История смерти: Мой сладострастный грех

– Что вы, господин Эрос. Я забочусь о госпоже с её рождения. Такие низшие демоны, как я, всю жизнь могут выглядеть как дети. Поэтому нас и нанимают. Заботятся об отпрысках знатных семей. Детям с нами комфортно. Потом, вырастая, мы обычно меняем облик.

– Тогда, сколько тебе на самом деле лет?

– Скоро буду справлять трехсотлетие, с тримя годами.

Ангел сильно удивился. Гримаса на его лице скрючилась ещё больше, и он, обхватив плечи, недоверчиво посмотрел на демона.

– Прости. Меня смущает твоя внешность в связи с твоим возрастом. Почему ты не сменил облик?

– Это было моё желание.

– Ты странный, Блу.

Когда Эрос переоделся полностью, демон высушил ему волосы, расчесал и закрепил отлитый золотом обруч. На шею повесил кружевное ожерелье с маленьким фиолетовым камнем, обрамленным по кругу металлической оправой. Эрос недовольно осмотрел себя в зеркале. Для пленника его слишком роскошно вырядили.

– И зачем это?

– Обруч на голове – защита от холода. Хозяйка сама создала. К сожалению, господин Эрос, вы чересчур восприимчивы к погоде в аду.

– До этого все было в порядке!

– Её Высочество Принцесса окружала вас своей аурой, защищая. Но как только хозяйка забрала господина Эроса, Принцесса сняла защиту, и уже аура хозяйки вам помогала. Однако, тратить энергию на вашу защиту постоянно – бессмысленно. Камень на вашей шее необходим, чтобы хозяйка знала ваше местоположение на случай похищения.

– Кто может меня похитить? Из охраняемых четырех стен комнаты?

– Господин Эрос не будет вечно находиться в комнате хозяйки. Скоро хозяйка и господин Эрос уедут из замка.

«Превосходно. Теперь меня буду таскать от одного места к другому. Я не карманная зверушка и не попугай! Одела меня в свои побрякушки, а я должен молчать из-за мизерного шанса выбраться из этого проклятого места!»

– Я понимаю негодование господина Эроса, но не могу не выполнить приказа.

– Ты мысли читаешь?

– Что вы, господин Эрос. Я просто чувствую ваше внутреннее напряжение. К сожалению или, к счастью, низшие демоны не умеют читать мысли. Смена облика – наша единственная отличительная способность.

Демон отвесил низкий поклон и испарился. Эрос же посмотрел в след с подозрением, но говорить ничего не стал. Ему не нравилось абсолютно всё. В голове одна за другой крутились мысли о ещё более страшном грехе, на который, такой трус, как он, никогда не осмелился бы.

Теперь, когда Эросу стало лучше после горячей бодрящей ванны, он был в силах осмотреть место, в котором заключён. Комната была большой, просторной и не пропорциональной: стены из темного кирпича графитового цвета с резьбой в виде непонятных то ли цифр, то ли букв на неизвестном языке. Массивная, без углов кровать с балдахинами стояла на многоугольной возвышенности, далеко от середины, где комната становилась будто округлой, а над ней размещалось огромное окно, через которое видны горящие яркими огнями звёзды.

«И этот свет фальшивый?».

Шкафы с баночками разных размеров, книгами, рядом стол. На противоположной стороне, рядом с дверью в ванную, зеркало и множество полок, похожие видом на лозу, только не естественного зелёного, а больше алмазного цвета, прибитых к стене с одеждой. Босой он прошёлся по темно-серому мраморному полу, который поблёскивал от любого света. Роскошь и ни капли уюта. Всё темное, тяжелое, гнетущее.

«И я бы стал таким, как демоны, если бы вырос в такой атмосфере. Жуть».

Краем глаза он заприметил одиноко стоящую маленькую скрипку и подошёл ближе. Удивительно, но она была тем самым белым пятном в банке с чёрной краской. Подобна белому нефриту, с золотистыми струнами и росписью из сверкающих красок. Но стоило ему дотронуться до музыкального инструмента, как палец пронзила боль, равная по силам тысячи иглам, и поползла вверх, отдавая в остальные места.

– Я бы не советовала трогать чужие вещи неизвестной природы. Так недалеко без конечности остаться, ваше святейшество.

Эрос крепко сжал руку и обернулся. В комнату зашла Каллисто с подносом в руках. Она прошла к середине комнаты, откуда сразу из пола вырос круглый мраморный стол, на который она поставила поднос, а после появился такой же стул. Это было удивительно. Окружающее пространство словно имело жизнь.

