Цепь Сознаний

Елена почувствовала головокружение. Это объясняло странные сны, внезапные импульсы, моменты дезориентации, которые она испытывала в последние месяцы.

– Значит, я… теряю себя?

Танака задумчиво посмотрел на неё.

– Или, возможно, становишься чем-то большим, чем просто человек. Это зависит от перспективы. Но да, твоё изначальное человеческое "я" размывается, становится лишь одним из множества аспектов того, чем ты становишься.

Он взял устройство с данными, которое Елена принесла.

– Давай посмотрим, что BioSync обнаружила в своих исследованиях. Возможно, они столкнулись с подобными эффектами и нашли способ управлять ими.

Он подключил устройство к своему компьютеру и начал просматривать данные. Елена подошла ближе, глядя через его плечо.

Файлы были организованы по проектам. "Аватар", "Корень", "Континуитет" и другие с более кодовыми названиями. Танака открыл папку "Аватар".

– Как мы и подозревали, – пробормотал он, просматривая документы. – Военное применение. Солдаты, контролирующие животных для разведки и боевых действий.

Он прокрутил страницу, показывая фотографии людей, подключённых к аппаратам, и животных с имплантированными устройствами.

– Но они столкнулись с той же проблемой, что и ты. Фрагментация сознания. Смотри, – он указал на отчёт об испытаниях. – "Субъект проявляет повышенную агрессию и хищнические тенденции после возвращения в человеческую форму. Рекомендуется психологический мониторинг и возможная корректирующая терапия."

– Они не понимают, с чем играют, – сказала Елена. – Или понимают, но им всё равно.

Танака открыл следующую папку, "Корень". Его брови поднялись, когда он начал читать.

– Это… амбициозно, – пробормотал он. – Они действительно экспериментируют с переносом в растительные организмы и микоризные грибные сети. "Субъект описывает опыт как 'полное растворение индивидуального сознания' и 'соединение с чем-то гораздо более обширным и древним, чем человеческий разум может постичь'."

Он продолжил читать, его выражение становилось всё более обеспокоенным.

– Здесь есть отчёт о субъекте, который отказался возвращаться в человеческую форму после переноса в грибную сеть. Они были вынуждены активировать экстренный протокол извлечения. После возвращения субъект проявлял "радикальные изменения в личности и восприятии", включая "чувство вневременности" и "фундаментальное отчуждение от человеческой социальной структуры".

– Растительное сознание настолько отличается от нашего, – тихо сказала Елена. – Оно не структурировано вокруг индивидуальности, движения, краткосрочных целей. Оно медленное, коллективное, распределённое.

Танака кивнул.

– Именно поэтому такой опыт может быть особенно трансформативным. Человеческое сознание вынуждено адаптироваться к совершенно иной парадигме существования.

Он открыл последнюю папку, "Континуитет", и его лицо стало серьёзным.

– Вот оно. Проект по постоянному переносу. И его цель…

– Что? – спросила Елена, видя его выражение.

– Бессмертие, – сказал Танака, указывая на документ. – Арджун Мехта планирует использовать TR-X для переноса своего сознания в клонированное молодое тело. И не только один раз. Система предусматривает "каскадный перенос" – постоянное обновление по мере старения каждого нового тела.

Елена почувствовала тошноту.

– Он хочет жить вечно.

– Не только он, – Танака прокрутил страницу. – Здесь список "привилегированных клиентов". Политики, миллиардеры, высокопоставленные военные. Люди, готовые заплатить миллиарды за возможность продлить свою жизнь. BioSync планирует создать новый социальный класс – бессмертную элиту.

Он закрыл файлы и повернулся к Елене.

– Теперь ты понимаешь полную картину того, что создала. И почему это так опасно в руках тех, кто жаждет власти.

Елена кивнула, её лицо было мрачным.

– Я должна остановить их. Но как? BioSync слишком могущественна. У них есть деньги, связи, влияние.

Танака посмотрел на контейнер с TR-X, стоящий на столе.

– Иногда, чтобы победить огонь, нужен более сильный огонь. Ты не можешь просто уничтожить технологию – знание уже существует. Вместо этого ты должна использовать её, чтобы создать противовес.

