Построение «Пси-крест»

Глава 1. «Рейнджеры» Белл.

Звёзды. Сотни, тысячи, миллионы звёзд. Бледные, едва различимые на небе из-за городского освещения и безостановочно выбрасываемых в атмосферу отходов. Мало кому из жителей Детройта приходило в голову любоваться звёздами, но Саша знала, насколько прекрасными они могут быть. Чистое ночное небо вдали от крупных городов завораживает, притягивает, словно магнит, и тебе хочется взлететь и оказаться среди этих ярких, величественных огней, а может, и дотронуться до них, если бы это было возможно…

Лежать на бетонном карнизе было неудобно и холодно. Футболка и шорты не могли спасти от пронизывающего насквозь осеннего ледяного ветра, неустанно гуляющего по крышам зданий. Поёжившись, девушка тяжело вздохнула. Убрав с лица лезущую в глаза прядь волос, она потянулась, чтобы размять окоченевшую спину, и перевернулась на бок, оказавшись на самом краю карниза. Там, внизу, едва различимые с огромной высоты, сновали люди, так напоминавшие отсюда копошащийся муравейник.

Даже ночью мегаполис жил своей привычной, суетливой жизнью. Спешили по своим делам работники ночных смен, бесцельно бродили по городу любители наркотиков и алкоголя, нетерпеливо гудели в неиссякающих пробках автомобили, похожие сверху на крупных разноцветных жуков… Всё как всегда. Ничего общего с величественным безмолвием и спокойствием звёзд на небе.

«Пошёл уже четвёртый год».

Неужели всего лишь четвёртый?.. Саша хорошо помнила тот день, когда ей исполнилось четырнадцать. Наручники, конвоиры, самолёт… И вот она в Америке, где нового жильца уже нетерпеливо ждал один из первых «лагерей ненадёжных».

А потом – побег…

Саша вновь вздохнула, окинув взглядом расползающуюся внизу паутину улиц. Сеть, в которую она угодила на долгие три года.

Вдруг среди звёзд, почти у самого горизонта, вспыхнула новая точка. Она неспешно, но уверенно набирала высоту, выгодно выделяясь среди небесных долгожителей приятным голубым свечением. Присмотревшись, Саша смогла разглядеть едва заметный в ночи след белого дыма – ракета, очередной звездолёт. В последнее время они взлетали чуть ли не каждую неделю. Космическая экспансия набирала обороты.

С этой полюбившейся крыши небоскрёба Саша частенько наблюдала за стартами через бинокль. Тягу к космосу и массивным ракетоносителям привил ей ещё отец, принося из института макеты и красивые презентации экспериментальных летательных аппаратов. Когда девочка просила купить ей очередную книгу про далёкие галактики, отец, сдержанно улыбаясь, обещал придержать местечко в своём институте к тому моменту, как Саше исполнится восемнадцать.

И вот до совершеннолетия осталось меньше года. Правда, не в этой стране.

Свечение ракеты скрылось в ночных облаках. Возможно, астронавты на ней отправлялись за пределы Солнечной системы открывать миры, строить новые города. Саше казалось, что жизнь в них будет совсем иной, не такой, как на Земле. Не будет там лагерей, не будет войн… Ведь горстке людей, оказавшихся в дикой, враждебной среде вдали от дома, некогда будет делить деньги. Ведь так?

Как много бы она отдала за возможность оказаться в одной из этих отравляющих всё вокруг радиацией капсул, что с таким трудом вырывались из объятий притяжения планеты! Но мечтам суждено было остаться мечтами. Максимум, на который могла рассчитывать бездомная воровка, – билет в один конец до покрытого шахтами астероида. Не о такой космической одиссее рассказывал ей перед сном отец.

