Охота за звездами

Глава восьмая

Несмотря на твердое намерение не кормить Луну, когда бурбу проделала весь путь до камбуза на моем плече, а затем спрыгнула рядом со своей миской и уставилась на меня огромными фиалковыми глазами, я уступила.

– Ладно, ладно. Будет тебе еще одно лакомство – и все. – Я ткнула пальцем в ее сторону. – Если слопаешь всю нашу еду до того, как доберемся до Бастиона, нам придется съесть тебя.

Луна знала, что это совершенно пустая угроза.

– В валовском языке слово «бурбу» означает «голод», – сказал Торран. – Современный стандартный валовский основан на более древнем диалекте. В разных регионах этих существ называют по-разному, но многие варианты связаны с их прожорливостью.

– Меня это не удивляет. Уволившись со службы, я возила ее к трем ветеринарам, чтобы убедиться, что кормлю достаточно, потому что она всегда голодная. Однако если мы оставляли корма с избытком, она не ела. Я переживала, что что-то не так, но ветеринары сказали, что она здорова.

Я порылась в шкафу с сухими продуктами и достала кусочек вяленого мяса.

Луна сидела возле своей миски, наставив круглые ушки на меня.

– До ужина все, – заявила я строгим тоном. – Больше не проси.

Она напряглась, приготовившись. Я выждала секунду, а затем подбросила вяленое мясо. Луна прыгнула и схватила его в полете. Крутанулась, приземлилась на четыре лапы, затем снова прыгнула – уже на дорожку вдоль верхней части стены. И умчалась прочь, сжимая добычу острыми зубками.

Я повернулась к Торрану.

– Есть ли у вас или у членов вашей команды какие-либо ограничения в питании, о которых мне следует знать? Ки не ест мяса, поэтому большинство наших блюд – вегетарианские. Это не проблема?

Он покачал головой.

– Все в порядке. У нас нет никаких ограничений.

– Если дадите мне список любимых блюд вашей команды, я включу их в ротацию – при условии, что у нас есть ингредиенты.

Торран бросил на меня непостижимый взгляд, но склонил голову с чем-то вроде неохотного уважения.

– Передам его вам сегодня вечером.

– Справитесь с нарезкой овощей?

Когда он кивнул, я схватила проволочную корзинку с крючка у двери холодильной камеры и жестом попросила следовать за мной. Открыла дверь, и холодный воздух ударил в лицо. По рукам побежали мурашки. Холодильник был рассчитан на полностью укомплектованный корабль, и даже с учетом купленных нами дополнительных продуктов полки оставались более чем наполовину пусты.

– Здесь хранится большая часть наших овощей, – объяснила я, – а также другие скоропортящиеся продукты. Замороженные – вон там. – Я махнула рукой в сторону двери в дальней стене холодильной камеры. – Берите что хотите, но, если что-то закончится, оставьте отметку в списке снаружи.

Я быстро собирала овощи, нужные для лазаньи, и одновременно объясняла Торрану, что это за овощи, – на случай, если они окажутся незнакомыми. В рецепте было предостаточно овощей. От удвоения количества порций их стало еще больше, и ручка корзины впилась мне в ладонь. Когда я собралась поменять руку, Торран без труда выхватил у меня корзину.

– Позвольте, – сказал валовец на удивление официально.

Я взглянула на него, но увидела лишь привычную маску.

– Спасибо.

Узелок на память: надо изучить валовские обычаи в области питания, ведь происходит что-то странное, а мой гость не спешит откровенничать.

Если Торрану и было тяжело держать полную корзину, он этого не показывал. Я быстро схватила последние ингредиенты, а затем уставилась на корзину, пытаясь вспомнить, что еще может понадобиться. Когда ничего не пришло на ум, я вывела Торрана из холодильной камеры.

– Поставьте корзину туда, – сказала я, указывая на рабочий стол.

Достала разделочную доску и поварской нож, положила рядом с корзиной. Еще взяла большую миску. Торран молча наблюдал за мной, его взгляд ничего не упускал из вида. Я не сомневалась, что, если бы попросила валовца достать нож, он бы безошибочно определил, из какого ящика.