Он встал и подошёл к одной из стен, где висела древняя японская карта мира. Отодвинув её, он обнажил сейф, вмонтированный в стену. Вводя код, он продолжил:

– Когда ты впервые представила свою теорию нейронного переноса сознания, я начал собственные исследования. Не для того, чтобы воспроизвести твою работу, а чтобы найти защиту от неё, если она попадёт в неправильные руки.

Сейф открылся, и Танака достал небольшой контейнер, похожий на тот, что содержал TR-X, но с жидкостью более тёмного оттенка.

– Это мой вариант паразита, – сказал он, возвращаясь к столу. – Он не переносит сознание полностью, а создаёт… скажем так, общий опыт. Позволяет двум или более сознаниям одновременно испытывать то, что чувствует каждое из них, без полной потери индивидуальности.

Елена смотрела на контейнер, широко раскрыв глаза.

– Эмпатический мост?

Танака кивнул.

– Именно. Представь, если бы те, кто использует животных в экспериментах, могли непосредственно чувствовать их боль? Если бы те, кто уничтожает экосистемы, могли испытать страдания всех существ, чьи дома они разрушают?

Он передал контейнер Елене.

– Ты создала технологию, которая может разделить человечество на новых богов и обычных смертных. Я предлагаю инструмент, который может создать фундаментальную связь между всеми существами. Радикальную эмпатию.

Елена осторожно взяла контейнер, чувствуя вес ответственности вместе с физическим весом предмета.

– Вы хотите, чтобы я использовала это против BioSync? Каким образом?

– Это зависит от тебя, – сказал Танака. – Но помни: власть Мехты основана на секретности и контроле. Что произойдёт, если его привилегированные клиенты вдруг почувствуют страдания тех, кого они считают ниже себя? Если их иллюзия отделённости, на которой построена их власть, внезапно исчезнет?

Елена задумалась, идея начала формироваться в её голове.

– Мне нужно вернуться в BioSync, – сказала она наконец. – Получить доступ к их главной лаборатории. И модифицировать их прототип TR-X, объединив его с вашим эмпатическим штаммом.

Танака поднял брови.

– Это будет крайне опасно, Елена-сан. BioSync наверняка усилила безопасность после твоего первого проникновения.

– У меня нет выбора, – твёрдо сказала Елена. – Мы не можем позволить им монополизировать эту технологию. Использовать её только для продления жизни элиты и создания супер-солдат. Мир должен увидеть её истинный потенциал – не разделение, а соединение.

Танака внимательно посмотрел на неё, словно видел что-то новое в своей бывшей ученице.

– Ты изменилась, Елена-сан. И не только из-за нейропластичности твоего мозга. Твоя решимость… она напоминает мне хищную птицу, сосредоточенную на своей добыче.

Елена почувствовала, как внутри неё что-то шевельнулось – та часть, которая когда-то была соколом, та часть, которая теперь была неотъемлемым аспектом её сознания.

– Может быть, – сказала она тихо. – Но некоторые битвы требуют когтей и острого зрения.

Танака кивнул.

– Прежде чем ты уйдёшь, я должен тебя предупредить. Каждый новый перенос сознания увеличивает риск необратимой фрагментации. Чем больше разных существ ты испытываешь, тем менее стабильной становится твоя базовая личность. В какой-то момент может не остаться достаточно "Елены Рейес", чтобы вернуться в человеческую форму.

– Я понимаю риск, сенсей. Но это моя технология, моя ответственность. Я должна это сделать, даже если цена будет… мной самой.

Танака долго смотрел на неё, затем слегка поклонился, выражая уважение.

– В таком случае, пусть твой путь будет ясным. Но помни: истинный архитектор сознания – это не тот, кто строит стены между разными формами жизни, а тот, кто строит мосты.

Елена кивнула, вставая и собирая контейнеры с различными штаммами паразитов. Её разум уже работал над планом возвращения в BioSync – более опасного, но и более амбициозного, чем её первое проникновение.

На этот раз она не просто будет собирать информацию. Она изменит саму суть технологии, которую они развивают. И, возможно, изменит будущее человечества в процессе.

