Мафия. Кровь и любовь

© Мила Дрим, 2025

ISBN 978-5-0060-2397-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мафия. Кровь и любовь

Пролог

Волнение и страх переполняли мою душу, когда я вышла в сад. Украшенный белыми шарами и цветами, он был похож на зефирное королевство из сказочных снов.

Только это была совсем не сказка, и я, несмотря на моё роскошное платье, не являлась принцессой.

Аромат роз и жасмина делали летний воздух тяжелым, и у меня тотчас закружилась голова. В глазах потемнело, и я, наверное, потеряла бы сознание, если бы отец не взял меня за руку. Его жесткие пальцы на моей ладони напомнили о том, что я не имею права показать слабину.

Сегодня – день моей свадьбы.

Там, у алтаря, меня ожидал жених.

При виде его высокой фигуры у меня засосало под ложечкой.

Он – самый страшный человек из всех, кого я знала. Человек, который, не моргнув, с легкостью перережет мне горло, если сочтет это нужным.

Я знаю, он способен на это.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Я сидела в парке вместе со своими подругами и наслаждалась солнышком, когда один из учителей пансионата, в котором я провела последние шесть лет, сообщил мне о том, что за мной приехал отец.

За мной? Отец?

Эта мысль казалась мне немного странной и тревожной.

Что-то случилось? Кто-то умер?

Вероятно, все эти переживания отразились на моем лице, потому как Алиса, моя соседка по комнате и просто хорошая подруга, обратилась ко мне:

– Почему твой старик приехал за тобой? У вас что, какое-то семейное мероприятие?

– Не знаю, – я подняла с травы свой рюкзак. Тяжелый, он оттягивал мою руку. Как всегда, я напихала в него лишние книги.

– Может, какой-то юбилей вроде того, что устраивал мой папа? – поинтересовалась Изабель и остановила взгляд своих зеленых глаз на моем лице.

Произнося слово «папа», она всегда делала ударение на последнюю «а». А еще, Изабель красиво картавила. Как настоящая француженка, коей она являлась.

– Вряд ли, – я нахмурилась и, наконец-то, сумела закинуть рюкзак на плечо. – У отца день рождения – только в сентябре.

– Да не грузись ты, – Алиса тоже встала и небрежно заправила за ухо соломенную прядь, – наверняка, твой старик просто соскучился по своей дочке и решил заглянуть.

Эта мысль казалась мне фантастической. Я скептически улыбнулась. Мой отец за все шесть лет, что я провела в стенах пансионата, ни разу не приезжал, чтобы проведать меня. Каждый раз, когда наступали каникулы, за мной приезжала машина с личным шофером.

Но ни разу – мой отец.

Нет, я не осуждаю его, просто констатирую факт.

Должна была иметься веская причина, чтобы посреди учебы он приехал ко мне.

– Все может быть, – нехотя согласилась я и поспешила к воротам.

Трава под моими кедами была мягкая, и так хотелось снять обувь и пойти босиком! Но, разумеется, подобной роскоши я не могла себе позволить.

Не так воспитывали меня.

Я – старшая дочь Алекса Уайта, одного из самых влиятельных людей восточного побережья штатов.

Человека, имеющего вес в криминальном мире.

Да, я – старшая дочь мафиози.

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Амаль! – послышался требовательный голос отца.

Я, не желая рассердить его, ускорила шаг.

Моя юбка смешно болталась, и я чувствовала себя тонким карандашом в футляре. Что поделать, я все еще не набрала нужный вес. К тому же моя фигура не отличалась высоким ростом, и по этим причинам я выглядела младше своего возраста.

Но душа моя, пережившая многое, была куда старше.

– Привет, папа, – поприветствовала я отца, как только оказалась напротив него.

Каждый раз, когда я видела его, я испытывала волнение и желание понравиться ему.

В сером костюме, белоснежной рубашке, всегда элегантный, папа выглядел как голливудский актер. Этакая смесь из Ричарда Гира и Брюса Уиллиса.

Отец смерил меня насупленным взглядом.

Не припомню то время, когда он улыбался.

– Тебя совсем не кормят? – вместо приветствия, произнес он и снова окинул меня взглядом.

Я вся сжалась от того, как папа посмотрел на меня.