– Для начала этого должно хватить. Можете искать нужные вещи в любом шкафу, если вам что-то понадобится, просто покопайтесь как следует – и оно обязательно найдется. – Я разделила овощи на две горки. – Первую – на мелкие кубики, вторую – на ломтики средней толщины. Потом все ссыпаем в одну миску.

После того как я смирилась с Торраном за спиной, да еще и с ножом в руке, мы работали в удивительно комфортном молчании. Ритмичный стук по разделочной доске – вот и все звуки, намекавшие на присутствие чужака.

Я приготовила соусы и занялась обжаркой овощей, которые он уже нарезал. Каждый кубик и ломтик был по-военному аккуратным. Когда все было готово, мы разложили ингредиенты в две формы для выпечки. Я занялась первой, а Торран подражал мне со второй. С его помощью все заняло меньше времени, чем я ожидала, поэтому я накрыла обе формы крышками и отнесла в холодильник. Запрограммировала напоминание через час.

– Спасибо за помощь, – сказала я совершенно искренне.

– Не за что.

Похоже, генерал Флетчер хотел что-то прибавить, но резко повернул голову, как будто услышав далекий звук, и нахмурился.

– У нас проблема, – в тот же миг субвокально сообщила Ки.

У меня внутри все сжалось от ужаса.

– Что за проблема? – тем же способом спросила я.

– Эли размажет Варро по стенке, если ты не появишься. Мы в зале.

– Надеюсь, мать твою, он одумается, – рявкнула я и бросилась к двери.

Я попыталась вызвать Эли через имплант, но старпом отключил связь. Я смутно ощущала, что Торран следует за мной по пятам. Вместо того чтобы спуститься по ступенькам, скользнула вниз по технической лестнице и грохнулась на нижнюю палубу. Больное колено заныло, но я этим пренебрегла.

Ввалилась в зал, и мне хватило одного взгляда, чтобы оценить ситуацию. Чира и Хэвил стояли поодаль. Чира хмурилась, но не вмешивалась. Хэвил вздрагивал от каждого удара. Ки держалась с противоположной стороны, кусая губы. В центре зала на матах для спарринга кружились Эли и Варро.

Они были одинаково высокими и мускулистыми. Возможно, драка началась как спарринг, но сейчас все выглядело так, словно эти двое пытались отдубасить друг друга всерьез. У обоих были разбиты губы, глаз Эли заплыл. У Варро покраснела челюсть, он берег правый бок.

Я задумалась о том, чтобы позволить идиотам выпустить пар, но нужно было немедленно взять ситуацию под контроль, иначе валовцы не будут уважать мой командирский авторитет. Я без лишних слов выхватила клинок, переключила в режим оглушения и активировала плазменное лезвие. Оно полыхнуло голубым, подтверждая несмертельный статус.

Я вступила в схватку и ударила Эли. Он упал, вскрикнув от неожиданности. Может, это и не смертельно, но все равно больно, как электрический разряд. Варро повернулся ко мне и вскинул кулак. Я повернулась, готовая принять удар плечом, но ничего не произошло. Варро остолбенел, вытаращив глаза.

Я повернулась к Торрану и рявкнула:

– Отпустите его!

Генерал Флетчер сузил глаза в ответ. Его лицо было напряжено.

– Нет.

Робкая тень товарищества, что маячила подле нас еще недавно, испарилась.

– Мой корабль, мои правила, генерал Флетчер. Отпустите, или я его вырублю.

Варро отшатнулся, вскинув руки.

– Я не…

Я ударила валовца клинком, и он с болезненным стоном рухнул на мат рядом с Эли.

Старпом хихикнул сквозь разбитые губы.

Пылая от раскаленного добела гнева, я направила на него клинок.

– Тебе смешно, Брук? По-твоему, я обрадовалась из-за того, что пришлось сюда спуститься и утихомирить вас обоих, потому что ты даже две секунды не можешь вести себя как взрослый мужик?

