Чёрная жатва

Глава 1: Кошмары пустоты

Пустота поглощала её.

Ясмина чувствовала, как растворяется в чёрной бездне. Гигантский промышленный механизм надвигался со всех сторон, сочленения и трубы сплетались в невозможную архитектуру, нарушающую все законы физики. Металлические щупальца тянулись к её скафандру, проникая сквозь композитный материал как сквозь воду. И этот звук… Низкочастотный гул, пронизывающий не столько уши, сколько сознание.

Голос, не являющийся голосом. Образец принят. Обработка. Расформирование. Преобразование.

Она закричала, когда первая механическая конечность пронзила её запястье.

Ясмина Аль-Фахри проснулась, хватая ртом воздух. В каюте орбитальной станции "Лимбо" стоял полумрак, нарушаемый только статусными индикаторами систем жизнеобеспечения да россыпью звёзд за иллюминатором. Черная дыра Лебедь X-1 маячила вдалеке, искажая звёздное поле вокруг себя, словно гигантская линза.

– Дрянь, – выдохнула Ясмина, вытирая холодный пот со лба.

Проекция часов на стене показывала 3:47 стандартного орбитального времени. До предполётного инструктажа оставалось меньше трех часов.

– Освещение тридцать процентов, – скомандовала она, и каюта наполнилась приглушённым светом.

Ясмина сбросила липкую от пота простыню и подошла к иллюминатору. Внешний вид орбитальной станции "Лимбо" полностью соответствовал её репутации элитарного курорта для ультрабогатых туристов. Дизайнеры постарались на славу, создав место, где даже самые искушённые и влиятельные клиенты могли чувствовать себя особенными. Ничто в интерьере не напоминало о том, что станция находится всего в двенадцати астрономических единицах от одного из самых опасных объектов во Вселенной.

Чёрная дыра не выглядела угрожающе. Просто тёмное пятно, заслоняющее звёзды, с тонким светящимся ободком аккреционного диска. Ясмина знала, что за этой обманчивой простотой скрывается нечто, чего не должно было существовать. Нечто, о чём она не могла рассказать.

Ясмина открыла личный медицинский отсек, вмонтированный в стену каюты, и набрала код доступа. Панель отъехала, обнажив ряд ампул с разноцветными жидкостями. Она выбрала ярко-синюю и вставила её в инжектор.

– Доза "Нейрокрина-4", – произнесла она в пространство. – Запрос капитана Аль-Фахри, подтвердите.

Личный ИИ-ассистент отозвался бесполым голосом:

– Предупреждение. Это пятая доза "Нейрокрина-4" за 72 часа. Рекомендуемый предел – три дозы за аналогичный период.

– Подтверждаю превышение. Исполнять.

– Рекомендуется медицинская консультация при повторяющихся симптомах…

– Исполнять, – отрезала Ясмина.

Инжектор с шипением прижался к её шее, и прохладная жидкость вошла в кровоток. Почти мгновенно кошмар начал отступать, становясь всего лишь ещё одним дурным сном, а не воспоминанием о реальности, которую никто бы не принял за правду.

Стимулятор начал действовать, и её руки перестали дрожать. "Нейрокрин" стабилизировал нейромедиаторы, подавляя посттравматический стресс. Номинально препарат предназначался для лечения космических неврозов у долгосрочных экипажей глубокого космоса, но Ясмина нашла ему другое применение. Он помогал забыть – хотя бы временно – то, что она увидела внутри горизонта событий.

– Персональный журнал, – произнесла она, активируя запись. – Сорок восемь часов до отправления "Харона". Новый цикл кошмаров, интенсивность прежняя. Визуальные галлюцинации в течение дня сведены к минимуму благодаря "Нейрокрину", но ночью подсознание берёт своё. Я вижу структуры Фабрики, слышу… её голос. Пациент рассудителен и полностью контролирует ситуацию. Этого достаточно.

Она остановила запись и усмехнулась собственной лжи. Она не контролировала ничего. Ни усиливающиеся галлюцинации, ни растущую зависимость от стимуляторов, ни тем более то, что происходило внутри чёрной дыры.

Ясмина шагнула в душевую кабину.

– Максимальная температура, тактильный режим, – скомандовала она.

