Построение «Пси-крест»

– Пять подземных этажей? – присвистнула Саша. – Прямо настоящий бункер…

– Похоже, штаб считает, что по твоей рыжей заднице могут ударить ядерным оружием. – Тёрнер прислонился к стене, недовольно скрестив руки на груди. – Носятся с вами, как с писаной торбой…

– С нами?

– С тобой и такими, как ты.

– Но почему? Для чего я так нужна МООБ… сэр?

– Понятия не имею. Так что от меня особого отношения не жди, Белл.

Дверь открылась на четвёртом уровне. Коридор здесь был освещён мягким неоновым светом и был также пуст.

– Это жилой уровень. – Тёрнер кивком показал подопечной выходить. – У тебя есть допуск только на этот этаж и на нулевой, надземный. Не пытайся попасть на остальные – лифт просто не поедет без подходящей биометрии.

Лейтенант остановил Сашу возле одной из дверей, за которой оказалась просторная жилая комната.

– Располагайся. Это твоё пристанище до конца обучения.

Саша обвела помещение взглядом: пять аккуратно застеленных кроватей располагались в стенных нишах, огромный экран вместо окна, в центре – стол и несколько пуфиков. Также девушка приметила небольшую дверь со значком ванной комнаты.

– Всё самое необходимое уже доставлено и лежит в отсеке под кроватью, – бросил Тёрнер. – Дальняя койка свободна, она ваша.

– Свободна только одна? – нахмурилась Саша. – Здесь уже кто-то живёт?!

– Ваш отряд. Вы будете проживать вместе на этапе обучения.

– Впятером в этой комнатушке?! Так себе условия для спасителей человечества…

– Это капитан Оуэнс тебя так назвал?

– Что-то про избранную точно было.

– Ясно, капитан упражняется в красноречии, а мне потом выбивать из вас эту дурь… – проворчал Тёрнер. – Так или иначе, это часть вашего обучения. Миссия предполагает тесное взаимодействие между членами отряда на протяжении всего периода боевых действий. Нравится или нет, но тебе придётся привыкнуть находиться в их обществе.

– Или мы просто поубиваем друг друга за глоток свежего воздуха, – пожала плечами Саша.

– Что ж, лучше здесь, чем на фронте. Не придётся тратить бюджет маленькой страны на отправку вас за сотни парсеков.

– Люди не умеют летать за сотни парсеков, сэр. На это уйдут сотни тысяч лет.

– Не умничай, Белл, – закатил глаза мужчина. – Моя задача – сделать так, чтобы ты стометровку за десять секунд пробегала, а со своими парсеками сама потом разбирайся.

Тёрнер подошёл к двери и, открыв её, обернулся через плечо.

– Кстати, жалование поступает на твой счёт уже с этого дня. Если что-то понадобится, оформи запрос через компьютер.

– Не думаю, что с отрицательным балансом я могу рассчитывать на собственный гравикар с откидным верхом, – усмехнулась Саша.

– Чуть больше веры в человечество, Белл, – с укором покачал головой мужчина. – Все твои долги с лихвой покроются за те шесть лет, что ты будешь сладко спать в криокапсуле. Так что МООБ не оставит тебя без цента в твои последние деньки на Земле.

Саша не сразу нашла, что ответить. У неё никогда не было карманных денег, ни в раннем детстве на Родине, ни, разумеется, в Детройте, где все добытые средства шли в общак банды. Что бы она могла купить себе? Первой мыслью, выработанной годами, была одежда, но любая армия в представлении Саши снабжала своих бойцов формой и питанием, да и вряд ли по уставу можно будет щеголять в гражданской одежде. Тогда что?

– Представляешь? – продолжал ворчать Тёрнер. – Просто спать и получать за это жалование! Чтоб я так жил!..

В конце коридора скрипнули двери лифта, и оттуда послышались громкие, возбуждённые голоса.

