Второе пришествие

Судный день

Хотя июнь для Южного полушария – далеко не самый жаркий месяц, днем столбик термометра поднялся за тридцатиградусную отметку. Оно и понятно – тропики. Пот градом катил с участников экспедиции, упрямо карабкавшихся по горному склону. Они начали восхождение ранним утром, и, наконец, оказались у самого финиша. Собрав остаток сил, Лемтюгов ускорился и преодолел оставшееся расстояние за считанные минуты. Он оказался в нескольких десятках метров от озера, в котором, если верить древнему манускрипту, покоились несметные сокровища. От неожиданности и огорчения Лемтюгов даже присвистнул.

– Теперь ясно, почему драгоценности по сей день остаются здесь, – пробормотал он.

Водная гладь занимала почти всю поверхность горного плато. Десятки, сотни тысяч тонн воды отделяли людей от вожделенных сокровищ.

– Все бы ничего, да только вот эти деревья по берегам, – заметил руководитель поисковой группы.

– А что деревья? – живо поинтересовалсяЛемтюгов.

– Падают в воду, гниют, причем в течение многих тысяч лет. Вот вам и органический ил. Попробуй, найди в нем что-нибудь.

Словно подтверждая его слова, хвостатый попугай выкрикнул с верхушки деревьев в адрес членов экспедиции что-то очень неприличное. Решил поиздеваться, сволочь.

Лемтюгов задумался. Руководитель поисковой группы стоял рядом, искоса поглядывая на щедрого работодателя. Он до сих пор не мог понять, что заставило одного из богатейших людей России бросить все и забраться в тропическую глушь? Мифический клад, лежащий на дне озера? Но вряд ли хоть один из реальных или сказочных кладов, известных человечеству, мог конкурировать по стоимости с теми несметными богатствами, которые Лемтюгов успел выкачать из русской земли. Желание развеяться, получить острые ощущения от приключений, о которых много лет тому назад читал в детских книжках? Возможно-возможно. Хотя, скорее, много причин сплелось воедино, толкнув миллиардера на участие в экспедиции. Тут и усталость от каждодневной работы, и жажда приключений, и элементарная жадность. Не дай Бог в его отсутствие члены экспедиции растащат часть сокровищ!

После нескольких минут раздумий миллиардер ожил и жестом подозвал к себе только что вскарабкавшегося на плато невысокого, с заметно выпирающим животиком, мужчину. Его Лемтюгову порекомендовали, как одного из лучших в своем деле профессионала. Мужчина являлся подрывником, и не просто по специальности, а что называется от бога. Хотя, вернее, конечно, от дьявола.

– Видишь это озеро? – поинтересовался у него Лемтюгов.

Мужчина промолчал. Он знал себе цену и не собирался отвечать на глупые вопросы, даже если они задавались работодателем.

– Надо бы от него избавиться, – произнес миллиардер таким тоном, словно речь шла о крохотной луже.

Также молча подрывник стянул с плеча одного из стоявших рядом мужчин бинокль и принялся изучать берега озера.

– Ящик взрывчатки – и все дела, – наконец резюмировал он.

– Вы не понимаете. Водный поток увлечет за собой сокровища! – воскликнул руководитель поисковой группы и, не удержавшись, добавил. – Если они там есть.

Издевательски хмыкнув, подрывник двинулся вдоль берега озера. Местами всего около метра скальной породы удерживало воду на вершине, хотя порой это расстояние увеличивалось в несколько десятков раз. Когда мужчина вернулся, охотники за сокровищами успели отыскать место для лагеря и расставить палатки.

– Нашел я то, что надо. Если правильно установить заряд, с первого раза уйдет две трети воды, – радостно сообщил подрывник.

– Можно подумать – это что-то изменит, – опять встрял со своим скепсисом руководитель поисковой группы. – Что все озеро, что треть – нам легче не станет.

– После этого несколькими слабенькими взрывчиками аккуратно сольем остальную воду, – ядовито закончил подрывник. – Так что все сокровища на месте останутся, никуда их не смоет.

На следующее утро подрывник в одиночку отправился на дело. Филигранную работу он предпочитал выполнять сам, даже без помощника. Провозился он долго и вернулся только к обеду.

– Готово, – весьма лаконично охарактеризовал подрывник многочасовой труд.

– Очень кстати, – обрадовался Лемтюгов. – Мы как раз пожрать собрались. Заодно отметим это дело.

Компания расселась за импровизированным столом. Хлопнули открываемые бутылки шампанского.

– Давай! – приказал Лемтюгов, когда пенистая жидкость заполнила стаканы.

Подрывник тут же надавил на кнопку дистанционного взрывателя.