Эли замер, его взгляд метнулся к моему лицу. Что бы он ни увидел, оно заставило его вздрогнуть, однако я была слишком зла, чтобы из-за этого переживать.

– Нет, капитан.

– Я бы не удивилась, если бы они так себя повели, но от тебя ожидала большего. Что произошло? Почему ты не на мостике?

– Он оскорбил Ки.

А-а, что-то начинает вырисовываться. Эли был чересчур толстокожим для оскорблений, но бросался в бой за тех, кто ему дорог. Я деактивировала плазменный клинок и прикрепила обратно к ноге.

– Я не хотел оскорбить, – прохрипел Варро и закашлялся.

Лицо Ки пылало от волнения, взгляд метался между двумя мужчинами на полу.

– Что он сказал? – спросила я.

Она отвернулась.

– Ничего особенного.

Что бы ни было сказано, оно причинило ей боль. Неудивительно, что Эли вышел из себя. Я вздохнула и прижала пальцы к точке между бровями. Голова болела, колено болело, а ярость сгорела дотла, оставив после себя изнеможение.

– Неделя дополнительной уборки для всех причастных, включая зрителей. К тому времени, как вы закончите, корабль должен сиять чистотой. Ки, отведи Эли в лазарет и подлатай. Хэвил, возьми Варро. После этого все останетесь в каютах до ужина. Если я увижу, что кто-то вышел и направляется не в гальюн, пеняйте на себя.

Я посмотрела на каждого по очереди.

– Не потерплю оскорблений и драк на своем корабле. Если есть проблемы, приходите ко мне. Если хотите помериться силой – прекрасно, но принимайте соответствующие меры предосторожности, чтобы избежать травм. Здесь никто не будет размахивать кулаками, словно какой-нибудь болван в баре. В следующий раз я не буду так снисходительна. Все меня поняли?

Один за другим они кивали. У валовцев был слегка отрешенный вид, как при телепатическом общении. Я не понимала, как следует толковать подобное выражение лица, но признаков явного мятежа не заметила. Ки и Эли смутились, но не стали спорить из-за наказания. Они были моей семьей, но понимали, что на корабле последнее слово всегда за капитаном и что сами облажались.

– Пошли вон. Сообщу, когда ужин будет готов. До той поры не желаю вас видеть. – Я взглянула на Ки и Хэвила. – Дайте знать, если эти двое пострадали больше, чем им кажется.

Они кивнули, и комната медленно опустела. Плазменный клинок – штука мощная, и Эли с Варро ковыляли с трудом. У двери они опасливо кивнули друг другу. Нет, закадычными приятелями они не станут, и все-таки боль, перенесенная совместно, странным образом сближает – солдатам это чувство знакомо. Я запрограммировала напоминание: через тридцать минут проверить, как обстоят дела. Мне не хотелось, чтобы они страдали только потому, что гордость не дает попросить о помощи.

Я закрыла глаза и тяжело вздохнула. Это будет очень долгое путешествие.

– Вы вели себя безрассудно, – сказал Торран прямо за моей спиной. – Вы могли пострадать.

От неожиданности душа ушла в пятки. Я думала, генерал Флетчер ушел со всеми, а он и не пошевелился, не издал ни звука. Я резко повернулась, и мое уже ноющее правое колено пронзила жгучая боль. Я стиснула зубы, сдерживая ругательства. А также желание сообщить, куда именно он может засунуть свое замечание.

Торран взглянул на мое лицо, и его брови сошлись на переносице.

– Вы и впрямь пострадали.

– Всего лишь старая травма – дала о себе знать, когда я неудачно приземлилась. Вам что-то нужно, генерал? Может быть, хотите снова подорвать мой авторитет?

Взгляд Торрана затуманился, затем вновь прояснился.

– Хэвил посмотрит вас, когда закончит с двумя другими. А я ничего подобного не делал.

Я отмахнулась от предложения.

– Не на что смотреть. И да, сделали.

– Хэвил посмотрит, – повторил он твердым голосом.

Я закатила глаза, но у меня не было сил спорить по этому поводу. Торран Флетчер был клиентом. Если он хочет, чтобы медик осмотрел меня, то я могу потратить пять минут, которые потребуются Хэвилу, чтобы не найти ничего такого, с чем не справились бы время и лед.

