- -
- 100%
- +
© Андрей Драгунов, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
«Ты будешь бабочкой, или божьей коровкой…»
Ты будешь бабочкой, или божьей коровкой,что на джинсы твои так неловкопримостилась… И чтоб избежать потериты ее отпустила, открыв стеклянные двери.Апрель 20 2012 г.«Ты будешь куковать ещё о мне —…»
Татьяне Захаровой с любовью
Ты будешь куковать ещё о мне —не как кукушка о потерянном ребёнке.Ты будешь вспоминать о самом дне,когда ещё мы не были знакомы.Мы будем вместе вспоминать коньяки сахар, выжатый в жаровню.Мы снова будем где-нибудь в гостяхи утром выдоим банальную коровуна молоко, сметану и творог,чтобы случилось что-нибудь большое,но нас никто не пустит на порог,и жизнь уже не кончится любовью.Апрель 25 2012 г.«И будут ангелы купаться в облаках…»
И будут ангелы купаться в облаках,и соловей залетный после спячкиспоет о том, что в маминых руках —тепло! И не споешь иначе…И будут двое воевать в ночи:страдать и плакать, каяться, мирится…И кто-то тихо скажет – Помолчим,пусть это все приснится нам. Приснится.И будут песни под гармонь и под ля-ля,и кто-то спьяну разобьет «тальянку»,а утром, протрезвев, промолвит – «бля»и бросится с обрыва спозаранку.Апрель 27 2012 г.«Птица на тонкой ветке щебечет о лучшей доле…»
Птица на тонкой ветке щебечет о лучшей доле,о заморских странах, откуда вчера вернулась.Как намедни еще летала во чистом поле,а сегодня семья, заботы – любовь проснулась.Я сижу на стуле слушаю птичий щебет.Облака проплывают в те самые дальние страны.Подвожу итоги, где вечные «кредит-дебет»никогда не сойдутся, что, впрочем, совсем не странно.Как ни странны, впрочем, и мысли о лучшей доле,но куда ни плюнь – попадаешь опять в болото —оттого сижу на стуле, шепчу – До коле?..А в ответ лишь птичка щебечет звонко – Чего там…Май 2012 г.«Вот уже и облетели листья…»
Вот уже и облетели листья.Еще немного и придет конвойкрасивый, молодой, с повадкой лисьей,качая мне на выход головой…И будет время тикать в такт уставшейсердечной мышцы, пробуя впередбежать, опережая лист опавший,и птицу, что опять стреляют влет.И время года будет неизвестнодо той поры, покуда до землине упадут снежинки повсеместнои к югу не отбудут журавли.И только лишь синичка на ладонипопробует обратно все вернуть,но ты уже в «столыпинском» вагонеи жизнь тебе отмерена чуть-чуть.И под холодным взглядом конвоирауснешь, как будто дома и в тепле…И страха нет от серого мундира —ведь есть любовь к оставленной земле!Май 2012 г.«Здесь только лес и больше ничего…»
Здесь только лес и больше ничего…Ну, может быть – ещё немного камниразбросаны. Как в пыльное окносквозь паутину лучик проникает.И исчезает где-то в глубинехолодного безжизненного леса,где даже тень, сползая по стенезаброшенного дома, интересна,как всё живое в местности, увы,утратившей былое совершенство,где соснами поросшие холмынапоминают призрачное детство,оставшееся где-то далеко,как те холмы под толстым, толстым слоемистории. Как-будто бы в кинокартинки пробегают ровным строем,как облака из пункта А в пункт Вбез остановок или передышек,сыграв «прощай» на каменной трубеи каплями пройдясь по старой крыше.Здесь небо выпито, как раньше на троихпилось вино – до капельки последней.Октябрь 2010 г.«Если вдруг ты забудешь мой голос и взгляд из окна…»