Ухнул взрыв. Поглощенный расстоянием, звук его едва донесся до участников экспедиции. И тут же раздался оглушительный грохот. Земля словно взорвалась, как если бы она вся, до последней песчинки, превратилась в динамит. Гора в мгновение ока раскололась на сотни, тысячи частей и вместе с оседлавшими ее людьми провалилась в разверзшуюся бездну. Казалось, взрыв пришелся в нервный узел планеты, попал в самую уязвимую точку, и земля содрогнулась от чудовищной боли, исполосовав свое тело сотнями пропастей и ущелий, а когда пришла в себя, то решила навсегда избавиться от бесцеремонных существ, которых она породила и вырастила, и которые теперь, ведая, что творят, ежегодно рискуют уничтожить и себя, и ее.

Последовали новые, еще более мощные толчки. Теперь с лица Земли бесследно исчезали не отдельные горы, а целые страны и континенты. Запущенный незначительным взрывом, всемирный катаклизм стремительно набрал невиданную силу, яростно пробушевал всего несколько минут и, как по команде, разом угас. Но и за это ничтожное время облик планеты изменился до невероятности. Только мало кому довелось это увидеть..

Радист авиалайнера, летевшего из Детройта в Мемфис, нервно дернулся в кресле:

– Командир, связь исчезла.

– Подумаешь, наверное, диспетчер выскочил на минутку в сортир. Сейчас вернется, – добродушно ответил тот.

– Да нет, я прошелся по частотам. Эфир пуст. Похоже, у нас поломка, хотя мне казалось, что это невозможно.

– Ладно, давайте вниз, посмотрим, что там, на земле случилось. Все равно скоро посадка.

Плавно опустив нос, самолет погрузился в сизую пелену облаков. Все члены экипажа в напряженном молчании смотрели перед собой. Время тянулось томительно медленно, казалось, пирамида из облаков упирается своим основанием прямо в землю. Но вот самолет выскочил из липких объятий.

– Что это? – изумленно воскликнул штурман, указывая на водную гладь под ними, простиравшуюся от горизонта до горизонта.

– Наверное, Миссисипи, – сдуру брякнул второй пилот. – Мемфис же стоит на Миссисипи.

– Что это? – как бы у самого себя переспросил командир, не отрывая взгляда от бескрайнего водного пространства, на месте которого должны были выситься небоскребы. – Что это? – Он тяжело вздохнул и заявил тоном, не допускающим сомнений в собственной правоте. – Это – конец света.

Картина была впечатляющей: крутой холм, высящийся рядом с лесом, а на его вершине могучий дуб и огромный валун, чуть ли не на половину вросший в землю. Я остановил машину, сошел на землю с прогретого асфальта и щелкнул «мыльницей». Серо-зеленая ящерица, гревшаяся на солнце, испугавшись странного звука, моментально юркнула в свою норку. Я двинулся вдоль холма в поисках подходящего ракурса для нового снимка. Легкий ветерок тормошил неказистую траву, словно убеждая пуститься в пляс, но та лишь лениво отмахивалась от него. Стая ворон на вершине дуба неодобрительно косилась на непрошенного гостя. Наконец я выбрал подходящее место, но сделать новый снимок не успел.

Сильный подземный толчок заставил меня пошатнуться. Второй, чудовищной силы удар бросил на землю. Я попытался встать, но земля подо мной ходила ходуном, словно там, внутри кто-то огромный очнулся после многовекового сна и теперь пытался выбраться наружу. На несколько секунд мое сознание захлестнул дикий, панический ужас. Раньше мне доводилось несколько раз попадать в экстремальные ситуации, но тогда не было столь явной угрозы жизни, к тому же выпутаться из них я смог благодаря собственным силам. Сейчас же я оказался целиком во власти внезапно разбушевавшейся стихии, и поскольку не мог ничего предпринять ради собственного спасения, то все больше и больше оказывался во власти страха. Тяжело умирать молодым, да еще так внезапно.

Чудовищное землетрясение прекратилось резко, без перехода от сильных толчков к слабым, будто кто-то свыше дал команду немедленно прекратить безобразие. Я мгновенно вскочил на ноги. На память о себе землетрясение оставило незначительные ушибы, но неведомое чувство подсказывало, что самое страшное еще впереди. То же чувство заставило меня что есть сил броситься вверх по холму, который, на удивление, почти не пострадал от кошмарного катаклизма. Устоял и дуб, а вот валун вывернуло из земли и прибило к дереву.

