Корпорация 'АД'

ЧАСТЬ I: ИСКУШЕНИЕ

ГЛАВА 1: КРЕАТИВНЫЙ ТУПИК

– Белов, ты что, совсем охренел? Это же полная херня!

Грузный мужчина в безупречном костюме от Brioni швырнул папку с моими эскизами через стол. Листы разлетелись, как подстреленные голуби, и плавно опустились на пол. Максим Романович Туманов, генеральный директор рекламного агентства "МедиаВижн", славился своим умением убивать креатив одной фразой. Пятнадцать лет назад он был простым копирайтером, а теперь – полубог рекламной индустрии, с личным водителем, трехэтажным пентхаусом на Остоженке и двадцатипятилетней любовницей-моделью. Секрет его успеха прост – у него нет ни стыда, ни совести. То, что у обычных людей называется душой, Туманов давно продал за первый миллион.

– Максим Романович, это концептуально новый подход. Мы отходим от стереотипов и…

– Стереотипы работают, блядь! – Туманов стукнул кулаком по столу, и его "Patek Philippe" за двадцать тысяч евро сверкнул под лампами переговорной. – Ты предлагаешь банку, которая существует двести лет, кампанию про "честные финансы"? Ты вообще понимаешь, что любой банк – это легализованная машина по отъему денег? Потребитель не хочет честности, он хочет чувствовать себя частью элиты!

Я молча собирал разбросанные листы с пола, пока остальные члены креативного отдела старательно изучали потолок, стены, свои ноутбуки – всё что угодно, лишь бы не встречаться со мной взглядом. Предатели. Еще вчера они восхищались моей концепцией.

– Простите, Максим Романович. Я доработаю, – произнес я с вымученной улыбкой.

– Нет, Белов. Ты не доработаешь. Кириллов доработает. А ты… ты возьмешь паузу на неделю. Подумаешь о жизни, о своем месте в компании. Может, мозги проветрятся.

Туманов встал, застегнул пиджак и вышел из переговорной, оставив после себя шлейф дорогого парфюма и ощущение полного пиздеца.

Кириллов, тощий очкарик с амбициями Наполеона, уже открыл свой MacBook, готовый перехватить проект. Никто из коллег даже не посмотрел в мою сторону, когда я, сгорая от стыда и злости, покидал переговорную.

Отстранение на неделю – это практически черная метка. В нашем бизнесе репутация – всё. Стоит один раз проебаться, и ты навсегда становишься "тем самым Беловым, который не смог". Тридцать два года, креативный директор среднего звена с высокими амбициями и низкими шансами на повышение. Классика московского среднего класса – съемная квартира в пределах ТТК, кредит на BMW трехлетней давности, брендовые шмотки и полное отсутствие перспектив.

Я взял куртку и, не прощаясь ни с кем, вышел из офиса. На улице моросил мелкий осенний дождь, превращающий Москву в размытую акварель. Сев в машину, я несколько минут просто смотрел на капли, стекающие по лобовому стеклу. В голове была такая же серая муть. Семь лет в рекламном бизнесе превратили меня в выжатый лимон. Я создавал гениальные (по мнению клиентов) кампании для косметики, которая не работает, таблеток, которые не лечат, и банков, которые грабят своих клиентов. И всё ради чего? Ради призрачного шанса когда-нибудь занять место таких, как Туманов?

Я завел мотор и направился в единственное место, где можно было найти утешение после рабочего провала – бар "Депрессо" на Китай-городе.

"Депрессо" – идеальное место для разочарованных креативщиков, недооцененных писателей и непризнанных гениев всех мастей. Тусклый свет, потертые кожаные диваны и бармен, который никогда не спрашивает, почему ты пьешь в одиночестве посреди рабочего дня.

– Двойной виски, – бросил я, занимая угловой столик.

Здесь всегда играл старый добрый рок – Led Zeppelin, The Doors, Pink Floyd – музыка для тех, кто понимает, что все мы здесь временно.

Первый стакан я опрокинул залпом, чувствуя, как жидкий огонь спускается по пищеводу. Второй – растянул, смакуя горечь поражения вместе с горечью алкоголя.

К четвертому стакану мир приобрел приятную размытость, а проблемы стали казаться далекими и несущественными. Я всегда был талантливее Кириллова. Всегда. Но в этом бизнесе талант – не главное. Главное – умение лизать задницы и продавать говно под видом шоколада. Этому меня не научили в университете. Этому вообще нигде не учат.