– Вы бы предпочли, чтобы я позволил Варро вас ударить? – спросил Торран с неподдельным любопытством во взгляде.

– Нет, – честно ответила я. – Я ценю то, что у меня нет синяка на плече. Но после этого я отдала приказ, который вы оспорили. Если вы меня не уважаете, то и ваша команда не станет этого делать.

Торран поджал губы. Он выглядел так, словно хотел возразить, но в конце концов опустил подбородок, уступая.

– Вы правы. Приношу свои извинения. Позабочусь о том, чтобы моя команда поняла: мой промах не должен стать примером для подражания.

Торран говорил на общем языке безупречно, но иногда переходил на причудливый канцелярит. Так или иначе, суть я уловила.

– Спасибо.

Я медленно прошлась по кругу. Колено пульсировало при каждом шаге, однако боль не усиливалась. Если сосредоточиться, сумею не хромать, но это будет не слишком весело. Старость не радость. В свои тридцать четыре я не была совсем уж дряхлой, но после более чем десяти лет войны ощущала себя развалиной. В двадцать лет я чихать хотела на мелкие травмы, а теперь каждая из них отнимала несколько дней на восстановление.

Торран наблюдал за мной, скрестив руки на груди. На втором круге он сказал:

– Не ожидал, что вы накажете и своих.

Я проговорила, не останавливаясь:

– Для драки нужны двое, и один – из моей команды. Ки могла бы остановить Эли, если бы не растерялась. Ваша команда могла остановить Варро. Никто этого не сделал, поэтому все наказаны. В крайнем случае им будет на что пожаловаться друг другу.

– Варро не осознавал, что атакует вас.

Я оглянулась на Торрана и поняла, что он сердится – то ли на меня, то ли на Варро, поди разбери.

– Ясное дело, – сказала я. – Если бы ударил меня осознанно, его наказание было бы куда серьезнее.

– Он мог вам навредить.

Я мрачно усмехнулась.

– Это был не первый мой бой, как в роли участника, так и в роли рефери. Я умею держать удар. Конечно, я уже не так молода, как прежде. И, надеюсь, не так безрассудна. В былые времена могла ввязаться в драку с голыми руками. Теперь перекладываю часть бремени на технику.

– Вы его оглушили, хотя я его сдерживал.

Я пожала плечами.

– Он заслужил, особенно после того, как нанес удар вслепую. Как вы и сказали, он мог кому-нибудь навредить. А шок – дополнительное наказание для него и Эли за то, что они были настолько пустоголовыми, что начали размахивать кулаками. Может, в следующий раз сперва подумают.

Уголок рта Торрана приподнялся в ухмылке.

– Может.

Ухмылка преобразила его лицо, и у меня сбился пульс. Пришлось вернуть его в норму усилием воли.

Шелест за дверью возвестил о приходе Хэвила. Ки просунула голову следом за ним.

– С Эли все в порядке. Направляемся по каютам. Анья на технической палубе, если тебе что-то понадобится. Я сообщила ей новости.

Она многозначительно посмотрела на меня и двух валовцев.

– Спасибо. Увидимся за ужином.

Ки торжественно кивнула и исчезла.

Хэвил остановился рядом с Торраном.

– Где у вас болит?

– Правое колено. Это старая травма, которую я усугубила. Просто нужен отдых и лед.

– Я хотел бы осмотреть его, если вы не против, – тихо сказал валовец. – Возможно, смогу помочь.

Я вздохнула. Мне хотелось просто пойти на мостик, закинуть ногу повыше и не шевелиться, но я сказала:

– Пойдемте в лазарет. Мне придется снять ботинки и штаны.

Оба валовца замерли.

– Это проблема? Если да, то я с удовольствием поднимусь к себе. Вообще-то я бы предпочла так и поступить.

Я начала огибать их, намереваясь воплотить сказанное в жизнь.