Скрестила руки на груди и попыталась оправдать свою худобу:

– Кормят, просто у меня такое строение тела. Как у ма…

Я, не закончив, покраснела. И, кажется, вовремя, потому как серые глаза отца наполнились холодом.

– Что-то случилось? – я быстро сменила тему. – Как Джесси и Мэт? Как Каролина?

– Они отлично. Готовятся к важному событию, – отец кивнул в сторону тонированного джипа. – Сядь, мне нужно поговорить с тобой.

Я послушно юркнула внутрь машины.

Аромат кубинских сигар, чего-то горького и виски защекотали мой нос. Я закашлялась и огляделась по сторонам в поисках источника запаха. Взгляд мой зацепился за встроенный в салон мини-бар.

– В субботу состоится твоя помолвка, – садясь справа от меня, сообщил отец.

По моему горлу словно прошелся заряд тока. Внутри всё закололо, обожгло, и ладони стали липкими от накатившего страха.

– Помолвка? – выдавила я из себя.

– Не строй из себя жертву. Ты знала, что однажды это случится, – глядя мне в глаза, произнес папа.

Он был прав.

Я знала.

Все эти годы меня готовили к тому, чтобы я стала женой одного из криминальных боссов. Такова плата за мир и поддержку.

Но я наивно тешила себя надеждой, что это случится позже.

Мне ведь только исполнилось восемнадцать…

– Сейчас ты вернешься и соберешь свои вещи. У тебя будет час на сборы, – продолжил отец.

Час. Всего лишь час.

Сердце в груди сжалось.

Я попыталась ухватиться за спасительную соломинку и произнесла:

– Но в понедельник начнутся экзамены… Я готовилась к ним целый месяц.

– Не беспокойся об этом. Считай, что ты благополучно сдала их и закончила свое обучение. Единственное, к чему ты должна теперь готовиться – это помолвка.

Папа наклонился ко мне и впился взглядом в мои глаза.

Я затаила дыхание и перестала моргать.

– Амаль, ты должна понравиться ему.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– Поверить не могу, что он сказал тебе это! – Алиса – в который раз за эти полчаса – вытаращила свои и без того большие глаза.

– Он сказал, – я наклонилась и взяла со стола фотографию.

На ней – улыбающиеся и счастливые – были запечатлены мы с мамой. Мои глаза увлажнились. Прошло столько лет, но я все еще тосковала по маме.

– Нас всех ждет эта участь, – произнесла Изабель. Взгляд её погрустнел.

– Рано или поздно – это случится с каждой, – подытожила она.

– Ты права, – я скривилась от горечи, подступившей к горлу.

Не знаю, догадывались ли мои подруги, кем был мой отец и чей именно женой я должны была стать.

Да, они знали, что у папы бизнес. Он был у всех отцов, дочери которых учились в этом пансионате.

И совсем не обязательно было вдаваться в подробности и рассказывать о том, что мой отец был связан с преступным миром.

– Мой папа как-то говорил, что до двадцати я буду обязана выйти замуж, – Изабель взмахнули темными ресницами, – так что, повторюсь – рано или поздно – это случится с каждой.

– Соглашусь с Изабель, – нехотя сказала Алиса.

В голубых подруги глазах мелькнула мысль и она озвучила её:

– Что, если твой жених – настоящий красавец?

Нервный смешок вырвался из моей груди, и подруги разом посмотрели на меня так, словно усомнились в здравости моего рассудка.

– Почему ты смеешься? – возмутилась Алиса. – Что плохого в том, что я сказала?

– И что плохого, если тот, с кем ты потеряешь невинность, будет красивым мужчиной? – добавила Изабель.

– Мне этого недостаточно, – я застегнула сумку и обвела комнату взглядом.

Пустые полки, заправленная кровать, одинокий стол возле окна – помню, как сразу заприметила его, и он стал моим излюбленным местом для чтения… Пушистые подушки, которыми мы с подругами «стучали» по голове друг друга, а потом хохотали до упаду… Помнится, однажды подушка порвалась, белоснежный пух вывалился из неё, и мы втроем радовались ему, как первому снегу.

А потом так же, втроем, убирали за собой…

Я провела здесь шесть лет! Здесь у меня впервые пришли месячные, тут я писала стишки, болтала с Изабель и Алисой обо всем, и, глядя в ночное небо, плакала и мечтала.

И вот теперь, я должна была покинуть этот мир.

Навсегда.