Уходить с крыши, несмотря на холод, не хотелось. Одна мысль о том, чтобы вновь очутиться среди роя людей-муравьёв, заставила девушку поморщиться. Иногда ей начинало казаться, что в один прекрасный день гнетущая аура города просто раздавит бунтарку, до сих пор не желавшую поддаваться его пьянящим и губительным соблазнам. Она ненавидела Детройт. Всей душой ненавидела.

Закоченевшее тело сопротивлялось самой мысли о любом движении, впадая в странное, но и отчего-то приятное оцепенение. Глаза закрывались сами собой. Где-то в глубине души начала зарождаться постыдная, но сладкая мысль, будто и нет ничего плохого в том, чтобы отдаться в лапы коварного холода, замёрзнуть, погрузиться в вечный, но безмятежный сон…

На лестнице послышались шаги, гулким эхом разносившиеся от металлических ступеней. Едва успевшая задремать Саша вздрогнула, обнаружив под карнизом сорок этажей высоты. Пальцы сами судорожно вцепились в его край, а сердце оглушительно стучало, разгоняя кровь по промёрзшим суставам. Кто-то поднимался на крышу. Перекатившись на другой бок, девушка вжалась в ограждение, отделявшее смотровую площадку от карниза, и затаила дыхание, обратившись в слух. Некоторое время царила полная тишина, нарушаемая лишь приглушёнными сигналами автомобилей далеко внизу, но шаги раздались вновь. Кем бы ни был незваный гость, он приближался.

Скептически оценив свои навыки хамелеона, Саша не придумала ничего лучше, как, сперва аккуратно свесив с карниза ноги, соскользнуть вниз, повиснув над улицей на одних руках. Автомобили под ногами казались игрушечными, а люди и вовсе были еле различимы, просто снующие туда-сюда точки. Даже если бы какой-то из этих точек вдруг зачем-то понадобилось задрать голову и посмотреть на вершину высотки, ей вряд ли удалось бы разглядеть в полутьме тонкий силуэт девушки. В крайнем случае, её приняли бы за элемент причудливого декора или вывешенное сушиться за окно бельё.

Тем временем шаги стихли прямо над Сашиной головой. Пришелец был на редкость удачлив – стоило ему опустить глаза, и он обязательно заметил бы вцепившиеся до побелевших костяшек в карниз ладони. Саша опустила правую руку, оставшись висеть лишь на левой. Едва ли это делало её более незаметной, но адреналин заманивал в свою игру, удваивая ставки и риски. Стена перед лицом девушки словно насмехалась над ней своей идеальной, неестественной гладкостью – ни окон, ни балконов, ни малейшего выступа, чтобы ухватиться. Лишь десятки и десятки метров высоты под чуть покачивающимися на ветру ногами.

Ледяной бетон нестерпимо обжигал онемевшие пальцы. Страха, как ни странно, не было. Только вот мысль о том, чтобы закончить свой путь там, внизу, среди запутавшихся в паутине людей-муравьёв, вызывала отвращение. Если уж ей суждено умереть, то хотелось бы где-нибудь повыше. Там, где сияют прекрасные звёзды.

– Ну, и долго ты ещё так провисишь?

Знакомый голос заставил девушку улыбнуться уголками рта. Лишь один человек знал о её любимой крыше жилой высотки.

– Можем проверить.

Шон ухватил её за запястье и помог забраться обратно на карниз. Саша с видимым удовольствием размяла горящую огнём кисть.

– Что меня выдало?

– Тяжело не заметить рыжую копну волос на таком ветру. – Парень потрепал подругу по голове. – А ведь когда-то ты заставляла всех нас носить довольно короткие стрижки.

– Что, тоскуешь по былым временам?

– И, кстати, не я один.

Саша закатила глаза.

– Выкладывай, зачем пожаловал.

– Ребята недовольны, – проворчал Шон, кутаясь в толстовку от коварных порывов ветра. – Хотят сегодня пойти на дело.

– Я же говорила, что ещё рано.