– Из всего, что здесь есть, скрипка выглядела самой безобидной.

– У ангелов при виде чего-то белого начинает течь слюна, как у собаки, и рассеивается здравый смысл?

– Я удивлён, что у тебя вообще слово "белый" есть в лексиконе. И, как я уже заметил, в вещах.

– Ну, в отличие от господина, "Его Святейшество", я не делю мир на два цвета.

– Да? Может, потому, что у тебя он одноцветный, черный?

Каллисто усмехнулась и покачала головой, продолжая раскладывать по столу принесённые ею яства, ни разу не взглянув на ангела, который присел возле скрипки, не переставая ее осматривать.

«И все равно скрипка словно не из этого мира».

– Теперь я понимаю, почему Гликерия так над тобой издевалась. Она ненавидит любого, кто начинает ерничать. А ты, видимо, с языком без костей, сильно потрепал ей нервы. Странно, как она тебе рот не зашила.

– О, поверь. С ней я как раз и не разговаривал. Не до того было. Когда в твою голову лезут демоны, а тело бьют кнутом, о светских беседах думаешь в последнюю очередь. А что? Мне молчать? Ты сама сказала, что буду послушным, и будет свобода. Я думал, свобода слова не исключение.

– Пока не раздражаешь – можешь говорить.

Эрос закатил глаза и решил оторваться от странного предмета, больше интересуясь, чем занята девушка. Он встал и подошёл к столу. Каллисто раскладывала очень знакомую ангелу человеческую еду, к которой он привык, живя в изгнании в мире смертных. Живот в приятном ожидании скрутило, но ангел сомневался, что пища была для него. Стоял всего один стул.

Когда Каллисто положила слева и справа от пустой тарелки вилку, ножик и ложки, заканчивая сервировку, то, удовлетворённая своей работой, слегка прихлопнула.

– Готово. Надеюсь, ты не привередливый?

– Это мне?

– Ты здесь видишь кого-то ещё? Не знаю, чем восполняют энергию ангелы, но слышала, что в мире смертных ты ел, как обычный человек. Кажется, после изгнание ты не лучше обычного смертного, разве что тело не подвластно старению.

– Верно.

– Ну, тогда не подавись.

– Обычно люди говорят приятного аппетита.

– Я не человек, если ты забыл. Ешь давай, а то боюсь ваше святейшество помрёт и не доживёт до желанного часа свободы.

Хмурясь от брошенного прозвища, еще минуту назад так отчаянно не желающий называть собственного имени, ангел отчего-то разгорелся упрямством, произнести демону в лицо по буквам.

– Меня зовут Эрос. Э. Р. О. С. Эрос.

Каллисто не ответила. Подошла к шкафу и выудила оттуда ветхую книжонку карманного размера. Присела за письменный стол и, окунув в чернильницу перо, начала что-то чиркать на пожелтевших страницах.

– А ты не скажешь своего имени?

– Блу не сказал? Да и зачем чистому и невинному ангелу слышать и произносить благословенными губами такое скверное имя грязного демона.

– Когда с кем-то знакомишься, обычно сам себя представляешь. И я сам решу, что мне произносить своим ртом.

– Каллисто. Надеюсь, теперь то ты замолчишь.

– Каллисто…

Смакуя имя демона, Эрос не мог ни заметить, как точно оно было подобрано. Девушка же углубилась в своё занятие и перестала обращать внимание на юношу. Убедившись, что стул предоставлен только ему, Эрос сел и стал накладывать в тарелку по чуть-чуть каждого блюда. Он был невероятно голоден. Первая ложка с супом погрузилась в рот, и парень прикрыл глаза от удовольствия.

– А ты не будешь?

– Взрослые демоны не употребляют пищу в обычном ее понятии.

– Что вы тогда едите?

– Зависит от вида.

– Я знаю, что у демонов есть категории вроде иерархии, как у нас, правда, очень странно звучащие. Не знал, что вы подразделяетесь ещё и на виды.

– Тебе правда так хочется об этом поговорить? Рассказывать всё это муторно и скучно.

– Скучно есть в тишине. Прошу, поделитесь информацией, пожалуйста.

– Не хочу.

Эрос из-за полного рта невнятно пробубнил что-то, но настаивать, надоедая этим демону, который в любой момент мог навредить, не осмеливался и решил просто наслаждаться едой, сопровождая свою трапезу звуками причмокивания и чавканья.