– А вот, похоже, твоя команда, – осторожно выглянул за дверь лейтенант. – Сейчас и познакомитесь.

Мужчина встал сбоку от двери, прислонился к стене и, многозначительно посмотрев на Сашу, приложил палец к губам.

– Я не дойду!.. – жалобно воскликнул один из приближавшихся голосов, тонкий, девичий. – Проклятый Тёрнер! Он вообще собирался за нами возвращаться? Взял и свалил куда-то…

– Это точно, – вторил ещё один, на этот раз юношеский. – Если бы Маргарет не отпустила нас, мы бы до сих пор наматывали круги по полосе…

– А ведь она заглянула в зал по чистой случайности! Ненавижу Тёрнера…

Лицо лейтенанта оставалось каменным, но в глазах его блестел опасный огонёк.

В комнату нестройной гурьбой ввалились четверо – два парня и две девушки. На вид – Сашины ровесники. Все в одинаковых чёрных одеждах МООБ – майках, армейских штанах и кроссовках. Насквозь мокрые от пота, ребята тяжело дышали и еле переставляли ноги, а одной из девчонок и вовсе пришлось подставить второй своё плечо.

– В следующий раз я ему… – начал было самый здоровый коротко стриженый парень, но осёкся.

Взгляды вошедших один за другим оказались прикованы к неожиданной гостье, что терпеливо стояла у своей кровати и ждала развития событий. Саша присматривалась к своим будущим сослуживцам, критически оценивая каждого. Один парень, шатен с короткими волосами, был мускулист и высок, наверное, на полторы головы выше самой Саши. Его глаза смотрели на новенькую с неприкрытым и даже наглым любопытством. Второй юноша – с чёрными волосами до плеч – довольно обычного телосложения. Одна из девушек, та, что с азиатскими чертами лица, единственная из всего отряда дышала ровно и, казалось, не устала вовсе в отличие от блондинки, висевшей на ней из последних сил.

Наконец, после тяжёлой, почти осязаемой паузы, качок шагнул вперёд и громко сказал:

– Значит, ты пятая?

– Не ожидал от вас такой проницательности, курсант Станич, – рявкнул за их спинами остававшийся до сих пор незамеченным Тёрнер.

Отряд вздрогнул, едва не подпрыгнув на месте, и развернулся в сторону лейтенанта.

– Офицер в кубрике! – гаркнул качок, и четверо ребят, мгновенно позабыв про усталость, выстроились в шеренгу возле двери.

Саша приподняла бровь, мысленно отдав лейтенанту должное, – похоже, дисциплину Тёрнер умел прививать на «отлично». Не желая попадать под горячую руку, девушка пристроилась на противоположном от Станича конце шеренги.

– Вольно, – буркнул Тёрнер, прохаживаясь вдоль подопечных.

– Лейтенант, сэр, а вы давно здесь? – дрожащим голосом спросила светловолосая девушка, стоявшая рядом с Сашей.

– Достаточно, чтобы слышать адресованное мне любовное послание, – недобро улыбнулся уголком рта Тёрнер.

И без того бледная девушка стала бела как мел.

– Расслабьтесь, Лопес, – презрительно фыркнул мужчина. – Я бы и рад специально для вас увеличить программу тренировок, но, как вы заметили, ваш отряд теперь в сборе. А это значит, что с завтрашнего дня мы начинаем полноценную подготовку!

– Полноценную?.. А до этого что было?..

– Курсант Белл, два шага вперёд! Кругом!

Выполнив команду, Саша оказалась рядом с лейтенантом Тёрнером под пристальным взором четырёх пар глаз.

– Представляю вам вашего нового боевого товарища. Курсант Александра Белл. Приказываю взять над ней опеку и провести экскурсию по жилому уровню. Это ясно?

– Так точно, сэр, – отозвался Станич.

– Отлично. Очень надеюсь, что приветственная вечеринка не затянется. Отбой по расписанию – завтра вас ждёт трудный день.

