников Евгения? – улыбнулся Гоша.

– А Степан нам сказал, что к Вилке пристал психически нестабильный мужчина, – сказал Кеша. – Объявил себя принцем по имени Фуникулер.

У меня опять занервничал мобильный, я живо ретировалась в спальню.

– Да, Елена Константиновна?

– Все нервы вам истрепала, – вздохнула Филиппова. – Если не устали, давайте сейчас встретимся.

– Хорошо, – согласилась я.

Потом на цыпочках прокралась в прихожую, схватила сумку и ключи и убежала. Маргарита Ильинична знает Фуникулера, ничего плохого ждать от него не следует. Да и оба брата тут.

До агентства я доехала за полчаса, позвонила в дверь на первом этаже, она распахнулась.

– Простите, что задергала вас, – начала извиняться владелица «Элитбеби».

– Все в порядке, – успокоила я ее, – это работа.

– Пойдемте в кабинет, – защебетала Филиппова, – сядем спокойно, отключим телефоны.

В кабинете я опустилась в кресло.

– Расскажите про своего ребеночка. Мальчик? Девочка?

– Двойня. Вроде бы.

– «Вроде бы»? – переспросила Елена. – А-а-а! Поняла! Вы в ожидании!

– Нет, – возразила я. – Речь о давнем деле. Много лет назад вы работали с Пурановым Ефимом Григорьевичем.

– Никогда о нем не слышала, – быстро соврала хозяйка агентства.

Я улыбнулась.

– Елена Константиновна, перед вами детектив из частного агентства.

Лицо женщины окаменело.

– Пуранов вам звонил, попросил не общаться со мной.

– Вы подслушали разговор? – обомлела бывшая медсестра.

Я не стала отвечать на вопрос, продолжила:

– Давно-давно, в советские времена, Пуранов, тогда тридцатилетний, согласился принять роды у Клавдии Гришиной. А вы ему помогали.

Собеседница приезжала ладони к груди.

– Ефим талантливый и ответственный доктор. Он никогда не брался за сложные случаи. На прием родов на квартире соглашался только после того, как убеждался, что у женщины все нормально. Если понимал, что есть поперечное прилегание, узнавал про сердечно-сосудистые неполадки – да масса всего, что способно сделать роды опасными, – всегда говорил: «Вам необходимо лечь в стационар». И устраивал в наш роддом, не в районный, брал за свои услуги плату. Но мы ее полностью отрабатывали. На этаже располагались небольшие одиночные палаты. Наших рожениц укладывали там. Естественно, Ефим со всеми делился – с врачами, медсестрами. И все довольны были – и медики, и женщины… Почему вас вдруг заинтересовала Клавдия Гришина?

Глава двадцать четвертая

Я опять проигнорировала вопрос.

– Она родила двойню?

– Ефим меня убьет, если скажу правду, – прошептала медсестра. – Его жена – дочь очень влиятельного политика, они всю жизнь вместе. Тесть зятю очень помог, денег на клинику дал. У Ефима дети, внуки. Но… понимаете… трудно объяснить…

Елена сгорбилась.