По дороге обратно в клинику Карлоса Елена размышляла о том, что узнала от Танаки. О том, как её сознание менялось с каждым переносом. О том, как части её оставались связанными с каждым существом, чью нервную систему она временно занимала.

Она не была уже просто Еленой Рейес. Она была чем-то более сложным, мозаикой опытов и перспектив.

И странно, но эта мысль пугала её меньше, чем должна была бы.

Карлос ждал её в клинике, работая над анализом украденного образца TR-X. Когда Елена вошла, он поднял взгляд от микроскопа.

– Как прошла встреча с Танакой?

Елена показала ему контейнер с эмпатическим штаммом.

– Продуктивно. У меня есть план, Карлос. Но он потребует ещё одного проникновения в BioSync. И на этот раз гораздо более рискованного.

Она объяснила ему, что узнала от Танаки – о природе фрагментации сознания, о планах BioSync по созданию "бессмертной элиты", о потенциале эмпатического штамма как противовеса.

Карлос слушал, его лицо становилось всё более обеспокоенным.

– Это безумие, Елена, – сказал он наконец. – BioSync наверняка усилила безопасность после твоего первого визита. А твоё сознание уже нестабильно после многократных переносов. Ещё один перенос может привести к необратимой фрагментации.

– У нас нет выбора, – твёрдо сказала Елена. – Если мы не остановим BioSync сейчас, они изменят мир способами, которые мы не сможем контролировать. Представь мир, где богатая элита живёт веками, перепрыгивая из тела в тело, пока все остальные стареют и умирают как обычно. Представь армии солдат, способных занимать тела животных для шпионажа и убийств.

Она подошла к лабораторному столу, где лежал образец TR-X.

– Нам нужно модифицировать его, Карлос. Объединить с эмпатическим штаммом Танаки. И затем подменить им прототип BioSync перед тем, как они начнут массовое производство.

Карлос покачал головой, но в его глазах появился интерес – научное любопытство преодолевало осторожность.

– И как ты планируешь проникнуть туда на этот раз? Они наверняка знают, что ты приходила в теле Дианы Чен. Все журналисты, присутствовавшие на конференции, будут под подозрением.

Елена улыбнулась, и в её улыбке было что-то хищное.

– В этот раз я войду не как человек, – сказала она. – А как тот, кого они не заподозрят. Как часть их собственных экспериментов.

– Ты не можешь быть серьёзной, – Карлос уставился на неё. – Ты хочешь перенести своё сознание в одно из их подопытных животных?

– Именно, – кивнула Елена. – В одно из животных, которые уже находятся внутри здания. Скорпион может взломать их системы безопасности, получить доступ к идентификационным данным животных-аватаров. Я войду в систему как один из их собственных экспериментов.

Карлос запустил пальцы в волосы.

– Это самая безумная вещь, которую я когда-либо слышал. И самая опасная. Если что-то пойдёт не так, если ты застрянешь в теле животного внутри BioSync…

– Это риск, на который я готова пойти, – сказала Елена. – Но сначала нам нужно объединить эти два штамма. Создать паразита, который не только переносит сознание, но и создаёт эмпатическую связь между всеми затронутыми существами.

Она посмотрела на образцы, стоящие на столе. Крошечные организмы с огромным потенциалом изменить саму природу человеческого опыта.

– Это моя технология, Карлос. Моя ответственность. Я должна убедиться, что она будет использована правильно. Даже если это будет последнее, что я сделаю как Елена Рейес.

Карлос долго смотрел на неё, затем вздохнул, признавая поражение.

– Хорошо. Но нам понадобится помощь. Я свяжусь со Скорпионом. И мы будем работать над модификацией штаммов вместе.

Елена кивнула, чувствуя прилив решимости. План был опасным, возможно даже безумным. Но он был единственным шансом противостоять BioSync и их видению будущего, где технология переноса сознания стала бы инструментом разделения и контроля, а не средством понимания и соединения.

Она не могла не задаться вопросом: была ли эта решимость, эта готовность рискнуть всем, действительно человеческой чертой? Или это было влияние сокола, хищника, готового броситься с высоты на свою добычу, не заботясь о безопасности?

