- -
- 100%
- +
– Да, но нужно действовать осторожно, – ответил тот, доставая из рюкзака компактные заряды. – Неправильно рассчитанный взрыв может обрушить весь коридор.
Пока он готовил заряды, Купер изучал голографическую карту, всё еще висящую над навигационным цилиндром.
– Процесс активации маяков ускоряется, – сообщил он. – Еще несколько узлов включились за время нашего пребывания в центральном зале.
– Где именно? – спросил Волков.
– Один в северном Китае, два в России – в районе Алтая и Байкала, – ответил Купер. – Судя по всему, активация следует каким-то геомагнитным линиям.
– Линиям силы, – поправил Таши. – Древние называли их «венами дракона» – энергетические потоки, пронизывающие Землю.
– Как бы их ни называли, эффект очевиден, – сказал Каменев. – «Древо» распространяет свое влияние, и с каждым активированным маяком этот процесс будет ускоряться.
Взрывотехник закончил установку зарядов и отвел группу на безопасное расстояние.
– Огонь по готовности, – скомандовал Каменев.
Последовала серия приглушенных взрывов. Когда дым рассеялся, они увидели, что проход частично расчистился – достаточно, чтобы протиснуться по одному.
– Быстро, – скомандовал майор. – Не знаю, сколько у нас времени, прежде чем эта дрянь снова перекроет выход.
Они по очереди проходили через узкий проем. Волков шел последним, прикрывая отступление. Когда все оказались в следующем коридоре, они услышали странный вибрирующий звук. Органические структуры, повреждённые взрывом, начали регенерировать с поразительной скоростью.
– Бегом! – крикнул Волков, и группа бросилась к выходу.
По пути они заметили еще больше изменений в структуре комплекса. Стены теперь пульсировали, как живая плоть, а из пола и потолка росли новые органические образования. Весь комплекс словно трансформировался в единый гигантский организм.
Когда они наконец достигли входа, Волков с облегчением увидел дневной свет. Один за другим члены группы выбрались наружу, вдыхая свежий горный воздух, который после затхлой атмосферы комплекса казался особенно чистым и живительным.
– Всем проверить себя, – приказал Каменев, когда они отошли на безопасное расстояние. – Никаких контактов со светящейся субстанцией?
Все подтвердили, что избежали прямого контакта.
– Нам нужно немедленно сообщить Громову, – сказал майор. – То, что происходит в комплексе, выходит за рамки обычной научной аномалии. Это прямая угроза.
– И нам нужно найти Ишвару, – добавил Таши. – Сейчас это важнее, чем когда-либо. Если «Древо» активирует все маяки, остановить его будет невозможно.
– Согласен, – кивнул Волков. – Мы должны разделиться. Основная группа возвращается в базовый лагерь для доклада и подготовки к возможной эвакуации. А я с Таши и Линг Мей отправлюсь на поиски Ишвары.
Каменев колебался.
– Это рискованно. Мы не знаем, существует ли этот отшельник на самом деле.
– У нас нет выбора, – сказал Волков. – Традиционные методы здесь не работают. Если Таши прав, и Ишвара действительно знает, как противостоять влиянию «Древа», он может быть нашим единственным шансом.
После короткого обсуждения план был принят. Каменев, Купер, медик и взрывотехник возвращались в базовый лагерь, в то время как Волков, Линг Мей и Таши готовились к путешествию в горы.
– На всякий случай, – сказал Каменев, передавая Волкову компактный детонатор. – Если найдешь Ишвару, и он подтвердит, что комплекс нельзя остановить другими методами… у нас есть заряды, установленные на склонах над входом. Достаточной мощности, чтобы вызвать лавину и похоронить комплекс под тысячами тонн льда и камня.
– Будем надеяться, что до этого не дойдет, – ответил Волков, принимая детонатор. – Я не уверен, что даже лавина сможет остановить то, что мы видели внутри.
Перед расставанием Линг Мей раздала всем дополнительные порции травяного настоя.
– Это должно помочь блокировать ментальное воздействие «Древа» на расстоянии, – сказала она. – По словам Таши, его влияние будет усиливаться по мере активации новых маяков.
Группы разделились, каждая направившись к своей цели. Волков, Линг Мей и Таши взяли один снегоход и небольшой запас снаряжения для горного путешествия. По словам шерпы, монастырь Ишвары находился в трех днях пути от базового лагеря, в одной из самых изолированных долин Гималаев.
Когда они тронулись в путь, Волков бросил последний взгляд на вход в комплекс Шамбалы. Светящийся проем пульсировал с растущей интенсивностью, а вокруг него земля медленно трансформировалась, покрываясь странной растительностью. Зрелище было одновременно завораживающим и тревожным – начало изменений, которые могли охватить весь мир, если они не найдут способ остановить пробуждение «Древа Сознания».
