Илон Маск

Издается в авторской редакции

Все права защищены. Никакая часть этой книги не может быть воспроизведена ни в какой форме и никакими средствами без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Джеффри Уотсон, текст, 2025

© AB Publishing, 2025

Введение. Почему именно Маск?

Попробуйте провести простой эксперимент. Откройте любую социальную сеть и введите в поиске «Илон Маск». Через несколько секунд вы утонете в потоке обсуждений, мемов, новостей, критики и восхищения. Причем это будет смесь из серьезных технических дискуссий о многоразовых ракетах и совершенно абсурдных споров о том, стоило ли ему покупать Twitter.

Вот что поразительно: мало кто из живущих людей вызывает такой спектр эмоций одновременно. Одни видят в нем спасителя человечества, который решит проблемы климата и откроет путь к звездам. Другие – опасного нарцисса с манией величия, который играет судьбами людей ради собственного эго. И что особенно интересно – часто это одни и те же люди, просто в разные дни недели.

Я начал изучать Маска не потому, что он мне нравится или не нравится. Меня заинтриговал сам феномен такого внимания. В 2024 году, когда информационный шум достиг невероятных масштабов, когда каждый день появляются сотни «революционных» стартапов и «визионеров», почему именно этот человек продолжает удерживать фокус миллиардов людей?

Ответ оказался сложнее, чем я предполагал.

Маск не просто создает компании – он переопределяет целые отрасли. Tesla заставила General Motors и BMW срочно переходить на электричество. SpaceX превратила NASA из монополиста в клиента. Покупка Twitter за 44 миллиарда долларов изменила правила игры для всех социальных платформ. При этом каждое его решение кажется одновременно гениальным и безумным.

Но дело не только в бизнесе. Маск научился быть медиа-персоной без медиа-тренеров. Он общается с миром напрямую, через твиты в 3 утра, которые могут обрушить курс акций или запустить новый интернет-мем. Он отвечает подросткам в комментариях и спорит с журналистами, как будто у него нет армии PR-менеджеров.

И вот здесь начинается самое интересное. За последние десять лет Маск из просто успешного предпринимателя превратился в нечто большее – в символ эпохи. Эпохи, когда один человек может влиять на курс акций больше, чем квартальные отчеты. Когда личный бренд важнее корпоративного. Когда границы между реальностью и шоу окончательно стираются.

Понимаете, в чем дело? Маск интересен не потому, что он богат. Богатых людей много. Он интересен не потому, что он успешен – успешных тоже достаточно. Он интересен тем, что сумел превратить свою личность в инструмент изменения мира. И пока одни пытаются понять, как это работает, другие копируют его методы.

Но копировать Маска – все равно что пытаться повторить импровизацию джазового музыканта по нотам. Можно изучить технику, но суть останется непонятной.

В этой книге я попытался разобрать эту суть по частям. Не для того, чтобы осудить или восхвалить, а чтобы понять не только механизм, но и философию. Как формируется такой тип мышления? Почему одни его проекты взлетают, а другие буксуют годами? Что происходит в голове человека, который одновременно строит ракеты, продает автомобили и покупает социальные сети? Какая система ценностей позволяет ему оставаться одинаково убедительным, говоря о технических характеристиках батарей и о колонизации Марса?

Я изучал интервью Маска с 2008 года, когда Tesla была на грани банкротства, до 2024-го, когда он стал самым богатым человеком планеты. Читал мемуары бывших сотрудников, анализировал финансовые отчеты, смотрел часы технических презентаций. И постепенно начал понимать: Маск – это не просто предприниматель. Это новый тип лидера для новой эпохи.

Эпохи, когда скорость изменений превышает скорость адаптации. Когда старые институты не успевают за новыми технологиями. Когда один твит может стоить дороже рекламной кампании за миллион долларов.

И возможно, изучая Маска, мы изучаем самих себя – наши страхи, надежды и представления о том, каким должно быть будущее. Потому что в конце концов, мы сами создали этот культ личности вокруг него. Мы сами превратили его в символ.