– Нет, не проблема, – быстро заверил меня Хэвил. – Но вам не следует ходить, пока я не осмотрю ногу. Нет смысла травмировать себя еще сильнее.

– Я так передвигаюсь уже пять лет. Все в порядке. Как я и сообщила генералу Флетчеру.

– Удвист, – пробормотал Торран себе под нос.

Не успела я спросить, что это значит – судя по интонации, отнюдь не комплимент, – как генерал Флетчер наклонился и подхватил меня на руки.

Настала моя очередь замереть. У меня перехватило дыхание от его непринужденной силы. Мой левый бок был прижат к его груди, твердой, как стена. И когда я сообразила, что не следует позволять ему таскать меня, словно мешок с картошкой, мы были уже в коридоре.

Торран широкими шагами преодолел небольшое расстояние до лазарета, который нашел без всяких подсказок. Видимо, действительно изучил план корабля.

Он осторожно положил меня на смотровой стол и отошел.

– Спасибо, – пробормотала я. – Но в следующий раз, пожалуйста, сперва хоть самую малость предупредите.

Он приподнял бровь.

– И вы бы согласились, если бы я вас предупредил?

Нечем крыть. Вместо ответа я спрыгнула со стола, приземлившись на левую пятку, и нагнулась, чтобы расшнуровать ботинки. Выпрямилась и, скривившись, стянула их нога об ногу. Торран стоял как вкопанный.

Я начала расстегивать ремень.

– Так и будете таращиться?

Он расправил плечи и посмотрел на меня. Кажется, я отвлекла его от раздумий, и он вовсе не таращился. Я подавила легкое разочарование, прежде чем оно успело перерасти в нечто напрасное. Торран повернулся и вышел из лазарета. Дверь за ним закрылась, оставив нас с Хэвилом наедине.

Я сбросила штаны и снова забралась на стол. Нагота меня не смущала, и к тому же нижнее белье все равно закрывало все, что следует. Кожу вокруг правого колена – она даже в черноте космоса сохраняла золотистый загар – покрывало созвездие поблекших шрамов. Они служили живым напоминанием о том, что я сохранила ногу лишь благодаря везению.

Хэвил осматривал колено холодно и бесстрастно, как подобает врачу. С такого близкого расстояния я видела его глаза. Темно-карие, с широкими рыжевато-коричневыми прожилками. Добрые глаза, решила я, даром что отчетливо валовские.

Закончив осмотр, он встретился со мной взглядом.

– Что вы знаете о способностях валовцев?

Я не была уверена, с какой стати он спрашивает, поэтому не стала усложнять.

– Большинство из вас телепаты.

В уголках его глаз появились морщинки, но Хэвил не стал добиваться от меня более подробного ответа.

– Верно. Также некоторые из нас могут исцелять. Я ничего не могу поделать со шрамами, потому что они уже зажили, но способен помочь с внутренними повреждениями, если вы позволите.

– Они такие же старые, как и шрамы… – растерянно проговорила я.

Никогда не слышала о способности к исцелению, да еще и доказанной. По слухам, валовцы обладали куда более разнообразными талантами, чем нам было известно, однако большинство людей предпочитали в эти слухи не верить.

– Рана не зажила должным образом, и вы достаточно ее разбередили, чтобы я мог помочь не только с небольшим отеком. Полностью она все равно не заживет, но должно стать лучше.

– Зачем вам помогать мне? – настороженно спросила я.

Хэвил не только небрежно подтвердил существование способности, за которую ФЧП готова была убить, но и предложил применить ее на мне.

Его лицо выражало участие.

– Я целитель, вам больно, – просто сказал валовец. На мгновение замешкался, прежде чем продолжить: – Я чувствую вашу боль, и на защиту от нее уйдет больше энергии, чем на исцеление. Я уже исцелил Эли и Варро. Можете обратиться к Эли, если у вас есть сомнения.

Я мысленно отметила тот факт, что Хэвил – эмпат, и поступила именно так, как он предложил. Эли субвокально подтвердил, что чувствует себя прекрасно и что испытал «покалывание», но в целом процедура была неинвазивная.