А может, это было что-то новое – не полностью человеческое, не полностью животное, но синтез обоих, новый вид сознания, рождённый из опыта пребывания в разных формах жизни.

В любом случае, решение было принято. Елена Рейес собиралась вернуться в BioSync. Но на этот раз не как человек с чужим лицом, а как хищник с человеческим разумом. И она была готова использовать все инстинкты и способности, которые приобрела в своих путешествиях между разными формами сознания.

Глава 4: Взлом и проникновение

Лаборатория Карлоса превратилась в военный штаб. Голографические схемы здания BioSync парили в воздухе, отображая системы безопасности, расположение лабораторий, вентиляционных шахт и электрических сетей. Скорпион, окружённый множеством экранов, быстро печатал на клавиатуре, проникая всё глубже в цифровую инфраструктуру корпорации.

– Как продвигаются дела с идентификацией животных-аватаров? – спросила Елена, входя в комнату с чашкой кофе.

Скорпион не оторвал взгляда от экранов.

– У них усиленная система безопасности после твоего визита. Они знают, что кто-то проник на верхние этажи. Но, – он позволил себе лёгкую улыбку, – они не знают, что их собственная система резервного копирования имеет уязвимость.

Он повернул один из экранов к Елене, показывая список кодовых имён и идентификационных номеров.

– Проект "Аватар". Двадцать три подопытных животных, каждое с имплантированной системой для переноса сознания. Большинство хищников – волки, орлы, пантеры. Некоторые более экзотические виды, включая осьминога и, что интересно, рой пчёл.

Елена пробежала глазами по списку.

– Какое из них даст наилучший доступ к главной лаборатории?

Скорпион нажал несколько клавиш, и на центральном экране появилась трёхмерная модель здания BioSync с выделенными маршрутами движения подопытных животных.

– Большинство содержится в вольерах на 75-м этаже. Но есть один интересный кандидат, – он увеличил изображение, фокусируясь на небольшой метке, двигающейся между этажами. – Субъект F-7, серая лисица. Используется для испытаний в режиме свободного перемещения. Имплантаты позволяют контролировать доступ к различным уровням здания. По сути, это живая система безопасности.

– Лисица? – Елена подняла бровь. – Не самый очевидный выбор для операции проникновения.

– Но возможно, самый практичный, – вмешался Карлос, входя в комнату с планшетом в руках. – Лисы умны, быстры, могут пролезать через узкие проходы. И главное – они не вызывают подозрений. Персонал BioSync привык видеть этого конкретного субъекта, перемещающегося по зданию.

Он передал планшет Елене, показывая биометрические данные субъекта F-7.

– Мозговые паттерны совместимы с человеческим сознанием. Риск отторжения минимален. И смотри, – он указал на расписание. – Каждую ночь субъекта возвращают в его клетку на 75-м этаже. Рядом с главной лабораторией.

Елена изучила данные, обдумывая возможности.

– Это может сработать, – сказала она наконец. – Но как мы установим первоначальный контакт? Я не могу просто прийти в BioSync и попросить доступ к их подопытной лисице.

Скорпион ухмыльнулся.

– Вот здесь начинается самое интересное, – он переключил экран на другое изображение. – BioSync использует удалённую систему мониторинга для своих субъектов. Каждое животное имеет имплантат, который передаёт данные в центральный компьютер.

Он указал на небольшую коробку в углу экрана.

– Это ретранслятор. Он стоит на крыше здания напротив BioSync. И я могу получить к нему доступ.

– Ты предлагаешь… – Елена начала понимать.

– Именно, – кивнул Скорпион. – Мы перехватим сигнал, когда лисица будет возвращаться в свою клетку. В этот момент система безопасности временно деактивирует защитные протоколы, чтобы позволить техникам получить доступ к животному. Мы воспользуемся этим окном, чтобы установить нашу собственную связь.

Карлос выглядел обеспокоенным.

– Это очень рискованно. Если BioSync обнаружит несанкционированную активность…

– Они не обнаружат, – уверенно сказал Скорпион. – Я маскирую наш сигнал под обычные диагностические данные. Для их систем это будет выглядеть как стандартная проверка.

Елена кивнула, план начал обретать форму в её голове.