Вопрос только в том – символ чего именно он является?

Глава первая. Мечтатель-одиночка

В одном из интервью 2017 года Илон Маск произнес фразу, которая объясняет многое из того, что случилось с ним позже: «Я был странным ребенком». Сказал это спокойно, без эмоций, словно констатировал очевидный факт – что небо голубое, а вода мокрая.

И действительно, он был странным. В то время как его сверстники в Претории проводили дни на футбольных полях под жарким африканским солнцем, десятилетний Илон предпочитал уединение домашней библиотеки. Он читал запоем – научную фантастику, энциклопедии, учебники, которые попадались под руку. К двенадцати годам он исчерпал весь детский отдел местных библиотек и принялся за взрослую литературу с методичностью исследователя.

Его родители не знали, что делать с таким ребенком. Мать, Мэй Маск, канадка по происхождению, совмещала карьеру модели с работой диетолога. Отец, Эррол, был инженером и пилотом, человеком практического склада ума, который разбирался в недвижимости и технике. Оба добились успеха в своих областях, но их старший сын явно не укладывался в привычные родительские представления.

«Бывало, я думал, что он глухой, – вспоминал много лет спустя Эррол Маск. – Мы звали его, а он словно не слышал. Потом выяснялось, что он просто полностью ушел в книгу или погрузился в свои размышления».

Эта способность к полному погружению в задачу станет одной из определяющих черт характера Маска. Десятилетия спустя сотрудники его компаний привыкнут к тому, как их босс может внезапно «отключиться» посреди совещания, анализируя сложную техническую проблему, и вернуться к реальности только через несколько минут с готовым решением.

Но в детстве эта особенность приносила больше страданий, чем пользы. Одноклассники воспринимали его как чудака. В частной школе Waterkloof House издевательства над ним приобрели такой характер, что однажды его избили настолько жестоко, что потребовалась госпитализация. Маск получил перелом носа, который так никогда и не зажил правильно.

«Школа была для меня адом, – рассказывал он спустя годы. – Каждый день казался борьбой за выживание».

Спасением стали две вещи: книги и появившиеся тогда персональные компьютеры. В 1980 году отец купил девятилетнему Илону Commodore VIC-20. К машине прилагалось руководство по программированию на языке BASIC – курс, рассчитанный на полгода изучения. Илон освоил его за три дня.

Уже здесь проявился тот подход, который позже станет основой всех его технологических прорывов. Маск не просто выучил команды BASIC – он разложил язык программирования на базовые элементы, понял логику его работы и начал экспериментировать с возможностями. Он не принимал готовые решения как данность, а пытался понять, почему все работает именно так. Этот способ мышления – от фундаментальных принципов к практическому применению – станет его визитной карточкой.

Уже через год он создавал собственные программы, а в двенадцать лет продал свою первую компьютерную игру под названием Blastar за пятьсот долларов. Игра была незамысловатой, в стиле популярных тогда Space Invaders, но она работала, и, что важнее всего, кто-то счел ее достойной денег.

Но Blastar была не единственным ранним проявлением его предпринимательских способностей. В тринадцать лет Маск попытался открыть игровой зал рядом со своей школой. Он изучил местное законодательство, нашел подходящее помещение, просчитал окупаемость автоматов. План провалился только из-за бюрократических препятствий – для получения лицензии требовалось согласие взрослых. «Я был разочарован не тем, что не смог заработать деньги, – вспоминал он позже, – а тем, что хорошая идея не была реализована из-за глупых правил».

Этот опыт научил его важному уроку: инновации часто сталкиваются с сопротивлением существующих систем. Урок, который он применит десятилетия спустя, создавая прямые продажи Tesla в обход дилерских сетей или запуская частные ракеты в сферу, контролируемой государственными агентствами.

Этот момент стоит отметить особо. Двенадцатилетний мальчик из Южной Африки впервые понял фундаментальную истину: его умение обращаться с технологиями имеет реальную ценность. Не абстрактную, не потенциальную – а конкретную, измеримую в долларах.