Если вдруг ты забудешь мой голос и взгляд из окнапотеряется где-то среди раскачавшихся сосен —не смотри на луну, не смотри – ведь грустнее она,чем известье в конверте, чей смысл порою несносен.Если вдруг ты однажды услышишь, как птица в стеклоотбивает морзянку – прислушайся – может, оттуда,точно с дальнего берега весточку в дом принесло…Но, скорее всего, это только в буфете посуда…Если вдруг за окном вновь покажется мой силуэт —не пугайся его – это вымысел и превращеньестарой жёлтой бумаги в какой-то банальный сюжет,где все роли расписаны лишь для игры и волненья.Если вдруг, если вдруг, если вдруг… Если вдруг —ты забудешь меня – время многое в памяти лечит —это будет, скорее всего, тот спасательный круг,что спасает, ложась невесомо на тонкие плечи.Май 6 2012 г.«Птичка, птичка, куда ты стремишься по тонкой ветке —…»
Птичка, птичка, куда ты стремишься по тонкой ветке —небо выше гораздо последней земной отметки.Там за облаком много конфет и хлеба —брось клевать эту ветку илети что есть сил на небо.Май 2012 г.«Если вспомнить о жизни, то пара вещей на память…»
Если вспомнить о жизни, то пара вещей на памятьот любимой женщины – потрогаешь их рукамии становится легче. Не то что бы жизнь – паскуда —просто, как в детстве, ждёшь продолженья чуда.Май 2012 г.«Вот и снова я пишу на новый адрес…»
Вот и снова я пишу на новый адрес…Сколько лет уже прошло, как переехалты в другие дали, но осталасьмежду нами некая помеха…Ты не отвечаешь мне на письма,даже ночью мне не отвечаешь…Мысль моя цепляется за мыслио тебе, но ты об этом знаешь.Я пишу тебе – куда – не знаю —только адресат известен точно.Твой авторитет непререкаемв моей жизни, но теперь заочно.Ты, наверное, смеёшься надо мною,строишь рожицы, картавишь моё имя,Ты беседуешь, конечно, сам с собою —потому что тягостно с другими.Мне здесь без тебя совсем несносно…Скоро будет новый день рожденья.Я, наверное, умру средь старых сосен,завершив, тем самым Господа творенье.Ты потом напишешь мне от туда —я тебе отвечу, как обычно.И уже совсем не будет чуда —станет всё банально и привычно.Выпьем чаю или виски с колой,поменяемся местами на банкете.Все вокруг окажутся знакомыдо оскомины на том и этом свете.Ничего, что ты не отвечаешьна послания мои… Я знаю точно,ты читаешь их. Всегда читаешь,потому что жизнь всегда бессрочна.Май 11 2012 г.«Настанет время, когда и отражение в стекле…»
Настанет время, когда и отражение в стеклене будет говорить с тобой… Послушайменя сейчас – так мало на землеосталось мест, где обитают души.Где взгляд скользит по выжженной земле,как по бумаге, вычленяя словозаветное. Вот птичка на рукещебечет что-то, но, увы, знакомымне назовёшь сей щебет, т. е. звук.Пой песню, пой, беспечная синичка.Клюй крошки с этих беспокойных рук,пока не кончилась последняя страничкав журнале жизни. Будет новый деньи, может быть, какой-нибудь мальчишкадопишет жизнь… А, может, дребеденьсвоей девчонке в розовом пальтишке.Май 2012 г.«Никуда, никуда, никуда…»
Никуда, никуда, никуда…Даже в Рим не ведёт эта тропка.Всё кончается там, где водаотражается в небе – неловко,как-то скомкано, словно волнанабегает на облако. В беломотражаются только слова,что дрожащей рукой неумелоновый мальчик выводит, смеясьсвоим мыслям и первым ошибкам,но уже появляется связь,но уже в отраженьи улыбка.Но ещё не усмешка – пока!Время, время… Волна за волноюотражаются, но облакане за нами уже – за тобою.Май 16 2012 г.«Прощайте, Катерина М. Увы…»