– Вас совершенно не учат манерам. Отвратительное поведение за столом.

– В тишине ты нашла, за что зацепится. Если бы мы разговаривали, то посторонние звуки прошли бы сквозь.

– Одно с другим не связано. Ты бы, скорее всего, во время болтовни с набитым ртом либо захлебнулся водой, либо задохнулся от крошек.

– Ну, говорила бы ты. А я просто слушал твоё познавательное повествование.

– Дьявол с тобой. Высшие демоны делятся на четыре больших вида: "Алики", "Ковылы", "Дентелы" и "Гати". У каждого есть ряд видимых признаков. Например, у Ковыл ярко выраженны рога, но они могут их прятать. Не все демоны любят показывать истинную сущность. Определить её лишь по одному видимому признаку невозможно, так как чистые сущности остались у самых древних демонов. Демоны могут смешиваться, не обращая внимания на вид. Рожденные дети входят в касту, которая обусловлена способом восполнения энергии, то есть питания. Взять меня, один из родителей наделил признакам Гати – кошачьи зрачки, но отношусь я к Дентелам.

– То есть?

– Я дентела, как моя мать. Дентелы питаются кровью, Гати энергией от полового акта или же соблазнения.

– Какая мерзость.

– Воздержись от комментариев, пока я не закончу. Ковылам проще, так как они могут восполнять энергию как негативными эмоциями, так и дьявольскими фруктами, что растут из самых отвратительных чувств грешников, таких как стыд, зависть, гордыня. Один такой плод может лишить священное существо всех сил, а человек, отведав одну такую ягодку, не просто умрет, а проклянет свою душу, навечно лишив себя надежды на перерождение. С Алики сложнее. Им нужны живая плоть, пропитанная страхом и ужасом. Все демоны в аду, могут впитывать энергию самого места, но чтобы полностью наполниться, нужно медитировать в течении нескольких месяцев, а то и лет. Ещё один способ восполнения энергии для всех видов – это добровольный её обмен, но он ненадежен, а энергии от этого способа хватает ненадолго. Можно сказать, что обмен энергией оттягивает ощущения голода, словно перекус.

– Как всё сложно. Ты Дентела, значит, пьешь кровь. А кто твоя подружка?

– Её мать смертная, а отец – Люцифер. Он не относится ни к одному виду. Потомки короля демонов не нуждаются в восполнении энергии. Однако из-за того, что принцесса полукровка, в ней сущность Гати. Видимых признаков в ней лишь на один глаз, но Гликерия маскирует его. Она может довольно долгое время не восполнять энергию и находиться в прекрасном состоянии.

– Понятно. Ну, это крайне любознательно.

Эрос замер с вилкой и испуганно оглядел Каллисто.

– Ты же не будешь пить мою кровь?

– Об этом можешь не беспокоиться. Твоя кровь меня не интересует в том плане, о котором ты думаешь.

Дописав и закрутив какую-то закорючку, Каллисто вырвала из книжки лист и зажала между указательным и средним пальцами. В окно влетело средних размеров противное существо с длинными крыльями, двумя головами летучих мышей и раздвоенным телом. Оно кружило по комнате, и пролетая мимо ангела, выхватила зеленый лист салата у него с вилки, приземляясь на плечо Каллисто. Эрос совершенно не удивился монстру. Он уже смирился со странным видом всего существующего в этом месте и лишь недовольно положил вилку из-за маленького вора, который как ни в чём не бывало, мордочкой ластилась к лицу демонессы.

– Письмо необходимо доставить Илиасу. Это важно. Смотри, чтобы не перехватили! Поняла?

– Крэк! Крэк! Крэк.

– Отлично. Вперёд.

Монстр выхватил листок и взмыл вверх, испаряясь в пространстве.

– Даже спрашивать не хочу, что это такое. Но выглядит оно не очень.

– А еще "оно" по команде кусает, поэтому жуй и держи язык за зубами.

Привыкнуть к безделью не получалось. Надоело плеваться в потолок. Весь день Эрос просто лежал на кровати и пялился в стены, погружённый в мысли. Юноша поворачивался то на один бок, то на другой, то засыпал, то вновь бодрствовал.

Хозяйка комнаты ушла сразу после его трапезы. Она не явилась ни в прошлый день, ни в этот. Брать её вещи, в том числе и книги, ангел не осмеливался, чтобы не повторилась история со скрипкой. С одной стороны, он был рад одиночеству, наслаждался каждой секундой без демонов. С другой ему было скучно, хотелось поговорить со странной особой, узнать что-то новенькое про такой неизвестный ему мир.