– Фима… ну… как удав. Посмотрит на тебя, и попадаешь в его лапы! Гипнотически на женщин действует. Даже сейчас, когда Пуранов далеко не молод, вокруг него тьма баб. На возрастных он не смотрит. Всех, кто старше тридцати, называет шлаком. Когда в роддоме работали, в него влюблялись все! А у нашего донжуана было правило пяти встреч. Первая – романтическая: ресторан, кинотеатр, цветы, конфеты. Второе свидание – любовь пламенная. Третье и четвертое – постель. И последнее – красивое расставание: «Дорогая, давай останемся друзьями, всегда тебе помогу». И никогда не обманывал. Сейчас скажу то, что вам в свете уже сказанного покажется странным: Ефим – настоящий мужчина, порядочный человек. Он никого никогда не принуждал к отношениям. Вера Шахова ему отказала, конкретно в лицо заявила: «Не пью с народом из одной чашки. Мне не интересны краткие отношения. Ищу своего человека на всю жизнь. Ты не герой моих мечтаний». И все! Ефим с ней общался только по служебным вопросам, делился деньгами, если Верка за кем-то из платных рожениц присматривала. А когда Шахова ошибку в работе допустила и на нее все по свистку главврача налетели, на партийном собрании начали позором клеймить, Пуранов встал и сказал: «Давайте так сделаем. После каждого вашего гневного выплеска на Веру я буду вставать и перечислять ошибки, которые совершил тот, кто на ней потоптался. У всех у нас не безупречная служебная история. Вере не повезло, о ее промахе доложили наверх. А об остальных ляпах туда не дошло. Вот Ольга Беленкова пару секунд назад завершила в Веру молнии метать. Оля, помнишь, как ты младенцу в глаза не то, что следовало, капнула? На работу прибежала с опозданием, сказала: «Вчера у подруги гуляла на свадьбе»? Пахло от тебя мятной жвачкой. Бумс! – новорожденному фигню в глаза засандалила. Вспомни, как тряслась, боялась, шептала: «Ребенок ослепнет, меня посадят. Ефим, пожалуйста, никому не говори». А? Слава богу, пронесло! Зрячим новорожденный остался. Узнал наш многоуважаемый директор Моисей Григорьевич о твоей преступной халатности? Нет! Мы все промолчали. Имеешь ты право Веру стыдить, а? Отвечай!» И тишина! А Ефим продолжил: «Теперь спрошу нашего парторга Никиту Львовича, помнит ли он…» Доктор вскочил и убежал. Остальные сидят бледные… Чем завершилось? Ничем. Главврач буркнул: «Расходитесь». И словно не созывали сходку… А мне Фима дал денег, чтобы открыла агентство, официально все оформила.

В кабинете стало тихо, я первая нарушила молчание:

– Приятно, что господин Пуранов хороший человек. Но у нашего клиента неожиданно объявился двойник, внешне прямо копия. Родила его Клавдия Гришина, которой в районной женской консультации сообщили о двойне. Но домой женщина вернулась с одним сыном. А где второй ребенок? Наш клиент не желает шума, он очень богатый человек. Просто хочет выяснить, сколько детей произвела на свет его мама. Повторю, мужчина богат. Если поможете мне, расскажете правду, ничего плохого не случится. Коли откажетесь…

Я замолчала. Некрасиво с моей стороны пугать бывшую медсестру, и врать не следует. Но открывать истинную причину прихода к нам Матвея Семеновича права не имею.

Елена слегка покраснела.

– Много рожениц через мои руки прошли, но Клавдию навсегда запомнила. Уникальная женщина. Ей мужчина требовался каждый день по несколько раз. А супруг не соответствовал аппетиту. Не назову его имя, давно забыла, где он работал. Но помню, что постоянно находился в длительных командировках. Клавдия без угрызений совести любовников заводила, мужа это устраивало. Я тогда совсем молодая была, только из медучилища. Двадцать едва стукнуло, пару лет работала. Ефим меня сразу к себе взял, жестко выучил, выдрессировал, как Жучку. У меня медстаж такой – столько не живут. Клавдия и меня и Ефима старше, да не на один год. Я на нее разинув рот смотрела. Если думаете, что при коммунистах шлюх не было, то ошибаетесь. Навидалась всяких. Но Гришина! Ефим ей говорил: «Мессалина[3] ты наша!» А она только смеялась. Пуранов ей поставил спираль, баба могла сколько угодно веселиться без последствий. Но! Это противозачаточное средство не может бесконечно использоваться, его надо вынимать. Какое-то время без этой штуки провести и новую впихнуть.

Елена шумно вздохнула и продолжила историю:

– Пуранов при очередном осмотре заметил у Клавдии эрозию, вынул спираль. Если ее в таком случае оставить, может много неприятностей случиться, вплоть до рака. Он Клаве пилюли дал.

Филиппова еще сильнее покраснела.

– Гришина была единственной женщиной, которая Ефиму никогда не надоедала. Приходила она на осмотр всегда вечером, последней. Доктор мне говорил: «Зайка, иди домой, без тебя справлюсь». Я знала, что они потом на кушетке устроятся, но это не мое дело. У нас с врачом была короткая связь, но потом сформировались крепкие рабочие отношения, он меня как медсестру всегда высоко ценил. А с Клавой – просто секс и ничего более.

