- -
- 100%
- +
Одним из подвидов расторжения брака под судебным контролем является развод с выплатой компенсации одним из супругов другому. Однако в случае если супруга выплачивает мужу денежную сумму из средств, предназначенных на содержание детей, после развода он становится официальным должником своей бывшей супруги на ту сумму, которую она ему компенсировала. Сумма компенсации определяется судом в зависимости от материального положения супруги.
Кроме того, если женщина сможет доказать, что ее принудили к расторжению брака, она имеет право претендовать на возврат суммы компенсации
2. Развод по судебному решению
В данном случае расторжение брака осуществляется на основании обязательного к исполнению судебного решения.
Основные причины, по которым может быть инициирован бракоразводный процесс:
– дисгармония в браке;
– невыполнение любых супружеских обязанностей со стороны мужа;
– физическое или моральное унижение;
– длительное отсутствие супруга (более года не присутствует дома либо заключен в тюрьму на срок более трёх лет);
– не поддержание нормального благополучного состояния супруги, прежде всего финансового;
– плохое состояние здоровья одного из супругов, неизлечимая болезнь либо недуг, угрожающий здоровью другого супруга или детей (если супруг, являющийся инициатором бракоразводного процесса, знал о существующем недуге до заключения брака, то его заявление не будет принято).
Процесс расторжении брака
Перед тем, как начать процедуру развода супруг, являющийся инициатором процесса, обращается в суд за разрешением составить адулем акт о расторжении брака. В нем указываются личные данные, профессия, адрес места жительства супругов, количество общих детей (если есть), их возраст, состояние здоровья и данные об образовании. К заявлению также прикладываются документы о финансовом состоянии супруга, а также его финансовых обязательств перед женой и детьми.
В свою очередь суд прилагает усилия к примирению супругов. Если есть общие дети – предпринимаются две попытки с интервалом в тридцать дней. Для достижения примирения судом могут быть использованы все возможные способы, включая привлечение членов семьи, третейских судей со стороны каждого из супругов, либо любого заинтересованного лица. Если процесс примирения завершается успешно – это устанавливается судом, а третейские судьи составляют в тpёx экземплярах протокол, который подписывается обоими супругами18. Каждый из супругов оставляет себе копию протокола. Третья копия подшивается в дело.
Если примирение невозможно и решение о разводе принимается на основании взаимного согласия супругов, не противоречит закону и не наносит ущерба интересам детей, суд дает разрешение на составление адулем акта о расторжении брака и признает его законным.
В Намибии и некоторых районах ЮАР женщине, чтобы развестись и снова выйти замуж, надо отрубить себе палец.
Кенийским женам с богатым приданным в нижнюю губу вставляют «акванга» – цилиндрик из металла или слоновой кости. При разводе муж возвращает приданое, а жена снимает этот цилиндрик. Процедура эта очень мучительная (и для жены, и для мужа), и поговаривают, что «акванга» существует, чтобы удержать жен.
А вот в некоторых африканских племёнах о разводе и не слышали. Но тлетворное влияние цивилизации постепенно доходит и до черного континента. К примеру, в племени баланата (этническая группа в Гвинее-Бисау, Сенегале и Гамбии) жена может расстаться с мужем, если считает себя несчастливой в браке. Инициировать развод она имеет право, как только износится ее свадебное платье. В особо сложных случаях супруге разрешается ускорить процесс, порвав свадебный наряд.
Поводом для развода в некоторых африканских племенах может стать тунеядство одного из супругов (чаще мужчины), длительная связь на стороне, а также колдовство с целью извести вторую половину. Бесплодие женщины не всегда становится причиной для развода, но часто является поводом завести вторую жену. В некоторых племенах, если бесплодным сочтут мужа, женщине можно обратиться за помощью к другу мужа. А вот отказ супруги от «помощника» может стать поводом для разрыва семейных отношений.