Мимо пролетел патрульный гравикар. Друзья невольно переглянулись, но тот не обратил на них никакого внимания, скрывшись за громадами небоскрёбов. Саша с сожалением подумала о том, что вскоре гравикары получат куда более широкое применение, и тогда каждый хоть малость успешный менеджер среднего звена непременно захочет пикировать на стоянку своего офиса прямо с неба, а не стоять в километровых пробках, как его менее удачливые коллеги. Девушка так и представила, как летающие авто роем мух будут сновать вокруг этих крыш, лишив её и этой, чуть ли не последней, радости уединения.

– Не стоит дальше испытывать их терпение, – мрачно продолжил Шон. – Уже пошли всякие разговоры…

– Плевать.

Саша принялась шагать взад-вперёд по карнизу, балансируя руками.

– Ненавижу, когда ты так делаешь, – поёжился парень.

Сам он крепко держался за поручень, хоть и находился, в отличие от девушки, с внутренней от ограды стороны. Саша лишь улыбнулась.

– Ты же помнишь старые законы улицы? Не уговаривай, не мешай, не осуждай. Неужели, если я решу, что мне всё это надоело, ты будешь меня презирать?

Шон мрачно ухмыльнулся.

– Никогда не прощу. Да и не дам так легко сбежать от нас.

– Ты нарушаешь сразу два пункта, – шутливо покачала головой девушка. – И после этого тебе хватает наглости стоять во главе нашей банды?

– Во главе «Рейнджеров» всё ещё стоишь ты, Саша, – Шон вновь стал предельно серьёзным. – И многие уже всерьёз злятся на тебя за бездействие. Боюсь, ты играешь с огнём.

– Я же сказала, мне всё равно, – повторила Саша, остановившись и задумчиво подняв взгляд к небу.

– И это слова нашего лидера? Я не узнаю тебя.

– Дело не в лидерстве.

– Тогда в чём? – Юноша был настойчив.

– Лидер я или нет… разве это важно? – Девушка без тени улыбки посмотрела другу прямо в глаза. – Среди «Рейнджеров» я или нет… разве это важно?

Шон бросил на подругу странный, настороженный взгляд.

– И вообще… – продолжила та почти шёпотом, – есть я или нет… Разве для мира это важно?

Парень вдруг крепко схватил её за запястье и притянул подальше от края.

– Вот теперь ты меня действительно пугаешь, – признался он подавленным голосом.

Саша продолжала смотреть в глаза Шону. Теперь уже с ласковой грустью.

– Не дрейфь, – вдруг улыбнувшись, тихо произнесла она. – Так просто я не сдамся. Ты не позволишь мне. Так было всегда, сколько мы знакомы. Пока ты рядом, я не боюсь.

Покачав головой, парень вернул подругу в вертикальное положение, но руку не отпустил. На всякий случай.

– Хотя, может, ты и прав, – задумчиво сказала Саша, – и я уже не гожусь на роль лидера «Рейнджеров»…

– Это неправда! Ты нужна нам! Без тебя… – Шон запнулся, с трудом подбирая слова. – Я хорошо помню, что было до того, как ты возглавила банду. Слишком многих мы уже потеряли, слишком много крови на наших руках. Я не хочу, чтобы те времена настали вновь.

Саша легко перемахнула через ограду и теперь сидела на ней, болтая ногами и покачиваясь на поручне.

– Наверное, это должно мне льстить, – с невесёлой улыбкой ответила она. – Но нет… Уже нет.

Девушка отрешённо посмотрела через плечо вниз, туда, где безостановочно копошился «муравьиный рой».

– Романтика уличных банд, – хмыкнула Саша, – иллюзия, дающая сил лишь поначалу.