Прокрутив в голове её слова о себе, он еще раз подтвердил нежелание демонессы оставаться с ангелом в одном помещении на продолжительное время. Блу не был исключением. Он появлялся всего несколько раз, чтобы убедиться, в порядке ли пленник и ни в чем не нуждается. Эрос вспоминал дни, проведенные с принцессой, и благодарил судьбу за смену надзирателя. Единственное, что его беспокоило – отъезд.

Он всё же встал с кровати, не в силах больше просто так лежать и ничего не делать. Эрос сомневался в решении выйти из комнаты, но вспомнил об украшении на шее и убедил себя, что Каллисто в любой момент сможет отследить его и, если тот зайдёт дальше положенного, немедленно явиться и остановит. Осторожно приоткрыл дверь и выглянул за пределы покоев. Коридор был пуст. Ангел закрыл за собой дверь и тихонько стал шагать в неизвестном направлении. Интерьер вокруг был мрачен, веяло холодом. Эрос обхватил плечи руками от неприятного ощущения негативной энергии.

Тихим шагом добрался до лестницы. Крутая. На перилах статуи монстров из камня, так напоминающие страшилок из сказок, которые любил читать ему дядя, чтобы малыш не лез куда попало. Ребёнком, он бы до ужаса испугался, но сейчас единственной эмоцией было отвращение. Ступеньки скользили.

«В этом месте настолько низкая температура, что замерзает даже замок? Однако полезная побрякушка на моей голове, хоть и жутко тяжёлая. Не ощущаю ни капли холода. Интересно, каково это – всю жизнь провести здесь? В этом зябком мрачном дворце. Он, бесспорно, огромен, наверное, больше, чем священный храм Господа, но… Экстравагантно и совершенно неуютно. Надеюсь, никого не встречу. Не хватало ещё злого демона на пути.»

В своих мыслях он дошёл до последней ступеньки и замер. Пред ним предстал новый бездушный коридор, убранство которого заставляли раскрыть уста от изумления. Пол, прозрачнее стекла, открывал вид на пропасть, дно которой невозможно было разглядеть. Множество огромных окон стрельчатой формы из тёмной мозаики, преломляющие белый свет в нужный им направлении. И он падал на канделябры в форме гигантских корон. Они собирали свет, превращая его в ярко-красное сияние, и распространяли по всей площади.

Так страшно ступать, будто в смерть. Ужас иллюзии сковывал движение, но Эрос понимал, что это домыслы. Босая нога чувствовала гладкую поверхность, от чего он выдохнул и шагнул дальше, с интересом разглядывая каждый сантиметр.

«Завораживает. Вот уж никогда не представлял даже в мыслях, насколько уникален ад.»

– О, великий Люцифер! Какого здесь бродит это до ужаса отвратное существо?

Эрос остановил голос за спиной. От ощущение чьего-то присутствия сердце упало в пятки. Голос принадлежал взрослому демону и был довольно мелодичным. Юноша нерешительно обернулся и был пойман врасплох увиденным.

Незнакомец был подобен спустившемуся херувиму, от чего Эрос пропустил вопрос мимо ушей, продолжая восхищаться обликом существа перед ним, невольно сравнивая с собой. Он даже в половину не был так прекрасен. Внешность его была блёклой: русые кудрявые волосы, карие глаза с немного опущенными уголками, курносый нос с горбинкой, острые линий подбородка и скул. Он не считал себя некрасивым, но не мог ни отметить, насколько посредственен.

– Ты безмолвен, или не слышал меня?

– Я.

– Когда с рабом разговаривает господин, раб должен стоять на коленях!

Эрос нахмурился. Из великолепных уст лилась сплошная высокоменрая грязь. Желание вести разговор отпало, а весь бесподобный образ разбился на глазах. Он решил не кликать на себя неприятности и как можно быстрее вернуться обратно. Беззвучно прошёл мимо демона, на секунду ровняясь с ним, сталкиваясь взглядами.

Эрос почти дошёл до лестницы, как ноги остановились, развернулись и упали на колени. Тело потеряло контроль, голова сама собой склонилась, а руки застыли и упали по швам. Незнакомец стоял с вытянутой рукой, покрытой белой чешуей. Теперь он выдал в себе признаки демона, напоминая смертоносную змею.