Сердце заныло от тоски.

– Ну, знаешь ли, если бы мне дали выбор между уродом и красавцем, я выбрала бы, все-таки, красавца, – заявила Изабель.

Она поднялась с кресла и встала возле окна. Солнечный свет подчеркивал её изящное лицо, на которым самым красивым, пожалуй, были зеленые глаза Изабель.

Вообще, обеих моих подруг можно без запинки назвать красавицами.

Алиса – настоящая американка. Высокая, спортивная, загорелая. Правильные черты лица, ярко-голубые глаза, соломенные волосы до пояса… Уже в 14 она получила первое предложение от модельного агентства, которое, разумеется, подруга вынуждена была отвергнуть.

Изабель же была классической француженкой.

Полная очарования, миниатюрная, с мягкими округлыми формами, она казалась воплощением женственности. Её густые черные волосы всегда были уложены в каре, и за все эти годы Изабель ни разу не изменила своей прическе.

Мне казалось, что Алиса и Изабель были с самого рождения красавицами.

А вот я…

Я как бы затесалась между них двоих.

Я имела средний рост, хрупкое телосложение, грудь, едва дотягивающую до первого размера, и бледную кожу, на которой частенько появлялись синяки.

Наверное, единственное, что было во мне более-менее привлекательным – мои волосы.

Цвета какао со льдом, они были такими же, как у моей мамы.

– Изабель права, – согласилась Алиса, – куда лучше видеть напротив красивое лицо.

– Может быть, но этого недостаточно, чтобы я смогла полюбить его, – я устало опустилась на стул.

События, прошедшие за последние полтора часа, высосали из меня практически все силы. Внутри расползалась пустота.

– О любви никто и не говорит, – Изабель подошла и заглянула в мои глаза, – каждая из нас знает, что должна будет принесена в жертву во благо семьи. Но пусть хотя бы дети будут красивыми, а это значит, что неплохо было бы, если муж окажется красивым.

– Ты, наверное, права, – не желая спорить, почти согласилась я.

К чему сейчас тратить драгоценное время, доказывая, что я хотела бы нечто большее? Я ведь и сама понимала, что это невозможно.

– Эй, не грусти, – Алиса тоже подошла и обняла меня за плечи. Мой нос уловил аромат сладких цветов.

– Да, все будет хорошо, – Изабель тоже обняла меня.

Я закрыла глаза и попыталась запомнить этот момент. От подруг исходили тепло и поддержка. С ними я ощущала себя нужной, сильной.

Будет ли кто-то поддерживать меня там, дома?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Весь путь до дома накрапывал дождь.

Он начался как-то внезапно.

Вот только сияло солнце, но как только я села в машину, на землю упали первые капли.

Казалось, небо плакало вместо меня.

Я же, скрывая свои чувства, смотрела сквозь тонированное окно и мысленно прощалась с тем, что было дорого мне.

Мои друзья. Мои почти беззаботные юность и свобода – всё оставалось в прошлом.

И хотя я не проронила ни одной слезинки, в груди моей все ныло от одиночества и тоски.

Слава Господу, папа всю дорогу сохранял молчание. Новости, что были в его айфоне, волновали его куда больше, чем я.

Может, в другой раз я бы испытывала обиду по этому поводу, но сегодня я чувствовала облегчение от возможности побыть без отцовского внимания.

Когда впереди показались дома, и машина начала подниматься вверх, я поняла, что осталось всего пару минут до того, как я вновь увижу своих брата и сестру.

При мыслях о них я ощутила укол стыда.

Как я могла забыть про нашу встречу?

Я не видела сестренку и брата с прошлых каникул. Интересно, сильно ли они изменились?

Будет ли рада мне их мать?

С этими мыслями я вышла из джипа. Порывистый ветер волной поднял мои волосы и набросил их на лицо. Я отвела их в сторону и краем глаза заметила, что в окно за мной наблюдает Каролина, моя мачеха.

Когда она поняла, что я увидела её, Каролина вздрогнула и отпрянула от окна. Через несколько секунд парадная дверь распахнулась, и показалась она сама.

Я едва скрыла удивление, когда разглядела её лицо.

Мне кажется, или она снова сделала пластику?

Разрез глаз мачехи стал чуть шире, изменился и овал лица. Казалось, кожу натянули, и теперь скулы и подбородок неестественно выпирали.