Я отключилась от Эли и укрепила свои ментальные щиты. Кивнула Хэвилу.

– Если вы готовы попробовать, то я буду благодарна за помощь.

Он возложил ладони на мое колено с двух сторон.

– Вы можете почувствовать легкое покалывание, но оно не должно быть невыносимым. Иначе дайте знать, и я подстроюсь.

Тепло перешло в слабое жжение, сопровождаемое покалыванием, о котором говорил Эли. Оно усилилось до жгучей боли, и я судорожно втянула воздух. Мои щиты остались нетронутыми.

– Извините, – пробормотал Хэвил. – Еще немного потерпите, если можно.

– Действуйте, – процедила я и сдавленно рассмеялась. – По крайней мере, это лучше, чем операция в полевых условиях.

Время тянулось. В конце концов жгучая боль отступила, превратившись в знакомое тепло, а потом в какой-то неопределенный момент Хэвил убрал руки. У него на лбу выступила испарина, а смуглая кожа приобрела нездоровую бледность.

Валовец зашатался, я попыталась его поддержать. Невзирая на мою помощь, Хэвил начал оседать. Я спрыгнула со стола и подставила плечо. Другой рукой обхватила за талию, поскольку целитель продолжил сползать на пол. Он выглядел худым, но оказался на удивление тяжелым. Мне нужно было затащить его на стол, но не хватало сил, чтобы сделать это в одиночку.

– Торран! – крикнула я.

– Я в порядке, – прошептал Хэвил. – Просто перестарался. Дайте мне минутку.

Дверь открылась, и генерал окинул сцену взглядом. Тяжесть Хэвила исчезла с моих плеч.

– Отойдите, – сказал Торран. – Я держу его.

Было неприятно отпускать того, кто едва стоит на ногах, но я осторожно выскользнула из-под руки Хэвила. Приготовилась подхватить, если упадет, но он не упал.

– Я в порядке, – настаивал Хэвил. – Отпустите.

– Не думаю, что это такая уж хорошая идея, док, – сказала я. – Почему бы вам не посидеть немного на столе, пока не придете в себя?

Не знаю, насколько Торран помогал Хэвилу, но тот медленно забрался на край смотрового стола. Я протянула ему электролитный напиток из крошечного холодильного агрегата, встроенного в стену. Я сомневалась, что напиток поможет, но, судя по испарине, не повредит.

Устроив Хэвила, Торран скользнул по мне взглядом, задержавшись на ногах. Голых ногах. А может, его заинтересовали шрамы. Хуже всего было колено, но и другие отметины испещряли кожу: мое тело – все равно что холст, на котором изображены ужасы войны.

Может быть, я и не против наготы, но почувствовала себя странно уязвимой, когда мои шрамы оказались выставлены на всеобщее обозрение в свете ярких ламп лазарета. Трясущимися руками я натянула штаны.

Встретив непостижимый взгляд Торрана, с облегчением поняла, что не вижу в его глазах ни торжества, ни жалости.

– Если присмотрите за ним, – сказала я, мотнув головой в сторону Хэвила, – пойду проверю остальных.

Торран кивнул, и я натянула ботинки, зашнуровав их ровно настолько, чтобы можно было удрать, не спотыкаясь. Мне требовалась минута, чтобы собраться с мыслями и снова отгородиться от воспоминаний про войну и смерть.

Только выйдя из лазарета, я поняла, что колено совсем не болит, ничуточки. Да и голове стало легче.

Впервые за пять лет я полностью избавилась от боли.

Глава девятая

Я проверила, как идут дела у экипажа, запертого в каютах, сообщила Анье, что можно подниматься из механического отсека, если она хочет, и отправила лазанью в плиту. К тому времени, когда я вернулась на мостик, мы почти достигли первой червоточины.

Массивная анкерная конструкция круглой формы заключала в себе участок космоса, отличный от того, что простирался за его пределами. Чернота внутри окружности была темнее и выпирала. Зеленое свечение анкера служило визуальным подтверждением того, что мы на правильном пути. Червоточины выглядят сферическими, но прохождение под неправильным углом – дело совершенно бесполезное.