Семейная обстановка тем временем оставалась напряженной. Когда Илону исполнилось десять, родители развелись. Он принял решение остаться жить с отцом – выбор, о котором позже сожалел. Эррол Маск был человеком сложным. Как инженер, он мог часами объяснять сыну технические тонкости, но в эмоциональном плане оставался холодным и критичным.

«Отец обладал талантом убеждать тебя в том, что ты – худший человек на земле, – говорил Маск в одном из интервью. – И он был очень хорош в этом».

Психологи хорошо знают этот механизм: дети, лишенные эмоционального тепла в семье, часто пытаются компенсировать эту пустоту через достижения. Им постоянно нужно доказывать свою ценность. Но у Маска эта потребность приняла особую форму. Он не стремился к обычному успеху – хорошим оценкам, популярности среди сверстников, одобрению учителей. Его цели с самого начала были грандиозными, почти мессианскими. Спасти человечество от энергетического кризиса. Сделать жизнь мультипланетной. Объединить человеческий разум с искусственным интеллектом. Как будто обычные человеческие достижения были недостаточно значимыми, чтобы заполнить эмоциональную пустоту, оставленную отсутствием родительской любви.

Маск начал доказывать очень рано.

В четырнадцать лет он принял решение, которое предопределило весь дальнейший ход его жизни. Он объявил родителям о намерении переехать в Америку. Но это не было подростковой фантазией – это был тщательно продуманный план. Он изучил иммиграционное законодательство, понял, что путь через Канаду будет проще благодаря канадскому гражданству матери, и начал методично готовиться к осуществлению своей цели.

Представьте себе подростка, который не просто мечтает о новой жизни, а составляет детальный план ее достижения. Изучает визовые требования, откладывает деньги, готовится к стандартизированным тестам. Это был не юношеский порыв, а первый серьезный проект Илона Маска.

Школу он закончил в семнадцать лет, на год раньше сверстников. Оценки были вполне приличными, хотя и не выдающимися. Зато у него было четкое понимание того, чего он хочет достичь. А хотел он заниматься тремя вещами: интернетом, устойчивой энергетикой и освоением космоса.

Сегодня это звучит как стандартный набор интересов любого технологического предпринимателя. Но вспомните: это были мысли семнадцатилетнего юноши в 1988 году, когда интернет существовал только в зачаточном состоянии, электромобили казались причудой, а идея частной космонавтики выглядела научной фантастикой.

В 1989 году Илон Маск покинул Южную Африку. Официально – для продолжения образования в Канаде. Неофициально – чтобы избежать службы в армии режима апартеида. Но истинная причина была глубже: он понимал, что Южная Африка слишком тесна для масштаба его замыслов.

Первые месяцы в Канаде оказались суровыми. Он жил у дальних родственников, подрабатывал на ферме – рубил дрова, чистил котлы в зернохранилищах. Поступил в Queen's University в Онтарио, постоянно испытывая нехватку денег. Но цель оставалась неизменной: добраться до Америки и изменить мир.

«Я размышлял о трех областях, которые окажут наибольшее влияние на будущее человечества, – рассказывал он позже. – Это интернет, переход к устойчивой энергетике и исследование космоса».

Обратите внимание на формулировку. Не «заработать миллионы» или «прославиться», а «повлиять на будущее человечества». В девятнадцать лет.

Через два года Маск перевелся в Университет Пенсильвании, где изучал физику и экономику параллельно. Он снимал большой дом с товарищем по учебе и организовывал там вечеринки, чтобы собрать деньги на аренду. Предпринимательская жилка проявлялась во всем.

Однако самое важное происходило не в аудиториях. Маск проводил долгие часы в университетской библиотеке, погружаясь в биографии великих промышленников и изобретателей прошлого. Он изучал жизни Томаса Эдисона, Николы Теслы, Генри Форда, пытаясь выявить общие закономерности того, как отдельные личности преобразовывают целые отрасли.