– Амаль! – Каролина широко улыбнулась. – Выглядишь шикарно! Признавайся, на какой диете ты сидишь?

Не давая мне ответить, мачеха обняла меня за плечи.

Тяжелый шлейф из восточно-сладких духов окутал меня душным облаком.

– Поздравляю, дорогая! – шепнула Каролина. – Тебе достался лакомый кусок! О таком женихе мечтают все.

– Спасибо, – сдержанно ответила я.

– Мы выберем тебе самое роскошное платье, чтобы сразить его наповал! – продолжала мачеха.

Она, в ожидании одобрения, посмотрела на моего отца.

– Завтра займетесь полной подготовкой, – бросил он и, обойдя нас с Каролиной, зашел внутрь дома.

Я заметила, как в глазах мачехи мелькнула досада.

– А где Мэт и Джесси? – я попыталась её отвлечь.

– Они еще в школе, – Каролина вновь широко улыбнулась. – Идем, составим список всего, что нужно купить.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Нам понадобилось около двух часов, чтобы написать все, что было нужно для помолвки. Параллельно Каролина записывала какие блюда будут подаваться на ужин. Лангусты, устрицы, мороженое с золотом, осетрина и корзиночки с трюфельным муссом…

Все должно было подчеркивать насколько богат Алекс Уайт.

– Я заказала золотые подсвечники. Их привезут уже вечером. Представляешь, это большая удача, что нам их продали! Они – настоящий антиквариат. Раньше ими владел какой-то граф, – возбужденно тараторила Каролина.

Я видела, какое удовольствие доставляет мачехе быть за главную. Глаза её сверкали, улыбка не сходила с губ. Она чувствовала себя значимой, и понимание этого вызывало у меня печаль в душе.

Наверное, мое будущее будет таким же.

Я буду искать маленькие радости, ощущение собственной ценности, чтобы хоть как-то затмить горькие чувства, вызванные холодностью мужа.

– Каролина, – позвала я, тем самым прерывая взволнованную речь женщины.

Она с улыбкой посмотрела на меня, но все равно, её голубые глаза были полны тоски.

Сердце мое сжалось от сострадания.

Хотя между нами не было особой, родственной теплоты, я не считала Каролину злой мачехой, и сейчас начинала понимать, как, наверное, тяжело ей было жить с моим отцом.

– Спасибо, что помогаешь.

На несколько секунд, темные ресницы мачехи задрожали так, словно она сдерживала себя, чтобы не заплакать.

– Пожалуйста, – обнажив ряд белоснежных зубов в улыбке, ответила Каролина.

Со стороны парадной двери послышались громкие голоса, а затем – раздался плач.

Я вопрошающе посмотрела на мачеху.

Лицо той приняло отстраненное выражение.

– Это Мэт и Джессика. Снова поругались, – пояснила она, и, как ни в чем не бывало, продолжила делать записи в блокноте.

Не то чтобы я была особо удивлена – брат и сестра прежде тоже не находили общий язык, но плач прошелся ножом по моему сердцу.

Словно плакала я – тогда, в те темные дни моей жизни.

Не в силах сдержаться, я поспешила увидеть все собственными глазами.

Взору моему предстала неприятная картина. Мэт, пинающий розовый рюкзак, и Джесси. Она, сидя на корточках, спиной вжималась в стену. На полу валялись разбросанные шоколадные шарики.

– Мэт, что случилось? – слетело с моих губ.

– Ничего, – Мэт направил на меня угрюмый взгляд серых глаз.

Они были точь-в-точь, как отца.

– Почему Джесси плачет?

– Потому что сама виновата, – брат встал полированной туфлей на шоколадные шарики. Раздался хруст, словно кому-то переломали кости.

Я нахмурилась и пошла к младшей сестре. Сгорбленная, поникшая, она казалась мне такой маленькой и слабой!

– Эй, что случилось? – опускаясь рядом с ней, прошептала я.

Джесси беззвучно вздрогнула и подняла на меня покрасневшие глаза. Я заметила, что в нескольких местах у неё лопнули капилляры.

– Да что ты спрашиваешь у неё? Она же дура бесполезная! – грубо бросил Мэт и направился в сторону лестницы.

– Не говори так! – бросила я ему вслед. – Она – твоя сестра.

– У меня нет сестер! – откуда-то сверху раздался ответ.

