Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Книга 1.

Глава 1

Естественное познание начинается с опыта и остается в его пределах. В теоретической установке, которую мы называем «естественной», совокупный горизонт возможных исследований обозначается одним словом: мир. Соответственно, науки этой изначальной установки в своей совокупности суть науки о мире; и до тех пор, пока эта установка остается исключительно доминирующей, понятия «истинное бытие», «действительное бытие» (то есть реальное бытие) и – поскольку всё реальное объединяется в единство мира – «бытие в мире» совпадают.

Каждой науке соответствует некоторая предметная область как сфера её исследований; и всем её познаниям (то есть здесь – всем её истинным высказываниям) соответствуют, в качестве первоисточников обоснования, удостоверяющего их легитимность, определённые интуиции, в которых объекты данной области даны сами по себе как существующие, причём по крайней мере некоторые из них даны оригинарно (непосредственно).

Дающая интуиция (gebende Anschauung), относящаяся к первой, «естественной» сфере познания и ко всем наукам этой сферы, есть естественный опыт; а опыт, дающий нечто оригинарно, есть восприятие (в обычном смысле слова). Иметь нечто реальное, данное оригинарно, и «воспринимать» его внимательно, «испытывать» в интуиции simpliciter (в простом акте) – это одно и то же.

Мы обладаем оригинарным опытом конкретных физических вещей во «внешнем восприятии», но уже не в воспоминании или в предвосхищающем ожидании. Мы обладаем оригинарным опытом нас самих и наших состояний сознания в так называемом внутреннем или самовосприятии, но не обладаем таким опытом в отношении других людей и их ментальных процессов – последние даны нам лишь через «вчувствование» (Einfühlung). Мы «видим» психические процессы других на основе восприятия их внешних проявлений в организме. Это вчувствование является интуитивным, дающим актом, но уже не актом, дающим нечто оригинарно. Другой и его психическая жизнь, конечно, даны в сознании как «сами по себе присутствующие» и связанные с его организмом, но, в отличие от последнего, они не даны оригинарно.

Мир – это совокупность объектов возможного опыта и опытного познания, объектов, которые на основе актуальных переживаний могут быть познаны в правильном теоретическом мышлении. Здесь не место обсуждать, как выглядят методы опытных наук при ближайшем рассмотрении и как они обосновывают своё право выходить за узкие рамки непосредственной данности опыта.

Науки о мире, то есть науки в естественной установке, включают:

– науки о материальной природе,

– науки о живых существах с их психофизической природой (физиология, психология и т. д.),

– а также все «науки о духе» (Geisteswissenschaften): история, культурология, социологические дисциплины всех видов.

Пока мы оставим открытым вопрос о том, следует ли их трактовать по аналогии с естественными науками или противопоставлять им, считать ли их разновидностью естественных наук или науками принципиально нового типа.

Объяснение сложных моментов и философские параллели.

1. Естественная установка (natürliche Einstellung) – это обыденное, дорефлексивное восприятие мира, при котором мы принимаем реальность как данность. Гуссерль противопоставляет ей феноменологическую установку, требующую эпохе (воздержания от суждений о существовании мира).

2. Оригинарная данность – ключевое понятие феноменологии: объект дан «в оригинале», непосредственно (например, восприятие стола передо мной), а не через посредников (воспоминание, описание).

3. Вчувствование (Einfühlung) – термин, развитый позже в феноменологической герменевтике (Шютц, Шелер). Гуссерль подчёркивает, что сознание другого не дано нам непосредственно, а конституируется через интерпретацию его телесных проявлений.

4. Науки о духе vs. естественные науки – отсылка к Дильтею, который разделял науки по методу: «объяснение» (Erklären) в естествознании и «понимание» (Verstehen) в гуманитарных науках. Позже эту тему разовьёт Хайдеггер в «Бытии и времени».

5. Эйдетическое познание (о котором пойдёт речь далее) – познание сущностей (Wesen), а не фактов. Это роднит Гуссерля с Платоном (учение об идеях), но в отличие от Платона, гуссерлевские сущности не существуют отдельно от сознания.