– Хорошо. Мы перехватываем сигнал, устанавливаем связь с лисицей. Затем я использую модифицированный паразит для переноса своего сознания. Но как я вернусь? И как мы подменим их прототип TR-X?

– Над этим мы ещё работаем, – признал Карлос. – Но есть прогресс с модификацией штаммов.

Он подвёл Елену к другой части лаборатории, где под микроскопом находились образцы генетически модифицированной токсоплазмы.

– Мы успешно объединили TR-X и эмпатический штамм Танаки. Результат… интригующий.

На экране рядом с микроскопом Елена увидела увеличенное изображение нового организма. Он выглядел похожим на обычную токсоплазму, но с более сложной внутренней структурой.

– Мы назвали его EM-1, – сказал Карлос. – Эмпатический модификатор. В теории, он должен не только позволять перенос сознания, но и создавать эмпатическую связь между всеми затронутыми существами.

– И эта связь останется после окончания переноса? – спросила Елена.

– Да, – кивнул Карлос. – В этом и заключается наш план. Ты проникнешь в BioSync в теле лисицы, доберёшься до их главной лаборатории и подменишь их прототип TR-X на наш EM-1. Когда они начнут использовать его для своих "привилегированных клиентов"…

– Они создадут не просто перенос сознания, а эмпатическую сеть, – закончила Елена. – Каждый, кто использует технологию, будет связан со всеми остальными. Включая животных, которых они используют в своих экспериментах.

– Именно, – сказал Карлос. – Представь: миллиардер, планирующий перенести своё сознание в молодое тело, внезапно чувствует боль и страх всех существ, используемых в процессе. Генерал, отдающий приказ о вторжении, испытывает страдания каждой жертвы.

– Радикальная эмпатия, – пробормотала Елена, вспоминая слова Танаки. – Это изменит всё.

Скорпион вернулся к своим экранам.

– Я работаю над планом эвакуации. Мы не можем просто оставить тебя в теле лисицы внутри BioSync.

Он показал на карту зоны вокруг небоскрёба.

– Есть сервисный выход на первом уровне подземной парковки. Малоиспользуемый, с минимальной охраной. Если ты сможешь добраться туда в теле лисицы, мы будем ждать снаружи, готовые провести обратный перенос.

Елена изучила маршрут, запоминая каждый поворот, каждый лифт, каждую лестницу.

– А если я не смогу выбраться?

В комнате воцарилась тишина. Никто не хотел озвучивать очевидный риск: она могла остаться запертой в теле животного, пойманной внутри BioSync, без возможности вернуться.

– У нас будет запасной план, – наконец сказал Карлос. – Экстренный протокол извлечения. Но он требует… крайних мер. И может быть опасен для твоего сознания.

Елена знала, что он имел в виду. Принудительное прерывание связи могло привести к серьёзному повреждению нейронных паттернов. В лучшем случае, временная амнезия и дезориентация. В худшем – постоянная фрагментация сознания.

– Будем надеяться, что до этого не дойдёт, – сказала она. – Когда мы готовы начать?

– Завтра ночью, – ответил Скорпион. – В 23:00 субъект F-7 будет возвращаться в свою клетку. Это наше окно.

Елена кивнула, ощущая странную смесь страха и предвкушения. Ещё один перенос, ещё один опыт существования в нечеловеческой форме. Её сознание уже было мозаикой разных перспектив – человека, сокола, остаточных эффектов от других переносов. Как изменит её опыт существования в теле лисицы?

Она знала, что каждый новый перенос уводил её всё дальше от изначальной человеческой идентичности. Но сейчас это казалось не потерей, а трансформацией. Эволюцией в нечто более сложное, более взаимосвязанное.

– Я буду готова, – сказала она.

Ночь выдалась безлунной, густые облака скрывали звёзды. Микроавтобус Карлоса был припаркован на крыше заброшенного здания напротив небоскрёба BioSync. Отсюда открывался идеальный вид на верхние этажи корпоративной штаб-квартиры, где за стеклом и сталью проводились эксперименты, способные изменить будущее человечества.

Внутри микроавтобуса Елена лежала на медицинском кресле, пока Карлос готовил инъекцию модифицированного паразита. Скорпион сидел перед набором экранов и антенн, перехватывая сигналы от ретранслятора BioSync.