Прощайте, Катерина М. Увы,вы выбрали не тот объект желаний.За наше время утекло водыдостаточно, чтоб вспомнить о страданьяхдругих живущих. И теперь следывсё дальше в лес – да, да о пропитаньитеперь заботы. Замутнённый глазвыискивает что-нибудь съестное,но натыкается обычно в голубоепространство неба, как в последний раз!Прощайте, Катерина М. Теперьпокой и сон единственная радостьна склоне лет. Количество потерьперевалило за черту. Осталосьвек коротать, не закрывая дверьна всякий случай, впрочем – это малость,соизмеримая с покупкой эскимов далёком детстве, где ещё все живыи счастливы… А братские могилывстречаются лишь в хронике. В кино.Прощайте, Катерина М. Когдапрочтёте вы послание в бутылке,я буду далеко. Кругом водахолодная ещё. Ещё в затылкепока болит, но это ерунда,в конце концов. Сто граммов по старинкеи всё пройдёт. Прощайте, Катя М.Вода холодная всё смоет, даже памятьо пережитом мною, вами. Нами…И всё закончится, как в книге перемен.Май 17 2012 г.«Вглядись в стекло раскрашенных витрин —…»
Вглядись в стекло раскрашенных витрин —там все наоборот, не так, как в жизни.Там, даже ты, среди других картинстановишься моложе и капризней,как будто в детстве. Дотянись рукойдо отражения, почувствуй переменув изображении, как будто бы водойразмыло задник, исключая сценуперед самой витриной. Улыбнись —единственная собственная радость,когда вокруг тебя, как не вертись,ни близких, ни любимых не осталось.Когда единственная радость – лечь на днои сквозь прозрачную холодную водичкусмотреть на мир, как будто бы в окно,как будто бы в витрину, по привычке.Май 19 2012 г.«Словно бабочка вылупился понедельник…»
Словно бабочка вылупился понедельникиз воскресенья. Крылышки ломкие.Сутки на жизнь!Май 20 2012 г.Шутка по поводу…
Воскресный полдень. Жуткая жара.Вчера у родственников был на дне рожденья.Теперь от этого озноб. И головагудит – последствие похмелья.Был щедрый стол. Был крабовый салат,солёная форель, куски свинины,какие-то закуски – виноват,всё не запомнил – всё же именины.Вино лилось рекой, точнее, – спирт —приметы времени. Отсутствие прогрессав процессе пития нам говорятлишь об утрате к жизни интереса.Всё было, как всегда – еда, питьё.В курилке – болтовня о смысле жизни,о том, что жизнь всегда берёт своё,от этого становится капризнейсамо существование. Увы,такие разговоры повсеместнорождают только раздраженье от игрысловесной, если честно…Был день рожденья. Был субботний день.Всё было, как всегда – ничто не новов таких собраниях. Полуденная лень…Несъеденный салат. Трава у домане сломана. Такси везёт домой.Жена ругается, что выпил слишком много.И я сижу с больною головой.Жена корит и смотрит слишком строго.Май 20 2012 г.«Всё было так, как ты сказала мне…»
Всё было так, как ты сказала мне,когда мы расставались после школы —я начал жизнь с трагедии. В ответна все вопросы получал уколыновые от жизни. Мне тогдаещё казалось, что со мной случитьсяуже ничто не может… Ерунда —жизнь не имеет правильных традицийпо отношению к живущим. Долог век,чтобы понять, что с нами происходит.Приходит в жизнь хороший человек,а в завершеньи в одиночестве уходит.Один приходит и один в конце пути…Трагедия в начале – только поводне сбиться с курса, если впередигорит звезда, а не банальный довод,что «жизнь прожить – не поле перейти»…Май 20 2012 г.«Я вернулся в свой город детства спустя полжизни…»
Я вернулся в свой город детства спустя полжизни.И, наверное, здесь уже навсегда останусь.По крайней мере, пока только эти мыслипосещают вечером. Скорее всего – это старость…Или что-то другое… И только в названиях улицузнаю своё прошлое – столько всего случилось! —в этом городе, но птицы крылом коснулисьи снесли на задворки старым врагам на милость —неизжитую память. Старый фонтан у домас водой цвета хаки помнит мои страданияпо уже ушедшей из жизни одной знакомой…Кто теперь скажет, во что обернулись скитанияпо чужим континентам. Глядя на своё отражениев грязном фонтане, попробуй найти своё прошлоев мутной водице. Испей из копытца для продолжениязабавной истории – может быть, выйдет хорошееокончание сказки… Снуют незнакомые лицавзад и вперёд, и дела им нет до истории…Знать, действительно, верно, что курица вовсе не птица.