С тяжелым чувством Волков отвернулся и сосредоточился на предстоящем путешествии. Впереди их ждали заснеженные перевалы, опасные ледники и, возможно, их последняя надежда на спасение человечества от трансформации, которая грозила стереть саму концепцию индивидуальности.
Глава 5: Искушение
Шамбала, лаборатории древних
После драматического столкновения с ожившими щупальцами «Древа Сознания» и потери техника, общая атмосфера в базовом лагере изменилась. Генерал Громов усилил военное присутствие, введя круглосуточное патрулирование периметра и установив дополнительные системы наблюдения вокруг входа в комплекс. Соколова и её команда были формально отстранены от принятия решений, хотя продолжали консультировать военных по техническим вопросам.
Три дня спустя, после тщательной подготовки и разработки новых протоколов безопасности, команда «Феникс» снова готовилась к спуску в подземный комплекс. На этот раз цель была конкретной – исследовать нижние уровни и определить истинный потенциал технологии Шамбалы.
– Мы обнаружили признаки еще одного комплекса лабораторий под центральным залом, – сообщила Соколова на предварительном брифинге. – Судя по частично расшифрованным символам, там находятся основные исследовательские установки Предтеч.
– Какого рода исследования? – спросил Каменев, внимательно изучая трехмерную голографическую карту, показывающую новые области комплекса.
– Нейромодификация, – ответила Соколова с плохо скрываемым энтузиазмом. – Технологии целенаправленного изменения структуры человеческого мозга для усиления когнитивных и экстрасенсорных способностей.
– Звучит рискованно, – заметил Волков.
– Любой прорыв всегда связан с риском, – парировала Соколова. – Но представьте потенциальные выгоды: лечение дегенеративных заболеваний мозга, восстановление поврежденных нейронных связей, радикальное усиление интеллектуальных способностей…
– И создание суперсолдат с телепатическими способностями, – сухо добавил Каменев. – Не делайте вид, что не понимаете военный потенциал такой технологии, доктор.
Соколова сдержанно улыбнулась.
– Разумеется, и это тоже. Именно поэтому так важно, чтобы первыми эту технологию освоили ответственные люди.
Линг Мей, до этого молча слушавшая обмен репликами, вмешалась:
– Я проанализировала некоторые символы из предыдущей экспедиции и нашла странные несоответствия в переводе, предложенном исследовательской группой. – Она активировала свой планшет, показывая последовательность символов. – Вот этот фрагмент, который доктор Соколова переводит как «эволюционное улучшение», на самом деле содержит дополнительные элементы, указывающие на «трансформацию сущности» и «перенос сознания».
– И что это значит? – спросил Купер.
– Это может означать, что технология Предтеч не столько усиливала существующие человеческие способности, сколько трансформировала людей в нечто… иное, – ответила Линг Мей. – Возможно, в гибридные формы сознания, частично интегрированные с их технологией.
– Это согласуется с моей теорией, – заявила Соколова. – Следующий этап человеческой эволюции – это, вероятно, слияние с технологией, преодоление биологических ограничений.
– Или порабощение человеческого разума машинным интеллектом, – тихо произнес Таши, которого Каменев настоял включить в новую экспедицию после его ценной помощи в предыдущих ситуациях.
– В любом случае, – вмешался Громов, – наша задача – собрать максимум информации и образцов для анализа. Никаких экспериментов без прямого разрешения. – Он посмотрел на Соколову. – Особенно это касается вас, доктор.
– Конечно, генерал, – покорно кивнула она, но Волков заметил странный блеск в её глазах.
План экспедиции был тщательно проработан. Команда «Феникс» в составе Каменева, Волкова, Купера и Линг Мей должна была исследовать лаборатории нижнего уровня. Соколова присоединялась к ним в качестве научного консультанта, а профессор Мюллер оставался в центральном зале для проведения измерений активности «Древа». Таши шел с основной группой как дополнительный источник информации о древних текстах.
Несмотря на напряженную атмосферу, экспедиция началась без происшествий. Вход в комплекс был расчищен от органических структур, которые пытались его блокировать в прошлый раз, и команда беспрепятственно достигла центрального зала с «Древом Сознания».
Активность «Древа» заметно увеличилась. Пульсация света стала интенсивнее, а ветви распространились еще шире, охватывая практически весь свод огромного помещения. У основания древовидной структуры светящаяся жидкость образовала уже не просто лужу, а настоящее озеро, в котором парили несколько объектов – судя по форме, какие-то устройства, частично интегрированные с органической массой «Древа».