У потомков берберов-туарегов19 – по сей день бытует матриархат, это накладывает печать и на процедуру развода. Женщины тут не только сами принимают решение о разрыве, но и остаются полноправными владелицами шатра и всего имущества, включая скот.
В другом африканском племени при заключении брака на молодожёнов надеваются маски. Если через год супруги не сняли масок, брак автоматически считается расторгнутым.
Но лучше всего дела с разводами обстоят в Западной Сахаре, где существует древняя традиция, по которой развод празднуется столь же пышно, как и свадьба. И в этом нет ничего удивительного. Для одних развод – трагедия, для других – праздник, освобождение из заключения.
На мероприятие приглашаются музыканты, устраиваются традиционные танцы и пышные пиры. А если только что разведенная женщина приглянется одному из гостей, он должен дать понять ей об этом преподнесением подарка. И кто знает, может быть, следующая свадьба не за горами. Впрочем, до повторного брака должен пройти определенный срок.
Согласно исламу, женщина может повторно выйти замуж только через 40 дней после развода, когда она убедится, что не забеременела от бывшего мужа. А через 40 дней после развода начнется празднование, и длится будет ровно столько, сколько понадобится, чтобы женщина нашла себе нового жениха.
Обычно новая любовь расцветает через два-три дня после начала вечеринки. Но если поклонников очень много, то пир и народное гулянье могут затянуться, пока разведенная женщина не сделает свой окончательный выбор. Вот так. Не то что у нас – суды, адвокаты, иски, дележ имущества… Может быть, стоит поучиться?
Поскольку в Анголе существует несколько типов или способов заключения брака – официальные (через органы власти), церковные, а также браки, заключенные по старинным племенным обычаям, то и их расторжение происходит по тем же законам и обычаям.
Так, мужчина, проживший несколько лет с женщиной, так и не родившей ему детей, выносит на суд жителей деревни вопрос о расторжении брака. Бракоразводный процесс происходит при полном собрании его односельчан, и как правило, заканчивается в пользу истца. На этом же процессе муж требует от семьи жены возмещения всех затрат, понесенных им на ее содержание и возвращения «калыма». Подробный список всех затрат он представляет на процессе. И не важно, кем были съедены овцы, коровы или козы – только женой или обоими супругами!
РАЗВОД ПО-ОСТРОВНОМУ
Бракоразводные традиции многих островных государств отличаются не меньшей экзотичностью, чем их живописная флора и фауна.
Так, у жителей островов Бижагош (Гвинея Бисау), расположенных у западного побережья Африки, процедура развода чрезвычайно проста. Инициатором может выступить только женщина, и для развода ей необходимо и достаточно выкинуть из дома вещи мужа.
Карибские разводы считаются одними из самых быстрых, хоть и недешёвых. Оформить расторжение брака в Доминиканской Республике можно всего за 15 минут, невзирая на гражданство супругов. При этом достаточно письменного согласия второй половины на ведение её дел местным юристом. Поэтому разводы в Доминиканской Республике – прибыльный бизнес, существуют даже специальные карибские бракоразводные туры.
А на Филиппинах и по сей день разрешено разводиться исключительно мусульманам.
На острове Ява в Индонезии принято заботиться о природе. Не случайно местные власти издали постановление, где предписывают каждому желающему развестись посадить пять деревьев. Кстати, там деревья сажают и при вступлении в брак. Если свадьба первая – достаточного одного, вторая – уже три. Эта традиция зародилась в Серанге (Западная Ява) и объясняется довольно просто: климат там засушливый и плодовые деревья приживаются довольно тяжело. Вот и решили местные власти обязать молодых людей, желающих создать или разрушить семью, приносить пользу обществу.
Кстати, сама процедура развода довольно проста. Для этого нужно лишь согласие обеих сторон и чтобы жена не ждала ребенка. Здесь есть такое понятие, как условный развод – супругам дают 100 дней на раздумье. За это время точно выяснится, не беременна ли женщина. Если супруги не передумали, то их разводят, и женщина сразу же может выйти замуж за другого.