Приходила Клавдия регулярно, очень исправно. И вдруг пропустила осмотр. Появилась потом, сказала:

– За неделю до того, как мне надо было показаться, выпала командировка в ГДР на три месяца. Ну как такое пропустить?

Ефим ее осмотрел.

– Голубушка, ты беременна, срок где-то недель восемнадцать. Клава спокойно так:

– Что делать?

Пуранов руками развел.

– Становиться на учет в женскую консультацию. На таком сроке аборт не сделать. Знаешь, кто «автор»? Может, муж?

Гришина засмеялась:

– Нет, конечно.

Через неделю она опять прибежала.

– Врач сказала, двойня у меня.

Ефим ее успокоил:

– Один плод. Баба в консультации – дура.

– Хочу дома рожать, – заявила Клава, – по-тихому, без шума.

– Нет проблем, – согласился Пуранов. – Но при условии, что не увижу никаких сложностей.

И на самом деле все гладко прошло, родила она – как чихнула, быстро.

– Меня удивило, что Гришина мальчику обрадовалась, – продолжала Елена. – Я думала, она на младенца даже смотреть не захочет, скажет Ефиму: «День его куда-нибудь». Я прямо об этом врачу сказала: «Странно. Сколько лет Клава в свое удовольствие жила, никогда о детях не мечтала, а тут родила». Пуранов объяснил: «У Семена мать – женщина со средствами. У нее квартира в Москве хорошая, дача. Свекровь хотела, чтобы молодые с ней жили, а Клава наотрез отказалась. Мать Семена ей пригрозила, что деньги давать перестанет. Невестка ей объяснила, что имеет свое жилье, работу, помощь не требуется. Понятно, что дружбы у женщин не получилось. И свекровь прямо требовала внуков, а у супруги сына были свои планы. Мать Семена сейчас совсем пожилая, год назад она сыну сказала: «Завещаю все свое имущество домработнице. Вам ничего не достанется. Внука мне не родили». Вот Клава и забеременела быстро». Прямо удивительно! Если спираль долго стоит, потом почти у всех возникают проблемы с зачатием. Да Клавдия со всех сторон уникум.

Елена вскинула брови.

– Мальчик у нее родился. Здоровенький. Вот уж не ожидала, что из Гришиной мать получится! Посоветовала ей педиатра, свою подругу, так она мне рассказывала, что Клава аккуратно все предписания выполняет. Прямо образцовая мамочка… Через семь месяцев после родов Гришина на очередное обследование пришла – радостная такая! Рассказала, что свекровь все, чем владеет, после появления на свет внука отписала Семену и умерла. Всю недвижимость ее муж получил. Доктор ее осмотрел и говорит: «Да ты опять беременна!» Любительница секса головой замотала: «Не может быть!» Пуранов осведомился: «Половую жизнь вела?» Гришина кивнула. Врач нахмурился: «И почему тогда сейчас удивляешься?» – «Два года решила грудью кормить, – ответила наша секс-бомба, – а в этом случае не беременеют!»

Филиппова засмеялась.

– Существует такая народная басня. Не сосчитать, сколько женщин благодаря ей вторым ребенком по-быстрому обзавелись после первых родов. Неправда это.

Пуранов руками развел:

– У тебя пятый месяц. Почему раньше не пришла?

Клава прямо побледнела.

– Месячных нет! И не тошнит. Грудью кормлю. Аппетит прямо зверский. Ну поправилась немного, но я ж после родов! Так со всеми!

Ефим ей лекцию прочитал.

– Каждая женщина по-своему восстанавливается. Нечего на всех кивать. Ты когда после родов с мужиком легла?

Клава в ответ:

– Через три дня!

Доктор руками развел.

– А я что говорил? Через шесть-восемь недель, не раньше! Теперь по поводу грудного вскармливания. Да, метод лактационной аменореи может сработать. Но тогда ребенок должен находиться только на материнском молоке, без допаивания водой, без прикорма, перерыв между кормлениями – не более трех часов. Но даже при соблюдении всех правил нет гарантии.

Клавдия в истерику впала:

– Придумай что-нибудь! Второй мне не нужен!