– Ну, наконец-то, – простонала блондинка. – А то я себя уже почти как на курорте почувствовала…

– Разговорчики, Лопес! – повысил голос Тёрнер, и девушка мгновенно замолкла, невольно вытянувшись по стойке «смирно». – Может, у вас действительно остаётся много сил, раз вы не затыкаетесь ни на минуту?

– Никак нет, сэр! – отчеканила Лопес. – Виновата, сэр!

– Напоминаю! С этой минуты обратный отсчёт запущен. На Земле вам осталось провести чуть более месяца. И я желаю вам провести его, не слыша постоянного нытья курсанта Лопес. Разойтись!

Лейтенант вышел, и взгляды ребят вновь оказались прикованы к Саше, так и оставшейся стоять напротив строя. Несколько долгих секунд в комнате тянулось неловкое молчание.

– Александра Белл, – наконец кивнула своим новым товарищам Саша. – Я из Детройта.

– Кари Аяно, – первой подошла к ней девочка-азиатка и вежливо склонила голову.

Её кожа также блестела от пота, но она вовсе не выглядела уставшей, в отличие от Лопес, которая с блаженным стоном уже рухнула на кровать.

Вторым к новенькой подошёл юноша с длинными волосами и протянул ей руку.

– Пол, – дружелюбно сказал он, когда Саша приняла рукопожатие. – Пол Кинан. Я из Лондона.

– Милан Станич, – небрежно взмахнул рукой качок, едва удостоив девушку взглядом. – И я собираюсь пойти в душ.

– Стоять! – возмутилась Лопес, чуть ли не подпрыгнув на кровати. – Я же сказала, что пойду первой!

– Так надо было идти, а не на койке валяться!

– Тебя забыла спросить, что мне делать!

– А я в следующий раз забуду тебя на полосе препятствий и не потащу на своём горбу!

– Не ссорьтесь, – с ухмылкой вставил Пол. – В душевую уже пошла Аяно.

Ребята посмотрели на дверь ванной, откуда как раз донёсся шум воды.

– Чур, я иду следующей! – безапелляционно заявила Лопес.

– Ну уж нет, я должен был быть вторым, вторым я и пойду!..

Саша закатила глаза. На секунду ей показалось, что она снова попала в приют лагеря ненадёжных, – такой детский сад девушка видела в последний раз именно там. И с этими людьми ей предстояло отправиться на фронт?..

– Показать тебе этаж? – обратился к Саше длинноволосый. – Лейтенант приказал провести тебе экскурсию.

– Пойдём, – сквозь зубы бросила та, покосившись на пререкающихся Станича и Лопес. – Я не выдержу ещё пять минут в компании этих мартышек.

Кинан хмыкнул и жестом позвал Сашу к выходу. Тишина погружённого в успокаивающий мрак коридора показалась спасительной, да и Пол производил впечатление наименее раздражающего из возможных экскурсоводов. За исключением разве что самоотстранившейся от этой миссии Аяно.

– Возле лифта есть комнатка охраны, в ней всегда дежурят несколько солдат, – рассказывал по дороге Кинан. – Больше на этаже никто не живёт, всё принадлежит только нам.

– Столовая?

– В конце коридора, за углом.

– Там есть обслуживающий персонал?

– Нет, заказанные блюда доставляются автоматикой с других этажей. Ни разу не видел ни одного из поваров.

– Что ещё?

– Вот здесь массажная комната.

– Тоже автоматическая?

– Да. Но это не самое интересное.

– Тогда что?

– Всеми комнатами разрешено пользоваться только вчетвером. Ну, – Кинан усмехнулся, – теперь, видимо, впятером.

– Не поняла, – нахмурилась Саша. – Если один не хочет есть, то голодать будет весь отряд?

– Ну, не прямо так. Есть тебе не обязательно, но присутствовать в столовой ты обязан.

– Бред какой-то. Это что, попытка сплотить коллектив? Не слишком ли топорно?