Сердце мое ухнуло куда-то вниз.

Противная горечь поднялась по горлу и обожгла мне язык.

Что я только услышала?

– Не плачь, – я обняла сестру за плечи. – Все будет хорошо. Мэт просто тупой подросток. Придет время, и он поймет, что был не прав.

Джесси перестала дрожать и посмотрела мне прямо в глаза.

– Он никогда не признает этого. Только не он, – сокрушенно прошептала она, и мое сердце без каких-либо сомнений приняло её слова.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Привет, ты не спишь? – чуть приоткрыв дверь, тихо спросила я.

За окном была уже ночь, но что-то подсказывало мне, что Джесси еще не спала.

Увидев меня, сестра широко улыбнулась и, зовя, махнула рукой.

Я бесшумно юркнула внутрь.

Спальня Джесси утопала в мягком свете гирлянд, которые висели на стене и окнах. Взгляд мой прошелся по комнате – розовый столик, пуф, подушки, шкаф… Кругом царил порядок.

Удивительное дело для 13-летнего подростка, коим являлась моя младшая сестра.

– У тебя мило, – с улыбкой заметила я и села на край кровати.

– Спасибо, – Джесси отбросила в сторону одеяло, тоже розовое, и разместилась сбоку от меня.

Розовая сорочка, украшенная рюшами, что была на сестре, вызвала у меня умиление.

Любопытно, Джесси так любит розовый?

– На самом деле, розовый не самый любимый цвет, – словно услышав мои мысли, произнесла она.

– Сидя в твоей комнате, мне думается иначе, – я заглянула в серо-голубые глаза сестры.

– Это не я выбирала, а мама, – ответила Джесси.

Она переплела меж собой пальцы рук и как-то напряженно улыбнулась.

– А ты? – не удержалась я от вопроса.

– А что – я?

– Ты не пробовала сказать ей? Что тебе нравится нечто другое?

Губы Джесси дрогнули.

– Пробовала. Но мама сказала, что она лучше знает.

Я промолчала.

Не зная, что сказать такого, чтобы не усугубило бы ситуацию, я глядела прямо перед собой.

– Хочешь посмотреть со мной сериал? – после минуты тишины, предложила мне Джесси.

Мне не очень хотелось пялиться в экран, но понимание того, что моя младшая сестра хотела бы провести со мной время, не позволило ответить отказом.

– Какой сериал будем смотреть? – улыбнулась я.

Джесси вся просияла:

– Фэнтези. Типа сказки.

Она включила свой ноутбук, и мы вдвоем почти на полтора часа погрузились в сказочный мир.

Когда на экране появились титры, я, хотела было, поделиться мыслями относительно сериала, но обнаружила, что моя младшая сестренка уже крепко спала.

Я залюбовалась Джесси.

Несмотря на то, что её лицо все еще выглядело детским, в ней проглядывала пробуждающаяся красота.

«Когда-нибудь, – подумала я, – моя младшая сестренка будет разбивать мужские сердца».

И вновь – будто услышав мои мысли, Джесси нежно улыбнулась во сне.

Я тоже не смогла сдержать улыбку. Подтянув одеяло, я укрыла сестру. Выключила ноутбук и гирлянды. Шепнула молитву и вышла из спальни.

Моя комната находилась в противоположной стороне коридора. Пока я шла туда, до слышала голоса, доносящиеся с первого этажа.

Кажется, о чем-то спорили мачеха и отец.

Я была в сонном состоянии и не разбирала, что они там говорили.

Уже дойдя до двери, я уловила громкий голос Каролины:

– Я уйду от тебя! Завтра же – соберу вещи и уйду!

– Ты обещаешь это мне каждый месяц! – прогремел голос папы. – Давай, Каролина, иди! Только скажи – куда же ты пойдешь? И кто будет тебе оплачивать твою роскошную жизнь? Или ты решила выйти на работу?

– Ты думаешь, я не способна работать?!

– Ты? – голос отца сорвался на смех. – Не смеши меня!

Послышался грохот, и я невольно вздрогнула.

Кто-то кинул стул? Кто-то упал?…

Сердце в груди забилось, как напуганная птица, и я, не зная, как быть, спряталась в своей спальне.