Саша прекрасно помнила свои первые месяцы среди рейнджеров. Азарт, пьянящее ощущение сброшенных оков, чувство локтя, единения, общая ненависть ко всему, что стояло на их пути… Тогда ей казалось, что она действительно сражается с системой и – рано или поздно – одержит верх. А уж когда она стала лидером банды, Саша так и видела, как весь Детройт вскоре окажется у их ног…

Теперь от этих чувств не осталось и следа. Война была проиграна с самого начала.

– «Иллюзия?..» – мёртвым голосом переспросил Шон. – В какой момент для тебя борьба за нашу свободу стала иллюзией?!

– Борьба? Свобода?.. Мы лишь выживаем, Шон…

– «Кроты» на этой неделе обнесли крупную ювелирную лавку. «Вестсайдцы» активно вербуют новых ребят, они уже в полтора раза превосходят нас числом. И только легендарная Александра Белл валяется на крыше и философствует о смысле жизни.

– А по-твоему смысл в этом? Наворовать драгоценностей побольше?

Шон отвёл взгляд.

– Мы делаем это, чтобы спасать наших людей, ты же знаешь. Без денег мы не сможем выводить их за Стену…

– Пятерых, Шон. Мы отправили лишь пятерых за три года. При этом мы даже не знаем, смогли ли они выехать из страны…

– Даже несколько спасённых жизней стоят этого!

Саша ответила не сразу.

– Эдди Бёрд.

– Кто?.. Тот водитель грузовика?

– Он сказал, что больше не будет никого вывозить за Стену. Его брат работает на северных воротах, их серьёзно прижали сверху. Говорит, что теперь ни одна крыса без документов не попадёт в город и не выберется из него.

– Значит, у нас осталось лишь два посредника…

– Один. Начальник поезда тоже перестал выходить на связь.

– Дерьмо… – Шон в сердцах стукнул по поручню, отчего металлический лязг прошёлся по периметру крыши. – Значит, медлить нельзя! Надо достать много денег и успеть отправить за Стену хоть кого-то, пока лавочка не прикрылась!..

– Обнесём магазин покрупнее – и копы повяжут тебя быстрее, чем «Ред Уингз» вылетят из плей-офф! – Саша невесело усмехнулась. – Мы не можем всей бандой сесть за решётку ради одного-двух спасённых. Похоже, это наш потолок…

Шон долгое время вглядывался куда-то за горизонт. В уголках его прищуренных глаз поблёскивали слёзы – то ли от обиды, то ли от режущего ледяного ветра. Невольно Саша испытала глубокое чувство вины перед другом, словно она бросала его на середине пути, который они клялись пройти до конца вместе.

– Прости, Шон. Я действительно многое думаю об этом… О том, что нам делать дальше…

– Поделишься соображениями?

Саша опустила глаза.

– Их нет…

Парень вновь ответил не сразу.

– Только ты видела ту, другую жизнь, Саша. – Голос Шона звучал непривычно глухо. – Это ты рассказала нам о ней. И ты не можешь отобрать у нас эту мечту… Только не теперь.

Саша вновь вздохнула. Было бы ей легче смириться, если бы она, как Шон, родилась в лагере ненадёжных? Как там говорят: неведение – благо?

– Да, иногда я забываю, – смиренно произнесла она. – В последнее время я часто вижу сны. О детстве. Иногда кажется, что это было вовсе и не со мной…

Шон взял её за обе руки и мягко повернул к себе, заглянув прямо в глаза.

– Очень важно, чтобы такие, как ты, не сдавались, рассказывали нам – другим – о том, что всё может быть иначе. Пока остаются те, кто помнит прошлое, чёрта с два нынешняя реальность станет нормой!

В воздухе вновь раздался узнаваемый гул двигателей, и патрульный гравикар неожиданно вынырнул откуда-то снизу, завис прямо над крышей, на которой стояли рейнджеры. Несколько секунд он лишь едва заметно покачивался на месте, затем под его брюхом защёлкали вспышки камер.

– Надо сваливать, – промолвила Саша, прикрываясь рукой от бьющего по глазам яркого света.