Юноша пожал плечами.

– Работаем с тем, что есть.

– И как за этим следят?

– Наше перемещение отслеживается круглосуточно, программа и персонал всегда знают, где мы. Двери просто не откроются при несоблюдении нужных условий.

– М-да, – покачала головой Саша. – И никаких тебе браслетов на ногах… Ладно. Что ещё?

– Спортивный зал. Правда, я ещё не видел желающих сыграть партию в сквош после тренировок Тёрнера. Мне и самому, если честно, его жуткий шрам по ночам снится…

– Сквош – это что-то на британском?

– Так точно.

– Ясно…

Коридор поворачивал налево, и как только они свернули за угол, Саша придержала Кинана за локоть. С самого начала она потащилась за юношей вовсе не ради экскурсии.

– Скажи-ка… Почему ты согласился пойти на войну?

Парень внимательно посмотрел ей в глаза, после чего невесело усмехнулся и отвёл взгляд.

– Честно говоря, у меня были некоторые проблемы с законом…

– Вот как? – приподняла бровь Саша.

– Я играл в оркестре, мы ездили по миру с большими турами. Но после выступлений я и ещё несколько коллег бывало давали свои, не совсем легальные, концерты. Играли песни не всегда из списка разрешённых… – Кинан вновь усмехнулся. – Честно говоря, почти все они такими и были. Да и о налогах речь идти не могла, сама понимаешь.

– Тебя хотели посадить?

– Нет, лишь дать статус ненадёжного.

– И ты, музыкант, человек искусства, выбрал окопы и винтовки вместо жизни в лагере? – скептически уточнила Саша.

– Видишь ли… – понизил голос Кинан, ухмылка исчезла с его лица. – Родители знали о моей подпольной деятельности. Если бы не МООБ, статус ненадёжных получили бы и они.

Саша мрачно отвела взгляд. Прекрасно, ещё один уголовничек. Только бесполезный, без навыков. Обычный маменькин сынок.

– Ты слишком открыто говоришь о своём прошлом с незнакомкой…

Кинан несколько секунд молчал.

– Ты упомянула браслеты слежения на ногах. – Он посмотрел девушке прямо в глаза. – Похоже, не только я знаю эту кухню изнутри.

Саша мысленно отвесила себе подзатыльник. Кинан был не так прост, она недооценила юношу. Стоило лучше следить за языком – такие просчёты могут дорого обойтись в новом коллективе.

– А остальные что? – чуть раздражённо спросила девушка. – У них тоже проблемы с законом?

– Нет, я о таком не слышал. Милан – регбист, играл за юношеские сборные. Анжелина, вроде, занимается танцами. А Кари… я точно не понял, вроде из семьи какого-то академика.

– Давно вы здесь?

– По-разному. Я где-то два месяца. Милан и Кари попали сюда раньше. Последней пришла Анжелина, около месяца назад, может, чуть больше.

– Вы спрашивали друг друга о том, как оказались здесь?

– Обмолвились парой слов, но в душу лезть я ни к кому не собираюсь.

Саша покачала головой. Точно, совсем ещё дети. Это будет тяжело. С какой бы радостью обменяла она эту четвёрку на любого из рейнджеров… Ещё и половину жалованья бы отдала в придачу.

– Прости, – смущённо улыбнулся Кинан. – Напомни ещё раз своё имя. Кажется, Александра?

– Саша, – холодно отрезала девушка. – Если попадём в бой, зови меня Саша. Так короче.

– Приятно познакомиться, Саша. Меня зовут Пол. Короче некуда.

***

Уже целый час Саша не уставала удивляться гигантской площади и высоте подземного спортивного зала. Кто-то умудрился вырыть на глубине столь гигантское помещение, что света фонарей, висевших над тренировочным полем, не хватало, чтобы увидеть дальние стены. Воздух, правда, здесь всё равно был какой-то спёртый и отдавал плесенью.