Пуранов кивнул.

– Ладно. Но рожать все равно придется.

Елена покачала головой.

– На даче она спряталась, второго мальчика там на свет произвела. Его сразу забрала бездетная пара. Они приехали в тот момент, когда все началось, и как завершилось, сразу мальчика забрали! Двойни не было, несмотря на то что гинеколог через трубку два сердца услышала! Правда, первый мальчик получился прямо гигант. Во второй раз она хитро себя повела – взяла справку, что ногу сломала, уехала на дачу, на работу не ходила. На дворе стояла зима, в поселке почти никто не жил. Вот и удалось избежать огласки. Приемные родители тоже не хотели разговоров. Но я знала, как второй малыш растет, сколько он потом горя отцу и матери принес. Прямо дьявольское отродье.

Глава двадцать пятая

– Вы дружили с той семьей? – удивилась я.

– Они попросили хорошего педиатра. А такие наперечет. Посоветовала им Ирину Сергеевну Бокову. Ей в те годы было тридцать, но она уже тогда была грамотная и постоянно училась. Вообще-то, родители любят врачей постарше. Опыт, конечно, нужен, но в этом случае есть риск нарваться на человека, который учился в пещерные времена, не знает ничего нового, лечит все болезни отваром подорожника. Хуже только к знахарю лыжню проложить. А в Боковой сочетались уважение к народной медицине, в которой есть много полезного, и знание современных методов лечения. Если у ребенка лет семи начинается насморк, а температуры пока нет, и вы понимаете, что он просто по холоду в расстегнутой куртке побегал, тогда возьмите кофейную ложку хорошего кагора. Вино должно быть качественным, настоящим, недешевым. Налейте его в чай, угостите малыша, а потом наденьте на него носочки, в которые насыпали сухую горчицу, и уложите спать. Носочки через полчаса снимите, наденьте простые, шерстяные, без синтетики. Коли это простуда, то к утру от нее следа не останется. Если появится температура, ребенок вирус подцепил. Не применять данный метод, если у малыша есть аллергия на что-либо или ему меньше семи лет. Вина – одну кофейную ложку! Одну! И не чайную, а меньше. Ирина всегда говорила: «Прежде чем выписывать кому-либо антибиотики, следует подумать, нужны они или без них обойдемся». Ира же и к Гришиной ходила, не зная, что Клава родила двоих детей, и удивлялась: «Представляешь, ребенок Гришиной и мальчик Богдановых прямо одинаковые!»… Ой!

Филиппова замолчала, а я очень обрадовалась:

– Ребенка, от кого отказалась Клавдия, забрали люди по фамилии Богдановы?

Елена смутилась.

– Сама не знаю, как изо рта выпало. Хотя уже теперь не страшно и правду сказать. Клава о сыне заботилась, а Семена мальчик раздражал. Очень он активный был, бегал, шумел, кричал. Отец, правда, много времени в семье не проводил, а Клава спустя время на работу вышла. Мальчика в ясли отдали, потом он в сад отправился, в школу. И нигде с ним проблем не было, всегда и везде первый. Отличник! Клава любила ходить на родительские собрания. Учителя всем про ребят разное говорят, а ей – только похвалу. В институт парень играючи поступил. Студент не курил, не пил, не гулял допоздна, учился. Семен умер, Клава одна осталась, сын о маме нежно стал заботиться. Жену нашел под стать себе. Зинаида, оперная певица, могла бы нос задрать, но нет! Характер у нее золотой! Двух девочек родила, близнецов разнояйцевых. Прекрасные дети! Матвей бизнес поднял, Клава ни в чем не нуждалась. По мужикам она бегала до смерти… Ефим Григорьевич до сих пор работает, у него клиника своя. Когда он юбилей отмечал, позвал только близких. Я его поздравила, пошутила: «Клавдия приедет? Лучшая, любимая пациентка!» Он засмеялся: «Следовало позвать, но она скончалась. Незадолго до смерти приехала ко мне, пожаловалась: «Все! Ушла из большого секса. Жизнь потеряла яркость. Нет кавалеров, поумирали все». Ей тогда за восемьдесят хорошо было, почти девяносто.