Но не меньшее влияние на формирование его мировоззрения оказывала научная фантастика. Маск буквально вырос на произведениях Айзека Азимова, Роберта Хайнлайна, Дугласа Адамса. Трилогия «Основание» Азимова стала для него чем-то вроде священного текста – история о том, как математик Хари Селдон использует науку психоисторию для предсказания и направления развития галактической цивилизации.

«Азимов показал мне, что один человек с правильными знаниями может изменить ход истории для миллиардов людей, – вспоминал Маск. – Селдон не был воином или политиком, он был ученым. Но именно его план спас цивилизацию от тысячелетия хаоса». Эта идея – о том, что технические знания могут иметь глобальные последствия – стала центральной в его мышлении.

Роман Дугласа Адамса «Автостопом по галактике» научил его не воспринимать жизнь слишком серьезно, а также дал понимание абсурдности человеческого существования в масштабах вселенной. «Адамс показал, что даже самые серьезные проблемы можно решать с юмором, – говорил Маск. – И что во вселенной, где планету могут снести ради строительства космической трассы, важно не терять чувство пропорций».

Произведения Роберта Хайнлайна, особенно «Луна – суровая хозяйка», сформировали его представления о колонизации других миров. Хайнлайн показал, что освоение космоса – это не романтическое приключение, а тяжелая инженерная задача, требующая практического подхода к каждой проблеме. «Хайнлайн понимал, что в космосе выживают не герои, а те, кто лучше решает технические проблемы», – отмечал Маск.

Эти книги не просто развлекали его – они программировали его амбиции. Когда сверстники мечтали о карьере юристов или банкиров, Маск уже видел себя создателем межпланетной цивилизации. Научная фантастика дала ему язык для описания будущего, которого еще не существовало, и веру в то, что это будущее можно построить.

«Меня интересовало, что делает человека по-настоящему эффективным, – объяснял он позже. – Как можно принести максимальную пользу миру?»

Снова стоит обратить внимание на выбор слов. Не «максимальная прибыль», а «максимальная польза». Это не отшлифованная речь зрелого бизнесмена перед инвесторами, а искренние размышления студента о своем предназначении.

В 1995 году Маск получил степень бакалавра и планировал продолжить обучение в Стэнфорде, специализируясь на физике высоких энергий. Но буквально через два дня после начала занятий он принял решение, которое многие сочли безумным: бросил одну из лучших аспирантур в стране. Причина была предельно ясной: разворачивался интернет-бум, и он не хотел остаться в стороне от этого процесса.

«У меня был выбор: наблюдать за становлением интернета или принять в этом участие, – объяснял он свое решение. – Мне казалось глупым просто наблюдать».

Но Маск не собирался покорять интернет в одиночку. Он понимал ценность партнерства, особенно с людьми, которым мог доверять. Его младший брат Кимбал, на семь лет моложе, уже тогда проявлял предпринимательские способности. Илон убедил его присоединиться к новому проекту – компании, которая должна была помочь традиционным СМИ выйти в интернет.

Братья Маск арендовали крошечный офис в Пало-Альто и начали работать над тем, что станет их первой совместной компанией – Zip2. Кимбал отвечал за бизнес-развитие и продажи, Илон – за технологическую сторону. Это было их первое настоящее партнерство, и оно показало, что мечтатель-одиночка готов делиться контролем ради достижения больших целей.

Zip2 была далека от космических амбиций Маска, но она решала реальную проблему. Газеты и журналы понимали, что интернет изменит медиаландшафт, но не знали, как адаптироваться. Братья создали платформу, которая позволяла традиционным изданиям публиковать контент онлайн и предоставлять читателям интерактивные карты с местными предприятиями.

Работали они как одержимые. Спали в офисе, принимали душ в спортзале YMCA, ели пиццу и китайскую еду на вынос. Илон программировал днем и ночью, а Кимбал ездил по редакциям, убеждая редакторов в необходимости цифровой трансформации. Это был их университет предпринимательства.

В 1999 году компания Compaq купила Zip2 за 307 миллионов долларов. Доля Илона составила 22 миллиона – огромные деньги для 28-летнего программиста, но далеко не миллиарды. Этот успех стал финансовым трамплином, который позволил ему думать о по-настоящему амбициозных проектах. Но главное – он понял, что может превращать технические идеи в работающий бизнес.