Повторные браки в Индонезии не редкость. Мужчины даже рады жениться на женщине с несколькими детьми. И чем больше, тем лучше – значит, больше помощников будет у семейной пары в старости. Поскольку живут большими семьями, о малышах всегда есть кому позаботиться, в то время как мама уделяет время очередному мужу.
На Мадагаскаре также есть свои особенные причины для развода. У коренных жителей даже существуют «временные разводы». По их понятиям, это предотвращает более сложные семейные конфликты. Развод оформляется, например, если муж уезжает в длительную командировку, а когда муж возвращается, то происходит торжественное возобновление брака, но при этом ни один из супругов не должен интересоваться, что происходило в его отсутствие. И как тут не вспомнить серию наших анекдотов на тему «вернулся муж из командировки…».
Законы Доминиканской Республики позволяют судьям расторгать брак вне зависимости от места его заключения и гражданства супругов. Развод занимает всего 15 минут, и его стоимость колеблется от 1500 до 10000 долларов.
ИНДУСЫ, АВСТРАЛИЙЦЫ, ИУДЕИ: ЧТО ОБЩЕГО?
Абориген Австралии становится холостяком, если скажет своей жене единственное слово: «Уходи!». Женщина же, чтобы получить развод, должна иметь веские доказательства, что муж – неисправимый донжуан.
А в Индии во втором тысячелетии до нашей эры его могли требовать только мужчины. Согласно существовавшему тогда закону, «жена, не рожавшая детей, может быть переменена на восьмом году, рожающая только девочек – на одиннадцатом, но сварливая – немедленно».
У иудеев мужу, для того, чтобы расторгнуть брак, достаточно в присутствии свидетелей вручить супруге «гет» – особое бракоразводное письмо, составленное представителем раввинатского суда. Если жена добровольно примет письмо – развод состоялся. Если нет – брак не расторгается, и супругу предстоит сделать еще один заход. Но уже с новым «гетом».
КАК РАЗВОДИЛИСЬ В ДРЕВНЕЙ РУСИ?
В Древней Руси, у истоков Волги разводы совершались просто: если муж бездельничал, лежа на боку, жена просто переставала его кормить и сходилась с другим мужчиной.
Говорят, что все, что нужно женщине для развода, – это муж. Утверждение вполне справедливо, если учитывать, что сегодня в большинстве случаев (более 60%) именно женщины инициируют расторжение брака. Однако так было не всегда.
Например, в Древней Руси «ячейки общества», как правило, распадались с подачи мужей, которые, мягко говоря, не отличались супружеской верностью. Да и сами устои семейной жизни были достаточно шаткие. Часто встречались параллельные семьи, «многоженство». Тому свидетельство – заповеди митрополита Георгия (XI век), который предписывал не венчать, если кто после самочинного развода «третью жену поймет». А немногим позже митрополит Иоанн велел духовенству лишать причастия тех, кто «иже без суда и срама две жены имеют». Но в целом развод супругов в Древней Руси допускался. С судебным разбирательством, привлечением свидетелей и уплатой митрополиту 12 гривен. Тем не менее, в дореволюционной России разводы были большой редкостью.
КАК РАЗВОДИЛИСЬ В ЦАРСКОЙ РОССИИ В ЭПОХУ АЛЕКСАНДРА III И НИКОЛАЯ II?
Развод был диковинной редкостью в царской России – развести могла только Церковь. Основанием для развода были: доказанное прелюбодеяние одного из супругов; добрачная неспособность к брачному сожитию; судебный приговор с лишением всех прав состояния; судебный приговор со ссылкой в Сибирь и лишением всех прав и преимуществ; безвестное отсутствие супруга не менее 5 лет.
Главным доказательством были показания свидетелей и факт наличия незаконнорожденных детей. На суд надо было представить (чем потешались в то время) «свидетелей прелюбодеяния».
Для православных духовные власти обладали независимой судебной компетенцией в делах, связанных с разводом и браком. Эта компетенция не пересекалась с общей судебной, то есть суды не имели права входить в споры, отнесенные к ведению церкви.