– Тяжелый день?

Голос прозвучал так неожиданно, что я вздрогнул. Напротив меня сидел мужчина лет сорока пяти, в идеально сидящем темно-сером костюме и бордовом галстуке. Его появление было настолько беззвучным, что на секунду мне показалось, будто он материализовался из воздуха.

– Бывало и лучше, – буркнул я, не расположенный к светским беседам.

– Позволите? – он указал на свободный стул рядом со мной.

Я пожал плечами. Какая разница? Бар общественное место.

Незнакомец сел и жестом подозвал бармена.

– Два "Macallan", восемнадцать лет. Чистый.

Я хотел возразить, что не нуждаюсь в благотворительности, но он опередил меня:

– Леонид Аркадьевич Мефистов, – он протянул руку с безупречным маникюром.

Его рукопожатие было необычно горячим, словно внутри него горел маленький реактор.

– Максим Белов, – представился я, удивленно глядя на свою ладонь после рукопожатия.

– Креативный директор "МедиаВижн", если не ошибаюсь? – улыбнулся Мефистов. Его зубы были неестественно белыми, а глаза – удивительно ясными для человека в баре посреди дня.

– Бывший, похоже, – мрачно усмехнулся я, принимая от бармена стакан с янтарной жидкостью. – А вы… следите за мной?

Мефистов рассмеялся – мелодично и немного жутковато.

– Нет-нет, просто наслышан о ваших работах. Кампания для "НефтьКапитал" с теми медведями на Красной площади – это был великолепный ход. Жаль, что совет директоров банка оказался слишком консервативным.

Я удивленно поднял брови. Эта кампания так и не увидела свет, клиент зарубил ее на стадии презентации. Откуда он знает?

– Вы в рекламном бизнесе?

– Скажем так, я занимаюсь… привлечением талантов, – Мефистов сделал небольшой глоток виски. – И у меня особый нюх на людей с потенциалом. Людей, которые заслуживают большего, чем имеют.

Что-то в его манере говорить, в том, как он смотрел – прямо в душу, казалось – вызывало одновременно настороженность и странное доверие.

– И что, я из таких?

– Безусловно, – кивнул Мефистов. – Ваш последний проект для "СтолБанка" – концепция "честных финансов" – была блестящей. Провокационной, свежей, потенциально вирусной. То, что ваше руководство не оценило ее, говорит лишь об их ограниченности.

Я поперхнулся виски.

– Откуда вы знаете про "СтолБанк"? Это же буквально сегодня произошло!

Мефистов загадочно улыбнулся и пожал плечами.

– В определенных кругах новости распространяются быстро. Особенно когда речь идет о талантливых людях, которых недооценивают.

Он достал из внутреннего кармана пиджака визитную карточку из черного матового металла. Когда он протянул ее мне, мне показалось, что карточка слегка дымится, но, видимо, это был просто эффект от выпитого.

– "Корпорация 'Ад'", – прочитал я вслух. – Генеральный директор. Необычное название для компании.

– Мы ценим прямоту во всем, – пожал плечами Мефистов. – В том числе и в названии.

– И чем занимается ваша… корпорация? – я не смог сдержать скептической усмешки.

– Всем и ничем конкретным, – ответил он. – Консалтинг, маркетинг, PR, GR, HR… Мы решаем проблемы. Находим возможности. Соединяем желания с возможностями.

Его формулировка звучала как типичная корпоративная чушь, но было что-то гипнотическое в том, как он произносил эти слова.

– И зачем я вам? – спросил я прямо.

– Нам нужны люди, способные мыслить нестандартно, – Мефистов подался вперед. – Люди, не боящиеся ломать правила. Нам нужен креативный директор, который создаст кампании, которые изменят не просто рынок – они изменят мир.

Я рассмеялся, но смех вышел нервным.

– Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– А вы приходите завтра в наш офис, – Мефистов указал на адрес на визитке. – В полдень. И сами решите, правда это или нет.

Он залпом допил свой виски, встал и, не прощаясь, направился к выходу. Через несколько секунд его уже не было, словно он и правда растворился в воздухе.

Я повертел в руках странную визитку. В тусклом свете бара мне показалось, что буквы на ней меняют цвет с черного на кроваво-красный. Но это, конечно, была просто игра света и моего опьяневшего воображения.