– Я сказал, что место раба на коленях. Отвечай на вопрос, – демон не спеша подошёл к скованному невидимыми нитями, как у марионеток, юноше. Его бледные пальцы обхватили чужой подбородок и приподняли вверх, грубо сжимая щёки. – Почему шныряешь здесь? Что вынюхиваешь? Когда успел освободиться из клетки?

– Меня выпустили.

– Хочешь сказать, ты свободно вышел из подземелья?

– Я не был в подземелье.

– Тогда где, чёрт побери, тебя заперли?

– Я не заперт. Каллисто оставила меня в своей комнате.

– Каллисто? Как смеет жалкая тварь произносить ее имя!

Демон поднял лицо вверх и посмотрел в потолок. Его глаза опасно засеяли, а губы разошлись в оскале, обнажая зубы. Посмеиваясь, он вернул взгляд на пленника.

– Какой бред. Хочешь сказать, она разрешила спать в своей комнате?

– Если тебе что-то не нравится, иди к ней!

– Ха! – демон опрокинул ангела на спину и руками обхватил его шею, медленно увеличивая силу давления и истерично выкрикивая бесчисленное количество вопросов. – Смеешь уповать на близость с ней? Что вы делаете, находясь наедине? Ты даёшь ей свою кровь? Посмел соблазнить демонессу! Думаешь, достоин такой чести только потому, что уродец из другого мира? Считаешь себя особенным? Чем заслужил такую благосклонность с ее стороны? Недостоин даже воздухом одним с ней дышать!

Ангел не мог двигаться и сопротивляться. Он чувствовал, как воздух постепенно уходит из лёгких и покидает тело, которое медленно начало трясти в конвульсиях. Ещё секунда и юноша погрузился бы во тьму, но руки на шее пропали, как и тяжесть чужого тела. Эрос схватился за горло, часто и прерывисто вдыхая воздух, кашляя в промежутках. Он приподнялся на локтях и краем глаза увидел развевающийся темно серый плащ. Чей-то силуэт стоял перед ним. Но слабость настигла быстрее, и он всё же потерял сознание, ловя напоследок брошенную убийцей фразу:

– Презренный! Как смеешь поднимать руку на меня!

– Ваша светлость, вы подвергаете себя риску. Если ангел умрет, вас казнят.

– Казнят? Из-за какой-то мерзкой твари?

Демон в ответ ничего не ответил, а лишь поднял беззащитного пленника и закинул себе на плечо, покидая место встречи и оставляя в гневе и раздумьях юного господина.

Аристократы герцогства приняли решение созвать срочное собрание. Поступок принцессы сильно всколыхнул души в аду. Гликерия добилась своего. Ошеломительный успех! Она подняла на уши и тех, кто до этого игнорировал существование самой распутной дочери Люцифера.

Каллисто с весельем, играющим невидимым огоньком в ее глазах, стояла по левую сторону трона, на котором устало сидела ее мать. Герцогиня с раздражением наблюдала за всеобщей паникой. Подумать только, ещё несколько лет назад все считали дни, когда принцессу выдадут замуж и благополучно забудут. За спиной Гликерию называли вечным разочарованием Люцифера. Плукровка, позор демонической крови! Однако после ста семидесятого дня рождения все перевернулось. Принцесса зарабатывала авторитет, заключала союзы с угнетёнными родами и склоняла на свою сторону молодых соратников. Настраивала их против старшего поколения.

Теперь Гликерия была не разочарованием, а опасностью для отца, братьев и других дворян с властью в руках, угрозой для существования старого и когда-то непоколебимого миропорядка. Она создала себе новое имя, стала самой влиятельной принцессой, пред которой без позволения нельзя и дышать. С которой нужно считаться и опасно недооценивать.

– Вот чего я так опасался, Ваша Светлость! Вы только посмотрите, во что превратила Ее Высочество важный для нас день!

– И в самом деле. Своим подарком будто в душу плюнула! Как можно такое существо и юной наследнице?

– То, что произошло, доказывает, как опасно Ее Светлости общаться с Ее Высочеством.

– Я считаю, нужно принять меры.

– Верно. Нужны строгие меры. Мы не можем просто взять и позволить этой ситуации взять над нами вверх. В противном случае Его Величество Люцифер может заклеймить герцогство в измене!

– Прошу вас!

– Герцогиня, умоляю, вслушайтесь.

– Ничтожества, – с тяжестью шепнула себе под нос Ламия.