Церковно-судебная компетенция церкви была чисто «духовной» – гражданско—правовые вопросы, связанные с разделом имущества, алиментами, наследством, законностью рождения детей, разрешались судами общей юрисдикции.
На епархиальном уровне духовными властями были консистории и епархиальные архиереи, на общецерковном – Святейший синод. Консистории были смешанными церковно—государственными учреждениями – совет из назначенных архиереем священников + обслуживающие этот совет чиновники. Синод был также смешанным учреждением: совет из архиереев, обер—прокурор, представляющий государство, подчиненный обер—прокурору аппарат из чиновников.
Церковное право той эпохи предусматривало четыре причины для развода:
– прелюбодеяние;
– физическая неспособность одного из супругов к супружескому сожитию;
– долговременное безвестное отсутствие супруга;
– осуждение одного из супругов к наказанию, сопряженному с лишением всех прав состояния (грубо говоря, на срок более 5 лет).
1. Каторжники.
Из всех этих причин в почти автоматическом режиме работал только один случай: осуждение на каторгу. Действительно, государство быстро и без лишних формальностей расторгало браки каторжников; желающие оставаться в браке должны были специально о том ходатайствовать. Это входило в общую концепцию наказания лишением всех прав состояния: осужденный лишался имущества (в пользу семьи или родственников), брачного статуса, родительских прав, сословного статуса, всех званий, чинов и наград, и даже прав, присвоенных по образованию.
2. Безвестное отсутствие.
Церковь сделала всё, что было можно, чтобы такие разводы стали недоступными. Задумка была простой: супруг пропавшего должен был представить доказательства его отсутствия в виде справок из всех (!) губернских и областных правлений России. Учитывая, что губерний и областей было 101, и кто—нибудь непременно забывал ответить, а справка действовала всего год – пока ты выбивал последние справки, кончался срок действия у первых. Чувствуете знакомую нотку? Да, все бюрократические пакости придуманы давно. В результате таких разводов бывало буквально 2—3 за год – безвестно отсутствующих были тысячи и тысячи, да только никто не мог собрать бумаги.
3. Физическая неспособность.
Тут церковь тоже зажала все возможности развода.
Под физической неспособностью понималась исключительно импотенция или анатомические дефекты гениталий.
Такие вещи, как паралич или заболевание проказой в качестве препятствий для сексуальной жизни не рассматривались.
Самое же главное состояло в том, что неспособность должна была иметься на момент вступления в брак, а обращаться за разводом можно было не менее, чем через три года после заключения брака. И так—то врачу сложно объективно понять, кто является импотентом (при условии, что сведения, сообщаемые пациентом, не принимаются во внимание). Узнать же при осмотре, был ли человек импотентом три года назад, и вовсе невозможно.
Как легко догадаться, свидетельства лечащих врачей, долговременно наблюдавших истцов, не принимались во внимание. Факт импотенции три года назад должен был установить государственный врач, ранее не видавший истца в глаза. Разумеется, этот развод доставался весьма и весьма немногим.
4. Прелюбодеяние.
Казалось бы, тут уж отказать в разводе супругам, желающим развестись, вовсе невозможно. Один притворится, что оскорблен прелюбодеянием и желает развестись, другой притворится и скажет, что совершил прелюбодеяние. Нет, не тут—то было! Собственные показания прелюбодеев не имели для церковного суда никакого значения. Нужны были два свидетеля. Не свидетели каких—то близких отношений. А свидетели полового акта. И не свидетели типа «видел, как они лежали под одеялом и быстро двигались», а свидетели типа «я своими глазами видел, как он (извините за прямоту – прим. авт.) засунул свой член в ее влагалище». И два свидетеля должны были видеть один половой акт, а не разные. А это означало, что свидетели должны были оба чуть ли не сидеть рядом с кроватью, на которй и происходило это действие. Вот почему сложно было получить показания такого рода. Некоторые разводящиеся, не знакомые с процедурой развода, даже предлагали (безуспешно) членам консисторий самим сходить с ними в бордель и лично засвидетельствовать процесс прелюбодеяния.