Горячая вода, непозволительная роскошь в большинстве космических поселений, здесь, на "Лимбо", была частью имиджа. Компания "ЭвентХорайзон" не скупилась на комфорт для своих клиентов и элитного персонала. Обжигающие струи били по коже, смывая остатки кошмара вместе с холодным потом.

Она посмотрела на свои руки, покрытые сеткой тонких шрамов – следы многочисленных операций по установке нейроинтерфейсов для управления космическими кораблями. Серебристые имплантаты на висках слабо мерцали в полумраке – апгрейды, которые напрямую соединяли её мозг с бортовыми системами.

Мыльная пена стекала по телу, очерчивая рельеф мышц – результат жизни при низкой гравитации и обязательных физических нагрузок. В тридцать пять лет Ясмина Аль-Фахри была на пике своей формы. Лучший пилот "ЭвентХорайзон", разработчик знаменитого "Танца Харона" – маневра, позволявшего безопасно приближаться к горизонту событий на недопустимо малые расстояния.

Или считавшегося безопасным – до того инцидента два года назад.

Инцидент. Какое стерильное, обезличенное слово для того, что произошло во время её одиночного испытательного полёта. Для того, что она увидела, когда "Харон-2" на долю секунды пересёк горизонт событий и каким-то невозможным образом был выброшен обратно.

Официальная версия гласила, что произошёл сбой в системе гравитационных щитов, и пилот временно потеряла сознание из-за перегрузок. Неофициальная, известная лишь горстке инженеров и руководству компании, – что был зафиксирован аномальный скачок энергии и корабль подвергся воздействию неизвестного поля внутри горизонта.

Настоящую причину знала только она.

Ясмина вышла из душа и активировала сушилку. Тёплый воздух обдувал её тело, пока она смотрела на своё отражение. Короткие чёрные волосы с проседью на висках, несмотря на возраст – следствие неоднократного воздействия радиации. Резкие, угловатые черты лица, заострившиеся за последние два года. Тёмно-карие глаза с золотистыми вкраплениями – генетическая модификация для улучшения ночного зрения – сейчас казались тусклыми, с расширенными зрачками.

– Ты выглядишь дерьмово, капитан Харон, – сказала она своему отражению, используя прозвище, данное ей экипажем.

Плавным движением она оделась в стандартную форму пилота "ЭвентХорайзон" – обтягивающий чёрный комбинезон с серебристыми вставками на суставах и позвоночнике, где размещались усилители движений. На левой стороне груди мерцал голографический логотип компании – стилизованное изображение горизонта событий.

Мысленная команда, и её личный ИИ-ассистент вывел на внутреннюю сторону сетчатки расписание дня:

05:30 – Предполётный инструктаж 06:45 – Встреча с VIP-пассажирами 08:00 – Проверка систем "Харона" 10:30 – Погрузка личных вещей VIP-клиентов 12:00 – Обед с руководством "Лимбо" 14:30 – Финальная предстартовая подготовка 16:00 – Брифинг для экипажа 19:30 – Обязательный отдых перед стартом

"Ещё один день в раю", – подумала Ясмина с горечью. Элитные туристы, платившие астрономические суммы за возможность приблизиться к горизонту событий, считали её чем-то вроде живой легенды. Пилот, заглянувший в бездну и вернувшийся. Если бы они знали правду…

Ясмина проверила личный комм-браслет – нейроинтерфейс, позволяющий управлять связью силой мысли. Никаких сообщений, кроме стандартного напоминания о встрече с бортинженером Каем Ньеманом. Человеком, который знал её дольше всех на станции.

Ей некогда было завтракать. Вместо этого она достала из автомата питательную пасту со вкусом кофе и синтетического мяса – обычный рацион пилотов дальнего космоса. Восемьсот калорий, полный комплекс витаминов и минералов, стимуляторы и ноотропы для поддержания концентрации.

В коридоре между жилым модулем и главным командным центром "Лимбо" было пусто – большинство сотрудников станции ещё спали. Ясмина прошла мимо обзорной галереи, где уже через несколько часов соберутся пассажиры будущей экспедиции, чтобы полюбоваться чёрной дырой. Она даже не взглянула на главную достопримечательность. Ей хватало её в кошмарах.