Саша, тяжело дыша, первой пересекла финишную черту и тут же обернулась. Лишь теперь через двухметровую стену – последнее препятствие на полосе – перевалился Станич. Он отставал от новенькой на добрых секунд десять.

«Ужас какой, – покачала головой Саша, откашливая тяжёлый воздух бункера. – И эти люди тренировались здесь месяцами? А так ли этот лейтенант Тёрнер хорош, как о нём говорят?»

Третьей до финиша добежала спокойная как удав Аяно. Девушка вновь даже не запыхалась. В душе Саша позавидовала её дыхалке и решила во что бы то ни стало разведать, не владеет ли та какой-нибудь секретной азиатской техникой.

Наконец, через стену тяжело, едва не рухнув на пол плашмя, перевалилась Лопес. Судя по тому, что Кинан показался следом, перебраться через препятствие без его помощи девушка не могла.

Секундомер пискнул, едва Лопес – чуть ли не ползком – пересекла голографическую линию. Над головами ребят высветились огромные цифры – 10:56.

– Отвратительно, – раздался под потолком усиленный динамиками голос лейтенанта. – Лучше, чем неделю назад, но всё ещё отвратительно. Вы должны проходить полосу меньше, чем за десять минут.

– Разрешите обратиться, сэр, – воскликнула Саша, вглядываясь в окошечко под потолком, в котором угадывалась фигура мужчины в кепке. – Могу я узнать свой результат?

– Конечно, Белл, всё для вас, – с едкой любезностью отозвался Тёрнер. – Ваше время – 10:56.

– Всмысле?! – возмутилась девушка. – Я ведь прибежала на полторы минуты раньше!

Фигура за мутным стеклом исчезла, и спустя несколько секунд лейтенант вышел из дверей лифта на полосу.

– Ваш показатель – это время последнего финишировавшего из отряда. Меня не волнует, кто прибежал первым или вторым. Уяснила, курсант?

Саша скрипнула зубами и покосилась на распластавшуюся на полу Лопес.

– Кстати, Белл, – расплылся в недоброй улыбке Тёрнер. – Где ваша нашивка?

– Ой, где-то здесь, сэр. – Девушка наигранно пошарила по карманам штанов и вытащила из них немецкий триколор. – Хотела выбросить по дороге, но в спешке забыла.

– У вас какие-то проблемы?

– Требую нашивку по гражданству матери.

Тёрнер неспешно обошёл Сашу и, наклонившись, почти ткнулся носом сперва в одно плечо девушки, потом в другое.

– Сэр?.. – озадаченно отстранилась та. – Что вы делаете?

– Пытаюсь разглядеть ваши погоны, Белл. Возможно, это какая-то новая, невидимая модель. Ну не стали бы вы – в здравом уме – требовать что-то у первого лейтенанта, не будь выше него по званию, так? И это на второй день! Наверное, самое быстрое повышение в истории МООБ!

Милан, не удержавшись, прыснул в кулак, но быстро осёкся под взглядом лейтенанта.

– Сэр, – понизила голос Саша. – Я действительно не желаю иметь ничего общего со своим отцом, даже гражданство… Вы же можете поспособствовать, для МООБ это не будет проблемой…

– А ещё тебе чего? Двойной капучино и бургер?! Я приказываю привести форму в порядок!

Саша стиснула зубы и упрямо отвела взгляд.

– Нет.

– Что ж, хорошо… Дайте сюда!

Почти вырвав из рук девушки нашивку, он прошёл к выходу из зала и с размаху прилепил флаг на дверь.

– Слушайте сюда, Белл. У вас только один шанс покинуть зал – осторожно и с уважением наклеить этот патч на положенное ему место. – Тёрнер приложил кулак к груди. – К самому сердечку. А если вы не желаете… Полоса препятствий ждёт вас!