Вызвав такси, я вернулся домой, в свою съемную однушку на Авиамоторной. Квартира встретила меня тишиной и затхлым воздухом. Я открыл окно, впуская промозглый осенний ветер, и рухнул на диван, не раздеваясь.

Последняя мысль перед тем, как провалиться в пьяный сон, была о странной визитке, лежащей в кармане моего пиджака. "Корпорация 'Ад'". Забавное название. Интересно, что они предложат? Хуже, чем в "МедиаВижн", уже вряд ли будет.

Мне приснился кошмар. Я стоял на вершине огромной стеклянной башни, напоминающей одну из высоток Москва-Сити. Подо мной расстилался город, но не обычная Москва, а какая-то ее искаженная версия – здания были словно сделаны из плоти и пульсировали, улицы извивались, как змеи, а в небе вместо солнца висел огромный красный глаз.

Рядом со мной стоял Мефистов, но теперь он выглядел иначе – выше, внушительнее, с кожей, отливающей красным, и глазами, в которых плясало пламя.

– Всё это может быть твоим, – сказал он, обводя рукой панораму города. – Стоит только подписать контракт.

Он протянул мне документ, написанный на странном пергаменте, и ручку, больше похожую на хирургический скальпель.

– Подпиши своей кровью, – прошептал он, и его голос эхом разнесся по всему городу. – И ты получишь всё, что всегда хотел.

Я поднес ручку к бумаге, и в этот момент проснулся в холодном поту.

За окном уже светало. Голова раскалывалась от похмелья, во рту было сухо, как в пустыне Сахара. Я с трудом встал и добрел до кухни, выпил залпом два стакана воды.

Визитка Мефистова лежала на столе – я не помнил, как достал ее из пиджака. В утреннем свете она выглядела совершенно обычной – черная с серебряным тиснением. "Леонид Аркадьевич Мефистов, Генеральный директор, Корпорация 'Ад'". И адрес – "Пресненская набережная, 10, Москва-Сити, Башня 'Инферно'".

Я не помнил, чтобы в Москва-Сити была башня с таким названием. С другой стороны, я не архитектурный критик, чтобы знать все эти стеклянные монолиты по именам.

Рассматривая визитку, я вдруг почувствовал странное тепло, исходящее от нее. И запах… тонкий, едва уловимый запах серы.

"Показалось", – подумал я, убирая визитку в бумажник.

Приняв душ и выпив две таблетки от головной боли, я почувствовал себя немного лучше. Часы показывали 9:30 утра. Я не собирался в "МедиаВижн" – Туманов ясно дал понять, что не хочет меня видеть неделю. Что ж, у меня есть время подумать о новой работе.

"Корпорация 'Ад'". Звучит как сомнительная контора, но что я теряю? В конце концов, это просто собеседование.

Я надел свой лучший костюм (H&M, но хорошо сидит), повязал синий галстук и оценил свое отражение в зеркале. Темные круги под глазами выдавали бессонную ночь, но в целом я выглядел прилично. Для человека, чья карьера висит на волоске.

К 11:30 я уже был в Москва-Сити. Такси высадило меня у подножия одной из башен – не самой высокой, но определенно самой мрачной. В отличие от большинства зданий делового центра, сверкающих стеклом и металлом, эта башня была выполнена из темного, почти черного стекла, которое, казалось, поглощало свет, а не отражало его.

У входа не было никакой вывески с названием "Инферно" – только номер, соответствующий адресу на визитке. Я толкнул тяжелую стеклянную дверь и вошел в просторный вестибюль.

Внутри было неожиданно темно. Стены, пол, потолок – все было выполнено в оттенках черного и темно-красного. Единственным источником света были странные светильники, напоминающие факелы, но с пламенем, которое не колебалось от движения воздуха.

За стойкой ресепшена сидела девушка с идеальной осанкой и неестественно бледной кожей. Ее темные волосы были собраны в строгий пучок, а красная помада идеально подчеркивала контур губ.

– Добрый день, – произнесла она, когда я подошел. Ее голос был мелодичным, но лишенным эмоций. – Чем могу помочь?

– У меня встреча с Леонидом Аркадьевичем Мефистовым. В полдень.

Девушка взглянула на монитор своего компьютера, который я не мог видеть из-за высокой стойки.