Продажа Zip2 стала символическим завершением этапа «мечтателя-одиночки» и началась карьера предпринимателя в Кремниевой долине. Маск доказал себе и миру, что его идеи имеют не только теоретическую, но и коммерческую ценность. Теперь у него были ресурсы и репутация для реализации по-настоящему грандиозных планов.

Но фундаментальные черты характера, сформированные в те годы, остались с ним навсегда.

Способность к абсолютной концентрации на задаче. Привычка превращать мечты в конкретные планы действий. Убежденность в том, что технологии способны изменить ход истории. И главное – готовность идти против течения, если собственная логика подсказывает иной путь.

Все эти качества вскоре понадобятся ему в полной мере. Потому что создание компаний в эпоху интернет-революции окажется не менее сложной задачей, чем выживание в школьных коридорах Претории.

Глава вторая. Космический визионер

Весной 2001 года Илон Маск сидел в московском ресторане напротив трех российских ракетных инженеров и понимал, что его только что публично унизили. Он прилетел в Россию с намерением купить списанную межконтинентальную баллистическую ракету, чтобы отправить на Марс теплицу с растениями. Идея была простой: показать американцам, что жизнь может существовать на красной планете, и тем самым возродить общественный интерес к космическим исследованиям.

Русские инженеры выслушали его предложение и рассмеялись. Один из них плюнул на Маска. Буквально плюнул. Но это унижение было не случайным – оно стало результатом столкновения двух мировоззрений. Для российских ветеранов космической отрасли Маск выглядел как типичный американский миллионер, который думает, что все можно купить за деньги. Его энтузиазм и наивные предложения воспринимались как высокомерие выскочки, который не понимает сложности ракетостроения. «Этот парень из интернета думает, что космос – это игрушка», – примерно так звучали их мысли.

В самолете домой Маск открыл ноутбук и начал делать расчеты. Если русские хотят за свою старую ракету восемь миллионов долларов, то сколько будет стоить построить собственную? Он разложил ракету на составные части: алюминиевые сплавы, топливо, электроника, двигатели. Просуммировал стоимость материалов и понял поразительную вещь: себестоимость ракеты составляет менее трех процентов от рыночной цены.

«Я подумал: либо я что-то серьезно недопонимаю в ракетостроении, либо здесь есть огромная возможность, – вспоминал он позже. – Решил выяснить, что именно».

Так в 2002 году родилась SpaceX. Не из детской мечты стать космонавтом, не из романтических представлений о звездах. Из холодного анализа рынка и убежденности в том, что космическая отрасль работает катастрофически неэффективно.

Маск к тому времени уже успел заработать состояние на интернет-компаниях. Продажа PayPal принесла ему сто восемьдесят миллионов долларов. Можно было покупать яхты, острова, футбольные клубы. Вместо этого он вложил сто миллионов в создание ракетной компании.

Друзья считали его сумасшедшим. И у них были основания. Частные космические компании терпели фиаско одна за другой. Государственные контракты получали только гиганты вроде Boeing и Lockheed Martin. Входной барьер в отрасль измерялся миллиардами долларов. А тут приходит какой-то парень из интернета и заявляет, что собирается построить ракеты дешевле и лучше, чем NASA.

Но Маск подходил к задаче не как романтик, а как инженер. Он нанял лучших специалистов, которых смог найти: Тома Мюллера, создававшего двигатели для любительских ракет, Гвинн Шотвелл, работавшую в космической корпорации Microcosm. Снял ангар в промышленной зоне Лос-Анджелеса и превратил его в ракетный завод.

Первая ракета Falcon 1 создавалась по принципам, которые казались ересью для традиционной космической отрасли. Никаких субподрядчиков – все компоненты разрабатывались внутри компании. Никаких многолетних циклов проектирования – от идеи до испытания за месяцы, а не годы. Никаких комитетов и бюрократии – решения принимал Маск лично, часто прямо в цехе.