Кай Ньеман ждал её в инженерном отсеке, склонившись над голографической проекцией "Харона" – флагманского корабля "ЭвентХорайзон" для VIP-туров. В свои сорок два года Кай выглядел моложе благодаря генетическим модификациям, стандартным для персонала глубокого космоса. Его рыжеватая бородка и постоянно растрёпанные волосы придавали ему вид рассеянного учёного, но Ясмина знала, что за этим обликом скрывается один из самых опытных инженеров гравитационных систем.

– Не спится, капитан? – спросил Кай, не отрываясь от проекции.

– А когда мне спалось, Кай?

Он поднял глаза, внимательно изучая её лицо.

– Опять кошмары?

– Не хуже обычного, – солгала Ясмина. – Что у нас с "Хароном"?

Кай постучал пальцем по виску.

– Ты переборщила с "Нейрокрином". У тебя зрачки как чёрные дыры.

Ясмина одарила его холодным взглядом.

– Ты теперь у нас медицинский офицер, Ньеман?

– Я тот, кто знает тебя пятнадцать лет, Яс, – тихо ответил Кай. – И ты меня пугаешь.

Ясмина отвернулась, подойдя к голографической проекции. Корабль "Харон" был шедевром инженерной мысли – сто двадцать метров от носа до кормы, три основные палубы, уникальная система гравитационных щитов и маневровых двигателей, позволяющая приближаться к чёрной дыре настолько близко, насколько это вообще возможно для объекта, созданного человеком.

– Ты помнишь наш первый полёт на прототипе? – спросила она, меняя тему. – "Харон-1", ещё до того, как они добавили туристические апартаменты и винные погреба.

Кай улыбнулся, благодарный за смену настроения.

– Как забыть? Ты чуть не разбила эту консервную банку, пытаясь отработать свой "Танец Харона".

– Я его отработала, – напомнила Ясмина с тенью улыбки.

– И стала звездой компании, – кивнул Кай. – Первый пилот, заставивший корабль двигаться по спиральной траектории вдоль горизонта событий, максимально используя гравитационную линзу для разгона. Генеральный директор чуть не описался от восторга, когда понял, сколько можно брать за билеты на такое шоу.

Ясмина прикоснулась к голограмме, увеличивая изображение командной рубки.

– Какие изменения внесли для этого рейса?

Лицо Кая стало серьёзным.

– Двойной комплект гравитационных щитов, как ты и требовала. После… инцидента руководство не хочет рисковать. Особенно с таким пассажиром, как Виктор Рейн.

– Рейн? – Ясмина нахмурилась. – Тот самый Рейн из "МедикКорп"?

– Именно. Миллиардер, филантроп, гений, плейбой – продолжать? – усмехнулся Кай. – Он финансировал половину модификаций для этого полёта. И летит со своей дочерью.

– Дочерью? – Ясмина удивлённо подняла бровь. – Это же не круиз по Солнечной системе. Мы летим к чёрной дыре.

– Говорят, девочка смертельно больна, – понизил голос Кай. – Генетическое заболевание, поражающее клеточный метаболизм. Для неё оборудовали специальную медкапсулу на нижней палубе.

Ясмина покачала головой. Богачи и их причуды. Тратить последние месяцы жизни ребёнка на путешествие к космической аномалии.

– Что ещё?

– Системы жизнеобеспечения усилены на тридцать процентов. Добавлен резервный квантовый генератор для питания щитов. И вот это, – Кай увеличил изображение кормовой части корабля. – Экспериментальный модуль для исследований, привезённый командой Рейна. Что-то связанное с медицинскими экспериментами.

– Выглядит как стандартное исследовательское оборудование, – заметила Ясмина, изучая голограмму. – Что они собираются исследовать?

– Официально – влияние релятивистских эффектов на биологические образцы, – пожал плечами Кай. – Но…

Он замолчал, оглянувшись по сторонам.

– Но? – поторопила Ясмина.

– Кое-кто из техников подслушал разговор людей Рейна. Они говорили о возможности использования временных аномалий вблизи горизонта событий для… не знаю… что-то связанное с ускорением клеточной регенерации?

Ясмина напряглась.

– Ты хочешь сказать, что Рейн думает вылечить свою дочь с помощью релятивистских эффектов чёрной дыры?

– Я ничего не хочу сказать, – поднял руки Кай. – Просто передаю слухи.