И в фонтан не войти второй раз в ожидании нового.Я сижу на скамейке. Мне кто-то сказал: «Ты приехал,вот твой дом, сохрани навсегда свою память»…Не для вечности может сгодиться, так хоть для смеха,чтобы было потом до чего дотянуться руками.Я смотрел на название улицы, где я родился,вспоминал мелодии автора – тот, что в названьи —из «Щелкунчика», может быть, что-то для встречи сгодится, —«Вальс цветов», например – кто там вспомнит теперь о страданьи.Кто припомнит меня, если только, конечно, не чудо…Время лечит, опять, даже старую добрую память.Я вернулся в свой город откуда-то из ниоткуда.Я сижу у фонтана и трогаю воду руками.Май 21 2012 г.«Лицо человека, спешащего на работу —…»
Лицо человека, спешащего на работу —скорбь и печаль, востребованные заводомили фабрикой, лавкой, где вся заботадожить до вечера – так год за годом.Тому способствует сама природа:дождём и снегом. Такого родатеченье жизни – конец исхода,где изначально была свобода…Май 22 2012 г.«Выбегает мальчик мне навстречу —…»
Выбегает мальчик мне навстречу —по асфальту босыми ногами.Смотрит на меня… И будто вечностьсмотрит на меня его глазами.Может быть, мне кажется, но это,как в кино – ты в зале, а картинкираскрывают тайны и секреты,полоская белую простынку.Как в кино, но мальчик смотрит прямомне в глаза. И я не в тёмном зале,в мягком кресле, где в размер экранажизнь проходит мимо в чёрной раме…Мальчик пробегает дальше. Времявслед за ним – оно его отныне.Мне же остаётся знать – теперь я,как дрова, сгоревшие в камине.Май 22 2012 г.«Покидая Империю, даже на малый срок…»
Игорю Кучину, с любовью
Покидая Империю, даже на малый срок,оставляешь зарубки, чтобы потом вернутьсябез затей, возможно. И чтобы никто не смогперепутать черты. Попробуй не обернуться,не взглянуть назад, чтобы потом следыне покрылись солью, не стёрлись вообще с дороги.Не смотри обратно, чтоб не найти беды,как монетку в пыли… – ведь повезло немногим —никому вообще, если честно. Туда, где ты,не доходят письма совсем. Вероятно, почтапотеряла среди пейзажа твои следы,или место твоё на карте – всего лишь точка,как на звёздном небе, куда лишь способна мысльдотянуться с весточкой. Как там в твоих просторах?Хороша ли каша на завтрак? Спокойна ль жизнь?Хорошо ли видно сквозь стекла в сплошных узорах,намороженных за ночь? Куда завела судьба? —дальше только небо и ангелы за облаками.Дальше только вымысел, где водазамерзает раньше, чем тронешь её руками.Дальше только тени на белом, как свет, снегу,утонуть в котором – достаточная наградаза скитанья по миру… И птичка в свою дудупропоёт прощально, как-будто чему-то рада…Май 23 2012 г.Памяти Иосифа Бродского
Если звёзды гаснут – это тучизакрывают небо, но оттудасвет ещё идёт – на всякий случай,продолжая пусть не жизнь, но чудосотворения. Тебе в твоих пределахлучше видно – что там и откудасвет исходит. В чём вообще там дело,с тучами – от них одна простуда.Сколько лет уже прошло, но не привыкнуя писать тебе – туда на день рожденья.Если верно, что почтовые открыткивозвращаются – так то от невезеньяотыскать средь облаков почтовыйящик – чтобы с адресом у дома.Угол Пестеля – Литейного – знакомыйстарый адрес… Видимо, по-новойпишутся твои координаты —почтальон блуждает с сумкой где-то.Но они ни в чём не виноваты:звёзды, тучи, облака, планеты…Я пишу тебе опять туда – отсюда.Видимо, бессрочно написаньеэтих писем, как бессрочно чудосотворения… С рождением – на прощанье.Май 23 2012 г.«Города пустеют в начале лета —…»