– Максим Белов? – спросила она, не глядя на меня.

– Да, это я.

– Господин Мефистов ожидает вас. – Она нажала какую-то кнопку, и рядом с ресепшеном открылись двери лифта, которых я не заметил раньше. – Поднимитесь на 66-й этаж.

Я хотел спросить, нужен ли специальный пропуск или сопровождение, но девушка уже отвернулась к своему монитору, словно я перестал существовать.

Лифт был отделан красным деревом и черным мрамором. Вместо обычных кнопок с номерами этажей была сенсорная панель. Я нажал "66", и двери бесшумно закрылись.

Кабина начала подниматься так плавно, что движение почти не ощущалось. Единственным признаком подъема были меняющиеся цифры на электронном табло.

Когда лифт достиг 66-го этажа, я ожидал увидеть еще один коридор или приемную, но двери открылись прямо в огромный кабинет.

Помещение было размером с теннисный корт. Вдоль одной стены располагались панорамные окна, выходящие на Москву. Однако, вопреки ожиданиям, вид из окна был не на город, а на какой-то странный пейзаж – бесконечную равнину с извивающимися реками огня. Я моргнул, и видение исчезло – за окном была обычная Москва.

"Странные тонированные стекла", – подумал я.

В центре комнаты стоял массивный стол из черного дерева, за которым сидел Леонид Аркадьевич Мефистов. Он выглядел точно так же, как вчера в баре – безупречный костюм, ясные глаза, легкая улыбка на губах.

– Максим! – воскликнул он, вставая и направляясь ко мне с протянутой рукой. – Рад, что вы решили прийти.

Его рукопожатие было таким же горячим, как и вчера. И снова мне почудился слабый запах серы.

– Присаживайтесь, прошу вас, – Мефистов указал на кресло напротив своего стола. – Кофе? Виски? Что-нибудь еще?

– Кофе, пожалуйста. Черный, – ответил я, осторожно опускаясь в кожаное кресло, которое оказалось удивительно удобным, словно подстроилось под форму моего тела.

Мефистов нажал кнопку на столе, и буквально через несколько секунд из боковой двери появилась женщина с подносом, на котором стояли две чашки дымящегося кофе.

Ее появление было настолько бесшумным и своевременным, что у меня возникло ощущение, будто она стояла за дверью, ожидая сигнала.

– Благодарю, Вероника, – кивнул Мефистов.

Женщина – высокая, с огненно-рыжими волосами и зелеными глазами – поставила чашки на стол и удалилась так же бесшумно, как появилась.

– Итак, Максим, – Мефистов откинулся в своем кресле. – Давайте поговорим о вашей карьере.

Я сделал глоток кофе – он был идеальным, не слишком горячим, не слишком крепким, с легкой ноткой чего-то неуловимого… возможно, корицы?

– Честно говоря, сейчас моя карьера в некотором… упадке, – признался я.

– Именно поэтому вы здесь, – кивнул Мефистов. – "Корпорация 'Ад'" специализируется на поиске недооцененных талантов. Людей, способных изменить мир, но не имеющих для этого возможностей или ресурсов.

– И что, я из таких? – я не смог сдержать скептическую усмешку.

– Безусловно, – Мефистов наклонился вперед. – Ваша проблема, Максим, в том, что вы работаете в системе, которая боится оригинальности. Ваш потенциал растрачивается на создание шаблонных кампаний для банков, которые все на одно лицо, и брендов, которым нечего сказать миру.

Он встал и подошел к окну.

– Посмотрите на этот город. Он полон людей, жаждущих чего-то настоящего. Чего-то, что заставит их чувствовать. А что им предлагают? "Низкие проценты" и "кешбэк за покупки". – Мефистов произнес это с таким презрением, что я невольно улыбнулся. – Мы предлагаем другой подход.

– И какой же? – я начинал интересоваться.

Мефистов вернулся к столу и нажал кнопку на сенсорной панели. Часть стены отъехала в сторону, открывая огромный экран.

– Смотрите, – сказал он.

На экране появился знакомый логотип "СтолБанка" – того самого, чью кампанию зарубил Туманов. Но вместо моей концепции "честных финансов" я увидел нечто совершенно иное – яркую, провокационную кампанию с лозунгом "Банк, который не скрывает свои истинные намерения". Реклама показывала банкиров, откровенно признающихся в своих манипуляциях с клиентами, но делающих это с таким обаянием и юмором, что это казалось почти привлекательным.