«Большинство космических компаний работают как консультанты, – объяснял он подход SpaceX. – Они берут государственные деньги, нанимают субподрядчиков, субподрядчики нанимают суб-субподрядчиков. К моменту сборки ракеты стоимость увеличивается в разы. Мы делаем все сами».

Первый запуск Falcon 1 состоялся в марте 2006 года. Ракета взорвалась через двадцать пять секунд после старта. Причина: пожар в двигательном отсеке. Второй запуск в марте 2007-го – снова взрыв, на этот раз из-за колебаний, разрушивших топливные баки. Третий запуск в августе 2008 года – очередная неудача, столкновение первой и второй ступеней.

К этому моменту Маск потратил почти все свои деньги. SpaceX была на грани банкротства. Tesla, его вторая компания, тоже испытывала серьезные финансовые трудности. Друзья советовали остановиться, пока он не потерял все. Пресса называла его «кладбищем денег инвесторов».

Но 28 сентября 2008 года произошло нечто, что изменило все. Четвертый запуск Falcon 1 прошел идеально. Ракета не только достигла орбиты, но и доставила туда полезную нагрузку. SpaceX стала первой частной компанией в истории, сумевшей вывести спутник на орбиту Земли.

Маск позже признавался, что если бы четвертый запуск тоже провалился, он был готов закрыть компанию. У него просто не осталось бы денег на пятую попытку.

Но успех Falcon 1 был только началом. Настоящая революция началась с появления идеи многоразовых ракет. Маск часто объяснял эту концепцию через простую аналогию: «Представьте, что каждый раз при полете самолета вам приходилось бы выбрасывать его после посадки. Сколько бы тогда стоил авиабилет? Миллионы долларов. Именно так работает космическая отрасль».

Инженеры SpaceX потратили годы на решение задачи, которую многие считали неразрешимой: как заставить первую ступень ракеты вернуться на Землю и сесть вертикально, как в фантастических фильмах? Требовалось разработать новые двигатели, системы наведения, посадочные опоры. Требовалось переосмыслить саму философию ракетостроения.

21 декабря 2015 года Falcon 9 успешно доставила одиннадцать спутников на орбиту, а ее первая ступень вернулась на Землю и села на специальную площадку на мысе Канаверал. Кадры посадки облетели весь мир. Сотрудники SpaceX плакали от радости. Маск назвал этот день одним из лучших в своей жизни.

Но он не собирался останавливаться. Если одна ракета может сесть на сушу, то почему бы не научить ее садиться на плавучую платформу в океане? Так появились автономные морские платформы с поэтическими названиями «Of Course I Still Love You» и «Just Read the Instructions» – отсылками к произведениям писателя-фантаста Иэна Бэнкса.

Первые попытки посадки на платформу выглядели как настоящие каскадерские трюки, закончившиеся взрывами. Ракеты падали, опрокидывались, взрывались в облаках дыма и огня. Видео этих неудач набирали миллионы просмотров на YouTube. Критики злорадствовали, называя каждый взрыв доказательством несостоятельности идеи. Но каждая неудача приносила новые данные. Инженеры анализировали телеметрию, совершенствовали алгоритмы, улучшали конструкцию. Маск превратил даже провалы в пиар-инструмент, показывая миру, что неудачи – это часть процесса инноваций.

8 апреля 2016 года Falcon 9 впервые успешно села на морскую платформу. С этого момента многоразовые ракеты стали реальностью, а не фантастикой. SpaceX начала предлагать заказчикам запуски по ценам, которые казались невозможными: пятьдесят миллионов долларов вместо традиционных ста пятидесяти.

Конкуренты сначала не поверили, потом забеспокоились, а затем начали лихорадочно разрабатывать собственные многоразовые системы. United Launch Alliance, монополист на рынке военных запусков США, был вынужден кардинально пересмотреть свою ценовую политику. Европейское космическое агентство ускорило работы над ракетой Ariane 6. Даже консервативные российские конструкторы заговорили о многоразовости.