Ясмина задумалась. Это было бы безумием, если бы не одно "но" – после того, что она видела внутри горизонта событий, она уже не была уверена, что хоть что-то в их понимании чёрных дыр соответствовало действительности.

– Кто ещё в списке пассажиров?

– Эмилия Ван, ведущий астрофизик компании, – начал перечислять Кай. – Она проведёт для VIP-гостей серию лекций о природе чёрных дыр. Самир Хадид – молодой и перспективный теоретик, специализируется на… – Кай сверился с планшетом, – "гипотетических механизмах искусственного происхождения космических аномалий". Какая-то новомодная теория о том, что некоторые чёрные дыры могут быть созданы разумными существами.

– Что? – Ясмина резко повернулась. – Повтори.

– Эй, не смотри на меня так, – отступил на шаг Кай. – Я просто зачитал его профиль. Парень опубликовал несколько статей, предполагающих, что некоторые чёрные дыры могут быть искусственными объектами, созданными сверхразвитой цивилизацией. Типичная научная фантастика для привлечения грантов.

Ясмина почувствовала, как холодный пот выступил на спине. Её руки невольно сжались в кулаки.

– Пришли мне его работы, – сказала она, стараясь говорить спокойно. – Хочу знать, с какими сумасшедшими теориями мне придётся иметь дело.

– Как скажешь, – пожал плечами Кай. – Что-то ещё?

Ясмина окинула взглядом голографическую модель "Харона", мысленно проверяя все системы и маршрут. Она знала этот корабль лучше, чем собственное тело. Каждый сантиметр его обшивки, каждую линию кода в навигационной системе. Она помогала проектировать этот корабль. И она привела его предшественника к черной дыре, откуда он не должен был вернуться.

– Гравитационные щиты. Я хочу лично протестировать все параметры перед полётом.

– Они в идеальном состоянии, Яс, – нахмурился Кай. – Мы провели тройную проверку.

– Я всё равно хочу проверить, – настояла она. – Это моя ответственность.

Что-то в её голосе заставило Кая внимательнее посмотреть на неё.

– Яс, что происходит? – спросил он тихо. – С того инцидента ты изменилась. Я знаю, ты проходила психологическую экспертизу и получила допуск к полётам, но… ты не рассказываешь всего.

Ясмина отвернулась, чувствуя, как напряглись все мышцы. Она могла бы рассказать ему. Кай был единственным человеком на станции, кому она могла доверять. Но что бы она сказала? Что внутри чёрной дыры находится гигантский механизм, похожий на промышленный комплекс из кошмаров? Что этот механизм перерабатывает всё, что попадает в горизонт событий? Что она была "отбракована" и выброшена назад по какой-то необъяснимой причине?

Он бы решил, что она сошла с ума. Как и все остальные.

– Просто предосторожность, Кай, – сказала она, выдавив улыбку. – После инцидента я стала… тщательнее.

– Ладно, – вздохнул он, явно не удовлетворённый ответом. – Кстати, забыл сказать. У нас новый офицер безопасности для этого рейса – Алекс Мартинес. Бывший военный, специалист по кризисным ситуациям.

– Зачем нам спецназовец на туристической экскурсии? – нахмурилась Ясмина.

– Видимо, кто-то наверху считает, что Рейн и его дочь требуют особой защиты, – пожал плечами Кай. – Или это связано с тем экспериментальным оборудованием. В любом случае, он хотел встретиться с тобой перед инструктажем.

– Передай ему, что увидимся на брифинге, – ответила Ясмина, поворачиваясь к выходу. – Мне нужно проверить кое-что в архивах.

Она направилась в сторону информационного центра станции, не дожидаясь ответа Кая. Ей нужно было узнать всё о теориях Самира Хадида. Если кто-то ещё догадывался о том, что могло находиться внутри чёрной дыры, ей необходимо было это знать.

Информационный центр "Лимбо" работал круглосуточно, обслуживая как туристов, желающих узнать больше о черной дыре, так и исследователей, анализирующих данные с приборов станции. В этот ранний час в просторном помещении с голографическими дисплеями был только дежурный техник, дремавший за консолью.

Ясмина выбрала дальний терминал, где её никто не побеспокоит, и подключила свой нейроинтерфейс напрямую к системе. Серебристые имплантаты на висках засветились ярче, когда она мысленно сформировала запрос: "Самир Хадид + искусственные черные дыры".