– Это… потрясающе, – выдохнул я. – Но "СтолБанк" никогда не согласится на такую кампанию.

– Уже согласились, – улыбнулся Мефистов. – Три часа назад. Запуск через неделю.

– Как это возможно?

– У "Корпорации 'Ад'" особые методы убеждения, – загадочно улыбнулся Мефистов. – Мы умеем находить подход к каждому клиенту. И мы хотим, чтобы вы присоединились к нашей команде, Максим. В качестве креативного директора.

– Заманчиво, – я нервно усмехнулся. – Но что вы предлагаете конкретно? Какая зарплата, какие условия?

Мефистов снова нажал кнопку, и на экране появилась цифра с шестью нулями.

– В год. Плюс бонусы за особо успешные проекты. Квартира в ЖК "Садовые Кварталы" на время работы в компании. Автомобиль на ваш выбор из нашего корпоративного парка. Полная медицинская страховка в VIP-клиниках. Членство в закрытом клубе "Инферно".

Я уставился на цифру, не веря своим глазам. Это была сумма, о которой я не смел даже мечтать.

– Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, – пробормотал я. – В чем подвох?

– Подвох? – Мефистов рассмеялся. – Никакого подвоха. Просто стандартный контракт. С одним маленьким дополнительным пунктом.

Он достал из ящика стола папку из черной кожи с тиснением в виде языков пламени. Внутри был контракт, напечатанный на дорогой бумаге с водяными знаками.

Я начал читать документ. Большая часть выглядела как стандартный трудовой договор – обязанности, права, условия работы, конфиденциальность. Но ближе к концу я наткнулся на странный пункт, напечатанный шрифтом чуть меньше основного текста:

"Сотрудник добровольно передает Работодателю право собственности на свою нематериальную сущность (далее – "Душа") в качестве гарантии лояльности и преданности корпоративным ценностям".

Я перечитал этот пункт трижды, не веря своим глазам.

– Это какая-то шутка? – я поднял взгляд на Мефистова, который наблюдал за мной с легкой улыбкой.

– Вовсе нет, Максим, – спокойно ответил он. – В "Корпорации 'Ад'" мы ценим честность и прозрачность. Другие компании фактически владеют душами своих сотрудников, но никогда не признаются в этом открыто. Мы лишь формализуем то, что и так происходит повсеместно.

– Но… это же абсурд! Душа – это метафора, абстракция, а не объект, который можно передать по контракту.

Мефистов пожал плечами.

– Возможно. Но если это всего лишь метафора, то какая разница, подписывать или нет? Если вы не верите в существование души, то этот пункт не имеет для вас никакого значения. А если верите… что ж, значит, вам придется решить, стоит ли ваша душа того, что мы предлагаем.

Я смотрел на контракт, чувствуя, как внутри нарастает странное волнение. Конечно, это была какая-то эксцентричная корпоративная метафора. Никто в здравом уме не поверит, что можно буквально продать душу. С другой стороны, мог ли я действительно отказаться от такого предложения из-за какой-то формальности?

– У вас есть время подумать, – сказал Мефистов. – Но не слишком много. Такие предложения долго не ждут.

Он протянул мне ручку – дорогую, из какого-то темного металла с красным камнем на конце.

Я взял ее. Ручка была необычно тяжелой и теплой на ощупь, словно долго лежала возле обогревателя.

– Это очень важное решение, Максим, – голос Мефистова звучал мягко, почти гипнотически. – Но подумайте вот о чем: что толку иметь душу, если вы проведете остаток жизни, создавая бессмысленные рекламные кампании для продуктов, в которые не верите? Если ваш талант никогда не будет по-настоящему оценен? Если вы так и останетесь посредственностью с амбициями гения?

Его слова ударили прямо в цель. Сколько раз я думал именно об этом, напиваясь в одиночестве после очередного провального питча? Сколько раз я чувствовал, что моя жизнь утекает сквозь пальцы, пока я создаю креатив для товаров, которые никому не нужны?

– А что будет с моей душой? – спросил я, удивляясь сам себе. Неужели я действительно рассматриваю это предложение всерьез?

Мефистов улыбнулся, и на мгновение мне показалось, что его зубы стали острее, а глаза блеснули красным.