Тяжело дыша, я взлетел на вершину холма. Мне не удалось толком осмотреться по сторонам, поскольку мое внимание привлекла странная линия горизонта. То есть в самой линии не было ничего необычного, но вот ее поведение… Линия стремительно приближалась. Сначала я решил, что дело не в горизонте, а во мне самом. Все-таки падал на землю, может, в панике не заметил, как приложился головой к какому-нибудь булыжнику, и теперь мерещатся всякие глупости. Я еще раз пристально вгляделся в неблизкую синеву и ахнул от изумления: та разделилась на две части, верхнюю и нижнюю, и вот эта нижняя на громадной скорости неслась прямо к холму. Еще несколько секунд потребовалось мне, чтобы убедиться в верности своей догадки: то, что я принял за движущуюся линию горизонта, на самом деле было гребнем огромнейшей приливной волны, вызванной землетрясением. Я не стал задавать себе вопрос, что делает приливная волна во многих тысячах километров от ближайшего океана. С невесть откуда взявшейся сноровкой, впрочем, подтверждающей теорию старика Дарвина, я вскарабкался на дерево и с ужасом стал ждать неизбежного.

Через минуту клокочущий вал достиг подножия холма, с хищным урчанием поглотил его весь, до макушки, и понесся дальше, волоча за собой вырванные с корнем деревья, картонные и пластиковые ящики, прочий мусор. Под чудовищным напором воды дуб накренился, но устоял, могучие корни не позволили вырвать дерево, сумели одержать победу в яростной схватке за жизнь. Вскоре вода начала спадать, обнажилась верхушка холма, на которой уже не было валуна, затем его склоны, изувеченные водой, с проплешинами вырванного дерна и глубокими вымоинами. Но прошло еще несколько часов, пока вода не спала окончательно.

Я не без труда слез с дерева. Пережитое выплеснулось чудовищной усталостью, будто я неделю валил лес или таскал мешки с цементом. Усевшись на мокрую землю и прислонившись спиной к шершавому стволу, я осмотрелся по сторонам. Мое внимание привлек легковой автомобиль, неведомым образом оказавшийся рядом с поваленным лесом. С такого расстояния я не смог разобрать марку машины, но не решился подойти, чтобы выяснить это, а также то, есть ли там люди. Поскольку был абсолютно уверен – никого живого в легковушке быть не может. И тут же радость по случаю спасения собственной жизни заглушил все разрастающийся ужас – а что же случилось с остальными, живы или погибли в жуткой катастрофе? Я вскочил на ноги, оттолкнувшись от дерева, дважды за сегодняшний день спасавшего мне жизнь. Первый – когда я мчался по шоссе навстречу катастрофе и, заметив растущего на холме гиганта, свернул с дороги, чтобы запечатлеть это чудо. Я непроизвольно оглянулся. Моей машины на месте, естественно, не было. Бушующий поток уволок ее неведомо куда, в качестве компенсации за утраченного «Фолька» доставив другую машину, искореженную и страшную тем, что могло оказаться внутри ее. Увы, я понимал, что очень скоро мне доведется увидеть куда более ужасные картины. Я спустился с холма и зашагал на запад, туда, откуда пришла волна.

На первый труп я наткнулся уже через несколько сот метров. Человек лежал вниз лицом, широко раскинув руки, словно обнимая землю, которую он покинул еще живым, а вернулся уже мертвым. Я застыл на месте, не в силах ни приблизиться, ни уйти прочь. Нельзя вот так, сразу, привыкнуть к тому, что покойники могут лежать никому не нужные, оставленные на поживу стервятникам. Затем я еще несколько раз встречался с жертвами катастрофы, и они уже не приводили меня в шоковое состояние. Второго я даже прикопал найденной на дороге лопатой, но этим и ограничился. Покойников было много, а я один, совсем один, и на все мои крики отзывались лишь стаи вспугнутых птиц.

Через час я оказался на берегу океана. Еще вчера, чтобы добраться за такое время до ближайшего морского берега, понадобился бы сверхзвуковой самолет. Да и тот бы не уложился.

– Вот оно как, – бормотнул я и на всякий случай попробовал воду на вкус.

Как и следовало ожидать, она оказалась соленой. С минуту постояв в раздумье, я вдоль берега двинулся на юг. Над головой с оглушительным ревом пролетел самолет. Еще не успев привыкнуть к новым реалиям, я поразился тому, как низко летел он над землей. И лишь позже догадался – летчик ищет место, где бы он мог посадить свою громадину.

Я прошел всего несколько километров и снова уперся в водную гладь. Теперь океан был и впереди и справа.

– Неужели я на острове? – мелькнула неприятная мысль.

Но тщательно обдумать свое положение мне не довелось. Над океаном показался еще один самолет. Он летел очень низко и медленно, совсем медленно. Скорости едва хватало, чтобы не дать лайнеру камнем упасть в воду.

– Кончается горючее. Наверняка пойдет на посадку.