Система мгновенно отреагировала, выдав список из семи научных статей, опубликованных за последние три года. Ясмина открыла последнюю, датированную всего месяцем ранее: "К вопросу о неприродном происхождении некоторых сверхмассивных чёрных дыр: аномалии в излучении Лебедь X-1".

Сердце застучало быстрее. Хадид исследовал именно ту черную дыру, к которой они направлялись. Ясмина быстро просматривала статью, пропуская сложные математические выкладки и сосредотачиваясь на выводах:

"…нерегулярные изменения в спектре излучения аккреционного диска Лебедь X-1 демонстрируют периодичность, не объяснимую естественными процессами. Анализ данных за последние 15 лет позволяет предположить наличие искусственной модуляции, указывающей на возможное существование крупномасштабной структуры внутри горизонта событий…"

Руки Ясмины задрожали, несмотря на действие стимуляторов. Она помнила эти структуры. Видела их собственными глазами.

"…теоретические расчёты предполагают, что сверхразвитая цивилизация могла бы использовать внутреннее пространство чёрных дыр для сбора энергии в масштабах, значительно превосходящих доступные при использовании звёзд. Гипотетический механизм, функционирующий в условиях экстремального искривления пространства-времени, мог бы…"

Ясмина закрыла файл и откинулась в кресле, пытаясь справиться с нахлынувшими воспоминаниями. Картины из кошмаров смешивались с реальными образами – огромная фабрика, перерабатывающая материю, сканирующая её сознание, механические части, пронизывающие её скафандр…

– Всё в порядке, капитан? – раздался голос позади неё.

Ясмина резко обернулась. Перед ней стоял мужчина в стандартной форме службы безопасности "ЭвентХорайзон", но с нашивками, которые она не узнавала. Высокий, с военной выправкой и внимательными тёмными глазами. На груди – идентификатор: "А. Мартинес, глава службы безопасности".

– Прошу прощения за беспокойство, – сказал он, не дождавшись ответа. – Я Алекс Мартинес, назначен офицером безопасности "Харона" для предстоящей экспедиции.

– Я знаю, кто вы, – ответила Ясмина, быстро закрывая все открытые файлы. – Ньеман сказал, что вы хотели встретиться. Я как раз собиралась вас найти.

Это была ложь, но Мартинес, казалось, не заметил этого.

– Я просматривал протоколы безопасности для экспедиции, – сказал он. – И у меня возникли вопросы о том инциденте двухлетней давности. В файлах много пробелов.

Ясмина напряглась.

– Все подробности в отчёте комиссии. Сбой гравитационных щитов, временная потеря сознания пилота из-за перегрузок, автоматическое возвращение корабля на безопасную орбиту.

– Да, я читал официальный отчёт, – кивнул Мартинес. – Но также видел, что часть данных бортовых регистраторов засекречена по прямому распоряжению правления компании.

"Откуда он знает?" – промелькнуло в голове Ясмины.

– Это стандартная процедура для инцидентов с прототипами, – ровным голосом ответила она. – Компания защищает свои технологические секреты.

Мартинес смотрел на неё оценивающим взглядом человека, привыкшего выявлять ложь.

– Конечно, капитан. Я просто хотел убедиться, что нет скрытых рисков для нынешней экспедиции. Особенно учитывая… особый характер наших пассажиров.

– Вы говорите о Рейне и его дочери? – спросила Ясмина. – Или о чём-то ещё?

– О всех пассажирах, – дипломатично ответил Мартинес. – Предстоящая экспедиция привлекла необычный интерес. Теоретик с радикальными идеями об искусственном происхождении чёрных дыр. Миллиардер, внезапно увлёкшийся астрофизикой. Его тяжелобольная дочь, для которой этот полёт может быть последним путешествием в жизни…

– К чему вы клоните, Мартинес? – прямо спросила Ясмина.

– Только к тому, что моя работа – обеспечивать безопасность, – улыбнулся он. – И я буду признателен, если вы поделитесь любыми наблюдениями, которые сочтёте… необычными. Даже если они покажутся незначительными.

Ясмина подавила желание рассмеяться. Если бы она рассказала ему о своих "необычных наблюдениях", он бы немедленно отстранил её от полёта и отправил на психиатрическое обследование.