Но даже здесь, за дверью, я не переставала испытывать страх.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Доброе утро! Просыпайся, сегодня важный день! – веселый голос мачехи никак не вязался с моим сном, в котором она рыдала и рвала на себе волосы.

– Доброе, – я с трудом разлепила веки и тут же зажмурилась.

Солнечный свет бил мне прямо в лицо.

– Уже восемь утра! – бодрым тоном продолжала Каролина. – Мы выезжаем через сорок минут. Ты ведь не забыла, что завтра – твоя помолвка?

Грудь мою обдало ледяным холодом.

Значит, это не приснилось мне, и я действительно скоро выйду замуж.

– Да, помню, – я медленно села в кровати.

Каролина, отойдя от окна, встала напротив и окинула меня веселым взглядом.

В приталенном костюме, юбка-карандаш которого подчеркивала её стройные ноги, с волосами, уложенными волной и ослепительной улыбкой на губах, Каролина никак не вязалась с той Каролиной, чей голос вчера я слышала перед сном.

– Просыпайся! – более настойчиво повторила мачеха. – Позавтракай. Я жду тебя внизу.

Не дожидаясь моего ответа, Каролина выпорхнула в коридор. Стук её каблучков громким молоточком отдавал в моей голове.

Этот звук был похож на то, как тикали огромные часы.

Тик-так.

Осталось всего-ничего, как я стану собственностью мужа.

Подавив тяжелый вздох, я поднялась с кровати. На столике стоял поднос с моим завтраком. При виде его я поморщилась.

В прозрачном стакане «красовалось» смузи, вид которого был такой, словно кого-то стошнило. Рядом сиротливо лежал ржаной хлебец.

Не самый аппетитный завтрак, но, вероятно, мачеха беспокоилась о том, чтобы меня не разнесло ко дню свадьбы.

Я сделала попытку попробовать содержимое стакана. Поднесла его к губам. Зажмурилась.

Мой желудок протестующее заурчал.

Пожалуй, стоит его послушать. Не хватало еще, чтобы половину дня я провела в уборной.

Поэтому, не теряя времени, я отправилась прямиком в душ. Мне понадобилось около 15 минут, чтобы помыться, высушить волосы и переодеться.

Для прогулок по магазинам я выбрала максимально удобные вещи – белую рубашку и джинсовые шорты.

Не самый элегантный наряд, но я руководствовалась комфортом.

– Оу, как ты интересно выглядишь, – с задумчивой улыбкой встретила меня Каролина, когда я спустилась вниз.

– Мы поедем вдвоем? – проигнорировав её замечание, поинтересовалась я.

– До магазина – вдвоем и с охраной, – мачеха застыла возле зеркал.

Её пальцы, унизанные кольцами, начали поправлять и без того уложенные волосы.

– А в магазинах встретимся с моими подружками, – закончив прихорашиваться, заявила Каролина.

Что? Подружки?

Я ощутила напряжение от этой новости.

– А без них – никак нельзя?

– О, Амаль, – мачеха вскинула брови, – в таком деле даже мне нужна подмога! К тому же…

Она наклонилась ко мне и шепотом добавила:

– Пусть эти сучки знают, какие мы богатые.

Прогулки по магазинам и бьюти-процедуры стали для меня настоящим испытанием.

Я сбилась со счета, сколько перемерила платьев и туфель!

Разных фасонов и всех цветов радуги, наряды и обувь сменяли друг друга под громкие комментарии мачехи и её подружек.

Сперва, я делала попытки высказать свое мнение.

Но оно меркло на фоне других женских голосов, и вскоре я оставила эту затею. Все равно, я ничего не мыслила в том, что принято надевать на торжественные встречи. Все эти события, вплоть до моей грядущей помолвки, благополучно обходили меня стороной.

– Каблук должен быть высоким! – назидательным тоном сообщила Фиона, одна из подруг мачехи. – Мы должны сделать выше Амаль! Всем известно, что длинноногих женщин мужчины считают особо привлекательными.

Сама она была, даже на каблуках, ниже меня на полголовы.

– Вот! – Фиона выхватила из рук продавца-консультанта коробку с очередной парой туфель и всучила её мне.

– Они – идеальные! – добавила женщина.

– Великолепные! – согласилась Каролина.

Я настороженно посмотрела на туфли.

Ультравысокая шпилька и глубокий вырез обуви казались мне вызывающими. Но как только я увидела его подошву, это ощущение умножилось.