– Да. Не будем лишний раз дразнить их.

Они бегом спускались по лестнице, скрывшись от назойливого цифрового ока полиции в недрах высотки. Спуск с небоскрёба был необычайно долгим, хоть ребята и перепрыгивали через три-четыре ступеньки. Сквозь окна Саша слышала отдалённый вой сирен, но в настоящую облаву не верила – едва ли у полиции не нашлось более достойной работы, чем гоняться по Детройту за парочкой трудных подростков.

И всё же движение на первых этажах насторожило Сашу, и она мягко остановила Шона, потянув за рукав. Кто-то спешно поднимался. Аккуратно выглянув в лестничный пролёт, Саша успела заметить до боли знакомую тёмную форму с кобурой на поясе. На вопросительный взгляд Шона девушка многозначительно взяла под козырёк.

Саша потянула друга наверх, и ребята, стараясь двигаться как можно тише, быстро преодолели несколько этажей.

– Лифт? – шёпотом предложил Шон.

– Нельзя, камеры. Да и на первом этаже нас могут ждать.

– Тогда куда?

Саша подошла к квартире с номером «107». Эта дверь отличалась от остальных наклеенной крест-накрест жёлтой полицейской лентой, а на замке красовалась электронная пломба.

– Стой! Нельзя! – зашипел Шон, увидев, как Саша потянула за ручку. – Сигнализация же!

Не обратив на него внимания, девушка приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы можно было боком проскользнуть внутрь. Кивком она приказала Шону следовать за ней.

– Как?.. – лишь прошептал тот, когда дверь закрылась за их спинами, погрузив в кромешную тьму.

Порывшись в карманах, Шон достал фонарик, зажёг его на минимальную мощность, и теперь ребята могли различать лица друг друга.

– Видишь припаянный к пломбе провод? – Саша кивнула в сторону замка.

– Мне показалось, что это дверная цепочка.

– Я соединила им контакты пломбы перед тем, как вскрыть её резаком. Меня Бриджес научил.

Шон покачал головой.

– Есть вообще что-то электронное, что он не способен разобрать на атомы, а потом собрать?..

Саша резко зажала ему рот ладонью. Шаги послышались совсем рядом и вскоре стали затихать этажами выше. Полицейских было двое.

– Примчались быстрее, чем на пересменку. – Шон, наконец, смог высвободиться из Сашиного удушающего приёма. – Что-то на них не похоже.

– Будем надеяться, что эта парочка просто проходила мимо. Быстрее, пока есть надежда, что выходы не перекрыты.

Друзья выскользнули обратно на площадку и, убедившись, что копы продолжали подниматься, снова засеменили по ступеням вниз. Когда ребята, наконец, увидели заветную надпись «1 этаж», Саша потянула Шона в противоположную от выхода сторону.

– Выйдем через заднюю дверь, – прошептала она.

– Ты определённо проводишь здесь слишком много времени, – покачал головой Шон. – И выходы все знаешь, и квартирку с видом на проспект присмотрела… Когда ты успела срезать тот замок?

– Месяц назад. Несколько семей из этого дома недавно арестовали, а квартиры опечатали.

Шон невольно замедлил шаг.

– Так здесь же наверняка куча всего ценного! Надо…

– Расслабься. Твой новый фонарик как раз из той, сто седьмой.

Перед тем как выйти на улицу, Шон отдал девушке свою толстовку. Саша надела её наизнанку, превратив из серой в тёмно-синюю. У ребят было достаточно опыта, чтобы не брезговать элементарными мерами предосторожности. Накинув на голову капюшон, Саша первой выглянула за массивную дверь. Убедившись, что их никто не встречает, они выскользнули в переулок, смешавшись с толпой прохожих.

Едва они успели скрыться за ближайшим углом, до боли знакомые сирены зазвучали уже совсем рядом – к небоскрёбу подъехало ещё несколько патрульных автомобилей. Ребята многозначительно переглянулись. Обычно копы не отличались подобной оперативностью.