– Я всегда ставлю безопасность пассажиров на первое место, – сказала она. – А теперь, если не возражаете, мне нужно подготовиться к предполётному инструктажу.

Мартинес кивнул и отступил, но что-то в его взгляде подсказывало Ясмине, что разговор не окончен. Ещё один человек, за которым придётся следить.

Когда она шла в сторону конференц-зала, где должен был состояться инструктаж, её взгляд невольно скользнул к обзорной галерее и тёмному силуэту чёрной дыры Лебедь X-1. В уме снова прозвучали слова из статьи Хадида: "…крупномасштабная структура внутри горизонта событий…"

Структура, которая перерабатывала материю. Которая отбраковала её и выбросила обратно. Которая ждала новых посетителей.

Ясмина сжала кулаки и выпрямилась. Ещё один полёт к чёрной дыре. Ещё один "Танец Харона". И на этот раз она будет готова.

Глава 2: Пассажиры "Харона"

Конференц-зал корпоративного сектора станции "Лимбо" больше напоминал роскошную гостиную исторического особняка, чем рабочее помещение космической базы. Панорамные иллюминаторы от пола до потолка, натуральное дерево в отделке – возможно, последние образцы земного красного дерева, стоившие целое состояние, – голографические проекции произведений искусства из крупнейших музеев Земли. Ничто не должно было напоминать VIP-клиентам о том, что они находятся в двенадцати астрономических единицах от Солнца, рядом с одним из самых опасных объектов Вселенной.

Ясмина вошла точно в назначенное время и сразу почувствовала на себе взгляды присутствующих. Она была главной звездой экспедиции, лицом рекламной кампании "ЭвентХорайзон" – пилот, разработавший "Танец Харона", женщина, которая покажет им чудеса космоса, недоступные простым смертным.

Если бы они знали, что скрывается за этим фасадом.

Эмилия Ван, главный научный консультант компании, сразу поднялась ей навстречу. Несмотря на свои шестьдесят три года, она выглядела максимум на сорок благодаря дорогостоящим омолаживающим процедурам, доступным только элите. Безупречно уложенные седые волосы, яркие голубые глаза с очевидными генетическими модификациями, элегантный костюм из материала, имитирующего натуральный шёлк.

– Капитан Аль-Фахри! – воскликнула она с энтузиазмом. – Как чудесно, что вы присоединились к нам. Я как раз рассказывала нашим гостям о вашем легендарном маневре.

Ясмина вежливо улыбнулась, окидывая взглядом присутствующих. Пять человек – меньше, чем обычно для VIP-тура, но это была особая экспедиция, как она уже поняла.

– Надеюсь, доктор Ван не преувеличивает мои заслуги, – сказала Ясмина. – "Танец Харона" – всего лишь инженерное решение для оптимального использования гравитационного поля черной дыры.

– Скромность украшает настоящих героев, не так ли? – раздался глубокий, бархатный мужской голос.

Ясмина повернулась и сразу узнала говорившего, хотя никогда не встречала его лично. Виктор Рейн – одно из самых узнаваемых лиц Земли, основатель и владелец "МедикКорп", человек, чье состояние оценивалось в триллионы кредитов.

Он выглядел так, как и положено миллиардеру из глянцевых новостей – высокий, стройный мужчина с идеальной осанкой, безупречно одетый в костюм, стоимость которого, вероятно, равнялась годовому жалованию пилота первого класса. Серебристые волосы, явно натуральные, а не результат модификаций, выдавали его возраст, но лицо сохраняло молодость. Пронзительные голубые глаза изучали Ясмину с нескрываемым интересом.

– Виктор Рейн, – представился он, протягивая руку. – Большая честь познакомиться с вами, капитан. Ваш подвиг два года назад много обсуждался даже в наших кругах.

Рукопожатие было крепким – не показная мужественность, а естественная уверенность человека, привыкшего управлять мирами.

– Добро пожаловать на борт "Харона", мистер Рейн, – официально ответила Ясмина. – Я бы не называла то происшествие подвигом. Скорее, уроком смирения перед силами природы.

– Ах, но именно это и делает вас особенной, – улыбнулся Рейн. – Не каждый пилот, столкнувшийся с технической неисправностью на границе горизонта событий, смог бы вернуться и продолжить полёты. Это требует… особого склада характера.