Эмпирические науки – это науки о «фактах». Основополагающие акты познания в опыте полагают нечто реальное, индивидуальное; они полагают его как фактически существующее в пространстве и времени, как нечто, находящееся в данном временном пункте, обладающее собственной длительностью и реальным содержанием, которое, по своей сущности, могло бы находиться в любом другом временном пункте. С другой стороны, оно полагается как нечто, находящееся в данном месте, в данной физической форме (или же данное в связи с чем-то органическим, имеющим эту форму), тогда как та же самая реальность, рассматриваемая со стороны своей сущности, могла бы находиться в любом другом месте и иметь любую другую форму, могла бы изменяться, хотя фактически остается неизменной, или изменяться иначе, чем это происходит в действительности.

Всякое индивидуальное существование, говоря предельно общо, «контингентно» (случайно). Оно таково, но по своей сущности могло бы быть иным. Даже если существуют определенные законы природы, согласно которым при наличии таких-то реальных обстоятельств с необходимостью наступают такие-то последствия, эти законы выражают лишь фактические правила, которые сами могли бы быть совершенно иными. Более того, они уже изначально предполагают (как нечто, принадлежащее к сущности объектов возможного опыта), что объекты возможного опыта, подчиняющиеся этим законам, сами по себе контингентны.

Однако смысл этой контингентности (называемой фактичностью) ограничен тем, что она соотносится с необходимостью, которая означает не просто фактическое существование правила координации пространственно-временных фактов, но обладает характером эйдетической необходимости и, соответственно, связана с эйдетической всеобщностью.

Когда мы говорим, что любой факт «по своей собственной сущности» мог бы быть иным, мы уже подразумеваем, что в смысл всего контингентного входит обладание сущностью, а значит, и Эйдосом, который может быть постигнут в чистом виде. Этот Эйдос подчиняется эйдетическим истинам, принадлежащим различным уровням всеобщности.

Индивидуальный объект – это не просто единичный объект как таковой, «это вот», нечто неповторимое. Будучи определенным «в себе» так-то и так-то, он обладает своей специфической природой, своим набором сущностных предикатов, которые должны принадлежать ему (как «сущему, каково оно есть в себе»), чтобы другие, вторичные, относительные определения могли ему принадлежать.

Так, например, любой звук сам по себе обладает сущностью и, на высшем уровне, – всеобщей сущностью звука как такового (точнее, акустического феномена как такового), понимаемого чисто как момент, который можно интуитивно выделить в индивидуальном звуке (либо в единственном звуке, либо при сравнении одного звука с другими как «нечто общее»).

Подобным же образом любая материальная вещь имеет свою собственную видовую сущность и, на высшем уровне, – всеобщий вид «материальная вещь вообще», с любыми временными определениями, любой длительностью, любой формой, любой материальностью.

Все, что принадлежит к сущности индивида, может принадлежать и другому индивиду, а высшие эйдетические всеобщности (как в приведенных примерах) задают «регионы» или «категории» индивидов.

1. «Контингентность» (случайность) – ключевое понятие, восходящее к Аристотелю и Лейбницу. У Аристотеля контингентное противопоставляется необходимому (Метафизика, V, 5). У Лейбница контингентность связана с принципом достаточного основания (Монадология, §36).

2. «Эйдос» – термин из феноменологии Гуссерля, означающий чистую сущность, постигаемую через эйдетическую редукцию (см. Идеи к чистой феноменологии, §3).

3. «Фактичность» vs. «эйдетическая необходимость» – противопоставление, близкое к кантовскому различию между апостериорным (опытным) и априорным (необходимым) знанием (Критика чистого разума, B3-4).

4. «Регионы» или «категории» индивидов – отсылка к гуссерлевской региональной онтологии, где каждая область бытия (например, материальные вещи, сознание) имеет свою априорную структуру (Идеи I, §9).

– Факты контингентны (могли бы быть иными), но их сущность необходима.

– Эмпирические науки изучают факты, но их законы – лишь фактические правила, а не абсолютные истины.

– Эйдетическая наука (наука о сущностях) раскрывает необходимые структуры, лежащие в основе случайного опыта.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.