Я машинально обернулся и посмотрел вглубь этого то ли острова, то ли материка, образовавшегося в результате катастрофы. В сотне метров правее почти сразу же за береговой линией раскинулось поле, довольно обширное и с достаточно плотным на первый взгляд грунтом. Но все равно на роль посадочной полосы для современных аэробусов оно мало подходило.

– К тому же во время землетрясения могли появиться трещины, – с ужасом подумал я.

Но экипажу самолета выбирать не приходилось. Лайнер выпустил шасси и устремился к земле. Я в ужасе отвернулся, ожидая взрыва, но до меня донеслись только негромкие звуки, похожие на скрежет. Учитывая разделявшее нас внушительное расстояние, вблизи наверняка стоял оглушительный грохот. Я со всех ног бросился к месту посадки и уже успел различить, что у самолета сломано одно крыло, да и он сам лежит на брюхе – значит, действительно кончилось горючее, это и спасло людей от взрыва – и тут послышался рев еще одного аэробуса.

Как и всякий современный человек, я прекрасно знал о масштабах развития авиации. Но сейчас мне предстояло воочию убедиться в этом. Десятки тысяч пассажирских самолетов были построены к этому времени человечеством, многим из них удалось пережить катастрофу – большинству только затем, чтобы через несколько часов исчезнуть в морской пучине, но некоторым посчастливилось обнаружить землю – истерзанную, лишенную цивилизации, с разрушенными аэропортами и, соответственно, минимальными шансами на благополучную посадку. Но приходилось рисковать.

Я увидел, что самолет, приземлившись, несется прямо на меня. Я лихорадочно дернулся, соображая в какую сторону лучше бежать, но тут переднее шасси гиганта рухнуло в яму, лайнер уткнулся носом в землю, хвостовая часть мгновенно взмыла вверх, одновременно сминая в гармошку фюзеляж, и в этот момент прогремел взрыв. Столб нестерпимо яркого пламени взметнулся к небу, словно норовя опалить его, и тут же сник, увлеченный летящими по инерции обломками, среди которых наверняка были куски не только металла и пластика, но и человеческой плоти.

Но это была еще не трагедия, а только ее первый, не самый кошмарный акт. За каких-то полчаса в небе появилось несколько самолетов. Три из них улетели дальше, искать более подходящее место для посадки, а четвертый, настоящий гигант, видимо «Боинг 747», начал заходить на посадку, но не совсем обычную. Сделав несколько разведывательных кругов, экипаж самолета, высмотрел небольшой участок с пологими берегами и решил садить лайнер прямо на воду с тем расчетом, что его вынесет поближе к берегу. Но посадка не совсем удалась, самолет зацепил крылом волну, клюнул носом вниз и исчез. Я с надеждой ждал, что он вскоре выскочит на поверхность, ведь экипаж наверняка закрыл все воздушные клапаны, превратив лайнер в гигантский поплавок, но, увы. Слишком велика была скорость, слишком глубоко ушел он под воду, и безжалостное давление сплющило, раскатало «Боинг» в металлический блин, выдохнув на поверхность огромный воздушный пузырь.

Через минуту до меня долетело эхо дальнего взрыва. Еще один самолет, еще одна ненормативная посадка.

На какое-то время наступило затишье. Поскольку с момента катастрофы прошло уже больше пяти часов, я решил, что все, отлетались, бедолаги. Плохо же я знал возможности современной авиации. Очередной самолет долго кружил над полем и, наконец, решился. Посадка была выполнена мастерски. Невероятное везение или элементарная интуиция позволила экипажу избежать крупных неприятностей, ограничившись парочкой мелких. Лайнер застыл в сотне метрах от своего распростертого на брюхе собрата. Немедленно открылся люк, и оттуда полетело нечто, сначала показавшееся мне здоровенной надувной лодкой. На самом деле это был трап, предназначенный для такой вот аварийной посадки. Нелепо задирая ноги и опрокидываясь на спину, пассажиры с испуганными восклицаниями заскользили по нему вниз, на землю. Чисто внешне казалось, что толпа взрослых людей решила вспомнить детство и забавляется катанием на резиновой горке. Вот только время для своей забавы они выбрали неподходящее – всего через несколько часов после гибели человечества.

Но достаточно было взглянуть на лица оказавшихся на земле людей, чтобы понять – детские игры здесь ни при чем. Встревоженные, растерянные, многие со слезами на глазах, эти люди еще не знали правды, но чувствовали, что произошло нечто ужасное. Их уже обступили пассажиры первого самолета, которым было что рассказать своим товарищам по несчастью.

– Эй, русские среди вас есть? Кто-нибудь здесь говорит по-русски? – периодически восклицал я, блуждая в толпе.