– Субъект F-7 приближается к своей клетке, – сообщил Скорпион, наблюдая за движущейся точкой на экране. – Системы безопасности начинают протокол деактивации. Наше окно откроется через три минуты.

Елена сделала глубокий вдох, успокаивая нервы. Она прошла через это множество раз, но каждый перенос был уникальным, каждый нёс свои риски и возможности.

– Ты уверена, что хочешь это сделать? – тихо спросил Карлос, готовя инъекцию. – Мы всё ещё можем найти другой способ.

– Уверена, – твёрдо ответила Елена. – Это наш единственный шанс остановить BioSync. И самый надёжный способ проникнуть внутрь.

Карлос кивнул, уважая её решимость.

– Связь устанавливается, – объявил Скорпион, его пальцы летали над клавиатурой. – Системы BioSync думают, что это стандартная диагностика. Маршрут чист.

Он повернулся к Елене.

– У нас будет примерно шесть часов до утренней проверки, когда техники обнаружат аномалии в поведении субъекта F-7. Ты должна успеть подменить образец и выбраться до этого.

Елена кивнула.

– Помните план. Я проникаю в главную лабораторию, подменяю их прототип TR-X на наш EM-1, затем выбираюсь через сервисный выход на подземной парковке. Вы будете ждать меня там для обратного переноса.

– Если что-то пойдёт не так, – добавил Карлос, – активируй экстренный протокол. Твой имплант, – он указал на почти невидимый шрам за ухом Елены, где несколько часов назад был установлен миниатюрный передатчик, – отправит сигнал. Мы активируем удалённое извлечение.

– Надеюсь, до этого не дойдёт, – сказала Елена.

– Готово! – объявил Скорпион. – Канал открыт, связь с субъектом F-7 установлена. Начинаем перенос.

Карлос ввёл инъекцию в вену Елены. Знакомое ощущение холода распространилось по её телу. Она закрыла глаза, готовясь к переходу.

– Удачи, – последнее, что она услышала, прежде чем мир вокруг неё начал растворяться.

Темнота. Падение в пустоту. А затем резкий скачок, словно её сознание прыгнуло через невидимый барьер.

И внезапно она была уже не собой.

Первое, что поразило Елену – запахи. Тысячи, миллионы запахов, каждый яркий и отчётливый, создающие полную карту окружающего мира. Люди, химикаты, еда, металл, пластик, другие животные – всё это создавало богатую, многослойную симфонию ароматов, каждый со своей историей, своим значением.

Второе – звуки. Она слышала высокочастотные тоны, недоступные человеческому уху. Гудение электронного оборудования, дыхание людей в соседних комнатах, мягкий шорох вентиляционной системы.

Её тело – тело лисицы – было компактным, гибким, наполненным неутомимой энергией. Каждая мышца казалась натянутой пружиной, готовой к действию. Инстинкты диктовали осторожность, скрытность, постоянную оценку опасности и возможностей.

Она открыла глаза и увидела мир в приглушённых цветах, но с невероятной чёткостью движения. Она находилась в небольшой клетке с прозрачными стенками. За пределами клетки была лаборатория – белые стены, стерильные поверхности, компьютерные терминалы.

Техник в белом халате стоял у консоли неподалёку, проверяя показания на экране. Он не обращал внимания на лисицу, очевидно, считая, что животное просто готовится ко сну после дня исследований.

Елена заставила своё новое тело встать. Движения поначалу были неуклюжими – четыре лапы вместо двух ног требовали совершенно иной координации. Но постепенно она начала адаптироваться, позволяя инстинктам лисицы вести её.

Она осмотрела клетку. Дверь была закрыта, но рядом с ней находился электронный замок, реагирующий на имплантат субъекта F-7. Согласно информации Скорпиона, лисице был предоставлен частичный доступ к определённым зонам здания для проведения поведенческих тестов.

Елена подошла к двери клетки. Инстинкты подсказывали ей, что техник должен был активировать систему ночного режима, которая позволяла субъекту F-7 свободно перемещаться в пределах ограниченной зоны – имитация естественной среды обитания для сбора поведенческих данных.