Но на деле разводы по прелюбодеянию оказались тем видом разводов, где деньги смогло победить зло. Удивительным образом свидетели находились, а члены консисторий и Синода оказывались убежденными в правдивости их показаний. В 1910-х годах количество разводов по прелюбодеянию достигло 3—3,5 тысяч в год и быстро увеличивалось.
Процедура развода.
Поскольку реально развод давался только по прелюбодеянию, его мы и описываем.
Желающие развестись подавали заявление в консисторию, которая присылала им священника для увещевания. Когда увещевание предсказуемо не срабатывало, начинались слушания. Являлись обе стороны и так называемые «лжесвидетели при духовной консистории».
Псевдопотерпевшая сторона (по этике того времени, условным прелюбодеем должен был выступать муж, а потерпевшей жена) рассказывала о том, как она жестко страдает и не может жить с негодяем больше.
Псевдопрелюбодей соглашался с обвинениями, но замечал, что он не намерен исправляться и будет прелюбодействовать и далее.
Потом выступали лжесвидетели. Это были люди, с которыми раз за разом происходило одно и то же неприятное происшествие: они шли к гости к знакомому, который жил в гостинице, но по ошибке путали номер и заходили в другую комнату. И там они видели такое!
Почтенные протоиереи задавали уточняющие вопросы: «видели ли вы, где находился детородный орган господина N?» и тому подобное. Свидетели уверенно отвечали в нужном для дела ключе. Консистория убеждалась в правдивости показаний свидетелей, тем более что эти злосчастные путаники видели подобное уже не в первый раз. Никаких реальных сведений (супруги много лет живут раздельно и на самом деле имеют другие семьи и т.п.) сообщать не требовалось.
Постановление консистории поступало на утверждение архиерею, который всегда очень легко с ним соглашался, не замечая ничего странного в обстоятельствах происшествия.
Потом дело в ревизионном порядке рассматривалось Святейшим Синодом. Синод заседал около 30—40 раз в году, и две трети каждого заседания уходило на то, что секретарь быстро и неразборчиво зачитывал собранию архиереев приговоры консисторий, то есть дичайшую «порнуху», в которой подробно описывалось, что, кто, кому и куда засовывал. Оставшаяся треть заседания посвящалась вопросам церковного управления.
Сколько это стоило?
Несложно догадаться, что такие чудеса происходили не бесплатно. Развод обходился в 3—5 тысяч рублей – то есть в три годовых жалованья рядового врача или гимназического учителя. На 3,5 тысячи разводов в год разводящими расходовалось 10—15 миллионов рублей, а вся годовая государственная субсидия церкви составляла 40 миллионов.
Кому шли эти деньги? Вопрос сложный. Понятно, что свою долю получали адвокаты, лжесвидетели и чиновники консисторий (это были открыто коррумпированные люди, неизменно ненавидимые рядовым духовенством и публикой). Получали ли деньги члены консисторий, епархиальные архиереи и члены Синода? Понять сложно.
Кто брал и кто не брал денег – архиереи, протоиереи епархиальных консисторий, обер—прокуроры или еще кто – сказать точно за давностью лет нельзя.
Скандалы, связанные с разводами.
В начале века непрерывно происходили громкие скандалы, связанные с разводами и женитьбой на разведенных в высшем обществе.
Премьер—министр Витте дважды женился на разведенных, выкупая их у мужей за большие деньги, для чего ему приходилось влезать в долги.
Великий князь Михаил, брат царя, практически насильно отобрал жену у офицера своего полка (при этом для нее это был уже второй брак после развода). Царь рассердился на брата, тот попал в некоторую опалу, но потом все помирились, и жене Михаила Александровича даже дали титул графини Брасовой.