– Она будет храниться в надежном месте. Считайте это залогом, своего рода ипотекой. Пока вы работаете на "Корпорацию 'Ад'", ваша душа принадлежит нам. Если вы когда-нибудь решите разорвать контракт… что ж, тогда придется обсуждать условия возврата.

Я посмотрел в окно. Москва расстилалась подо мной – серая, промозглая, полная людей, бегущих по своим делам. Людей, большинство из которых никогда не реализуют свой потенциал полностью.

Был ли у меня выбор? Действительно ли я мог отказаться от такого шанса?

Мефистов, казалось, читал мои мысли.

– Знаете, Максим, мы не заставляем никого. Выбор всегда за вами. Вы можете встать и уйти прямо сейчас. Вернуться в свою съемную квартиру, поскулить пару дней о несправедливости мира, а потом пойти извиняться перед Тумановым. Может быть, он даже возьмет вас обратно. На тех же условиях. С теми же перспективами.

Он сделал паузу.

– Или вы можете подписать контракт. И уже сегодня вечером переехать в новую квартиру. Завтра выбрать новую машину. А через неделю увидеть свою работу на билбордах по всей Москве.

Я смотрел на ручку в своей руке. Странно, но острие пера казалось немного красноватым, словно оно уже было смочено в чем-то…

Я поднес ручку к бумаге. Рука слегка дрожала. В голове промелькнули образы – мой отец, работавший на заводе всю жизнь и так ничего и не добившийся; моя мать, учительница, вечно экономившая на всем; я сам, просиживающий лучшие годы в офисах, пытаясь угодить таким, как Туманов.

"К черту всё," – подумал я.

И подписал.

В момент, когда моя ручка коснулась бумаги, я почувствовал легкий укол в палец, держащий перо. Капля крови выступила на коже и моментально впиталась в бумагу, словно та была промокашкой.

Мефистов улыбнулся и протянул руку.

– Добро пожаловать в "Корпорацию 'Ад'", Максим. Я уверен, наше сотрудничество будет долгим и плодотворным.

Пожимая его руку, я почувствовал странное головокружение, словно что-то невесомое, но бесконечно важное только что покинуло мое тело. Впрочем, ощущение быстро прошло.

– Когда я могу приступить? – спросил я, все еще не вполне веря в то, что произошло.

– Прямо сейчас, – улыбнулся Мефистов. – Вероника проводит вас в ваш новый офис и познакомит с командой. А вечером… вечером мы отпразднуем ваше присоединение к нашей семье.

Он нажал кнопку на столе, и дверь открылась. На пороге стояла Вероника – загадочная и красивая, как экзотический цветок.

– Пойдемте, господин Белов, – сказала она с легкой улыбкой. – У вас очень насыщенный день.

Я последовал за ней, ощущая странную легкость и одновременно пустоту внутри. Словно я что-то потерял, но еще не осознал этого.

"Что я наделал?" – мелькнула мысль, но тут же исчезла, перекрытая перспективами, которые открывались передо мной.

Я только что продал душу дьяволу. И, честно говоря, чувствовал себя чертовски хорошо.

ГЛАВА 2: ПРЕДЛОЖЕНИЕ, ОТ КОТОРОГО НЕВОЗМОЖНО ОТКАЗАТЬСЯ

Вероника двигалась по коридорам "Корпорации 'Ад'" с грацией балерины – плавно, словно не касаясь земли. Я следовал за ней, пытаясь запомнить расположение кабинетов и переходов, но вскоре понял, что это бесполезно. Здание изнутри казалось гораздо больше, чем снаружи, а коридоры извивались странным образом, словно не подчиняясь законам евклидовой геометрии.

– "Корпорация 'Ад'" занимает весь небоскреб? – спросил я, чтобы нарушить молчание.

– Не совсем, – ответила Вероника, не оборачиваясь. – Скажем так, мы занимаем определенные пространства, которые не всегда видны обычным посетителям.

Ее ответ только усилил мое замешательство, но прежде чем я успел задать следующий вопрос, мы остановились перед массивной дверью из темного дерева с табличкой "Креативный департамент".

– Ваш новый офис, – Вероника легко толкнула дверь, которая бесшумно отворилась.

Я ожидал увидеть стандартный опенспейс с перегородками и компьютерными столами, но вместо этого передо мной открылось просторное помещение, больше похожее на лофт в дорогом жилом комплексе, чем на офис.