Демоны галдели, перекрикивали друг друга, кто-то спорил, кто-то соглашался. Собрание походило на стадо баранов, блеющих на плохую погоду. Ламия думала о чём-то о своем, подпирая ладонью голову. Она уже и не слушала никого, лишь хмурилась на шум. Луан, который стоял по правую сторону, искоса поглядывал на сестру, подмечая ее хорошее настроение.

– Матушка. Они правы. Эта полукровка перешла все границы. Стоит немедленно избавиться от уродца и…

– Избавятся от твоей пустой головы, Луан Блэк.

Луан с сжатыми губами хмуро посмотрел на сестру, за брошенное ею колкость.

– Матушка!

– Каллисто права. Мы не можем просто взять и убить ангела. Какой бы ни была причина, это прямое неповиновение и демонстрация неуважения. Как бы принцессу ни бранили за пределами королевского замка, она есть и остается любимой дочерью Люцифера. Ц, – Ламия выпрямилась и стукнула кулаком по ручке трона. – Если бы знала, что принцесса вырастет такой бесстыжей, никогда бы не согласилась сделать тебя ее синдези.

– К чему об этом сейчас говорить?

Каллисто стояла ровно и непоколебимо. Ни одна мышца ее лица не двигалась, в отличие от брата. Луан весь сжался, опустил голову. Он пытался подобрать нужные слова, чтобы склонить родительницу на свою сторону.

– Матушка! Каллисто ничуть не расстроена произошедшим. Возможно, она знала о поступке принцессы заранее.

Каллисто улыбнулась, обнажая свои белоснежные маленькие клыки.

– Закрой рот. Думаешь, имеешь права обвинять меня? Знай своё место, ничтожество.

– Довольно! Мне осточертели ваши препирания! Каллисто, ты с этой тварью и братом отправитесь в замок «Вечного Молчания»! Не хватало слухов о твоем причастии к этому недоразумению.

– Как скажете, матушка.

Ламия перестала смотреть на зал, медленно перемещая взгляд, полный недоверия, в глаза дочери, и попыталась найти даже мизерный намёк на то, что всё произошедшее давно спланировано. Но в кошачьих зрачках виднелось лишь смирение и глубокое безразличие.

– Быстро ты согласилась.

– Не считая детских выходок. Разве я когда-то перечила матушке. Жестоко припоминать такое далёкое прошлое.

– Дерзишь? У матери болит голова от всего этого цирка. Сугубо мое мнение, овчинка и выделки не стоит, но ты вместо заботы, лишь наслаждаешься ситуацией.

– Не принимайте на свой счёт. В мои руки попала весьма интересная вещь. Захватывающе будет изучить.

– Не удивлена, но! От ангельской крови, даже лишённой святости, ничего хорошего ожидать не следует. Не увлекайся.

Их диалог прервал ещё больше разгоревшийся спор, который стал последней каплей для герцогини.

– Довольно! Я всех вас выслушала. Чтобы больше не было никаких лишних споров, последуем плану графа Латимера.

Один из толпы, высокого роста, довольно молодой, статной осанки мужчина. Старший сын графа, так схожий со своим отцом, поклонился Ламии и, сложив руки в замок, поблёскивая семейным кольцом наследника, с гордо приподнятой головой посмотрел на Каллисто.

– Прошу прощения, Ваша Светлость, но нам бы хотелось послушать, что именно о происшествии думает наша молодая наследница.

– Ариэт Латимер, вам не хватило моего слова? Или вы наглости у отца понабрались?

– При всём уважении, Ее светлость уже совершеннолетняя. Ни сегодня, завтра и она уже во главе герцогства. Уверен своё мнение у неё есть.

– Ты!

Ламия не успела заткнуть мужчину, её дочь сама сделала шаг вперёд. Проговаривая каждое слово уверенно и чётко, Каллисто ответила на вопрос демона.

– Понимаю опасения поданных. Мы с принцессой близкие подруги-синдези, однако. Я не была осведомлена о планах Её Высочества. Отвергнуть подарок мы не можем, вы должны это принять, именно поэтому, чтобы унять все беспокойства, я отправлюсь на уединение и совершенствования.

– Мудрый ход…

– При этом, я не желаю полностью стать отрезанной от мира. Это помешает мне вести дела, когда я займу место матушки. Поэтому прошу отправить со мной мои верных приспешников. Вам придётся отпустить со мной вашего младшего брата, Ариэт Латимер.