– Как скажете, сэр, – презрительно выплюнула Саша, сжав кулаки. – А если я оторву нашивку от майки Лопес, вы её тоже отправите на полосу? Может, тогда она наконец сможет сама дотащить свою задницу до финиша?

От возмущения Лопес даже нашла в себе силы принять сидячее положение.

– Смотрите, чтобы я вам язык не оторвал, Белл, – шикнул Тёрнер. – От этого точно всем станет легче. Марш на полосу!

– Есть, сэр!

– А ваша команда может с комфортом подождать конца тренировки сидя во-о-oт у той стены. Или у той.

Сербские ругательства Милана почти потонули в бессильном стоне Лопес. Саша же отчего-то испытала какое-то садистское удовлетворение.

– Разрешите приступать?

– Бегом, живо!

Первые два круга дались на удивление легко. Пробегая мимо финиша, Саша ловила на себе злые взгляды Станича и Лопес, но их страдания лишь придавали девушке сил. На третьем круге она встретилась глазами с Полом. Парень ободряюще поднял кулак. Настроение отчего-то резко ухудшилось. А может, Сашу просто начали покидать силы.

Четвёртый круг был явно лишним. Шла пятидесятая минута марафона, когда девушка, наконец, запнулась о барьер и неуклюже пробороздила бетон на животе, ободрав ладони и локти.

– Прилегли отдохнуть, Белл? – насмешливо выплюнул появившийся из ниоткуда лейтенант. – А мне на секунду показалось, что вы в неплохой физической форме.

Саша вскочила на ноги и, превозмогая боль в мышцах, побежала вновь.

– Заканчивай клоунаду, Белл! – злобно крикнул ей на финише Станич. – Мы так на обед опоздаем!

Шестой круг давался совсем тяжело. Девушка даже не с первого раза перебралась через стену. Перед следовавшим за ней барьером пришлось притормозить и, чуть переведя дух, разбежаться. Приземлившись в яму с водой, Саша почувствовала, как колени сгибаются против её воли, и приняла волевое решение не сопротивляться. Холодная тухловатая лужа почему-то совсем не казалась плохим местом для привала, а вода приятно расслабляла забитые мышцы.

«Всё, больше не могу, – призналась себе Саша, закрывая глаза и пытаясь выровнять дыхание. – Если что, буду жить здесь. Не расстреляют же меня? Ведь так?»

Дело было даже не в принципе. Сам капитан Оуэнс отчаянно уверял вчерашнюю ненадёжную в какой-то особой, уготованной лишь специально для неё, роли. Где та грань, за которой в МООБ решат, что Александра Белл не такая уж и избранная, а вполне себе заменима любым Джоном Смитом с более покладистым характером? Как далеко Саша могла позволить себе зайти? Если был шанс хоть как-то прогнуть Тёрнера, то определённо стоило выяснить предел его и собственной прочности.

– Прекрасно, капризная принцесса снова превратилась в жабу, – раздался над головой едкий голос лейтенанта.

– В лягушку. Жабы живут на суше, а лягушки в воде. Сэр.

– Опять умничаешь?! Похоже, у вашего высочества ещё остались силы покинуть столь уютное болото и пропрыгать ещё пару-тройку кругов!

Саша приподнялась на локтях, затем с трудом оперлась на дрожащие колени. Сама мысль о том, чтобы вновь принять вертикальное положение, вызывала боль.

– Ничего-ничего, – подстёгивал Тёрнер. – Даже тот, кто ползёт, движется к цели.

Наконец Саше удалось выпрямиться и перейти на бег, хотя даже лёгкой трусцой его назвать было бы слишком смело. Ног она не чувствовала от самых бёдер.

Разумеется, Тёрнер не сможет держать отряд в зале целую вечность. Вопрос был только в том, кто сдастся раньше – дерзкий новобранец или упрямый лейтенант.