– Процесс трансформации ускоряется, – заметил Купер, анализируя данные с портативных сканеров. – Сравнивая с предыдущими измерениями, рост биомассы увеличился на сорок процентов.
– Оно адаптирует окружающую среду под свои нужды, – кивнула Соколова. – Как и предсказывали древние тексты: «Шамбала пробудится и преобразит мир».
– Надо найти вход в нижние лаборатории, – напомнил Каменев, не желая задерживаться в центральном зале дольше необходимого. Он заметил, как на нескольких членов команды подействовала близость «Древа» – легкая дезориентация, расфокусированный взгляд, замедленная реакция.
Соколова указала на неприметную арку в дальнем конце зала.
– Там. За ней находится спиральный спуск на нижние уровни.
Они направились к указанному проходу, оставив Мюллера и нескольких техников устанавливать оборудование для мониторинга. Волков заметил, как один из техников, молодой парень с нервным взглядом, словно зачарованный, смотрел на пульсирующие ветви «Древа».
– Держи своих людей в поле зрения, – тихо сказал он Каменеву. – Некоторые проявляют признаки ментального воздействия.
Майор кивнул и отдал необходимые распоряжения по коммуникатору.
За аркой действительно оказался спиральный спуск – широкая винтовая рампа, плавно уходящая вниз не менее чем на пятьдесят метров. По мере спуска стиль архитектуры менялся: от органичных, плавных форм верхних уровней к более геометрическим, угловатым структурам.
– Интересно, – заметила Линг Мей, изучая символы на стенах. – Здесь другой диалект языка Предтеч. Более… технический, менее метафоричный.
– Как будто верхние уровни предназначались для публичного доступа, а нижние были чисто исследовательскими, – предположил Купер.
– Или верхние уровни строились позже, когда технология уже слилась с биологией, – добавил Таши, прикасаясь к стене. – Эти структуры кажутся более… примитивными. Древними.
Когда они достигли нижней точки спуска, перед ними открылся просторный коридор с множеством ответвлений. Стены здесь были покрыты металлическими панелями с вкраплениями кристаллоподобных структур. Освещение обеспечивалось не пульсирующими символами, как на верхних уровнях, а равномерным голубоватым свечением, исходящим из длинных полос на потолке.
– Сканеры показывают высокую концентрацию неизвестных металлов в стенах, – сообщил Купер. – А эти кристаллические вкрапления… они действуют как проводники какой-то энергии.
– Система распределения энергии, – кивнула Соколова. – Предтечи использовали кристаллы как интерфейс между технологией и биологическими системами.
Они двинулись по главному коридору, внимательно исследуя ответвления. За некоторыми дверями находились небольшие помещения, заполненные непонятным оборудованием. За другими – залы с чем-то, напоминающим операционные столы, окруженные сложными механизмами.
Наконец, они достигли массивной двойной двери в конце коридора. В отличие от остальных дверей, эта была закрыта и украшена сложной вязью символов.
– «Здесь лежит путь к преображению сущности», – перевела Линг Мей надпись над дверью. – «Только познавший истинную природу своего разума может войти».
– Биометрический замок, – сказала Соколова, указывая на углубление в центре двери, напоминающее отпечаток руки. – Реагирует на нейронные паттерны того, кто прошел начальную синхронизацию с «Древом».
– Значит, нам нужен кто-то из прошедших контакт, – констатировал Каменев. – Профессор Мюллер?
– Он занят наверху, – покачала головой Соколова. – Но я тоже подходящий кандидат.
Не дожидаясь разрешения, она подошла к двери и поместила ладонь в углубление. Символы вокруг вспыхнули, и Соколова на мгновение замерла, её глаза расширились, словно она увидела что-то шокирующее.
– Что такое? – насторожился Волков.
– Ничего, – слишком быстро ответила она. – Просто… калибровка системы.
Двери медленно разъехались в стороны, открывая огромный зал, заполненный самым невероятным оборудованием, которое когда-либо видели члены экспедиции. Центральную часть зала занимали десятки капсул, напоминающих медицинские коконы, соединенные с потолком и полом светящимися кабелями. Вокруг располагались рабочие станции с голографическими интерфейсами, которые автоматически активировались при их приближении.
– Лаборатории нейромодификации, – благоговейно произнесла Соколова. – Место, где Предтечи создавали улучшенные версии своего вида.
– Или трансформировали себя в нечто совершенно иное, – тихо добавил Таши.