Саша и Шон свернули в другой переулок, куда более тёмный и совершенно безлюдный. Здесь парень достал спрятанный за водосточной трубой крюк, и знакомая крышка люка старой канализации, недовольно звякнув, поддалась. В ноздри тут же ударил резкий запах гнили, но друзья, не обратив на это никакого внимания, уже спускались по ржавой лестнице. Дальше передвигаться приходилось по щиколотку в холодной воде, но привыкшие ко всему рейнджеры быстро шли по подземным тоннелям, безошибочно определяя нужное направление в хитрых лабиринтах. Минут двадцать они шагали в полном молчании. Наконец, показалась и знакомая перекрывающая весь тоннель решётка. Замок на ней был давно аккуратно спилен, и о фиктивности его невозможно было догадаться без самого дотошного осмотра. Своим ювелирным владением лазерным резаком Саша могла бы гордиться.

Тщательно закрыв за собой калитку и восстановив её неприкосновенный вид, ребята вскоре достигли того места, где вода под ногами закончилась. Саша считала такое расположение лагеря на редкость удачным – благодаря подземным водам полицейским собакам никогда не удалось бы взять их след. А вслепую их могли искать по канализационной системе хоть до скончания веков…

Вскоре показался и сам лагерь «Рейнджеров», такой же временный, как все предыдущие. Под землёй рейнджеры базировались первый раз, и Саша надеялась, что последний, – к запаху старой канализации она уже не рассчитывала привыкнуть. Увы, сидеть на одном месте было недопустимо, и банде приходилось находить всё новые и новые места для стоянки, если, конечно, они хотели выжить.

«Пошёл уже четвёртый год…»

Едва Саша и Шон вошли на территорию лагеря, к ним обратились взгляды десятков пар глаз. В стане «Рейнджеров» числилось уже более пятидесяти человек. С полсотни ребят от двенадцати до двадцати пяти лет, почти все из них парни и лишь несколько девушек. «С полсотни»… Саша поморщилась. Раньше она точно знала, сколько человек состояло в её группировке, и могла без запинки перечислить всех по именам. А сейчас…

– Кто сегодня отвечает за посты? – устало бросила Саша, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Майкл, – ответила ей Грейс, смуглая девчушка, которой, вроде, недавно исполнилось четырнадцать.

Майкл, здоровый темнокожий парень с важно торчавшей из нагрудного кармана рацией, впрочем, почти бесполезной под землёй, жестом поприветствовал своих лидеров.

– Вам доложили о нашем подходе? – Саша присела на ветхий табурет и принялась стаскивать с ног промокшие насквозь кроссовки.

– Да, вас заметили ещё в паре кварталов к северу.

– Молодцы, – улыбнулась здоровяку девушка. – Сменишься как обычно, через два часа.

Майкл благодарно кивнул.

– Моррисон так и не вернулся? – поинтересовался у постового Шон.

– Нет, никаких новостей о нём.

Кирк Моррисон… Его загадочное исчезновение уже вторую неделю не давало Саше покоя. Не по годам рослый, спортивный парень хоть и обладал угрюмым и задиристым характером, но был одним из первых, кому она бы доверила спину. А теперь он пропал. Ушёл разведать окрестности и не вернулся. Шон успокаивал подругу, говорил, что такое случается сплошь и рядом и люди просто уходят. Уходят, потому что нашли себе пристанище получше. Что ж, оставалось лишь искренне надеяться, что в случае с Кирком так оно и было.

Саша прошла вглубь лагеря, оставляя на бетоне мокрые следы. Её подопечные уже успели неплохо обжиться на новом месте – появилась какая-никакая мебель, а девчонки, развешивая по стенам нехитрые украшения, пытались создать подобие уюта. Труднее всего было со светом, которого в канализационных системах было явно недостаточно. Смена дня и ночи проходила почти незаметно для лишённого естественного освещения лагеря.