Когда девушка в седьмой раз ковыляла к финишной черте, её внимание привлекла открывшаяся дверь. В зал вошла молодая женщина в белом халате, накинутом поверх гражданской одежды. Серьёзное выражение лица и туго затянутый на затылке хвост делали её похожей на строгого школьного учителя.

– Здравствуйте, курсанты. – Женщина окинула взглядом полосу, задержав взгляд на плетущейся из последних сил Саше.

– Здравствуйте, доктор Джонсон, – ответил ей нестройный хор сидящих у стены.

– Лейтенант Тёрнер, можно вас на минуточку?

Офицер в несколько прыжков оказался перед женщиной.

– Не ожидал увидеть вас в нашей выгребной яме, Маргарет. Чем заслужили?

– Хотела одолжить у вас курсанта Белл, ведь тренировка должна была закончиться более получаса назад.

Тёрнер покосился на Сашу. Та замедлилась ещё больше, обратившись в слух.

– А это обязательно? – спросил лейтенант у Джонсон. – Мы тут боремся с жабьей болезнью…

– Крайне желательно, Ричард.

Мужчина недовольно упёр руки в бока и тяжело выдохнул.

– Всё ради науки, Маргарет… – мрачно бросил он. – Курсанты, свободны!

При этих словах ноги Саши словно вросли в бетон, категорически отказавшись делать ещё хоть один шаг в сторону препятствий. С трудом волоча весящие с тонну каждый ботинки, девушка дохромала до терпеливо дожидавшейся её Джонсон. Белый халат женщины ослеплял, сиял, словно одеяния ангела, спустившегося на лифте с небес, чтобы вытащить заблудшую душу с седьмого круга адской полосы.

– Первый день, а ты уже поладила с нашим лейтенантом, – с дружелюбной улыбкой произнесла женщина. – Не каждому это удаётся.

– Это называется «поладила»? – хрипло выдавила из себя Саша. – Надеюсь, наши отношения не перерастут в дружбу…

– Ну, он был достаточно любезен, чтобы отпустить тебя на чашку чая в мою скромную обитель.

– Всего чашку? Я бы сейчас выпила минимум галлон…

Джонсон улыбнулась.

– Две чашки и уютное кресло. Договорились?

– Идёт.

Женщина протянула руку.

– Меня зовут Маргарет Джонсон, я руководитель научного отдела.

– Думаю, моё имя вам прекрасно известно, – Саша приняла крепкое, деловое рукопожатие доктора.

– Не совсем, – чуть склонила голову Джонсон. – Слышала, что ты больше известна как Саша, хотя по документам проходишь как Александра.

– Это полное и сокращённое имена. Мой отец родом из Дрездена, так что, думаю, имя это пришло из восточной Европы.

– Вот оно что, – улыбнулась женщина. – Что ж, если удобно, можешь звать меня Маргарет.

К лифту Саша и доктор Джонсон шли в одиночестве – остальные курсанты исчезли из спортзала, едва лейтенант объявил отбой. Пока кабина бесшумно скользила вниз по шахте, девушка, из последних сил опираясь на стенку, в очередной раз мысленно преклонилась перед гениями инженерной мысли – сейчас ей казалось, что лифт – лучшее изобретение в истории человечества. Любая лестница или даже ступенька поставили бы жирный поминальный крест на Сашиной космической программе, так и не дав той начаться.

Лаборатории – а именно так обозначил шестой подземный этаж дисплей лифта – встретили их коридором, похожим на жилой уровень, только труб и проводов, бегущих по стенам, здесь было куда больше. Маргарет провела Сашу мимо нескольких дверей, пока наконец не открыла одну из них.

Кресло, стоявшее посреди затемнённого помещения, напомнило девушке подзабытые визиты к стоматологу, разве что устрашающих буров и лазеров не наблюдалось. Зато вдоль стен стояло множество странного, светящегося, пищащего, крутящегося и перекачивающего жидкости по прозрачным трубкам оборудования. Многочисленные мониторы компьютеров и приборов были единственным источником света в помещении.