Самый же громкий скандал произошел с военным министром Сухомлиновым. Он вознамерился жениться на некоей г—же Бутович, муж который не желал развода. Жена, тем не менее, подала на развод, что было глубоко не по правилам игры. Но политическое влияние превозмогло всё – Синод стал рассматривать дело в отсутствие истца и при отрицании им факта прелюбодеяния, чего ранее не случалось.
Бутовича обвиняли в прелюбодеянии с француженкой—служанкой, свидетели давали показания в обычном режиме. И тут Бутович сделал сильный ход – от француженки, к тому моменту уехавшей во Францию, пришло официальное медицинское свидетельство, что она девственница. Синод, находившийся под политическим давлением, ответил не менее сильным ходом – просто потерял эту бумагу и окончил разводное дело при протестах Бутовича, имевшего на руках расписку о получении Синодом справки. Бутовича оклеветали? Историки нашли письмо от синодского чиновника к Бутовичу, где сказано (дословно – прим. авт.): «теперь с бумагами всё в порядке, смело употребляйте вашу подругу хоть в п…у, хоть в ж…у». Думаю, что это письмо исчерпывающе характеризует достигнутый к тому моменту уровень государственно—церковного управления.
Из всего вышесказанного понятно, что дорогой и относительно редкий развод стал к началу 20 века чем—то очень модным и рассматривался как знак состоятельности, продвинутости и принадлежности к высшему обществу.
Витте говорил, что если женщина хочет найти себе хорошего мужа, ей нужно прежде всего выйти замуж. Смысл высказывания в том, что жениться на разведенной престижно, а ухаживать за замужней дамой интереснее, чем за незамужней девушкой, так как незамужние девушки в ту эпоху еще не начали практиковать добрачный секс, а вот супружеские нравы были, напротив, весьма свободными.
P.S. Во Франции того времени тоже существовал развод по прелюбодеянию. Для женщины прелюбодеянием признавался однократный секс с другим мужчиной. Для мужчины – нет, его признавали прелюбодееем, только если он приводил в дом другую женщину, и открыто (при наличии в доме жены) сожительствовал с ней в течение длительного времени. Французские нравы того времени были свободными. Законодатель считал, что если разводить однократно изменивших жене, то проще будет просто одномоментно аннулировать все браки.
P.P.S. Когда министр финансов Витте первый раз решил жениться, он волновался – жена была разведенной, и притом еврейкой, для министра в этом заключался некоторый скандал. Рапорт с просьбой разрешить брак надо было писать начальнику, то есть, для министра, непосредственно царю. Александр III, человек флегматичный, но любивший язвительные резолюции, написал на рапорте: «Да хоть на козе20».
БРАК ИЛИ СОЖИТЕЛЬСТВО?
В настоящее время очень модным и практически приравненным к юридическому понятию «брак» стало выражение «гражданский брак».
Это выражение стало синонимом юридического понятия, его используют в официальной лексике журналисты, депутаты, политики. Мало того, в январе 2018 г. в Государственную думу Российской Федерации был даже внесен законопроект, приравнивающий незарегистрированные браки к официальным. Выступивший с этой инициативой депутат Антон Беляков заявил, что «государство должно признавать и защищать институт фактических брачных отношений». По его словам, необходимо ввести в Семейный кодекс РФ понятие «фактические брачные отношения», которым, по сути, незарегистрированные отношения мужчины и женщины приравниваются к официальному браку по прошествии пяти лет совместного проживания пары со всеми вытекающими правовыми последствиями.
То есть «сожительство» приравнять к официальному браку. Ну, если депутаты пришли к такому выводу, то что говорить о простых россиянах?
По данным Минтруда, 2016 год стал годом с минимальным количеством официально зарегистрированных браков в Российской Федерации за последние 20 лет. Также, как и в большинстве зарубежных стран, наши соотечественники не считают штамп в паспорте необходимым условием для создания полноценной семьи. Более того, как показали недавние опросы, россияне даже не разделяют понятия брака незарегистрированного и брака официального.