Впрочем, ночь для банды была самым продуктивным временем суток, так что, несмотря на позднее возвращение Саши, многие до сих пор не спали. Кто-то говорил ей слова приветствия, кто-то улыбался или уважительно кивал, а некоторые и подчёркнуто не обращали на своего лидера никакого внимания. Саша не лукавила – ей правда было плевать. Она лишь надеялась, что, как только банда выберется из гнёта мрачного подземелья, настроение у ребят улучшится.

Словно услышав её молитвы, никто не остановил Сашу. Она беспрепятственно дошлёпала до своих «апартаментов» в дальнем конце лагеря, представлявших собой матрас в углу с видавшей виды подушкой, отгороженных не менее ветхой ширмой. Вымотанная за долгий день, девушка рухнула на импровизированную кровать с робкой надеждой, что остаток ночи удастся провести в одиночестве…

***

– Ар-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р!!!

Монстр был огромен и свиреп. Шрамы исполосовали розоватую выцветшую шкуру, а зияющие прорехи в рядах грозных зубов лишь подчёркивали его солидный возраст и боевые заслуги. Внешне существо напоминало хищного динозавра, более того, человеку хоть чуть-чуть осведомлённому одного взгляда было достаточно, чтобы узнать знаменитый силуэт, давно ставший символом всех доисторических гигантских ящеров. Только вот эта тварь была явно чем-то другим. Действительно, откуда взяться тираннозавру на этой терзаемой радиацией и электрическими бурями планете?!

Космический десантник вскинул дробовик. Нет, всё-таки «динозавр» был явно меньше своего возможного древнего родича. Всего на пару голов выше среднего человеческого роста. Тем лучше. Можно было бы даже разобраться с ним по старинке, в ближнем бою, если бы только солдат не потерял когда-то свой верный меч. Как, впрочем, и не менее верную правую руку…

– Ар-р-р-р-р-р-р!!! – повторил монстр и, разверзнув бездонную пасть, бросился на врага.

Бравый боец выстрелил раз-другой, но дробь даже не оставила новых отметин на теле чудовища. А динозавр был уже совсем близко, и вот его зубы лязгнули о броню. Отчаявшись пробить шкуру создания, десантник улучил момент и, засунув руку с оружием по локоть в смердящую пасть, разрядил остатки магазина. Челюсти твари с неприятным щелчком сомкнулись, и дробовик, выскочив из могучей ладони, с грохотом исчез в тёмной щели под шкафом. Той же, где давно покоились меч и правая рука космодесантника…

– Саша, хватит играться! – Строгий голос матери, донёсшийся с кухни, вернул девочку из фантазий к суровой реальности. – Уроки должны быть сделаны до того, как папа придёт. Или ты забыла наш договор?

Саша испуганно бросила тираннозавра и окончательно обезоруженного десантника в коробку с игрушками. Сегодня особый день, и маму злить не стоило. Девочка ласково погладила льва на висевшем на ней мешком хоккейном свитере. Она не снимала его уже неделю, с тех пор как отец впервые взял её на ледовую арену. Бушующий котёл из десятков тысяч болельщиков настолько впечатлил Сашу, что дни до следующего матча растянулись в мучительную бесконечность.

Так что стоило заняться уроками, и новоиспечённая фанатка ленинградских «Львов» повернулась к раскрытому учебнику. Домашнее задание было неимоверно скучным. Саша могла расправиться с ним за полчаса, но мысли о предстоящей баталии на льду не давали девочке сосредоточиться. Ведь в этот раз в гости к ним приезжала команда из Америки. Кажется, какие-то «Крылья»… Об этой встрече уже неделю гудел весь город, и даже Саша, «заболевшая» хоккеем лишь неделю назад, чувствовала – произойдёт нечто важное.