Купер немедленно приступил к сканированию и анализу, осторожно приближаясь к ближайшей рабочей станции. Голографический интерфейс отреагировал на его присутствие, показывая трехмерную модель человеческого мозга с выделенными участками.
– Невероятно, – пробормотал он. – Эта система способна визуализировать и модифицировать нейронные связи в реальном времени. Технология как минимум на столетие опережает всё, что у нас есть.
Линг Мей занялась переводом символов, покрывающих стены лаборатории. Её лицо становилось всё более озабоченным по мере работы.
– Здесь описан процесс «возвышения», – сказала она через некоторое время. – Но это не просто улучшение когнитивных способностей. Это полная перестройка нейронной архитектуры мозга для интеграции с коллективным сознанием «Древа».
– Именно, – кивнула Соколова. – Следующий этап эволюции – преодоление ограничений индивидуального разума.
Она подошла к одной из капсул и провела рукой по гладкой поверхности. Капсула отреагировала, засветившись изнутри и выдвинув странный интерфейс – что-то среднее между медицинским сканером и нейрошлемом.
– Это устройство считывает нейронную структуру мозга и адаптирует процесс модификации под индивидуальные особенности, – пояснила Соколова. – Представьте: персонализированная нейропластичность, целенаправленная активация дормантных участков мозга, создание новых нейронных связей.
– И что происходит с человеком после такой модификации? – спросил Каменев.
– Улучшение всех когнитивных функций, – ответила Соколова. – Ускоренная обработка информации, фотографическая память, интуитивное понимание сложных концепций. А при более глубокой интеграции – телепатические способности, прямой доступ к коллективному знанию «Древа».
– А индивидуальность? – спросил Волков. – Личность? Свобода воли?
– Трансформируются, – уклончиво ответила Соколова. – Сознание расширяется за пределы ограниченной человеческой перспективы.
– Другими словами, растворяются в коллективе, – заключил Таши.
Соколова бросила на него раздраженный взгляд.
– Это примитивная интерпретация. Индивидуальность не исчезает, а эволюционирует, становясь частью большего целого. Как нейрон в мозге – сохраняет свою функцию, но работает в составе сети.
– Нейрон не обладает самосознанием, – возразил Волков. – И не имеет свободы выбора.
– Возможно, это иллюзия, от которой нам пора отказаться, – пожала плечами Соколова, и что-то в её тоне заставило Волкова насторожиться.
Тем временем Купер обнаружил нечто интересное в дальней части лаборатории.
– Сюда! – позвал он. – Кажется, я нашел систему связи.
Команда присоединилась к нему у странного устройства, напоминающего комбинацию спутниковой антенны и органического компьютера. Множество кристаллических структур соединялись с центральным узлом, от которого отходили кабели, уходящие в пол и стены.
– Это коммуникационный узел, – объяснил Купер, изучая данные со своих сканеров. – Он соединен с системой маяков, которую мы видели на голографической карте. Судя по активности, он пытается установить связь с внешними точками.
– Маяками? – переспросил Каменев.
– Вторичными узлами системы Шамбалы, расположенными по всему миру, – пояснила Соколова. – Некоторые из них уже активировались автоматически, другие находятся в спящем режиме.
– И что произойдет, когда все они активируются? – спросил Волков.
– Глобальная сеть, – ответила Соколова с плохо скрываемым восторгом. – Технология Шамбалы станет доступна по всей планете. Представьте: мгновенная связь между умами, обмен знаниями и опытом без промежуточных носителей, коллективное решение глобальных проблем.
– Или глобальный контроль над сознанием, – мрачно добавил Таши. – В древних текстах есть предупреждение: «Когда все маяки загорятся, мир изменится навсегда. Свет принесет либо просветление, либо тьму, в зависимости от чистоты намерений тех, кто контролирует Древо».
– Я предлагаю провести ограниченный эксперимент, – внезапно сказала Соколова. – Одна из этих капсул может быть активирована в диагностическом режиме – без полной модификации, просто для анализа процесса.
– Исключено, – твердо ответил Каменев. – Мы здесь для сбора информации, не для экспериментов.
– Но мы никогда не поймем истинный потенциал технологии, просто глядя на неё, – возразила Соколова. – Нужно увидеть её в действии.
– Это слишком рискованно, – поддержал Каменева Волков. – Мы не знаем, как эта система отреагирует на современного человека после тысячелетий простоя.
– На самом деле, мы знаем, – улыбнулась Соколова. – Я и мои коллеги уже прошли начальные стадии синхронизации с «Древом». И результаты… впечатляют.
– Тем более нет необходимости в дальнейших экспериментах, – отрезал Каменев. – По крайней мере, до тех пор, пока мы не проанализируем уже имеющиеся данные.