Города пустеют в начале лета —кто на пляж, кто на дачу, кто-то вообще за границу.На скамейке в парке оставленная сигарета,не смотря на запреты, дымится себе, дымится.Лето – время, когда к телефону никто не подходит.И собака соседская – единственный собеседникпоздно вечером, как только жара уходит,но становится ясно, что кончился лишь понедельник.А впереди ожидает целых три месяца солнца,раскалённый асфальт, расплавленный вид на небо.И становится ясной неторопливость эстонца,что совсем не спешит, даже за свежим хлебом.Май 24 2012 г.«Дома тихо, как в Раю…»
Дома тихо, как в Раю.Хочешь, я тебе споюили просто расскажу,как я в комнате сижу.Я раскачиваю стул,чтоб он больше не уснул.Я читаю книжки Мишке —вот он в розовых штанишках.Я смотрю в окно на небо,где ещё ни разу не был.Я ем кашу из гороха —в общем, всё совсем неплохо.Только очень одиноко.Май 24 2012 г.«Если скрип сосны заглушает твой голос – значит, ты в лесу…»
Если скрип сосны заглушает твой голос – значит, ты в лесу.За глухою стеной деревьев, откуда ветерне доносит звуки. Где тени лицом к лицукоротают вечность, как будто на целом светене осталось места, где встретиться – только лес,что молчит, отдавая все звуки своим деревьям.В скрипе сосен, сквозь ветер, слышится гул небес.И не слышно, даже голос лихого зверя.Даже птица, слетая с ветки, теряет звукв темноте, куда и солнце не проникает —за глухую стену. Там за стеной разлук,где холодный воздух, как в воду, в слова вмерзает —обитают души. И вечность глядит в глаза…Посмотри внимательно – видишь знакомый профиль?И рука коснулась опять твоего лица…И слова, возможно, последние, липнут в строфы.Приглядись, ты увидишь – уже не твои чертыотражаются в зеркале, т. е. в воде холодной,где волна разгладит морщины, и даже тыне узнаешь того, кто казался таким знакомым.Тронь рукой это зеркало – холод и тишина —это всё, что тебе остаётся от жизни на память.Это всё, что с собою… И в том не твоя вина —так случилось, что склад переполнен вещами,что хранятся вечно. Гляди на стекло воды,слушай ветер, разглаживай гладь руками.Отыщи среди сосен место, куда следыприведут на ночлег. Спи, засунув, под голову камень.Май 26 2012 г.«Пока стена способна тень мою…»
Пока стена способна тень моютерпеть на плоскости, но не холодный каменьхранит следы, пока я узнаюсебя в стекле, пока ещё рукамимогу писать – я буду говорить.Мне 43. Я переехал свет наполовину.Вторую половину полюбить —мне не случилось. Волжские равнины —теперь пейзаж привычный за окном…Слова чернят невинную бумагу.В наборе букв, как будто под замкомскрываются и смысл и отвага —неведомые больше никому…Поскрипывает шарик осторожно.Бумага терпит, взяв мою винусебе на плечи… И теперь, возможно,я буду говорить, что не умру.По крайней мере, не сейчас, не летом,когда жара. Ведь даже комаружить хочется, хотя бы до рассвета…Я буду говорить! Слова. Слова.Но что сказать теперь ещё о жизни? —что оказалась, видимо, права,сказав однажды, что в другой отчизнеболит сильней от мыслей голова.Как друг мне написал: «Черни листыв родном Отечестве. Хоть в мире много места —вода смывает новые следыи покрывает пеной повсеместно,и убегает восвояси…» Ночьв такое время года всё короче.И фонари, как маяки, – точь-в-точь —на берегу. И всё длиннее строчки.Май 30 2012 г.«Воробей, воробей…»
Воробей, воробей,ты из лужицы не пей.Там ведь грязная водица —вдруг с тобой беда случится.Будет заворот кишок —не закончу я стишок,и не сложится картинка,как на ветке паутинка.Где другого воробьяя тогда найду, ведь яне смогу, как ты, по веткам —я сижу в закрытой клеткеи смотрю, как ты летаешьи про всё на свете знаешь:и про дождь, и про снежок…Вот и кончился стишок.Май 30 2012 г.«Я вышел из дома и сразу увидел – зима…»
Я вышел из дома и сразу увидел – зима.Но это лишь пух тополиный под ноги ложится.Сугробы из ваты заполнили площадь сполна,исправив ошибки зимы, что в глазах очевидцабыла лишь подобием. Падает, падает снегпод ноги прохожим и липнет к ботинкам, рубашкам…Сгорает от спички случайной – так короток векслезы тополиной… И только замёрзнуть нестрашно.Май 31 2012 г.«Обернусь на выходе из дома —…»
Обернусь на выходе из дома —кто-то следом шаркает за мнойкомнатными тапками – знакомый,может быть, а может быть, чужойкто-то заблудился в нашем домеи теперь пытается найтидвери, за которыми знакомый,может быть, окажется. Стучитв первую попавшуюся – тихо.Никого. Ни звука. Дальше вниз.Вот стучит машинка – там портнихапроживает – даже не стучись.Я ещё раз быстро обернулся —он в другой подъезд уже ушёл.Кто-нибудь откроет, кто проснулся…Вот куда-то звук его исчез.Тополя накрыли город пухом —видимо, поэтому теперьтяжело, вооружившись слухомотыскать потерянную дверь.Май 31 2012 г.31 мая 2012 года
Завтра лето. Я сижу на старом стуле.Греет солнце. Под окном моей квартиры детский садик.Дворник кормит разжиревших гули-гули.Декорации под стать, вот только задникнарисованный, как будто из другогопредставления, как будто бы картинкасо стены слетела. Голубогоне хватает, как на фотоснимкахне хватает жизни. Смотришь – вроделица все знакомые, как будто,но куда-то, всё равно, уходитжизнь из кадра, что ты поминутносохранить пытаешься, но времявылетает вместе с птичкой из-под тряпки.И тогда лишь стёртые коленипомогают не попасться в прятках.Завтра лето. Комариный праздник.Перед ночью главная забота —перекрыть в окошке этот задникплотной шторой. Завтра на работу.Завтра наступает ровно в полночь.В ноль часов кончается сегодня.Под окном орёт младая сволочь,потерявши стыд и страх Господень.Будет лето. Будут птицы в гнёздаххлопотать над появившимся потомством.Я на старом стуле… Ближе к звёздамна четвёртом этаже. Вот только солнцераздражает в полдень – слишком жарко,слишком светит, даже через задник.Жаль, что нет ко мне поближе парка —лишь шумит разноголосьем детский садик.Май 31 2012 г.«Мы сидели на кухне. Ты овощи мыла под краном…»
Т. З.
Мы сидели на кухне. Ты овощи мыла под краном.Столько лет мы в разлуке, что, кажется, целая вечностьпролегла между нами, что кажется это банальным.Мы сидели на кухне и счастливы были от встречи.Май 31 2012 г.«Мы будем жить с тобой в глухой деревне…»
Мы будем жить с тобой на берегу.
И. БродскийМы будем жить с тобой в глухой деревне.Ты будешь время коротать за прялкой,рассказывать истории соседямо лучшей жизни… Даже перепалкислучатся будут от твоих рассказов.Ты будешь объяснять, на всякий случай,что жизнь кончается не сразу…И, может быть, всё будет лучше. Лучше.Мы будем проживать с тобой вдвоём —вдали от всех – от городской управы,от маяка, что светит в водоём,когда все спят. Наверное, мы правыс тобою были, бросив старый дом,в который даже призрак не вернулся,оставив прошлое, как память, на потом…Но, уходя, он тихо улыбнулся! —покинув навсегда любимый дом.Мы для него оставили печеньеи кружку молока. При всём при томосталось там какое-то мгновеньев начале жизни, в дни, когда веснастучалась в окна, птицы вили гнёзда.И воробей, вдруг, выпав из гнезда —взлетел. И, кажется, не поздножить начинать! Мы будем воеватьс тобой за имя дочки или сына.Я смастерю какую-то кровать,и под окном распустится рябинаво всей красе. Мы будем долго житьв глухой деревне, где-то на задворкахКонец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.