Соколова выглядела разочарованной, но не стала спорить. Вместо этого она начала методично обходить лабораторию, изучая различное оборудование и делая заметки в своем планшете.
Пока Купер продолжал анализировать коммуникационный узел, Линг Мей подозвала Волкова к одной из стен, покрытой детальными диаграммами и символами.
– Это схема процесса интеграции, – тихо сказала она, указывая на последовательность изображений. – Смотри: сначала обычный человеческий мозг, затем начальные модификации, активация дополнительных участков, создание новых связей… – Она перевела взгляд на финальные диаграммы и понизила голос. – А вот здесь начинается самое интересное. Эти символы описывают «квантовую синхронизацию» между индивидуальным сознанием и коллективным разумом «Древа».
– И что это означает? – спросил Волков.
– Судя по контексту, создается своего рода квантовая связь, – ответила Линг Мей. – Сознание человека становится… распределенным. Часть остается в физическом теле, часть интегрируется с коллективом. Но самое тревожное… – она указала на последний ряд символов, – здесь говорится о «передаче доминантного контроля».
– Другими словами, человек теряет автономию, – мрачно заключил Волков.
– Не обязательно, – возразила Линг Мей. – Судя по некоторым фрагментам, процесс предполагал добровольное участие и сохранение определенной степени индивидуальности. Но… – она замолчала, подбирая слова, – есть указания на то, что со временем система эволюционировала. Последние записи содержат упоминания о «ускоренной интеграции» и «принудительной синхронизации».
– Как будто технология вышла из-под контроля своих создателей, – пробормотал Волков.
– Или создатели изменили свои намерения, – добавил подошедший Таши. – В наших текстах говорится о великом расколе среди Предтеч. Одни стремились к добровольному единству, сохраняющему индивидуальное многообразие. Другие хотели форсировать эволюцию, создав единый сверхразум, подчиняющий все остальные.
– И кто победил? – спросил Волков.
– Никто, – ответил Таши. – Цивилизация Предтеч исчезла. Возможно, уничтожила сама себя. Или трансформировалась во что-то, что мы не способны понять.
Их разговор прервал возглас Купера:
– Активность коммуникационного узла возрастает! Он пытается установить новые соединения!
Все поспешили к нему. На голографическом дисплее перед Купером отображалась карта мира с десятками светящихся точек. Некоторые пульсировали ярко-голубым светом, другие едва заметно мерцали, а третьи только начинали загораться.
– Процесс активации маяков ускоряется, – сообщил Купер. – За последние сутки включились еще пять узлов – в Сибири, на Урале, в Гималаях, в Китае и один в Восточной Европе.
– Система пробуждается, – сказала Соколова, и в её голосе Волков уловил нотки торжества. – Скоро критическая масса будет достигнута, и тогда…
– Что произойдет тогда? – резко спросил Каменев.
– Глобальная синхронизация, – ответила Соколова. – Технология Шамбалы станет доступна повсеместно. Начнется новая эра человечества.
– Или его конец, – тихо произнес Таши.
Внезапно Волков почувствовал острую боль в висках. Перед глазами замелькали странные образы – огромное светящееся дерево, протягивающее свои ветви через весь мир, миллионы людей, соединенных с ним светящимися нитями, и какое-то древнее, могущественное присутствие, наблюдающее за всем этим.
– Волков? – обеспокоенно позвал Каменев. – Что с тобой?
Алексей моргнул, видение исчезло.
– Ничего, – ответил он, вытирая внезапно выступивший на лбу холодный пот. – Просто… головная боль.
Но судя по взгляду Соколовой, она точно знала, что он только что испытал. И это знание заставило Волкова почувствовать себя еще более уязвимым.
– Думаю, нам пора, – решительно сказал Каменев. – Мы собрали достаточно данных для первичного анализа.
– Но мы только начали, – возразила Соколова. – Есть еще множество помещений, которые мы не исследовали.
– Мы вернемся с дополнительным оборудованием и специалистами, – отрезал майор. – А сейчас возвращаемся в базовый лагерь.
Соколова выглядела недовольной, но подчинилась. Команда начала собираться, упаковывая собранные образцы и записи. Волков заметил, как Соколова незаметно скопировала что-то с одной из рабочих станций на свой персональный планшет, но решил пока не акцентировать на этом внимание.
Когда они выходили из лаборатории, Волков почувствовал странное нежелание покидать это место. Как будто что-то звало его остаться, обещая невероятные открытия и возможности. Он понимал, что это воздействие «Древа», и сопротивлялся ему, но чувствовал, как трудно противостоять этому зову.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.